Холодный Огонь

Глава 5

На следующее утро Даджа проснулась ещё до того, как услышала хихиканье и щелчок дверного запора; редко кому удавалось дважды застать её врасплох одним и тем же образом. Она села в кровати и зыркнула на вошедших в комнату близняшек:

— Вы считаете это забавным? ‑ поинтересовалась она.

— Но мы же ради тебя это делаем, ‑ самым невинным образом сказала Джори.

— Если это — месть за то, что я нашла у вас магию, то она вам удалась, ‑ уведомила их Даджа. Она сбросила с себя одеяло и попыталась встать с кровати. После вчерашнего урока катания на коньках у неё задеревенели и болели части тела, от которых она такого совсем не ожидала. Накачанные за годы работы молотами мускулы ныли так, будто она вчера впервые взяла молоток в руки. Её спина представляла из себя одну большую ссадину.

— Мне было не так больно, когда я училась, ‑ заметила Ниа, пока Даджа ковыляла к кувшину с водой.

Джори предположила:

— Возможно, ты не так много падала.

— Не думаю, что она падала чаще, ‑ сказала Ниа таким голосом, будто она и впрямь хотела помочь. ‑ Может быть, Даджа бьётся об лёд сильнее, потому что она такая большая.

Даджа обернулась, гневно уставившись на них:

— Если не хотите провести остаток зимы застрявшими по колено во льду, то спуститесь вниз и будете ждать меня там.

— Как можно застрять во льду? ‑ потребовала Джори, пока Ниа тащила её прочь из комнаты.

— Она расплавит лёд у нас под ногами, а потом позволит ему снова затвердеть, ‑ ответила Ниа, закрывая дверь в комнату Даджи.

Даджа уставилась в своё отражение в зеркале.

— Если так себя чувствуют старики, то старость мне не нравится, ‑ сказала она своему отражению. ‑ Я же не обязана это делать. Многие люди просто ходят. Им не обязательно ездить на коньках. ‑ «И они целую вечность добираются куда угодно», ‑ ответила предательская часть её мозга.

Ей каким-то образом удалось одеться и доковылять до первого этажа. Когда она вышла из дома в зимней одежде, неся на нывшем плече коньки, она увидела, что близняшки уже установили свежие факелы и катались с птичьей грацией, выписывая петли, кружась и скользя спиной вперёд, подмигивая бликами коньков на стопах в свете факелов.

«Ох», ‑ подумала Даджа, вздыхая с тоской. «Вот, почему я хочу научиться».

Она была большой, сильной девушкой, никак не изящной, в отличие от её приёмной матери Ларк, не элегантной как Матази Банканор. Обычно ей нравилось быть большой и сильной: это помогало управляться с железом, латунью и бронзой. Тем не менее, порой ей хотелось немного изящества, например когда она обнаружила, что большинство юношей предпочитали более низкорослых, более тонких девушек, или в день, когда Тэйрод показал ей сделанные из железа кружева. Конькобежцы в каналах Кугиско навели её на мысль, что она тоже сможет быть элегантной, на время, со своим собственным телом. Она хотела по крайней мере попробовать.

Она села на скамейку, и надела коньки. Когда близняшки скользнули поближе, и встали, наблюдая, Даджа поднялась на ноги. На этот раз она зарылась концом одного из коньков в лёд, пока не ощутила, что находится в равновесии. Затем она оттолкнулась, одновременно выдернув конёк изо льда. После этого она оттолкнулась тем коньком, скользнув в центр ледового поля. Чувствуя плавность своего движения, его грацию, Даджа слишком оживилась. Её следующий толчок оказался слишком сильным. Она пролетела через весь водоём и шмякнулась лицом в снежный сугроб.

«Ой», ‑ сказала она. У неё расплющило нос.

Близняшки подняли её на ноги. «Я хочу научится», ‑ мрачно сказала себе Даджа. Она снова оттолкнулась, и начала скользить к центру водоёма.

После завтрака Ниа и Джори вихрем вынеслись из дома, и вскарабкались в ожидавшие их сани Серга. Когда они устроились, Даджа забралась внутрь, опираясь на посох.

— Вы двигаетесь как старуха, ‑ в недоумении заметил Серг. ‑ Но вы же были в порядке вчера.

— Это катание на коньках, ‑ уведомила его Джори. ‑ Она очень сильно старается.

— А ты очень стараешься вывести меня из себя, ‑ сказала Даджа, пытаясь поудобнее устроиться на обитом сидении. Она бросила взгляд на небо: оттуда, кружась, медленно падали толстые снежинки. ‑ Надеюсь, что снегопад не усилится.

— Не усилится, ‑ ответила Ниа. ‑ Вестник погодного мага проходит мимо каждое утро. Сегодня должен быть только такой вот снегопад. Снег скопится, но его будет не так уж много.

— По крайней мере, если погодный маг не ошибается. Обычно они правы, ‑ внесла свою лепту Джори.

— Не накликайте беду, Раввики, ‑ сказал Джори Серг. ‑ Вимэйси Даджа, я жду приказаний.

— Камок Оукборн, ‑ начала Даджа.

— Улица Найри, ‑ ответил Серг. Он цыкнул на коней и с грациозной лёгкостью выехал из ворот.

Когда они прибыли, ученик завёл Даджу и девочек в большую мастерскую Камока Оукборна, а потом пошёл искать мастера. Им не пришлось долго ждать, прежде чем Камок присоединился к ним.

— Вимэйси Даджа, ‑ сказал он, кивнув. Он посмотрел на Ниа: ‑ Это та девочка, о которой ты говорила?

— Ниамара Банканор, это Винэйн Камок Оукборн, ‑ сказала Даджа, дав ему наморнский титул мага. Когда Ниа сделала реверанс, Даджа добавила: ‑ А это — её сестра Джоралити. ‑ Джори тоже сделала реверанс. ‑ Джори не разделяет магию Ниа, Винэйн Камок.

— Это я вижу, ‑ сказал он. ‑ Что ж, идём, Раввики Ниамара. Устрою тебе экскурсию. ‑ Он повёл Даджу и близняшек по мастерской, рассказывая Ниа, какую работу здесь выполняли. Он задерживался ненадолго, проверяя работу своих людей, прежде чем идти дальше. Ниа смотрела на всё расширенными и блестящими глазами, вдыхая запахи краски и стружки будто духи. К тому времени, как они достигли второго этажа, её тёмное и практичное платье покрылось опилками и разнообразной стружкой. Её кремово-коричневые щёки раскраснелись.

«Здесь ей и место», ‑ осознала Даджа. Вспомнив свои опасения после встречи с Камоком, она добавила «Ну, или в какой-то похожей мастерской».

На другом этаже плотники трудились над всем, начиная от столов и заканчивая кроватями. Джори к тому времени начала скучать; Даджа послала её купить горячего сидра и подождать с Сергом у саней.

Даджа с трудом поднялась ещё по ступеням вслед за Камоком и Ниа, по-прежнему очарованной всем её окружавшим. На третьем этаже занимались тонкой работой: инкрустации на изысканных шкатулках, столиках и шкафах, детали для ткацких станков и прялок, даже кукольный домик в стиле восточного Наморна.

— Большинство заведений — меньше, ‑ объяснил Камок для Ниа. ‑ Я не специализируюсь, поэтому вместо того, чтобы бегать весь день от одной мастерской к другой, я поместил их всех под одну крышу, и поднимаюсь по лестницам, чтобы поддерживать себя в форме. ‑ Он грустно улыбнулся Дадже. Девочке же он сказал: ‑ Примерно половина моих людей обладают магией работы по дереву, как я уже говорил Вимэйси Дадже. Все они — специалисты. Если решишь учиться здесь, то сначала тебя будет учить один из старших магов-учеников. Я не занимаюсь начинающими. Учить тебя будет Арнэн.

Он указал на среднего роста молодого человека в очках и с аккуратно подстриженными карими волосами и бородой. Он сосредоточенно придавал форму деревянному дереву, которое вверху было плоским, образуя стол: Даджа видела, как за его руками светящимися серебряными канатами следует магия, как его сила впитывается в древесину. Древесина была вырезана и выморена так, чтобы напоминать вековое дерево с юга, искривлённое и узловатое из-за долгого, очень медленного роста.

— Арнэн хорошо умеет обращаться с начинающими, ‑ сказал Камок. ‑ Мне приходится позволять ему время от времени выпускать пар с помощью этих вычурных изделий. Остальную часть времени он делает лучшие бочки и оси, какие только можно купить за деньги. Эти бочки держат абсолютно что угодно, а его оси никогда не ломаются.

Глядя на дерево Арнэна, Даджа подивилась разуму, способному перепрыгивать с бочек и телег на что-то настолько прекрасное. Арнэн напомнил ей Браяра, который переходил от прополки храмовых полей к приданию формы миниатюрным деревьям — не просто для подгонки их к магии, но потому, что в самом дереве было очарование.

Камок открыл дверь в одну из классных комнат, похожую на ту, что была в Доме Банканор. На стенах не было карт. Вместо парт были длинные столы и верстаки. Вдоль одной из стен стоял длинный стеллаж с книгами; на другой висела большая доска. Кто-то начертил на ней магические руны для силы: гибкой силы, твёрдой силы, выносливости.

На столе стоял набор деревянных кубиков размером примерно с кулак Даджи. Камок потыкал их узловатыми пальцами.

— Подойди сюда, девочка, ‑ приказал он. ‑ Посмотрим, что ты знаешь.

Ниа подошла, глядя на кубики, а не на лицо Камока. Она взяла один из кубиков.

— Жёлтая сосна, ‑ пробормотала она.

— Говори громче, ‑ приказал ей мужчина. ‑ Какие у неё применения?

Ниа прочистила горло:

— Полки, ‑ сказала она. ‑ Веранды, стены домов…

— Возьми что-нибудь другое, ‑ приказал Камок.

Ниа взяла второй кубик из набора.

— Клён, ‑ объявила она. ‑ Музыкальные инструменты, полки, лестницы, внутренняя отделка…

— Дальше, ‑ приказал Камок.

Она перебрала большую часть кучи, не сумев назвать лишь несколько кубиков. Даджа увидела, что Ниа уже многому научилась, отираясь вокруг столярных мастерских рядом со своим домом. Она напоминала Дадже о всём том времени в её собственном детстве, когда она сама тянула руки к любому металлическому предмету, который был на корабле их семьи.

Что случалось с окружающими магами, которые никогда не находили себе наставников? Они вообще знали, что упускали? От этой мысли Даджа содрогнулась. Она снова сосредоточила внимание на Камоке и Ниа. Древомаг просил девочку назвать различные плотницкие инструменты и их применение. Даджа сидела и ждала.

Наконец Камок посмотрел на Даджу:

— Она знает больше, чем я ожидал, ‑ сказал он ей. ‑ Я знаю, что вам ещё надо посмотреть других магов, прежде чем она решит…

— Пожалуйста, я не хочу больше никого видеть, ‑ снова тихим голосом произнесла Ниа. ‑ Я останусь здесь.

— Тебе лучше встретиться с другими магами-потниками. Разными магами-плотниками, ‑ настаивал Камок. ‑ Мастерские поменьше, где не ходят толпы людей туда-сюда.

— Но мне нравятся большие, ‑ почти шёпотом сказала Ниа. ‑ Здесь так много всего можно делать.

— Можно я немного поговорю с Ниа? ‑ спросила Даджа у Камока. Тот кивнул, и вышел в мастерскую. Даджа повернулась к девочке: ‑ Ниа, не все наставники работают одинаково. Некоторые более покладистые, другие — построже. Ты даже не у Камока будешь учиться поначалу, а у его ученика. Скажи мне, почему ты не хочешь больше никого посмотреть.

— Тебе ещё Джори надо пристроить, ‑ объяснила Ниа. ‑ И мне тут нравится. ‑ Она попыталась смахнуть с подола платья полосу из опилок. Та продолжила упрямо за неё цепляться. ‑ Тут… уютно.

Даджа поморщилась. Ниа слишком часто ставила свою сестру впереди себя.

— Забудь о Джори. Давай посетим других магов-плотников.

Ниа покачала головой:

— Ты сказала, что я могу выбирать. Ну так вот: я выбрала. ‑ Она посмотрела на Даджу, сверкнув глазами: ‑ Знаешь, я ведь была в мастерских других древомагов. Этот — лучший, и теперь я знаю — почему: потому что здесь моя магия.

Даджа почесала в затылке и поморщилась, зацепившись за завиток одной из множества своих косичек. Ей это не нравилось, — она не была уверена, что сам Камок ей нравился, — но с этим выбором будет жить не она, а Ниа. Если бы Камок или его помощник Арнэн были симпатичными и обворожительными, она настояла бы на том, чтобы Ниа познакомилась с другими наставниками. Ниа не была бы первой девочкой, падкой на симпатичное лицо. Когда Даджа думала об ученике мага-лекаря, на которого она запала два года назад, она чувствовала, как пылают её щёки. Она несколько месяцев о нём грезила. Но Ниа не показывала никаких признаков внезапной влюблённости, и у Даджи было лишь смутное чувство того, что Камок может быть с ней слишком твёрдым. Этого не было достаточно.

Будет лучше, если она позволит времени всё решить. Ниа может и передумать. Если это случится, то Даджа была уверена, что ей удастся уговорить Матази и Коула позволить Ниа сменить наставника. Они должны знать, как много в магии неопределённости.

Она отвела Ниа к Камоку, который представил её Арнэну. Собравшись уходить, Даджа помедлила:

— Ниа, а как ты домой доберёшься? У тебя есть деньги на наём саней, или…

— Я поеду домой на коньках. На каналах всегда есть стражи — я буду в порядке, ‑ настаивала Ниа.

— Простите меня, Вимэйси… ‑ Это был Арнэн. Он говорил так же тихо, как и Ниа.

Даджа посмотрела на него:

— Что я могу для вас сделать?

Арнэн бросил взгляд на Камока, затем подоткнул повыше очки у себя на носу:

— Дело в медитации. Большинство из нас начинали учиться у других магов, и мы её уже знаем.

— Здесь медитировать невозможно, ‑ бесцеремонно сказал Камок. ‑ Слишком шумно. Можешь взять на себя эту часть?

— Тут действительно шумно, ‑ извинился перед Ниа Арнэн.

Ниа кивнула, слишком оробев, чтобы говорить.

Даджа хотела было возразить, но вдруг вспомнила слова своей бабки: «Кто увиливает от работы, тот наполовину как», ‑ говорила своим внукам та энергичная старушка. «Торговцы берут на себя тот груз, который им выпадает».

Этот груз выпал ей. Она не увиливала от обязанностей, ища наставников с такими же навыками, как у близняшек, но если эти наставники просили Даджу о помощи, то отказ с её стороны как раз будет увиливанием.

— Мы будем медитировать дома, ‑ сказала она мужчинам и Ниа. ‑ Мы и так уже начали. ‑ Она постаралась придать себе счастливый вид, хотя её внутренний голос очень хотел знать, как она будет работать над своими собственными проектами, если ей придётся нянчиться с близняшками. Она с усилием задавила внутренний голос. Ниа услышала бы любые нотки нетерпения в голосе Даджи. Как только услышит, она исчезнет подобно призраку, и больше никогда ни у кого ничему правильно не научится. Даджа провела большим пальцем правой руки по своей латунной перчатке. ‑ Мы поупражняемся сегодня, когда вернёмся домой, ‑ сказала она Ниа, кивнувшей в ответ.

Когда Даджа вышла из мастерской Камока, она с изумлением увидела Моррачэйн Ладрадун, элегантную в своей отороченной соболем шубе и шляпе, сидящую вместе с Джори в санях. На её лице, которое при встрече с Даджей было очень жёстким, сейчас были видны приязнь и расположение. Джори что-то сказала, и женщина по-настоящему засмеялась в ответ.

«Она, наверное, когда-то была красивой», ‑ подумала Даджа. «Мама была права — если каждый день корчить одну и ту же отвратительную рожу, то лицо так и застынет в этом выражении».

— Даджа, ‑ радостно сказала Джори, махая рукой. ‑ Даджа, иди познакомься с Тётей Моррачэйн. ‑ Она поморщилась и добавила: ‑ Прости. Равви Моррачэйн Ладрадун. Тётя Моррачэйн, …

— Я уже знакома с Раввики Даджей, ‑ сказала Моррачэйн, кивнув. ‑ Я так понимаю, вы и поведали близнецам чудесные новости. Ты будешь кулинарным магом, ‑ улыбнувшись сказала она, обнимая Джори за щёку облачённой в перчатку ладонью. ‑ Разные дома будут драться за то, чтобы предложить браки тебе и моей маленькой Ниа. Но где же она? ‑ спросила Моррачэйн у Даджи. ‑ Джори сказала, что она внутри, с вами.

Даджа провела пальцами по живому металлу себя на левой ладони и перечислила про себя различные монеты, использовавшиеся в Бихане. Обычно ей не нравился титул Вимэйси. Она не чувствовала себя полноценным магом, каким этот титул её объявлял, но её раздражало то, что Моррачэйн его не использовала.

Джори не заметила ни напряжённость Даджи, ни пренебрежительное отношение к ней Моррачэйн:

— Она же не заставит нас ждать вечно? ‑ спросила сестра Ниа. ‑ Нам нужно посмотреть других скучных плотников…

— Вообще-то Ниа хочет остаться здесь, ‑ сказала ей Даджа.

— Правда? ‑ удивлённо спросила Джори. ‑ Но она же ещё не видела остальных!

— Минутку, ‑ сказала Моррачэйн, нахмурившись, что её лицу давалось лучше, чем улыбка. ‑ Ниа выбрала?

— Разве не забавно? ‑ с нетерпением спросила Джори. ‑ Нам никогда не давали выбирать учителей, но Даджа говорит, что мы должны.

Моррачэйн похлопала Джори по руке, но её бледные зелёные глаза с зрачками-точками не отрывались от Даджи:

— Я знаю, что тебе нравится свобода, дорогая, но взрослые, ‑ Дадже показалось, или Моррачэйн сделала ударение на этом слове? ‑ больше знают о мире. Несомненно, решать должны твои родители.

— Ниа с ума сошла, если выбрала первое же увиденное место, ‑ добавила Джори. ‑ Она серьёзно? Ниа не торопится. Она не как я.

— Она говорит, что уверена, ‑ ответила Даджа, обращаясь к Джори. ‑ Винэйн Оукборн тоже сказал, что ей следует познакомиться и с другими, но она уже решила.

— Значит, ей тут нравится, ‑ твёрдо сказала Джори, разглаживая одежду у себя на коленях. ‑ Хорошо. Больше никаких скучных плотников!

— Не могу поверить, что Матази Банканор дала на это согласие, ‑ прямо сказала Моррачэйн. ‑ Кто-то вроде Винэйна Бичбранча, с его элитным заведением, больше бы подошёл благовоспитанной девочке, чем это суматошное место.

Даджа не была импульсивной. Она определённо не была такой, как её названная сестра Трис, которая загоралась как взрывной порошок, если с ней кто-то был несогласен, и не даже не как Сэндри, которая бросалась в бой, как только ей казалось, что с кем-то плохо обращаются. В Моррачэйн было что-то такое, что быстро начинало Даджу раздражать, вызывая в ней неожиданные приступы бешенства. Она немного помечтала о том, чтобы расплавить золотые пуговицы на шубе женщины и её элегантные золотые серьги с рубинами, но такая мелочность была ниже неё. Даджа лишь на миг представила, каково это будет, пока придумывала и отбрасывала различные резкие ответы. Наконец она сказала:

— Я благодарю вас за проявленный интерес, но я обсуждала этот вопрос с Раввотом и Равви Банканор, и с моим собственным наставником, великим магом Фростпайном. И именно так всё и будет сделано.

— Значит, это будет сделано глупо, без заботы о благополучии ученика, ‑ прямо заявила Моррачэйн. ‑ Какой же это порядок, если дети не следуют советам родителей? Семья — святое дело. Поощрять молодых людей к игнорированию нужд семьи…

— Но мы же не игнорируем, Тётя Моррачэйн, правда! ‑ сказала Джори, успокаивающе кладя ладонь женщине на плечо. ‑ Это только разочек, и Мама с Папой сами составляли список наставников. У них есть медальоны и эти штуки, которые говорят, что они могут не только творить магию, но и учить. И это так весело, самим что-то решать.

— Вот! ‑ сорвалась Моррачэйн. ‑ Видите? Уже началось.

У Даджи заскрипели костяшки, настолько сильно она сжала кулаки в карманах своего тулупа. Живой металл впился в её плоть, сжимаемый её накачанными за работой мышцами. Наконец она сделала то, что она всегда клялась никогда не делать. Она почти могла слышать голос Посвящённого Крэйна, самого снобистского мага в Спиральном Круге, когда она начала говорить:

— Простите, Равви Ладрадун, ‑ сказала она, окружая себя невидимым плащом надменности и выпрямляя спину, ‑ но мы говорим о магических материях, которые могут быть поняты лишь сведущими людьми. Ниа обнаружила в этих стенах нечто, взывающее к источнику её силы, что было бы понятно любому магу. ‑ Она повернулась к Сергу, который притворялся, что не подслушивает: ‑ Отправимся же на поиски наставника для Раввики Джоралити. ‑ Обращаясь к Моррачэйн, она добавила: ‑ Вы позволите? Как только сила начинает проявлять себя, наставник должен быть найден скорейшим образом, иначе не миновать беды.

Моррачэйн вздохнула. На миг её на её лице мелькнула тоска, когда она поцеловала Джори в щёку:

— Скажи своей сестре, как я сожалею о том, что не случилось с ней встретиться.

Джори поцеловала щёку Моррачэйн в ответ:

— Ей тоже будет жаль, Тётя Моррачэйн.

Пожилая женщина сошла с саней. Она кивнула Дадже едва-едва вежливым образом:

— Доброго дня.

Даджа кивнула, затем забралась в сани. Уже нормальным голосом она сказала:

— Малая Сахарная Улица, пожалуйста, Серг. ‑ Когда он заставил коней двинуться вперёд, Даджа оглянулась. К Моррачэйн подъезжали сани с эмблемой Ладрадунов.

Сохранявшая невозмутимое выражение лица на протяжении всей Речи Даджи, Джори не выдержала и начала хихикать.

— Прости, ‑ сказала она, когда отдышалась, ‑ но ты бы только слышала себя. Что это было? Неужели так важно найти нам наставников?

— Это было то, что Браяр называет «заносчивая магическая болтовня», ‑ с грустной улыбкой ответила Даджа. ‑ За два месяца Банканоры достаточно узнали о приёмной семье Даджи. ‑ Но вообще-то мне не следовало так поступать.

— О, ничего, ‑ сказала Джори. ‑ Тётя Моррачэйн очень мила со мной и Ниа, и с Айдартом и Пэйгин, когда их видит, но с другими людьми она себя ведёт не очень мило.

— Она правда ваша тётя? ‑ спросила Даджа. ‑ Она не могла себе представить, что генеалогическое дерево Банканоров могло дать такой плод, как Моррачэйн.

— Нет, ‑ ответила Джори, ёрзая, чтобы устроиться поудобнее. ‑ Но мы так её зовём. Я думаю, ей не хватает детей Бэна, поэтому она нас как бы удочерила. Ей нравится, когда мы зовём ей Тётей. Говорит, что так она чувствует нас по-настоящему родными.

«И это — что-то хорошее?» ‑ думала Даджа, пока Серг вёл сани по заполненным людьми улицам. «Я бы скорее имела в родственниках акулу. Гораздо скорее».

Даджа планировала в какой-то момент остановиться на обед, но она не приняла во внимание их посещение магов-поваров. Каждый из них предлагал Дадже и Джори чай и закуски; наморнское гостеприимство означало, что и Серга тоже кормили. К тому времени, как солнце начало заходить за крыши на западе, они успели посетить всех кулинарных магов в из списка Даджи. Джори не выбрала ни одного из них.

— А что насчёт Ина́гру, ‑ спросила Даджа. ‑ У него только два других ученика, печёт для губернаторского замка, готовит ужин Гильдии Ювелиров…

Джори покачала головой.

— Вимэйси Валериан, ‑ устало предложил Серг. ‑ Только занимается дворянскими банкетами. Банки с летними овощами с магией для силы, здоровья, мира, любви. Нужно мне за его столом поесть.

Джори покачала головой.

— Мы встретились с лучшими магами-кулинарами в Кугиско, ‑ напомнила ей Даджа. ‑ Ты видела список. Твоя мать одобрила в нём каждое имя. Я не…

— Есть одно имя, которое я не упомянула, ‑ сказала Джори, избегая смотреть Дадже в глаза. ‑ Говорят, что она не берёт учеников, поэтому мама её и не включила в список. Но мы же не узнаем, пока не спросим, верно?

Даджа с трудом переборола ощущение того, что ею воспользовались. Джори специально всё подстроила так, чтобы упомянуть это имя тогда, когда Даджа уже слишком устала, чтобы возражать. Что хуже, уловка сработала. Даджа хотела увидеть этого мага, чтобы всё наконец закончилось.

— Кто? ‑ потребовала она.

— Оленника Поткракер, ‑ прошептала Джори. ‑ В Черномушной Топи.

— Я обречён, ‑ объявил Серг, поникнув плечами. ‑ Раввот Коулборн использует мою кровь, чтобы придать своему золоту сил, а из моего черепа сделает кубок.

— Папа не будет добавлять кровь в золото, ‑ сказала Джори. ‑ Это золоту только навредит.

«Не пытайся его убедить», ‑ устало подумала про себя Даджа. «Ты только продлишь его приступ».

— Или меня убьют в Черномушной Топи опасные люди, за мою одежду и красивых коней, ‑ простонал Серг.

Даджа вздохнула:

— Черномушная Топь? ‑ спросила она у Джори.

— Не в самой Черномушной Топи, ‑ сказала Джори, зыркнув на Серга. ‑ У реки, через Мост Кирсти. Рядом с Госпиталем Йоргири. Там стражники ходят дозором, Серг. Там не опасно.

Серг выпрямил плечи и спину:

— Если мы погибнем, то винить я буду тебя, ‑ с достоинством ответил он. Он заставил лошадей сдвинуться с места.

Даджа повернулась к Джори:

— Ты могла бы и пораньше об этом упомянуть, ‑ указала она.

— Я подумала, что, может быть, я захочу кого-то другого, ‑ промямлила Джори.

— Хмпф, ‑ фыркнула Даджа, пока сани скользили по несколькодюймовому слою снега на улицах. ‑ В учётных книгах Счетоводчицы Оти сказано, что чем дольше что-то откладываешь на потом, тем больше расплачиваешься за это.

— Кто такая Счетоводчица Оти? ‑ бросил через плечо Серг.

— Глава богов, как и Торговец Кома, ‑ объяснила Даджа. ‑ По крайней мере, для моего народа. По ту сторону, после твоей смерти, Торговец взвешивает твою жизнь на своих золотых весах, а Счетоводчица записывает твои долги.

— Я думала, ты следуешь Живому Кугу, как Фростпайн, ‑ заметила Джори.

Даджа покачала головой:

— Я совершаю подношения Миле Зерна, богине севера, за использование металлических руд и древесины, и Хаккою Кузнецу, богу юга, за мою учёбу, ‑ объяснила она, наблюдая за опускающейся темнотой. Приход ночи приводил её в сонное и умиротворённое состояние. ‑ Это вежливо — отдавать должное богам семьи, которая тебя приняла к себе.

Фонарщики ходили по улицам, обслуживая оплаченные зажиточными горожанами лампы, чтобы на перекрёстках был свет. Лампы в домах светили на улицу тускло — через окна, закрытые рогом или промасленной бумагой, или ярко разбрасывали лучи — через дорогостоящие выпуклые стеклянные окна.

Серг ловко вёл сани вперёд. Стражники меняли караул, их выкрашенные в белый цвет сани оставляли смену на постах, и забирали тех, кто своё уже отдежурил. Люди ехали в санях и верхом, направляясь домой или на поиски развлечений. Сергу один раз пришлось отъехать в сторону, когда по середине улицы пронеслись сани дворянина.

— Расскажи мне об этой Поткракер, ‑ предложила Даджа, когда Серг встал в ожидании, пока очистится перекрёсток. ‑ Ты уже упоминала о ней раньше.

Джори посмотрела на свои облачённые в перчатки ладони.

— Она была личным поваром Императрицы. Были и другие повара, которыми она руководила, но для высокого стола она готовила всё сама. Что бы ни пытались использовать, если кто-то отравлял любую приготовленную ею еду? Еда вся зеленела и катилась к тому, кто подсыпал яд. Кто угодно, кого Императрица угощала едой Поткракер, — враги, потенциальные союзники, — большую часть времени все они делали то, что она хотела.

Она замолчала, когда они свернули на Кассовую Улицу, направляясь к Мосту Кирсти.

— Насколько я знаю, дворец расположен не в Черномушной Топи, ‑ сказала Даджа, когда ей начало казаться, что Джори забыла о ней, размышляя о достижениях Поткракер.

— Ох! О, нет… кто-то столкнул её в Сиф, чтобы дворяне, планировавшие отравить Императрицу, могли это сделать. Сиф, в Луну Волка! Можешь себе представить? Только она выжила. ‑ Джори с восхищением вздохнула. ‑ Ей было видение. Она сказала, что ей явилась Богиня Йоргири, и сказала, что были более важные вещи в жизни, чем готовить телятину с трюфелями и чабрецом для людей, которые слишком невежественны, чтобы оценить вкус.

— Правда, что ли? ‑ ошарашенно спросила Даджа. Она полагала, что боги могли поступать как пожелают, но явление себя верующим казалось весьма необычным.

— Правда! ‑ настаивала Джори. ‑ Ну, по крайней мере, она является в этой пьесе, «Видение Кухарки». Сёстры Скирэ́ти рассказали мне эту историю во время своего последнего визита. В общем, Поткракер перестала быть поваром Императрицы.

Сани въехали на Мост Кирсти, изгибавшийся над каналом под названием Северная Упатка. Впереди тускло мерцали огни самой бедной части города. Справа от них находилась скованная льдом часть реки, которую в более тёплые месяцы называли Водоворот — там Река Упатка разделялась, огибая острова и формируя каналы вокруг них. В сердце Водоворота на скалистом островке стоял маленький маяк, освещая лёд для передвигающихся на коньках людей.

К юго-востоку от Водоворота шло главное русло реки, протекавшей мимо губернаторского особняка на Дорн Пойнт. На холмах вдоль южного берега реки стояли поместья дворян. Их выстроенные из бледного мрамора стены послужили этому месту источником насмешливого прозвища: Жемчужный Берег.

Когда они съехали с моста на идущую вдоль берега реки дорогу, Джори продолжила свой рассказ:

— Поткракер уговорила Императрицу дать ей кучу денег, чтобы обустроить кухни-госпитали, которые могли бы помогать и бедным тоже, а ещё Императрица заставила и дворян раскошелиться. Поткракер построила кухни в пяти городах, но в основном она работает… там, ‑ указала Джори.

Впереди них лежала стена, огибавшая сзади четырёхэтажное здание в ярком свете фонарей. Ставни на окнах здания были накрепко закрыты, ограждая помещения от холода и тьмы. В замёрзшую реку выступали пристани, где летом могли разгружаться корабли. У находившихся ближе всего к их дороге ворот выстроилась очередь из саней.

Даджа посмотрела на здание, и улыбнулась. Вокруг всех видимых ею окон и дверей были начертаны испускающие яркий магический свет руны здоровья и защиты.

— Госпиталь Йоргири, и его кухня, ‑ сказала Джори, подпрыгивая от нетерпения.

Даджа хотела было сказать ей, что горбатиться ради того, чтобы накормить нищих — это не такое славно-героическое занятие, каким она его, похоже, считала. Но Даджа передумала. Джори совсем не помешает ощутить вкус реальной жизни.