Хозяйка яблоневого сада, или Не подавитесь, милорд!

Глава 17

– Да что ж такое! – появился раздраженный Дядюшка. – Опять…?

Но увидев меня, замер и завис в воздухе.

– Мари! Негодная девчонка! Наказание моих призрачных дней! А ну утихни!

Я смотрела на него, но ничего не могла сделать с собой.

– У-у-у-у-ух! – Призрак оскалился.

Я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. От боли рухнула коленями на каменные плиты, и закричала.

Дядюшка взревел. Так жутко, как я ещё никогда не слышала.

Закрыла глаза, ожидая, что он обрушится на меня. Но… ничего не случилось. Зато за дверью раздался невелочевеский вой.

Перед глазами потемнело. И я потеряла сознание…

Пришла в себя от того, что мне на голову положили прохладный компресс.

– Мари, - всхлипнула Люсиль. – Только не умирай, пожалуйста!

– Даже в мыслях не было такого, – отозвалась я, едва ворочая языком.

– Ты жива! – она упала мне на грудь, обняла, и её прохладные слёзы упали мне на шею. Эван сидел рядом на коленях и горько всхлипывал. Зато Лапушок в его руках странно трепыхал крыльями и что-то напевал себе под нос.

– Что с тобой? – приподнялась я на локте.

– Я опъянён… Магией. Ик… – икнул мой фамильяр. Раскинул крылья, и я обратила внимание, что он стал существенно больше.

– Ты спас меня?

Лапушок моргнул, попытался сфокусировать на мне взгляд. Когда не вышло, он высунул кончик языка, облизнул мордочку и снова икнул.

– Не всё, Мари… Ик… Так просто… – Закатил глазки и свесил рыжую голову.

– Эй, что с тобой? – потянулась я к нему. Но спохватилась, что магии для малыша и так в избытке, одёрнула руку.

– Кажется… – Эван с трудом приподнял потяжелевшего Лапушка. – Он спит.

Мы притихли и услышали отчётливое похрапывание.

– Ничего себе! – удивилась я и перевела взгляд на кухонное окно, которое осталось целым. Затем на дверь.

– Он ушёл, – ответила Люсиль, меняя мне компресс.

– Убежал, – вытер кулачком нос Эван. – Так, что сапог потерял и…, наверное, яблоню сломал.

– Мы треск слышали, – вздохнула Люсиль. – Прости нас, Мари.

Я вспомнила, что перед тем как потерять сознание, передо мной кружил Дядюшка, а потом он вылетел на улицу, после чего раздались жуткие крики.

– Что случилось? – спросила у детей.

– Я только видел, как папка убегал. От тебя, Мари. Ох ты его и напугала! – в глазах малыша появилось восхищение.

Не уверена, что прогнала его именно я.

– Дядюшка! – позвала призрака, чтобы выслушать его, но он, вредный, не отозвался. – Дядюшка! – Позвала его чуть громче и закашлялась. Горло саднило, будто я проглотила наждачку. Ладно, потом расспрошу.

Я выпила воды и принялась утешать детей.

Напоила их успокоительным чаем на травах, выпила и сама, но, вспомнив слова, брошенные пьянчугой, нахмурилась.

Неужели про деда Митруша и Дракона – правда?

Ладно, гадать не буду, завтра прямо спрошу.

Утром, надев тёплый жилет, так как на улице уже было очень прохладно, я отправилась к Митрушу.

Шагая по подмёрзшей деревенской дороге, я приняла решение: даже если денег дал Марк, то я верну ему их. Пусть не сразу, но верну.

Вскинув голову, чтобы никто не видел, что мне обидно от распущенных слухов, я подошла к скромному, старенькому дому нового старосты.

Как только дед Митруш увидел меня на пороге своего домишки, который и в самом деле тоже требовал ремонта, он по выражению моего лица сразу всё понял и виновато отвёл взгляд.

– Так это правда? Дракон давал вам деньги на ремонт моего дома?

– Ну а что здесь такого? Добрый господин тебе помогает, – посмотрел он на меня хмуро. – Любая бы на твоём месте радовалась.

– Да? А то, что про меня слухи нехорошие ходят, я тоже радоваться должна?

– Да мало ли что люди болтают! – махнул дед рукой. – Это всё от зависти. Любая женщина нашей деревни с радостью бы на твоё место встала.

– Я – не любая! – закрыв глаза, я сделала глубокий вдох-выдох, чтобы немного успокоиться и, снова посмотрев на соседа, уже более спокойно проговорила: – Передайте Марку, чтобы больше не лез со своей помощью. Все деньги, потраченные на меня, я ему верну. Сколько он вам дал? – так как дед Митруш упорно молчал, поджав губы, мне снова пришлось повысить голос: – Говорите!

Митруш тяжело вздохнул и ушёл в другую комнату. Вернулся с бумажным листом, на котором были расписаны все затраты на стройматериалы и на оплату работ мастеровыми.

– Только это, – почесал он затылок, – я себе немного взял, мне дров на зиму закупить надо было, но я с разрешения милорда это сделал. Вот, я тоже здесь записал, – ткнул он пальцем внизу листа.

– Хорошо, – кивнула я, забирая список, и строго наказала: – Впредь, ничего от него для меня не принимайте! Я могу о себе позаботиться и в покровителях не нуждаюсь.

На это дед Митруш лишь тяжело вздохнул.

Возвращаясь домой, я испытывала двоякие чувства. С одной стороны меня потрясывало от злости. Как же тяжело в этом мире одинокой девушке! Мало того, что все так и норовят обидеть, так ещё и хорошую репутацию сохранить сложно. Слыть содержанкой богатого милорда – так себе удовольствие.

И что этому дракону надо? Просила же его не появляться больше в моей жизни. За то, что спас, я ему очень благодарна, но на этом всё! Дальнейшее его внимание мне только вредит, как он этого не понимает?

С другой стороны, если бы не он, мне бы пришлось тяжело. Дом требовал срочного ремонта перед зимой. А я отчаянно копила, чтобы выплатить долги по налогам, чтобы развить яблочный бизнес, чтобы сделать запасы, чтобы купить детям самое необходимое… Если рассматривать деньги Марка как ссуду – то она пришлась очень кстати. Однако же… зачем он это делает?

Я уже выходила за границу деревни, когда меня догнала селянка.

– Стойте! Подождите! – крикнула она, ускоряя шаг.

Худая женщина спешила, тяжело дышала, и её лицо было красным, от чего казалось сердитым. Я подумала, что она будет сейчас ругаться, однако…

‍– Умоляю! – она бухнулась передо мной на колени. – Помогите!

Я застыла с открытым ртом, а женщина продолжила, удерживая меня за край юбки и смотря заплаканными, грустными глазами.

– Избавьте и моего мужа от пьянства! – она всхлипнула и зарыдала.

Так я от Магды узнала, что вчера, после того, как Брит Ролли, непутёвый отец Люсиль и Эвана убежал от меня, он вломился в дом своего закадычного друга, такого же пропойцы, как сам, и, рухнув на колени перед Светлым знаком, поклялся, что отныне не возьмет в рот ни капли.

– Иначе его злобный дух поглотит и сделает умертвием. Мой-то не поверил, хохотал, а потом начал под нос Брита совать чарочку. Я-то тоже думала, что не выдержит. А Брит как вскочет, как выбрьет из руки моего чарку! А потом убежал. А по утру его все видели трезвым! Что не бывало после смерти его супружницы.

У меня в голове щёлкнуло…

Выходило, что вчера я ужасно испугалась, и дар вырвался, чтобы защитить меня. Он сильный, неуправляемый, и я едва не спалила дом с детьми. То-то Дядюшка испугался. Не за детей, а за свой дом. Вылетел во двор и напугал Брита. То-то он завывал страшно… И то-то Брит Ролли убежал, потеряв сапог и сломав ограду. Вот только стоит признаться, что злобный дух, который напугал отца детей – Дядюшка, меня обзовут чернокнижницей… А это опасно.

– Я понятия не имею, кто угрожал Бриту Ролли, – ответила я.

– Как не знаете? – округлила глаза Магда. – Чудовище же ходит у вас под окнами! И призрак в доме живет!

– Но ведь двери моего дома были закрыты? Закрыты! Поэтому я не знаю, кто это был, – солгала я ради спасения дома и детей. Мне было жаль бедную женщину, но стоит разойтись недобрым слухам, и меня могут принять за ведьму. А с ними, скорее всего, и в этом мире не церемонятся и сжигают.

Вернувшись домой, я услышала тишину.

Лапушок, который пришел в себя, как заботливая нянька рассказывал проснувшимся детям сказку. Они сидели на втором этаже и не слышали меня. Зато присутствие призрака я ощутила. Он не показывался, но кружил рядом, обдавая холодком.

– Спасибо, Дядюшка! – прошептала я, благодарно склонив перед ним голову. – Ты спас нас.

– Только скажи кому-нибудь! – передо мной появилось его угрюмое лицо. – А ещё раз попытаешься спалить дом – выживу! Так и знай!

Ну вот, сказал гадость – его призрачному сердцу радость. Даже после смерти не изменился. И вряд ли изменится.

Не понимаю, как тётушка терпела его? Нет, все же договорные браки, когда между молодыми нет согласия и любви - это зло. Хорошо, что мне удалось сбежать со свадьбы, иначе бы меня ждала такая же несчастная судьба, какая сложилась у тетушки.

Больше к нам никто не приходил. Сам Брит Ролли обходил мой дом стороной, а дети боялись идти домой и все время проводили рядом со мной, помогая готовиться к очередной ярмарке.

В этот раз я наготовила на продажу не только много чипсов и пастилы, но и решились испечь слоёные пирожные с яблочной начинкой. Для пробы сделала всего несколько штук. И первыми их попробовали, конечно же, дети.

– М-м-м-м, ням-ням, вкусно! – Эван откусил ещё приличный кусок от пирожного. Крошки сыпались на жилет. Малыш подхватывал их и клал в рот, чтобы не потерять от вкусняшки ни крошечки.

– И правда вкусно. Мы никогда таких не ели, – поддакнула брату Люсиль.

Я тоже откусила от пирожного и порадовалась приятному вкусу: слойки вышли в меру сладким, нежными, ароматными! Я сама впервые такое ела.

Либо у Мариэтты, в чьём теле я нахожусь, имелись кулинарные способности, либо я просто давно не ела сладкого.

– М-м-м-м, – тоже простонала я от удовольствия. – Какое блаженство.

Даже Лапушок попробовал одну пироженку, сидя на столе и довольно причмокивая. И только Дядюшка не изменял своим привычкам.

– Ничего особенного! Подумаешь. Самые обычные пирожные. Устроили тут… – ворчал он, летая возле нас и каждому заглядывая практически в рот. – Альпирана каждый раз пекла их!

– Сгинь, завистник бестелесный! – отмахнулся Лапушок и продолжил есть.

– Яблочный жрун! – рявкнул призрак и исчез.

– Надо испечь больше и отвезти пирожные на рынок, – посоветовал Эван, жадно поглядывая на слойки, оставшиеся на тарелке

– Да-да, твои пирожные влёт разберут, вот увидишь, – подтвердила Люсиль.

Я, конечно же, была с ними согласна. Обязательно напеку побольше.

Как раз предстояла самая большая ярмарка, что всегда проводилась в самом начале зимы. На ней люди продавали всякие излишки и товары и закупались съестными запасами на зиму, приобретали всякие полезные штуки в быту.

Накануне ярмарки дети помогали мне, намывная и нарезая яблоки. Благо яблок у нас много в подвале хранилось, мы успели их все собрать до наступления холодов.

С помощью магии я зажигала огонь, регулировала его, и пирожные получились пышными, хрустящими, румяными.

Мариэтта просто кладезь талантов! Мысленно я в который раз пожалела девушку и попросила у неё прощения, что живу, получается, вместо неё.

После готовки прибрала кухню, бережно протирая новый стол и стулья, которые я приобрела на вырученные от продажи яблочных чипсов деньги.

Дети, тоже уставшие, уже давно спали, когда я вымотанная поднялась на второй этаж, упала на кровать и сразу вырубилась.

На рассвете, услышав знакомый стук колёс у ворот, я быстро поднялась. Осторожно, чтобы не будить детей, оделась.

После того, как привели дом в порядок, я предложила им спать в детской, но Люсиль и Эван отказались.

Собираясь на ярмарку, я бегала по дому, словно ужаленная пчелой. Старалась собираться тихо, но дети проснулись. Зевая и потирая глаза, выбрались из постели и пошли помогать мне грузить корзины в телегу деда Митруша.

В этот раз детей я с собой не взяла, решила их пожалеть, они и так вчера очень устали. Да и замерзнуть могут, если весь день придётся стоять на улице. По небу плыли тёмные облака, и вот-вот ляжет снег.

По подстышей дороге мы доехали быстро. Выбрали и оплатили места.

Сосед помог мне донести корзины с пирожными и пастилой, а я несла объемные мешочки с яблочными чипсами и кольцами.

Пока придирчиво расставляли товары, на ярмарку съезжались и другие торговцы, постепенно подтягивался народ.

Да, теперь я понимала, почему зимнюю ярмарку называли “большой”.

Убедившись, что товар разложен как надо, я встала за прилавок.