Грата

Глава 20. Психотехники и истники

Пассажирский корт, следующий по маршруту «Аннхелл — Питайя — Аскона».

Навигаторская

Пассажирский корт вряд ли мог долго выстоять против среднетяжёлого крейсера.

Горец, конечно, не был ни опытным капитаном, ни хорошим пилотом. Но у него имелась боевая машина и команда. И эта команда работала точно так же, как и экипаж торгового судна: просчитывая возможности противника.

И потому Рэм не обольщался по поводу первой победы. Он привык оценивать боевую ситуацию со всеми положенными рисками. Понимал, что за первым успехом корта вряд ли последует второй, а тем более третий.

Однако пилоты и техники пассажирского судна боевого опыта не имели. Они воодушевились: улыбались, шутили. Даже с физиономии Кифары пропал его извечный скепсис.

— Ты, скотина безномерная! — вибрировал в динамике голос Горца. — Ты чё творишь, а? Да я тебя по щитам размажу! Да я тебя!..

Орать-то Горец орал, но его команде сначала нужно было стабилизировать крейсер, потерявший одну из мобильных светочастотных пушек. А им это не очень-то удавалось.

Рэм, пользуясь нерасторопностью врага, всматриваясь в показания приборов, сосредоточенно искал другие слабые места боевой машины.

Эх, будь у корта хотя бы противометеорные светочастотные установки…

Но пассажирские суда не ходят по «грязным» трассам, их максимум — облако космической пыли.

Однако у корта были достаточно мощные магнитные и домагнитные щиты, что позволяло гасить удары крейсера послойно, с минимальным риском для пассажиров и экипажа. Можно было продержаться какое-то время в глухой обороне. Но и только.

Манёвр с модулями был одноразовым, рассчитанным на неожиданность. Если его ещё не просчитал навигатор вражеского крейсера, то это дело минут.

Команда веселилась и перешучивалась, Рэм хмурился, а Горец, выровняв крейсер, почему-то не нападал, но и переговоров не запрашивал.

Поорав немного, он отключился. И непонятно было, что сейчас творится на вражеском корабле.

Испугаться там не могли. Поражение было тактическим, обидным. Но не более чем проигрышем первого раунда.

Однако Горец молчал.

Ули вдруг вскинул руку с коммуникатором и выбросил на всеобщее обозрение личный чат.

Парень был бледен и напряжён.

Ченич быстро пробежал глазами начало беседы. Оказывается, подельники потеряли сигнал Ули, когда люди Кифары подключились к захвату рубки.

Начальник службы охраны решил бить врага его же оружием и начал глушить рубку, не давая Павлию позвать своих подручных на помощь.

Навигаторскую начальник службы охраны поначалу тоже глушил. Но когда Горец начал стучаться на корт по имеющимся у него каналам приятелей, Кифара велел вырубать глушилку.

А после Горца Ули нащупали и подельники.

Тот соврал, что сбежал и добрался до навигаторской. Мол, затаился у стены в коридоре.

Ули и в самом деле сидел в дальнем углу, прижавшись к стене, а потому его маячок светился то ли снаружи — то ли изнутри, сразу и не поймёшь.

Бывшие подельники стали ему писать, и парень коротко отвечал. Так мол и так, поймал сигнал Горца, готов действовать.

Узнав, про оружейку, куда Горец направил Ули, некто «Старый» спросил: вооружён ли парень? Тот ответил, что да.

Самым странным в этой переписке был полученный следом приказ Старого: ждать в коридоре и готовиться к захвату навигаторской!

Только тогда Ули насмелился показать чат Рэму. Он был напуган и обратно к подельникам не хотел.

Навигаторская — не очень большое помещение. Ченич хорошо видел и ужас на лице Ули, и удивление в глазах Рэма, постепенно переходящее в понимание.

Парень посмотрел на вражеский крейсер, тихо скользящий по параллельной корту орбите, на цепочку сообщений в чате…

— Где служба охраны? — быстро спросил он Кифару.

— Ведут по коридору бандитов, — ответил тот озадаченно.

Кифара как припёрся, так и сидел в навигаторской. И уходить почему-то никак не желал.

Он вынудил техников втиснуть ещё одно кресло, чтобы пристегнуться и не мешаться в самопальной рубке, если начнутся серьёзные перегрузки. В навигаторской были гравикомпенсаторы, но ведь бой — это бой…

«Груз! — вспомнил Ченич. — У Кифары есть нелегальный груз! И только на этом участке пути была возможность скинуть его. Не везти же через асконскую таможню!»

Одно дело Аннхелл, обессилевший от войны, и другое — жирненькое спокойное Содружество. Безопасность там была совсем на другом уровне.

— А вы уверены, кто там кого ведёт? — Рэм обернулся к Ули и спросил, глядя в его вспотевшее от страха, лицо: — В вашей банде есть психотехники, да, Ули? Этот «Старый» — он психотехник?

Ули ещё не ответил. Ещё таращился испуганными глазами. Но у Ченича все пазлы в картинке встали уже на свои места.

Он повернул голову к дверям. Там, по коридору, не люди Кифары вели сейчас связанных бандитов, а бандиты тащили охранников, чтобы Кифара видел их маячки, движущиеся к навигаторской!

— Заблокировать дверь! — приказал Рэм. — На запросы о переговорах не отвечать. Разговор с грамотным психотехником опасен даже по связи.

Мембрана дверей окрасилась алым отсветом блокировки, опустилась страховочная стальная плита, маревом повисло домагнитное поле.

— Так это же что, а, уважаемые? Это как же так неправильно происходит? Мои люди… Они же… — бормотал Кифара. — Это как же они захвачены? Там же их было двенадцать! Двенадцать! И всего четыре бандита! Этого не может быть! Я не верю!

— Зато каких четыре… — Ченич с надеждой посмотрел на толстую стальную плиту.

Юрист, двадцать лет проживший на Экзотике, знал, что психотехник с хорошим опытом, это, конечно, не истник, он не может сломать волю, но вполне способен использовать все слабые и тёмные места человеческой психики.

Заговорить, убедить, «пациента» так, чтобы он поверил и решился на невозможное.

Человек слаб. Его и без гипноза несложно склонить и к убийству, и к самоубийству, и к предательству. Даже если психотехник не владеет гипнозом и не имеет доступа к психомашине — его знание законов человеческой психики — уже оружие.

Все психотехники Содружества давали ту же подписку, что и сотрудники спецслужб. Но попадались и отщепенцы. Власть над другими калечит, это закон.

— Ули, — спросил Ченич. — А психотехник там только один? Тот, что с позывным Старый?

Парень кивнул.

— Уже неплохо, — выдохнул юрист.

— Да как же это неплохо, уважаемые? — взвился Кифара. — Там же было двенадцать людей из моей охраны!..

— Все живы? — перебил Рэм.

Кифара внимательно посмотрел на маячки:

— Движутся все... — И снова заголосил: — Но как? Как такое могло со мной сделаться? Я же готовил их, как детей! Шесть человек погибли сразу, в первые пять минут! Потом ещё трое! Потом Лиграм, старший на первой палубе! Да что это я вам говорю, а? Ну это же не возможно, чтобы людей, словно фишки!..

Ченич пожалел Кифару. Он не стал напоминать ему, какую встряску устроил бандитам Рэм. Всего один хорошо подготовленный пилот спецона.

Кифара зарылся в коммуникатор, пытаясь понять, кто из людей у него сейчас где. Ведь этими двенадцатью его силы не ограничивались. Он был растерян и зол.

Кифара был имперцем. А в Империи есть только военные психотехники. Они подчиняются Генетическому департаменту, и большая часть населения даже в дэпах не читала о том, чем они заняты.

Психотехники для гражданского населения Империи — вроде рептилоидов с планеты Нибиру или мифа о тайном правительстве Галактики.

Из присутствующих здесь только Рэм знал наверняка, что такое имперская медицина мозга. Дерен возил его несколько раз показать психотехникам, потому что положенного по штату сотрудника этой службы на «Персефоне» не было.

Капитан Пайел истово ненавидел психотехников. «Персефона» была рассадником другой ветви «мозголомов», тех, кого на Экзотике называют истниками, а в Империи для них и слова-то пока не придумали.

Конфликт между истниками и имперской военной медициной начался сто лет назад, после хаттской войны. Медики посчитали отклонением выплески ментальной силы, пытались лечить таких, как Дерен и сам капитан.

Теперь, с размежеванием Юга и Севера, южное военное командование подмяло под себя медицину мозга. Польза-то от неё была, но не все готовы были её принять, припоминая старые грехи.

Дерен возил Рэма на консультацию втихую, с молчаливого игнорирования, но не с согласия капитана. Не было пока мира между научной ветвью мозголомов и теми пилотами, кого щедро наделила новыми качествами природа.

Команда часто весело спорила, кто хуже: истники с их неконтролируемыми выплесками психической силы или психотехники, копающиеся в мозгах человека, распяливая хомо, как лягушку на лабораторном столе.

Рэм поначалу побаивался психотехников, они лезли в душу похуже особистов из контрразведки. Но Дерен сказал, что бояться парню нечего, определённый иммунитет к психическому давлению у него уже сформировался, благодаря постоянному общению с теми, кто практиковал ментальное и волевое насилие.

На «Персефоне» Рэм контактировал не только с капитаном и Дереном. «Грешны» были многие пилоты основного состава.

А ещё парень пару раз встречался с самим командующим объединённым Югом, лендсгенералом Колином Макловски.

Лендсгенерал был дружен с капитаном, нередко бывал на крейсере, и мальчишка чем-то привлёк его внимание. А Дьюп — так называл командующего капитан Пайел — был одним из самых сильных истников освоенной части галактики. Один его вид и взгляд абсолютно чёрных глаз мог перетряхнуть внутренности человека до рвоты.

Но командующий говорил с Рэмом, и парень как-то справился. И во второй раз даже соображал, что отвечать.

Дерен ещё пару лет назад объявил Рэму, что по психическим показателям тот способен принимать самостоятельные решения, не подчиняясь стороннему давлению. Правда, добавил, что были бы ещё мозги в голове для этих решений…

«Напрямую промять тебя под чужую волю не выйдет, — сказал тогда старший. — Возможен только обман и шантаж. Помни об этом».

«Но у меня никого нет, — привычно дёрнул плечом Рэм. — Меня некем шантажировать».

Это было правдой. Родные Рэма погибли, любимая девушка жила при эйнитском храме Тёмной Матери, попробуй туда сунься, а Дерен…

Дерен сам кого хочешь прибьёт. Рэм давно приметил, что его старший боится не бога, не капитана, а исключительно сам себя. Своих срывов, силы, что блуждала у него внутри. Весь остальной страх он держал за забавное развлечение.

Горец молчал и всё так же гнал крейсер параллельным курсом. А вот маячки постепенно приближались к навигаторской.

Их было шестнадцать. Темп движения показывал, что раненые, возможно, есть, а возможно, кого-то даже несут.

— Думаю, что ничего страшного с охраной не произошло, — попробовал утешить шумно страдающего Кифару Рэм. — У психотехника не было времени на серьёзную работу. Вступив с ним в переговоры, ваши люди могли наделать ошибок, только и всего. Он заморочил их. Заставил поверить в какую-нибудь химеру, положить оружие. Сейчас они просто идут связанные. Бандиты ведут их с собой, чтобы вы по маячкам видели: всё в порядке.

— А почему они идут так медленно? — Кифара уставился на Рэма, просто требуя, чтобы его обманули.

— Возможно, они параллельно разрабатывают план захвата навигаторской, — соврал парень.

Про раненых и так было понятно. Бандиты шли медленно, скорее всего, потому, что половину людей Кифары приходилось тащить.

Ченич всё косился на дверь.

— А она выдержит? — спросил он, скрывая тревогу.

— Я требования кортов по ТТХ не знаю, — покачал головой Рэм. — Может, и выдержит. Светочастотного оружия у бандитов нет, только взрывчатка, наверное... Ули? — Он посмотрел на приятеля. — Взрывчатка же есть, да?

Ули кивнул.

— Ты не бойся, — сказал Рэм. — Если эти твари сюда вломятся, Старого я пристрелить сумею. Останется всего трое, а нас тут гораздо больше. И Кифара умеет стрелять, и Ченич, и пилоты. Мы справимся.

— Ты… — пробормотал Ули.— Ты…

— Я иммунен к психическому насилию, — улыбнулся Рэм. — И чужому влиянию не поддаюсь.

— А почему? — спросил Ченич.

Он слышал про иммунность, но этот термин употребляла только аристократия Содружества.

— У нас полкорабля истников, — охотно пояснил Рэм. — Какие психотехники могут меня заговорить, после нашего кэпа? Капитаном «Персефоны» алайцев пугают. Алайцы генетически не поддаются внушению, но морды у них зеленеют от страха, я сам видел. Не бойся, Ули. Подумаешь, какой-то старый псих.

— Ты его не знаешь… — На скулах у Ули выступили красные пятна. — Он…

— Я тебя знаю! Прорвёмся! — Рэм обернулся, протянул руку, и Ули тоже потянулся и хлопнул его по ладони.

Маячки тем временем приблизились почти вплотную, и «люди Кифары» стали стучаться в чат.

— Это они хотят, чтобы мы сами им дверь открыли, — криво усмехнулся Ченич. — Умные какие.

— Заботятся о сохранности имущества корта, — пошутил Рэм, и пилоты заулыбались.

— Откройте сообщения, — попросил Ченич Кифару, в сомнении взирающего на чат. — А вдруг мы где-то ошиблись? Надо убедиться, что это именно группа захвата.

— Но тогда они поймут, что я их вижу, и это не сбой связи! — запротестовал Кифара.

— Откройте, — согласился Рэм. — Ченич прав. Мы должны знать, что не ошибаемся. Это важнее.

Кифара шумно засопел и развернул чат:

— Группа прибыла, разблокируйте дверь! — прочёл он вслух.

— Отправьте их сначала запереть пленников, — посоветовал Ченич.

«Ведите пленников на вторую палубу. В «карантин». У вас есть раненые?» — написал Кифара.

«Шеф, включите канал видеосвязи, это срочно!» — написал охранник с позывным Беров.

«Выполняйте приказ!» — отозвался Кифара.

«Шеф, у нас проблемы! Вы должны это увидеть!»

«Где начальник группы? Почему не отвечает Кортнер?»

«Он ранен. Пожалуйста, включите видеосвязь! Он не может писать, ему нужно доложить голосом!»

Кифара читал и морщился, как от боли.

— Ну и что? — спросил Ченич. — Вы бы сейчас включили видеосвязь, если бы не подозревали, что там на самом деле?

— Боюсь, что да, — кивнул Кифара. На лице его было страдание.

Чат пестрил значками полученных сообщений, но начальник службы охраны их больше не открывал.

Он отключил чат, заблокировав связь. Нечего было поважать бандитов лишним общением.

И тут же пилоты сообщили, что крейсер начал сближаться с кортом.

Теперь уже точно было понятно, почему Горец перестал стрелять. Он хотел сначала забрать своих, а уж потом поджарить наглецов, испортивших ему и корабль, и репутацию.

— Стучатся в канал, — объявил связист. — Выводить?

— Выводи, но без обратной связи, — приказал Рэм. — Мы их «не слышим», помехи.

Связист кивнул и вывел изображение и звук в режиме приёма.

— Эй, безномерные! — на экране возник Горец, возбуждённый и злой. — Чё это вы замуровались в навигаторской? Открывайте двери, или мы будем убивать каждые пять минут по вашему человеку. Эй? Слышите вы меня?

— Вот скотина, — прошипел Кифара.

— Они не будут ничего делать, пока не убедятся, что мы их слышим, — успокоил его Ченич и обратился к связисту: — Они понимают, что мы сами их глушим?

— Рентгеновская звезда не гарант устойчивой связи, — пожал плечами связист. — Подозревают, конечно, но уверенности у них нет. Связь у Горца со Старым тоже должна быть не очень стабильной.

— Рэм! — позвал Ули и вытянул из браслета чат. — Смотри!

Там мигал маячок Горца и бежала надпись: «Ты где, парень? Наши тебя потеряли».

— Отвечай! — приказал Рэм. — Ты в подсобке. — Он кивнул на соседнюю внутреннюю дверь. — Вон там сидишь. Спрятался. Связь у тебя неуверенная и постоянно пропадает.

Ули начал писать, оставив чат висеть над запястьем, чтобы все его видели.

Ули: «Я спрятался около навигаторской. В подсобке. Они начали суетиться, и я проскочил в соседнюю дверь. Но я в ловушке. Они заблокировали все двери. Не могу выйти отсюда. Связь постоянно глушат. Освободите меня! Они меня найдут!»

Старый: «Подсобка — это техническое помещение, смежное с навигаторской?»

Ули: «Да. Я не могу выти в коридор, только в навигаторскую».

Горец: «Как ты вооружён?»

Ули: «Импульс и взрывчатка».

Горец: «Ты знаешь наши благородные цели, Ули. Нам нужно спасти многих людей. Ты должен войти в навигаторскую и заставить их открыть дверь. Ты понял?»

Ули: «Понял».

Старый: «Боишься?»

Ули: «Да».

Старый: «Не бойся, мой мальчик. Мы рядом. Нужно только открыть дверь. Зажми взрыватель, и они побоятся в тебя стрелять. Ты же с нами?»

Ули: «Я с вами».

Старый: «Соберись. Я подам тебе сигнал и скажу, что говорить».

Ули: «Хорошо».

— Какие умные, а? — зло выдохнул Кифара. — Вот же дакхячьи дети!

— Так это же можно использовать! — осенило Ченича. — Предложим бандитам прислать к нам парламентёра, и он согласится, понадеявшись на Ули!

Кифара поскрёб подбородок и кивнул.

— Можно и так, — подтвердил Рэм. — Но, думаю, на переговоры они пойдут и без этого. Им же нужно как-то удрать с корта. А когда у нас появятся заложники, мы поговорим с Горцем уже по-другому.

— Думаю, не поговорим, — не согласился Ченич. — Он сбежит, когда поймёт, что Старый у нас в заложниках.

— Или попробует уничтожить и нас, и подельников, — криво усмехнулся Кифара.

Рэм посмотрел на связиста, потом на старшего техника. У него явно возникла какая-то сумасшедшая идея.

— Мы тут сейчас пошепчемся, — сказал парень. — Не такие уж мы и беспомощные.

— У меня есть вторая группа, ещё десяток людей. — Кифара недовольно засопел, но продолжил: — Они сейчас на второй палубе и не знают пока, что происходит. Я запретил им общаться с группой захвата. И ещё резерв. Они в твоём распоряжении, Стоун. Прими пароль и заходи в чат.