Хейдер. Перечеркнутый герб Ланграссена

ГЛАВА 10

Риклинэлла, первая неделя, эндрегты

(6-й день 8-го месяца)

— Пузо подобрали, утробы ненасытные! — проорал наставник, прогуливаясь перед строем новобранцев.

Взмокшие парни тяжело дышали в ответ, стараясь держать неровный строй.

— Будущий солдат должен быть вынослив! — продолжал драть глотку огромный мужчина в легкой рубашке, похлопывая тонким прутиком себя по голенищу скрипучих сапог. — Прежде чем доверить вам меч или копье, я должен быть уверен, что вы способны держать в руках что-то тяжелее ложки. Потому как слабый солдат — это мертвый солдат. А мне платят за живых. И каждый дурак, вздумавший умереть в бою, украдет мои деньги из будущего жалованья… Поэтому мне придется выжать из вас весь нажранный жир, все домашние излишки и превратить ваши отвисшие животы в какое-то подобие человеческого тела…

Постояв на крыльце, Хиарлосса довольно улыбнулся и вернулся в дом. Прибывшие учителя взялись за дело со всем возможным рвением. Четверо без устали гоняли дружинников, обучая неплохо помятых жизнью бойцов тонкостям поединка в строю и тройками. Еще четверо наставников получили под командование ополченцев и теперь усиленно выжимали из них пот и лень, готовя деревенских парней к тяготам военной жизни. Как ни странно, из добровольцев не ушел пока не один. Видимо, безмерно щедрая плата держала надежнее отчих увещеваний. Что и говорить, половина эделла в месяц ополченцу и злат дружиннику, столько не платили даже у короля. Похоже, лорд Дейста стал богаче северных гномов, раз может себе позволить щедро сорить золотом, сколачивая личную армию.

Устроившись за накрытым столом, младший из Дейста покосился на брата, полирующего топор на лавке рядом с окном, и повернулся к мрачно насупленному отцу. Кивнув на приветствие, старик уперся взглядом в Хиарлоссу, гоняя в воображении видных лишь ему кровавых демонов.

— Гости работают? — буркнул Болард, проверяя лезвие топора.

— Да, стараются. Дружина с утра в поединках сшибается стенка на стенку, учатся строй держать под обстрелом и в атаке. А ополченцы скоро начнут замертво падать. Три десятка с мешками уже какой круг вдоль крепостной стены скачут.

— Надо будет, я их бревнами нагружу, — сердито проворчал лорд Дейста, раздраженно заглядывая в пустую кружку. Отшвырнув прочь посуду, старик наклонился к младшему сыну и зашипел: — Говоришь, наша добрая соседка готова любую помощь оказать?

— Да, отец. — Хиарлосса оторвался от завтрака и положил надкушенную краюху хлеба на стол. — Любую. Если мы поможем ей.

— Ведьма знает, что просить, — одобрительно оскалился Болард. — На мелочи не разменивается.

— Само собою, — буркнул хозяин Ланграссена, не зная, чем занять руки. — Бабка спит и видит, как бы добраться до трона. Не удалось самой, с радостью воспользуется нашими костями.

— Мы способны договориться к взаимной выгоде, — осторожно начал Хиарлосса. — Никто не говорит, чтобы умирать за чужой счет.

— Не надо мне повторять одно и то же, как перебравшая браги ворона! — взорвался старик. — Я это слышал! И про возможных союзников, и про наши интересы!

— Тогда какой смысл громить посуду? — побелевшими губами улыбнулся младший Дейста. — Или ты считаешь, что так сможешь отомстить Кайлоку?

— Отомстить? — процедил старик, потянувшись к ножнам.

Коротко замахнувшись, он вонзил широкий нож в загудевшую от удара столешницу.

— Месть — это когда слабак бьет в спину, чтобы потом хвастать удачей и оглядываться, не пришли ли родственники жертвы спросить за кровь. А то, что ждет нас, это лишь честная справа домары. За нанесенную обиду. За кражу, кражу столь тяжким трудом нажитого. За то, что потерявший остатки разума дурак вздумал тянуть лапы к тому, что даровано нам богами…

— То есть мы с королем в разладе? — не понял Болард, на мгновение прервав свою работу.

— Мы с ним и раньше из одной чаши не пили, — огрызнулся лорд Дейста. — Он улыбался лишь тогда, когда ему было что-то нужно. Когда просил солдат для походов, когда бунтовщиков в лесах гонял или когда рабочих собирал стены замка восстанавливать. В остальные дни проклятый Ресанрен лишь командовал да волю свою вещал… Не считаясь с теми, кто эту волю в жизнь воплощал…

Легко выдернув нож, старик вернул его в ножны и задумчиво упер подбородок в сплетенные пальцы.

— Ешь, умник… А я пока подумаю, как нам дальше быть… И стоит ли ведьму поддержать. Потому как эта дорога в одну сторону. Чуть ошибся, и к палачу в гости…

— Зато если мы посадим их на трон, то закрепим дарованные богами вольности. И никто не посмеет их отбирать ни у тебя, ни у твоих детей… Добавим сюда наши торговые подворья у гномов, потребуем себе право беспошлинной торговли. И с опорой на нового короля возвысимся, как должно… Кому нужны будут нищие соседские земли Индерфлератты, если мы сможем открыть свои фактории на восточном побережье и торговать без ограничений?

— Торговать? — недовольно протянул Болард, любуясь своим отражением в широком лезвии топора. — А без торговли никак?

— Можешь торговлю оставить мне, — усмехнулся Хиарлосса, мешая ложкой остывшую кашу. — А тебе не забыть бы по засаленным рыбакам прогуляться. Побережье Эльгсенваттена до сих пор дань не платит, все мнят себя свободными.

Старик легко поднялся, обошел вокруг стола, потянул к себе сына за ухо и тихо прошипел:

— Что-то ты слишком умным стал… Начал семьей распоряжаться…

Разжав пальцы, лорд Дейста похлопал замолчавшего сына по закаменевшей спине и усмехнулся:

— Но в целом мыслишь правильно… Доедай и в дорогу собирайся… До похода на запад руки у нас пока не дошли, надо дома прибраться… И соседям помочь.

Ткнув пальцем в Боларда, старик продолжил:

— Такую обиду спускать нельзя. Думаю, что налоги мы осенью придержим. Малую часть отдадим, остальное оставим до весны. Пушниной выплатим, олениной и другими припасами… Пусть ждут…

— Зачем же платить? — удивился старший сын, сердито стукнув обухом топора о пол. — Пусть пустым воздухом подавятся, с чего мы должны дарованное богами отдавать?

— Потому как осенью я не собираюсь с королевскою дружиною в одиночку рубиться, — оскалился лорд. — Поэтому пообещаю заплатить весною, как обычно. Кайлок часто отсрочку давал и в этот раз не разорится. А мы пока поедем с нашим умником в гости. Как парень правильно сказал, клан ничего не обещал. Поэтому с ведьмою я договариваться должен лично. Чтобы потом не пришлось локти кусать… На тебя дом оставлю. Людей готовь, сам тренируйся. Наставники хорошие, много полезного тебе дать могут. Готовься армию водить, высокие стены штурмовать. Я хочу, чтобы к новому году ты мог рать возглавить.

— А ты?

— Я поеду наше будущее добывать. Гудомиллы тоже себе на уме. Нужно вырвать у них из глотки наши будущие свободы. И сделать так, чтобы новый король никогда не забывал, благодаря чьей помощи взошел на трон… Хиарлосса поедет со мною. Не знаю, как он старуху очаровал, но раз люб стал, пусть отрабатывает прогулку. Нам надо, чтобы весною Ланграссен получил все: и признание короля, и беспошлинную торговлю, и никаких дурацких налогов!

Довольно усмехнувшись, Болард похлопал любимое оружие и произнес:

— А ведь у рыбаков высоких стен нет… Но ничего, мы найдем, кого штурмовать… Не волнуйся, отец. К новому году ты получишь две полноценные дружины, способные пройти раскаленным железом до самого Химмелсталда.

Старик лишь хмыкнул в ответ:

— Я и не сомневаюсь… Пойду отправлю гонца. Пусть Ворона встречает. Пора вместе разогнать эту ресанренскую вольницу. А то чувство меры совсем потеряли. Вздумали с истинными хозяевами Каэлмаркена силою меряться…

Выбравшись на крыльцо, лорд Дейста прищурился на жаркое солнышко, полюбовался на взмыленных ополченцев и оскалился:

— Ты дурак, Кайлок! С кем вздумал тягаться… Ничего, я лично бастарда в болотах утопил и с тобою разберусь. Узнаешь, что такое истинные «вольности и правила правления»! Я заставлю тебя кровью каждую строчку в проклятой бумажке вычеркнуть, рыжий урод в паршивой короне… Надо будет, и один справлюсь, без заносчивых Гудомиллов и прочего сброда…

Яркое солнце играло в витражах, кидая цветные пятна на гладкий каменный пол. Лорд Рэдда сидел в широком мягком кресле и делал вид, что внимательно вслушивается в бормотание стряпчего, уткнувшего нос в исписанный свиток. Раз в месяц лорд лично присутствовал на судебных делах, где собирались недовольные жизнью горожане и жители прибрежных деревень. Если кому-то не нравился вынесенный приговор, бедолага мог настоять на великой милости и потребовать, чтобы его проблему решал высший суд в присутствии самого владыки Индерфлератты. Большую часть подобных дел решали полюбовно. Судебное сословие помнило, что лорд Рэдда прекрасно осведомлен о расценках на судопроизводство, о существующей таксе на решение тех или иных проблем в хегтигдеме. И если кто-то слишком зарывался и это становилось известно в заоблачных высотах, наказание следовало незамедлительно. Но иногда замять скандал не удавалось, и обиженные и обездоленные сидели с гордым видом в ратуше, любуясь чеканным профилем господина.

Обычно Рэдда Каменный любил этот день. Получив список поданных жалоб и краткую справку по каждому делу, он заранее намечал, кого помиловать, а кого показательно выпороть, на радость горожанам. Образ мудрого и рачительного хозяина следовало поддерживать. Тем более что львиную часть работы по сбору информации, слухов, а то и подписанных в застенках показаний выполняла сыскная служба, за которою присматривали верные соглядатаи, а за теми так же приглядывали не менее верные люди. Имея столь внушительный репрессивный аппарат, было бы стыдно не знать всех тонкостей жалобы, поданной очередным контрабандистом на речную стражу.

Но сегодня мрачные мысли не желали уступать место рутинным заботам. Ранним утром лорд проводил гостей — отца и сына Дейста. Западные соседи провели под крышею замка всего ночь, оставив после себя крупицы злобы и ненависти. И хотя старик постарался зря не трепать языком, а сын вообще молчал, подобно скрюченному привидению, Рэдда ощутил неясную тревогу. И теперь напряженно раздумывал, как поступить дальше.

С одной стороны, предпочтительно было придерживаться нейтралитета, не влезая в приближающуюся заваруху. Перед королем в любой момент можно сделать удивленные глаза и заявить, что никогда ничего и не слышал про какой-либо заговор. Учитывая, что все венценосное семейство принимает хозяина Сторагела за придурка, такой фокус должен был пройти.

Но, с другой стороны, одного нейтралитета, может, и не хватит, если враги короны сумеют выполнить намеченное. Милая дама с восточного побережья легко сожрет не только короля, но и всех остальных. И откупиться словами про мирный нрав не получится. Как бы не случилось, что смерть заглянет в гости до того, как победители перегрызутся между собою. И не покажется ли после этого прежний король приятным и милым человеком, на которого следовало бы молиться по сотне раз в день.

Скосив глаза на бубнящего чиновника, Рэдда оценил длину непрочитанного текста и вновь углубился в свои мысли. Надо было принимать решение — сообщать ли Кайлоку о возможных проблемах или продолжать играть в молчанку. Если посылать весточку, то как? Стоит ли делать намеки, кто именно печется о заботе государства, или лучше даже виду не подавать, что тебе что-либо известно?.. Стоит ли портить отношения с Гудомиллами или можно продолжить вежливо раскланиваться и бубнить о нейтралитете? Разумеется, оставаясь при этом «верным слугой и другом короля»… Варианты, варианты… И любая ошибка чревата скоропостижною смертью… Что поделаешь, не только тебе нравится строить пакости соседям. Иногда и соседи не прочь прогуляться по чужим головам по дороге к трону…

Приняв решение, повелитель хегтигдема поднял левую руку, прервав поперхнувшегося словом чиновника.

— Я понял, в чем жалоба нашего рыбака и торговца… Посмотрите в поданных бумагах, выплачена ли с задержанного груза торговая пошлина?

Зашелестели записки, и спустя миг проворный писарь отрапортовал:

— Нет, милорд! Груз лишь арестован, но выплаты не сделаны.

— Тогда остается лишь спросить, почему сказавшийся больным командир речной стражи посмел чинить обиду торговцу, не заплатив казне заявленную пошлину? Посему повелеваю… Товар вернуть. За потерю в торговле командиру стражи выплатить по минту за каждый день простоя. Самого командира от службы отстранить, провести проверку. Если надзорные найдут, что такое небрежение делами государства не впервые, отправить виновного на рудники. Если же эта ошибка первая и последняя, понизить в звании до простого стражника и присматривать…

Отпустив взмахом руки ликующего контрабандиста, лорд Рэдда усмехнулся. Пусть бежит, а себе надо сделать пометочку. Или привыкшая к вольным хлебам речная стража сдаст одного из своих, испугавшись бесконечных проверок, или попытается оправдаться и прикроет бедолагу. В любом случае будет полезно встряхнуть зажиревшую службу. Не им одним жировать на реке…

Повеселев, лорд поудобнее устроился в кресле и стал слушать доклад по следующему делу.

Поздно вечером рядом с жарко пылающим камином неслышной тенью появился человек без особых примет. Посмотрев на слугу, Рэдда Каменный отдал приказ:

— На столе письмо. Выучишь, после чего здесь же сожжешь… Отправишься на границу с Фьорстассэном, подберешь человечка. Наш посланник должен сообщить королю, что его наняли гномы из клана Дрэккерог. Их земли подпирают снизу Гудомиллов. И неизвестным образом бородатые коротышки прознали про покушение, которое готовят на Кайлока. Пока это слухи, но угроза достаточно серьезная. Мне нужно, чтобы найденный тобою человек знал лишь про гномов и мечтал о награде от благодарного короля. Ни ты, ни тем более я не должны никак там мелькать.

— Может, убрать бедолагу после свидания с Кайлоком?

— Можно. Яд выбери на свое усмотрение. Но мне надо, чтобы король узнал все написанное в этом письме. И чтобы все нити вели куда угодно, но подальше от нас… Твоя обычная плата сейчас и такая же доля по возвращении.

— Спасибо, господин, — обрадовано согнулся в поклоне человек без примет.

— Работай, — устало прикрыл глаза лорд Рэдда.

Через четверть хинка слуга перестал беззвучно шевелить губами, заучивая послание, и бросил бумагу в огонь. Подхватив тяжелый кошель, серая тень поклонилась хозяину Индерфлератты и исчезла за дверью.

— Вот и осень постучалась, — пробормотал Хиарлосса, разглядывая свору собак, носившихся на поляне позади дома. Радушная хозяйка пригласила гостей на праздничный ужин, приказав накрыть стол на террасе, откуда открывался чудесный вид на луг, лес и крошечную речушку.

Скосив глаза на сына, лорд Дейста закончил обгрызать мосол и положил кость в опустевшую тарелку. Вытерев рот вышитым полотенцем, старик взял в руки кубок с вином и с довольным видом отодвинулся от стола.

— Да, осень пришла. Но не могу назвать ее доброй. Этой осенью мы будем лишь клацать зубами, глядя, как проносят мимо дары наших земель.

— Вы правы, господин Дейста, — согласилась мать Мэра. — Королевские мытари уже приехали и скребут перьями в безразмерных амбарных книгах.

— И ведь никто из паршивцев не свернет себе шею, — вздохнул похожий на тролля старик. — Так, по случайности…

— Разве что весною, — кисло улыбнулась хозяйка. — Но если мы решим наши проблемы до первой травы, нам не придется отлавливать чужих соглядатаев по округе. Мы их сами сможем заслать в гости. К тому же Бьофальгафу.

Младший Дейста покосился на отца и решил промолчать. Похоже, владыка Ланграссена сам разберется, что и как говорить главе клана Гудомиллов.

— Хоть к темным богам, лишь бы подальше от нас…

Старик допил вино и ткнул пальцем в закрытые двери:

— Насколько хорошо закрыты уши в этом доме?

— Посторонних нет. А мои слуги преданы мне больше, чем монашки данным обетам! — дернула бровью мать Мэра. — Мы можем говорить спокойно.

— Тогда предлагаю не терять время… Мой сын сказал, что вы заинтересованы в поддержке. Людьми и оружием.

— Совершенно верно. Если вы сможете перекрыть подход к городу с юга, это поможет мне не распылять силы.

— И что вы собираетесь делать, собрав свои силы в кулак? — поинтересовался лорд Дейста.

— Я соберу сброд из Сторагела, благо там много недовольных последней победой королевского сыночка. Взбунтовавшихся крестьян пощадили, а наемников утопили в болотах. Если в довесок к обиде позвенеть золотом, найдется немало желающих поквитаться… Дальше я соберу людей, чья родня погибла при битве у Кэтэгринфлода. Не все забыли, кто убивал ополчение под нашими знаменами… Ну и с левого берега реки найдется немало желающих обнажить меч. После победы молодой Кайлок прошелся там пострашнее чумы.

— На левом берегу живут ваши сторонники, — вспомнил старик.

— Да. Мои сторонники с долгой памятью. Собрав их воедино, я намерена дать возможность набранной вольнице вволю пошалить в столице. И пока они будут отвлекать гвардию и городскую стражу, можно проникнуть небольшим отрядом в замок и разобраться с царствующим семейством.

— Со всеми? — Лорд провел пальцем по шее.

— В темницу. Потом подумаем, что с ними делать. Может, сумеем добиться отречения или еще чего.

— Не годится. — Гость поднялся из-за стола, подошел к окну, полюбовался на грызущуюся свору, медленно повернулся и процедил, будто делает одолжение: — Отличные псы. Ваш сын умеет подобрать действительно верных сторонников.

— Вам не понравилась идея с пленом, — напомнила собеседнику мать Мэра.

— Именно. Он создает лишние проблемы. Всех Ресанренов необходимо отправить к предкам. Всех… Это сделают бунтовщики, которые в отместку за слабость короля устроили такой погром в столице. А вы вместе с верными людьми, спасая горожан, ударите по голодранцам, защищая королевскую семью… Будет очень жаль, что не успеете. Но в силу свершившегося можно будет временно передать власть в руки действительно достойных, а уже весною провести коронацию новой династии.

— То есть всех к предкам, — задумалась женщина.

— Да. Чтобы никаких потом нежданных наследников, никаких глупых криков про месть и прочие несуразности. Мертвый король — хороший король.

— И когда это лучше сделать?

Старик достал из кармана мятую бумагу и помахал в воздухе:

— В праздник окончания зимы. Его величество как раз приглашает всех в гости. Это значит, что съедутся все лорды. Все без исключения. И каждый притащит с собою всего лишь часть дружины, которую можно будет занять дракой на улицах. А остальные войска останутся дома. В том числе и отборные латники Бьофальгафа.

— Боюсь, моих сил может не хватить. И как именно скрыть подготовку местных войск?

— Очень просто. Король сам даст на это соизволение.

— Кайлок?! — Мать Мэра с изумлением разглядывала гостей, пытаясь понять, какую именно каверзу они задумали.

— Совершенно верно, — расхохотался лорд Дейста. — Сам Кайлок собственными руками подготовит сталь, которая разрубит на куски его паршивую тушу…

— Не понимаю. Объясните! — приказала хозяйка.

Вернувшись к столу, старик начал тихо говорить, недоверчиво косясь на закрытые двери:

— Очень просто. По дороге домой я заеду к королю и вырву у него согласие на найм ополченцев для весеннего похода. Мне все равно предстоит чистить западное побережье, царствующему дому придется помочь. Буду напирать на проблемы с набором, на зажравшихся южных соседей, не давших людей. Пообещаю оплатить из своего кармана любые расходы. Там, где вы собираетесь набирать смутьянов, достаточно бесшабашных голов, готовых помахать мечом и пограбить с соизволения церкви и короны. Перебросим туда часть наемников, объявим найм бывших солдат в качестве тиоренов и сотников. Можете мне поверить, Кайлок даст согласие. Тем более что официально поход будет заявлен на конец весны. Пусть зиму сколачивают отряды и тренируют бойцов.

— А пока идет вся эта бурная деятельность, я легко смогу так же объявить набор и перебросить к границе своих людей.

— И укрыть в новом лагере летучие отряды, которые пойдут в город.

— И смутьянов, именно они потом будут громить столицу… Замечательная идея, лорд!

— Я знаю, — довольно оскалился старик. — Король согласится. Я даже готов для обучения ополченцев нанять кого-то из гвардии и городской стражи. Чем больше народу будет болтаться рядом с нами, тем лучше. Тем меньше их останется в Денгулленвалде. И тем легче будет потом эту толпу погнать на помощь его величеству, для большей неразберихи на улицах.

Мать Мэра положила локти на стол и задумалась. Гости успели осушить кубки, когда она приоткрыла глаза и жестко произнесла:

— План отличный, но сроки меня не устраивают. Боюсь, при таком стечении народа мы не сможем все удержать в тайне. Либо кто-то догадается, либо король подстрахуется и подвинет к лагерю верные войска. Надо действовать чуть тоньше.

— Как? — заинтересовался лорд Дейста.

— Вы все отлично придумали. Мы действительно начнем набор, пригласим часть людей из стражи и гвардии, других наемников. Но не будем ждать. Когда только люди потянутся, я двину подготовленный отряд. В то же время всколыхну бунтовщиков. Вы со своими подготовленными бойцами двинетесь навстречу, перерезав южные дороги и заперев столицу с юга. Пока король будет раздумывать, что ему делать с еще не набранной армией под боком, мы ударим. Я думаю, это нужно будет сделать при первых заморозках, пока глубокий снег не стеснил переброску войск.

— Значит, через месяц, максимум — два, — подвел итог старик.

— Да.

Теперь настал черед гостей задуматься.

— Хорошо. Можно обсудить детали. В целом меня все устраивает… Единственное, я не смогу оплатить все расходы на найм. Это мне не по силам.

— Будущий король не забывает своих сторонников, — мягко произнесла мать Мэра. — Набирайте кого сочтете нужным. А этот поход на запад я оплачу сама. Завтра же утром золото будет приготовлено. Часть повезете с собою, часть по распискам сможете получить в столице.

Молчавший до этого момента Хиарлосса подал тихий голос:

— Только это не должен быть наш поход. Ни к чему, чтобы потом трепали наше имя. Пусть это будет поход короля.

— Не понял? — вздернулся старик. — Что ты имеешь в виду?

— Это наш любимый король решил раздвинуть границы королевства и вознамерился завоевать западное побережье. А мы, исполняя его волю, трудимся на благо короны. Так легче скрыть истинный смысл наших действий от любого любопытного носа. Ни одна ищейка не догадается, что и зачем происходит на самом деле.

— Но захочет ли…

— Захочет, — усмехнулся молодой человек. — Его величество — тщеславный старый дурак. Достаточно ему подсказать, что мы мечтаем умереть в его честь, что слава знамен Ресанренов попрана в западных пределах, — и он еще даст нам денег на будущую армию. По крайней мере, надо попросить. Хоть чуть-чуть. Тогда он точно поверит.

Лорд Дейста внимательно посмотрел на сына, потом повернулся к хозяйке дома:

— Я не зря говорил, что мы лучшие союзники! Посмотрите, какой молодец вырос у меня под крылом. Год-другой, и он легко сможет соперничать с братом! Думаю, мы оба можем положиться на него. И любые вопросы решать через Хиарлоссу, чтобы не дразнить короля частыми встречами…

Поздним вечером старик уже готовился укладываться спать, когда заметил, что сын начисто выбрил лицо и куда-то собирается. Подозрительно нахмурившись, лорд Дейста подошел к младшему сыну и тихо спросил:

— Неужели я прав? И ведьма тебя приворожила?

— Если бы не я и не мои старания, весною наш клан так и сидел бы на болотах, не получив от нового короля ничего…

— И ты считаешь, что она будет с тобою считаться?

— Нет, и ты это прекрасно знаешь. Но пока я рядом, мы будем знать реальное положение дел. И сможем всегда ответить на удар до того, как чужой меч вонзится в спину.

Открыв дверь, Хиарлосса помахал на прощание рукой:

— Я вернусь утром, отдыхай.

— Будь осторожен, умник, — проворчал старик, неодобрительно качая головою.

— Я Дейста, отец. Всегда и при любых обстоятельствах. Не волнуйся за меня. Во всем Фарэстаттен не найти человека, способного превзойти нас в коварстве… Мы всегда будем первыми, как завещано богами…

— Да-да… — захихикал лорд, прикрыв ладонью рот. — На их же деньги купим, их же руками выроем могилы… Иди, сынок, я в тебя верю… Надо же, какой хитрый вороненок появился под боком у нашей госпожи… Иди…

Король стоял над скрюченным телом и ругался. Брань лилась непрерывным потоком, заставляя палача вжимать голову в жирные плечи и молить богов о высшей милости. Его величество мог запросто отправить на дыбу провинившегося, забыв о долгой преданной службе.

— И как я теперь узнаю, кто именно готовит заговор?! А, болван?! Кто, кто мне теперь расскажет всю правду! И ведь сказано же было, аккуратно расспросить, не торопиться!

— Мой король…

— Пенек безрукий! — напоследок рявкнул Кайлок и перевел дыхание. — Ну, где ошибся, как сумел угробить гостя?

— Пальцем не тронул, мой повелитель! — заскулил палач. — Вчера обыскали, в нашу рванину переодели, в камеру посадили. Утром под надзором кашей покормили, воды дали вволю. Сюда привели, я все показал. Объяснил, что запираться не надо, лучше по-хорошему. Так доходяга с перепугу захрипел и преставился! Даже вон лекарь был рядом, ничем помочь не успел!.. Помилуй, господин, мы даже не начинали!

— А, бездари… — Король плюнул на умершего и пошел прочь.

Поднявшись из казематов наверх, Кайлок прошел прямиком к Нидсу и в самом мрачном расположении духа уселся рядом с сыном.

— Похоже, мы просчитались. Вчера днем заявился доносчик, рассказал забавную байку. Будто гномы подслушали у Гудомиллов беседу. И договаривались там неизвестные лорды, как лучше по весне нас с престола подвинуть, а свободное место занять.

— Гномы? — удивился наследник. — Старуха никогда рядом с собою ни одного коротышку не держала. Гномы даже пойманную рыбу предпочитают продавать южнее, у соседей.

— Я и говорю, очень странная история. Похоже, что гномов приплели для красного словца. Но доносчик нежданно скончался, не успев на дыбе спеть ни слова, и мы имеем только этот огрызок правды.

— Возможно, что-то действительно затевается… Но без помощи изнутри замка никто не сможет ударить неожиданно.

— Чтобы ударить, им придется собрать силы. Одиночка обречен еще до того, как попытается атаковать.

Нидс отложил бумаги и задумался.

— Время у нас есть. Думаю, на зимней встрече мы сможем разговорить лордов или их окружение. Тогда станет понятно, кто действительно решил помочь проклятой Вороне и собирается сыграть со смертью в прятки. Да и тайный помощник сможет подать еще весточку.

Король недобро усмехнулся:

— Подаст, куда он денется. Похоже, среди этого сброда у нас есть один помощник. Слабый, трусливый и единственный.

— Вряд ли единственный. Двое уже ответили, что будущее право сбора налогов от имени короны им очень нравится. Так что подождем весны. Но охрану следует предупредить, пусть будут настороже.

Кайлок поднялся и буркнул, теребя рыжую бороду:

— Надо как можно скорее заканчивать с этой вольницей. Сам видишь, какое наследство может достаться тебе в подарок. Не успеешь оглянуться, как весь этот родовитый сброд истычет спину ножами.

— Про спину, — вспомнил будущий король. — Айнерс приехал. Говорит, побывал у северных подземных кланов, закупил какие-то диковинки для коллекции. Хотел с тобою повидаться. Объясни баламуту, что сейчас не те времена, чтобы в одиночку болтаться по королевству. Как бы ни было, он все же мой брат и твой сын.

— А, мой младшенький… Где он сейчас, рядом с кухней и Иннэте, я думаю…

И не успел Нидс открыть рот, как король исчез из комнаты.

— Да… Похоже, я только что совершил глупость… — вздохнул принц, потом махнул рукою и вновь углубился в бумаги.

Нависнув тяжелою горою над младшим сыном, Кайлок подождал, пока тот прожует очередной кусок, и заботливо похлопал по плечу:

— Айнерс! Мой любимый сын… Не ожидал тебя увидеть… Не ожидал… Говорят, ты хотел со мною словом-другим перемолвиться.

Парень спокойно поднялся, расправил короткие усы и сдержанно поклонился:

— Да, отец. Рад видеть тебя в здравии.

— Пойдем ко мне, чего челядь разговорами смущать, — недобро ухмыльнулся король и стремительно вышел из кухни.

— А… — попыталась открыть рот Иннэте, но брат уже махнул на прощание и так же быстро вышел следом.

Устроившись в своем кабинете на тяжелом кресле, король небрежно указал на соседний стул и стал внимательно разглядывать сына. Короткие светло-коричневые волосы, легкая рубашка-безрукавка со шнуровкой. Приоткрытая волосатая грудь, испещренная замысловатыми наколками. Гладко выбритое лицо по южной моде, без намека на бороду. Посмотрит кто и не признает в незнакомце члена королевской семьи. А если узнает про любовницу и прижитых детей, то и вовсе — срам один. Вздохнув, король проворчал:

— Что сказать хотел?

— Я ездил за покупками к Лингэнэлам. Искал у гномов магические артефакты и механические безделицы… Смотрел и слушал… Платил, где мог, золотом и собирал слухи, пробегавшие мимо… Теперь хочу рассказать о том, что видел.

— И что же такое невероятное может мне рассказать о северных соседях любимый сын, набегами навещающий родовой замок?

— Могу рассказать о том, что твои соседи облизываются на ближайшие к горам земли. Не имея возможности наложить лапу на южные горы, обнищавшие гномы хотят прибрать к рукам предгорья, закрепленные за короной. Леса, луга, пока еще не истощенные шахты, которые мы построили на своей земле… И думают, как бы половчее это обтяпать.

— Да? И они тебе так сказали?

— Королевский престол об этом молчит, если ты имеешь в виду самих Лингэнэлов и Теневые кланы. Но я умею спрашивать и слушать. А недовольным всегда есть что сказать…

Король вздохнул и начал говорить, периодически взмахами руки останавливая сына, порывавшегося вставить хоть слово в ответ:

— Знаешь, я мечтал, что мой младший будет самым любимым, самым умным и ловким. Что он возьмет в руки меч и карту и пройдет по неисследованным пока землям, добавив к короне новые леса за южной пустошью и холодные моря за западными пределами. Но вместо этого мой сын бежит от родных стен, как колдун от отцов настоятелей. Он проводит дни напролет в южных городах, где якшается с контрабандистами и тратит непонятно как добытое золото на разный хлам… Помолчи, я тебя не перебивал!.. Я готов тебе простить, что ты плюешь на любые правила и так и не завел себе нормальную жену… Я даже готов принять ее с детьми здесь, в замке, если ты возьмешься за ум и проведешь положенный обряд венчания… Но ты лишь кривишься, будто кислого вина хлебнул, да ворчишь про отца, смеющего тебя учить жизни… — Вздохнув, старик снова упер тяжелый взгляд в сына и продолжил: — Мы держим королевство на своих плечах. Каждый из нас отвечает за людей, доверивших жизнь и честь короне. Каждый так или иначе старается принести пользу семье. И лишь ты считаешь, что это слишком трудно для тебя. Кричишь на каждом углу, что твое имя — твое проклятье!.. Будто мы чужие люди и ты приспешник лордов, мечтающих свергнуть владыку Фарэстаттен.

— Я никогда не пойду против семьи! — вспылил Айнерс.

— Но и помочь семье ты не хочешь! — заорал в ответ король. — Пойми, мне не нужны слова, мне словами забивают уши с утра до вечера! Мне нужны дела, мне нужна помощь, и от своей семьи я надеюсь получить опору и поддержку!

— Так я и стараюсь ради тебя и других! — Парень вскочил. — Будь я простым бродягой или купцом, неделю назад вернулся бы домой! А так сидел среди скал, пил дрянное пиво и водил хороводы. Только бы понять, зачем эти бородатые жулики меня выспрашивают о дорогах, заставах, зачем интересуются твоим здоровьем и планами на следующее лето!..

— То есть ты катался на север ради меня! — делано обрадовался Кайлок. — Вот дела, а я и не знал, что отправил посла!

— При чем тут посольство? К чему эти глупости! — еще больше рассердился Айнерс. — Вы в этих каменных стенах совсем скоро мозги на сторону свернете! Я был в гостях, попутно держал глаза и уши открытыми. И сумел найти несколько коротышек, которым пообещал помощь и поддержку. Они рассказали мне много интересного, обещали и дальше снабжать слухами и сплетнями… Мы получили глаза и уши на той стороне. Если постараться, это можно использовать.

— Ты договаривался с гномами о поддержке и защите?! — Старик вскочил в бешенстве. — Ты?! А кто тебе позволил выступать от имени короны?! Кто тебя туда посылал, чтобы давать такие обещания?! Как ты мог вообще открывать рот?!

— Да потому что там, в сотне миль от городских стен, сидят уроды, готовые водить хоровод с любым, кто удержит в руках власть и даст им желаемое! За наши земли, за наши предгорья они готовы посадить на трон кого угодно! И нельзя этого не видеть! Нельзя спать, когда враг может получить столь опасного союзника!

— Какой союзник, глупец! — Кайлок в ярости отшвырнул кресло. — Тебя как малое дитя поманили пальцем! Тебе показали заговорщиков, готовых за золото рассказать байки про тайных врагов! А ты купился, купился как ребенок! Да еще и мое имя испачкал, надавав обещаний! И кто, кто это мог сделать?! Посмотрите, боги, это сделал мой сын, мой дурной сын!!!

— Да, я твой сын! Хотя жалею об этом с самого рождения! Я тоже хочу помочь семье, помочь своему отцу, который вслепую бредет среди обезумевших лордов, мечтающих снять с тебя шкуру на радость черни! И что я слышу в ответ? Благодарность или хотя бы радость от возвращения домой?! Нет! Я вижу старика, орущего на меня и копящего злобу и ненависть к сыну, посмевшему жить своим умом и не слушать чужие нравоучения! Ты думаешь, я этого ждал, когда мчался сюда, на встречу с королем?!

— Да ты плевал на короля!!! Ты лишь мечтаешь о своих безделушках, мечтаешь о том, как будешь всем тыкать в лицо своим именем! Будешь пыхтеть надменно и цедить: «Да, я королевский сын, но никогда не стоял рядом с троном! Я сам по себе! Я такой!»

Задыхаясь, покрытый красными пятнами принц глотал воздух, с бешенством разглядывая разъяренного старика. Потом тихо выставил перед собою ладони и произнес, стараясь вновь не сорваться на крик:

— Все, хватит… Хватит… Я никогда не смел так говорить ни о своей семье, ни о своем отце… Никогда… И никогда так не скажу… Потому что у меня больше нет семьи… С меня достаточно… Если я пытаюсь прикрыть тебе спину, ты смеешься мне в лицо. Если я приезжаю в гости повидать близких, ты смеешься над моими детьми… С меня достаточно… Можешь жить, как хочешь. Можешь творить, что тебе угодно. Но если кто-нибудь из Ресанренов попытается переступить порог моего дома, я его убью без сожаления. Клянусь богами Слаттера, я так и поступлю…

— На семью руку поднимаешь?! — зашипел король, но его сын уже пятился к дверям, растирая жесткими ладонями лицо.

— Все, меня больше тут нет. Нет и не будет. Никогда… Никогда… С меня хватит… — Уже шагнув в распахнутые двери, Айнерс обернулся и бросил напоследок: — Я не женат, потому что моя супруга не хочет идти в церковь. Она терпеть не может это жулье, вопящее на всех углах про попранные святыни… И я уважаю ее выбор. И я ее люблю и буду любить до конца моих дней, невзирая на уродов, пытающихся шептаться за нашими спинами. И никогда не стану диктовать ей условия, не стану принуждать ее идти против себя, потому как я — это я. А ты — это ты. И твой пример, то, как ты задавил маму бесконечными придирками, — лучший пример для меня, как не надо делать… Извините, ваше величество, что посмел отнять время. Клянусь, больше этого не случится…

Беззвучно закрыв за собою дверь, Айнерс стремительно пошел по коридору, стиснув кулаки. На счастье ни в чем не повинной прислуги, никто не попался ему под руку. В этот миг принц был готов убить любого, кто встретится на пути…

Зря Иннэте ждала брата на ужин. Неслышной тенью он исчез из замка, прихватив груду записей и мешок с отобранными в подарок диковинками.

Невысокий худой жилистый мужчина с забранными в хвост черными длинными волосами танцевал с парой мечей в руках. Четкий рисунок смертельного танца чуть портила хромота. В молодости лорд Рестед повредил ногу, неудачно упав с лошади. Несмотря на все старания лекарей и ведунов, вылечить ногу полностью не удалось. А после того как один из любителей повыть заклятья чуть не обварил раскаленным настоем злосчастное колено, повелитель Фэттигамрэдена отринул любую нечисть и обратил лицо к истинной церкви.

Богатые черноземом земли были в должной мере политы и потом крестьян, и их кровью. Раз в несколько лет через широкий проход в Брэндабергенских горах накатывали на хегтигдем проклятые богами Слаттера орки. Орущие твари жгли, убивали, уводили людей в полон. И пока королевские войска собирались вместе, дабы дать отпор, твари удирали обратно, оставив после себя разоренные земли. Чтобы вернуться через пять, десять или двадцать лет. Без какой-либо системы. Без объявления войны. Прокрасться по топким болотам из заросшей травами степи мимо крошечных крепостей и снова убивать и крушить все вокруг.

И отец лорда Рестеда, и дед дрались за свою землю, не жалея жизни. Вновь и вновь собирали желающих по всему королевству, предлагая наделы любому, кто готов был рискнуть.

Назначали крошечные налоги, перебивались сами с хлеба на воду, пытаясь хоть как-то поднять на ноги разоряемое хозяйство. И безуспешно стучались к королю, умоляя о помощи. Но сначала Иннад Сэммер был слишком занят, создавая новое государство. А позже Кайлок Могучий занимался наведением порядка среди баронов, выжигая редкие очаги бунтов и выстраивая крепкое королевство.

Поэтому, когда неприметный посланник матери Мэры заглянул в гости к лорду, тот внимательно его выслушал и задал лишь один вопрос:

— Когда?

Получивший обрывочное образование лорд терпеть не мог политику: он делил мир на друзей и врагов, и нынешний король не спешил стать ему другом, что автоматически превращало Кайлока в человека, чью голову лорд был готов продать любому, будь то хоть сама Кэйрри или Комбрена.

Не получив в наследство богатую казну, лорд решил вопрос с доходами просто. Любой разбойник или должник получал клеймо и пополнял звенящие цепями караваны. Если при столь мизерных налогах ты не смог в жаркой степи вырастить урожай, значит, тебе прямая дорога на рудники. Боги зло подшутили над несчастными. Хотя лорд Рестед и считал гномов проклятием, ниспосланным на землю, это не мешало ему продавать рабов бородатым коротышкам. Во славу единственной истинной церкви, к чьим рьяным приверженцам причислил себя хозяин Бэнстэда, Города молящихся.

Заканчивая тренировку, лорд провел сложную связку и располосовал острыми клинками горло несуществующему врагу. Ничего, пусть враг пока далеко на севере или на юге. Но его время придет… Как было сказано в сожженном письме: «Ваша поддержка важна для нас. И когда наступит час, мы ждем и молимся, что наш верный союзник перекроет тракт на север, закроет тропы через болота и не пропустит латников Бьофальгафа для удара в спину. Нам не нужна героическая смерть, нам достаточно просто выигранного времени. И боги помогут истинному королю. А новый король поможет вам».

И боги помогут Фэттигамрэдену. Как мы того заслужили.

Лорд Рестед протер мечи и вернул их на место. После этого он умылся и вернулся в зал, где его ждали дела. Он без страха и жалости в душе был готов пойти на смерть и с легкостью послать умирать других. «Кандальный» лорд, верный слуга церкви и преданный союзник матери Мэры.

Тяжело опираясь на стол, закованный в доспехи воин медленно говорил, а застывшие за столом братья-монахи внимательно слушали, стараясь не пропустить ни слова патриарха Храмового ордена:

— На днях его величество был предупрежден о заговоре. Пока не известно, кто именно мечтает оскорбить богов и ударить по их избраннику. Пока не известно, где прячутся эти заблудшие овцы, попавшие под дурное влияние. И я не знаю, чем именно опоили несчастных, с какой магией они вздумали играть, раз хотят поднять руку на короля… Но как бы ни было, нам придется ответить ударом на возможный удар. В отличие от бежавших в горы колдунов, перед нами реальный враг. Враг, который хочет разрушить столь тяжким трудом созданное королевство. Враг, посмевший посмеяться и над простыми жителями, славящими короля, и над церковью Слаттера, которая молится о долголетии всего королевского дома… Поэтому нам предстоит грудью принять подлый удар, защитив веру и трон…

Выпрямившись, Йорен начал отдавать приказы, переводя взгляд с одного командира на другого:

— Я вынужден снять часть братьев с охраны храмовых караванов и перебросить к столице. Кроме того, из пунктов сбора по всему королевству будут отправлены подготовленные отряды. Пять монастырей откроют свои двери для них. — Палец ткнул в черные точки на карте. — Мы усилим охрану церквей Денгулленвалда, разместим патрули в местах сбора пожертвований. Часть братьев будут направлены в городскую стражу, дабы укрепить веру… — Палец продолжил путешествие по карте. — Здесь, здесь и здесь я ставлю летучие отряды. Отцы-киргэгмэды позволят вам укрыться в монастырях. По первому зову вам надлежит перекрыть близлежащие дороги, пропуская только тех путников и войска, которые будут иметь вот такие опознавательные знаки… Остальным придется возвращаться домой. Невзирая на важность погнавших из дома дел или на древность и славность рода… — Принц постучал пальцем справа от столицы. — Для весеннего похода король начинает набор желающих. Когда сойдет снег, лорд Дейста возглавит новую армию и направится на западное побережье, дабы раз и навсегда покончить с набегами дикарей на наши земли. Но для того, чтобы нечисть не смущала души наших братьев, я предлагаю выставить два отряда, прикрыв столицу от возможных беспорядков. Вот здесь, на дороге к городу. И тут, рядом с дорогою к северным лесопилкам. Кроме того, сотня прогустов с учениками отправится в сам лагерь, чтобы нести свет веры и помогать будущим воинам регулярно читать молитвы… — Закончив с объяснениями, патриарх сложил руки на груди и тихо произнес: — Нам говорили, что Храмовый орден создан во славу церкви, для защиты братьев по вере от обид и притеснения. Но не следует забывать, что истинное предназначение церкви Слаттера и ордена — в служении людям, в служении короне. Король — наша надежда на справедливость на земле. И если кто-то готов покуситься на святое, следует без колебаний выжечь скверну. Мы ответим ударом на подлый удар. Без колебаний, без пощады… Как король защищает церковь Слаттера, внимая ее голосу, так и мы откликнемся на его зов, поддержав Кайлока в трудный час… Готовьте оружие, собирайте людей, занимайте указанные места. Скоро, братья, нам придется воспользоваться мечами, отложив на время молитвы… Да благословят нас боги…

Молча выложив полированные доспехи, бастард аккуратно загрузил телегу железным ломом и стальными болванками. Покосившись на сытно отобедавшего стража, Хейдер ткнул пальцем в сторону подземного города:

— Молчат?

— Молчат, — кивнул гном, разглядывая осунувшееся лицо молодого мужчины. — Ты не волнуйся, они сами позовут, если будет надо.

— Ну и ладно, — легко согласился гость, с трудом сдвигая телегу к выходу. — Удачи тебе, старик… Я через неделю-другую наведаюсь… Как закончим…

— Давай, заходи на огонек. — Довольный гном аккуратно закрыл дверь, проверил, насколько надежно встал в пазы засов, и устроился рядом с пузатым чайником. — Хоть через неделю, хоть через месяц… Главное, монету не забывай… А я найду, кому ее продать…

Мерно вздымая молот, обнаженный молотобоец молча опускал тяжелый инструмент на наковальню. Огромный мастер тонко звенящим молотком лишь отмечал место будущего удара, и бастард бил по раскаленному железу, плюща металл. Удар за ударом, день за днем. Дабы почувствовать душу будущего оружия или мощь еще не родившегося доспеха. Чтобы получить по лбу ложкой, перепутав перед ужином тонкое плетенье кольчуги. Чтобы таскать ледяную воду из дальних колодцев. Чтобы надрываться, толкая тележку с исходящей дымом золой. День за днем, слившиеся в одно неразрывное целое, где иногда мелькнет довольное лицо стража, проскрежещет засов, отрезая от верхнего мира, и вновь вниз, в глубину тоннелей. Туда, где оборотень ночами исчезает в черных провалах. Где изредка вечерами поет сталь только что выкованного меча, вторя пляске иссушенного работой тела. День за днем в зеленом сумраке напоенных капелью коридоров. Там, где время остановилось, потеряв смысл своего бесконечного бега из прошлого в будущее. Где звенит молот и пышет жаром горн, где будущий лорд постигает таинство прокованного металла, способного разрубить невесомый волосок и полированный наплечник. Где исполняется урок без начала и конца, где суетливый человек теряет мальчишескую глупость, замещая ее седою мудростью. Где рождается истинный правитель перевала Лэгпасс…

И лишь изредка уставший бастард ловит на себе внимательный взгляд черных бездонных глаз. И слышит незаданный вопрос и свой ответ на него:

— А не бросишь ли меня, смешной человек, человек без семьи и друзей?

— Я не бросаю своих, Варулл. Никогда. Чтобы не говорили про проклятого богами ублюдка.

— Смотри, Хейдер… Я тебя предупредил. Коль бросишь, найду и убью. Без жалости. В спину. Как и полагается поступать с болтуном и трусом…

— Спи, отринутый гном… Скорее горы провалятся под землю, чем я нарушу данное слово. Мы теперь связаны до конца дней, как пожелали боги…

— Хорошо, милорд. Варулл верит тебе. Да хранят тебя Гудары…

Мохнатый седой коротышка терпеливо ждал, пока кузнец с мастером не закончат очередную деталь. Лишь когда Хейдер напился и подошел ближе к стражу, старик произнес, глядя снизу вверх:

— Я же говорил, что о тебе вспомнят, когда должно… Можно было и не бегать каждую неделю, торопыга… Пошли, братья ждут…

Посмотрев на разложенные у горна заготовки, бастард усмехнулся:

— Дорогу к хижине знаешь? Там стол накрыт. Поужинай пока. Мы с мастером закончим и подойдем. Не дело начатую работу бросать.

— А братья?..

— Братья поймут. Гномы как-никак, не пустомели с болот. Заодно и готовый заказ наверх поднимем… — Взяв в руки молот, мужчина отер пот с лица и улыбнулся здоровяку: — Давай, мастер. Огонь зовет…