Граф, я против этого брака!

Глава 15. Между правдой и ложью

Задумавшись над тленностью бытия и всем идиотизмом сложившейся ситуации, я едва не пропустила момент, когда расколдованный граф, попытался от меня сбежать. Я все понимала, общение с чокнутой ведьмой в его планы на жизнь не входило, но допустить такого я не могла. Все же… На толику я была честна и мое сердце трепетало рядом с ним. Была ли это любовь? Скорее всего не в нормальном ее понимании, но для ведьм, вроде меня, самое то… Оно как раз охарактеризовало все, что скрывалось у меня в груди. Жажду обладания…

Недолго думая, и не позволяя событиям взять совсем уж сумасшедший поворот, я внезапно прильнула губами к губам Накануара. Мой юркий язычок скользнул по ним, словно пробуя на вкус, а затем раздвинул его губы и проник внутрь, ласково коснувшись другого языка. Парень вздрогнул, ощутив это прикосновение и попытался отшатнуться, но я была на стороже, обхватив его за шею руками и повиснув, благо разница в росте это позволяла. На что только не пойдешь ради счастья и благополучия родного человека

Глаза Накануаора расширились от изумления, легкая дрожь пробежала по сильному и великолепному телу. Я же только закрыла глаза и прижалась к нему еще плотнее, ощущая каждой клеточкой все рельефы и небольшие покатые мускулы. Моя неожиданная жертва все еще никак не реагировала на поцелуй и не подавала признаков жизни. Подобный вариант меня не сильно устраивал, но совершить ошибку, которая могла бы выйти боком тоже не хотелось. И я с каким-то отчаянием прижалась к нему еще крепче.

Словно вспоминая ночные игры, мои руки скользнули по крепкой мускулистой спине, с восхищением оглаживая бархатную кожу. Спустились под водопадом кудрявых волос, до аппетитной и подтянутой задницы и сжались на ней. Ногти без труда впились в шелковую кожу, оставляя на ней красные отметины в форме полулуний. Возможно, он сам обо всем позабыл, но я была уверена, что тело помнило… Если не меня, то хотя бы все те ласки и прикосновения, которые я ему дарила на протяжение этих месяцев.

Он не мог забыть меня так легко! Еще не все потеряно, пока есть шанс, надо сражаться за то, что по праву принадлежит тебе. Именно так меня учила наставница. Так что нет никакой разницы, пробовать сейчас или через месяц. Если хозяин заколдованного замка сразу примет всю полноту и абсурдность наших взаимоотношений, то будет замечательно. И не придется выдумывать еще какие-то методы для достижения поставленной цели. По крайней мере, покорения одного сказочного графа, который оказался принцем.

Встав на цыпочки, я углубила поцелуй, втянув в свой рот язык Накануара и мягко начинала его посасывать. Всем телом прижилась к мужской груди, желая заставить хозяина заколдованного замка вспомнить все те моменты, когда я лежала у него на груди и точно так же терлась о него. И в какой-то момент он не выдержал такого напора и обхватив меня руками за талию легко приподнял над полом, перехватывая инициативу в поцелуе. Я мягко застонала ему в рот и обвила ногами чужую талию.

Я ласково запустила пальцы в густые каштановые волосы, огладила шею и подалась еще ближе, прижимаясь грудью к его тяжело вздымающейся груди. Оторвавшись наконец от соблазнительных губ, Накануар с трудом перевел дыхание. Юноша смотрел на меня так, словно на самом деле не понимал, как вообще до такого дошло. А мне было все равно. Я собиралась остаться в этом доме на два года, а если сдержит обещание, то рассмотреть вариант и на подольше. Все же, ни каждый день находится тот, кто готов целый Альянс у себя приголубить.

— Ты что очередная ловушка чертовой старухи? — прошептал он, опустив ресницы и глядя на мою грудь в вырезе платья.

— Нет, — усмехнулась я, перебирая пальцами его длинные пряди, — это доказательство того, как хорошо и весело нам было проводить холодные вечера в этом доме. Ты такой страстный, такой горячий, только мой!

— Замолчи, это просто очередная шутка, — потряс головой парень, но отпускать меня не спешил, продолжая удерживать на руках.

— Накануар, ты совсем скоро все вспомнишь, — я жарко выдохнула ему в ухо, — и своих двух жен, погибших от призрачной жены. И мое тело в своих лапах, ну уже руках. И то, как доводил меня до помешательства вылизывая и растягивая языком. Поверь, ты можешь не доверять мне или своей памяти, но твой член, упирающийся мне в задницу, говорит о том, что твое тело прекрасно помнит, как хорошо мы совместимы.

Хозяин замка посмотрел на меня таким взглядом, что будь на моем месте, девица с менее устойчивой психикой, она бы с легкостью провалилась под землю от стыда. Но в моем случае, было проще пристрелить сразу, чем доказывать в чем я, собственно, оказалась не права и по каким таким критериям не вписывалась в общую картинку мира. Не раз народ слышал о том, что от ведьм бывают проблемы и они источник всех без на этой земле. И вообще… Что-то с Накануаром было не такое? По крайней мере, реакция его тела меня устраивала, а вот желание оттолкнуть меня не очень.

Всего один поцелуй… А он уже пялился на меня, как на врага народа и пытался отлепить от себя, при помощи всех доступных для этого средств. Нужно было лечь или хотя бы сесть… Для того, чтобы продолжить убеждать строптивого красавчика в том, что мы весьма качественно проводили время, даже в его чудовищном обличье, не говоря уже про истинную моську, за которую хотелось душу дьяволу продать. Он и на портрете был тем еще ходячим божеством, а со всеми этими кудряшками, вообще выносил сознание за грань разумного.

Так и чесались ручку завалить его и как следует насладиться полученной прелестью. Все еще неосознанно крепко прижимая меня к груди, он опустился в свое излюбленное кресло, давая мне больше маневров для соблазнения. Волосы перестали мешаться и сползли по шершавой ткани, оставив моего любовника абсолютно уязвимым передо мной. Я, же не теряя времени даром прильнула к нему еще ближе, не желая потерять такое время. Легко прикоснувшись губами к его шее, скользнула вдоль ключиц к широкой груди и медленно начала сползать на пол, прокладывая дорожку из влажных прикосновений.

Я внезапно ощутила, как дыхание Накануар участилось и стало более глубоким, размеренным и возбужденным. И почему-то возникло такое чувство, словно я уже добилась желаемого и держала его сердце в своих руках. Хотя точно знала, ничего подобного быть не могло! Любить ведьму нельзя, а любить будущую главу Альянса еще необдуманнее. Все же я не белая и не пушистая. От моих рук по всему миру расходились кровавые полосы. Быть сильной, значило понимать, что человеческая жизнь, стоит меньше, чем покой целого мира. В том и заключалась наша работа, пропалывать проблемы до того, как они дадут побеги.

Наконец-то поддавшись моим губам и ласкам, он, закрыв глаза откинулся на спинку кресла. Никогда Накануар не отличался силой воли, но сейчас это показалось мне в разы проще, чем в его диком обличие, там он терпел до последнего. А сейчас, каждое мое прикосновение бросало его в дрожь. Он не в силах был сопротивляться моему очаровательному, соблазнительному стану, который все ниже и ниже перемещал губки. Для того, чтобы в конечном счете на мгновение задержаться губами на ямочке пупка и неторопливо лизнуть головку налившегося кровью члена, а затем подув на влажный след, немного отстраниться.

— Неужели совсем ничего не помнишь? — облизнувшись, спросила я уставившись на его миловидное личико.

С огромным трудом Накануар приподнял веки и посмотрел в мои ждущие глаза и судорожно сглотнул, словно сам себя испугался в этот момент. Против воли его взгляд скользнул чуть ниже и задержался на моих приоткрытых, блестящих от слюны губах. Внутри что-то щелкнуло и мужская рука автоматически взметнулась вверх, и большой палец легко и осторожно провел по ним, в привычном жесте. Так словно у него на пальцах все еще были когти, и он боялся мне навредить в порыве бушующей страсти.

Сквозь полуопущенные ресницы Накануар наблюдал за своими действиями с затаенным страхом и паникой. Его тело словно придавало хозяина и бороться за право остаться разумным, он уже проиграл. Поддался моему очарованию, моей напористости и позволил залезть под кожу, доказав тем самым, что это не простые выдумки. И у меня возникло такое ощущение, что он в действительности не управлял своим телом, а кто-то другой двигал его руками, лаская и поглаживая мои губы. И это завораживало, давало надежду и позволяло мне чуть больше погрузиться в пучину сводящей с ума страсти.

— Нет… — слабо попытался возразить он и отдернул руку, — это неправильно, все это делаю не я, а какой-то дурной, неизвестный мне человек, у которого окончательно помутился рассудок. Что ведьма сделала со мной? Почему я так хочу прикасаться к тебе? Это ты меня приворожила и теперь не позволяешь очнуться от колдовского дурмана?

— Ты все вспомнишь, — прошептала я, обхватив губами его палец и втянув его в свой рот.

— Перестань… — придушенно прошептал юноша, но так и не отдернул руку.

— Нет, — из груди вышибло воздух от того, как провокационно звучали мольбы.

— Какая разница! — с тяжелым стоном пробормотал граф. — Если ты все равно поступишь по-своему, так убей меня… И давай не будем друг друга больше мучать.

— Я тебя хочу, а не убить, — вновь придвинувшись к нему я потерлась головой о бедро. — Это две совершенно разные вещи.

— Ты все еще одета, а я голый, — он развел руками. — Не сильно похоже на прелюдию, знаешь ли. Пусть у меня никого не было, но в этом я знаю толк.

— Может быть, ты сам меня разденешь? — томно произнесла я, сверкая глазами.

— Что? — Никануар вытаращился на меня, как на неизвестное насекомое.

— Ты уже делал так и не раз, — шепнула я, несильно прикусывая кожу на ноге, — так в чем же проблема? Смелее…

Накануар закусил губу почти до боли и спрятал глаза за густыми черными ресницами, борясь с собой. Точнее, с тем ураганом, который сто процентов бушевал у него внутри. Да не просто было ему переварить полученные сведения. Особенно если учесть тот факт, что он вообще ничего не помнил о нашем совместном быте. К тому же после нападения, магический замок был немного не в форме и не мог помочь хозяину. Он словно во сне увидел, как его жизнь перевернулась с ног на голову и перестала напоминать адекватный и привычный до боли сценарий.

Я знала, что Накануар просто был не в силах сопротивляться этому жадному, алчному желанию, сидевшему внутри него. За сто лет в обличье монстра он так плотно сросся со своим внутренним зверем, что даже после перевоплощения не мог до конца избавиться от него. Для такого требовалось время. А у него на принятие решения было не больше десяти минут, такую кашу в голове из мыслей, чувств и эмоций, так легко не разгрести. Да и я не способствовала улучшению мозговой активности в кудрявой башке.

Я, приняв для себя единственно правильное решение, решила, что стоит помочь ему в принятие решения. Быстро справившись с мелкими пуговичками на тонком пурпурном сарафане, я стряхнула его на пол и преступила ткань, попутно откидывая и белую сорочку. В разрушенной гостиной было настолько холодно, что стоило ткани соскользнуть с моих плеч, как я тут же пожалела о содеянном и тесно прижалась к Накануару в попытке обрести ускользнувшее тепло. Ведь обычно прижиматься к его шкуре было одним сплошным удовольствием.

От этого, казалось бы, легкого, ничего не значащего действа граф инстинктивно вскинулся не в состояние контролировать дрожь, которая мелкой волной пробежала по его обнаженному телу. И отголоски его возбуждения, жаркой волной нахлынули на меня, магия просто взбунтовалась в груди и мне захотелось еще больше… Мне или той ненормальной ведьме, сидевшей внутри меня? Да, какая к черту разница! Мне был нужен этот мужчина, прямо тут и сейчас. На спаленной шкуре, которая когда-то видела все наши милые моменты или на диване, где впервые Накануар позволил мне увидеть вздыбленный член, показавшийся из мехового мешочка.

Парень властно обхватил рукой мою узкую талию и уверенно провел ладонь по спине, словно делал так каждый день. Хотя… Именно так он и делал, до того, как все напрочь позабыл и строил из себя невинную обиженную девицу перед первой брачной ночью. Другой рукой жестко взяв меня за подбородок поднял голову, заглядывая в глаза, прежде чем прильнуть ртом к гостеприимно распахнутым губам. Поцелуй получился смазанным, неряшливым, но дико возбуждающим. Словно я по одному лепестку отрывала от этого бутона невинности, стремясь высвободить всю силу и мощь изголодавшегося по ласкам зверя.

Я обняла его за шею, вплетая пальцы в роскошную гриву и тесно вжимаясь бедрами в его стоявший колом член. Потерлась подобно кошки, задевая вставшими сосками его кожу и смачивая плоть текущими соками. Губы Накануара такие жадные и властные, кусали и помечали. Оставляли такие долгожданные следы, которые в звериной шкуре он себе не разу не позволил сделать. Воздух в комнате словно раскалился, его язык не давал мне вздохнуть… Оно будоражило кровь, разгоняло магию по телу и выносило разум, куда-то прочь. За пределы привычного и обыденного мира.

Уверенно и властно Накануар ласкал мой рот языком, врываясь все глубже и глубже, словно пытаясь сожрать целиком. В голове билась только одна мысль… И эта мысль не принадлежала мне. Она словно существовала отдельно от всего происходящего и показывала на то, что я окончательно чокнулась и повернулась на этом сильном и властном хищнике. Мой… Коротко и ясно, без всяких вопросов и неуместных раздумий. Хотелось быть еще ближе, до конца дней не выпускать его шеи и смотреть в эти пьяные от возбуждения глаза. Веря в то, что он будет лишь моим.

Дурное и темное поднимало голову, царапало изнутри и жадно требовало присвоить его себе и никому не отдавать. Чхать на все условности и запреты, позволить внутреннему зверю вырваться наружу и устроить пир, позволяющий нам жить несмотря ни на что. Самое дурное, что только могло быть в душе у ведьмы, в одно мгновение обратилось былью и я прочувствовала ту самую полноту эмоций, о которых рассказывала наставница, вспоминая о том, как повстречала своих партнеров и когда потеряла мужа. Чувства ведьм, это что-то за гранью нормального.

В этот момент я была всего лишь марионеткой… Мной управляла моя магия, моя кровожадная жестокость, обладать этим совершенным мужчиной, который смог запасть мне в душу. Я не была живым воплощением разумности, а просто существом, которым управляли инстинкты. Телом, с помощью которого этот необузданный комок нервов внутри которого пыталось бурлить магическое нечто, страждущее заполучить себе все, что только можно захотеть. И это немного пугало…

Но я по-прежнему ничего не понимала и не могла контролировать свои конечности, они словно отдельно от меня существовали. Тело действовало само по себе и представляло сдавленный со всех сторон, комок обнаженных нервов. Каждое прикосновение, каждая ласка вызывали во мне кучу мурашек и будили в голове все темное и ненасытное. Не подчиняясь своему прежнему принципу, я тонула в этом омуте и не могла выбраться, да и не хотело. Дрожала, горела от желания, особенно когда ощутила, как он властно прижал меня за бедра и смял задницу в руках. Ладони непроизвольно потянулись к растрепанной шевелюре, а из груди вырвался урчащий стон.

Я близко-близко прижалась к нему, стараясь стать для Накануара чем-то большим, чем просто неизвестным призраком, восседающим на его коленях, сгорающей от желания куклой или угрозой, посланной старой ведьмой. Я хотела, чтобы он прочувствовал все то, что вертелось у меня в голове. От чего я сама сходила с ума и пылала, подобно яркому пламени камина в самый жаркий полдень. И это восхитительное ощущение вседозволенности, подкрепленное пузырьками магии под кожей, затирало границы дозволенного и окунало в водоворот нечеловеческих страстей.

Стараясь его вспомнить, каждое сказанное мне слово, волнительное прикосновение и гортанный стон, я потиралась все сильнее, стараясь слиться с ним. Каждое нежное касание в облике зверя во время наших бесконечных идиотских перепалок и бурных выяснений отношений. Каждый ласковый взгляд, брошенный украдкой, когда он думал о том, что я не вижу и не чувствую. В те моменты, когда он был невидимым и лишь упрямо бегал от меня, подобно пугливому щенку. Я откинула голову давая ему доступ к своей шее, к тонким изгибам ключиц, к тяжело вздымающейся груди, с призывно торчащими сосками.

— Накануар… — выдохнул я ему в губы. — Пожалуйста…

— Что? — тихо отозвался хозяин замка.

— Не мучай меня больше, — едва не рыдала я, — пожалуйста…

— Я не понимаю… — так же нерешительно отозвался Накануар, но глаз не отвел, жадно рассматривая меня.

— Хочу тебя, — вновь захныкала я, припадая к его губам в поцелуе.

Этот юноша… Он так смотрел… Словно разрывался между осознанием того, что я ведьма и желанием прижать меня еще сильнее. Не делясь ни с кем и просто зная, что я могу в любой момент растаять, как дымка по утру. Слишком жарко, слишком нежно, слишком ласково, слишком… Всего слишком, от этого туманилось в голове и хотелось кричать. Просто откинуть голову и произносить его имя до потери пульса. Пока я не смогу даже рта открыть. И это казалось таким нужным и таким правильным, что сопротивляться было невозможно.

Нет… Это не я настоящая… Ее мои мысли и чувства… И не… Не имела права обнимать этого юношу. Вот только магия внутри меня бесновалась все сильнее, вытесняя глупые мысли куда-то за пределы здравой логики. Я сама была всего лишь наивной дурочкой, которая неожиданно оказалась заперта в одной комнате с тем, от чьих прикосновений летели искры по коже и кого хотелось зацеловать до смерти. Эксцентричного юнца, оказавшегося некогда сыном местного короля… А на что я еще могла рассчитывать с удачей и характером моей покойной прабабки?

Но сейчас даже это не имело никакого значения. В этот момент мне было плевать на все, потому что жар внутри становился просто невыносимым. Не обращая внимания на разгромленную гостиную, Накануар поднял меня на руки и осторожно уложил на огромный обеденный стол, который натужно заскрипел, лишившись остатков магической подпитки. Жаль, что любимая шкура пострадала при нападении, но я не возражала и против такого. Ибо все здравомыслящие рассуждения, давно покинули мою бедовую голову. А все что в ней осталось, нельзя было демонстрировать нормальным людям. Так как любили ведьмы, остальным оставалось лишь рыдать…