Хранитель вечности

Глава 17. Неудачи продолжаются

Альбер несколько раз прикладывал руку к сканеру и в недоумении убирал ее обратно, снова и снова видя сообщения об отказе.

Он застучал по двери кулаками:

- Эй! Открой дверь! Я не сделаю тебе ничего плохого!

Но никто не отзывался.

Внезапно Альбера отбросило в сторону и с силой вжало в боковую стенку грузового отсека. По всей видимости, корабль менял курс. Через несколько коротких мгновений давление спало и Альбер отлип от стены. Он пытался еще несколько раз стучать в дверь и кричать, иногда изображая доброго, а иногда и злого полицейского, но ему так никто и не ответил.

Полдня он провел в грузовом отсеке и начал замерзать. Температура там держалась в районе минус 3-5 градусов по Цельсию. Наконец, корабль наклонился вперед и Альбер с разбегу въехал головой в стену. Когда он очнулся он сидел в кресле пилота с болючей шишкой на голове. Корабль находился в аварийном режиме и издавал противные сигнальные завывания. Пока он приходил в себя и пытался понять, что произошло, его окружили полицейские юниты неизвестной планеты.

- Сдавайтесь и мы не будем применять оружие! – объявили они в громкоговоритель.

- Но я ничего не сделал! – пытался оправдать себя Альбер.

- У вас есть 10 секунд, чтобы выйти на поверхность с высоко поднятыми пустыми конечностями. Десять, девять…

- Повторяю еще раз. Я ничего не сделал. Это какая-то ошибка!

Альбер закрыл глаза ладонью. Он предчувствовал, что лучше бы ему было сдаться и не спорить.

- Два, один, ноль. Мы предупреждали, - судя по голосу полицейский был чем-то обрадован.

Снаружи началась какая-то возня, после чего в трюм корабля ворвался пронзительный вой. Он впился в барабанные перепонки и долбил в них без остановки. Альбер закрыл уши руками, но от этого стало как будто только хуже. Из-под его ладоней потекли струи теплой крови. От беспрерывного стодецебельного гула он потерял сознание.

В следующий раз он пришел в себя уже под землей. Его поместили под стражу в какое-то тесное подземелье. Он поджал под себя колени и лежал в позе эмбриона, не имея возможности вытянуться в полный рост. Его вымученные уши нещадно болели. Он бережно прикоснулся к правому уху и тут же услышал писклявый звон. Когда тот прекратился, он щелкнул пальцами и услышал их звук. К счастью, слух он не потерял.

В подземелье он провел еще несколько часов, прежде чем за ним не пришли. Небольшая круглая дверь открылась, и на него уставился большой червь. Единственный его глаз был спрятан прямо во рту. Чтобы смотреть он открывал широкий рот и источал запах мокрой земли из недр своего длинного тела. Он начал что-то говорить, моргая своим темно-красным глазом. Но Альбер слышал один только звон в ушах. Он попытался объяснить, что ничего не слышит, и дверь захлопнулась. Было не понятно, слышал ли его червь и зачем он вообще приходил, если все равно оставил его там. Колени его изнывали, он был голоден и хотел в туалет. От отсыревшего холодного воздуха в помещении у него начался озноб. Он стал стучаться в дверь кулаком. Минут пять или десять, сколько точно никому неизвестно, он стучался в дверь, пока наконец ее не открыли.

Лицо Альбера оказалось прямо напротив открытого нараспашку беззубого рта с глазом в горле.

- Что ты хочешь? – спросил у него это глазастый рот.

- Хочу, чтобы меня освободили. Хочу есть, пить, в туалет, хочу комфортных условий содержания, хочу объяснений.

- Чего сразу не сказал, когда я приходил?

- Я не слышал, у меня уши заложило. И они до сих пор болят.

- Да, новая система проникающего аудиоудара отработала на славу. Можно считать, что испытания прошли успешно.

- Вы что на мне испытывали опытный образец?

- Ну да. А на ком еще испытывать то? На себе что ли?

Червь куда-то отвернулся и вытащил связанную в кольцо веревку. Он набросил ее на кисти Альбера и сказал ему хвататься покрепче. Альбер взялся обеими руками за веревку, и стражник потащил его по подземному тоннелю. Внутри было темно и не менее сыро, чем раньше, и только небольшие светящиеся камушки в его стенках помогали Альберу различать что-либо в темноте.

Ротоглазый выволок его в какое-то подземное помещение треугольной формы. Каждой стенке равнобедренного треугольника примыкал тоннель, а его площадь составляла около пятидесяти квадратных метров. Червь оставил Альбера один на один с болью в коленях и позвоночнике, и отправился в центр комнаты. Там он дернул ртом за какую-то веревку и по тоннелям разлетелись звуковые сигналы. Вскоре после этого в тоннель по одному стали вползать новые черви.

Альбер встал, но во весь рост так и не смог выпрямиться. Высота потолка в самом высоком месте едва превышала полтора метра. Ему приходилось сгибать ноги в коленях и сгибаться под углом в девяносто градусов, лишь бы только оставаться на ногах, и не пасть на колени. Честь превыше всего.

Черви с такого ракурса казались не такими уж большими. Каждый из них был около 2 метров длинной и полуметра толщиной. Они выстроились перед Альбером, разинули рты и смотрели на него своими красными, как помидоры, глазами без склер и различимых зрачков. Весь глаз был одним сплошным зрачком.

Альбер потерял из виду червя, который его сюда притянул. Все выглядели как один.

- Послушайте, дорогие чер… Вы совершили ошибку и задержали не того. Я ничего не совершал, - начал он возвращать себе доброе имя.

- Ну, не знаю, - отозвался один, - Тот, кто начинает с оправданий, обычно виноват по определению.

- Я не оправдываюсь, а просто говорю правду. Мой корабль захватили, я потерял сознание и очнулся на этой планете.

- Кто его захватил?

- Не знаю, я не видел его. Понимаете, мне нужно было доставить посылку. Она начала шевелиться. А потом из куска льда выбралось наружу неизвестное существо и заперло меня в грузовом отсеке.

- Часто вы перевозите существ, которые угоняют целые корабли?

- Нет, - смущенно ответил Альбер.

- Какова вероятность того, что какое-то неизвестное существо из посылки выберется и угонит корабль у человека?

- Не могу точно сказать. Но, наверное, не очень большая.

- Точно, она практически нулевая. Поэтому нам представляется более возможным такой вариант. Вы пытались провезти на нашу планету контрабандой произведения искусства. Весь грузовой отсек забит ими до отказа. При посадке что-то пошло не так, и вы потерпели кораблекрушение. А когда поняли, что обвинений не миновать, выдумали эту историю про похищение. Что думаете?

- Звучит, конечно, складно. Но это было не так. На корабле ведь осталась прогрызенная коробка. Вы можете посмотреть.

- Мы уже смотрели. Там ничего нет. Одна контрабанда.

- Но я не провозил контрабанду. Честное слово. Все эти безделушки у меня оказались по чистой случайности, и я просто вожу их с собой, как сувениры.

- В таком случае, вы не станете возражать, если мы их конфискуем?

- Тогда вы меня отпустите?

- Если контрабандные товары считать добровольным пожертвованием, то они перестают быть контрабандой, - черви оживленно моргали своими ртами и поддакивали друг другу, - Что скажете?

Альбер собирал эту коллекцию последние 10 лет, и ему было трудно с ней расставаться. Но его свобода была важнее. Поэтому он согласился.

- Хорошо, я отдаю вам их даром и добровольно.

- Тогда вы можете быть свободны. Отправляйтесь по правому тоннелю, на каждой развилке поворачивайте налево и доберетесь до своего корабля.

Альберу даже не верилось, что все закончилось так быстро и просто для него. По обвинению в контрабанде на многих планетах была предусмотрена более суровая кара – лишение конечностей, искусственная слепота на срок от 2 до 3 лет, подсаживание раковых опухолей или месячная бессонница.

Он нырнул в тоннель, на каждой развилке поворачивал налево и быстро нашел свой корабль. Черви подлатали его, как могли, так что можно было отправляться в путь. Он быстро активировал двигатель и, игнорируя все замечания бортового компьютера, перешел в режим ручного управления. Он вылетел через дыру над его головой и, не оглядываясь и не прерываясь, переместился в черный космос, пока черви не передумали.

***

Черви праздновали. Своими ртами они с трудом управлялись с инструментами и не могли совершать тонкую работу. Поэтому любые даже самые кривые и неказистые произведения ручного труда они воспринимали, как чудо господне. Поэтому когда им попался такой клад, они не могли упустить его. Каждый взял себе по несколько вещиц и украсил ими свою круглую комнату. Их планета была одной из немногих в галактике, в законодательстве которой не было ни слова о провозе контрабанды.

***

Альбер оказался на орбите планеты и развил вторую космическую скорость. Этого хватило, чтобы оторваться от гравитации мира, населенного умными червями. Когда планета уменьшилась до размера грецкого ореха, бортовой компьютер сообщил неприятное известие:

- Критически низкий уровень топлива. Произвожу отключение двигателей.

- Как критически низкий? Почему раньше не сообщил?

- Я пытался, но вы меня не слушали.

- И что мне теперь делать… - Альберу стало так грустно, что даже смешно. Он в голос рассмеялся, посмотрел на уменьшавшуюся до песчинки планету и пошел делать себе кофе. К счастью, на борту все еще был кофе и электричество.

«Ладно, выпью кофе и свяжусь потом с компанией. Они меня отсюда вытащат» - подумал он, совершенно позабыв о проблемах со связью.

Квантовая связь не работала, только радио. Однако на таком расстоянии ему пришлось бы ждать 2 года, прежде чем его радиосигнал достиг бы нужной планеты. За это время он бы просто скончался от голода и холода, и корабль стал бы для него могилой.

***

3.5 недели Альбер дрейфовал в открытом космосе. Лишенный квантовой связи, он отправлял радиосигналы с просьбой о помощи. Наконец, кто-то отозвался на его сигнал и примчался на подмогу.

- Что у вас случилось? Вы слышите меня?

Альбер так соскучился по чужим голосам, что на духу выложил незнакомцу всю свою историю.

- Вот это да! – только и мог вымолвить тот, - Ну, ничего, не переживайте. Я вас сейчас заправлю.

Корабль незнакомца приблизился к кораблю Альбера и через заправочное отверстие передал ему часть своего топлива. Этого должно было хватить, чтобы добраться до Антрацеи.

- Спасибо вам большое за помощь. Не знаю, что бы я без вас делал, - сердечно поблагодарил Альбер своего спасителя.

- Ничего-ничего. Вселенная регулярно проходит… - голос его оборвался.

- Простите, я не расслышал. Что вы сказали?

Но корабль незнакомца уже спрятался в звездах.

Вселенная регулярно ПРОХОДИТ – это точно оно! Еще одно слово! Альбер с облегчением достал из проигрывателя злосчастный квартон и отложил его подальше. Вывод он сделал только один из всего произошедшего – благодаря говорящим червям он перестал накапливать всякую ерунду.

Он оторвался от просмотра ненадолго, чтобы проверить показания приборов. Адара была на месте, его искусственная планета тоже не сдвинулась ни на километр от своей стандартной орбиты. Переживать было не о чем.

Следующий квартон забросил его на пятьсот лет вперед прямиком в четырнадцатый век от его рождения. Он не так давно начинал смотреть его раньше и проигрыватель остановился прямо в середине века. Первую половину он отдал трем профессиям – энциклопедист, составитель заголовков и телефонист службы спасения. Ничего примечательного с ним там не произошло. Никаких необычных встреч, странных незнакомцев, выдающихся событий. В общем, никакого четвертого слова там не было. В этом он был уверен на все сто процентов, поэтому начал просмотр сразу с центральной части.

После работы в колл-центре службы спасения нужно было взять недельный отдых, как минимум. Его нервная система нуждалась в тотальной перезагрузке. Однако никто ему никакого отпуска не предоставил. Он мог отдохнуть лишь по дороге на новое место работы.

Альбер так сильно устал ото всех говорящих существ за пятнадцать лет работы, что подал заявку на должность смотрителя сверхновой. В тот раз ему отказали. Посчитали, что у него было недостаточно опыта для этой работы.

Альбер уже и забыл об этом. Он так гордился тем, что получил эту работу с первого раза. Но оказалось, что фактически только со второго. Прошлое порой несло в себе сплошные разочарования.

Итак, в должности смотрителя сверхновой ему было отказано. Тогда он подался в лесничие. А почему бы и нет? В дремучем лесу подальше от всех он мог бы наконец-то насладиться тишиной и спокойствием. Животные на планете Льенелли были спокойные и совершенно безобидные. В общем, он ожидал от жизни на этой планете внеочередного пятнадцатилетнего отпуска. И был удивлен тем, что было не так много желающих поработать лесничим. Возможно, техногенный шовинизм так далеко проник в мозги всем разумных жителям галактики, что они попросту боялись покинуть свои каменные джунгли и на время отказаться от всех технологических благ цивилизации. Возможно, они даже считали, что возврат в лоно природы был чем-то сродни деградации до уровня неразумного животного. И, возможно, в их опасениях было что-то оправданное, и при других обстоятельствах Альбер рассуждал бы так же. Вот только, когда ты годами подряд, находясь на горячей линии галактической службы СПАСЕНИЯ, выслушиваешь все свежие сплетни и домыслы с разных планет, все бредовые идеи и теории заговора, все жалобы на местное правительство, сообщения о потерянных животных и вещах, душевные излияния неизвестных существ, находящихся в нетрезвом уме и памяти, у тебя появляется несокрушимое желание оказаться подальше от всех, кто может связывать слова в предложения, и побыть наедине с собой.

Альбер прибыл на Льенелли. Планета, судя по энциклопедическому каталогу, была заселена множеством самых причудливых существ, но ни одно из них не обладало интеллектом. Как раз то, что Альберу было и нужно. Он поселился в небольшой хижине, затерянной в самой гуще леса.

Еще несколько сотен лет тому назад на этом месте никакого леса не было. Однако после случившегося извержения вулкана, деревья мигрировали в эту область, чтобы избежать уничтожения. В итоге им здесь так понравилось, что возвращаться обратно они не стали. Возможно, однажды в будущем, когда выжженная лавой земля покроется питательной порослью, они передумают.

Деревья на Льенелли, как уже стало понятно, могли перемещаться по планете. У них была примитивная нервная система и органы чувств, которые помогали им улавливать изменения в почве и воздухе, благодаря чему они могли предсказывать изменения погоды и климата, и подстраиваться под переменчивые условия. В какой-то момент они просто падали плашмя в одном направлении и начинали подтягиваться крючковатыми ветвями, цепляясь ими за землю. Скорость передвижения составляла около 0.2 километра в час, что для дерева было выдающимся достижением сама по себе.

Красные деревья мало чем напоминали деревья на Земле или Атропосе. Крон и листьев у них не было, а их темно-красные пористые стволы были испещрены множеством мелких отверстий, в которых селились разные микроорганизмы и подпитывали деревья продуктами своей жизнедеятельности. Каждое дерево было, по существу, многосоставным организмом и находилось в симбиозе со своими постояльцами. Деревьями же их назвали люди для простоты. На деле это были кардинально другие биологические существа.

Ночь опускалась на планету стремительно. Лучи закатного солнца медленно просачивались через темные пористые стволы и заливали все окружающее розоватым светом. Чувствуя приближение ночи, деревья жались поближе друг к другу, а на утро, наоборот, отодвигались подальше, как будто ничего и не было. По ночам температура на планете опускалась до десяти градусов мороза, а в течение дня могла прогреться до двадцати пяти градусов тепла.

В первую ночь на новой планете Альбер плохо спал и проснулся с первыми лучами местного солнца. Он позавтракал чашкой кофе с овощными галетами и выбрался из дома, чтобы оглядеть свои владения. Яркое утреннее солнце начинало согревать замерзшую за ночь почву, деревья отлипали друг от друга и выпрямлялись, чтобы принять солнечную ванну. Альбер прогулялся немного по чаще леса, присматриваясь к необычным растениям. Питаясь солнечной энергией, поры их расширялись, и стволы как будто дышали. Темно-красные стволы смотрелись несколько жутко. Так уж получилось, что темный красный цвет у людей плотно ассоциировался с цветом крови, поэтому любые предметы похожего оттенка вызывали внутреннее беспокойство. Потребовалось время, чтобы привыкнуть к новому окружению, довериться ему и вдолбить себе в голову, что не таит в себе опасности.

Через несколько недель темно-красный цвет растений уже воспринимался, как само собой разумеющееся. Альбер породнился со своими подопечными и наслаждался долгожданной тишиной. Ему нравилось слушать, как мягкий ветерок проникал в открытые поры, закручивался во внутренних каналах, и выходил наружу с едва уловимым дуновением флейты. Композиции, получавшиеся случайным образом, порой поражали своей красотой и заставляли задуматься о том, что не только разумные существа могли создавать произведения искусства.

Так Альбер жил в тишине и спокойствии, бродя по окрестностям и исполняя свои лесничие обязанности. Лес жил своей жизнью, не замечая присутствия человека, все складывалось просто замечательно. Одно только не давало ему покоя. Перед тем, как сюда прилететь, Альбер изучил несколько многотомных энциклопедий, описывающих все многообразие местной флоры и фауны. Количество видов на планете должно было измеряться тысячами. Однако куда бы он не пошел, все что он встречал на свое пути - это толстые красные стволы с загнутыми вниз острыми коротким ветвями. Не было ни одного живого создания, попавшегося ему на пути. Невольно в его сознании стал зарождаться вопрос: Куда подевались все остальные?