Хозяйка яблоневого сада, или Не подавитесь, милорд!

Глава 15

Меня схватили и, закрыв рот, куда-то потащили.

Я брыкалась, вырывалась, пыталась позвать на помощь, но местные быстро испарились. Лишь несколько лиц украдкой выглядывали из-за обветшалых заборчиков.

– Мари! – испуганно закричали мои дети.

Только они никуда не убежали. Я перестала пинаться, звать на помощь, мысленно молясь, чтобы они не подходили. К счастью, дети запомнили мои наставления.

Меня затащили во двор Беренгов, где три здоровых мужика связали мне руки за спиной.

Кто они и почему так грубо со мной обращаются, я не знала. Но надеялась, что придёт время и они тоже понесут наказание. По крайней мере мне хотелось в это верить.

– Посиди пока, нахалка, в сарае. – Подошёл ко мне староста с ехидной ухмылкой. – Подумай над своим поведением. А то ишь, заявилась тут, наследница усадьбы. Видали мы таких!

– Вы не имеете права! – Я дёрнулась, но мордоворот крепко держал меня за плечи.

– Имею. Я здесь главный! Пора это уяснить, барышня, – последнее слово он произнёс с особой издёвкой, давая понять, что мой статус дня него ничего не значит.

Он хоть и без титула, но состоятельный по местным меркам и влиятельный. У него самый большой огород, много скота, односельчане на него же работают. У него здесь власть! А меня и не знают толком люди. Да и дом мой до сих пор обходят стороной, считая его проклятым из-за живущего в нём привидения.

Единственные, кто ко мне прониклись, это Люсиль с Эваном и дед Митруш с женой. Но против старосты они бессильны, как и все односельчане, потому что у Беренга родственник в городе при мэре.

Так что надеяться мне не на кого, только на себя.

Не церемонясь, бугаи затолкали меня в тёмный сарай на участке старосты и заперли.

Здесь неприятно пахло сырой землей и прелым сеном. Источником света было лишь маленькое окошечко на самом верху, до которого мне не дотянуться и не допрыгнуть. Да и руки у меня связаны за спиной.

Я дошла до сена и уселась на него, обдумывая произошедшее и костеря про себя на чём свет стоит дракона. Если ли бы не его непонятная щедрость, я бы не попала в передрягу.

С чего ему вздумалось подарить нам эту карусель? Что ему вообще надо?

То, что я не его сословия – это и мне, попаданке из другого мира, понятно. Может я понравилась ему внешне? Захотел себе живую игрушку? Думал, если произведёт впечатление на бедную дурочку, она бросится ему в объятия? Да щаз-з-з-з!

Я не робкая Мариэтта, меня такими трюками не проведёшь.

Чтобы успокоиться, поднялась, побродила немного, то и дело об что-то спотыкаясь.

Ситуация сложилась отчаянная, однако я больше переживала за детей. Как там они? Наверное, места себе не находят! О, Боже, только бы с ними все было хорошо!

Стемнело. Тусклый лунный свет, проникающий в маленькое окошко, едва выхватывал очертания из темноты.

Мне было не до сна. Сидеть на месте я не могла из-за волнения.

Люсиль и Эван очень напуганы. Им приходится одним сидеть в старом доме и выслушивать ворчание призрака.

Вдруг стало совсем темно. Я запрокинула голову, бросила взгляд на окошко и… увидела в нём чёрную тень. От страха глаза велики, но я узнала его и обрадовалась.

– Лапушок!

– Мари! Я же говорил, что должен быть с тобой! – Фамильяр плавно спланировал мне на плечо. – Я бы защитил тебя! – Осторожно перебирая когтистыми лапками, он спустился по рукаву. – Попробую веревки перегрызть.

– Как дети? – спросила я, когда Лапушок, усиленно работавший зубками, сделал небольшой перерыв. – Их никто не обидел больше?

Он сплюнул нитки от веревки и ответил:

– Нет.

– Фух! – с облегчением выдохнула я и для удобства села на пол, чтобы Лапушок мог стоять на лапках. – А Дядюшка их не обижал?

– Я бы не позволил! Я же не самовлюбленный сатрап бестелесный, которому плевать на всех, кроме себя.

– Ты ж мой спаситель, – похвалила я Лапушка.

– Да, я такой, – довольно отозвался он, опять сплюнув.

– Ай! – вскрикнула я, когда зубки зверька случайно задели кожу.

– Прости, – извинился Лапушок, отпрыгнув. – Я уже почти закончил. Попробуй напрячь руки.

Я напрягла… С тихим треском веревка ослабла и упала на сено.

Прижав к себе Лапушка, я поцеловала в пушистую макушку.

– Спасибо! Если бы не ты, я бы так и сидела связанной. Но теперь надо как-то выйти отсюда, – я повернулась к тёмной стене, где находилась дверь.

Лапушок тяжело вздохнул, виновато повесил голову.

– На двери висит тяжёлый амбарный замок. Его я разгрызть не смогу.

– Не грусти. Ты всё равно мне очень помог, – погладила я пушистика. – Знаешь что, лети лучше к детям.

– А ты как же?

– Я не пропаду. Не будет же староста держать меня здесь вечно. Всё равно когда-нибудь отпустит.

Я уже многое обдумала за то время, что провела в сарае.

Много свидетелей видели, что меня схватили люди старосты, так что никуда ему не деться от правосудия, если что-то со мной случится. Хоть он здесь в посёлке и королёк, но не настолько, чтобы абсолютно все местные его боялись. Кто-нибудь обязательно проговорится о том, что он сделал.

Единственное, о чём я переживала сейчас, что скорей всего не попаду на утреннюю ярмарку и не продам яблочные колечки с чипсами. А я их много наготовила. Эх, столько денег могла бы выручить.

– А давай этому бандюку дом спалим! – поступило неожиданное предложение от Лапушка.

– А это возможно? – удивилась я.

– Ещё как! Ты пустишь магическую, волну через окно, а я её усилю и направлю в дом бандюка. Дом деревянный, вспыхнет как спичка, вот увидишь.

Я ненадолго задумалась, даже поймала себя на том, что коварно улыбаюсь, представляя, как из горящего дома, тряся животом, выбегает староста с испуганными глазами, как и вся его семейка. И опять же улыбка тут же сошла, когда представила, что ветер может разнести искры и загорятся другие дома, кто-то может погибнуть…

– Давай. Ну давай, а! – подзуживал Лапушок, усевшись мне на колени и заглядывая в глаза.

‍– Ни в коем случае! На преступление я не пойду, даже если обидчик заслужил. Если пламя разгорится, я не смогу его остановить.

– Эх, добрая ты, Мари. А вот Беренги не такие. Их следовало бы проучить! – Он воинственно сжал лапки в кулачки, но замер, навострив ушки, когда мой живот заурчал от голода.

Я с обеда прошлого дня не ела. Только детей успела накормить. Хорошо, что много чипсов и колечек наделала для ярмарки. Люсиль и Эван хоть поедят.

– Сейчас вернусь!

Не успела спросить: “куда он?” – Лапушок вылетел в окно.

Вскоре вернулся с большим яблоком, оказавшимся на вкус сладким, сочным, душистым. Затем принёс ещё несколько.

– Что бы я без тебя делала? – Утолив голод, я почувствовала невероятную усталость. Растянулась на сене и стала благодарно поглаживать Лапушка по спинке и крыльям. С ним мне было спокойнее и теплее. – Мой спаситель.

Сон сморил меня неожиданно.

Проснулась я от голосов, рядом Лапушка уже не было.

– Ничего она не сделает. Оформим происшествие, как кражу. Так к повышенному налогу добавим солидный штраф, и усадьба, братец, точно будет в наших руках…

Не знаю, проснулась ли я, потому что почувствовала, что решается моя судьба, или потому что голос был противным, но услышав его лишь раз, я сразу вспомнила, что он принадлежит сборщику налогов… Прильнула к щели в двери и увидела, как у распахнутого окна сидят и беседуют староста и сборщик налогов.

Вот же подлецы!

От негодования в груди взметнулась волна жара. Но поддаваться нельзя. иначе я устрою пожар… Надо успокоиться и что-то придумать…

– А если она побежит жаловаться к своему господинчику, что игрушку чудную подарил?

– Да не будет он светиться. Господа с простолюдинками шашни крутят, да честь свою не марают. Так что ничего он нам не сделает.

– Ладно. Очень уж усадьбицу хочется получить. Лакомый кусок, но не мой, – трусливо проблеял Ральф Беренг.

– Делай как я говорю, и получит усадьба хорошего хозяина. Тебя… – заржал Казмур Уршар. – Мы хоть и двоюродные, да всё же кровная родня. Хорошо мне, хорошо тебе. А кто против пикнет – пожалеет…

У меня волоски встали дыбом.

У этих людей нет ни стыда, ни совести. Одна алчность в глазах!

Надо что-то делать, иначе… они на всё пойдут…

И во всей деревне не найдется ни одного человека, который бы осмелился выступить против!

В отчаянии я металась по сараю, искала выход. Пыталась придумать план. Хотя бы отчаянный. Уже готова была рискнуть применить дар, как вдруг…

Раздался оглушительный грохот, голоса, крики…

Я приникла к щели и… увидела, как во двор по обломкам горевших ворот въехала роскошная карета с золоченым гербом.

Она остановилась. Её дверца распахнулась, на землю спрыгнул Марк! В дорогом камзоле, расшитом золотом…

– Хватайте всех! – приказал он, огляделся и… направился в сторону сарая, будто бы точно знал, что я тут.

Он приближался, а я смотрела на него и не верила, что это всё правда. Марк не мог приехать! Зачем ему мчаться сюда? Да и как он узнал, что я в беде? А стоило увидеть, как горят раскаленным золотом его глаза, я отшатнулась от двери. Запнулась и едва не упала.

И именно такой, испуганной, и увидел меня он, когда выбил дверь.

– Мари? – шагнул ко мне, легко взял за плечи. – Клянусь, негодяи понесут наказание. Больше никто не посмеет причинить тебе вред.

Марк осторожно, бережно довёл меня до кареты, распахнул дверь и заботливо усадил.

– Побудь здесь, пока я разбираюсь, – он улыбнулся, и у него изо рта повалил сизый дымок.

– Марк, умоляю, не надо огня! – ухватилась я за его руку. – Здесь всё деревянное. Одна искра – и в деревне случится беда!

Марк набрал в грудь воздуха, прикрыл глаза… Несколько мгновений, и сизый дымок прошёл. Как и цвет глаз Дракона стал синим, со стальным, холодным оттенком.

– Я и не собирался дом сжигать, Мари, – по-доброму улыбнулся Марк. – Прости, что напугал. Иногда мне тяжело контролировать гнев.

Когда дверца кареты захлопнулась, и Марк ушёл разбираться с негодяями, я пришла в себя и заметила, что на другом сидении кареты сидит дед Митруш и смотрит на меня с улыбкой.

– Вы? – догадалась я.

– Успели, – кивнул он, взволнованно жамкая натруженными руками выцветшую на солнце шляпу. – Я как услышал, что Беренг творить удумал, побежал в город. Встал у торгового ряда и стал ждать. Думал, господин Дракон, авось придёт. И он пришёл. Увидел меня, сразу спросил, а где вы, госпожа. Ну я и поведал ему, что творится у нас.

Правда, думал, там же на месте и помру от страха. Глаза -то у дракона ох какие жуткие! А потом он ухватил меня своей могучей пятерней и потащил за собой. Не успел моргнуть, а мы уже в карете господской мчимся. Я только и успевал путь показывать. А как ворота указал, милорд высунулся в окно и как полыхнул огнём!

Что тут началось!

Я слушала его, затаив дыхание. И всё равно, видя в окне, как Марк и его кучер связывают Беренгов, не могла поверить, что всё так удачно разрешилось.

Нет-нет, наверное, я сплю тревожным сном, и это мне всё снится!

Когда все были связаны, а перед домом старосты собралась толпа, вышел Марк. Вышли и мы из кареты с дедом Митрушем, чтобы лучше слышать и видеть происходящее.

– Я заберу этого мошенника, – кивнул дракон на связанного Ральфа Беренга, и его подельника, – с собой. К мэру, чтобы они получили по заслугам. Все молчали, только жена Беренга и сын голосили, чувствуя, что отныне в деревне у них не будет больше власти. – Старостой этому мошеннику больше не быть. Поэтому, властью, данной мне от императора, я назначаю старостой… – Он повернулся ко мне.

Я отчаянно завертела головой и указала на своего спутника, деда Митруша.

– И назначаю старостой деревни этого человека. Все слышали?

– Д-да! Да… – отозвались селяне.

– Если кто-нибудь из вас посмеет хоть словом, хоть делом навредить хозяйке усадьбы, будет иметь дело со мной. Ясно?

– Да! – почти хором отозвались жители деревни.

По мановению руки Марка его кучер затолкал связанных мерзавцев в отсек для багажа, захлопнул створку, после чего открыл дверь кареты.

– Мари? -– Марк протянул руку, чтобы помочь мне сесть в карету.

– Здесь недалеко. Я бы предпочла дойти сама.

Марк не стал спорить. Закрыл карету, предложил мне локоть.

Я осторожно взялась за него, потому что после пережитого дрожали ноги, и мы направились по грунтовой дорожке, на которой присутствие дракона в дорогом костюме смотрелось невероятно странно.

– Сожалею, что стал причиной ваших бед, – произнёс он, когда мы миновали дворы, за воротами которых прятались любопытные зеваки. Я не обладала каким-то особенным чутьем, но чувствовала, что за нами наблюдают. – Впредь, что бы у вас ни случилось, можете обращаться ко мне.

Он сунул руку в карман, достал красивую визитку с золотым гербом и вензелями, протянул мне.

Однако я, посмотрев на это чудо, покачала головой.

– Благодарю. Но впредь мы будем осторожнее и постараемся справляться своими силами.

– Мари! – нахмурился Марк. Я остановилась, повернулась к нему, подняла глаза.

– Марк, вы очень добры и великодушны, но вы же понимаете, что вы аристократ, а я простая девушка.

– И что? Это ничего не меняет! – ответил он, едва сдерживая негодование.

– Вы же знаете, что это меняет всё. Поэтому я прошу… – от волнения у меня вспотели ладошки, и я не знала куда их деть, поэтому сцепила руки на груди. Я была рада, что Марк приехал. Рада, что он спас. Да я была просто рада его видеть. Чего уж таить. Но наше общение следовало прекратить. Сейчас. Пока ещё не так больно. Хотя… сказать то, что я собиралась сказать, было тоже тяжело: – Больше не приходите на рынок.

– Разве это запрещено законом?

– Нет. Но не подходите ко мне, пожалуйста.

Он молчал, долго изучая меня взглядом. Я стояла, смотря себе под ноги, чтобы не смотреть ему в глаза, чтобы притупить боль-разлуки.

– Хорошо, – глухо ответил он. – Провожу вас до усадьбы и уеду.

– Я сама дойду.

– Тогда, Мари, прощайте.

– Прощайте, Марк, – кивнула я.

Он кивнул, развернулся и быстро зашагал обратно. А я заставила себя отвернуться и, ускорив шаг, поспешила домой, где меня ждали Эван и Люсиль.