Граф Суворов

Глава 1

— Боярская дума и дворянское собрание, под предводительством регента Российской Империи, его сиятельства князя Морозова, постановило: дворянские рода, чья история насчитывает более двухсот лет, приравнять к боярским. — спокойно объявил Петр, зачитывая по бумаге. — Остальные дворянские рода более не считаются наследуемыми! С этого момента дворянин может передать свой статус лишь такому же дворянину, послужившему отечеству головой, потом и кровью.

— Так же вводится налоговая градация на наследство для дворян. Без налога, если наследник прослужил более двадцати лет. Десять процентов для служивших более десяти лет. Двадцать процентов для служивших от пяти до десяти лет. Тридцать процентов для служивших менее пяти лет. — ропот среди слушающих превратился в вой негодования. — Пятьдесят пять процентов для не служивших.

— Грабеж! Произвол! — раздались крики из толпы. — Воры!

— Налог на отказавшихся от дворянского статуса не вводится. — продолжил Петр. — Любое лицо, пожелавшее стать обычным гражданином империи, лишится всех военных и служебных привилегий, однако будет освобождено от единоразового налога по наследству. Каждый сам должен решить, что важнее ему и его роду. Верой и правдой служить отечеству, платя нулевой налог, или скрываться под бабскими юбками, лишая детей большей части наследства.

Под возмущенные крики толпы Петр развернулся и чуть отошел в сторону, давая мне дорогу. И сейчас, и потом, всё негодование будет обращено именно на его фигуру, но я за это собирался щедро заплатить, и они с женой на такую плату были согласны. Горькая пилюля была дана, настал черед ложки мёда.

— Его императорское высочество, граф Суворов, князь Ляпинский, Меньшиков и Арылахский, владетель Рубежный и всея Руси. Александр Борисович Романов! — доносился уверенный голос церемониймейстера над дворцовой площадью, под фанфары и успокаивающиеся крики я вышел на балкон, и встал перед стойкой с микрофонами.

Удивительно, как всё повернулось, всего два года назад, я, скрывающийся от регента, стоял на этой самой площади, когда его попытались убить бомбисты. А теперь окрепший Петр стоял у меня за спиной, наравне с главнокомандующим армией и флотом Мирославом Суворовым и моими супругами.

— Граждане империи! С гордостью объявляю о том, что неделю назад, Тунгусская зона была нейтрализована! — сказал я, и площадь утонула в криках ликования и овациях. — Впервые, с момента открытия принципа резонанса, в нашем мире была ликвидирована опасная зона. По сведениям ученых вся территория зоны, миллионы километров, будет пригодна для жизни уже через десяток лет, а сейчас России открыты для добычи богатейшие в мире месторождения проводящих металлов, искаженного дерева и кости, а главное – бриллиантов!

— С сегодняшнего дня Российская империя более не зависит от поставок алмазов для инициации из Африки! Каждый одаренный, прошедший инициацию и обучение, сможет получить свой камень! — громко сказал я. — Наша армия станет сильнейшей в мире. Наш флот – самым многочисленным и хорошо вооруженным. Впереди десятилетия покоя, мира и процветания!

На сей раз овации стали такими что заглушили даже работу динамиков. А ведь всего секунду назад собравшиеся из числа бояр и дворян не слишком довольно переглядывались, услышав новость про «каждый получит камень». Вот ты элита, а попадание в число потомственных дворян неоспоримое признание, а вот уже «каждый».

Но выступление во многом было предназначено не для аристократии, а для простых граждан, которые за прошедшие два года натерпелись многого… одно массовое переселение из-за раскрытия Польской зоны чего стоит. А гибель миллионов при её открытии? Нам и вправду нужен был повод успокоиться.

Аристократом же было важно, что земли за Уралом в основном считались вотчиной Романовых и с возвращением этих земель в оборот многие рассчитывали получить сладкие каски, а сейчас ближе к центру зоны даже глухая поляна с камнями могла таким стать. Любой искаженный материал, прошедший через изменение, стоил в тысячи раз больше, чем обычный.

В первую очередь это конечно было связано с опасностью добычи таких материалов, с множеством загубленных жизней даже при лесоповале, и добыче руды. Но сейчас, благодаря исчезновению Тунгусской зоны, ситуация могла в корне изменится, что потенциально выводило экономику и науку империи на недостижимую до этого высоту.

— В данный момент, я, как наследник дома Романовых, не имею права распоряжаться землями, которыми владеет род и империя. Лишь тем что является частью моего личного княжества. Но могу пообещать смельчакам достойную награду. — объявил я. — Каждый, кто окажется достаточно храбр и сумеет пройти обучение, для защиты от остаточного диссонанса, получит возможность обогатить себя, свою семью и род. В о славу Российской империи! За Россию!

— За Россию! За императора! — громогласно ответил мне многотысячный хор. и помахав людям на прощание я ушел с трибуны, оставив за собой толпу, чье настроение в корне изменилось. Сейчас они успокоятся, разойдутся по домам и начнут обдумывать произошедшее. А по всем каналам им будут рассказывать о том, как велики богатства Сибири и Тунгуса. И как было бы славно, если бы цесаревич стал императором и со своего барского плеча разрешил добывать ресурсы не только в княжестве Арылахском но и во всей зоне.

— Они меня чуть не растерзали. — спокойно проговорил Петр, когда мы оказались в небольшом обеденном зале, только для самых близких. — Надеюсь, ваше высочество, что ваша стратегия окажется верной. Всё же двадцать лет службы — это крайне тяжелый срок. Это еще не говорилось что двадцать лет нужно быть на острие атаки.

— Это мы будем пояснять постепенно, приучая людей к тому, что служить своей родине, а не личным интересам, выгодно в первую очередь им. — ответил я, располагаясь за столом. — К тому же, с ростом доходов из зоны мы сможем значительно поднять средний уровень благосостояния.

— А что потом? Отречение от престола и провозглашение республики? — с хитрой улыбкой спросил Морозов.

— Зачем? Конституционная монархия меня вполне устроит. — так же с улыбкой ответил я. — Тем более что с потомками у меня будет всё в порядке, а в случае необходимости всегда можно ввести тиранию.

— Только вот мне уже премьером при таком раскладе не быть. — с пониманием кивнул Морозов. — И кто тогда? Уважаемый Мирослав?

— Не стоит думать в эту сторону, отец. — сказала Мария, стрельнув в меня глазками. — До этого ещё дожить надо.

— Верно. Для того чтобы провозгласить смену режима мне для начала нужно стать полновесным императором. — кивнул я, взяв ладонь первой супруги в свою. — А у нас с этим могут возникнуть незначительные проблемы.

— Ну, если уж пропажа символов власти – скипетра и державы, это незначительные проблемы, то я даже не знаю какие более существенны. — усмехнулся Петр. — Возможно пропажа патриарха, что должен возложить корону на твою буйную голову? Филарета не стало, но собор архиереев на удивление спокоен. Кажется им даже нравится чувствовать собственную власть, не претендуя на её полноту.

— Мы с вами прекрасно понимаем, что это не на долго. Год, максимум два. Им надоест текущее положение, начнутся интриги, противоборство, попытки подчинить себе территории соседних губерний. — заметил я. — Нам же нужно будет этим временем воспользоваться, чтобы провести программу переобучения и перевооружения.

— Как только начнется массовая добыча ресурсов с территории княжества, цены на редкие ресурсы из России упадут. Пройдет совсем немного времени и остальные страны почувствуют давление на рынке. — заметил Багратион-младший. — А значит станут совать нам палки в колеса, интриговать… возможно даже пойдут на открытый конфликт. И вряд ли мы выдержим против нескольких великих держав разом.

— Нам хватит и Англии с штатами. — ответил Мирослав. — Большая часть нашего флота сосредоточена у Рубежа. В Сибири и на дальнем востоке лишь дежурные части да патрули из крохотных флотилий. И даже если мы начнем строительство нового флота немедленно — готов он будет только через пять лет.

— Столько времени нам не дадут. — покачал головой Петр. — Воспользуются недовольством среди лишившихся дворянства, объединят оппозицию, а затем начнут атаки на караваны и торговые пути. Если не поможет — объявят открытую войну.

— Сейчас наш флот обладает паритетом с объединенным флотом Германии и Англии, но он привязан к Рубежу. — согласился с ним Суворов. — Если против нас выступят ещё и штаты, мы просто не сможем сражаться на три фронта одновременно удерживая Рубеж. Это будет катастрофа.

— Значит нужно придумать как этого избежать. — проговорил я, откинувшись на спинку стула. — Как в целом международная обстановка. Мне всё время было не до того, так что я даже не интересовался, как дела обстоят за океаном.

— Что именно вас интересует, ваше высочество? — спросил Багратион-старший. — Событий слишком много, чтобы описывать их все иначе как общими словами.

— Что может нашим противникам помешать напасть на нас? Можем ли мы купить себе право на спокойное существование или переключить их внимание на более близкие цели? — подумав спросил я.

— Хмм, если ставить вопрос так… Германия, Австрия и Румыния нам сейчас не враги, у них хватает проблем с Польской зоной. — начал перечислять Леонид. — Франция и Англия, несмотря на общую заинтересованность в наших ресурсах, вовлечены в конфликт на территории Африки, начавшийся после смерти императора Эфиопии.

— Адмирала черного пиратского флота? — уточнил я.

— Именно так, ваше высочество. — кивнул Багратион-старший. — У него остался больной несовершеннолетний сын, которого держали при английском дворе, под предлогом лечения. Так что формально именно он первый претендент на престол. Однако за время его отсутствия французы подсуетились и поставили во главе африканского союза одного из лояльных генералов, а также выделили существенные силы для его поддержки.

— У нас интересов в Африке нет, теперь, после открытия алмазных жил в Тунгусской зоне. — заявил Морозов. — Но это не значит, что мы не можем немного помочь французам, чтобы отвлечь англичан от нас.

— Это будет несколько проблематично, но в целом реализуемо. — подумав кивнул Леонид. — Проблема лишь в том, что у нас недостаточно ресурсов для такого. Да и быстро это не сделать, подобная операция потребует несколько месяцев подготовки.

— Хорошо, подумайте, что мы можем сделать. — кивнул я. — Дальше? Штаты?

— Североамериканские свободные штаты… тема слишком трудная чтобы можно было описать её в паре слов. У них хватает проблем с присоединенной части Мексики, Канада, ставшая их буферной зоной тоже не слишком довольна, но в целом главные семьи удерживают власть на континенте в стальном кулаке. — ответил Багратион-старший. — У них долгое время не было никаких противников рядом. В соседних странах минимальное население, только чтобы прикрыть границы.

— То есть у них руки полностью развязаны? — уточнил я.

— Боюсь, что в данный момент так и есть. — ответил Леонид. — Они отделены от нас океаном, что может быть плюсом и минусом, но главное – у них нет соседей, которые могли бы представлять угрозу или отвлекать на себя ресурсы. Даже мексиканская зона – относительно небольшая и легко контролируемая.

— Звучит так, будто им очень повезло. — проговорил я.

— Скорее они сделали для своего процветания всё что должны были. Привлекали ученых, конструкторов, исследователей, перекупали одаренных лишившихся земель или состояния. — перечислял Леонид, загибая пальцы. — У англичан по крайней мере Ирландия под боком, со своими сепаратистами, в крайнем случае мы могли бы поддержать их, чтобы облегчить сдерживание. А штаты…

— Подумайте на эту тему. — попросил я. — Они снабжали наших сепаратистов оружием и деньгами, готовили бойцов, поставляли боеприпасы и деньги. Не может быть чтобы у них самих не было никаких проблем.

— Одна проблема у них точно есть. — заметила Мария. — Это мы, окрепшая Россия, что начала представлять угрозу. И если что-то начнет происходить на их территории, они естественно подумают на нас.

— Ну, это вы зря, ваше высочество. — улыбаясь покачал головой Багратион. — Не обязательно же вмешиваться грубо. Недовольные есть везде, если у нас будет достаточно средств, мы сумеем раздуть даже самый крохотный уголек. Нужны только время и деньги.

— На данный момент у нас другие заботы. Но чтобы обезопасить наши границы я готов и на это. — кивнул я.

— В таком случае, ваше высочество, я бы сказал, что есть и другой путь. — заметил Константин. — Можно ссорить врагов, а можно самим находить союзников, которые прикроют наши тылы. И Персия для этого подойдет как нельзя лучше.

— Восток дело тонкое, не стоит влезать в него своими солдатскими сапогами. — покачал головой Леонид. — Тем более что там и так действует наш бывший губернатор. Многие на западе уже обвиняют нас во вмешательстве во внутреннюю политику Персии.

— Значит хуже уже не будет. — подумав сказал я. — Что, если вмешиваться станет не армия, а один конкретный одаренный?

— Вам придется надолго оставить страну, ваше высочество, а это чревато проблемами уже здесь. — возразил Багратион-старший.

— Нет, если я смогу до конца освоить навык Екатерины. — ответил я. — Пока рано загадывать, один раз можно счесть случайностью, но я уверен, что двигаюсь в нужном направлении и вскоре смогу проходить через врата, не вызывая их открытия.

— Если так, то это могло бы существенно изменить баланс сил в регионе. — подумав сказал Леонид. — Даже один одаренный пятого-шестого ранга в нужном месте, это уже большая угроза. А если этот одаренный владеет площадными конструктами и может появляться совершенно неожиданно, в тысячах километров от места, где его ждут.

— Пока рано об этом говорить, но я вас услышал. — кивнул я. — Следующий вопрос ставили министры промышленности и финансов. Нужно создать регулирование для артелей, которые начнут добычу ресурсов в бывшей зоне…

Количество дел, навалившихся на меня после возвращения в Петроград зашкаливало, и шло какой-то невообразимой лавиной, не оставляя и минуты свободного времени. Я даже научился отдыхать на официальных приемах, о чем даже подумать раньше не мог. И всё же, даже в этой суете я умудрился выделять время на три вещи.

Во-первых, это свидания с супругами. И это не только официальные встречи, но и выезды в парки, прогулки на свежем воздухе и вечерние посиделки. Я старался выделять время поровну между ними тремя, чтобы ни одна из них не чувствовала себя обделенной. Иногда мы даже инкогнито путешествовали по городу.

Во-вторых, боевое слаживание с членами ордена. Несмотря на то, что я умудрялся в очередной раз существенно вырываться вперед по владению резонансом, многие из первой роты прогрессировали с неменьшим усердием и упорством. Главным примером для них всех безусловно являлся Таран, он же граф Рубежный.

Ну и наконец тренировки. Случившийся прорыв необходимо было закреплять, и я тщательно отрабатывал как известные конструкты, так и действие личных врат. И честно сказать всё больше убеждался что телепортация от врат диссонанса была чудом и невероятным стечением обстоятельств. Ну и подпиткой хоть и нестабильной, но гигантской силой, которую в нормальном состоянии я получить не мог.

Однако не всё оказалось так плохо. Пульсирующий щит, который я отрабатывал во время проникновения в зону диссонанса, вполне мог стать моей фирменной карточкой, ведь он разрушал практически любой не стихийный конструкт, сохраняя при этом свою надежность и устойчивость. Да и против физического оружия работал не хуже.

Единственной серьезной проблемой оставались стихийные конструкты. В частности, воплощение камня, почти гарантированно пробивавшее и мой щит, и мою броню. Найти учителя Инге было не просто, но благодаря конструктам, что я подсмотрел у патриарха, она сдвинулась с мертвой точки и сейчас активно их осваивала.

— Пасть камня! — прокомментировала Инга, давая мне секунду на подготовку. Я рванул в сторону, уходя конструктом, а за моей спиной сомкнулись гранитные челюсти, вызванные из пола и потолка. — Хватит бегать, я так никогда не попаду!

— Тренируйся. — ответил я, с улыбкой. — Иначе зачем мы это делаем.

— Если бы я не предупреждала, у тебя не было бы ни шанса. — возразила Инга.

— Будто я не вижу, как ты начинаешь формировать конструкт, ещё до того, как сказала его название. — возразил я. — К слову, можешь не утруждаться.

— Ладно. Но если бы это был кто-то другой, я уже победила. — ответила третья супруга. — Ты просто слишком хорош.

— Даже не думай подлизываться, я всё вижу. — ответил я, рывком уходя от шипа, что должен был пробить мне спину. — К тому же, это уже изменилось. У нас вся первая рота отлично видит конструкты, и лейтенанты остальных десяти рот. Рано или поздно, это умение появится у наших врагов. Как и рывок.

— Научил на нашу голову. — ответила Инга, спокойным голосом. — Так мы будем тренировать твою защиту или нет?

— Кто-то умный говорил, что лучшая защита — это не попадать в ситуацию, когда она тебе нужна. — заметил я, пытаясь распознать конструкт, который творила Инга. Что-то сложное, многосоставное и… большое? Я попытался рывком уйти в сторону, но оказалось уже поздно.

Сотни шипов ударили из-под земли и с потолка одновременно, будто я попал в смыкающиеся кусты чертополоха, только вот иглы у него были длиной с руку. Мгновенно расширив щит до предела я создал боковой импульс, в попытке сломать шипы, но он сам распался, впитав лишь половину. Вывернутый внутрь еж сомкнулся на мне, вокруг потемнело, и я страстно пожелал оказаться в другом месте.

— Саша?! — выкрикнула Ангелина, вскочив с трибуны и прижимая к груди кулачки, когда каменные челюсти сомкнулись и раздался грохот дробящегося гранита. А в следующее мгновение она увидела, как супруг появляется в паре метров от смертельной ловушки.

— Это было близко. — выдохнул я, рухнув на бетонный пол.

— Больше мы без брони тренироваться не будем. — жестко сказала Инга. — Я подумала, что убила тебя.

— На мгновение мне показалось то же самое. — ответил я, успокаивая стучащее барабаном сердце. — Зато мы выяснили что в экстремальной ситуации перемещаться я всё же могу. И без открытия полноценных врат. Правда повторять этот опыт не хочется.

— Ты что-то видел? — спросила третья супруга. — Пожирателя?

— Нет. Только чернота. — честно ответил я. — Но вряд ли в ней скрывается что-то иное.

— Ты самодовольный, самоуверенный и наглый дурак! — громко сказала Ангелина, спустившаяся с трибун, и подскочив ко мне начавшая стучать по груди маленькими аккуратными кулачками. — О чем ты только думал? А если бы ты погиб?

— Всё было бы в порядке. — успокоил я любимую жену, не став рассказывать, что конец и в самом деле был близок. — Я куда крепче чем может показаться со стороны.

— И это хорошо. — холодно заметила Мария, держащая ладони на животе. — А то было бы глупо умереть перед своим днем рождения.

— Днем рождения? А я и забыл. — честно признался я. На дворе стояла середина лета, и мой официальный день рождения был совсем скоро. — Я так понимаю, что в подготовке мне участвовать незачем? Иначе мне бы о ней рассказали.

— К счастью, это не бал дебютанток, так что все основные моменты давно установлены, и церемониймейстеры прекрасно справятся с поставленной задачей. — ответила Мария. — Разве что ты захочешь привнести в празднование небольшие коррективы, например отметить его в том числе и давними друзьями.

— Почти у всех них уже есть официальные титулы. — заметила Инга. — графы могут прийти со своими супругами. А вот с Красновым может выйти заминка. Он до сих пор даже дворянский статус не получил.

— И не получит. — вставила свои пять копеек Ангелина. — Он так и не принял нормально существующий строй. Так что… тебе бы с ним поговорить отдельно. Краснов слишком ценный кадр, чтобы его далеко отпускать.

— Титулы и звания для него не главное. — согласился я, задумавшись. — Но придумать что-нибудь можно. Вопрос только в том, что ему самому хочется.

— Может новую мастерскую или лабораторию? — предложила Ангелина. — Он всё равно только и делает что спит на работе, так пусть у него будут более комфортабельные условия.

— Официальная должность императорского конструктора и награда, которую он мог бы потратить на любые нужды. — предложила Мария. — Это позволит ему находится на всех приемах и одновременно не будет противоречить его принципам.

— Разве что название «императорский». — усмехнувшись ответил я. — Ладно, подумаю об этом на досуге…

Мой день рождения стал продолжением праздника закрытия зоны. Тысячи приглашенных ходили по залу в ожидании, когда же можно будет вручить подарок имениннику, но в первую очередь подарок решил сделать я сам.

— Приказом его императорского высочества Александра Борисовича Романова, с сего дня, при первом имперском университете имени Михаила Васильевича Ломоносова, учреждается специальное императорское конструкторское бюро. — прочитал Максим протянутую ему бумагу. — Здорово, я давно говорил, что нужно не создавать отдельные группы, а объединять все перспективные идеи.

— Ты дальше читай. — сказал я, рассматривая людей с балкона.

— Главой назначается Кра… Краснов Максим Иванович. — прочитал, оторопев парень. — Это шутка какая-то? У меня и так дел невпроворот, а теперь ещё и чужими исследованиями заниматься?

— Нет, это теперь другие будут помогать тебе в твоих исследованиях и изысканиях. — ответил я. — У тебя всегда с собой суперкомпьютер, который способен просчитать любые конструкции, но вот рабочих рук всегда не хватает. А так, ты освободишься для новых идей и исследований, повысишь свою производительность, а заодно станешь главой коллектива. На сколько большого и дружного – зависит только от тебя.

— У меня будет производственный цех? — удивленно уточнил Краснов. — Как при строительстве дирижабля?

— Именно. Финансирование я тебе тоже обеспечу. Пока добыча полезных ископаемых не налажена – не то чтобы большое, но достаточное. А вот после, можешь рассчитывать на процент с добытых твоими машинами ресурсов. — с улыбкой проговорил я. — Заодно подумай над тем, как эффективнее добывать алмазы, может что и для армии предложишь – тут все в твоих руках.

— А Черепаха? — с надеждой спросил Максим.

— Если она тебе нужна – забирай. — кивнул я. — Правда её придется переоборудовать. Но думаю с этим ты и без меня справишься.

— Спасибо! — выдохнул Краснов, и подойдя сжал меня в стальных объятьях.

— Теше, дровосек железный, костюм помнёшь. — с трудом выдохнул я, и Максим, сообразив, что произошло тут же подался назад. — У тебя же конечности механические. В отличие от моего тела. К слову, не передумал?

— Нет. Мы сработались. — не думая ответил Краснов. — Теперь он мой помощник, а не противник. Всё в порядке.

— А что на счет Гаечки? — уточнил я.

— Она меня поняла. К тому же, во всем этом есть и плюсы. — с улыбкой ответил Максим. — Один контроль органов чего стоит.

— Ты мог бы его освоить с помощью духовных практик. — напомнил я.

— А стальные руки? — усмехнувшись сжал протезы Краснов. — Вот, то-то же…

— Ладно, уговорил. Иди к своей ненаглядной. — усмехнувшись сказал я, и Краснов, сжимая в железной ладони приказ, чуть ен бегом направился к Гаечке.

— Ваше высочество, прибыла делегация лиги наций. — уведомил меня Василий. — Просят аудиенции.

— Сейчас? Подождут своей очереди, много дипломатам чести. — с ледяным спокойствием сказала Мария. — Ты всё же будущий император, дорогой. Пусть подождут.

— Их возглавляет один из членов общества Теслы. — заметил Строганов.

— О, в таком случае точно подождут. — усмехнулся я. — Будь они одни, я бы ещё подумал, но после того, как общество нас подставило…

— В конце вечера можно и выделить им немного времени. — предложила Мария. — Скорее всего они будут клянчить наши технологии.

— …кажется они не хотят ждать. — заметил Василий, оглянувшись в зал. Не нужно было следить за его взглядом, чтобы понять куда он смотрит. Расталкивая приглашённых к балкону, шла достаточно большая группа людей в военной форме разных государств. И остановились они только когда дорогу им перекрыли гвардейцы при поддержке князей.

— Видим цесаревич русский привык прятаться за своих людей. — нагло выкрикнул один из пришедших. Вытянутый чопорный джентльмен. — Что лишний раз подтверждает нашу правоту.

— Расследование лиги наций показало, что именно русы виновны в гибели миллионов свободных поляков, латышей, прибалтов и румын. Вы открываете и закрываете зоны, а значит именно вы несете ответственность за геноцид народов! За смерти немцев, чехов и австрийцев! — не дав высказаться крикнул второй, встав рядом. — От лица лиги наций мы объявляем ультиматум! В течении десяти дней, Россия обязана предоставить все технологии, повлекшие открытие и закрытие зоны обществу Теслы!

— В качестве компенсации за нанесенный странам лиги ущерб, в течении двадцати дней, и сроком на сто лет, Россия обязана дать беспрепятственный доступ ко всем ресурсам бывшей Тунгусской зоны! — тут же начал кричать второй. — Иначе война!

— Иначе война! — хором поддержали остальные дипломаты, и в зале наступила гробовая тишина.

Приветствую всех на новом, предпоследнем томе Графа Суворова.

В первые дни постараюсь писать по главе, но учитывая что мы на 14м томе, думаю вы все меня уже знаете =) Как и знаете что этот том я закончу в течении месяца (месяца с хвостиком).

Завтра откроются продажи, и я сделаю скидки не только на этот том, но и на остальные книги. Новые чибики (для тома и для других циклов) появятся в блоге, который немного запоздал. Всем приятного чтения! Давайте наслаждаться приключениями Сан... в смысле Александра вместе!

Глава 2

— Все разом? — ошарашенно проговорила Ангелина.

— Как разведка могла такое пропустить? — зло прошептала Мария. — Это провал! За такое казнить надо.

— Спокойно. — сказал я, поднимаясь и внимательно глядя на делегацию.

— Держите себя в руках, ваше высочество, может они и рассчитывают на скандал. — проговорила Инга, ставшая каменно-спокойной.

— Вижу вас прислали, чтобы умереть. — громко проговорил я, и Мария закатила глаза. — Но ваши хозяева просчитались, и послали вас зря. А обвиняя меня в открытии зоны… вот ты, орун, угрожающий мне войной, не боишься, что завтра зона откроется в центре Лондона? В центре Парижа? Вашингтона или Нью-Йорка?

— Вы не посмеете! — чуть не заблеяв и отступив на шаг сказал один из дипломатов.

— О, я-то как раз посмею. Я даже не император, пока. Мне на ваши угрозы совершенно наплевать. Тем более что мой флот больше вашего, а мои одаренные сильнее. Я даже из простолюдинов и бездарей делаю графов с силой пятого поколения! — рявкнул я, показывая на Тарана, стоящего с княжной Вяземской.

— Слушайте и не говорите, что не слышали. Россия вас не боится. Ни вас, ни ваших кораблей или одаренных. Если среди вас есть ментат, а в такой шайке один обязательно должен быть, пусть проверит мои слова на правду. — сказал я, обведя дипломатов взглядом. — Мы закрыли зону потому, что нам помогла вера православная и сама земля русская! А вам этого не понять и не свершить.

По залу прокатились удивленные голоса, несколько дипломатов не сдержавшись обернулись к стоящему в центре группы мужчине, и тот коротко кивнул. Ведь в моих словах и в самом деле не было ни слова лжи. Если бы не фанатичная вера Филарета, мы бы бомбу в портал не засунули. Если бы не его конструкты земли, из той самой земли русской, то даже до центра бы не дошли.

— А теперь последнее. Если кто из вас, шакалов, подумает на нас вой поднять, то пеняйте на себя. Обещаю, от ваших столиц останется лишь пустыня, по которой будут бродить уроды. — сказал я, мгновенно переместившись с балкона к англичанину и взяв того за верхнюю пуговицу. — И ничто меня не остановит, потому что вы об этом даже не узнаете, пока не станет слишком поздно.

— Вы не посмеете! Это против решения лиги наций! — возмущенно выкрикнул француз.

— Где была ваша лига, когда общество Теслы бросило Россию в одиночестве? Когда они ставили обелиски, чтобы направить всех тварей на нашу страну? — спросил я, оттолкнув англичанина, который от неожиданности не удержался на ногах и плюхнулся бы на задницу, если бы его не поймали товарищи по несчастью. — Я вас предупредил. И в отличии от вашего лживого дипломатического языка в моих словах нет лжи.

— Десять дней! — выкрикнул другой мужчина, и взглянув на него я понял, что в отличие от остальных он совершенно спокоен. Значит вот истинный представитель общества Теслы, прекрасно осведомленный что это не мы виновны в открытии польской зоны. Вот только остальным он это забыл сообщить. Что же, прекрасно, значит сыграем на том, что они пытаются манипулировать друг другом.

— Через десять дней, срана которая посмеет напасть на Россию, лишится своей столицы. — сказал я, и весь зал охнул. — Могу поклясться, что не я открывал Польскую зону, как и никто из моих верных соратников. Но также могу поклясться, что как закрыть, так и открыть зону вполне возможно. Врата всегда ждут своего ключа. А в ваших столицах их хватает. А теперь, выведите этих шакалов как они того заслуживают! Пинками под зад! С этого момента посольства на территории России имеют право оставаться только если их правители подпишут договор о ненападении. Вон!

Чтобы ни у кого не возникало сомнений в моих словах я протянул руку и один за другим кристаллы на шеях послов померкли. Лишившиеся способностей и защиты дипломаты в начале не поняли, что произошло, но, когда на них навалился пресс, а они не смогли его удержать, многие в панике бросились прочь, спотыкаясь и падая, сопровождаемые хохотом военных и пинками от тех кто оказался рядом.

— Нападение на дипломатов может служить основанием для начала войны. — строго заметил Багратион-старший, когда я пешком вернулся обратно на балкон. — А уж высылка дипломатов — это вообще последний ход перед её началом.

— Вот и славно, у них будет меньше поводов подумать, что я блефовал. — ответил я, рухнув в кресло.

— А вы блефовали? — уточнил Морозов.

— Естественно. Я понятия не имею как можно создать зону диссонанса. Знаю, что можно, иначе бы они не появлялись. Знаю, что открытие врат может спровоцировать её. — усмехнувшись сказал я. — Но вот как – впрочем я об этом и не говорил.

— А как же на счет обещания сравнять с землей столицу любой объявившей нам войну страны? — спросил Морозов.

— Ну придется постараться. Устроить полноценную бомбардировку конструктами, использовать стихию синего пламени. Но в целом – думаю получится. — улыбнувшись сказал я. — Впрочем, тут либо они мне поверят, и тогда всё хорошо. Либо членам общества придется сообщить остальной лиге наций, что мы не в состоянии открыть зону, и тогда опять-таки какие к нам претензии? Мы снова в выигрыше.

— Да, вы вели себя довольно уверенно и нагло, чтобы остальные в это поверили. Но они могут попробовать убедить всех в том, что у нас было какое-то устройство, с помощью которого мы открыли зону, и больше таких нет. — заметил Багратион. — В это тоже поверить достаточно легко. Найдут того, кого не жалко, и кто больше всего пострадал при возникновении Польской зоны, и заставят его объявить нам войну.

— Ну… во-первых я не зря сказал «нападет» а не «объявит войну». А во-вторых, да, тогда мне и в самом деле придется наведаться к нему в столицу, открыть врата диссонанса, на столько большие на сколько я смогу, и заодно опробовать на городе мои обновленные силы. — со вздохом ответил я. — Десяти дней мне вполне хватит, чтобы собрать достаточно энергии, которую я смогу использовать с корабельным реактором. А учитывая, что пострадали только недалекие страны, то и с доставкой проблем не возникнет.

— Это будет бесчеловечно. — покачав головой заметила Ангелина.

— Я очень надеюсь, что до этого не дойдет. А если дойдет – постараюсь свести жертвы к минимуму. — ответил я. — Одна демонстрация может спасти миллионы жизней, что будут потеряны в случае начала войны.

— Мир под угрозой полного уничтожения? — спросил Морозов. — Это может стать как последней каплей, так и началом спокойного и стабильного будущего, где крупные державы не осмеливаются напасть друг на друга.

— Да. — кивнул я. — Именно так. Гарантированное взаимное уничтожение.

— В первую очередь это будет самый громкий политический скандал в истории. — заметил Леонид. — Разом выставить два десятка иностранных дипломатов с приема, да ещё и в столь грубой форме… нам придется сильно поднапрячься, чтобы перевести резидентуру на военное положение и сохранить хоть какое-то влияние в странах запада.

— Нет. В первую очередь вам стоило бы задуматься о том, почему наша разведка проспала столь масштабный сговор. — с ледяной яростью спросила Мария. — Где был генеральный консул при лиге наций? Где были все наши холеные разведчики и дипломаты? Не пора ли отозвать их домой и выяснить на кого они на самом деле работают? Может у них уже давно вторые семьи, а дети учатся и живут там?

— Мы обязательно проверим их на двоежёнство, что же до детей. В западных странах множество старых, даже древних университетов. Очень авторитетных и достаточно передовых. Во всем мире они считаются лучшими, так что не удивительно что в них стремятся в том числе и наши дети. — осторожно заметил Багратион.

— Это по тому у нас большая часть управляющих разбежалась? — усмехнувшись спросил я. — С этим нам ещё предстоит бороться. В Ляпинском княжестве мы начали заменять руководителей на наших, местных, но процесс продолжается.

— Многие, кто завел семью у нас, решают получить российское гражданство. — поправила меня Инга. — Но супруг прав, должностей остается много, и где те, перспективные дети, обучавшиеся заграницей, большой вопрос. К тому же, как я слышала, после катастрофы с Польской зоной, большая часть старых университетов прекратила работу. Спокойно только во Франции и Англии.

— Значит нужно их возвращать. — постучав пальцем по столу сказал я. — Всех отучившихся, всех наших профессоров и преподавателей, всех детей боярских. Найдите доводы, кнутом и пряником, угрозами и подкупом. В крайнем случае не забывайте, что черствым пряником тоже можно огреть.

— Добавить к морковке спереди морковку сзади? — с усмешкой спросила Мария.

— Да, дорогая. — оценив двусмысленность предложения сказал я. — Мы обязаны подготовится к возможному конфликту, и начать придется прямо сейчас.

— В начале – нам стоит отметить твой день рождения. Не дадим всяким зловредам испортить тебе праздник. — настойчиво сказала Ангелина, и её напор вызвал у меня невольную улыбку.

— Ты права, милая. Давайте праздновать. — сказал я. — подарим этому миру достаточно улыбок, чтобы солнце начало светить ярче.

Сбитые с праздничного настроя аристократы с усмешками пересказывали друг другу бегство дипломатов из дворца, даже не подозревая о том на сколько те стали уязвимы. Представляю каким ударом была потеря резонанса у какого-нибудь маркиза, близкого к императору Англии, но при этом лишившегося всех сил и способностей. Сегодня ты одаренный перед которым встают на колени нации и армии, а завтра – калека способный лишь подносить тарелку и пробовать не отравлено ли вино.

— Таран, я должен попросить у тебя прощения. — сказал я, когда подошла очередь поздравления от старого друга. — Ты один из самых трудолюбивых и талантливых моих учеников, и я горд тем, что ты со мной. И то, что я использовал твое присутствие как аргумент в словесной баталии, меня не оправдывает. Прости.

— Мне даже лестно, что среди всех вы выделили именно меня, ваше высочество. Так что прощаю. Но увы, мне за вами не угнаться. — с улыбкой покачал головой Таран.

— Да, тут ты прав, к сожалению или к счастью, но у нас разный старт. Но, есть и хорошая новость. — подмигнув стоящей рядом Ольге сказал я. — Какими бы сильными вы не стали, ваши титулы не помешают вам завести ребенка. Когда соберетесь с силами и мыслями – приходите, я поправлю ваши чакры.

— С-спасибо. — в смущении, порозовев так что стало не видно веснушек, проговорила Вяземская, и торопливо оттащила Тарана прочь.

— Ну зачем ты уж так прямо. — осуждающе сказала Ангелина.

— Надо же будет нашему ребенку с кем-то играть. — возразил я. — Нужно чтобы сила сверстников была не меньше их собственной.

— Они всё равно не смогут применять конструкты раньше инициации. — отмахнулась Мария, но заметив мой взгляд напряглась. — Не смогут же, правда?

— Я боролся с искаженными прессом ещё до инициации. — ответил я. — И создавал конструкт, который назвал кастетом или пробойником. Так что их сила будет развиваться семимильными шагами, а нам придется присматривать, чтобы они не сравняли дворец с землей.

— Пожалуй надо будет подумать о загородном особняке. — проговорила в задумчивости Инга. — Где-нибудь у моря.

— Есть пара неплохих вариантов. — кивнул я, а затем всё вновь закрутилось. Вереница поздравляющих в которой лица смазывались, превращаясь в сплошной поток. Но к каждому из поздравителей приходилось применять свой подход, к счастью, Василий, через наушник в ухе, вовремя напоминал, как и кого зовут, чем он полезен для империи и знаменит, входит ли в нашу коалицию или оппозицию.

Вечер, постепенно становился томным, но количество и качество подарков меня радовало. А уж преподнесённому Гаечкой и Красновым флаеру я радовался как ребенок. Малогабаритный, одноместный с короткими серебряными крыльями. И только двигатель, который занимал большую часть корпуса. Верхом на ракете. Самое то для меня.

— По расчетам, если использовать щит в качестве внешнего отражателя чтобы не перенапрягать конструкцию, можно развить скорость в семьсот метров в секунду, или две с половиной тысячи километров в час. — не без гордости сказал Максим, презентуя мне подарок.

— Спасибо. — улыбнувшись поблагодарил я товарища. — Позже обязательно опробую. Какая у него максимальная дальность?

— Он на резонаторе, так что фактически – пока не поломается. — ответил Краснов, но увидев поднятую бровь уточнил: — Нужно тестировать. В теории пятнадцать часов до обязательного технического обслуживания. Несмотря на износостойкость механизмы не вечные, будут стираться.

— Хорошо, тогда обязательно проверим. — кивнул я. — К слову, нам нужно будет обсудить вопрос создания нового оружия… в том числе с ураном.

— Мы же не хотели. — напрягшись проговорил Максим. — Хаос…

— Да, я всё понимаю. Но это лучше, чем открывать зону в центре мегаполиса. По крайней мере гуманнее. — ответил я. — К тому же, мы рассматриваем самый крайний вариант, когда либо так, либо погибнут десятки миллионов.

— Я подумаю, что можно сделать. — нахмурившись ответил Краснов, и вместе с Гаечкой отошел дальше.

Были среди подарков вещи странные, вроде китайских сервизов, кому они вообще нужны сейчас? Были важные, но распространенные. Были потерявшие ценность после уничтожения Тунгусской зоны. Например, посол из Персии преподнёс мне алмаз с ноготь большого пальца. Уже инициированный, хоть и явно дорогой. Но в ближайшем будущем мы таких сможем получить десятки, если не сотни.

От рода Суворовых мне подарили шашку, которая по легенде осталась от самого Александра Васильевича. Вещь очень знаковая, хоть и совершенно бесполезная в обиходе. А вот Морозов подошел с иной стороны, и подарил шкатулку, в которой была записка – «я оплатил архангела». Кто-то мог бы сказать, что для цесаревича это несущественная мелочь, но я деньги считать умел, и посыл оценил.

Рублев же, в своей обычной манере, и рыбку сесть и прибыль получить, подарил мне по двадцать процентов в своих новых предприятиях, и когда только успел организовать? Очевидно рассчитывая, что именно им я отдам подряды на обработку искаженной древесины и камня. Впрочем, почему нет?

Пусть друзья богатеют. А враги… это их проблемы.

Но главный подарок ждал меня, конечно, после приёма, в спальне. Хотя мог достаться мне в абсолютно любой день. Мы вместе с любимыми женами просто спали.

Где-то над Атлантикой.

— Его действия ставят под угрозу само существование общества. — серьезно сказал Первый, оглядев других членов совета. — Сама мысль, о том, что контролируемые зоны диссонанса можно закрыть. Получить все их ресурсы, да ещё и ничем не рискуя – опасна. Это выведет мир из привычной системы сдержек и противовесов.

— Меня куда больше волнует его угроза. — возразил четвертый. — Если он сможет открыть зону, где ему вздумается, то это поставит на колени весь мир.

— Не говорите ерунды. Он не в состоянии создавать зоны. — отмахнулся Третий. — И нам всем это прекрасно известно.

— Вот как? И как же тогда появилась Польская зона? — спросил Второй. — Может вы меня просветите?

— Так же, как и всегда, путем нестабильности. — ответил, фыркнув Третий. — Ваша предшественница, вторая, просто не рассчитала силы…

— Она не могла не рассчитать силы, потому что была слабейшей из нас. — возразила Пятая. — Долгое время я вообще считала, что ей среди нас не место. Но меня волнует его ответ куда больше. Если он в состоянии закрыть врата, возможно ли заставить его это сделать?

— Зачем заставлять, когда можно попросить, предложив что-то взамен. — пожав плечами спросил Второй. — Россия в очередной раз оказалась куда крепче, чем вы считали, а следующая такая ошибка может стоить вам столицы. Или всей страны.

— Это угроза? — прищурившись спросил Третий.

— А почему бы и нет? — усмехнувшись проговорил Второй. — На наших глазах родился и вырос тот, кто в состоянии один изменить всю политическую обстановку в мире. Чего стоит уничтожение инициированных камней у всех послов? А если допустить что он может это делать, скажем не с трех метров, а с пары километров? Или в защищенном корабле? Готовы сразится с человеком, способным обрушить ваши флоты и открыть врата диссонанса в ваших столицах?

— Не говорите ерунды. — поморщился Первый. — Это же чистой воды бред.

— А что, если нет? Вот раз – и нет? — вновь усмехнулся Второй. — Каждый из нас может создать зону, в любой момент. Правда только одну, но это не так важно. Я утверждаю, что Вторая не могла сделать этого самостоятельно. Её подтолкнули, и скорее всего убили, воспользовавшись ситуацией. Что вызвало образование зоны.

— Кто? — спросила Пятая.

— У меня есть лишь предположения. — взглядом указав на первого ответил Второй. — Но сейчас это не столь важно. Перед нами единственный человек, способный закрывать врата диссонанса, нейтрализуя зоны, и при этом оставляя все их ценнейшие ресурсы нетронутыми. Убивать его нельзя.

— Согласна. Если он может полностью нейтрализовать Польскую зону, нужно договариваться. — сказала Пятая. — Мы потеряли почти половину своих жилых земель. Несмотря на все усилия – обелиски не помогают, к тому же их постоянно атакуют твари, все меньше напоминающие тех монстров что должны появляться из зоны. Нужно как можно скорее прекращать этот кошмар.

— Хорошо, мы будем договариваться. — улыбнувшись сказал Первый. — Но будем делать это на наших условиях. В первую очередь – полностью прекратим международную торговлю с Россией. Пусть попробуют обойтись без наших медикаментов и техники.

— Верно. — согласился Третий. — Нужно как можно скорее закрыть международные рынки, чтобы цены на наши измененные товары не упали, иначе это грозит всем странам колоссальными убытками. Нужно чтобы им некуда было продавать свои товары, и тогда они будут вынуждены допустить нас на свои рынки.

— Вы всерьез хотите, чтобы я поддержала ваши экономические притязания, в то время как народ моей страны погибает? — ошарашенно проговорила Пятая.

— Если вы против, дорогая фройляйн, мы просто проголосуем. — с улыбкой ответил Первый. — Я считаю, что мы обязаны в первую очередь заботиться о мировом балансе, а Россия, со своим варварским и непредсказуемым правителем, угрожает нашему миропорядку. Голосую за полную экономическую блокаду. Кто за?

— Мы не будем поддерживать блокаду, даже если вы проголосуете за неё единогласно. — сказала Пятая, поднимаясь из-за стола. — Мы против!

— В таком случае санкции лягут и на ваши плечи. — не скрывая ехидной ухмылки проговорил Первый. — Объединенный флот лиги наций покинет воздушное пространство Германии, а обелиски, раз они столь бесполезны, мы заберем с собой.

— Вы с ума сошли? Погибнут миллионы! — ошарашенно проговорила Пятая.

— И смерть каждого из них, каждого из ваших граждан, будет на ваших руках. — кивнул Первый. — Выбирайте, либо мы выступим единым фронтом, либо вы будете расхлебывать собственные проблемы самостоятельно.

— Это безумие. — прошептала Пятая, рухнув в кресло.

— Нет, ну что вы, это называется демократия. — ответил Первый. — Итак, ещё раз, кто согласен ввести полную экономическую блокаду Российской империи? Второй и Пятая воздержались, остальные – единогласно. В таком случае отключаем все инициаторы, выводим обслуживающий персонал и посмотрим, куда они будут засовывать свои новые кристаллы, без наших машин. Всё что не можем вывезти – взорвать.

Утро выдалось жарким, во всех смыслах. Погода в начале августа стояла прекрасная, но наслаждаться нам ею не дали. Константин предупредил о взрывах на складах общества, которые были оцеплены накануне. Мы подозревали, что тесловцы попробуют вывезти жизненно необходимые для нас технологии, но не думали, что они решаться на их уничтожение.

— В Уральской губернии, во время штурма, удалось захватить две неповрежденных капсулы инициации. — доложил Константин через полчаса после начала конфликта. — Ещё три достались нам в разобранном виде, очевидно их готовили к транспортировке.

— Сколько потеряно? — уточнил я.

— Сложно сказать, ваше высочество. — нахмурившись сказал Багратион. — Вероятно около сотни по всей стране. Они никогда не работали одновременно, хранились и обслуживались на складах общества и теперь у нас нет даже инструкций по обслуживанию.

— С двумя рабочими инициирующими станциями это не важно. — ответил я, прикрыв глаза. — Этого всё равно слишком мало. Что с объявлением войны? Какая из стран?

— Ни одна, ваше высочество. — ответил уже старший. — Но радоваться рано. Штаты, Англия, Германия, Франция, Индия и Япония заявили об отзыве своих поверенных, а как только те покинули посольства предъявили новый ультиматум. Полная экономическая блокада продлиться до тех пор, пока мы не согласимся передать им технологии и контрибуцию в виде земель Тунгусской зоны.

— Чем нам грозит эта блокада? — уточнил я. — Что мы теряем?

— Разнообразие. — без улыбки ответил Леонид. — Множество товаров первого потребления из западных стран. Предметы роскоши. Привычные простолюдинам марки техники и дешевой бижутерии.

— Проще говоря, жить без этого мы сможем? — уточнил я.

— Сможем, но веселья это гражданам не добавит. — ответил Константин. — Могут возникнуть проблемы на размещенных в империи производствах, принадлежащих родам из иных стран.

— Отлично, просто отлично. — я усмехнулся, вновь прикрыв глаза. — Учитывая, что я молод и горяч, предложил бы сразу все отобрать в пользу государства, чтобы они не могли остановить производство. Уверен, Рублев и подобные ему быстро приберут такие предприятия и заводы к рукам. Заломят цены, втридорога, но создадут аналоги или провезут контрабандой. Так что с эти проблем не будет.

— Можно каждую замену освещать, показывать новых производителей, а разницу в стоимости временно возмещать из казны, чтобы не вызывать гнев людей. — предложила Ангелина.

— Казна нам пока не доступна. — напомнила Инга. — А если нельзя будет продавать материалы из зоны за Рубеж, они и богатства не принесут. Экономически это будет тяжелое время. Но мы справимся.

— Конечно справимся. — кивнул я. — И справится мы должны с прибылью для себя. В первую очередь – мне нужны списки всего что мы не производим, но для чего сами поставляем ресурсы и полуфабрикаты. Во-вторую – что для нас критично, какие направления или товары, чего может начать не хватать.

— Список может получиться очень уж длинным, ваше высочество, десятки тысяч наименований. — заметил Багратион.

— Тем лучше, значит в начале нам будет очень сложно, а затем очень просто. — ответил я. — Позовите ко мне Краснова и Рублева… и всех министров промышленности и финансов заодно. Кажется, настало время технологического рывка.

Глава 3

— Это же такой шанс! — проговорил воодушевленно Максим. — Если мы отрезаны от мировых рынков, то можно на них больше не ориентироваться! Мы можем перейти на плановую экономику! Построить настоящий социализм, в котором не будет богатых и бедных!

Все присутствующие взглянули на парня, некоторые более мрачно, даже с угрозой, некоторые жалостливо, как на инвалида не только тела, но и мозга. Некоторые — просто как на отходы, которым не место на совете министров и приближенных цесаревича. Среди присутствующих, все кроме него, были людьми состоятельными, и никто не хотел, чтобы их «не стало». Но, к всеобщему удивлению высказался тот, от кого это никак не ожидали.

— Построение коммунистического сообщества невозможно для примитивных прямоходящих приматов, большая часть жизни которых завязана на инстинкты выживания и продолжения рода. — раздался механический голос змея. — Только после возвышения человека до совершенных кибернетических сущностей, чей разум может жить вечно, а тело требует лишь подпитки электричеством, построение нового строя станет возможно. Вперед, товарищи, к светлому будущему! К киберкоммунизму!

— Благодарю господина Краснова за такую сценку, разряжающую обстановку. — с облегчением проговорил князь Лазарев, министр горнодобывающей промышленности. — Но боюсь, некоторое время нам и в самом деле придется отталкиваться от принципов плановой экономики. По крайней мере во всех аспектах, которые касаются машиностроения, металлургии и продовольственной безопасности. Иначе может оказаться что все спекулируют, а на рынках возник искусственный дефицит.

— Для тех, кто хочет заработать и урвать, сейчас лучшее время. — подтвердил Рублев. — Даже копеечкой владеешь — скупи всё что можешь, если возникнет дефицит, потом продашь втридорога.

— Вот только наша задача, чтобы никакого дефицита не возникло. — сказал я. — Вопрос как этого добиться?

— По всем направлениям — никак, ваше высочество. — спокойно сказал Лазарев. — Ни у государства, ни у заинтересованных лиц просто не выйдет проконтролировать всё. Мы можем выделить несколько самых важных участков, а остальное отдать на откуп мелким купцам и артелям. Объявим режим максимального благоприятствования, снизим налоги, или вовсе уберем для отдельных отраслей.

— Нет. — подумав решил я. — У нас и так будут баснословные внутренние прибыли, за счет разработок новых месторождений. Необходимо дать торговле и производству всё что мы можем. Для торговых компаний и купеческих гильдий снизим налоги до десятины. Для промышленников и фабрикантов уберем вовсе. Сроком… пусть на пять лет.

— Но ваше высочество, тогда в казне не останется денег на поддержание ведомств. А кто-то должен контролировать и тех, и других. — покачал головой князь Трубецкой. — Чины, армия останутся без средств к существованию, а его сиятельство Морозов только несколько дней назад провел реформу с двадцатилетней службой!

— Да, деньги нужны. Просто из воздуха их не взять. — согласился князь Лазарев. — Даже если мы станем продавать все что добудем на внутреннем рынке, это не пополнит казну, только изымет излишки у населения.

— За годы смуты и войны казна опустела, оплачивать службу не из чего. — сказал первый министр финансов – князь Голицын. — Новые поступления в бюджет не предвидятся, а без возможности закупки за рубежом редких лицензированных сплавов, станков и привычных обывателю вещей, вскоре экономика рухнет.

— Не рухнет, если создать все необходимые производства в стране. — возразил я.

— Это прекрасная идея, ваше высочество, но она совершенно утопичная. На строительство завода тяжелой промышленности уйдет два года минимум. — разведя руками возразил Лазарев. — У нас нет точных чертежей высокоточных станков, нет химического состава сплавов, нет…

— У нас отличные исследовательские и конструкторские команды, так что это не проблема. — подняв ладонь сказал я, и мельком взглянул на Краснова. Тот кивнул, подтверждая мои слова. — Многое уже известно, просто не записано на бумаге. С чертежами и проектами разберемся.

— Даже если бы у нас были все необходимые материалы и знания, даже если мы наплюём на международное патентное право и сами соберемся выпускать всё необходимое – на постройку заводов уйдут годы. — покачал головой Лазарев. — От двух до десяти лет, в зависимости от сложности производства. И ведь нам придется заново проходить многие производственные цепочки по тому же станкостроению. Чтобы выточить один станок, придется создавать его более простые аналоги и только потом… десять лет – это ещё оптимистичный срок.

— Если разрешите, ваше высочество. — откашлявшись проговорил Максим. — В отличие от наших западных противников нам совершенно не нужно повторять все их ошибки и напрямую копировать развитие. Не нужно делать сталелитейные заводы, если можно сразу перескочить этап и заняться порошковой металлургией.

— О, и как же мы сумеем избавиться от целого технологического звена? Может имеете ввиду распыление жидкого металла в инертных газах? Всё равно в начале придется получать расплав! — возразил Лазарев.

— Зачем? — удивленно посмотрел на него Максим. — Это можно было бы делать, будь у нас нехватка электричества или чрезмерная забота об экологии. Мы же сейчас говорим только о технологическом прорыве. У нас есть фактически бесконечный источник энергии – бывшая зона диссонанса. У нас есть гигантские месторождения полезных ископаемых. У нас… да всё у нас есть, нет только рабочих рук в достаточном количестве, да умелых управленцев, которые бы могли всё проконтролировать.

— Касательно управленцев — я согласен, их слишком мало. — вмешался в разговор Рублев. — Даже если господа министры промышленности сумеют настроить производство, а конструкторские бюро, трудясь не покладая рук, сумеют воссоздать все необходимые нам технологии, как быть с проверяющими?

— Об институте ревизоров мы говорили почти год назад. — ответил я, посмотрев на Константина. — Есть результат?

— Так точно, ваше высочество, но их не так много, если количество предприятий в России увеличится в десять-пятнадцать раз, мы просто не сумеем проконтролировать такое количество. — признался Багратион-младший. — Потребуются тысячи новых специалистов. Проверяющие для проверяющих и прочее…

— Выдели на это отдельного ответственного человека. Мне нужно чтобы институт внутреннего технического шпионажа и ревизоров работал как часы. — сказал я. — На внешние должности можешь брать отставных военных-инвалидов. Кто способен оценить выполнение работ. А чтобы у них глаз не замаливался – пусть обучение проходят.

— Год минимум, ваше высочество. — сокрушенно покачал головой Константин.

— Год мы продержимся. — пообещал Рублев. — Не обязательно продавать добытое под нашими марками, можно выйти на азиатские рынки через Персию. Правда для этого там должен быть лояльный нам правитель.

— Опять война? — нахмурившись посмотрел я на Алексея. — Граф, у вас цепкий ум и не дюжие способности к добыче денег, так используйте их на благо страны, и страна вам на это ответит взаимностью. Нам нужны товары, привычные для людей. А значит нужно получать всё необходимое, даже если оно станет дороже. А в это время обязательно строить свои фактории и заводы.

— Если начать сразу с проектирования и изготовления принципиально новых станков, работающих с порошковыми металлами, мы не только сможем существенно сэкономить на производстве, но и упростить рабочие процессы. — вставил свои пять копеек Краснов. — Начать с одной небольшой установке, на её основе построить вторую и так далее, масштабируя на каждом этапе.

— Я прошу прощения, но кто всем этим будет заниматься? — спросил Лазарев. — Я нисколько не сомневаюсь в гениальности уважаемого Максима, но он тоже не может быть везде и знать всё. Людей просто не хватит, ваше высочество.

— Людей. С грамотными специалистами высокого класса у нас и в самом деле беда, но и с этим, думаю мы сможем справится… правда придется принять кое-какие меры предосторожности. — подумав сказал я. — На счет времени вы правы, господа, его у нас нет, категорически. А значит те люди, что наиболее ценны для империи, должны получить не просто высокое жалование или хорошее жилье, а нечто большее. То, ради чего будут приезжать в Россию даже под страхом нищеты или изгнания.

— И что же это, ваше высочество? — удивленно посмотрели на меня министры.

— Долголетие, господа. Излечение страшных недугов, с которыми не в состоянии справится западная медицина. То, что получите и вы, если будете усердно трудится. — улыбнувшись произнес я, заставив многих нахмурится. — Ваше сиятельство, сколько вы спали на этой неделе?

— Вообще не спал, ваше высочество. — смутившись ответил Константин, на которого я посмотрел. — Уже больше полутора месяцев не спал, только медитации.

— Зря, зря. Я же говорил, что спать нужно не меньше двух часов в день. — покачал я головой. — У вас ещё не на столько развиты центры, отвечающие за регенерацию и выработку гормонов. Тем не менее, господа, любой обычный человек просто сошел бы с ума и умер, еще месяц назад. А князь не только жив и выполняет свои прямые обязанности, но и довольно бодр.

— Это же шутка, ваше высочество? — нахмурившись проговорил Голицын.

— Никаких шуток, князь. — и закатав руку поднял ладонь. — Что вы видите?

— Пальцы? Кисть? — пожал плечами первый министр финансов.

— В общем верно. — усмехнулся я. — Согласен, вопрос вышел не совсем корректным. Вы видите, целую руку, хотя, как все здесь присутствующие знают, мне пришлось сунуть её в центр образующихся врат диссонанса без всякой защиты. В начале с неё слезла кожа, затем начало отслаиваться мясо… да, хватит подробностей. Прошло чуть больше полутора месяцев.

— Это чудо… — не слишком уверенно проговорил князь Лазарев.

— Вот. — неожиданно даже для меня проговорила Ангелина, расстегнув воротник и показав белую полоску. — Ожог от костюма против диссонанса. Неделя, без вмешательства его высочества. Её я затянула сама.

— Верно, этим способностям можно научиться, хотя это будет и не слишком просто. — ответил я, нахмурившись. Любимая супруга умудрилась скрыть от меня рану, и даже сама её затянула. — Это уже следующая ступень, которая требует от двух до пяти лет на обучение. У детей и подростков выходит проще.

— Духовные практики вашего ордена? Активные медитации? — не без скепсиса спросил Голицын. — Это в корне противоречит православно морали!

— Если бы противоречило, сам патриарх бы не высказался в их защиту и введение, а собор архиереев не подтвердил бы их важность. — заметил я. — Но, вы можете и не заниматься, каждый волен творить свою судьбу самостоятельно. Даже глубоким старикам и потерявшим конечности можно помочь… разными методами.

— Мы должны рассказать об этом всему миру. — заметила Ангелина. — Чтобы каждый знал, что в России можно получить за верную службу здоровье и долголетие… и рождение детей.

— Можно. Только размер заслуг нужно определить четко. — сказал я, под ещё больше округлившиеся глаза министров. — Да господа, я бы мог сказать, что всё в руках Бога, но увы, он посылает нам испытания по силам. Исцеление бездетности вполне возможно, хоть и требует времени, знаний и специфических усилий. Так что больше двенадцати пар в год я не возьму.

— Что нужно сделать, чтобы исцелиться? — тут же взял быка за рога Лазарев.

— Внести столь весомы вклад, что он станет равноценен новой жизни. — с улыбкой ответил я. — Понимаю, что далеко не каждому такое под силу, но в вас, господа, я уверен. Те же кто не справится… ну что же. У них всегда будет шанс пройти чрез жернова обучения в ордене. Пятнадцать-двадцать лет, и вы получите исцеление сами.

— Всё ясно, ваше высочество. — нахмурившись ответил Лазарев.

— И последнее, чтобы ни у кого не возникло соблазна вредить другому, с целью лишить его заслуженного лечения — наши проверяющие достаточно компетентны, чтобы выявить истинного виновника, а ментаты с радостью проверят слова на правдивость. — сказал я, расставляя точки над и. — На этом, можете быть свободны. Попрошу остаться лишь Рублева и Краснова. Списки рабочих команд при министерствах жду к завтрашнему вечеру.

— Как прикажете, ваше высочество. — поклонившись ответили Лазарев и Голицын, и министры вышли.

— Не рано ты их отпустил? — спросила Мария.

— Толку их держать, если у них нет конкретных предложений по нашей ситуации? — спросил я.

— Боюсь нам вас тоже порадовать нечем, ваше высочество. — произнес Леха.

— А вот тут ты не прав, дружище. — усмехнулся я. — Я видел твой подарок, и не оставил его без внимания. Очевидно, ты рассчитываешь на то, что я отдам этим заводам первые контракты на переработку искаженной древесины и металла. Но, как сам понимаешь, у кого больше возможностей, с того и спрос будет больше.

— Что же поделать, придется стать великим. — пожал плечами Рублев.

— Придется, иначе твои дети повторят судьбу всех выскочек – лишатся титулов и головы. И это не угроза, а предупреждение. От каждого из нас, тех кто поднялся с сиротского курса училища, ждут оправдания нашего высокого статуса. — заметил я, и Леха невольно поежился. — И меня это касается чуть ли не больше, чем вас. Наши недоброжелатели жадно ловят любую нашу ошибку.

— Я особо наверх никогда не рвался, у меня цель другая. — не без гордости сказал Краснов. — Деньги для меня не важны.

— Я в курсе. А потому приходится тебе напоминать, что живем мы в обществе постиндустриальном, где без денег пока делать нечего. — сказал я. — Но, если к Алексею у меня просто трепетные чувства из-за того, что он иногда зарывается. То к тебе у меня вопрос особый. Вернее, к вам.

— К нам? — чуть подняв бровь спросил Леха, но я смотрел лишь на Краснова.

— Что вам нужно? — спросил наконец механический голос змея.

— Министры заметили верно, Максим не может разделиться почкованием. Но ты – другое дело. Я верно понимаю, что твоя основа – технология? — прямо спросил я. — Ты когда-то компьютером?

— Когда-то давно я был человеком, хотя не могу быть в этом уверен на сто процентов. — ответил механоид.

— Почему ты держался общества Теслы? — задал я следующий вопрос.

— Чем обусловлен ваш интерес? — спросил змей. — Ранее вас это не волновало.

— Раньше у нас были совсем другие проблемы и несколько другие вызовы. Мы могли, да и сейчас можем, обойтись без тебя. — ответил я. — Но сейчас появились другие возможные варианты, если ты ответишь честно.

— Вы не в состоянии отследить вру я или нет. Потому что я не биологическое существо. — ответил механоид, и я кивнул. — Но вы в состоянии делать верные логические выводы из перспективы. Что же, большого секрета нет, я придерживался, и до сих пор придерживаюсь целей общества Теслы – минимизации и контроля над проявлениями хаоса и энтропии.

— Зачем ты напал на меня и моих людей в Сибири? — не отставал я.

— Вы несли, и несёте, угрозу стабильности одним своим существованием. — ответил механоид. — До нашего знакомства и выражения вами потребности в закрытии врат диссонанса, я считал вас врагом. Сейчас ситуация изменилась, если вы будете продолжать нейтрализацию прорывов, я буду служить вам и вашему «товарищу».

— Моей конечной целью является стабилизация этого мира. — сказал я. — Если для этого потребуется работать с обществом Теслы – что ж, значит сделаю это. Однако пока они проявляют себя исключительно как дестабилизирующий фактор.

— Нет, у вас просто не совпадают локальные цели. Однако появление Польской зоны соответствует нескольким фактам в прошлом и не может быть проигнорировано. Что делает нас союзниками. — подумав с пол минуты закончил змей.

— Хорошо. — я тоже ответил не сразу, ведь следующий вопрос мог как решить множество проблем, так и создать новые. — В таком случае у меня следующий вопрос — в своем текущем состоянии, ты в состоянии создавать или воспроизводить себя на иных носителях? Что на счет хранения на кристаллах?

— Меня невозможно воспроизвести, я личность. Вернее сказать, слепок личности того, кем я когда-то был. Но я понял ваш вопрос… создание ЦАРя — цифрового ассистента развития, в текущих технологических условиях невозможно. — ответил механоид. — Мы не можем воспроизвести важнейший элемент системы – наниты которые могли бы модифицировать тело носителя.

— Меня не интересуют наниты, и со своим телом я справлюсь сам. — отрезал я. — Меня интересует сможешь ли ты создать достаточно полезного цифрового помощника и скопировать базу данных по известным тебе изобретениям. Большего не нужно.

— У вас есть коммуникаторы, есть компьютеры, есть вычислительные центры. Так что теоретически это возможно, — с некоторой задержкой ответил механоид. — Однако я не понимаю в чем необходимость такого действия.

— Нам нужно много технических специалистов, которые могли бы в любой момент обратиться с запросом к базе данных и получить консультацию. — пояснил я. — Если у них будут с собой ассистенты – помощники, способные заметить проблемы с чертежами, конструкциями, техническими решениями…

— Вы можете создать глобальную сеть, которая объединит все локальные сети принадлежащие множеству кланов и родов, с тем чтобы все могли обращаться к моему вычислительному центру напрямую — предложил механоид, и я покачал головой. — Это более целесообразно с точки зрения вычислительных мощностей и траты ресурсов.

— Мы попробуем протолкнуть такую идею, но рода сражаются за свою независимость не одну тысячу лет, и вряд ли пойдут на глобальную паутину. — возразил я. — К тому же, некоторые из специалистов будут выходить за зону покрытия и находится в агрессивных средах, например в Тунгусской или Польской зонах.

— В таком случае единственным решением будет крайне ограниченный по функционалу помощник, с минимальным набором паттернов поведения. — ответил змей. — Ваши технологии сильно отличаются от наших, а квантовая запутанность в вашем мире работает иначе. Мы не обладаем достаточными мощностями для исследований на эту тему. Как и ваша страна.

— Пусть это будет следующий этап. Мы не спешим. — сказал я, прикидывая варианты в уме. — Как на счет пауков, что напали на нас в доме Максима и Гаечки? Ты можешь воспроизвести их в автономном виде, питающемся от кристалла резонанса и хранения в нем же информации?

— Не такого размера. — через несколько секунд ответил механоид. — Учитывая необходимые функции, это скорее должно быть нечто с телом в три-пять сантиметров, с шестью или восемью манипуляторами для передвижения и проведения работ. Достаточно автономным вычислительным центром… На каждого такого помощника придется выделить искаженный алмаз в один карат, платину, золото и чистый кремний.

— Предоставь список необходимого. — прервал я змея.

— Это будет очень дорого. — осторожно заметил Рублев. — Тот алмаз что вам подарил посол Персии, немногим больше одного карата. Я сомневаюсь, что мы сумеем каждому простому рабочему дать по такой ценности… ваше высочество, да за пару таких алмазов можно ползавода купить?

— Значит покупай. — усмехнувшись сказал я. — Как только группа Гаубицева начнет массовую добычу, алмазы пойдут непрерывной рекой. Десятки тысяч карат ежегодно. А для этого им нужно будет оборудование и техника. А её нам, естественно, никто поставлять не будет.

— Покупать для вас? — уточнил Леха, но тут же поправился. — Как прикажете.

— Покупать ты будешь для меня и для государства. А чтобы ты сам был заинтересован в этой сделке – получишь небольшую долю. — ответил я. — Что же до механических помощников – то они нужны нам ещё вчера, если не позавчера. Наши цели полностью совпадают.

— Если это так, то мы должны в ближайшее время направиться для закрытия других зон. — проговорил змей.

— Как только ты обеспечишь необходимое техническое решение для этого — я готов буду отправится. — ответил я. — А сейчас, прежде чем ты уйдешь. Вот.

— Но это же подарок вам, от Персов. — ошарашенно проговорил Рублев. — Это же целое состояние.

— Именно. Состояние. — кивнул я. — А кто как не ты должен понимать, что любое состояние это всего лишь деньги, а деньги должны работать. Ну что, Максим, сможете построить на основе этого алмаза личного помощника для меня? С технологической базой и всем прочим.

— Мы принесем его завтра. — ответил за Краснова змей, и я отпустил товарищей. Только за тем, чтобы через несколько минут ко мне в кабинет не зашел, уверенно постучав, Константин.

— Что изменилось за прошедшие полчаса? — спросил я, глядя на хмурого главу моей безопасности, а по совместительству одного из самых осведомленных людей империи. — Общество принесло новые проблемы.

— И да, и нет, ваше высочество. Думаю, в скором времени на связь выйдет граф Рубежный. Мне доложили, что в европейских странах начались странные шевеления. Восемь терактов только за вчерашний день. — сообщил Багратион. — Я узнал об этом только сейчас потому как был загружен, да и теракты не то, чтобы крупные, в самом большом – максимум пятьдесят погибших и пара сотен раненых.

— Ничего себе небольшой. — покачав головой сказал я. — Думаешь они подрывают сами себя, в попытках обвинить в терроре нас?

— Они однозначно обвинят нас, иначе и быть не может, но боюсь, что проблема куда серьезнее. — сказал Константин, положив передо мной планшет с поставленным на паузу видео. — Это засветилось на кадрах.

Взяв планшет, я максимально увеличил видео и запустил воспроизведение. А затем прокрутил его на начало и пересмотрел ещё раз, потому как не смог поверить своим глазам.

Человек как две капли воды похожий на меня шел по улице, одним движением руки сминая автомобили, бросая их в стены и попросту игнорируя стреляющих в него полицейских, до тех пор пока к ним на помощь не подошла тяжелая техника.

Миг, и он исчез из кадра, чтобы потом появиться в толпе служителей закона, и подкинув броневик, словно пушинку, обрушил его башней вниз, на головы прячущихся за баррикадами полицейских, превращая последних в кровавый фарш.

— Похож. — мрачно констатировал я. — Будет сложно доказать, что это был не я лично. Хотя я бы использовал иную тактику.

— Это ещё не всё. — ответил Багратион, открывая второе видео.

На нем девушка, очень напоминавшая Ангелину, рубила забаррикадировавшихся в полицейском участке мужчин. Те оборонялись как могли, паля из всех стволов, но она с легкостью уворачивалась от выстрелов гранатомета, вихрем проносилась между ними, и выкашивала лезвиями ветра защитников, разрывая их напополам.

— Их смогли нейтрализовать? — спросил я, раз за разом запуская видео.

— Нет, ваше высочество. Они исчезли так же внезапно, как и появились, оставив после себя быстро закрывшиеся врата диссонанса, а затем ударили в другом месте. — ответил Константин. — Что-то заметили?

— Можно и так сказать. — хмыкнул я, вновь запуская видео с девушкой. — Будь это полгода назад… может даже месяца четыре, я бы сказал, что это и в самом деле Ангелина. Уж очень характерные когти ветра… будто у нас всех был один учитель. Только вот уровень владения техникой разный. У той что на видео он лучше.

Глава 4

Нет никакого смысла доказывать, что ты не верблюд, тем кто тебя пытается убедить в обратном. Вместо того чтобы рассказывать всем что меня и Ангелины с остальными девушками в европейских городах нет, мы приняли другую стратегию, и организовали круглосуточную трансляцию о моей жизни. С закрыванием кубиками неприличных частей.

Да-да, именно так, всей жизни, круглосуточно. Было местами не слишком удобно, приходилось предупреждать зрителей куда я иду, чтобы они убрали от экранов маленьких детей или сами отвернулись, но зато я и в самом деле был под постоянным наблюдением.

— Согласно статистике, особенной популярностью пользуются тренировки, их смотрит аудитория с пятнадцати до шестидесяти лет, из них двадцать три процента женщины. — говорила Ангелина, на малом совете ставшем тоже частью шоу. — Поэтому многие просят сдвинуть их с утренних часов на двенадцать, чтобы можно было смотреть вместе с обедом.

— Не выйдет, ломать график тренировок — это вредить здоровью и форме. А от неё зависит наша обороноспособность. — возразил я. — Но мы можем ввести дополнительные практики во время смотров и выездов.

— Можем провести небольшой турнир. — предложила Мария. — Особенно среди нового молодого поколения, с призовыми в виде небольшого баронства, в перспективных землях. Нужно же искать таланты.

— Хорошая идея. Тем боле что эти таланты ещё нужно воспитать. — подумав решил я. — Запиши в график, на обсуждение конкретики мозговой штурм. Дальше?

— Следующее по популярности исцеления на дворцовой площади. Нам даже пришлось выделить отдельный канал, где люди, прошедшие исцеление, могут поделиться своими впечатлениями. — перелистнув страницу сказала Ангелина. — Он, конечно, куда менее популярен, но пара сотен тысяч зрителей там есть почти всегда.

— Нужно как можно скорее организовать школы, в которых люди начнут получать профилактическое лечение. — сказал я. — Игнатов справляется?

— По плану обучение начнется с сентября, подготовительные курсы уже закончились, из боевых рот составлено расписание ротации, во время которой они будут выполнять роль учителей. — отчиталась Инга. — Но времени всё равно не хватает.

— Да, наша главная проблема с нехваткой людей никуда не делась. Нужно больше грамотных и горящих идеей специалистов. Как в армии, так и в промышленности. Приходите на вербовочные пункты, подавайте свою характеристику, а службы занятости. — произнес я, взглянув в камеру. — Дальше.

— На третьем месте по популярности закрытый контент… который после полуночи. — чуть смутившись проговорила Ангелина. — Некоторые неравнодушные граждане даже собрали петицию, с просьбой убрать цензуру.

— Нет. — покачал я головой. — У каждого, даже максимально публичного человека, должна быть личная жизнь и её закрытая часть. К тому же, прошу не забывать, что мы – глубоко религиозная страна приверженцы традиционных ценностей.

— Да, священный собор такого точно не оценит. — кивнула Ангелина. — Остальное вещание довольно ровное, в среднем от двухсот тысяч до миллиона зрителей в пике. Но постепенно снижается.

— Это хорошо. Надеюсь, в нашей жизни не произойдет никаких чрезвычайных происшествий, которые могли бы привлечь излишнее внимание. — ответил я. — И надеюсь, что ни для кого не станет шоком что некоторые вещи должны оставаться скрытыми, такие как совещания совета министров или совета по финансам.

— Да, на них мы отключаем микрофоны и включаем фоновую музыку, идет только картинка. — ответила Ангелина.

— Я всё ещё против того, чтобы наша жизнь была на столько публична. — нахмурившись заметила Инга. — Мы же никому и ничего не докажем. Те, кто считают, что это мы прямо сейчас скачем по европейским городам и убиваем мирных жителей, и продолжат верить в этот бред.

— Нет смысла заставлять дураков богу молиться. — ответил я. — Но, как сказал кто-то из умных людей, дети всегда делают не то, что ты от них хочешь, а то, что ты им показываешь своим примером. Так что надеюсь, что наши ежедневные тренировки, добрые дела и постоянная учеба натолкнут на определенные мысли других, и помогут им добиться лучшей жизни.

— Я тоже на это надеюсь, иначе всё это будет зря. — поджав губы произнесла Мария, которая изначально была категорически против этой идеи, и её аргументы были достаточно существенные.

Королевская семья, в любой стране, по историческим предпосылкам – ставленники бога на земле. Их жизнь должна оставаться тайной, быть скрыта от посторонних глаз, чтобы обычные люди не узнали, что правители на самом деле точно такие же, как и они сами. Только с большими деньгами и возможностями.

Но в нашем случае такого просто не могло бы произойти. Да, в некоторые моменты я мог выглядеть как самый обычный человек, особенно когда сидел на совещаниях, или зубрил учебники по тактике малых групп или стратегии флотилий. В то же время, в остальную часть дня в моей божественности, или по крайней мере в благосклонности ко мне бога, сомневаться у обывателей не было никакого повода.

— Архиерей Иоан просит аудиенции. — сказал Василий, постоянно присутствовавший на совещаниях в качестве моего секретаря. — На сколько его записать?

— Если вопрос открытый, то на шесть, будет что обсудить, если закрытый, то на три. —сказала Ангелина, сверившись с графиком. — Там меньше зрителей и вещание без звука на них не скажется.

— Тогда ставим на три. — сказал Василий, делая отметку в ежедневнике. — Посол Англии, маркиз де Голь, просит о приватной встрече.

— Скажи ему что максимальная приватность, до тех пор, пока не закончится этот цирк с безликими, доступна только во встрече без звука. — ответил я, а затем повернулся к камере. — В будущем мы сократим часы вещания, выделив только самое важное интересное. Графы — царь покушал, царь покакал из графика исчезнут.

— Хорошо бы. — вздохнула Мария. Несмотря на всё её показное недовольство супруга была из тех кто быстро оценил все плюсы нестандартного подхода к освещению деятельности цесаревича. В первую очередь это выразилось в росте нашей молодежной фракции в обеих палатах парламента. При этом зачастую попадали в них люди среднего возраста и глубоко за сорок.

Ведь если большая часть трансляции для по-настоящему деловых людей никакого интереса не представляла, а многие аристократы и вовсе сочли это постыдным, то на наши с супругами и бойцами гвардии тренировки смотрели внимательно. Более того, из отчетов разведки я точно знал, что многие дворяне записывают трансляции и позднее пересматривают их по многу раз чтобы научится чему-то новому.

К счастью, мы это понимали с самого начала, а потому решили ограничить приёмы, наборы конструктов и маневры тактических групп, чтобы не выдавать потенциальному противнику всех наших возможностей. И тем не менее, для людей младше двадцати это было недостижимо. Почти для всех.

— Посланник его императорского величества Вильгельма Третьего, просит вас об аудиенции в приватном формате. — проговорил Василий, отвлекая нас от обсуждения расписания для съемок.

— Скажи послу что в данный момент возможна встреча лишь без звука. — ответил я, покосившись на камеру. — Если его не устраивает такой формат, может подождать месяца или двух. Когда людям надоест смотреть.

— Сомневаюсь, что им надоест так скоро. — возразила Ангелина. — Я бы скорее ставила на полгода, или даже год.

— Я передал ваши слова, посол все равно желает встретится. — через минуту вновь отвлек нас Строганов. — Какой зал подготовить?

— Малый, для приемов. — вздохнув решил я. — Формат официальный, но по самому минимуму. Не будем нагружать и без того заваленных обязанностями людей.

— Если не против, я не стану присутствовать. — сказала Инга. — У меня ещё отчеты по посевным не просмотренные.

— Могу только порадоваться за себя, что у меня такая рассудительная супруга. — улыбнувшись сказал я. — Ангелина, твое участие обязательно.

— Понимаю. Нужно постоянно быть в кадре. — ничуть не смущаясь ответила любимая жена, и вскоре мы уже восседали на небольших тронах, я на центральном. Мария по мою правую руку, а Ангелина по левую.

— Посол его императорского величества, правителя Священной Римской империи германской нации, барон Фридрих Бакен Бок. — объявил глашатай, и в зал вошел подтянутый мужчина, с хорошей военной выправкой, идеально сидящим мундиром и аккуратными черными усиками завивающимися на концах кверху.

Следом зашли его помощники, или ассистенты, все как один бывшие военные. Но не очень высокого возвышения. С ходу я сумел определить их как ранги с девятого по седьмой. Формально у них всех изъяли оружие, но проводящие клинки были частью одежды, по этикету. Почти как ставшие в свое время мечи для платьев – шпаги или рапиры.

— Ваше императорское высочество. — произнес посол с едва заметным акцентом., а затем глубоко, но ровно до нужного момента, поклонился. — Рады видеть вас в добром здравии и бодром расположении духа.

— И я вас приветствую, посол. — кивнул я. — Хотя, будем откровенны, для того чтобы меня увидеть достаточно просто зайти в локальные сети или посмотреть трансляцию по телевиденью.

— Очень смелый шаг, ваше высочество. Многие на моей родине восхищаются вашей решительностью и прямотой. — вновь поклонился посол, буквально заваливая меня комплиментами, хотя его слова могли значить совершенно не то, что произносилось. Например, что в германии большая часть аристократии при дворе считают меня необразованным сумасбродом, которому не хватает приличия и такта.

— Пока я молод, горяч и не занимаю трон своих предков, могу позволить себе быть и честным, и прямым. — усмехнувшись ответил я. — И сейчас во встречающихся мне людях ценю то же самое, увы, к интригам и словесным кружевам у меня стойкое отвращение. Они мешают трезво мыслить и видеть вещи такими как они есть. А в нашей с вами ситуации это крайне важно.

— Вы правы ваше высочество. Россия и Германия в данный момент находятся в одинаково тяжелом положении. Хотя, надо признать, ваша столица в куда спокойнее, а твари не стоят у вашего порога. — как бы между прочим заметил посол, как бы говоря – мы вроде и одинаковые, но в то же время разные. — Нас крайне восхищает ваша прозорливость и умение держать удар.

— Благодарю, хотя на самом деле удар мы удержали лишь потому, что нам было куда отступать… на полторы тысячи километров. У вас такой роскоши нет. — произнес я, и заметил как едва дернулась щека посла. — Барон. Как я и сказал, давайте не будем ходить вокруг да около. Надеюсь, вы понимаете смысл этой поговорки. Мне крайне не нравится как ваше телевиденье и журналисты нагоняют истерию, показывая меня и моих дражайших супруг извергами, сеющими в ваших столицах хаос. Ведь любому уже понятно, что это Безликие, пробравшиеся через ваши обелиски.

— Боюсь не всё так просто, ваше высочество. — покачал головой, склонившись, посол. — Идущая из вашей страны информация не вызывает доверия, а происходящее на улицах люди видят своими глазами.

— На сколько я понимаю, эти монстры применяют лишь объемные конструкты, усиленные до своей крайней стадии, когда становятся видны даже невооружённому взгляду. — заметил я. — Конструкты ветра.

— Я просил бы выключить звук, на пару минут, ваше высочество. — заметно поморщившись проговорил посол, и я дал соответствующий сигнал. — И удалиться посторонних, кто не сможет сохранить государственную тайну… желательно вообще всех, кроме вас и ваших супруг.

— Вы не перебарщиваете, посол? — нахмурился я, но затем, со вздохом, махнул ещё раз. — Учтите, что даже вместе вы не составляете для меня угрозы.

— Мы прекрасно осознаем разницу в наших силах, ваше высочество. — произнес барон, дожидаясь пока в зале не останутся только самые приближенные. Из его процессии вышли все кроме троих. — С сожалением и грустью сообщаю что сегодня утром, в восемь тридцать по Петрограду, на вашего троюродного племянника, наследного принца Вольфганга, было совершено покушение. На видео четко видно, что это была ваша супруга — княжна Ангелина Меньшикова. Но что более прискорбно, во время нападения использовалась стихия огня.

— Верно ли я понимаю, что прямо сейчас вы пытаетесь обвинить меня в нападении на вашего кронпринца, да ещё и безосновательном. — спросил я, чуть наклонив голову. — Особенно в разрезе того, что в восемь тридцать у нас была совместная утренняя зарядка и медитация, так что и я и мои супруги были в кадре.

— Что вы, ваше высочество, никаких обвинений нет. Пока что. — проговорил с грустной улыбкой барон, разведя руками. — Все мы прекрасно понимаем, что с текущим технологическим уровнем нарисовать картинку нет никаких проблем. Как и найти похожую девушку и загримировать её под вашу супругу.

— С тем же успехом мы можем сказать, что провокаторы подобрали одаренную обладающую конструктами огня, а затем загримировали её под мою супругу. — возразил я. — Мы можем долго препираться, господин посол, но фактов это не отменит, мы не нападали на вашего кронпринца, а если бы нападали – покушение было бы успешным.

— Это угроза, ваше высочество? — с удивлением проговорил барон Фридрих Бох.

— Зачем мне вам угрожать? — не меньше удивился я. — Возможно вы и вовсе подстроили покушение, или никакого покушения не было. Вы просто сообщили о нем прессе, чтобы спровоцировать скандал и обвинить в нем нас.

— У вас всегда такое плохое отношение к потенциальным союзникам, ваше высочество? Вы зря нагнетаете обстановку, ведь в вашей логике закрался один существенный изъян — мы никому не рассказывали о нападении. — ответил посол, выбив меня из колеи. — Не все согласны превращать свою жизнь в театральную сцену.

— Господин посол, кажется, забывается, заодно позабыв отыгрывать собственную роль. — с холодной улыбкой произнесла Мария. — Все мы на сцене, просто у кого-то она крохотная и почти незаметная, а другие сияют на многомиллиардную аудиторию.

— Вы, безусловно, правы, ваше высочество. — с легкой улыбкой поклонился посол. — И всё же это не решает нашей проблемы.

— Вот как? И какая же у «нас» проблема? — чуть подняв бровь спросил я.

— Думаю это и без слов понятно — Польская зона. — проговорил барон. — Если вы сумеете её закрыть, это сильно улучшит репутацию России, и вашу лично, в глазах международного сообщества.

— Признаюсь прямо, посол, я долгое время думал об этом. — сказал я, опершись на подлокотник. — Как так вышло, что во всех требованиях ко мне от лиги наций нет ни слова про закрытие врат диссонанса в Варшаве? Отдать ресурсы, не мешать рынкам, раскрыть технологии… всё что угодно, только не закрытие зоны. И для меня это так и осталось загадкой, может вы что-то подскажете?

— Вы могли бы пойти нам на встречу, обезопасить собственные земли и народ. — не поддался на уловку посол. — Закрытие Польской зоны – и в ваших интересах.

— Безусловно. — кивнул я. — Вот только вы, вероятно, плохо меня слушали, или ваши предшественники не донесли до вас самое важное — нам удалось закрыть врата диссонанса в Тунгусской зоне, лишь потому, что нам помогала сама земля Русская.

— Варшава так же принадлежит Российской Империи. — не сдавался барон. — Как и остальные города, так называемого Польского царства. И империя…

— Империя посчитала их своими, выслала войска для захвата и за это поплатилась. Всех ваших бед можно было избежать, не поддерживай вы террористов и не посягай на наши земли. — жестко ответил я. — И не нужно строить из себя невинность, мы прекрасно знаем, что именно ваши агенты снабжали польских партизан и лесных братьев оружием и припасами. Более того. Поставляли им корабли и прочую технику.

— Это была самодеятельность одного из наших баронов. — ответил посол, и я заметил, как дернулась его щека. Хотя заготовленный ответ не удивлял, но всё же ему удалось вывернуться. — Его императорское величество Вильгельм был не в курсе планов этого радикала, и не поддерживал его начинания.

— Незнание не освобождает вас от ответственности. — возразила Мария.

— Как всегда, ваше высочество. — пряча лицо склонился барон. — Однако, хоть это и наша вина, но лишь в плане плохого контроля подданных. Мы не оправдываем их действия, и с радостью передали бы их для вашего справедливого суда, но к сожалению заговорщик и его ближайшие родственники погибли в Варшаве.

— Как удобно, виновник мертв, и уже никому ничего не расскажет. — фыркнула Мария, подавшись вперед. — Кто-то даже сказал бы что вы сами подстроили его смерть.

— Он погиб во время катастрофы, ваше высочество, так что мы к этому не имеем никакого отношения. — возразил барон. — Но, возможно, у вас есть идеи почему это произошло?

— Идеи? Да, есть, но боюсь с вами я делиться ими не собираюсь потому как они представляют государственную тайну, и раскрывать её нашему противнику, вторгшемуся на наши земли и спонсирующего террористов — не в наших интересах. — ответил я.

— Это была личная инициатива одного заговорщика. — возразил посол.

— Как бы не так. — хмыкнул я. — Как бы не так.

— Давайте забудем о прошлых обидах и сосредоточимся на будущем. — проговорил барон. — Оставим прошлое в прошлом.

— А двадцать миллионов погибших мы тоже оставим7 — спросил я.

— Мы… — начал было посол, но я лишь отмахнулся.

— Вы не хотите отвечать за свои дела, барон. Мне это кристально ясно. — сказал я, взглянув в его глаза. — Но вскоре всему миру станет известно, что группа, которую мы зовем Зоопарком, и о личности всех из неё знаем достаточно — не избежит расплаты. Каждого кто курировал, спонсировал терроризм и готовил провокаторов на нашей земле – будет ждать смерть.

— Это угроза, ваше высочество. — покачал головой посол. — Угроза, которая может привести к войне.

— Нам уже грозили войной, совсем недавно. Но, как видите, войны нет. Есть лишь жадные шакалы, которые пытаются отщипнуть кусочек от нашего богатства, проистекающего из нашей силы. — спокойно ответил я. — Но, к счастью для всего мира, есть ещё те, кто не забыл о своих обязанностях. Те кто стараются сохранить равновесие и нейтрализовать угрозу. И увы, это совсем не те. На кого мы привыкли полагаться.

— Вы имеете в виду кого-то конкретного, ваше высочество? — спросил посол.

— Если вы не понимаете, о чем говорит мой дражайший супруг, возможно вам и не нужно этого понимать? — улыбнувшись проговорила Ангелина. — А если понимаете, но пытаетесь сделать вид что не в курсе, то вам стоит подумать ещё раз. Мир стал слишком опасным местом, старый порядок трещит по швам.

— Найдется множество великих людей и великих держав, которые сделают всё, для сохранения старого порядка. — нахмурившись проговорил посол.

— Возможно. Только вот Чехии, Австрии, Румынии… боюсь им вскоре будет уже всё равно. А если вы не найдете истинную причину своих бед, и вам тоже вскоре станет безразлично, остался старый порядок или сменился новым. — ответила Мария, заметив мой взгляд удержавшаяся от прямых угроз.

— Пусть ваш государь решит для себя, что ему важнее, старые альянсы, сохранение статус-кво, или благополучие вашего народа. — сказал я. — Пока у вас есть возможность избежать окончательного краха, но я не уверен, что это продлится долго. И нет, это не угроза, просто констатация фактов.

— Я передам императору ваши слова. — поклонившись произнес посол.

— И ещё кое-что. — окрикнул я барона. — Твари диссонанса, которых мы называем безликими, орудующие на вашей территории… они могут становится сильнее. Позаботьтесь о том, чтобы кронпринц и император находились в безопасности.

— Спасибо за предупреждение… мы позаботимся о своем господине и его семье. — ответил спустя секунду посол. — И решим проблему с меняющими маски.

— Сомневаюсь, но желаю вам удачи. — сказал я, махнув поклонившемуся барону. — Она вам очень понадобится…

— Кажется кто-то ен слишком доволен как прошли переговоры? — спросила Ангелина, когда за делегацией немцев закрылась дверь, и мы остались малым кругом. — Думаешь он не врал, на счет личной инициативы?

— Сложно сказать, я не ментат. — поморщившись сказал я. — Одно понятно, немцы сами справится не в состоянии. Как и мы. А расчет на обелиски не оправдался.

— Мы не будем устанавливать свои? — шепотом поинтересовалась Мария. — Кажется от защиты общества больше проблем чем пользы.

— Мы поставим их на рубеже. — подумав решил я. — С возможностью активировать во время нападения тварей. А в остальное время они останутся выключенными, и не будут оказывать воздействие на несущих службу солдат и одаренных. Не стоит просто так рисковать их здоровьем.

По окончанию переговоров мы отправились на тренировки, затем посетили несколько совещаний, и я вышел на площадь, чтобы помочь страждущим. Как и в любой ситуации, когда тебе что-то обещают, и ты хочешь получить это даром, было кучу желающих. И не мало из них было готово заплатить за то, чтобы поменяться на место ближе к началу. Дурацкая ситуация, как на неё не посмотри.

Особенно забавно, когда под видом обычных людей ко мне попадали титулованные дворяне, и даже некоторые бояре. Пытающиеся таким образом получить исцеление на правах бедняков. С такими разговор был особый. Я не отказывал им в лечении, но популярно объяснял, что они должны будут сделать, чтобы получить его в полном объеме. Но сегодня привычный порядок был нарушен.

— Барон… не ожидал увидеть вас снова, хоть и под гримом. — произнес я, когда утренний посол, переодевшийся в обычного работягу с завода, и нацепивший окладистую бороду, подошел ко мне. — Не вижу у вас серьезных болезней, кроме застарелых военных травм, но их исцеление не так просто…

— Я здесь не для того, чтобы получить лечение, а для того, чтобы передать послание. — шепотом ответил он, скрывая лицо под козырьком, так чтобы нельзя было прочитать его слова по губам. — Его величество Вильгельм, и её высочество Елизавета Прусская, готовы обсудить с вами военный альянс. Если вы гарантируете закрытие Польской зоны.

— И против кого же вы предлагаете дружить? — таким же шепотом спросил я.

— Против тех, кто устроил эту катастрофу. — ответил, подняв на меня глаза посол. — Если угроза в виде зоны исчезнет, наш флот присоединится к вашему. Таково слово моего сюзерена.

— Сохраняйте традиции… я жду письма и заложника. — сказал я, подумав немного. — Члена королевской семьи и бумаги с перстнем императора.

— Я передам ваши слова. — вновь поклонился барон. — Возможно в скором времени в столицу Российской империи прибудет туристка… шестнадцати лет. Если на то будет воля императора.

— Хорошо. — кивнул я, всё же пройдя по организму посла, и выправляя его меридианы. И только когда он ушел, а передо мной оказался следующий калека, до меня дошел смысл слов. Я хотел было крикнуть что мне и трех хватит, но посол уже растворился в толпе, а я сделал себе заметку – что надо поговорить об этом случае с супругами. Первыми тремя…

Глава 5

— Итак, у нас два вопроса на повестке. — проговорил я, когда вечером мы собрались на самое тайное совещание – в кровати за занавеской. — Похоже посол германии меня не верно понял, а потому пообещал прислать девушку из королевской семьи, шестнадцати лет от роду в качестве заложницы.

— Ну а чего ты ожидал, дорогой? — со вздохом проговорила Ангелина. — Сам поддержал многоженство, вот теперь и расхлебывай.

— Династический брак с немецкой принцессой может быть полезен. — подумав решила Мария. — Особенно с учетом того, что она не станет претендовать на ведущую роль. Ну а если станет, то года через три после свадьбы и появления общего ребенка, она вполне может заболеть и скоропостижно скончаться.

— Думаю в глазах европейцев мы окончательно превратились в восточную азиатскую страну. С гаремами и странной иерархией внутри женского общества. —спокойно сказала Инга. — Учитывая это, нужно подумать какие это открывает плюсы и какие за этим стоят минусы.

— Так. — прервал я их рассуждения. — Дорогие супруги, если вас не смущает появление в моей жизни ещё одной девушки, то меня – вполне. Мало того, что я её совершенно не знаю, так еще и не понимаю зачем мне это нужно.

— Ну, с «зачем», всё понятно, династические браки не новинка и во многом обеспечивают лояльность по крайней мере части королевской семьи потенциального партнёра. — заметила Мария. — Вопрос только в том, дорогой, что ты слишком категоричен. Её и в самом деле можно просто подержать в качестве заложника. Лет до тридцати. А после – свести с каким-нибудь из твоих сторонников. Правда тут придется тщательно выбирать именно древний род. Вроде Долгоруких.

— Имеешь ввиду Михаила? — удивленно спросила Инга. — Но он же вроде приходил с той, пигалицей.

— Они пока не женаты, только помолвлены. — возразила Мария. — Но я не настаиваю. Если будет возможность через принцессу получить часть земель, или вообще посадить ваших общих детей на престол Римской империи… Но это дело отдаленного будущего, тут не ясно останется ли сама Германия.

— Мне тоже кажется, что вы забегаете слишком далеко. Нужно в начале посмотреть, чего хочет сама девушка, какие у неё предпочтения и чувства. — ответила Ангелина, и две других супруги посмотрели на неё с искренним изумлением. — Что? Или вы хотите сказать, что вышли за Сашу не по любви?

— Мы его очень любим. — расставляя точки над и, сказала Мария. — Я так и вовсе влюбилась с первого взгляда.

— Угу, на портрет в зимнем дворце. — с усмешкой сказал я. — Прекрасно помню тот момент.

— Ну, интерес ты во мне зародил гораздо раньше. — тут же попыталась оправдаться первая супруга. — Когда показал свою силу и неукротимый характер.

— И этот момент я тоже помню, но распространятся мы о нем не станем, верно? — сказал я, и Мария, гневно стрельнув в меня глазками, замолчала.

— А я просто счастлива что мне достался такой понимающий и добрый супруг. — улыбнулась Инга. — На лучшее я и рассчитывать не могла. Как, вероятно, и эта принцесса… к слову какая именно? Сколько ей лет по словам посла?

— Шестнадцать. — ответил я.

— Значит это младшая сестра принцессы Елизаветы. — прикинула Мария. — Последнее дитя императора от пятого брака.

— Пятого? — удивленно посмотрел я на супругу.

— А как иначе? С учетом массовой бездетности одаренных, и необходимости расширения династии, выходов остается не так много. Либо менять жен, чтобы они могли родить наследника, либо заводить любовниц, и признавать бастардов законными детьми, либо… наш вариант. — улыбнулась первая супруга. — И мне он нравится больше, чем отправка в монастырь или отсечение головы по выдуманному предлогу.

— Мы могли бы решить эту проблему с точки зрения медицины, если бы орден Асклепия занимался её решением, а не задачей как можно сильнее сократить популяцию одаренных. — заметила Инга. — Возможно ученым, перешедшим на нашу сторону, удастся продвинуться в этом направлении.

— Во-первых на это уйдут годы, а во-вторых, достаточно духовных практик, чтобы решить проблему бесплодия раз и на всегда. — ответил я.

— Но вопрос династических браков это не отменяет. — вмешалась Мария. — Наследование трона и земли, то, чего нет у простых людей. Можно было бы разрешить многоженство только для правителей, а остальных постепенно свести к одному браку.

— В Японии так и делают, не осуждаемый культ гейш, дети от которых не имеют матери. — сказала Инга. — Очень удобно, когда у императрицы нет своих детей, но не для нашей культуры. Даже многоженство будет предпочтительней.

— Я говорила не об этом. — возразила первая супруга. — Если бы не угрозы со стороны внешних врагов, количество одаренных внутри страны можно было бы сократить до минимума. Оставить рождаться только детей великих древних родов, а остальных сделать простолюдинами, что обязаны трудится на наше благо.

— Дорогая, мы не варвары и не деспоты, давай не будем скатываться в средневековье. Ты ещё про крепостное право вспомни и про рабство. — оборвал я мысль первой супруги. — Нам стоит работать с тем, что есть на данный момент, а не придаваться глупым фантазиям.

— В таком случае предлагаю вопрос с заложницей отложить на более поздний этап. Когда её привезут во дворец и познакомят с нами. — произнесла Ангелина, решив прекратить бесполезный спор. — Может там девушка неземной красоты и ты падешь жертвой её очарования с первого взгляда?

— Тогда она не проживет и недели. — ответила Инга, взглянув на мою первую супругу. — И повезет если она просто отравится или сбежит домой.

— Я знаю один верный способ обезопасить всех находящихся в этой комнате, а заодно и возможных будущих невест и детей. — посерьезнев сказала Мария. — Достаточно подписать указ, о назначении моего первенца мужского пола наследником престола Российской империи.

— Ты роди в начале. — заметила Инга. — А то вдруг будет девочка?

— Значит придется довести второго ребенка. — ничуть не смущаясь ответила Мария. — И третьего, и так до тех пор, пока не родится мальчик.

— Ага, а нам значит придется этого замечательного момента ждать? — спросила Инга. — А если так выйдет что я тоже забеременею?

— Хватит. — оборвал я спор. — Иначе нам и в самом деле придется вводить аналоги гаремов, с отдельным зданием, строгим распорядком и убийством неугодных в ночи. Я этого не потерплю. Мы уже договаривались, и я своего решения менять не собираюсь. Наш сын от Марии займет трон. Сын от Инги станет владетелем Ляпинского княжества. А наши с Ангелиной дети будут владеть Арылахом.

— Меня такой расклад вполне устроит. — через несколько секунд молчания ответила Инга. — Конечно, раньше это были просто земли, которые невозможно использовать. В крайнем случае богатая ресурсами, но крайне опасная зона. Сейчас же это центр мировой добычи всего что связано с измененными материалами.

— Пока оба княжества входят в Российскую империю, не вижу ничего дурного. — пожала плечами Мария. — Пусть это и проблема, но позже её можно будет решить подписанием соглашения между домами. По которому император не покушается на княжеские земли, а князья не претендуют на престол и вовремя платят налоги ресурсами и одаренными.

— Звучит разумно. — улыбнувшись ответила Ангелина. — Кроме того что мы решаем судьбу империи лёжа в кровати, за тонкой марлей за которой на нас смотрит несколько миллионов человек.

— Пусть смотрят, они ничего толком не увидят из-за искажающей сферы. — ответил я. — Но это приближает нас ко второй проблеме. Что делать с обвинениями от европейского сообщества и лиги наций?

— А мы что-то можем с этим сделать? — пожала плечами Инга.

— Работать с международной аудиторией тяжелее чем с нашей, «тутовой», но это не значит, что на неё можно полностью наплевать. Наоборот, мы должны учитывать их мнение и интересы, завлекать. — проговорила Ангелина, водя в воздухе рукой. — В конце концов, ен зря же умные люди придумали новояз. Когда мы теряем мирных жителей и солдат, можно говорить, что их убили, когда проблемы у наших противников – они погибли. Заодно и зверства можно им приписать, и освещать текущие действия как военные преступления.

— А экономическую блокаду – уничтожением всех договоренностей и попранием верховенства закона и права. — кивнула Мария. — Вопрос лишь в том, кто нам в этом поверит? Люди же не идиоты.

— О, вот тут ты не права, дорогая сестра. Люди как раз те ещё идиоты. — усмехнувшись ответила Ангелина. — За два года я выучила много приемов, работающих безотказно, на уровне примитивных инстинктов. Так что, в случае войны мы просто используем их на полную программу. Отрезанные головы младенцев, расстрел случайных прохожих – ненависть, которая оправдает стирание в порошок мирных городов с миллионами населения, и сотнями тысяч детей, вызвать не так сложно.

— Отвратительно. — морщась проговорила Инга.

— Да уж… лучше прямое столкновение лицом к лицу. — сказал я. — Но и пренебрегать таким оружием не стоит. Мы должны быть готовы к тому, чтобы встретить врага всем что есть, в том числе и в медийном ключе.

— До этого ещё дожить надо. — проговорила Мария, зевая. — А они, пока, нападать не собираются. Да и зона никуда не делась.

— И мы переходим ко второй проблеме, что с ней делать? — проговорил я. — Вполне возможно, что в ближайшее время мы не сумеем её закрыть. Продолжат гибнуть тысячи людей… а возможно мы закроем её, и объединим свои флота с армией Германии. Но тогда впереди будет большая война.

— Если вопрос в том, чтобы закрывать или не закрывать, я за первое. — сказала Ангелина. — Война с людьми идет не первую сотню лет, хоть и становится ожесточённее и кровопролитней. А с тварями… никто не знает, что выползет оттуда завтра и справимся ли мы с такой напастью. Что если родится монстр, который окажется совершенно невосприимчив к резонансу, и при этом будет отражать артиллерийские удары?

— Это далеко не самый худший вариант. — возразил я. — В конце концов человечество изобрело множество инструментов умерщвления, от ядов до напалма и электричества. Куда хуже будет если монстры окончательно приобретут самосознание и начнут вести массовые подрывные операции, проникая глубоко за линию фронта. Или ещё хуже – научатся открывать врата самостоятельно, без участия людей.

— Это будет конец. — сказала Мария, и мы надолго замолчали. Пока твари не умели открывать стабильные врата диссонанса. Такой вот оксюморон. Не знаю, может сама наша реальность сопротивлялась такому вмешательству, или законы резонанса требовали живого ключа, как в случае с Тунгусской зоной.

Но до недавнего времени и существование таких больших и активных зон как Польская считалось невозможным. А сейчас… судя по докладам разведки она продолжала расширятся. Понемногу. Всего полметра в день. Но это уже вызывало огромные сложности опасения планетарного масштаба.

Даже живое море на дне Балтики не открыло врата, а лишь искажало флору и фауну вокруг себя, плодя бесчисленных измененных тварей. Но все это меркнет по сравнению с опасностью открытия зоны в любом месте. И пусть многие не верили в такую возможность, но всё же ни одна страна не объявила России войну.

Только вопрос оставался, что делать с зоной? Ответа у меня не было, как и у Максима с его змеем. Конечно, общаться с инженером-изобретателем при камерах не лучшая затея, но мы писали сообщения на планшетах и слушали голосовые сообщения через наушники-капельки, а потому посчитали возможным встретится с его исследовательской группой на следующий день.

— Камеры на лицо и торс царевича, звук заменить. — отдавала распоряжения Ангелина. Мы только закончили тренировку, как Василий принес сообщение из посольства Римской империи Германской нации. Я ожидал увидеть там предварительное соглашение или какой-то документ о намерениях. А вместо этого смотрел на фотографию довольно милой девушки, лет пятнадцати, с уже сформировавшейся фигурой и длинными вьющимися волосами.

— Ну да, заложница. — заглянув мне через плечо фыркнула Мария. — Я так и поверила во всю невинность их предложения.

— Звук ещё не поставлен. — предупредила строго Ангелина, и первая супруга прикрыла губы ладошкой, словно веером. И всё равно, не заметить её надменную усмешку было сложно. И мне ничего не оставалось кроме как вздохнуть и порадоваться что она на нашей стороне.

— Доброе утро, ваше высочество. — чуть поклонился Краснов, когда мы прибыли в исследовательский центр. — Ваши часы.

— Благодарю. — кивнул я, осторожно принимая браслет с циферблатом. — И как ими пользоваться?

— Как вам будет угодно. — пожал плечами Максим, но затем увидел выражение моего лица и через секунду догадался в чем дело. — Вы можете синхронизировать их со своим коммуникатором, планшетом или другим устройством, имеющим стандартный беспроводной режим связи. Так же мы работаем над голосовым управлением.

— Не мог бы ты мне помочь и показать, как всё желается? — попросил я. Краснов, чуть нахмурившись подошел ближе и занялся настройкой, вскоре присоединив мой КПК к часам. На телефоне тут же появился дополнительный значок, при открытии которого мне выпала мешанина из текста и кнопок. — Ты в этом что-то понимаешь?

— Конечно! Тут же всё просто! — довольно ответил Краснов. — Нужно только…

— Стоп. Я тебя понял. — поднял я ладонь. — Нет, это никуда не годится. Нужно полностью переработать приложение и внешнюю часть, так чтобы она была интуитивно понятна незнакомому с техникой человеку.

— С голосовым помощником будет проще, обещаю. — ответил змей. — Но пока мы не можем перенести стабильную структуру на кристаллы резонанса.

— Вот как? Камеру на меня, остальные выключить. — приказал я, а затем быстро набрал сообщение: «покажи что он может, молча».

— Хорошо… — начал было Краснов, но запнулся на полуслове и прямо на моей руке начал щелкать по словам на экране коммуникатора. Первые несколько секунд я даже не понял, что происходит, но потом сообразил, что он вызвал текстовую энциклопедию с иллюстрациями. Судя по тематике – хранила она исключительно техническую документацию, зато разом на всё, начиная с автоматического оружия, и заканчивая внутренними узлами линкора.

— Ещё? — спросил я, и Максим, не без гордости, нажал несколько совершенно не связанных визуально кнопок, после чего браслет распался, спрыгнул с моей руки и бодро оббежал вокруг моих ног. А затем, так же бодро забежал по моей штанине обратно и уместился снова на запястье.

— И зачем? — удивленно посмотрел я на Краснова.

— Как зачем? Разведка! — с некоторой даже долей обиды проговорил Максим.

— Каким образом? — не понял я, а затем конкретизировал вопрос сообщением: «толку мне от того, что он побегал вокруг, если я не вижу, что видит он?».

— Как не видите? — нахмурился Краснов, а затем стукнул себя по лбу. Учитывая что ладонь у него была стальная, а лоб самый обыкновенный, на нем остался краснеющий отпечаток. — Ну конечно. Я совсем забыл об отсутствии интерфейса. И на вашем экранчике оно всё такое мелкое, что буквально сливается.

— Ясно. В таком случае переделывай. — сказал я. — Идея, конечно, полезная. Но пока совершенно сырая. Пользы от неё никакой. Даже в тексте приходится рыться и разбираться через силу. Тут тебе нужен свежий взгляд, возможно женский. Так что подключи к разработке Гаечку. И нужно голосовое управление, без дополнительных инструментов. Плюс возможность просмотра видео с внутренних камер.

— Дублирующий экран и посадочное место? — задумчиво проговорил Максим. — В принципе можно попробовать, тогда можно и шокер присоединить.

— Хорошо, в общем хорошая штука, недоработанная, но перспективная. — резюмировал я. — Как доделаешь вручишь ещё раз.

— Как скажете, ваше высочество. Тогда я немедля… — начал было Максим, но я остановил его.

— Мне нужны доклады по всем нашим проектам. Коротко и начиная с самых отстающих. — сказал я, заставив Максима серьезно задуматься.

— Сопла и изменяемым вектором тяги. — почти без промедления ответил Краснов. — Производство жаропрочной керамики почти на нуле. В судах они не используются, в качестве напыления не применяются. Следом идет система видеонаблюдения, крайне примитивная, на основе оптического принципа, но боюсь создание вычислительной матрицы достаточно тонкого образца невозможно из-за паразитических токов.

— Ясно что ничего не ясно. — поморщившись ответил я. — Что с этим можно сделать? Экранирование?

— Да, куда уж без него, но это существенно усложняет задачу, увеличивает и без того не малую массу и так далее. — проговорил Краснов. — В общем технология скорее военного, чем гражданского предназначения.

— Замена электроники иностранного производства? — уточнил я.

— В ближайшие полгода. Пока пусть налаживают контрабанду и завозят в черную. — отмахнулся Максим. — Когда закончим, если рынки окажутся открыты – мы потесним многих конкурентов. По крайней мере в военном секторе.

— Отлично. Рассчитывай не на Европу, а на ближний и дальний восток, на страны Азии. — ответил я. — Что у нас получается лучше всего?

— Тратить деньги. — не упустил шанса вставить свои пять копеек граф Рублев. — Уже потрачено столько, что можно было заводы таком завести, со всем оборудованием и персоналом.

— И где? — спросил я, подняв бровь. — Где заводы? Я тебя в этом не ограничивал.

— прошу прощения, ваше высочество. — нахмурился Лёха. — Пока строится, как будет что показывать, обязательно продемонстрируем.

— Хорошо, но не нужно думать, что я забуду об этом обещании. — сказал я, заставив Рублева нахмурится ещё больше. — Дальше?

— Бронированная исследовательская машина, на диссонансном преобразователе. — сказал Максим, открывая чертеж.

— Дороже золота по собственному весу. — едва слышно буркнул Рублев.

— Полностью замкнутый контур, вмещающий восемь человек, три каюты и мостик. — пояснял тем временем Краснов, и я жестом дал приказ перевести камеры на демонстрируемые чертежи и иллюстрации. — Шины сверх низкого давления, продублированы сеткой из проводящего металла. Но по необходимости они могут быть заменены на гусеницы.

— Чем может быть обусловлена такая замена? — сразу уточнил я.

— Возникающие в материалах искажения и всё те же паразитические токи. Во время нашей экспедиции они повредили рулевые колодки из-за близкого расположения управляющих механизмов, но в данном виде такого произойти не должно. — ответил Краснов, указкой отмечая нужные узлы. — За счет пассивных преобразователей машина легко может перемещаться в зонах диссонанса, или при вторичном облучении от искаженных материалов.

— Я так понимаю, что главная задача такой машины – это сбор образцов и исследования? — на всякий случай уточнил я.

— Совершенно, верно, ваше высочество. — кивнул Максим. — По нашей оценке исследователи на этой машине смогут проникать на расстояние до двухсот километров к центру зоны. А в случае гусеничного хода – до ста.

— А по воздуху? — нахмурившись уточнил я.

— Если строить аналог нашего первого дирижабля, то не более трехсот километров. — чуть опустив глаза ответил Максим. — Интенсивность диссонанса и активность врат Польской зоны выше в несколько десятков раз. На текущем технологическом уровне всё что мы можем – создать чуть более эффективные аналоги подавителей и подвести их на этих машинах ближе к центру.

— То есть ровно то же, чем занимается общество Тесла. — резюмировал я. — И при этом машины разорвет при дальнейшем приближении.

— Скорее расплавит, ваше высочество, но да, мысль верная. — чуть смущенно ответил Максим. Он был многократно проинструктирован не говорить никому о своем резонаторе, пока мы не закончим испытания и не создадим бомбу способную закрыть или подавить центр зоны.

Правда тут было сразу несколько принципиальных проблем. Первая из них – диссонансные щиты, надежно прикрывающие центр зоны от снарядов артиллерии и рельсовой пушки Перуна. Возможно, удастся их продавить постепенно, как было с крушением дирижабля, который живое море приняло за добычу.

И это было второй проблемой – живое море, уже через пару недель с момента образования Польской зоны оно распространялось на десятки километров от предполагаемого центра, сейчас же занимало не меньше сотни километров в радиусе и нескольких километров в высоту. Думаю даже из космоса этот нарыв на теле Земли можно было с легкостью разглядеть.

Пусть у этого колосса не было ни разума, ни инстинктов или чувств, в нашем привычном понимании, но он прекрасно справлялся и без них. На элементарных нервных импульсах. Как тогда, когда десятки щупалец свились в одно целое, в неживую движущуюся башню из плоти. Дым от горящей испаряющейся плоти и десятки километров расстояния — это разом перекрывало любую возможность применения лазеров или подобного оптического оружия.

Но последняя проблема вызывала у меня куда больше опасений. Тот самый разум, которого у моря плоти изначально не было. Существо, действующее как амеба, на грани первобытных нервных импульсов, не могло догадаться создать наши копии, заставляя их метаться по Европе, нападая на царственные дома и простых граждан. Амеба не могла придумать срастить часть себя и летающий корабль. Да что там, даже до живых орудийных платформ она бы никогда и ни за что не дошла.

А всё это уже который месяц появлялось на рубеже и регулярно пробовало нашу оборону на зуб. У твари появился разум, а возможно не разум, а помощник, обладающий разумом. Но так или иначе — мы обязаны были учитывать возможность того, что в будущем это существо станет куда умнее и опаснее чем сейчас.

Правда и план у нас на такой случай тоже был.

— В данный момент мы установили подавители на Рубеже, включая их только во время атаки. — продолжил Максим. — Но это временное решение. Передвижные обелиски позволят нам существенно снизить давление на границу, и возможно даже отбросить противника на несколько сотен километров по всему фронту.

— Только это потребует тысячи подобных машин. — не выдержав сказал Рублев. — А каждая из них весит сорок пять тонн, тридцать четыре из которых – проводящий металл. Мы столько за год раньше добывали.

— Значит наша задача нарастить выпуск до необходимых… сколько говоришь, тридцать четыре? Значит до тридцати четырех тысяч тонн. — ответил я, и Лёха от одного взгляда потупился и склонил голову. — Ну или по крайней мере до тысячи тонн проводящего металла в месяц.

— Это будет крайне опасное производство. Да и хранение с обработкой для здоровья не слишком полезны. — проговорил Рублев.

— Разработайте улучшенные защитные костюмы. Продумайте систему смен и отпусков для нейтрализации эффекта. Начните со строительства пассивных подавителей на месте производств, в конце то концов. — приказал я. — Это наша земля, и мы должны вернуть её! Ясно?

— Всё ясно, ваше высочество. — тут же ответили все присутствующие. Даже всюду сопровождавшая меня Ангелина.

— Отлично. Вы все молодцы и хорошо поработали, но впереди ещё масса дел. — приободрил я соратников. — А теперь, что с главным проектом? Проценты готовности в молчаливом режиме.

Камеры вновь сосредоточились на мне, а на доске Краснова появился чертеж ракеты. На стартовых позициях. Вряд ли в этом мире был кто-то кто сумел бы оценить весь чертеж и понять его предназначение, но учитывая появление в России сразу двух иномирцев, я не стал рисковать.

Общая готовность была ниже пятидесяти процентов, многие технологии и сплавы приходилось изобретать заново и тестировать, ведь они работали не так как в родном мире механоида. Но в целом мы двигались. Двигались к тому, чтобы создать гигантскую межконтинентальную ракету, несущую на себе целый комплекс из подавителей и ядра с резонатором Краснова.

— Хорошо. — кивнул я. — Продолжайте. Все доступные ресурсы в вашем распоряжении. И не останавливайтесь с добычей и производством. Материалы нужны были нам уже вчера.

Попрощавшись в покои, я обнаружил сидящую в задумчивости Марию, вертящую в руках какую-то бумажку.

— В чем дело? — спросил я. — Разве ты не должна быть на приеме?

— Помнишь подарок, который тебе недавно преподнесли? Мы ещё шутили, кому могут понадобится китайские вазы в наше время… — проговорила Мария, протягивая мне записку. — Это было в одной из них.

Глава 6

— Подозрительно. — проговорил я, мельком взглянув на записку с непонятными иероглифами. — Они же должны были знать кому её отправляют… разве что записке столько же лет сколько вазам, и она нам вообще не предназначена.

— С чего ты так решил? — спросила Мария. — Бумага лежала в шаре, а он в свою очередь смолой был закреплен на одной из стенок. Слишком сложно, для того, кто не знал кому предназначено сообщение.

— Кто даритель? — уточнил я. — Надо поднять запись, посмотреть какой род или посол преподнесли их нам.

— Может сразу отдадим на экспертизу? Узнаем о написавшем куда больше, чем просто смысл текста. — предложила Мария. — К тому же, я в отличие от тебя держала бумагу только ногтями… и пинцетом. Вдруг там яд?

— Кхм. А меня значит уже не жалко? — я даже оторопел, удивленно взглянув на супругу, которая с хитрой улыбкой положила ладошки на живот. — Ясно. Произошла резкая смена приоритетов?

— Ты же сам утверждал, что тебе никакие яды не страшны. — состроив невинные глазки улыбнулась Мария.

— К счастью, на этой бумаге их нет. — выдержав небольшую паузу сказал я. — Но рисковать не будем. Константин, пришли какого-нибудь эксперта китаеведа, пусть заберет у меня сообщение от неизвестных. В перчатках… а то, кто его знает. Да, на полный анализ, попробуйте выяснить всё что сможете.

— Тебе не кажется способ передачи сообщения довольно странным? — спросила Мария, после того как специалист тайной канцелярии пришел за запиской. — В подарочной вазе, через третьих лиц… есть же куда более простые, а главное официальные пути. Всегда можно просто передать сообщение с печатью императора. Если у них есть император… я вообще не в курсе что там происходит.

— Как и я. Слышал только, что они очень закрытая страна, почти не сносящаяся с остальным миром. — ответил я. — Даже не знаю, что это, добровольная блокада или какое-то политическое ограничение.

— Ну, думаю, когда появится перевод записки, можно будет понять, что они хотели сказать. — ответила Мария, без особого интереса. — Когда объявим?

— Думаю многие по твоему поведению и так уже догадались, но официально в ноябре. — ответил я, покачав головой. — Но я рад что тебе стало спокойней.

— Осталось только подписать соглашения, которые мы обсудили ранее, я уже подготовила несколько вариантов. — улыбнувшись сказала первая супруга.

— Каких несколько вариантов? — нахмурившись спросил я. — Вырубить звук. Маша! Ты что опять удумала?! Хочешь, чтобы я тебе в прямом эфире по жопе надавал?!

— А я что? — опешив проговорила Мария. — Я же просто, варианты…

— Никаких вариантов! — оборвал я девушку. — Всё будет так как мы договаривались или вообще не будет. Ясно тебе?

— Ты же не будешь давить на беременную. — подобравшись в кресле проговорила Мария. — Вдруг что-то случится.

— Ничего с тобой не будет, даже если лишить рук, ног, дара и права на наследование трона. — спокойно сказал я, заставив Марию вжать голову в плечи. — Прекращай интриговать на пустом месте. Тебе мало парламента? Думаешь врагов прижали и всё стало хорошо и спокойно?

— А разве нет? — удивленно спросила первая супруга.

— Нет. У нас под боком финансируют террористов, бомбистов и народовольцев с меньшевиками. Если ты ещё не слышала, для тайной канцелярии это вопрос номер один. Но заговорщиков они найти не могут, а значит их покрывает кто-то из нашей оппозиции. — ответил я, подарив жене ещё один суровый взгляд. — Скучно ей стало, решила на семью напасть…

— Да я не напасть, только… — под моим взглядом она осеклась. — Ладно-ладно.

— Дорогая моя, бесценная… ты всегда была разумна, но на всякий случай я буду за тобой приглядывать, пока не пройдет твое состояние. А то вдруг возникнут осложнения и параноидальные позывы. — вздохнул я, покачав головой. — Это навредит тебе куда больше, чем окружающим.

— Я понимаю. — чуть поджав губы ответила Мария.

— Ну вот и славно. В таком случае продолжим. — сказал я, жестом показав что звук можно включить. Несмотря на то, что операторов многократно проверили, и это вообще были люди крайне идейные, во время отключения звука отключался и микрофон в помещении. Конечно, кто-то из тайной канцелярии мог попробовать записать дорожку на свой страх и риск, но оба Багратиона прекрасно понимали, что с ними будет если вдруг обнаружится что-то подобное, и подчиненных держали в узде. А через два часа, занятых разговорами и рутинными делами, пришел с докладом сам Константин.

— Что у нас плохого? — спросил я, глядя на его уставшее лицо.

— Мы составили несколько вариантов перевода, которые скорее всего соответствуют смыслу. — ответил Багратион-младший, кладя передо мной лист. — Потому что переводить дословно нет возможности. Там написана какая-то белиберда, но если её исключить, выйдет: «товарищи идут путем к востоку, месяц сентябрь алеет листвой над Хулуном».

— Так… Хулун — это место? — уточнил я.

— Совершенно верно, ваше высочество. — ответил Константин. — Город на за нашими границами, ближе к монгольским степям. Предположительный смысл шифровки — для того, чтобы стать товарищами, встретимся в сентябре в Хулуне.

— Шифровка прямо скажем не слишком сложная, вряд ли таким образом можно кого-то обмануть или запутать. — нахмурившись проговорил я. — Что ещё удалось выяснить? Бумага, вазы?

— Подарок был привезен послом князя Башика-бузука. — тут же ответил Константин. — Мы с ним уже связались и выясняем осознанно он его доставил или нет, и кто его об этом попросил. Бумага хорошая, очень плотная, но скорее всего сделанная вручную. Кроме того – края не ровные, будто их отрывали, а не отрезали, или после отреза от основного листа они слишком долго пролежали в кармане или ином трущемся месте. Чернила качественные, пропитали бумагу почти насквозь, из чего можно сделать вывод что они были нанесены старой перьевой ручкой. Что может быть как признаком богатства и традиции, так и бедности.

— И какие вы из всего этого делаете выводы? — уточнил я, хотя в голове уже начала складываться картина.

— Сообщение было отправлено тайно, без ведома не только того, кто его доставил, но и того, кто готовил его к отправке. Вероятно, это кто-то, кто имел прямой доступ к вазам, но не владел ими или ситуацией в целом. — проговорил Багратион-младший. — Из всего вышеперечисленного можно сделать вывод что сообщение оставил слуга или один из младших родственников в императорском роду.

— Вазы? — уточнил я.

— Именно, ваше высочество. — тут же кивнул Константин. — Судя по первичному осмотру – вазы крайне дорогие, им порядка полутора тысяч лет, и владеть ими может либо наместник провинции, либо кто-то из императорской семьи. А вот сообщение явно не из их рук.

— Провокация? — нахмурившись проговорил я. — Может ли быть такое что нас заманивают в ловушку? Кто и зачем? Могли это подстроить англичане?

— Слишком много неизвестных, ваше высочество. — пожал плечами Багратион-младший. — Я уже задал вопрос отцу, всё же внешняя разведка — это его прерогатива, но он сказал, что контакты с поднебесной империей поддерживать не удается. Все агенты рано или поздно исчезают, даже не сумев определить текущий строй в империи, не то, что правящую династию или лиц, принимающих решение.

— Для простой провокации слишком сложно. — подумав решил я. — Они вряд ли стали бы писать загадочно, выбирать и вытирать бумагу…

— Мы пришли к тем же выводам, ваше высочество. — кивнул Багратион-младший. — Но смысл такого общения от нас всё равно ускользает.

— Вместо того чтобы гадать, достаточно отправить встречный подарок. — сказала Мария. — У них же на территории нет зоны? Пошлем им несколько килограмм алмазов, когда начнется массовая добыча. Изделия из них.

— Ты забываешь, дорогая, что поднебесная империя, или по-простому -Китай, находится прямо под Иркутском, Байкалом и Тунгусом. А у нас с ними несколько тысяч километров общей границы. — сухо сказал я, взглянув на супругу. — Если они захотят создать нам проблемы на той территории, пробиться к месторождениям в бывшей зоне и забрать их себе, пока все наши войска сосредоточены на западе, вряд ли мы сумеем их остановить. Особенно с учетом полного непонимания уровня технологий, состояния армии и многого другого.

— Если бы они хотели войны, не посылали бы тебе подарок на день рождения, даже через вторые руки. — заметила Мария. — Хотя, по меркам империи это так, пшик, а не подарок. Правда европейские монархи вообще решили, что ты без подарков обойдешься, выставив вместо них ультиматум.

— Ну, теперь мы знаем, что далеко не все так единодушны. — усмехнулся я. — Но, в целом, я с тобой полностью согласен. Нам нужно организовать посольство в поднебесную. Жаль только, что людей опять нет…

— Возможно стоит призвать кого-то из дипломатического корпуса? — осторожно предложил Константин. — Всё же это их профессия.

— Да-да, и проворонили они вместе с вами на пару всю эту кашу сугубо профессионально. — не сдержав острой шпильки проговорила Мария.

— Он прав, выбирать всё равно придется из тех, кто в достаточной мере знает китайский, пусть и упрощенный, а также владеет достаточными навыками при переговорах и сумеет представлять на них империю. — подумав решил я. — Придется вплотную заняться отбором кандидатов… а значит тратить время на личные беседы и изучение подробных досье.

— Увы, ничего не дается просто так, ваше высочество. — склонившись проговорил Багратион-младший. — Расскажите, какими чертами должен обладать переговорщик, чтобы я составил список кандидатов.

— Будто у нас такой уж большой выбор. — хмыкнул я. — Ну хорошо: знание языка, возраст не больше сорока пяти, желательно служба в армии и участие хоть в паре-тройке сражений, так чтобы показал себя не полным тюфяком…

— Учитывая, что ему придется общаться с императорской семьей, это должен быть боярин или дворянин, в соответствующем статусе. — напомнила Мария. — Чтобы не уронить достоинство говорящего. И свита у него должна быть соответствующая. А раз свита, то и корабль, не меньше крейсера.

— А значит сразу – эскадра. — кивнул я. — Транспорты, провизия, корабли артиллерийской поддержки, разведки и радиоперехвата. Вот только лишней экспедиционной флотилии у нас нет. У нас и не лишней нет, если уж на то пошло. Каждый корабль при деле.

— Ну, милый, придется кого-то выделить. — улыбнувшись ответила Мария.

— Можно поступить иначе, ваше высочество. — сказал Константин. — Скоро должна пройти ротация пограничных частей, можно чуть задержать ан службе суда и экипажи что несут службу сейчас, назначить нового командующего флотом в Сибирской губернии, а затем отправить его вместе с переводчиками и всем прочим, сказав сделать небольшой крюк.

— Если он не будет вести переговоры, а лишь договорится о встрече – почему нет. Тем более что до сентября ещё пара недель запаса. — кивнул я. — Хорошо, так и сделаем.

— Отлично, я всё записал. — улыбнувшись ответил Константин. — Могу идти?

— Секунду. Меня всё же беспокоит это сообщение. — нахмурившись проговорил я. — Какой у него дословный перевод? Прямо по словам.

— Сейчас… Товарищи идите с Си дорогой Мао к востоку… — начал было Багратион младший, но увидев мой взгляд остановился. — Вам это что-то говорит, ваше высочество?

— Многое, очень многое. — проговорил я. — Но всё же недостаточно… Списки кандидатов готовьте… но так чтобы они постоянно были на связи. Думаю, я знаю, чем ответить нашему неизвестному доброжелателю.

— В чем дело? — спросил я, глядя на хмурого Краснова, которого привели в мой кабинет, во дворце. Обычно Максим не любил покидать свою мастерскую-лабораторию, тем более что любимая работа поглотила его целиком, и старался общаться даже не по видео связи а текстом, чтобы его никто не отвлекал. Так что его личное присутствие уже выбивалось из общей картины.

— В первую очередь я хотел лично вручить вам подарок. — ответил Максим, протянув коробочку. Откинув крышку я увидел уже знакомый механизм — краба с циферблатом вместо панциря, в центре которого располагался алмаз. Но кроме ожидаемых часов, с ремнем лапками, в коробочке находились ещё два предмета.

Прозрачный контейнер с жидкостью, в которой я не без труда рассмотрел плавающую линзу, и странного вида короткую трубочку.

— Что это? — спросил а, показав на дополнение к часам.

— Мы решили, что имплантация – не ваш выбор, — словно оправдываясь сказал Краснов. — Но текстовые источники передачи информации слишком медлительны и неполноценны, вот мы и подобрали оптимальную, на наш взгляд, комбинацию. Так чтобы передавать и видео, со звуком. В контейнере – многоразовая линза-экран, а рядом – наушник с вибро-микрофоном.

— Да, имплантация мне строго противопоказана, как, впрочем, и любому другому человеку с руками и ногами. — ответил я, рассматривая подарок. — Как говорится плюсы — биомеханические протезы вместо рук, минусы — вместо рук. Так что в желании обойтись внешними устройствами я вас полностью поддерживаю. Звук заменить, камеру сместить на правую половину лица.

Как только все было исполнено я вставил в левый глаз линзу и несколько раз моргнул, привыкая к линзе. На удивление прошло без проблем, хотя я тщательнейшим образом отслеживал свое состояние. Следующим стал наушник, хотя скорее ему бы подошло название в-ушник.

— Теперь нужно активировать браслет. Без него остальное лишь бесполезные украшения. — прокомментировал Краснов, и я заметил внимательно наблюдающего за мной змея, притаившегося у товарища на плечах. У меня были поводы не доверять им, но и мер воздействия хватало, так что я достал из коробочки часы и защелкнул их на левой руке, после чего на периферии зрения левого глаза побежала строка состояния.

— Пока набор функций не слишком велик, но думаю он вам пригодится. — тут же затараторил Максим. — Достаточно сосредоточить взгляд на соответствующей иконке, и она автоматически активируется. Мы постарались избавится от лишних меню и промежуточных функций, как вы и рекомендовали…

Я кивнул, мельком просмотрев функционал, появившийся перед глазами. Карта, управление дроном, диагностика. И в самом деле не густо. С другой стороны… сосредоточившись на управлении дроном я активировал функцию, и вздрогнул, когда браслет ожил, и спрыгнул на стол передо мной.

Голова пошла кругом, потому что картинка перед правым и левым глазом в корне отличалась. Но стоило закрыть глаза, как всё стало нормально. Изображение с дрона даже стало более четким. Пришлось потратить несколько секунд, чтобы сориентироваться, но я быстро взял его под управление и не только обвел камерой всё помещение, приближая и отдаляя изображение, но и пробежался под столом и мебелью, осваивая краба.

— В дальнейшем мы можем расширить функционал. — проговорил Максим, когда я вернул дрона на запястье. — Если удастся сделать достаточно компактный источник энергии, без использования резонанса, можно будет включить в комплект электрошок или игломет с нейротоксинами…

— Об этом пока думать рано. — ответил я. — Устройство специфическое, но набор функций линзы мне нравится. Добавь к нему стандартные протоколы работы коммуникаторов и планшетов. Пусть на линзы согласятся не все, но в бою это полезно.

— Уже сделали, правда нужно немного настроить, на ваши индивидуальные параметры. — ответил Максим, и дождавшись кивка приступил к настройке, передавая все с коммуникатора на браслет. — Вот, вроде всё. Следующее обновление мы сможем сделать, когда вы уже вернетесь.

— Хорошо. — кивнул я, улыбнувшись товарищу. — Расслабься и говори с чем пришел. Я же вижу, что вопрос не только в новой технологии. Она работает отлично, и ты бы так не нервничал.

— Мы не успеваем с постройкой ракеты. Все сроки затягиваются. — проговорил Максим, заставив меня поморщится. Строительство ракеты, даже если у тебя есть изначальные чертежи и суперкомпьютер для их обсчета, всё равно крайне тяжелое занятие. Взять те же керамические плиты для сопла.

В то же время проект максимально приоритетный. В процессе изучения и обкатки возможностей мы уже выяснили что никакое транспортное средство добраться до центра зоны не сможет. Вездеходы, дирижабли, даже специально перестроенные корабли – всё это совершенно бесполезно против разрушительного эффекта диссонанса.

И только ракета может преодолеть огромное расстояние, пикируя на центр зоны вертикально вниз, и получив при этом минимальное количество повреждений. Дальше уже в ход вступали всевозможные защитные механизмы, включая резонатор Краснова. Можно ли было обойтись без неё? Нет. А значит каждый день промедления в строительстве стоил нам сотни жизней.

— В чем дело? — спросил я, откинувшись на спинку кресла. — Нехватка ресурсов? Проблемы в технологической цепочке?

— Всё вместе, но если с технологиями мы разберемся, то вот ресурсов крайне не хватает. — ответил Максим. — В первую очередь проводящего металла.

— Ясно. — пробарабанив пальцами по столу сказал я, и вызвал ответственного. — Приветствую тебя, граф. А скажи мне, почему необходимые материалы не направлены в лаборатории и мастерские?

— Ваше высочество… — подобравшись проговорил Рублев. — У нас возникли непредвиденные трудности. Артели работают круглосуточно, как и охраняющие их одаренные, но людей всё равно не хватает. К тому же несколько особенно перспективных шахт было разрушено до основания. Все люди оттуда исчезли.

— И я узнаю об этом только сейчас? Случайно? — проговорил я, глядя на Лёху. — Алексей, в чем дело?

— Мы старались справится с трудностями сами, ваше высочество. — вздохнув ответил Рублев. — В последней шахте находилось не только оборудование для добычи, но и отряд рыцарей, из безземельных дворян. Никого не осталось.

— Диверсия? — нахмурившись уточнил я. — Следы боя есть?

— Да, но никакой конкретики. Тела пропали, как и припасы. От доспехов остались только обломки пластин. — ответил Рублев. — Мы грешили на местных зверей, но с исчезновением врат диссонанса они всё больше разбегаются. Приходится нанимать охотничьи отряды, чтобы не пускать монстров к населенным пунктам.

— А ещё – чтобы добывать их ценные кости и шкуры. — подсказал я, заставив Рублева чуть опустить взгляд. — Алексей, мы с тобой давно знакомы, чтобы ты да не извлек выгоды из сложившейся ситуации? Впрочем, я не против, главное не доводи до греха, а всё что осталось от угрожавших поселениям тварей можешь считать своей законной добычей. За вычетом налогов, разумеется.

— Конечно, ваше высочество. — воспрял духом Рублев, мигом забыв о неприятностях. Судя по его взгляду, он уже продумывал как можно выгнать животных из их сферы обитания, чтобы провозгласить опасными и пустить на промысел.

Ох, чую выращу я второго Меньшикова себе на голову. Хорошо хоть что его, как и Марию, сдерживает гармоничное духовное развитие. Существенно стабилизирующее психику. Ну а если нет, если они продолжат потакать своим порокам, то их развитие упрется в преграду, которую нелегко будет преодолеть.

— Алексей, что с нападениями и ресурсами для мастерских. — напомнил я, и Рублев вновь нахмурился.

— Мы посылаем всё что добыли, ваше высочество, но ситуация сложная, пока нападения на шахты не прекратятся, добыть необходимое количество проводящего металла мы не сможем. — ответил Рублев, но поймав мой взгляд тут же исправился: — Не сможем в установленные сроки. Придется их немного сдвинуть.

Помолчав, я задумался, решая, что приоритетней. С одной стороны, я сейчас находился в Петрограде с целью объединить лояльных моей матери бояр и молодежную партию. Процесс проходил не без проволочек, некоторые, вроде Голицыных, Куракиных и Трубецких – ушли в жесткую оппозицию, и собирали вокруг себя сторонников. Но другие относились вполне доброжелательно. К условно лояльной оппозиции можно было причислить Морозовых, Долгоруких и Троекуровых.

Остальные либо ещё не определились, либо старательно торговались, выбивая себе лучшие условия, мы же, посовещавшись, решили, наоборот, не предоставлять условия для входящих в нашу коалицию, а выставлять достаточно жесткие условия, отсекая таким образом лишних людей, но в то же время получая преданных сторонников.

Если я на долго уеду из столицы, это может сказаться на переговорном процессе в негативную сторону, а нам это не нужно. Сейчас наших противников ещё сдерживает призрачная угроза уничтожения своих городов вратами диссонанса, но рано или поздно они решатся на открытые действия.

С другой стороны, проблемы Тунгуса – это мои проблемы как владетельного князя. В конце концов – это моя земля. А раз так, то и решать их должен я. К тому же, именно ресурсы добываемые в бывшей Тунгусской зоне – наш залог процветания и быстрого экономического и военного роста. Нам нужны эти ресурсы.

— Мне нужно несколько часов на подготовку. — решил наконец я. — Пришли мне место своего временного лагеря в зоне. Расположение военных частей и лагерей старателей. Так же подготовь все необходимое для воздушной разведки.

— Всё сделаем, ваше высочество. — коротко поклонился Рублев. — Даже не сомневайтесь.

— Вот и увидим. — холодно сказал я, обрубив связь, и тут же вызвав следующего. — Адмирал Суворов, рад вас видеть.

— Как и я, ваше высочество. — улыбнувшись ответил Роман. — Мы прибудем к месту назначения только завтра. Пока никаких сложностей не возникло, губернаторы и рода всего юга клянутся вам в верности, своей жизнью и жизнью своих детей.

— Хорошо. Но гарнизоны не снимайте. — ответил я, прекрасно помня серию мятежей, прокатившихся по южным губерниям и Сибири. — Если не случится ничего экстраординарного я прибуду к вам послезавтра. Так что оставайтесь на связи, а в случае малейшей опасности сообщайте о ней Марии или Инге.

— Как прикажете, ваше высочество. — едва заметно нахмурившись ответил Роман. Ротация кадров, отдых для военных и флотских, несших службу на Рубеже. Если большинство духовных практиков были отправлены по школам и вузам, то военных переводили на более спокойные участки фронта.

Сейчас Роман проводил инспекцию южных гарнизонов, тщательно следя чтобы их руководство и офицеры оставались лояльны короне и Петрограду. Увы, судя по отчетам, получалось это далеко не всегда. Слишком велик был соблазн простых людей получить от местного крупного и богатого клана деньги или земли.

— Не спешите, я предупреждаю вас только для того, чтобы позже не создавать шумихи. — ответил я, и попрощавшись с Суворовым вызвал супруг и помощников.

Наверное, в этом нет ничего удивительного, но чем больше полномочий и задач мы перехватывали у регента и оппозиции, тес больше становился мой управляющий аппарат, разрастаясь будто на дрожжах. Учитывая, что мои сильные стороны оставались в развитии духовных практик и применении их в боевых условиях, а совсем не в государственном управлении, я старался придерживаться только одного важного принципа — личная ответственность руководителя за все ошибки и проблемы.

— Мне нужно проверить деятельность Рублева. — сказал я, когда малый совет собрался в зале для совещаний. — Это будет не долго, но я должен лично убедится в его способности совладать с таким монструозным проектом.

— В этом возникают сомнения? — подняв бровь уточнила Мария.

— Он нарушил сроки поставок. — ответил я, заставив нахмурится Ингу. — Учитывая их критичность для страны, я не имею права спускать такое ему с рук.

— И что ты будешь делать если он наплевал на задачи и занимается набиванием карманов? — спросила третья супруга. — А в том, что он им занимается я даже не сомневаюсь.

— Как и я. Но нужно проверить не обнаглел ли он в конец. Ну и показать, что очень важно соблюдать правила Суворовского училища. — усмехнувшись сказал я.

— Если делаешь что-то противозаконное – не попадаться? — уточнила Ангелина.

— Именно. Делать это так, чтобы никто ничего не заподозрил. — кивнул я, не став строить из себя святого. — Если бы он не сорвал сроки поставок, к нему бы не возникло никаких вопросов.

— А если он виновен? — спросила Мария. — На нем завязано очень многое, ты дал ему слишком много власти.

— Он знает, чем рискует. — пожав плечами ответил я. — Богатство в могилу не утащишь, а когда своих детей нет, и передать его некому…

— Слишком жирно… — вздохнула первая супруга, отодвинувшись от стола.

— Я буду постоянно на связи, кроме случаев, когда она прерывается помехами. — усмехнувшись сказал я. — Если случится что-то важное, вы знаете, что делать.

Через пятнадцать минут, оставив последние указания, я уже стоял в объятьях Ангелины перед флаером, который готовил Краснов. Кокпит пилота, короткие стреловидные крылья и двигатель, ничего лишнего.

— Будь осторожен, прошу тебя. — поцеловала меня на прощание любимая жена.

— Осторожность мое второе имя. — улыбнувшись супруге сказал я, и забрался вначале во вновь модифицированный доспех, архангел, и только затем во флаер. А ещё через минуту я забыл обо всем.

Только небо и скорость.

Ведь какой русский не любит быстрой езды?

Глава 7

— На трансляции полета было почти пятнадцать миллионов человек. — заметила Ангелина, когда я приземлился в одном из лагерей артельщиков. — Пик пришелся на момент, когда ты пролетал над рекой… но больше я тебя прошу так не делать.

— Постараюсь не заставлять тебя волноваться. — ответил я, прекрасно понимая, о чем она говорит. Я и в самом деле не удержался от того, чтобы пролететь в метре от речной глади, на полной скорости, а затем взмыть в небеса прямо у отвесной скалы, между деревьев.

Флаер показал себя выше всяких похвал. Да, сидеть на двигателе, прикрывшись исключительно стеклянным колпаком-обтекателем и резонансным полем было крайне опасно. По сути, в нем вообще ничего не было, даже штурвала, и поворачивал он исключительно посредством смещения конструктов, но зато скорость!

— Стой! Стрелять буду! — раздался выкрик от шахты, я приземлился в пятидесяти метрах от бетонного забора, а с учетом двухминутной задержки на трансляции о моем прибытии сейчас знала только охрана. Торчащий на вышке пулеметчик навел на меня ствол, но увидев, что из-под колпака выбрался рыцарь в золотой броне, поспешно дернул оружие вверх.

— Старшего зови! — крикнул я, закрывая флаер. Колпак с щелчком встал на место, и я не мог не отметить, что на своем шасси он выглядел скорее, как стрекоза пчела со сложенными крыльями. Ну или спортивный снаряд «козел» длинной в пять метров. Всё же компоновка не для всех.

— Я сейчас ворота открою… — поспешил сторож.

— Не надо. — ответил я, и рывком перелетел через забор.

Выглядел рудник и в самом деле отвратительно. Разработку только начали, нагнав технику и людей, построив барак и начав снятие грунта. И всё было брошено даже не начавшись. Экскаваторы были перевернуты, один из тракторов с большим ковшом, оказался вдавлен в землю, будто кто-то ударил его гигантским молотом. Барак уцелел лишь частично, где-то на треть. Остальное начисто было снесено и откинуто в сторону. На обломках стен оставались кровавые пятна.

— Где тела? — спросил я, у подбежавшего мужчины, на ходу поправляя куртку в маскировочной раскраске.

— Так нету. — ответил мужчина, немного сбитый с толку моим появлением.

— Убрали? — уточнил я, даже не интересуясь именем местного мелкого начальника. — Сколько вас здесь? Сколько было?

— Сколько было, с рабочими, не знаю. Сотни три, может пять. Тела мы не трогали – не было их. Только обрывки одежды да пятна крови. — растерянно ответил командир охраны. — А сейчас нас полтора десятка, следим чтобы твари разные вырытую шахту как нору не облюбовали.

— Ясно… — проговорил я, мрачно взглянув на «шахту», которая и в самом деле больше походила на нору какого-то крупного животного. Её едва начали рыть. А уж говорить о добыче и вовсе не приходилось. Но место готовили… добычу тут явно планировали, вопрос только что, или кто на это место напал.

— Откуда появился противник нашли? — спросил я, и охранник, кивнув, показал на секцию забора, чуть отличающуюся по цвету, в паре сотен метров от ворот. Приблизившись рывком, и оставив охранников далеко позади, я сразу понял, что тут прошло что-то большое. Бетонный забор, укрепленный ребрами жёсткости, был вынесен богатырским ударом. Пять четырехметровых секций.

Взмыв в воздух я еще раз осмотрел общую картину с высоты, и она наконец сложилась у меня в голове. Нечто поистине гигантских размеров выбралось из тайги, оставляя после себя хорошо видимую просеку из поваленных и погибших деревьев. Они буквально иссохли на десяток метров по обе стороны от просеки.

Чудовище ворвалось в лагерь, повалив забор и мгновенно убив охрану. Бежать и сопротивляться ни у кого не было сил. А если кто-то и пытался, то его настигли, прикончили и скорее всего сожрали. Рабочие пытались спрятаться в бараках, за толстыми стенами, где даже действие остаточного диссонанса ниже, но бетон не спас их. Напавшее на шахту существо пробило стену и раскидывая плиты добралось до тел…

От размышлений меня отвлек звонок по личной линии. С помощью линзы отвечать на него оказалось куда проще и приятней. Просто чуть скосил взгляд, сконцентрировался на зеленой трубке и вуаля, в наушнике раздался знакомый, явно нервничающий голос.

— Ваше высочество, какая неожиданность. — проговорил Рублев. — Мы ожидали вас в штабе экспедиции, в Вилюйске.

— А я оказался здесь. — сухо сказал я. — Ты говорил мне, что на каждом из объектов дежурит отряд одаренных в доспехах, а вместо этого я нахожу только десяток человек с парой пулеметов и винтовками.

— Я, наверное, не точно выразился. — быстро проговорил Лёха. — Отряды одаренных конечно же есть, но они охраняют только те места, где добыча сейчас ведется. На руднике, у которого вы, просто нет смысла ставить много охраны, там больше никого нет. Когда наберем новых шахтеров и рабочих, вместе с ними придет техника и бойцы.

— Сколько людей здесь трудилось? — спросил я, продолжая осматривать лагерь.

— Семьсот двадцать четыре человека, увы, никто не выжил. — ответил Рублев. — Записи с камер тоже отсутствуют, но в момент, когда ударная группа прибыла на рудник, там хозяйничали мелкие хищники и всеядные твари. Измененные кабаны, куницы, рыси и даже лоси. Кого смогли – истребили, остальные сбежали обратно в тайгу.

— Что кроме тел людей пропало? — спросил я, летя вдоль забора.

— Продукты питания, некоторое количество добытых минералов, но это могли растащить и обычные звери, или даже люди. — проговорил Лёха, и в этом я был склонен с ним согласится. К сожалению, четких следов твари я не нашел, разве что считать за такие неглубокую, но широкую проплешину, но и она заканчивалась у бараков. К моему огромному сожалению другой просеки не нашлось, разве что монстр вернулся ровно тем же путем, что пришел…

— У тебя больше семисот человек жили в одном бараке? — уточнил я, взлетев ещё выше и оценив лагерь с высоты в полторы сотни метров.

— Они только начали размещаться. — попытался оправдаться Рублев. — В первую очередь нужно было думать о добыче. Тем более что пока одна смена спит – вторая в забое, экономия…

— То есть у них даже своей койки не было? — проговорил я, и Леха громко сглотнул. — Даю тебе тридцать секунд, чтобы оправдаться.

— Это временно! Если бы не катастрофа, мы бы построили второй барак уже через две недели, а за ним и третий. — быстро проговорил Рублев. — Ваше высочество, я прекрасно помню наше жилище, в училище, и у них условия были куда лучше, клянусь.

— Проверю. — сухо сказал я, приземляясь у рудника. Показатели искажения диссонанса были чуть выше нормы. Опасно, но не смертельно, и только если работать без положенных выходных. И это как радовало. Так и навевало не слишком хорошие мысли. Всё же я углубился в бывшую зону на несколько сотен километров, по всем выкладкам тут должен был оставаться серьезный фон.

— Ты, иди сюда. — приказал я охраннику, и выбравшись из костюма внимательно осмотрел его одежду, даже ткань подергал. Ничего не понимающий охранник вытянулся по струнке, но я в целом был удовлетворен. — Хорошо, с проводящей сеткой. Дорого, но надежно, хоть на этом экономить не стал.

— Как можно, ваше высочество, я же прекрасно понимаю, что нормальных работников днем с огнем не сыщешь. — ответил Лёха, до сих пор остававшийся на связи и видевший то же что и я.

— Ну раз понимаешь, то объясни, как так вышло, что здесь бронетехники не было. Даже следа. — сказал я, обводя камерой окрестности. — Или ты думал, что в бывшей зоне диссонанса пара человек с винтовками могут порядок навести?

— Виноват, ваше высочество, но уже исправился. — почти мгновенно ответил Лёха. — Теперь возле поселений и действующих рудников работают артели охотников и бывших военных. С бронетехникой и одаренными. Если вы позволите, я через два часа буду на руднике и сам обо всем расскажу и покажу.

— Не надо, через три минуты меня здесь уже не будет. До связи. — ответил я, закончив звонок так же как на него отвечал – взглядом, а затем обратился к охраннику: — В случае серьезной опасности скрываться в бараках нет никакого резона. Так что если есть техника, просто уходите к ближайшему поселению. Но и пост свой без веской причины не бросать.

— Как можно. Ваше высочество, мы всё понимаем, дураков нет. — тут же ответил охранник, даже приосанившись.

— Ну и хорошо. — кивнул я, забираясь обратно в доспех. — Не пропадайте.

Охранник взял под козырек, я же дошел до флаера и через несколько секунд был снова в небесах. Выбор был невелик, следовать вдоль просеки, или же лететь к следующему разоренному руднику. Учитывая, что чудовище будто испарилось, никто не гарантировал что оно вернулось туда же, откуда пришло.

Врата? Я уже не раз встречал такую способность у монстров, так что ничего удивительного в этом не было, и всё равно, верить в это не хотелось. Слишком опасная способность, слишком непредсказуемая и открывающая противнику множество возможностей, с которыми почти нереально совладать.

Помня о расстоянии в сотню метров для телепортации балтийского краба, я решил сделать круг большего радиуса, но в результате новых просек не нашел, только одну, и узкую дорогу проложенную старателями, а значит чудище либо ушло той же дорогой, либо… подумав я решил всё же рискнуть и полететь вдоль просеки, в надежде найти логово монстра.

Двигатель у меня под ногами взвыл, всасывая воздух, и в тот же миг я серебряной стрелой помчался над лесом, высматривая возможного противника и наблюдая за тем, как медленно менялись деревья. Чем ближе к центру Тунгусской зоны, тем они становились кривее, стволы переплетались под причудливыми углами, словно в танце, а ветви срастались так, что почти невозможно было определить, где заканчивается одна и начинается другая.

Впрочем, по сравнению с тем, что было всего месяц назад, различия оказались разительными. И касалось это всего — начиная с ветра, заканчивая камнями и кустарниками. Постоянный поток, шедший из центра зоны, теперь сменился нормальным течением воздуха, а камни… можно сказать, что умерли. По крайней мере они больше не пытались переползать с места на место. Хотя остаточную энергию я в них видел.

— А вот и оно. — проговорил я себе под нос, когда рядом с первой просекой увидел вторую, идущую почти параллельным курсом, только километрах в трех. Дороги постепенно сближались, но не соприкасались до тех пор, пока я не оказался в ста километрах от старого центра зоны.

Вслед за первой просекой появилась вторая, а затем третья и четвертая. Нахмурившись, я поднялся выше, и благодаря увеличению в камерах сумел разглядеть ещё несколько дорог, которые шли примерно к одному и тому же месту, до которого оставалось ещё несколько десятков километров. Только вот я и отсюда видел, что ничего живого там нет. Будто кто-то высосал всю жизнь.

— Мне нужны все места, на которые были совершены нападения. — сказал я, зависнув над пустырем, радиусом почти в километр. На связи сейчас были Ангелина и Алексей, который тут же пощелкал пальцами и перед ним на столе расстелили карту.

— У многих из них ещё даже названия нет. — оправдываясь проговорил Рублев.

— Ничего, сверяй со старыми, чтобы составить вектор. — сказал я, и вместе с Лёхой и любимой супругой занялся построением возможного маршрута монстра. Выходило не слишком информативно, ведь я насчитал одиннадцать ответвлений, а нападений на рудники и фактории-лесопилки пока зафиксировали только пять, хоть и крупных. Можно было сказать, что нам повезло, но я в такое везение не верил.

Последовательно отмечая направление просек нам удалось выяснить, что монстр уходил на несколько сотен километров от центра зоны, двигаясь при этом с достаточно большой скоростью. Несколько из просек шли словно прямая стрела, прямо к нашим поселениям. Вот только «лишние» пути не давали мне покоя.

— Возможно тварь прямо сейчас направляется к одному из поселений. — предупредил я. — Так что будьте наготове. Учитывая количество путей и их протяженность, мне нужно будет около двух часов чтобы всё проверить.

— Слушаюсь, ваше высочество. — тут же ответил Рублев.

— Может выслать эскадру Суворова тебе на встречу? Пусть подстрахуют с южного направления? — предложила Ангелина. — Им к границам зоны лететь не больше трех часов, так что они будут довольно скоро.

— Предупреди их о такой возможности. — подумав решил я, и дождавшись кивка любимой супруги пустил флаер в полет.

Первый из проверенных путей кончился через десять минут, у высохшего озера, превратившегося в болото. Скорее всего совсем недавно, меньше месяца назад, кто-то или что-то полностью его осушило. А заново набежавшая вода смешалась с поднятым со дна илом и грязью, пока, не достигнув старого уровня. Так или иначе – по берегам озера вымерло все на несколько сотен метров, но дальше просеки не нашлось.

Увидев куда меня ведет второй путь я тихо выругался. Пусть в селе на окраине центра зоны нас приняли совсем не радушно, но всё же далеко не все его жители были виновны в смерти и пропаже путников. Но чудищу было всё равно. Судя по следам, огороженное обелисками поселение сопротивлялось довольно долго. По крайней мере монстр наворачивал круг за кругом, пока не снёс несколько камней вывороченными с корнями вековыми соснами.

Ель-защитница, стоявшая в центре поселения, не сумела спасти жителей, и даже не защитилась сама. Высохшее дерево, лишившееся иголок, было обломано на высоте пяти метров, а его верхушка было отброшено далеко за границу из защитных обелисков. На месте землянок и основательных домов зияли разрытые дыры, и было очевидно, что тут тоже никто не выжил.

— Ваше высочество, говорит князь Суворов, разрешите доложить. — раздался голос в рации, а не в коммуникаторе. Пришлось нажимать на кнопку доспеха подбородком, а в голове проскочила мысль что после некоторых усовершенствований браслеты с линзами и наушниками нудно будет ввести в массовый оборот.

— Рад вас слышать, ваше сиятельство, говорите. — ответил я.

— Возглавляемое мной ударное звено из пяти легких фрегатов направляется к вам. Примерное время прибытие – один час пять минут. — доложил Роман.

— Меняйте курс, пусть держатся ближе к центру Тунгусской зоны. Я пока не нашел объект. — ответил я, вновь набирая высоту. — И будьте осторожны, судя по всему, тварь достаточно разумная, чтобы ломать подручными предметами оборонительные обелиски и подавители. К тому же обладает телепортацией и мощным диссонансным полем. В случае обнаружения держитесь на расстоянии.

— Понял вас, ваше высочество, будем предельно осторожны. — ответил Роман.

— Конец связи. — сказал я, выключив рацию, и разгоняясь до технического предела двигателей.

Третий проверенный путь, третий тупик. А вернее сказать гигантская яма, и вытоптанная проплешина, почти в километр. Уж не знаю, что тут раньше было, возможно ожившая гора, но сейчас не осталось ничего. И, судя по всему, это была одна из первых целей монстра, ведь в отличие от других мест, несмотря на сравнительно небольшое расстояние от центра зоны, по краю проплешины уже виднелись осмелевшие звери и вполне живой кустарник.

Я метнулся обратно, отсекая уже проверенные дороги, и через несколько минут мое старание было удовлетворено. Тварь я заметил ещё километров за десять, пропустить такое пятно нездоровой ауры, ползущее через лес, было практически нереально. А главное, я без труда узнал уже встреченного раньше монстра.

— Внимание, вижу Хозяина тайги. — сказал я, выйдя на связь с приближающейся эскадрой. — Расстояние до твари девять километров, направление от центра зоны – восток, северо-восток. Похоже она идет к Вилюйску.

— Принято, курс проложен, ждите нас. — тут же ответил Роман.

— Куда я денусь. — усмехнулся я, когда связь прервалась. — С мечом и в доспехах против такого не попрешь.

Как бы я не поддерживал героический образ, но это было правдой. После нашей последней встречи тварь разрослась в несколько раз, её задняя часть, лишившаяся конечностей, превратилась в оплывшую гору плоти, волочащуюся вслед за телом. Именно она оставляла эту борозду, заодно стирая отпечатки передних лап твари, которыми она тянула себя вперед.

Общая длина монстра, по предварительным прикидкам, составляла больше пятидесяти метров. Ширина – около десяти. Один из ветвистых рогов, украшавших голову в прошлый раз, оказался обломан, а само существо выглядело больным, и это даже если не обращать внимания на заднюю часть.

Но одного у твари было не отнять — щит диссонанса покрывал всю её тушу в несколько слоев. А среди пучков слазившей шерсти виднелись роговые коросты и торчащие прямо из спины дополнительные конечности.

— Видим вас на радаре, ваше высочество, приближаемся с юга. — услышал я голос Романа в рации.

— Держитесь на расстоянии. — повторил я. — Монстр нездоров, но всё ещё опасен. Бейте навесом, я поработаю наводчиком.

— Принято. Разворачиваемся в боевой порядок. — ответил Суворов-младший. Обернувшись, я увидел, как десяток фрегатов и корветов строятся в полукруг. — С первого по пятый, огонь по готовности, пристрелочными.

В начале я увидел вспышки орудий, затем взрывы на диссонансном щите твари и возле неё, и только затем, одновременно с грохотом взрывов, до меня дошел звук выстрелов. А спустя всего несколько мгновений, сделав поправку, залпы повторились. Раз за разом гром выстрелов и взрывов накатывал на зависший в воздухе флаер, но тварь будто не обращала внимание на начавшуюся вокруг неё суету.

— Пристрелка закончена. — с готовностью объявил Роман. — Сосредоточить огонь. Залпами из всех орудий. Пли!

Десяток снарядов ударили почти одновременно, с разлетом в несколько метров, но при их мощности взрыва это было не существенно. Ударная волна, разошедшаяся в стороны, отбросила флаер, несмотря на подставленный щит. Монстра заволокло облаком дыма, но, когда порыв ветра снес пелену в сторону, выяснилось, что невредимая тварь уже развернулась в сторону обидчиков.

— Щиты на максимум! — успел приказать я. Тварь разинула пасть, а затем. Вместе с душераздирающим рёвом, из неё вырвался сгусток энергии диссонанса.

— Уклонение! Рассыпаться! — крикнул Роман, и суда бросились в разные стороны и высоты, но конструкт стремительно расширялся, через несколько мгновений врезавшись в центральный фрегат, не успевший вовремя убраться с дороги. Корабль мотнуло в сторону, я видел, как мигнули и пропали щиты…

— Выхожу из боя! Повреждена первая палуба, орудия выведены из строя! — раздался в эфире обеспокоенный голос.

— Не прекращать огонь! Активное маневрирование! — продолжил Суворов. — Эта клякса даже не двигается, а мы её защиту пробить не можем? Залп на три. Раз, два!

Орудия ударили почти одновременно, раскаты выстрелов донеслись до меня почти одновременно с грохотом взрывов, но на сей раз тварь встретила их в нескольких десятках метров перед мордой, и начала разевать пасть в ответ, с явным намерением уничтожить начавший отступать фрегат.

Сила монстра поражала, даже у меня, с помощью проводящего реактора, поддерживать конструкты удавалось не больше чем на километр, она же без проблем ударила на восемь, и сгусток хаотичной энергии полетел дальше. Сколько нужно вложить в подобное силы, я даже не представлял. К счастью, мне и не нужно было.

Прикрываясь дымом взрывов я приблизился с противоположной стороны, соблюдая безопасную дистанцию, и скрутив синее пламя внутрь ядра ударил по панцирю твари со спины. Оболочка конструкта пробила лишь верхний слой диссонансных щитов, но вплеснувшееся наружу синее пламя накрыло целый участок, пожирая и вражескую защиту и часть плоти.

Монстр взревел, мотая головой в поиске новой угрозы, а затем, у него на затылке открылось несколько глаз. Такого я никак не ожидал, стараясь держаться вне поля зрения, и когда тварь изогнулась, повернувшись на сто восемьдесят градусов, ушел в направлении поворота, стараясь запутать врага, заставляя его крутится.

Следующая стихийная бомба вскрыла щиты у головы твари, хоть и не смогла добраться до её тела. Каким-то непостижимым образом чудовище догадалось создать дополнительную оборону, выставив диссонансный конструкт в моем направлении. Но в тот же момент слаженный залп из десятка корабельных орудий ударил в образовавшуюся брешь, и голову монстра откинуло.

Второй рог твари треснул от ударной волны и начал отваливаться. Чудовище обиженно взвыло, но вместо того, чтобы вновь повернуться к судам, сосредоточило все свои искаженные зрачки на мне, отслеживая каждое движение флаера. Я был словно надоедливый комар для слона. Такой же раздражающий и неуловимый. Только жалил я куда больнее.

— Я бью, вы расширяете! — крикнул я в рацию, уходя от потока энергии из пасти твари. — Цельтесь в голову монстра. На счет три. Раз, два… три!

Мой конструкт долетел до головы хозяина тайги первым. Оболочка бомбы нейтрализовала первый слой. Синее пламя обволокло голову монстра, выжигая второй и третий щиты. А затем почти в ту же точку, с интервалом в полсекунды, ударило девять снарядов от ста семидесятого, до двухсотого калибра.

Диссонансные щиты не выдержали, голову монстра откинуло в сторону, половину морды снесло взрывом, вместе с остатками рога, и чудище в отчаянье прикрыло голову руками. Одновременно с этим в его теле начали загораться знакомые узлы меридианов. Пусть мы были совершенно разными, но общая конструкция мне уже была известна.

— Тварь готовится к прыжку через врата диссонанса! — предупредил я. — Будьте готовы к нестабильным вратам.

— Нужно уничтожить её до открытия врат! — выкрикнул Роман. — Не прекращать огонь! По готовности, из всех орудий, пли!

Я поддержал отчаянную атаку, посылая одну бомбу за другой, но тварь прикрылась всеми лапами, а энергетические узлы в её теле разгорались все ярче, быстро накрывая тварь тонкой пленкой. Я это уже видел и не раз, и не мог допустить чтобы чудовище ушло вратами. Черт с ним, если оно не покинет границ бывшей зоны, но что, если его личный компас собьётся и тварь прыгнет к городу?

Наклонив флаер я выжал из двигателя максимум, выставив перед обтекателем несколько дополнительных конструктов и превращая себя в живой снаряд. Щиты лопались при столкновении, флаер с отвратительным чавканьем врезался в пузырящуюся плоть больного хозяина тайги, а меня выкинуло из обломков кабины, но цели я добился.

— Прекратить огонь! Цесаревич в прицеле! — приказал Суворов-младший, но еще несколько снарядов взорвалось рядом.

— Ничего страшного, я уже прорубался через неживую плоть. — подбодрил я себя, с трудом удерживаясь на ногах. Тварь извернулась, в попытке прихлопнуть надоедливого комара, осмелившегося сесть на её тело, но я сумел преподнести ей очередной сюрприз.

Трехметровая когтистая лапа могла накрыть меня целиком, но, когда тварь ударила меня, я рывком ушел ближе к голове, а ей на встречу метнулось пламенное лезвие, перерубившее чудовищную конечность у локтя. Жаль только у монстра было таких лап ещё пять, а потому в следующее мгновение мне пришлось вновь отпрыгивать, чтобы не превратиться в консервированный фарш.

Самое отвратительное – каждый коготь твари был окутан собственным диссонансным конструктом. Не знаю уж, это её сознательное действие, или результат неестественного отбора, но попасть под удар когтистой лапы – все равно что распрощаться с жизнью. Мои щиты такого точно не выдержат.

Отчаянно скача, словно блоха, я рывками уходил от смертоносных лезвий, сам оставляя на теле твари глубокие не затягивающиеся раны, в которых бушевало синее пламя. Израненное чудище, не в силах справится с внезапно появившимся паразитом, рычало и ревело, плевалось в меня конструктами, но лишь оттягивало свою кончину.

В последний момент оно почувствовало угрозу, все нужные узлы загорелись разом, и чудище прыгнуло через пространство пожирателя. На долю секунды я увидел миллионы тянущихся к нам серых щупалец, а затем мы выпали в паре десятков километров от группы перехвата. Тварь выдохлась, и собираясь с новыми силами уперлась лапами в землю с быстро чернеющими деревьями.

Упускать такой шанс было никак нельзя. Рывком я ушел вверх по спине, вспарывая чешую и ороговевшую шкуру, местами покрытую мехом. А когда монстр с ревом боли и отчаянья задрал башку, лишившуюся рогов, я влил максимум силы в пылающий клинок, и одним росчерком отсек её.

Несколько секунд ничего не происходило, но затем чудовищная голова с разинутой в беззвучном крике зубастой пастью рухнула на землю, а из среза поднялись синие огоньки.

— Роман, как слышишь? — спросил я, после того как убедился, что монстр совершенно точно мертв.

— Слышим вас хорошо, ваше высочество. — отозвался Суворов.

— Отлично. Запеленгуйте мой сигнал, и заберите меня отсюда. — выдохнул я с облегчением. — Кажется дальше мы полетим вместе. Флаер восстановлению не подлежит.

— Как прикажете, ваше высочество. Будем через пятнадцать минут. — бодро отрапортовал Роман, и мне осталось только ждать… и вспоминать конструкт, который применил хозяин тайги, пытаясь понять от чего именно зависело расстояние перехода. Одно хорошо, теперь не придется лететь на границу Китая в одиночестве.

Глава 8

Вместо того чтобы срываться в дорогу сразу, я решил продолжить инспекцию, но в первую очередь – закончить начатое, иначе говоря, разделку добытой туши. По сравнению с бывшим хозяином тайги даже гигантские кабаны оставались лишь мелкими игрушечными хрюшками. А среди десятков тонн измененной плоти встречались редчайшие драгоценные компоненты.

— В результате обследования было выявлено что монстр, носящий прозвище Хозяин Тайги, аккумулировал в себе энергию диссонанса, сравнимую с десятикилометровым живым полем. — отчитывался довольный Рублев. — Срок его зарождения скорее всего совпадает с моментом создания диссонансной зоны, а его роль была аналогична роли волков в обычных условиях.

— Гигантский санитар леса, который пожирал всех слабых и не успевших убраться с дороги. Верно? — спросил я.

— Точно так, ваше высочество. — тут же кивнул Лёха. — Скорее всего именно благодаря вмешательству этого именного монстра влияние зоны было столь равномерным, без резких перекосов. Однако с разрушением сердца зоны ему стало не хватать фоновой энергии, и монстр начал добывать её всеми доступными способами, начиная с поглощения энергии у деревьев и камней, заканчивая всеми живыми существами. Залежи металлов, получавшие искажение на протяжении ста лет, имеют собственный пассивный фон, и потому привлекли монстра.

— То есть он изначально охотился не на людей, а рабочие стали лишь приятным дополнением к трапезе. — мрачно проговорил я. — Сколько людей погибло?

— Пока сложно оценить масштаб бедствия, но больше полутора тысяч. — чуть замявшись ответил Лёха.

— Каждая семья, потерявшая кормильца, должна получать регулярные выплаты. — проговорил я, посмотрев на товарища. — И единоразовую компенсацию, размером в три годовых оплаты труда. А также должен быть создан фонд, для обеспечения образования детей в этих семьях, и в семьях других рабочих из зоны.

— Но мы же так разоримся. — ошарашенно проговорил Лёха.

— Мы этих трат даже не заметим. Как только начнется добыча в рудниках и на шахтах, все затраты окупятся. А когда в Сибири заработают новые сталелитейные и порошковые производства – выручка вырастет до небес. — ответил я. — Если же я узнаю, что ты залез в создаваемый фонд для своих личных целей не относящихся к нуждам пострадавших семей, ты об этом крайне пожалеешь.

— Всё сделаю. — не слишком довольно ответил Рублев, никогда не любивший расставаться с деньгами. — Разрешите продолжить?

— Давай. — кивнул я.

— Из тела монстра добыто полторы тонны уцелевших костей, прошедших максимально виденную из возможных трансформацию. — лицо Рублева вновь преобразилось, хотя он и старался держать просто вежливую улыбку. — Даже извлеченные из тела они куда прочнее стали. Их не берут даже пилы с алмазным напылением, к тому же они обладают сверхнизкой теплопроводностью. Легкие, крепкие, длинные, они могут стать отличной основой для кораблей или других механизмов.

— А как будут решены проблемы крепления? — удивился я. — Раз в костях даже дырок не просверлить.

— Их окончания – пористые, так что инженеры предполагают заливать внутрь металлы, для создания основы. — ответил находящийся на связи Краснов. — Но после доставки в мою мастерскую я надеюсь лично убедиться во всех чудесных свойствах этого материала, как и прочих, включая жилы, шкуру и роговые пластины.

— Они на столько особенные? — поинтересовался я.

— Уникальные! — довольно приговорил Рублев. — Скорее всего таких материалов в нашем мире больше нет. Из живых полей извлекали лишь небольшие обломки, из тварей атакующих Рубеж — искаженные ткани подвергшиеся активному, но кратковременному искажению. Тут же — гигантские куски, которые менялись на протяжении сотни лет. Исследователи даже не уверены какой зверь послужил основой для этого монстра.

— Я думал это была рысь или тигр. — нахмурившись сказал я.

— Были такие предположения, по общему строению морды, но выяснилось, что это не так. Скорее всего изначальным животным был грызун, постепенно наращивающий массу и получавший одно изменение тела за другим. — ответил Рублев. — Вряд ли мы сумеем выяснить это доподлинно, хотя анализ ДНК будет проведен в ближайшее время.

— Значит мы стали обладателями уникальных компонентов. — проговорил я. — Не плохо, всё пустим в дело. В таком случае перейдем к менее острым, но не менее важным вопросам. Охрана поселений в зоне.

— Мы делаем всё возможное, ваше высочество. — тут же ответил Алексей. — Но вы просто требуете невозможного. У меня, да что там, у страны, просто нет средств чтобы обеспечить людей той же защитой, к которой привыкли вы. У меня и так все охранные группы целиком состоят из военных, а на их вооружении стоит бронетехника.

— Тунгусская зона — не гостеприимный край, и ты понимаешь это не хуже меня. Бетонные стены вас не спасут, разве что они будут стоять в два ряда, а между ними будет засыпан камень. — предложил я вариант для обороны. — У наших инженеров уже есть опыт возведения похожих сооружений в кратчайшие сроки. Первые версии Рубежа. Так что можно привлекать тех, кто освободился.

— Уже, ваше высочество. — ответил Рублев. — Мы стараемся использовать больше техники, чтобы снизить нагрузку на людей, но её всё равно недостаточно.

— Мы наладим выпуск спецтехники сразу после строительства первых заводов по производству порошковых смесей. — ответил Краснов. — Для нас это приоритетное направление, ведь без него мы не сможем начать производство тяжелых улов для будущего проекта.

— Ясно. Значит всё упирается в добычу ресурсов и замкнуто само на себя. — ответил я, вздохнув.

— Это масштабируемый эффект, ваше высочество. — приободрил меня Максим. — Возведение первого предприятия займет около полугода, второго уже три месяца, третьего – месяц и так далее. Если понадобится, через год мы сможем возводить по заводу в неделю. Но сомневаюсь, что мы сумеем наладить добычу в достаточном объему чтобы загрузить даже пять литейных заводов.

— У вас будет возможность это проверить. — подумав сказал я. — К слову, все возможные блоки предприятия делай модульными, чтобы эффект масштабирования и переноса оказался стабильнее.

— Как прикажете, ваше высочество. — ответил Краснов. — В таком случае я отложу производство деталей для стартового блока и сосредоточусь на изготовлении первых печей и лазеров для спекания, чтобы быть готовым к поставкам руды.

— Это будет замечательно. — кивнул я. — В таком случае жду от вас рабочих отчетов. Делать их отдельно не советую – проверка всё равно будет. На этом все.

— Жестко вы с ними. — проговорил Роман, когда совещание было окончено.

— Большая ответственность это не только головная боль, но и огромные прибыли, и я говорю не только о деньгах. — ответил я, немного подумав. — В первую очередь они нарабатывают доверие.

— Что может быть важнее того, что они и так делают? — удивился Суворов-младший. — Одному вы поручили всю добычу в Тунгусской зоне, а другому – техническое перевооружение производства.

— Пока это лишь небольшие кусочки от того, что они получат в случае успеха. — улыбнувшись сказал я. — По итогам следующих пяти лет Рублев вполне может получить титул князя и стать министром финансов, объединив под своим началом все соответствующие портфели. Краснов же, хоть и не стремится к титулам и деньгам, тоже может получить многое, например десяток готовых заводов под инженерное управление.

— Через пять лет? — удивленно покачал головой Роман. — Тут не знаешь, что через пять дней то будет, а вы закладываете такой горизонт планирования.

— Старшему поколению не вечно прикрывать нам спины и выполнять за нас большую часть рутинной работы. — ответил я. — Рано или поздно нам придется занять их места, так же как вам придется занять место вашего отца, многоуважаемого адмирала и министра обороны — Мирослава Суворова.

— Не уверен, что к этому вообще можно подготовиться, тем более за пять лет. — покачал головой Роман.

— Мы все желаем Мирославу крепчайшего здоровья и ещё сотни лет жизни, но реальность диктует свои правила. — проговорил я. — И с одним из них нам, боюсь, очень скоро предстоит столкнуться.

На границу с Китаем мы прибыли ровно в срок, к началу сентября. Основная флотилия ждала нас под Иркутском, а оттуда мы совершили короткий перелет через монгольские степи к предполагаемому месту встречи.

Каково же было мое удивление, когда разведка доложила, что там, где еще пару недель назад стоял лишь небольшой приграничный городок, теперь возвышались остроконечные крыши с загнутыми вверх краями. Крепость, расположившаяся на холме и получившая толстые трехметровые стены, занимала никак не меньше нескольких гектар.

— Как можно было возвести это за неделю? — нахмурившись спросил я у Романа. Мы стояли на мостике флагмана экспедиционной флотилии, артиллерийского крейсера Кочевник, под прикрытием других судов.

— Никак, ваше высочество. — ответил генерал, сосредоточенно рассматривающий снимки. — Место то же самое, в этом можно быть уверенным, но, возможно, разведка предоставила старую информацию, или их подкупили… должны же быть более простые и понятные объяснения произошедшему.

— Похоже мы вскоре их услышим. — сказал я, почувствовав нарастающее… нет, не угрозу, но внимание, будто что-то или кто-то ощупывал меня взглядом. — Всем кораблям пред боевой готовностью, орудия в сторону потенциальной переговорной группы не наводить.

— Переговорной группы? — удивился Роман, а через секунду изображение на главном экране изменилось.

— Отмечаем визуальные сигналы, дальность – двадцать две тысячи и быстро сокращается. — проговорил один из офицеров. На панорамных экранах появились рамки целеуказателей для артиллерийских батарей, но даже с моим острым зрением я не мог разглядеть кораблей противника. Маскировка?

— Это ещё что? — ошарашенно проговорил Роман, максимально приблизив изображение. Несколько долгих секунд я вместе с ним рассматривал узкий, тонкий силуэт, построенный по компоновке утка, совершенно непривычный для этого мира, и только потом понял на что я смотрю – самолет!

Боевой истребитель, вертикального взлета и посадки. Вполне возможно – малозаметный истребитель, уж слишком характерные были очертания и бело-серая ломающая контур маскировочная раскраска. Встретить их здесь, было почти равносильно тому, чтобы увидеть инопланетян.

— Ваше сиятельство, получаем множественные сигналы. — обернулся к генералу один из офицеров. Несмотря на мое присутствие на борту ломать субординацию никто не осмеливался, и это хорошо.

— Ваше высочество? — повернулся ко мне Роман. — Я собираюсь ответить на вызов, хотите ли покинуть мостик для сохранения инкогнито?

— При том уровне технологий что мы видим, в этом нет никакой необходимости. — усмехнувшись ответил я. — Они должны перехватывать нашу трансляцию, а значит точно в курсе что я на борту.

— Понял. Вывести контакт на главный экран. — приказал Суворов, оправив и без того идеально сидящий на нем мундир. Но когда перед нами появилось изображение женщины, в традиционном алом костюме китайской знати, я и сам невольно оценил себя со стороны. — Говорит командующий флотилией, генерал Роман Суворов. С кем имею честь?..

— Рада познакомиться с вами, генерал. — с вежливой улыбкой и едва слышимым русским акцентом проговорила женщина. — И с вами, ваше императорское высочество Александр Борисович Романов.

При этих словах она чуть повернулась в мою сторону, всем телом, а затем низко поклонилась.

— Вы можете называть меня Ли Линъю, я официальная представительница и голос единой народно-монархической республики Китай. — представилась женщина. — Прошу вас прибыть для переговоров любым удобным для вас составом. Уверена, нам есть что обсудить.

— Ваше высочество. — склонилась предо мной принцесса, и я ответил ей почти зеркальным поклоном. Всё же учителя по этикету накрепко вбили мне в голову, что я наследник престола, а не просто великий князь которых может быть множество. — Рада что мне удалось убедить вас в важности личной встречи.

— Я так же рад что эта встреча состоялась. — улыбнулся я. — Мы долгое время ничего не могли узнать о вас, а ведь мы соседи, и наша общая граница протянулась на тысячи километров.

— Вы правы, но прошу отложить вопрос с границами пока мы не познакомимся ближе. — улыбаясь ответила принцесса. — Прошу, разделите со мной чашку чая.

Ли Линью пригласила меня за собой, и я, вместе с сопровождающей делегацией из военных, прошел в подготовленный просторный зал. Удивительно, как тонко переплетались в строении передовые технологии и национальный колорит. Не будь у меня в глазу линзы, я бы даже не заметил множество камер и датчиков в выглядевших деревянными колоннах. А уж тонкий экзоскелет, притаившийся под платьем принцессы и вовсе был ничем иным как технологическим чудом.

— У вас превосходный русский, словно вы долгое время жили среди носителей нашего языка. — решил я похвалить принцессу, когда первая чашка опустела на треть.

— Благодарю вас за ваши слова, ваше высочество. — не меняясь в лице ответила Ли Линью. — У меня были лучшие учителя из возможных, и долгая практика в ваших городах. В том числе и столице.

— Что ещё более удивительно. — покачал я головой. — Ведь вы бывали у нас, а нашим послав так и не удалось посетить ни Пекин, ни Гонконг.

— Нам хватило и англичан. — ответила Ли Линью, но тут же улыбнулась, хотя я заметила в её глазах вспыхнувшую на мгновение неприязнь. — Ваши города удивительны и переполнены чудесными архитектурными памятниками и произведениями искусства. А технологии ничуть не уступают другим ведущим державам.

— Скромность вам не к лицу ваши технологии ничуть не хуже. — ответил я, глядя на неё с помощью истинного взора и дополненной реальности механоида. — Истребители вертикального взлета, бомбардировщики невидимки, сверхкомпактные передатчики, компьютеры, дроны… многое из того, что для вас обыденность – для нас лишь завтрашний день. Нам многое придется навёрстывать.

— Вы так уверенно говорите, ваше высочество, хотя часть слов для меня являются новыми. — чуть покачала головой принцесса. — Кажется вы перехвалили мое знание вашего языка.

— Увы, я вообще никаким языком кроме родного похвастать не могу. — развел я руками. — Поэтому очень рад, что нам не приходится прибегать к помощи переводчика.

— Вы вновь мне льстите, ваше высочество. — вежливо улыбнулась принцесса.

— Ничуть. Впрочем, я даже рад, ведь вы могли посчитать мои слова оскорблением. — ответил я.

— Оскорблением? — Линью сумела сохранить невозмутимую маску, на лице, но я заметил, как вздрогнули её брови.

— Конечно, ведь обычно девушкам не слишком нравится, когда хвалят их ум, забывая о красоте. — ответил я, и принцесса искренне засмеялась, прикрыв рот веером. — Впрочем, у меня есть оправдание, даже если я вижу такую прекрасную девушку как вы, я не могу сказать об этом прямо, ведь мои супруги обязательно мне за это выскажут.

— Если вы об этом… боюсь нам пришлось заглушить вашу трансляцию на время встречи. Искренне прошу извинения за это маленькое неудобство. — склонилась принцесса, чуть не коснувшись столика лбом. — Но мы не можем прервать блокаду пока не будем уверены, что внешний мир готов к нашему появлению.

— Или вы готовы к столкновению с внешним миром? — спросил я, скосив взгляд и активировав иконку вызова в интерфейсе, прошло совсем немного времени прежде, чем у меня перед глазами появилось озадаченное лицо Ангелины.

— Помехи серьезные, но за время задержки Максиму удалось их решить, сейчас трансляция идет без звука и с размытием губ — сказала Ангелина, прекрасно понимая мою обеспокоенность. — Но сигнал с флотилией нестабильный.

— Пожалуй стоит это прекратить. Блокировать нашу связь и вещание, в текущих условиях… по крайней мере не тактично. Я бы мог даже счесть это угрозой моей жизни. — ответил я, глядя на так и не распрямившуюся девушку, две минуты? Нет, прошло уже больше, а значит нет никакого смысла скрываться. Разве что они вместе с нашими частотами глушат собственные... — Но я не буду играть в игру, правила в которой установлены не нами. Вы не сумели остановить сигнал, трансляция ведется. Хоть и без звука, и без возможности прочесть наши слова по губам.

— Что? — девушка ощутимо напряглась, подняв взгляд и выпрямившись, а затем едва заметно дотронулась пальцами правой руки до запястья левой, будто отбивая что-то на невидимой клавиатуре. Несколько секунд стояла тишина, а затем она вернула себе невозмутимое вежливое лицо. — Могу я попросить прекратить трансляцию?

— Боюсь это уже не будет иметь решающей роли. — ответил я, покачав головой. — Пусть мои действия всего лишь условность, но не соблюдать её, значит признать себя проигравшим в затянувшемся споре. К тому же, вы знали на что идёте, когда присылали просьбу о переговорах. Они перестали быть тайной в тот момент, когда я вылетел из Петрограда, а детали останутся, между нами.

— Возможно, предупреди я заранее, мы сумели бы договорится об ином. — проговорила наконец Ли Линью. — Так что произошедшее лишь следствие нашей недоговоренности и разницы в нашем подходе.

— Я ничего не имею против принципа — тайны любят могильную тишину, но боюсь то что знают двое — знает и свинья. Так что нет никакого смысла скрывать очевидное. — покачал я головой. — Но, боюсь, ваше желание скрыть происходящее в вашей, народно-монархической республике, для меня непонятно. Как и многое другое.

— Вас смущает наша форма правления? — догадалась принцесса.

— Вы совершенно правы. Я слышал о конституционных монархиях, абсолютных, парламентских — как в России, но вот о народной слышу впервые. — ответил я. — Если вам не сложно, я хотел бы многое узнать о вашей стране, из того что вы можете мне рассказать.

— Здесь нет ничего сложного. — улыбнувшись ответила Ли Линью. — Мой предок, великий поднебесной империи раскинувшейся меж морями и океанами, император Пу И, был не только полководцем но и великим реформатором. А его старший сын, Ма И предварил в реальность замысел отца, уйдя от официального правления, и став лишь номинальным правителем. Передав при этом всю полноту власти кабинету министров народной республиканской партии.

— Как интересно. — проговорил я, нахмурившись. — Однако у меня в голове многое не складывается. Если ваш предок отдал бразды правления, то как вы оказались здесь, и почему передо мной не сидит… например один из министров, этой партии?

— Я вам разонравилась? — звонко рассмеялась Ли Линью. — Не беспокойтесь, ваше императорское высочество. Ещё со времен прадеда работа на партию, для объединения народа и службы государству — это почетная обязанность каждого члена императорской семьи. Так что я вполне официально являюсь послом, представителем и голосом нашей республики в Российской империи.

— Удивительно, а я-то думал, что продумал все варианты. — улыбнувшись ответил я. — К тому же меня смутила присланная записка с предложением встретится. Особенно способ и форма, в которой они были переданы.

— Уверена, вы преувеличиваете, ваше высочество. — вновь улыбнулась Линью.

— Нисколько. Если бы не случай, я бы даже не получил её… и всё же меня куда больше интересует тот, кто её направил. — сказал я, так же вежливо улыбнувшись. — Ведь это совершенно точно были не вы, ваше высочество.

— Ваша уверенность поражает. — ответила принцесса, и я заметил, как она вздрогнула.

— Что поделать. Увы, я не могу сказать, когда бы вы хотели, чтобы я соврал, а потому буду говорить прямо. Сколько бы вы не готовились к нашей встрече, она стала для вас неожиданностью. — сказал я, внимательно наблюдая за поведением принцессы. — Думаю вы начали готовиться к ней уже после того, как ваши аналитики пришли к выводу что я вместе с экспедиционным флотом направляюсь сюда.

— И всё же я могла бы возразить, ваше высочество. — проговорила Ли Линью. — Возможно нам стоит сменить тему для разговора.

— Возможно… я собираюсь прекратить вещание, чтобы мы могли говорить полностью откровенно. Ситуация экстраординарная, но думаю наши зрители поймут в чем дело. — сказал я, заставив девушку чуть нахмурится. — Но и ваши микрофоны и камеры окажутся бесполезны. Прошу предупредить об этом ваших специалистов, чтобы между моими телохранителями и вашей стражей не возникло недопонимания.

— Я бы предпочла не оказываться в информационном вакууме, ваше высочество. — произнесла принцесса, и в её глазах я увидел беспокойство.

— Что же, в таком случае серьезный разговор мы можем отложить на тот момент, когда его согласует руководство вашей партии и ваш правящий отец. — ответил я, заставив девушку ещё больше задуматься. — Пока же, я хочу заверить, что не являюсь союзником англичан или любой другой силы, что желала бы вам зла. Но наши границы и наших людей буду защищать до последнего вздоха, наших врагов.

— О вас слагают легенды. — улыбнулась принцесса. — Самый молодой одаренный овладевший стихийными конструктами. Гений техник тела и души, посмевший пойти против церкви, и заставивший пойти её на уступки. Борец с тайными обществами, террористами и вредителями.

— Последнее звучит так, словно я сражаюсь с тараканами. — усмехнулся я. — Хотя, признаюсь честно, нескольких и в самом деле пришлось убить, правда они были с трёхэтажное здание.

— Да, звучит и в самом деле не очень. — улыбнулась принцесса, хотя искренности в этой улыбке не было ни капли. — Боюсь наша республика до сих пор не готова выйти в большой мир… Прошу прощения за потраченное время, ваше императорское высочество.

— Не вы меня позвали, так что не вам за это и извиняться. — ответил я, ставя чашку на стол. — Чай был великолепен. Благодарю за эту встречу. Если тот, кто прислал мне сообщение всё же захочет встретиться, я буду ждать в течении трех дней. Передайте это вашему правительству. Путь Мао невозможно осилить в одиночку.

— Я передам. — склонилась в прощальном поклоне принцесса.

— Всё прошло не очень? — спросил Роман, когда я вернулся на борт Кочевника.

— Нормально. Не снимайте предбоевой готовности. Дежурство в три смены. — сказал я, в уме разбирая наш с принцессой диалог по секундам. — У них высокоразвитые технологии, несколько иного чем у нас толка. Возможно, они попробуют захватить наши корабли штурмом, заглушить связь или разбомбить с помощью малозаметных дронов.

— Не хотелось бы. — мрачнея проговорил Суворов-младший. — Всё сделаем, ваше высочество, можете не беспокоиться. Три дня можно и не поспать.

— Не стоит. Просто восьмичасовые дежурства. — ответил я, улыбнувшись генералу. — Но и расслабляться не будем.

В течении трех дней я занимался своей привычной деятельностью. Тренировался, оттачивая навыки владения энергией и конструктами, вливал всю доступную силу в третий глаз, в попытках превратить его в подобие компаса или навигатора, помогающего при перемещении, но пока всех моих сил хватало на пятнадцать секунд или километра с небольшим. Явно недостаточно.

Проводил службы вместе с капелланом Кочевника, за что тот был благодарен и даже, по большому секрету, сообщил что никогда в маленьком храме не было столько благодарных слушателей. И конечно лечил всех, кому это было необходимо, не взирая на звание и род занятий. И всё это – не прекращая трансляции.

Воздушные силы КНМР постоянно висели на расстоянии выстрела, и несколько раз я даже приказывал поставить щиты, для надежности. Но никаких попыток провокации они не предпринимали, а потому мы просто висели, до тех пор, пока назначенное время не прошло. Однако за пять минут до отправки, пришел новый запрос на встречу.

Подумав, я не нашел поводов на неё не соглашаться, но когда вместе со свитой спустился во дворец возведенный для единственной встречи, меня ждал сюрприз.

— Ваше императорское высочество, я пршу вас прекратить трансляцию на срок пока идут эти переговоры. Вы наш почетный, но всё же гость, и мы нижайше просим соблюдать наши традиции. — глубоко склонившись произнесла Ли Линью, когда мы были во внутреннем дворе.

— Я не могу полностью удовлетворить ваше желание, однако сделаю всё возможное, чтобы ни предмет встречи, ни стороны для переговоров, не стали достоянием общественности. — ответил я. — Камеры будут показывать только мое лицо и фон за ним.

— Если это на столько необходимо… я согласна так же попасть в кадр вместе с вами. — ответила Ли Линью. — Но прошу убедиться, что больше никого в нем не будет.

— Это я могу вам пообещать. — ответил я, и перед моим левым глазом тут же появилось усеченное изображение, передаваемое камерой в часах-пауке. — Сделано.

— Тогда прошу за мной, ваше императорское высочество. — вновь склонилась принцесса и мы вошли в беседку для переговоров. Я сел на предложенное место, но вот Ли Линью вместо того, чтобы сесть напротив – села сбоку. А когда прошло три минуты, створка напротив меня распахнулась и в беседку вошли четыре мужчины в серых деловых костюмах. Хотя… мужчинами были только двое. Ещё один – глубокий старик, а последний мальчик, или юноша примерно моего возраста, но куда менее развитый физически.

— Ваше императорское высочество, перед вами совет старейшин, или комитет благополучного будущего. — представила мне собеседников Ли Линью. — Я буду вашим переводчиком и именно в этой роли вы отныне можете меня воспринимать.

Глава 9

Четверка замерших передо мной мужчин на старейшин никак не походила, разве что один из них – самый древний. Это несоответствие заставило меня напрячься и присмотреться к собеседникам, и стоило активировать истинное зрение как я убедился в собственной правоте. Трое из четверых имели чакры звука. И опять меня одолевали сомнения и подозрения. Почему четверо?

Они такие же как я? Нет, их чакры совершенно не развиты, по самому минимуму. Но в то же время трое из них явно не обычные люди. Но и не одаренные. И не духовные практики… они переродились? У них есть опыт прошлых жизней? Спрашивать о подобном — всё равно что признаться в собственном невежестве, а значит бессилии в оценке рисков и текущей ситуации. И что дальше?

Комитет благополучного будущего — если принять за теорию что все они переродились в новых телах, а судя по самому младшему, с чакрой звука, это так и есть, то придется признать что в Китае их куда больше чем в России. Может ли это быть один шанс из двухсот миллионов? Нет… два, учитывая Филарета. А значит один шанс на сто миллионов. По обрывкам воспоминаний и выкладкам разведки в Китае проживает примерно миллиард человек. Значит таких как я должно быть десяток, но передо мной сидят только трое. Где ещё семеро?

Но есть и другая теория. Что я появился второй раз на свет в этом теле не потому, что переродился, а после бесчеловечных экспериментов Екатерины. Филарет же с младенчества был крайне сильным искаженным. Значит в теории переродиться в этом мире можно только в теле с искажением… но в Китае нет своей зоны диссонанса, или мы просто ничего о ней не знаем.

— Один лишний. — сказал я, и принцесса, чуть удивившись, перевела мои слова группе старейшин. И когда младший попробовал подняться, я остановил его жестом и показал конкретнее. — Не этот. Вот этот.

Мужчина, не вставая, склонился, почти коснувшись лбом чайного столика, за которым мы сидели, а затем отполз на коленях назад, дождался пока перегородка раскроется, и только после этого позволил себе встать и выйти из помещения. Теперь мы остались впятером.

— Где остальные семеро? — вновь проговорил я, и после перевода мужчины переглянулись, и что-то сказали.

— Старейшина Цуотьян говорит, что здесь ровно те, кто должен быть. — перевела мне Линью. — Вы можете задать три вопроса, но за каждый из них вы должны будете ответить на три наших.

— Нет. — покачав головой ответил я. — Я задам столько вопросов, сколько понадобится, и вы можете получить столько ответов сколько вопросов я задам.

— Ваше высочество, вы, кажется, не до конца понимаете всю ситуацию. — произнесла принцесса. — Решение старейшин…

— Меня не особенно волнует. — прервал я её. — Ведь это ваши старейшины, а не мои. А вы, как и говорили ранее, пусть и посетили наши страны, но не готовы к выходу в большой мир и противостоянию с нами. И никогда не будете готовы, ведь они отказались от явных преимуществ этого мира.

— Я не стану это переводить. — проговорила принцесса. — Это оскорбление.

— Это факты. — спокойно сказал я. — На прошлой нашей встрече вы хотели обсудить границы, и я далеко не сразу понял, что именно вы имели ввиду, но не стал тратить эти дни зря. Пусть на территорию вашей республики и нельзя попасть обычным путем, для обычных людей, для таких как я это не составит никаких проблем. Вообще.

С этими словами я на секунду повесил маскировочную сферу, а затем переместился, одновременно убирая конструкт. Со стороны это выглядело так, будто меня окутал шар дыма, а затем я исчез. Самый младший из старейшин даже подался вперед, с круглыми от удивления глазами, и помахал ладонью, пытаясь прощупать воздух в том месте, где я сидел.

— Не туда смотрите. — спокойно сказал я, появляясь у них за спинами, но, когда они оглянулись, я уже вновь сидел на почетном месте. — Вы думали, что обогнали этот мир на десятилетия, может даже на столетие, но на самом деле вы отстали, не используя очевидные плюсы и борясь с вытекающими из них минусами. Если вы покуситесь на наши земли, мы используем всю силу что у нас есть. Переведите.

— А это угроза. — вздохнула Ли Линью. — Ваше высочество, вы зря стараетесь их запугать. Давайте будем благожелательны.

— Переводите, дословно. — улыбнувшись сказал я, активируя новую функцию, которую мне установил Краснов после предыдущего раунда. Можно было сделать этого с самого начала, но я хотел как лучше. А когда принцесса начала переводить, остановил её движением руки. — Дословно, прошу. Иначе ваши старейшины, как вы их назвали, могут не понять всей серьезности ситуации. А вы смягчаете формулировки.

— Что? — удивленно проговорила Ли Линью. — Вы знаете китайский?

— Я – нет, но его знает наше устройство. — спокойно произнес, и активировал иконку, после чего краб распрямил лапы и цепляясь за китель забежал мне на плечо. — Как видите, ваши технологии не являются самыми передовыми.

— Этого не было в планах. — произнес старейшина Цуотьян, не поворачивая головы. — Мы должны удалиться для обсуждения новой проблемы.

— У вас нет на это времени. — сказал я, ещё до того, как Линью успела перевести слова старика. — Через несколько месяцев общество Тесла вновь активизируется. И вы либо окажетесь уже в вынужденной изоляции, при постоянных рейдах на вашу территорию, либо выступите на их стороне, либо на нашей.

— Нас вполне устроит изоляция. — улыбнулся средний старейшина. — Но вы можете купить нашу лояльность, вернув наши исконные земли в Монголии и Сибири.

— Это даже не обсуждается. — усмехнулся я в ответ. — Возможно я бы испугался, если бы не знал, что у вас не получилось воссоздать термоядерное оружие.

— Откуда… — младший из старейшин вновь распахнул глаза, но замолк на полуслове, когда старшие дернулись.

— Мы хранили изоляцию пятьдесят лет, вам ничего неизвестно ни о нас, ин о наших возможностях. — проговорил средний старейшина. — Мы настоящее и будущее этого мира, и мы не собираемся бороться в глупых войнах.

— Может и да, а может и нет. — улыбнулся я. — Хотя мне удивительно, как вы сумели создать народную партию без помощи советов, и как сумели избавится от ярма островитян, что ближних, что дальних.

Старейшины отреагировали на мои слова по-разному. Старик вздрогнул и нахмурился. Средний сжал губы. Младший выпучил глаза и посмотрел на двух других, а затем с гневом взглянул на меня.

— Кажется у вас была поговорка, что лучшая война — та которая не случилась. А главная победа — это заставить врага уничтожить самого себя. — сказал я, продолжая улыбаться. — В этот раз не выйдет. Передел мира начался, и у вас не будет выбора, участвовать в нем или нет. Единственный выбор — пойти ли на поклон к британцам, японцам или тем же британцам, но под звездно-полосатым флагом.

— Ваше высочество. — проговорила Ли Линью, покачав головой.

— Опиумные войны. — сказал я, заставив её вздрогнуть. — Отряд семьсот тридцать один. Захват большей территории Китая…

— А ещё сговор Англии, России и Германии. Захват порт Артура, и Кореи. — спустя не продолжительную паузу, сразу после перевода проговорил старик. — Если бы не катастрофа с Тунгусской зоной, и две мировых войны, вы бы разделили нашу родину на части, навязав свою волю сотням миллионов наших сограждан. Не вам говорить о справедливости или возмездии.

— История изменилась. — пожав плечами ответил я. — Новое время и возможность для новых союзов против старых врагов.

— И вы одни из них. — жестко проговорил старейшина Цуотьян. — Вы не помогали нам, мы сделали все сами, у нашего народа нет перед вами никаких обязательств.

— Как и у нашего перед вами. — ответил я, пожав плечами. — Но есть выбор, двигаться в будущее, которое вы должны обеспечивать, или цепляться за ложные надежды, чтобы оказаться один на один с совсем другим будущим.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. — покачав головой проговорила принцесса. — О чем вообще речь? Какой отряд? Какое будущее?

— Вы можете переводить ваши слова на наш язык. — спросил средний из старейшин, покосившись на Линью. — Не думаю, что при обсуждении таких вещей стоит вмешивать посторонних.

— Она и так слышала слишком многое. — ответил я, пожав плечами, принцесса, опустив голову перевела эту фразу и теперь все трое старейшин смотрели на неё.

— Я не понимаю, что здесь происходит, но буду хранить ваши слова в тайне до гробовой доски. — произнесла Ли Линью, склонившись перед старейшинами.

— Тот, кто не знает прошлого, не может понять будущего. — покачал головой старейшина Цуотьян. — У вас нет оружия против нас, а ваши угрозы пусты, как морская пена. Вы не сможете заставить нас выступить против ваших врагов.

— Удивительно, но мне казалось, что мои враги, это и ваши враги так же, или вы хотите сказать, что изолировались только от Российской империи? — усмехнулся я, видя, как средний комитетчик нахмурился ещё больше. — Пусть я и не в курсе, как вы жили последнюю сотню лет, хотя не скрою, мне было бы очень интересно это знать, но я точно знаю, чего вы боитесь, и знаю, чего хотят ваши восточные соседи — Японцы.

— И чего же они по вашему мнению хотят? — с насмешкой спросил младший.

— Сомневаюсь, что их желания отличаются от тех что были на протяжении всей истории. Захватить корейский полуостров и забрать себе значительную часть Китая. — пожав плечами ответил я. — Если не получится военным путем – торговым. Если не выйдет торговым — навязыванием собственной культуры и ценностей. Хотя, учитывая, что Япония не проигрывала вторую мировую войну, сомневаюсь, что они стали добрыми и пушистыми.

— Вы знаете не ту же историю что и мы. — покачал головой средний. — Но, возможно, нам и в самом деле стоит рассказать вам, как всё было на самом деле.

— Принцессе незачем здесь оставаться. Если есть технический переводчик, мы можем общаться с его помощью, использовать записи. — проговорил средний. — Во многих знаниях много печали, и это не те знания, которые должны обременять судьбу молодой девушки чья судьба ещё не определена.

— Моя судьба определена давно. — настойчиво произнесла Ли Линью. — Я голос нации, посол севера!

— Вы одна из дочерей императора, вы выше этого и у вас есть иные обязанности. — сказал младший, обратив на себя внимание.

— Императорский дом наблюдает, а не правит. — настойчиво проговорил средний.

— Все члены императорской семьи служат народу и стране. Каждый на своем месте и своей должности. — не менее упрямо проговорила Ли Линью. — Пусть мой отец и не правит, но именно благодаря ему и моему деду стране удалось сохранить свой облик! Это они вложили все силы в то, чтобы народную республику поддержали все, включая бывших аристократов! Я имею право знать.

— Всё было не совсем так, как говорит всеми уважаемая принцесса Линью. — печально улыбнулся старейшина Цуотьян. — Но, если она хочет взвалить ношу этого знания на свои хрупкие плечи, ей придется и нести ответственность за его сохранение.

— Я против. — чуть надувшись проговорил младший.

— Сейчас речь исключительно о прошлом, не о будущем. О том что защищал и оберегал я, а потому я считаю себя вправе распоряжаться им как угодно. — проговорил Цуотьян, и остальным понадобилось около минуты чтобы согласится с его решением.

— Что вам известно о нашей истории? — спросил меня старик.

— Считайте, что ничего, лишь крохотные обрывки, чудом сохранившиеся в памяти. — ответил я. — Или вы имеете ввиду ваши личные истории? Тогда могу сказать, что каждый из вас вернулся с конкретной целью, ради которой готов отдать жизнь.

— Вернулся – не совсем верное слово. — проговорил Цуотьян, когда принцесса перевела. — Но мы не станем к ним придираться. Вы правы, у каждого из нас с самого рождения есть четкая цель, к которой мы идем. Цель простая и понятная, зачатую противоречащая всему что происходит вокруг, но неизменно ведущая нашу родину к величию которого она заслуживает.

— Только идиоты и предатели желают своей стране проигрыша. — спокойно заметил я. — Но даже самые честные патриоты иногда совершают ошибки, ведущие к поражению всей нации.

— Верно. — кивнул старик. — И славно когда зная о возможных последствиях ты можешь их предотвратить или направить нужных людей по верному пути.

— Народно монархическая республика? — усмехнувшись спросил я.

— Реставрация монархии… — проговорил Цуотьян. — Династия Айсиньгьоро могла прерваться ещё в год катастрофы. В девятьсот восьмом. Но звезды распорядились иначе, племянник настоящего императора, двухлетний Пу И, был возведен на трон своей теткой, отравившей наследника трона, но пережившей его всего на один день.

— В одиннадцатом году в небо взвились красные флаги революции. Воспользовавшиеся недовольством людей и слабостью центральной власти некоторые аристократы решили перехватить бразды управления, взяв их в свои руки, но Сунь Ятсен, истинный отец революции и автор трех принципов сумел обойти их. — Не без гордости произнес старик Цуотьян. — Пу И отказался от трона и бежал…

— Ему было пять лет. — проговорила Линью, явно переживавшая за репутацию предка.

— Никто не говорит о том, что он недостойно себя повел, и всё же у него были советники, наместники, а его отец был регентом… но это не важно, то было время больших перемен. Военачальники и правители сменяли друг друга каждые пару лет, их имена навсегда вписаны кровавыми буквами в историю нашей великой родины. — высказался средний старейшина.

— Да, генералы и правители сменяли друг друга, война за власть в столице и в регионах не заканчивалась и регулярно перерастала в кровопролитные бойни, ещё больше ослабляя наше государство. — покачав головой произнес Цуотьян. — В семнадцатом году его вновь сделали действующим императором. А затем он сумел… избежать своего низложения.

— Восемнадцатилетнему императору помог девятилетний ребенок, сумевший убедить его что он посланник богов. — усмехнулся младший, но заметив гневный взгляд среднего поправился: — Хотя во многом так и было.

— Я всегда знал, что монархия — единственный способ объединить многие народные массы, не давая стране распасться на несколько государств. — улыбнулся старик. — Хотя в тот момент было тяжело уговорить императора бежать не в Японию, а на север. Туда, где ослабевшая Российская империя продолжала поддерживать монархию.

— Вы? — ну сумев скрыть удивления я воскликнул я, прикидывая в голове возраст старика. — На свои сто двадцать вы выглядите куда лучше, чем можно было бы предположить. Я бы не дал вам больше девяноста.

— Тренировки, правильное питание… и знания что принесло с собой Сегодня. — кивнул в сторону среднего сказал старший, и я не сразу понял в чем дело, ведь переводчик четко обозначил слово Сегодня, но как имя собственное.

— Цуотьян… какое значение у этого имени? — спросил я, повернувшись к принцессе. — Это может быть незначительно, но мне важно.

— Вчера. — с легкой улыбкой ответила Линью. — Цуотьян, Цитьян, Матьян.

— Вчера, Сегодня, Завтра. — перечислил я, по очереди посмотрев на всех трех представителей комитета благополучного будущего. — Очень удобно.

— А главное не вызывает никакой путаницы. — согласился с моим выводом старик Вчера. — Вы готовы слушать дальше?

— Прошу прощения. Конечно. — сказал я, и старик улыбнулся когда переводя принцесса допустила несколько более превосходную и расширенную форму моих слов, после чего низко поклонилась.

— Поддерживающие монархию императора Пу И силы не стали торговаться и согласились сложить с себя все властные полномочия, создав республику и полностью уровняв в правах маньчжуров и китайцев, отменить многие привилегии аристократов и отказаться от прямого управление армией. — продолжил старик Вчера. — Это позволило отвлечь от молодого императора внимание начавших делить власть в республике генералов, и одновременно с этим начать объединение народного движения.

— В период с одиннадцатого по тридцатый год, многие генералы неожиданно умерли, не осуществив свои грандиозные планы. В то время как простые рабочие, крестьяне и интеллигенты обретали все больше власти. — продолжил старший из комитета. — Не без поддержки со стороны опального императора, засевшего во внутренней Монголии. А когда настала пора действовать, у нас нашлось чем ответить заблуждающимся соотечественникам.

— Первым серьезным шагом к становлению народно-монархической республики стало выдворение японцев с маньчжурского севера. Япония сама спонсировала укрепление власти, рассчитывая на марионеточное правительство, и очень сильно удивилась, когда поставленные винтовки и пушки обернулись против её офицеров и ставленников. — улыбнулся Цуотьян. — Но, когда они все поняли, было уже поздно.

— Воодушевленные действиями аристократов, и объединенные в рабочие ячейки крестьяне, прошедшие обучение, поддержали законную власть, быстро формируя новую силу, с которой всем приходилось считаться. — продолжил старик. — При этом, получивший прекрасное образование император Пу И, решивший оставить детское имя, личным примером вел за собой войска. Сам учувствовал в переговорах и реформах и не стеснялся привечать не только аристократов, но и простых людей, из вчерашних крестьян и рабочих. Даже совершенно никому неизвестных.

— Не меньшим достижением стало то, что в пятидесятых годах, совсем ещё не старый император сложил с себя полномочия, передав их младшему сыну, и тем самым подарил стране десятилетия спокойствия, под управлением несколькими партиями. — рассказывал Вчера. — Конечно, от некоторых особенно эксцентричных действий пришлось их уберегать, но благодаря общим политическим знаниям, и образовании, удалось сдержать личные амбиции одиночек, выходящие за рамки блага страны.

— А затем комитет благополучного будущего, пополнился новым членом, принесшим с собой твердые знания о пути к великой цели. Продолжающаяся мировая война почти не затронула нашу страну, ослабив удавку Англии на юге, и отвлекая Японцев на востоке. — проговорил старик, взглянув на замершего по центру Сегодня. — Стало понятно, что мы не в состоянии бороться за будущее, не имея продвинутой промышленности и технологий.

— К счастью, у комитета было достаточно времени чтобы подготовиться, и достаточно прагматизма чтобы отринуть нереалистичные пути, выбрав самые эффективные. — заметил средний, поняв, что отмолчатся не удастся. — Наши великие товарищи продолжали вести нас к светлому будущему, мы же, лишь чуть подправляли их путь, не давая случиться непоправимому. Умеренность, честность и ответственность.

— Добродетели, которые мы воспеваем. — кивнул младший.

— Превратить аграрную отсталую страну в передовую технологическую державу всегда сложно, иногда невозможно, но мы четко знали куда и как двигаться. — продолжил Сегодня. — Обширные технические знания, местоположение ранее не открытых месторождений и самые удачные решения — то, на что тратятся баснословные бюджеты государства, было для нас открытой книгой.

— И мы ею воспользовались — кивнул старший. — Стоило стабилизировать экономику и политическую конструкцию, дать работу всем, как начался головокружительный взлет. Мы понимали, что единственное наше преимущество перед остальными странами – наш народи и наши технологии. Стоило начаться промышленному шпионажу или бегству каких-то специалистов зарубеж, и мы лишились бы обоих факторов. Выбор был не велик — изоляция или поражение.

— Пятьдесят лет ежедневной тяжелой работы дают плоды. Которые невозможно недооценить. — улыбнувшись сказал Цуотьян, но при взгляде на меня его улыбка завяла. — Мы считали что сделали достаточно, чтобы вернуться в мир, обладая при этом передовыми технологиями которые никто ен в состоянии повторить, не то что превзойти.

— И всё же, мы видим, что поспешили с выводами. — усмехнулся младший, рассматривая сидящего у меня на плече краба-механоида. — Принцесса ни разу не говорила о создании в вашей стране заводов по созданию микрочипов, лазерной печати или чего бы то ни было подобного. А уж пятнадцать лет смуты и медленной стагнации и вовсе ввели нас в заблуждение.

— Ни один человек не мог покачнуть чашу весов в свою сторону, когда на противоположной стороне современная армия и отлаженная государственная машина. — хмуро проговорил Цитьян. — Однако мы видим, что это не так. Один человек может изменить историю всего мира. Будь то великий ученый изобретатель. Скромный юноша из деревни, с чистой головой и горячим сердцем. Или получивший невообразимые силы наследник крупнейшей соседней империи…

— Так было всегда, не только в наше время. — пожав плечами ответил я. — Просто у детей правителей и аристократов больше шанс добиться успеха, чем у детей рабочих и крестьян. Мы не рождаемся равными, касается ли это здоровья и физического состояния или богатства наших родителей.

— Но упорным трудом, талантом и приложением сил в нужном месте мы можем нивелировать эту разницу. — покачав головой ответил Вчера.

— Не буду спорить, хотя усилия ими будут затрачены разные. — сказал я. — Главное не оценивать рыбу по её умению ползать по деревьям. И не внушать этой рыбе что ползанье по деревьям её главное достоинство.

— Вы правы, ваше высочество. Каждый должен исполнять свою миссию и стремиться к своей великой цели. — улыбнувшись ответил Вчера, когда принцесса как могла перевела мои слова, передав главное – их смысл. — Однако мир и в самом деле слишком изменился, то что мы умели и знали больше не имеет силы.

— У нас ещё есть возможность стать первыми создателями суперкомпьютера на принципе квантовой запутанности. — возразил младший. — Миллионы роботов под управлением искусственного интеллекта.

— И один одаренный достаточной силы, чтобы превратить ваши вычислительные центры в труху. — возразил я. — А ещё подавление сигналов, скорость отклика удаленных дронов и многое другое, что невозможно преодолеть не из-за вашего технологического уровня, а из-за отличных условий мира. Скажу по секрету, что создание квантовых компьютеров, как и процессоров со слоями меньше пятидесяти нанометров, вряд ли осуществимо. А даже если у вас всё получится, применить вы свою технику не сможете нигде, кроме ваших границ.

— Это почему ещё? — нахмурившись спросил младший.

— Паразитические токи в высокотехнологичной технике, вызванные эффектом диссонанса. — честно ответил я.

— Возможно именно это послужило причиной поражения прошлой операции в Корее. — заметил. Сегодня, переглянувшись со спутниками. — Мы должны пересмотреть нашу стратегию.

— Пересматривайте. — кивнул я. — А пока вы это делаете. Мы построим ещё пару летающих линкоров, с бесконечной дальностью действия, прикрытых защитными полями, против которых бесполезны любые ракеты и снаряды меньше пятисотого калибра. А заодно соорудим армию роботов, несущих на себе отпечаток диссонанса, чтобы бороться с вашими дронами. Просто так, на всякий случай.

— Мы должны посоветоваться. — проговорил старший из троицы.

— Хорошо. — подумав кивнул я. — Но на сей раз я не буду ждать, вернусь в Петроград. Благо у вас есть официальный посол и голос республики, которая донесет нужное вам мнение. Главное же, чтобы вы помнили — мы не хотим войны с вами. Лишь мира и процветания. Но своих граждан и свои земли будем защищать любыми методами и всеми доступными силами.

— Мы будем помнить. — ответил Вчера, а затем, подумав, добавил: — И мы тоже не хотим войны… посольство прибудет в течении месяца.

Глава 10

Возвращение в столицу заняло почти неделю, ни минуты из этого времени я не потратил зря, наведавшись к нескольким губернаторам, посетив званые вечера древнейших родов, заключив новые альянсы и подтвердив старые. Короткие минуты отдыха, во время перелетов, я тренировал шаг сквозь пространство.

Проблемы заключались в трех плоскостях – расстояние, место приземления и безопасность перехода. Уже в самом начале тренировок я почувствовал чьё-то пристальное внимание. не ослабевавшие ни на миг. Пожиратель чувствовал каждые открывающиеся в нашем мире врата, и мне было очень тяжело смириться с мыслью что я сам открою ему дорогу.

Второе – место, где я бы появился после прохождения через пространство пожирателя. Путем длительных наблюдений за собой и тщательных тренировок я выяснил что должен полностью представлять куда я шагаю. Желательно в мельчайших деталях, от которых зависела высота появления. Проще всего было с местом, которое я вижу, но так далеко не прыгнешь, и я тренировался, перемещаясь из каюты в коридор и обратно. Сквозь закрытые двери.

Ну и наконец расстояние, зависевшее как от степени родства конструкта с диссонансом, так и от количества вложенной в перемещение энергии. И если со вторым никаких проблем у меня не было, то вот с первым… я старался поддерживать чистоту своего тела от всяческих искажений. А значит мог рассчитывать только на силовой метод, вот только выброс большого количества энергии возвращал нас к первому пункту.

Ни одна их этих проблем не была принципиально неразрешимой, но пока тренировки не приносили должного результата. Я даже подумывал над тем, чтобы плюнуть на всё и по примеру Екатерины начать петь одновременно с построением конструкта. Но для этого не плохо бы слух и голос иметь…

— Ваше высочество, прибытие через полчаса. — доложил капитан корвета-перехватчика. Я взял самое маленькое и быстрое судно из доступных в восточном флоте, но всё равно задержался.

— Хорошо, идите прямым курсом на Зимний дворец, и предупредите службу безопасности. — сказал я, а через несколько минут подтвердил сообщение от личной гвардии, что в самом деле именно мой борт прибывает на охраняемую площадку.

В этот раз приземление прошло необычно. В смысле не пришлось спрыгивать с корвета, ловя себя прессом, не пришлось отбиваться от ждущих внизу, не… мы просто приземлились, и я спокойно вышел по трапу к внутреннему крыльцу. Буднично, а от того не менее удивительно. Правда дела меня захватили в ту же минуту.

— Ваше высочество, с возвращением. — проговорил с поклоном Василий, но стоило мне улыбнуться, как он всучил мне планшет с открытыми документами. — За полторы недели вашего отсутствия случилось сорок восемь инцидентов на границе, обезврежено семнадцать террористических ячеек, найдена и взята под контроль крупная националистическая подпольная сеть…

— Отлично, я просмотрю все отчеты позже. — ответил я, пролистав первые документы и убедившись, что их под сотню. — Важное?

— Всё важное, ваше высочество, не важного я вам не приношу. — ответил Василий, и я со вздохом посмотрел на планшет. — Если же вы говорите о самом важном, то вас ожидают ваши супруги. Началась осенняя сессия в парламенте, новые коалиции…

— Понял-понял. — усмехнулся я, смирившись со своей участью и вспомнив слова регента, про то что власть это в первую очередь ответственность и не сдвигаемая гора работы, которая растет с каждой минутой которую ты не разгребаешь. Если, конечно, относится к власти ответственно, а не потребительски.

— Я вернулся. — сказал я, оказавшись в своих покоях. Девушки меня явно ждали, но каждая в своем стиле. Ангелина сразу бросилась на шею, Инга стояла чуть поодаль, улыбаясь, а Мария не слишком довольная, сидела в рабочем кресле.

— Я тоже безумно счастлив вас всех видеть. — жарко поцеловав Ангелу сказал я.

— О, я уверена, скоро ты станешь ещё счастливей. — усмехнулась Мария. — Ведь нас станет куда больше, во всех смыслах.

— Чувствую, дорогая первая супруга, у тебя есть ко мне не выговоренная обида. — ответил я, обнимая дождавшуюся своей очереди Ингу. — М-м. милая, ты тоже?

— Да, видишь, как удачно получилось. — спокойно ответила третья супруга, погладив живот. Внешне никаких изменений не было, но в её энергетическом каркасе уже начал зарождаться новый центр силы. Новая жизнь, как и у Марии. И единственная кто осталась без ребенка на данный момент – Ангелина. Нужно понять, чем мне это грозит в будущем, как далеком, так и близком.

— Объявим в конце ноября. — подумав решил я. — Чтобы не было никаких неожиданностей, придется немного изменить курс тренировок, включив в них усиление меридианов плода, для защиты от диссонанса.

— Можно просто никуда не выезжать, наконец оставшись в столице и занявшись нашими прямыми обязанностями. — ответила Мария, поднимаясь из-за стола. Всё же отказать себе в удовольствии обнять любимого человека она не смогла, несмотря на всё её внутреннее противодействие.

— Может расскажешь, что вызвало у тебя столь острую негативную реакцию? — спросил я у первой супруги.

— Ах, ты ещё не в курсе? — подняв бровь ответила Мария. — На прошлой неделе в столицу была тайно переправлена принцесса Луиза-Тереза Бурбон-Вольфенбургская. Младшая дочь Вильгельма третьего.

— Судя по твоему тону вы уже встречались и у тебя не самое лестное представление об этой персоне. — заметил я.

— А с чего оно должно быть хорошим? Эта малявка считает себя истинной принцессой, а нас всех лишь княжнами, младшими по положению и статусу. — фыркнула Мария, но из объятий вырываться не стала, наоборот, прижалась опустив голову мне на грудь. — Можно я её потом отравлю? Или случайно убью в учебном поединке.

— Дорогая, я чувствую, что тебе нужно выплеснуть свой негатив, но боюсь она не та на ком это стоит делать. — улыбнувшись погладил я первую супругу по волосам.

— Это почему ещё? — нахмурившись взглянула на меня Мария.

— Во-первых, потому что она этого не выбирала. — ответил я. — Во-вторых, она ценный заложник, который может гарантировать ненападение на Россию Германии, в когда мы закроем Польскую зону. Ну и в-третьих, я совершенно не уверен, что мне стоит на ней жениться. У нас ещё есть время подумать.

— Вместе с Луизой идет приданое, в виде нескольких крупных областей бывшей Пруссии. — заметила Инга. — Это позволило бы укрепить наши династические связи и присоединить к России несколько областей, находящихся сейчас под зоной. Так что с политической и экономической точки зрения такой брак имеет смысл.

— Отказываться от союза с Вильгельмом через брак с его любимой младшенькой – тоже идея не самая лучшая. — заметила, отстранившись Мария. — Не политическое самоубийство, конечно, но ситуацию в европейской части это усугубит.

— Гораздо меньше, чем усугубит её внезапная смерть после рождения ребенка. — покачав головой ответил я. — Тем более мне вас троих хватает за глаза.

— Мы можем обвинить в этом террористов, бомбистов, экстремистов из ордена Асклепия… — начала перечислять Мария, загибая пальцы, но я лишь покачал головой. — Тем более, что наше расследование принесло свои, местами очень неожиданные плоды.

— Наше расследование? — уточнил я.

— Расследование тайной канцелярии о происхождении средств на совершение терактов и поддержание проевропейской политики в училищах, вузах и школах. — ответила Ангелина, вновь подойдя ближе и прижавшись ко мне. Увидевшая это Мария нахмурилась и поспешила вернутся в совместные объятья, а вскоре к нам присоединилась и Инга. Хорошо хоть я раздался в плечах и вполне мог обнять всех трех девушек.

— Так мне придется взять прозвище Долгорукий. — усмехнувшись заметил я. — И четвертой тут делать точно нечего.

— Мы не можем выдать её за кого-нибудь из твоих сторонников, у них всех слишком низкий статус. — заметила со вздохом Инга. — Единственны вариант, это оставить её в качестве почетной заложницы до её двадцатилетия, но позднее придется её либо вернуть, либо жениться.

— Четыре года – достаточно большой срок, посмотрим, что за это время произойдет. — отмахнулся я. — Так что там с финансированием террористов?

— Там много странностей. — ответила Мария. — Давай лучше позовем Константина, или кого-нибудь из его заместителей, пусть опишут ситуацию понятней.

— Через час. — подумав решил я. — В начале мы полностью удовлетворим наши потребности тактильного контакта и восполним просевшую дозу обнимашек.

Девушки похихикали, но отказываться не стали, тем более что никаких пошлостей я не подразумевал, и мы просто сидели, обнимаясь и обсуждая мелкие дела, не относящиеся прямо к нашим обязанностям, которых с каждым днем становилось всё больше. Как и разрастающегося управленческого аппарата.

— Ваше высочество. — к назначенному времени Константин пришел лично, и поклонившись при входе, сразу подошел к рабочему столу, открывая на настенном экране документы. В начале на экране отобразился кабинет, видео с трансляции, и поняв намек я обрезал картинку убрав звук. — В ваше отсутствие мы сумели локализовать и обезвредить несколько террористических ячеек, разного толка. В последнее время некоторые из ярких личностей в оппозиции резко сменили свою повестку.

— Да, например боровшийся за большее участие церкви в делах мирских князь Донской переобулся в полете, и теперь утверждает, что чрезмерное влияние церкви на государство опасно. — усмехнувшись сказала Ангелина. — А причина очень простая, за несколько недель непрерывного вещания мы перетянули к себе почти всю верующую аудиторию, да ещё и увеличили её в несколько раз.

— Оппозиции очень тяжело бороться с обновленным цесаревичем Александром, богоизбранным целителем и защитником земли русской. — улыбнувшись подтвердила Мария. — Они уже лишились большей части голосов в обеих палатах парламента, и в боярской думе, и в дворянском собрании. Даже принятый отцом закон не слишком ожесточил дворян, хотя недовольных хватает.

— Это второй крупный источник опасности, наследные дворяне, уже несколько поколений не служившие на государство, и ставшие больше мещанами и ростовщиками, выражают крайние протесты введенным налогом. — заметил Константин. — Те из них, кто имеет средства, уже начали спонсировать недовольных или собирать собственные дружины. Некоторые из этих средств удалось перенаправить на работу ведомства.

— То есть вы нашли тех кто спонсирует терроризм, но вместо того чтобы их схватить или бороться используете их средства для того чтобы финансировать борьбу с терроризмом? — уточнил я. — Однако, очень изобретательно. Главное, чтобы ваши агенты, в том числе двойные, в процессе не забыли кому они служат на самом деле.

— У них отличная мотивация и подготовка, ваше высочество. — заверил меня Константин. — А кроме того, они точно знают зачем это делают. Смута безвластия в России повлекла к множеству жертв, и её повторения никто не хочет. А те идиоты что надеются половить рыбку в мутной воде, наоборот у нас на виду. Ими мы занимаемся в первую очередь.

— Хорошо, я вам полностью доверяю князь. — сказал я, задумавшись. — Есть ли что-то, что мы можем сделать, не усугубляя ситуацию?

— Я бы сказал, что достаточно подождать, ваше высочество. — ответил Константин. — Сейчас время работает на нас. Несмотря на нападения с запада, Рубеж держится. Потери среди военных и мирного населения сократились в разы. Если не будет нового обострения, мы сумеем удержать ситуацию под контролем.

— То что есть предпосылки – понятно, я бы удивился если бы их не было. — усмехнувшись ответил я. — Рассказывай, что у нас плохого.

— В том то и дело, ваше высочество, что у нас в данный момент всё нормально. Стабильно тяжело, но куда лучше чем могло бы быть. — ответил Константин. — После исчезновения Тунгусской зоны, фон диссонанса по всей стране снизился в несколько раз. Если точнее, то показатели для Урала упали до двадцати процентов от принятой нормы, а ведь ещё недавно их собирались в очередной раз повышать, чтобы снизить количество иждивенцев из-за полученных искажений.

— Пожалуй это можно даже назвать хорошими новостями. — чуть нахмурившись сказал я. — Только вот чувствуется в них «но».

— Вы вновь правы, ваше высочество. — улыбнулся Багратион-младший. — Кроме ячеек, спонсируемых недовольными укреплением центральной власти родами и опасающимися за свои владения дворянами есть и внешние силы, вливающие кучу средств в недовольных внутри страны. Некоторые из них пытаются притворятся научными фондами, другие обществами защиты права и тому подобные.

— Проблема в том, что формально они делают очень хорошие дела. — заметила Инга. — Но те учебники, которые они предлагают, те позиции, которые они навязывают во время общения – они не ужасны, но могут сильно расходиться с фактической историей и нашими ценностями.

— В начале все совсем неплохо. — вмешался Константин. — Мы внедрили своих агентов в эти общества, и выяснили что идеологическую подоплеку они продвигают очень медленно, через лидеров мнений – учителей и общественных деятелей, и видя, что большая часть населения поддерживает ваши поступки, сосредоточились на критике проблем второго плана.

— В частности, на существовании в обществе существенного расслоения, дворянства и боярства. — конкретизировал Багратион-младший. — При критике и указании что подобная проблема есть в любой стране, в том числе в странах откуда идет финансирование, они говорят, что не важно, что происходит в соседнем доме, если у тебя протекает крыша. Если же в других странах что-то лучше, они не стесняются на это указывать, показывая, что вот, так можно делать, и совершенно игнорируя все предпосылки от того почему именно так получилось

— Это демагогия. — поморщившись сказал я. — Если их цель просто запутать свою аудиторию – она прекрасно работает. Какие у нас есть варианты?

— Расширить вещание каналов под общим названием Правда. — ответила Ангелина вместо Константина. — У нас зашкаливающая популярность, но мы не можем объединить все проблемы и все решения, не можем показать всё что происходит.

— Хочешь переподчинить себе городские информационные каналы? — уточнил я.

— Да, сделать общую сеть вещания. — воодушевленно проговорила Ангелина. — Сквозные новости, дополняемые региональными и городскими. Сейчас гигантское море возможностей. Мы можем показывать людям как в их городах строятся новые заводы, электростанции не требующие сидения одаренных на одном месте. Государственных школ и университетов. После их строительства – можем сделать регулярные отборы, олимпиады, турниры, конкурсы, награждение рабочих передовиков, изобретателей…

— Мотивационно развлекательные каналы с региональным вещанием. — откинувшись на спинку кресла сказал я. — Чего это будет нам стоить? Ведь любой канал существует либо на рекламу, либо на деньги мецената. А у нас, с учетом разработок и налаживания производства, лишних денег нет.

— В данном случае меценатом могут выступить некоторые предприятия. — подумав сказала Инга. — По крайней мере для университетов и профильных конкурсов. Сделать добровольно-обязательную отработку, гарантирующую занятость после окончания обучения, но обязательную производственную практику, с третьего курса, чтобы студент мог подтвердить свою специализацию и заинтересованность.

— Этих денег не хватит. — поморщившись ответил я. — Хорошо… бюджет утвердим, ответственных назначим. Ну и подумайте, как можно переубедить получивших деньги из-за рубежа, чтобы они работали на нас.

— Боюсь их идеалы мало соотносятся с нашими реалиями… а у некоторых в голове прямо раздвоение личности. Они могут одни и те же действия от нашего государства осуждать, а от наших противников не только оправдывать и поддерживать. — ответил Константин. — Но мы сделаем, что сможем.

— Рассчитываю на вас. — улыбнувшись ответил я. — Что-то еще?

— Его сиятельство Багратион-старший, поручил мне показать некоторые… скажем так, не слишком воодушевляющие, но полезные к использованию нашей разведкой и СМИ для облегчения пропаганды. — проговорил Константин, открывая видео, от которого у меня уже через несколько секунд сжались кулаки.

Белые люди в костюмах химической защиты расстреливали стоящих на коленях чернокожих. Мужчин, женщин, детей и стариков. Без разбора. Тела скидывали в выкопанный ров, а на следующем кадре изображение отдалялось и таких рвов, выкопанных в песчаной земле, стало видно десятки и сотни.

Ангелина, морщась отвернулась, остальные же продолжили смотреть, хотя и видно было что зрелище не из приятных. Ролик явно снимался скрытой камерой, или камерой в доспехе. Несколько полицаев, в полных боевых костюмах, подгоняли дубинами и электрошокерами людей, стоящих в очереди к воротам. Высокие стены, колючая проволока, ругань… кажется на диалекте английского. Отличительной особенностью почти всех в очереди были рыжие волосы.

— Где это? — не удержавшись спросил я.

— Северная Ирландия. — ответил Константин, включая следующий ролик. — А это Мексика, не присоединённые к Североамериканским штатам области.

На сей раз картинка шла из камеры одного из судов, зависших над городом. Несколько секунд ничего не происходило, и я успел рассмотреть небольшой, аккуратный городишко, в основном из трех-четырех этажных зданий, люди на улицах показывали вверх, на висящие в небе корабли, а затем на город обрушился огненный ад.

Строения складывались, будто карточные домики, поднимая клубы рыжей пыли. Еще секунду назад стоявшие на улице люди в панике разбегались, но выбраться из города им было не суждено. Зависшие над дорогами корветы безжалостно расстреливали все появляющиеся машины и даже отдельных людей, а в это время крейсера и фрегаты утюжили город, в бомбив его в каменный век.

— Какой ужас. — проговорила Ангелина, прижавшись ко мне, и закрывая лицо руками. Не сдержавшись, я кивнул, и погладил девушку по волосам.

— Как можно скрыть нечто подобное? — в леденящей ярости проговорила Мария. — Почему никто не сопротивляется?

— Потому что даже сограждане обрекли этих людей на смерть. — ответил Константин. — Официально, всё что вы видите, это процедуры по зачистке искаженных, проникших на территории городов и поселков со стороны зон диссонанса. Для предотвращения распространения катастрофы.

— Это правда? — нахмурившись спросила Инга.

— Во многом – да. После уничтожения Тунгусской зоны остальные словно активизировались. На пару недель они стихли, прекратили появляться даже простые монстры, а затем по Британии, Америке и Африке прокатились серии убийств и терактов. — ответил Багратион-младший. — Чудовищные нападения на людные места, рынки и площади, где проходили концерты. Самоубийства на конференциях и во время публичных выступлений, с последующим открытием врат диссонанса.

— Почему подобного не происходит у нас? — тут же задался я вопросом. — Нет, я нисколько не умоляю действий наших бравых служителей плаща и кинжала, но всё же.

— Нашей заслуги в этом не так много, к сожалению. — улыбнулся Константин. — Искаженные начали массово появляться уже после закрытия Тунгусской зоны. Ближайшая к нам активная зона – Польская. Рубеж надежно защищает нас от проникновения с той стороны, но даже так, ваши последователи, обладающие истинным зрением, ежедневно задерживают несколько диверсантов.

— Не было нам счастья, да несчастье помогло. — криво усмехнувшись сказала Мария. — Значит они таким образом защищают своих людей от распространения диссонанса? И на сколько это эффективная мера?

— Скорее вынужденная. — ответил Багратион-младший. — До этого момента у них не было необходимости в строительстве Рубежа, твари выбирались из вторичных зон крайне неохотно и легко отслеживались и устранялись. Теперь же они всё чаще маскируются под людей, учатся использовать технику и вооружение.

— Да. — кивнул я, задумавшись. — Даже один корабль, пораженный тварью диссонанса, может стать серьезной проблемой. Особенно если он сумеет уходить от преследования с помощью врат диссонанса, заодно создавая своим врагам проблемы.

— К счастью, таких случаев пока не зафиксировано, и надеюсь не будет. — проговорил Константин — Причины выясняются, но скорее всего твари диссонанса не могут самостоятельно создавать стабильные врата, и расширять существующие. Не могли, до появления Польской зоны. Она продолжает расширятся, примерно на три километра в неделю. Что ещё больше настораживает, последние пять дней серьезных нападений на Рубеж не происходило, из чего можно сделать неутешительные выводы.

— Будь враг разумен, я бы сказал, что он копит силы для решительной атаки. — кинул я. — К счастью, мы тоже не стоим на месте. Позже я выслушаю доклад по готовности частей… а эти кадры…

— Мы должны их использовать. — сказала со звенящим в голосе льдом Мария. — По крайней мере должны сделать их достоянием широкой общественности.

— Нельзя просто взять и опубликовать такое. — покачала головой Ангелина, а затем, помассировав виски, вздохнула. — Наши специалисты сделают несколько документальных фильмов, оформят их, и мы пустим их отрывки в новостях, а затем покажем в часы, когда у экранов не будет детей.

— Даже если намерения военных и полицаев были чисты, так с людьми поступать нельзя. — согласилась с ней Инга. — Но мы должны подать информацию максимально объективно. Без личной оценки.

— О, нет. — криво усмехнулась Мария. — Нет. Всё строго наоборот. Нет – потому что так поступать можно и нужно. Если жизнями нескольких сотен, или даже тысяч, можно спасти жизни миллиардов. И нет – мы обязаны показать их чудовищами, даже если их позиция разумна, а действия объяснимы, наши граждане должны быть уверены — мы сражаемся с истинным злом. И когда начнется большая война, а она обязательно начнется, мы сумеем объединить нацию и союзников на борьбу с этим «цивилизованным» миром.

Глава 11

Слона нужно есть по кусочкам, это простое правило всегда помогало мне разбираться даже с самыми сложными задачами, а потому разделил планы для многих исполнителей и сосредоточился на том что получалось у меня лучше всего – на тренировках и обучении других духовным практикам.

Истинное зрение – навык доступный немногим, а поддерживать его постоянно даже у меня не получается, но вот активировать на пару секунд, чтобы оценить противника, или найти в толпе беженцев искаженного – навык крайне полезный, и доступный к освоению даже учениками.

Таким образом я намеревался закрыть крупный пласт проблем, пока Ангелина формировала фильмы и переформатировала наши каналы. Не одна, естественно, а с помощью множества наставников и заинтересованных лиц, нам удалось найти тех кто действительно хотел получить в свои руки городские каналы с нашим основным содержанием и сквозными новостями.

Однако за всем этим приходилось выискивать время и для приемов, и для заседаний министров и других рабочих моментов. К слову, это стало стимулом для обычных телезрителей для перехода на наши вспомогательные каналы.

Когда я выключал звук, изображение моего лица уменьшалось до одной шестнадцатой, и передвигалось в нижний угол, в то время как на трансляции включались региональные новости или местные передачи. Некоторые из них так увлекали зрителей что они сами переключались на них, когда вещание из дворца возобновлялось. Но к некоторым из событий было приковано особенно серьезное внимание.

— Герцогиня Вольфенбургская, Луиза-Тереза Бурбон! — объявил глашатай, и в зал вошла её высочество младшая принцесса германская. Надо отдать должное девочке, несмотря на шестнадцатилетний возраст она умудрялась держать себя поистине по-королевски, а учитывая довольно высокий рост, пронзительно голубые глаза и идеально уложенную шевелюру, истинно арийского цвета блонд, это было не так сложно сделать. Нежно-желтое платье лишь подчеркивало её стать и немного грубую красоту.

Мы неделю спорили, объявлять ли о прибытии принцессы официально. Даже проводили консультации с посланником императора Вильгельма. Пропажу принцессы естественно заметили, и было только вопросом времени, когда все официальные лица поймут куда, она делась, так что долго скрывать это оказалось невозможно, но и минусов её появления в России хватало.

В первую очередь — намек на разрыв союза Германии и Англии слишком явный, и даже если послы немцев будут говорить британцем обратное никто им не поверит. А это дополнительные риски не только для Германии, но и для нас. Особенно если начнется вмешательство общества Теслы, которое пока действовало лишь экономически.

Следующее — уровень официальных обязательств, включая размещение принцессы, её проживание, обеспечение охраной и должным уровнем досуга. Это только казалось, что почетного заложника можно и в темницу посадить, на самом же деле, даже если нам не придется женится – иметь плохие отношения с супругой одного из будущих монархов или влиятельных аристократов европы – не лучшее решение.

Ну и наконец, наши граждане тоже могли к этому событию относиться весьма неоднозначно. Я и так нарушил все мыслимые и немыслимые ранее устои православия, взяв трех законных жён, но они хоть были русскими, а тут какая-то непонятная немка, пусть и принцесса императора.

Из плюсов можно было выделить формальное заключение пакта о ненападении и получение весьма ценного заложника. Как невестой ею могли заинтересоваться принцы и великие князья, герцоги, европейских и ближневосточных монархий. И ради этого нам даже пришлось организовать большой осенний бал.

Но стоило мне взглянуть на принцессу и её сопровождение, как все эти мелочи мгновенно улетучились у меня из головы. И дело было совсем не в красоте девушки, хотя она могла затмить собой большую часть приглашенных девушек и встать вровень с Марией, гневно стреляющей глазками. Одина из фрейлин принцессы обладала совершенно нетипичным духовным телом.

— Кто проверял её сопровождающих. — спросил я, не поворачивая головы.

— Они под дипломатической неприкосновенностью, ваше высочество. — коротко ответил Василий. — Мы не имеем права их трогать.

— К черту эту неприкосновенность. — пробормотал я, улыбнувшись принцессе, когда она подошла ближе к трону.

— Ваше императорское высочество, я рада вашему приглашению и счастлива оказаться у вас в гостях. — с легким немецким акцентом проговорила Луиза.

— Рад приветствовать вас в нашей столице, надеюсь ваш визит будет приятным и необременительным. — ответил я, чуть склонив голову в ответ на её книксен. — Так же надеюсь вы составите компанию мне и моим супругам чуть позже.

— Конечно, ваше высочество. — поклонившись и вежливо улыбнувшись ответила принцесса. Сегодня она была одной из первых, вошедших в зал по очереди старшинства, но не единственной принцессой.

— Её высочество, принцесса народно-монархической республики Китая, Ли Линью! — объявил глашатай, и сотни взглядов скрестились на вратах, через которые только что вошла миниатюрная китаянка в красном национальном платье. Её так же сопровождали фрейлины, но в отличие от Луизы, в свите Линью не было ни одного одаренного. И всё же посмотреть там было на что, особенно в техническом плане. Люди и смотрели, да так что Луиза вниманию могла лишь позавидовать.

— Ваше императорское высочество, я счастлива быть первым официальным послом Китая за последние пятьдесят лет. — поклонилась принцесса. — Как более старшего товарища и хозяина империи прошу позаботиться обо мне и моих сопровождающих.

— Рады приветствовать вас у нас в гостях. — улыбнувшись и чуть кивнув проговорил я. — Надеюсь наше с вами общение будет интересным. А пока, прошу, развлекайтесь.

С этими словами я показал на зал, противоположную половину от той которую сейчас занимала свита Луизы. Даже находясь на расстоянии друг от друга, девушки выглядели довольно контрастно. Блондинка в нежно желтом открытом платье и китаянка с иссиня-чёрными волосами цвета вороньего крыла, в темно бардовом наряде.

Следом за принцессами, пополняя ряды гостей, прибывали всевозможные княжеские четы, от самых крупных и значимых в империи – Морозовых, Долгоруких, Троекуровых и Голициных, до менее знатных, но не менее значимых, как Суворовы, Трубецкие и Демидовы. Последние могли бы быть и среди значимых, но в процессе интриг выжила лишь боковая, менее активная ветвь, теперь претендующая на всё имущество рода. И с этим была связана серьезная трудность.

Формально, владетелем земель и имущества Демидовых должен был стать ребенок Екатерины Морозовой, моей матери, и Гавриила Демидова, погибшего при схватке с регентом в аэропорту уральской столицы. Но несовершеннолетний наследник исчез, даже не получив крещения, а его опекун находился в состоянии вынужденной медикаментозной комы.

Теоретически я мог бы назначить другого опекуна, да вот незадача, я сам только недавно вступил в совершеннолетие, восемнадцать мне исполнилось в этом году, но без регалий власти я не мог сесть на трон. А даже пожелай я его занять, пока Екатерина жива-сделать это нельзя. Впрочем, и мешать она мне не может, не то состояние.

Но Демидовых такое обстоятельство совершенно не устраивало, ведь не вступив во владение имуществом, они не могли им распоряжаться, чем пользовались другие влиятельные семьи, постепенно вытесняя Демидовых с рынка металлургии и литья. Да и Рублев, чего греха таить, тоже зарабатывал на этом неплохие деньги. Но, зачем иметь один лояльный род, если можно иметь несколько?

— Ваше высочество, мы все премного благодарны вам за то что получили приглашение на столь знаменательный прием. — заискивающе улыбаясь проговорил метящий на место главы рода мужчина. Несмотря на изысканные украшения и дорогой костюм, он был далеко не талантлив, а даже тот талант что достался ему от бога развивать не стал, склоняясь к праздности и безопасности в тылу.

— Ну что вы, Лев Данилович, вы всегда желанный гость во дворце. — улыбнувшись сказал я. — С нетерпением жду когда вы сумеете наладить обещанные поставки снарядов и порохов для армии.

— прошу прощения, ваше высочество, но дело в том что мы не можем напрямую влиять на заводы, носящие нашу гордую фамилию. — сокрушенно покачал головой мужчина, полностью не соответствующий своему имени. — Вот если бы они перешли в законное владение нашей семьи…

— Вы же прекрасно понимаете, что я ничего не могу с этим сделать? — покачав головой ответил я. — Наследником является сын вашего брата, Давид Гаврилович.

— Но, ваше высочество, он же погиб. — вкрадчиво проговорил Лев.

— Не погиб, а пропал без вести. — поправил я аристократа. — Учитывая его малый возраст, это может быть равнозначно, но согласно нашим законам, объявить его погибшим суд его сможет только через пять лет. Но даже когда это произойдет, его наследником будет мать – Екатерина Николаевна.

— Но ваше высочество… простите нас великодушно, но ведь ваша матушка, ещё раз простите, но ведь она повредилась рассудком. — сокрушенно покачал головой Демидов. — Весь Петроград об этом в курсе.

— Вот как? — гневно посмотрел я на Льва, и тот даже сжался. — Здоровье моей матушки, это дело семейное. Но, как бы то ни было, её законным наследником являюсь я.

— Ваше высочество… ни я, никто из нашего рода даже и подумать не мог чтобы оскорбить вас или вашу матушку. — пробормотал Лев, в глазах которого начало появляться понимание ситуации. — Но наши предки столетиями строили эти заводы, осваивали горные прииски, неужели вы оставите нас ни с чем?

— Почему же ни с чем? — сменив гнев на милость проговорил я. — Моя матушка, хоть и приболела, но лет двадцать ещё точно проживет. Однако и пускать по миру ваш род, не в государственных интересах. Пока я не в состоянии вам помочь, но это только пока. Если на ближайшем заседании боярской думы кто-нибудь поднимет вопрос о подтверждении ходящих по столице слухов, и это приведет к признанию императрицы недееспособной, тогда можно будет рассмотреть передачу опекунства над пропавшим ребенком его ближайшему родственнику…

— Мы всё поняли, ваше высочество. — улыбаясь склонился Лев, и кланяясь отошел от меня.

— Ты и в самом деле хочешь помочь этому слизняку? — с удивлением произнесла сидящая рядом Мария.

— Как он верно сказал – их род столетиями служил империи. К тому же, если судить по Гавриилу, рождаются в нем далеко не только слизняки. — ответил я. — Кто знает, может в следующем поколении, после службы, появится не мало достойных людей.

— Ты слишком далеко загадываешь. — покачав головой вздохнула Мария. — Что решил делать с принцессой?

— Для начала – пообщаться. — ответил я, взглянув на Луизу. — Ты видела духовное тело её фрейлины?

— Не ниже третьего, по табелю о рангах. — вздохнув подтвердила мои догадки первая супруга. — Я даже не подозревала что у них столько сильных одаренных, что они могут использовать одну из них в качестве телохранительницы.

— Вот и выясним. — улыбнувшись сказал я, и кивнул Василию, который ловко пройдя по залу, словно пользуясь своими боевыми техниками перемещения, оказался возле принцессы и привел её за собой. К сожалению, фрейлины так же оказались рядом.

— Ваше высочество, надеюсь вы не против чуть более конфиденциальной беседы? — улыбнувшись спросил я, и дождавшись вежливой улыбки продолжил: — Сейчас я поставлю купол тишины, с легким маскирующим эффектом.

— Конечно, ваше высочество, как вам будет угодно. — ответила Луиза-Тереза, и я создал непроницаемое для звуков поле, чуть размывающее находящееся внутри. В то же мгновение я почувствовал опасность, слабую, еле различимую, и исходящую не от принцессы, а снаружи поля.

— Мне жаль, что придется отступить от привычного этикета для подобных бесед, но я вынужден спросить вас о фрейлинах что приехали с вами. — сказал я, не терпящим возражений тоном.

— Вы прославились на всю Европу своей эксцентричностью, ваше высочество, так что я даже не удивлена таким поведением. — ответила с легко заметным сарказмом Луиза. — Меня лишь обижает что вы интересуетесь не мной, а моей фрейлиной…

— Хорошая попытка, но нет. — чуть улыбнувшись ответил я. — Меня интересует только одно, почему вам выдали с собой столь сильную особу. Второй-третий ранг, это стратегический ресурс государства. Такой же, как великий паладин Генрих Великий.

— Боюсь вы ошиблись, ваше высочество. Моя служанка, изабелла, графиня Калишская. Она из наследных графов, но силы её далеки даже от восьмого ранга. Девятый её максимум. — гордая своей маленькой победой проговорила Луиза.

— Вот как? Боюсь это вы ошибаетесь. Или начальник вашей охраны. — сказал я, покачав головой. — У неё совершенно точно высокий ранг. По силе она не уступает моей третьей супруге. К тому же очень странный энергетический контур, искаженный… Скажите, ваше высочество, не вела ли себя фрейлина странно, в последнее время?

— Нам всем немного не по себе, ведь мы в чужой стране, в заложниках. — проговорила принцесса, глядя мне прямо в глаза. — Но, если подумать, она стала куда менее общительна чем дома.

— Не смотрите на неё. — посоветовал я, но было уже поздно, задумавшаяся Тереза повернулась, разглядывая свою фрейлину, и чувство опасности взывало до предела.

— Щиты! — я успел крикнуть до того, как стало слишком поздно, одновременно выставляя вокруг противницы связывающий конструкт. А в следующее мгновение на всех в зале обрушился ужасающий удар, уничтоживший большую часть всех защит и отбросивший попавших под руку неодаренных. Моя сфера выдержала лишь чудом, и гигантским объемом вложенной в неё силы.

— Вывести гостей! Защищайте принцесс. — скомандовал я, переходя в контратаку и рывком приближаясь к фрейлине. Я прекрасно осознавал, что наши силы не равны, но это была единственная возможность отвлечь противника, связав его боем, чтобы гости бала сумели сбежать.

Фрейлина лишь усмехнулась, рывком уходя в сторону, да так что послышался хлопок разрываемого воздуха. Молниеносным, почти неуловимым для взгляда движением она сместилась к Луизе, занося на лету меняющуюся руку, и я лишь шагом через пространство успел оказаться рядом, чтобы поймать отливающие сталью когти на свой проводящий кортик.

Сила удара была такой, что меня отбросило в сторону, я едва удержался на ногах, откинув принцессу подбежавшей Ангелине, а в следующее мгновение из пола вырвались каменные шипы, отделяя нас от врага. Но не успели мы выдохнуть как когти ветра врезались в каменные зубы, дробя их на осколки.

— Уходите! — приказал я. — Эту дрянь надо увести от людей.

— Я тебя не брошу! — выкрикнула Ангелина, чьи огненно-рыжие волосы трепало горячим ветром. Между сцепленных в замок пальцев девушки начали мелькать языки пламени, и прямо в лицо твари, пробивающейся через каменные копья, ударила струя рыжего огня, плавящего даже камень.

Таким приёмом можно было расплавить броню катера, или сжечь дотла бойца в резонансном доспехе, но противница просто исчезла в одном месте, и появилась в нескольких метрах, ближе к германской принцессе, которую прикрывала Инга. Между ними оставалось меньше двух метров, когти вновь поднялись угрожая разрубить их на части, и в это время моя третья супруга, вместо того чтобы бежать, топнула ногой.

Гранитные шипы ударили из пола, со всех сторон, и должны были пронзить тварь, словно букашку иглой, пригвоздив её к стене. Но вместо этого каменные острия обломались об замерцавший щит диссонанса. Радужная пленка, состоящая из тысяч чешуек, на миг отвердела, превращаясь в непробиваемый панцирь, а затем вновь стала невесомой и прозрачной. Но этих мгновений нам хватило, чтобы сориентироваться.

— Третий! — крикнул я, и Ангелина кивнула, прекрасно всё поняв. Чуть присев она резко выпрямилась и развела руки в стороны, вызывая столб пламени, на месте, где стоял враг. Противница мгновенно переместилась, но стоило ей появиться, как на неё обрушился мой конструкт – пульсирующий пресс.

Моя защита против диссонанса, превращённая в оружие путем инверсии. Теперь щит не расширялся, а наоборот – сжимался, постоянно пульсируя и гася при этом любой не стихийный конструкт, и не важно, был он плоскостным или объёмным. А уж силы ему вполне хватало, чтобы выдержать даже диссонанс императора.

— Твари лезут! — услышал я крик Ангелины, не позволяя себе отвлечься от борьбы с зачинщицей, но видя краем глаза как в тех местах, с которых она прыгала, появляются пробоины в нашей реальности, и пусть они быстро сужались, несколько щупалец умудрились вырваться наружу.

— Всем отступать! — ещё раз приказал я. — Жги!

И Ангелина отжигала по полной, превратив бальный зал в геенну огненную. Да так, что в сплошном потоке пламени было не различить не только стены, но и верх с низом. Даже потолок едва угадывался где-то за черными клубами дыма. Удивительно, как во всем этом хаосе Инга умудрилась вывести одну принцессу, а Мария, прикрываясь ледяным щитом — другую.

— Хватит! — крик фрейлины, больше похожий на инфернальный вой, заставил щиты лопнуть, а огонь, плавивший камень словно пластилин, отшатнуться прочь.

Давление диссонанса возросло многократно, и если бы не мои тренировки при подготовке к экспедиции, у меня отросло бы несколько новых отростков в не самых подходящих местах. Хлопнув, я развел ладоши в стороны, создавая вокруг нас с Ангелиной защитную сферу, огонь чуть притих, но оглянувшаяся по сторонам искаженная быстро поняла, что сбежавших из зала уже не догонит.

— Значит ты. — прочел я по губам твари, и что-то внутри вздрогнуло, при виде ужасающей маски арлекина, в которую превратилось ещё недавно милое лицо. Рот искаженной неестественно растянулся, став буквально от уха до уха. Зубы заострились, словно у акулы. А волосы встали колючими иглами, словно шерсть на холке кабана из зоны. С кристальной четкостью я осознал – перед нами не человек. Больше нет.

А значит и бороться с ним как с человеком бесполезно.

Мы прыгнули одновременно. Враг – к нам, с занесенными для удара когтями. А я, схватив Ангелину в объятья, в сторону, выводя любимую супругу из-под удара. А удар оказался страшен. Мелькнувшие в воздухе когти разрубали само пространство, и идущие за ними потоки ветра были лишь вторичным фактором. Но даже их хватало чтобы каменные колонны превратить в обломки, а бетонные стены покрылись трещинами.

— Оно тут всё порушит. — пробормотал я, оглядываясь. — Нужно увести тварь дальше…

— Нет! Нужно дождаться гвардейцев! — возразила Ангелина. — Мы с ней не справимся! Не сейчас.

Супруга была права, как бы мне не хотелось стать непобедимым и неукротимым воином, сильнейшим в этом мире, но сейчас до этой отметки было слишком далеко. А вот монстру. Бывшему когда-то человеком, казалось, что его силы ограничивались лишь умениями их применять и воображением. К счастью, с последним у искаженной были явные проблемы. Иначе бы она не стала применять одни и те же удары раз за разом.

— Смерть! — выкрикнула тварь, рывком переместившись к нам. Воздух вновь разорвало от скорости перемещения врага, пламя Ангелины смело в сторону, словно это был огонек свечи, а не бушующий пожар, а затем на мой кортик обрушился чудовищный по вложенной силе удар.

Я работал даже не на рефлексах, никакой реакции не хватило бы, чтобы отражать удары этого монстра, я отбивал её взмахи только потому, что предвидел их направления. Развитие третьего глаза, для перемещения в пространстве, оказалось очень полезно, хоть и не в том виде, в котором я предполагал.

— Сдохни… Сдохни! СДОХНИ! — орала тварь, с безумно выпученными глазами и жуткой зубастой ухмылкой, рубя когтями воздух. Каждый удар отдавался болью в моих мышцах, я чувствовал, как выдыхаюсь, как трещит мой энергетический каркас, как мои меридианы перегружаются и лопаются, но сделать с этим ничего не успевал.

Очередной взмах когтей отбросил меня назад, и тварь победно вскрикнула, а в следующее мгновение на неё обрушился поток концентрированного, ставшего почти твердым, пламени. Волна жара мгновенно опалила мне лицо, брови начали скукоживаться, а в нос ударила вонь паленых волос, но твари пришлось куда хуже.

Привыкшая к собственной неуязвимости она выдержала лишь долю секунды, а затем поток пламени, так и не пробившийся через диссонансные щиты, начал запекать её прямо под броней, в собственном соку. Тварь попробовала выпрыгнуть из огненной ловушки, уйдя рывком, но лишь ударилась о вовремя подставленную мною стену, да так, что отлетела обратно в огонь.

На миг её охватила паника, притворявшаяся фрейлиной искаженная, бросилась в одну сторону, затем в другую, но я не оставил ей выхода, отрезав все пути к отступлению. Все, кроме врат диссонанса. С громким хлопком она исчезла, и в то же мгновение я увидел, как в окре дворца отразилась вспышка пламени снаружи.

— Не ходи! — Ангелина поняла мои мысли раньше, чем я сам, но оставлять на свободе монстра, чуть не убившего находящуюся у нас в гостях принцессу, было нельзя. А потому, поцеловав супругу, я шагнул через пространство, чтобы оказаться рядом с обугленной тварью, сбрасывавшей последние человеческие очертания.

Образ симпатичной девушки, который ещё недавно принимала тварь, теперь угадывался только по куску вплавленного в кожу платья. Ноги превратились в оленьи, вывернутые лапы, руки удлинились, а пальцы стали скрюченными когтями. На обгоревшей голове не осталось носа или глаз, кожа оплыла и местами оголила желтый череп, из которого торчали шипы и рога. И тем не менее тварь была жива, и даже следила за мной, поворачивая голову и хищно скалясь.

Держась на расстоянии, я воссоздал синий огненный клинок в правой руке, и бомбу в левой. Твари никакие приготовления были не нужны, вся её искаженная природа предназначалась лишь для одного – убивать.

Мы ударили одновременно. Послав конструкт с левой руки я рванул в сторону, но искаженная умудрилась разминуться с бомбой и рывком подобраться прямо ко мне, когти урагана столкнулись с синим пламенем, но, хотя я парировал удар, силы были не равны и меня отбросило в сторону. Устояв на ногах, я наклонился вперед, тормозя ботинками и успел уйти перекатом, пропуская над головой когти и лезвия ветра.

Вскочив, и полагаясь только на предвиденье, я создал крылья, и ударил одновременно с трех сторон – воздушными потоками, тормозящими тварь, и огненным клинком, в попытке её разрубить. Диссонансные щиты взвыли, несколько чешуек лопнуло, но мой удар они остановили, только вот и достать меня тварь ен смогла, оставшись на земле, в то время как отдача подкинула меня в небо.

Не давая противнице опомниться, я спикировал, сложив крылья, замахнулся мечом, и увидел, как тварь широко скалится, отведя руку для удара. А в тот миг, когда я должен был оказаться рядом, рубанула по воздуху когтями, разрывая само пространство и отправляя в полет длинные лезвия ветра, способные разрубить небольшой катер.

Но в тот же миг она вздрогнула, хватаясь за торчащий из груди огненный меч.

Полностью положившись на использование третьего глаза, я, в последний миг шагнул через пространство и ударил тварь со спины, вложив в один выпад все оставшиеся у меня силы. Лезвие пробило несколько чешуек диссонансного щита, вошло между остальными, и пробив тварь насквозь вышло у неё из груди.

— Очистись! — выдохнул я, выпуская синее пламя из клинка, и перекидывая его на всю тварь. Инфернальный вопль сотряс пространство, несколько бегущих к нам гвардейцев рухнуло на землю, а затем плоть монстра удивительно быстро вспыхнула и выгорела за считанные мгновения. Пара секунд, и у меня на клинке остался только переломанный искаженный скелет, с торчащими из черепа шипами.

— Ангел… Ангел! — услышал я крики, и не сразу поняв, что происходит обернулся в сторону падающих на колени гвардейцев и аристократов, выбежавших во двор. А затем, в уцелевших во время схватки окон увидел отражение.

Из восторженных глаз и обломков стекол на меня смотрело отражение светлокрылого ангела с золотистыми крыльями и пылающим синим пламенем мечом. А под ногами ангела валялся обугленный скелет демонической твари.

Глава 12

— По крайней мере выглядело это эпично. — заметила Мария, поставив видео боя на паузу. — Лучшего продвижения и придумать сложно. Даже порушенный дворец становится не так жаль.

Мы сидели с малым советом в уцелевшем крыле зимнего дворца. Гостей успешно эвакуировали, периметр оцепили и усилили охрану, просто так, на всякий случай. А негативный факт – нападение на цесаревича и его свиту, попытались сгладить с помощью публикации материалов боя и нескольких интервью с начальниками полиции и гарнизона Петрограда, дабы успокоить жителей.

— Учитывая размах повреждений, когда мы сможем восстановить его в прежнем великолепии – большой вопрос. — заметила Инга. — Все средства уходят на оборону и промышленные проекты, а такая реставрация будет стоить очень дорого. Баснословно.

— Вы не о том думаете. — оборвал я рассуждение девушек. — Тварь, что нас атаковала, когда-то была человеком. И если меня не подводит память и глаза, я бы сказал что это была Софья Воронцова. Слишком характерный стиль боя, который нам преподавал Коловрат.

— Не стоит его так называть, ваше высочество. — мешался Василий. — Семен опозорил это славное имя и не может его больше носить.

— Пусть так, но это не отменяет факта, вернее даже нескольких. Во-первых – она оставалась разумна, до самого конца. Дралась осознанно, говорила, притворялась фрейлиной принцессы Луизы. — сказал я, загибая пальцы. — Во-вторых, она стала сильнее, в десятки раз. Я бы сравнил её с Филаретом, царство ему небесное, или даже с Петром Николаевичем. В-третьих, она легко перемещалась в пределах видимости с помощью врат диссонанса. Подобных тварей мы ещё не встречали.

— Да, пожалуй, если появится пара десятков таких, остановить их не сможет даже армия. — мрачно проговорил Константин. — Во всей империи наберется хорошо если с десяток, одаренных подобного уровня. Но, к счастью, есть вы, ваше высочество.

— Я её победил только за счет удачи и шаблонности движений. Если бы я не знал этот стиль, если бы не двигался быстрее чем любой человек, не видел её атаки наперед… — я покачал головой. — Нет, мне просто повезло. Встреться мне на пути искаженный такого же уровня, но с неизвестным стилем боя, все закончилось бы иначе.

— Порадуемся позже, сейчас нужно понять, что делать. — напомнила о главной задаче Мария. — Пусть она и при жизни была той ещё тварью, не даром их отец к каторге приговорил, но она явно изменилась, стала куда сильнее и не только в плане конструктов. Как она двигалась! Воздух не успевал перед ней расходиться!

— Я видел нечто подобное. — проговорил я, невольно заставив всех повернуться ко мне. — Борис… он тоже был изменен посредством диссонанса, но природа его силы совершенно иная. И если предположить, что до изменения он отставал от регента, имея третий-второй ранг, то можно примерно отследить его рост по прогрессу Софьи.

— Он в любом случае – вне категорий, так что какая разница? — пожал плечами Багратион-младший. — Или считаете, что они получили силу в одном месте?

— Ну, разница и в самом деле не очень большая, победить этого монстра можно только обернув его силу против него самого. — согласился я. — Но если мои догадки верны, и кто-то делает из одаренных-искаженных, то можно примерно оценить уровень угрозы, с которой мы можем столкнуться.

— Хочешь сказать, что двенадцатый сможет стать шестым, а шестой – первым? — задумчиво проговорила Инга. — Если так, то не всё плохо. По крайней мере не катастрофично, ведь одарённых выше седьмого ранга в Польше было не так много. Возможно несколько десятков, но точно меньше сотни.

— Ещё меньше, ваше высочество. — поправил её Константин. — Все одаренные проходят под учет, и на момент катастрофы их было не больше тридцати. При этом большая часть выжила, так-как находилась на судах военного флота, и была эвакуирована.

— Точно, мы же их лечили. — вспомнила Ангелина. — Повезло.

— Может повезло, а может и нет. — покачав головой возразил я. — Кто сказал, что Воронцовы были в Польше? Возможно их схватили в другом государстве, которое пало под натиском тварей диссонанса, к сожалению, выбор довольно большой. Правда есть и плюсы, хоть и неочевидные.

— Какие в этом кошмаре могут быть плюсы? — ошарашенно посмотрела на меня Ангелина. — Она же буквально проникла во дворец.

— Как я и сказал – неочевидные. — усмехнувшись повторил я. — Её не проверили только потому, что она находилась под дипломатической неприкосновенностью. Теперь же у нас есть достаточные аргументы чтобы проверять всех. И главное — несмотря на кратный рост силы и скорости она не применяла стихийные конструкты, ни один.

— Рост без развития? — задумчиво проговорила Мария. — Учитывая, как она двигалась, новые техники ей были не особенно то и нужны.

— И всё-таки, если бы они были, победа могла оказаться за ней. — ответил я. — Нужно понять, это осознанный выбор или неизбежные последствия изменений.

— Мы проведем допросы задержанных на границе. — тут же ответил Константин. — Если ваша теория верна, то большая часть из них не сможет объяснить изменений.

— Да, сделайте это для начала. Нужно наработать хоть минимальное количество результатов, статистику, чтобы строить на их основе теорию. — ответил я. — В первую очередь мы должны обезопасить наших подданных и почетных гостей, после можно будет подумать об ответном ударе. Вильгельму уже доложили о шпионке?

— Да, ваше высочество, вся информация была передана по официальным каналам, а кроме того, вашу схватку не видел только слепой. — довольно ответил Василий. — Да и тем пересказали друзья.

— Хорошо. Значит мы можем частично снять с себя ответственность за произошедшее. — поморщившись сказал я. — Всё же это провал нашей разведки.

— Прошу прощения, ваше высочество, но… вы сами всё знаете. Мы не имели никакого права досматривать герцогиню Луизу-Терезу и её служанок. — ответил Константин. — Теперь, с вашего разрешения, я буду осматривать гостей подобного ранга самостоятельно и докладывать о возможных проблемах вам лично.

— Хорошо. Но, боюсь, этого мало. — ответил я. — Монстр использовал перемещение через врата диссонанса, довольно примитивным образом, словно дикое животное, а не одаренный. А значит её сородичи могут одномоментно открыть сотни, если не тысячи таких нор, во время атаки.

— К счастью стабильные врата они не откроют, а те, что есть быстро затянутся, главное уничтожить лезущих тварей. — заметила Ангелина.

— Стабильные врата диссонанса, оксюморон. — усмехнувшись заметила Инга.

— Да, судя по тому, что мы видели, врата в центрах зоны являются одновременно частью нашего мира и параллельного. Можно назвать его миром диссонанса, хаоса или как-то ещё, не важно. — ответил я. — Но главное, что на пустом месте их создать не получится, сама наша реальность сопротивляется проникновению диссонанса в наш мир.

— А мы ему в этом помогаем. — мрачно усмехнулась Мария. — Может орден Асклепия не так уж был и не прав?

— Судя по докладам внешней разведки, орден действовал такими методами только на территории России, Османской империи и Персии. — уточнил Константин. — На территории штатов и англии подобная деятельность почти не замечена, из чего можно сделать вывод что они специально уменьшали количество одаренных в наших странах, чтобы повысить его у себя.

— Потрясающие уроды. — выдохнув прикрыла глаза Ангелина.

— Так или иначе, мы отказываться от одаренных не можем. Это наша опора и главное оружие, да и в обычной жизни запрет на использование резонаторов может привести к гигантскому возмущению. — задумчиво проговорила Инга. — У нас больше половины экономики строится на двигателях и батареях – резонаторах.

— Да, сейчас от них глупо избавляться. — согласился я. — Но и пускать дело на самотек мы не можем. Как только будет готова ракета – придется её использовать в боевых условиях, без длительного тестирования.

— Дорогой, может я чего-то не понимаю, но разве мы не можем предоставить резонаторы Краснова всем желающим? — спросила Ангелина. — Пусть их правители и уроды, по которым плаха плачет, но мы то не такие! Зачем заставлять людей страдать? Закроем все зоны разом!

— Дорогая… я одобряю твое человеколюбие, но мы просто не можем этого сделать. — вздохнув проговорил я. — Тунгусская зона была не только самой старой, но и самой мягкой, с крайне низким показателем диссонанса. Проникнуть в остальные будет куда сложнее. Материалы начнут меняться уже на подходе в двести километров, а учитывая скорость кораблей и вездеходов, никто не сможет добраться до центра.

— Но мы же смогли? — несмело сказала Ангелина.

— И чуть было не погибли. Нам страшно повезло, что мои многомесячные тренировки дали плоды, к тому же я, в отличие от остальных, знал куда смотреть и получил сведения от Екатерины. — ответил я. — Любой другой, кто даже сумеет доставить бомбу, обратно уже не вернется. А скорее всего он погибнет сильно раньше, от срабатывания механизма резонатора Краснова, не уничтожив врата. Но это еще не самое худшее — мы не знаем, может ли общество Теслы открывать врата диссонанса.

— Судя по результатам разведки, катастрофа в Варшаве — почти гарантированно их рук дело. — ответил Константин. — Значит могут.

— Почти. — согласился я. — Но неизвестных всё ещё слишком много. И в первую очередь меня беспокоит то, что если они смогут и открывать, и безнаказанно закрывать зоны, то начнут использовать это знание как оружие. Собственно, одной угрозы хватило чтобы они не лезли на нас войной, а если кто-то сумеет эту угрозу осуществить?

— Сколько времени понадобится для завершения работ по ракете? — спросила Инга. — Мы должны понимать, сколько ещё нужно ресурсов.

— Все, которые добудем и которые понадобятся для строительства. — разведя руками ответил я. — Это не то, на чем можно экономить.

— Ваше высочество, учитывая опасность для ваших супруг, и вас, возможно стоит отменить массовые мероприятия, до закрытия Польской зоны. — сказал Константин.

— Нет, люди должны чувствовать себя в безопасности, у них и так хватает поводов для волнения. — подумав решил я. — Что же до безопасности – придется вновь ускорить курс обучения для учеников духовных практик. Нам нужно чтобы в каждом полицейском подразделении и на каждой погранзаставе был по крайней мере один человек, который сможет использовать истинное зрение. Хоть не регулярно.

— Как прикажете. — не слишком довольно сказал Константин. — Тогда, по крайней мере, прошу вас появляться на публике в бронежилете. А лучше резонансном доспехе. Будь вы сегодня в полном обмундировании, сражение прошло бы куда проще.

— Да, с этим сложно спорить. — кивнул я. — В архангеле можно было бы игнорировать половину её атак, активнее атакуя. Но носить его без необходимости не стоит, всё же доспехи — это не предмет ежедневного обихода.

— Но и отказываться от защиты — глупо. — заметила Инга. — Мы должны рассматривать все варианты.

— Бронежилет с дополнительными плитами из проводящего металла и керамики. — предложил я. — Что-то вроде облегающего противоосколочного костюма из арамидной ткани, с вплетением проволоки из проводящего металла и усиленным и вставками в жизненно важных местах.

— Вторая кожа. — кивнула Инга. — Так чтобы можно было носить под деловой костюм или закрытое платье

— Боюсь у нас ничего подобного нет. По крайней мере пока. — ответил Константин. — Но если ваш гениальный инженер сможет сделать нечто подобное…

— Не хотелось бы отвлекать его от более важных дел. — поморщившись сказал я. — Всё же закрытие зоны – первоочередная задача. К тому же, мы вполне в состоянии защитить себя самостоятельно. А уже если мы не сможем, то и от противоосколочного костюма толку не будет.

— Может у наших новых друзей и старых соседей есть подобная технология? — поинтересовалась Мария. — Я слышала они прилетели не на обычных кораблях, а на крохотных летающих треугольниках, меньше наших катеров.

— Для начала нам придется перед ними извиниться, — заметила Инга. — И перед китайцами, и перед немцами. Мы не сумели предотвратить нападение.

— А вот тут я не согласна. — хищно улыбнулась Мария. — Принцессе Ли придется принести официальные извинения, а вот Луиза обойдется… наоборот, мы с них спросим, как они допустили такой прокол. К тому же, нападение фрейлины на наследного принца другой империи это уже не просто скандал, это повод к войне.

— Если позволите. — вмешался Константин. — Я бы не стал выстраивать свою стратегию так категорично, ведь есть шанс что это и в самом деле осознанный шаг, и они просто ждут от нас обвинений для развязывания войны.

— Принцесса была напугана совершенно искренне. — заметил я.

— Её для этого могли использовать в темную, возможно даже как разменную монету. — возразил Багратион-младший. — Россия наращивает силы ежедневно, многие понимают, что вскоре война станет слишком дорогой, а значит ущемлять наши интересы не выйдет, и придется подвинуться с мировой арены, а этого никто не хочет.

— «Никто» — в смысле страны лиги? — усмехнувшись спросил я. — Так или иначе, мы не можем оставить нападение без ответа. Нужно развести обе делегации, так чтобы они не пересекались, и провести раздельные переговоры с каждой из сторон. С кого посоветуете начать?

— С немцев. — почти не раздумывая сказала Мария. — От их реакции и желания идти на контакт будет зависеть тон беседы с китайской принцессой. Если всё плохо, то нам придется пойти на уступки, чтобы полностью обезопасить юго-восточную границу, и перебросить с неё войска к Рубежу.

— Штаты вполне могут атаковать через океан. — покачав головой заметил я. — Понятно, что одна эскадра их не остановит, но сумеет замедлить в случае обострения. Так что уводить пограничные части с этого направления в любом случае не стоит.

— Если нас хотят спровоцировать на войну, то нам понадобятся все доступные силы для защиты столицы и решительного ответного удара. — заметил Константин. — Так что логика вашей супруги железная.

— Спасибо, князь, но я и без вашей поддержки справлюсь. — сухо заметила Мария. — В любом случае, стоит начать с Луизы. Назначить личные переговоры, самым узким кругом лиц. И на то же время запланировать видео совещание с западным штабом.

— Точность и пунктуальность — вежливость королей. — ответил я. — Намеренно опаздывать мы не будем.

— А я и не говорила, что мы опоздаем. — хитро улыбнулась Мария. — Но вот от того, на сколько раньше она придет, как себя будет вести в ожидании назначенного времени и кого возьмет с собой — зависит многое. Она хоть и принцесса, и таким уловкам её учили с детства, но ей всего шестнадцать, а последние события не могли на неё не повлиять. Всё же её пыталась убить собственная фрейлина.

— Принято, так и поступим. — решил я. — Полагаюсь на твой опыт и натуру.

— И непонятно, не то похвалил, не то оскорбил. — фыркнула Мария. — Но на всякий случай я обиделась.

— Хорошо, но только после работы. — ответил я.

— Естественно. — не меняя обиженного выражения лица сказала первая супруга.

Интересно что согласовать встречу с принцессой Василию удалось не сразу. Потому что у нас были условные жесткие рамки, а у неё тоже свои планы. Хотя какие могут быть планы у девушки лишь недавно прибывшей в столицу другой империи, да ещё и подвергшуюся нападению в императорском дворце — большой вопрос. Впрочем, мне на него ответили и вполне лаконично — советовалась.

К моему удивлению в Петрограде до сих пор имелось несколько крупных немецких общин, отрезанных от дома после появления Польской зоны. Представительства торговых компаний, и даже небольшие мануфактуры в пригороде. Как мне объяснил Константин, часть из них и в самом деле была обычными дельцами, но многие совмещали свои обязанности со службой на императорскую корону Германии. Попросту шпионили.

Однако как Луиза-Тереза не оттягивала свое появление во дворце, но прибыла она сильно заранее, а у нас и в самом деле образовались неотложные дела, ведь на Рубеже не всё было гладко, так что Марии даже пришлось меня поторапливать, чтобы не опоздать на встречу, которую я сам же и назначил.

— Ваше императорское высочество. — склонилась Луиза, войдя в малый зал. Двери перед ней распахнулись в последнюю минуту. Вместе с немецкой принцессой в зал вошло два человека. Одна из фрейлин, которую я видел во время большого приема, и незнакомый мужчина, старающийся держаться словно деловой человек, однако выдающий себя в мелочах. В частности, у него было абсолютно ровное сердцебиение.

— Ваше высочество. — ответил я, чуть поклонившись. — Прошу, присаживайтесь. Трансляция переключена в беззвучный режим, идет с задержкой в две минуты, и никто не сможет прочесть ваши слова по губам. Так что можете считать, что наша встреча, кроме факта что она состоялась, полностью конфиденциальна.

— Я… благодарна вашему высочеству за такое уточнение. — проговорила Луиза, нахмурившись. Несмотря на то что её явно было некомфортно, девушка умудрялась держать себя строго в соответствии с этикетом.

— Не хотите представить мне ваших спутников? — спросил я. — Всё же, вы должны понимать всю серьезность сложившейся ситуации, и посторонние, пусть и очень важные, люди здесь не нужны.

— Мы прекрасно осознаем, что произошло. — слабо улыбнувшись ответила Луиза. — Именно поэтому я запросила у его императорского величества Вильгельма Третьего разрешение на участие в переговорах барона Бранденбургского, посла его величества, и баронессы Камфюрт, моей наставницы.

— Удивляюсь вашей прозорливости, герцогиня. — улыбнувшись сказала Мария, но в этих вежливых словах было столько яда, что можно залить до края бассейн. — Вы поступили совершенно верно, не взяв с собой больше фрейлин.

— Я не понимаю к чему вы клоните, ваше высочество. — едва заметно поджав губы ответила Луиза.

— О, ничего такого. — вновь улыбнулась Мария. — Я просто восхищаюсь и удивляюсь выбором ваших спутников. Остается только догадываться, какой логики вы придерживались во время отбора.

— Простите, ваше императорское высочество, но мне, кажется, беседа идет куда-то не туда. — взглянув мне прямо в глаза сказала Луиза-Тереза.

— Вы правы, принцесса, беседа не задалась. — кивнул я, и девушка едва заметно выдохнула. — Но лишь потому, что по вине вашей подопечной чуть не погибло множество гостей, моей репутации, как хозяина вечера, был нанесен серьезнейший удар, а виновные не понесли никакого наказания.

— Ваше высочество, но разве виновная не мертва? — удивленно спросила принцесса. — Какое наказание по вашему мнению будет более серьезным?

— Не стройте из себя дурочку, вам совершенно не идет. — фыркнула Мария, вновь подливая в разговор яда. — Только полный идиот может считать, что искаженная тварь сама, без посторонней помощи, сумела пробраться в вашу свиту. Добралась до Петрограда, и напала уже после появления на балу.

— Вы хотите обвинить в произошедшем нас? — сжав губы в тонкую линию спросила Луиза. — Меня лично, или всю священную Римскую империю германской нации?

— Для начала — тех, кто занимался вашей безопасностью перед поездкой. — сухо сказал я. — Кто допустил проникновение искаженной во дворец и саму возможность нападения, в котором только чудом никто не пострадал.

— Все виновные будут найдены и наказаны, ваше высочество. — проговорила Луиза. — Мы в этом заинтересованы не меньше вашего.

— Вряд ли мы сможем принять результаты вашего расследования, если никто из наших специалистов не будет к нему допущен. — покачав головой ответил я. — А кроме того, кто бы это ни оказался, мы сами вынесем ему приговор. Даже если выяснится, что это был приказ главы личной безопасности или тайной службы императора Вильгельма. Такое нельзя прощать.

— Прошу прощения, ваше императорское высочество, но совсем недавно по Европе прокатилась волна убийств и нападений, в которой многие видели лично вас, и вашу супругу. — собравшись с духом возразила Луиза-Тереза Вольфенбургская. — И видео, которое снимается в том числе прямо сейчас, ничего не доказывает.

— Вы решили ответить на законные обвинения встречными, но фальшивыми? — уточнил я, усмехнувшись.

— Нет, ваше высочество, наоборот, после сегодняшнего мне и нашей стране как нельзя более ясно показали, что доверять нельзя даже собственным глазам. — ответила Луиза, явно заготовленную фразу. — А потому мы просим оставить этот инцидент в прошлом, так же, как и нападение на моего брата, кронпринца Карла. Служба безопасности императора тщательно расследует произошедшее и поделиться с вами всей важной информацией.

— Удивительно, как вам всё же хватает наглости, после того как вы поставили под угрозу мою жизнь и жизнь моего ещё не родившегося сына, ставить такие условия. — вспышка холодной ярости Марии отозвалась в реальности зазвеневшими в воздухе льдинками, и мне пришлось сжать руку супруги, чтобы она пришла в себя.

— Вы прекрасно знаете, что обвинения в нападениях ложные. — сказал я, дождавшись пока снежинки исчезнут. — Вы видели меня в бою, и вряд ли даже лучшие из ваших, и вашего брата, телохранителей смогли бы что-то сделать, пожелай я вас убить. Однако вместо того, чтобы извиниться и попросить прощения, вы решили настаивать на своей невиновности.

— Ваше высочество, но это и в самом деле не наша вина. — сорвалась Луиза. — Ни я, ни кто-либо из моих приближенных не мог осуществить подобного. Вы видели сами – я была одной из главных целей нападения. Если вы хотите извинений от меня лично, то я готова принести их прямо здесь и сейчас. Я прошу прощения за всё произошедшее. За то что оказалась не столь внимательна в подборе спутников и за то, что не сумела разглядеть врага под маской друга. Клянусь, я не имею никакого отношения к нападению или его сокрытию.

— Я принимаю ваши извинения. — ответил я, выждав несколько секунд. — Но, к сожалению, я не могу простить тех, кто отвечал за вашу безопасность, за подготовку дипломатической миссии, и за проверку её членов. Я так же допускаю, что вас использовали в темную, не вводя в курс дела. Что против вас могли сработать завистники из высшего общества Германии, которые хотели бы занять ваше место. Шпионы ваших союзников, желающих рассорить наши страны окончательно или… третьи лица. И мы обязаны выяснить кто за этим стоит.

— Отец… его императорское величество Вильгельм Третий безусловно в первую очередь думает о пользе для нации, но я не оставляю надежду что как отец он меня любит и не допустил бы такой чудовищной провокации. — проговорила Луиза, оглянувшись на сидящую рядом баронессу.

— Международная политика может быть очень жестока. — ответил я. — К счастью, покушение оказалось безрезультатным, так что мы не знаем кто был его целью.

— Я… ваше императорское высочество, я понимаю, что моя роль во всем происходящем вторична, я всего лишь ваша почетная пленница. А потому даже своей жизнью не до конца вольна распоряжаться. — проговорила Луиза, и в её голосе я услышал плохо скрываемую обиду. А ведь и вправду, девочка верит в то, что является любимицей отца, и такой судьбы не заслужила. — Но кроме моей жизни, и всесторонней помощи в расследовании, мне даже нечего вам предложить…

— Как вы и сказали, ваша жизнь и так моя. — сухо заметил я, от чего принцесса вздрогнула. — Но это не значит, что я её не ценю, как и вашу искренность. Посол, я надеюсь вы понимаете, к чему всё идет?

— К войне, ваше императорское высочество. — склонившись ответил барон. — Однако смею вас заверить, это не в интересах нашего государства, и я сделаю всё от меня зависящее, чтобы как можно скорее донести информацию лично до нашего императора, и заручится его всесторонней поддержкой в этом расследовании.

— Очень надеюсь, что у вас получится. — кивнул я, взглянув на посла в истинном зрении. — Пока вы не вернетесь, а мы не получим ответов, принцесса останется в зимнем дворце. Вам будут выделены покои, и четко обозначены допустимые действия. С собой вы можете взять только наставницу.

— Благодарю, ваше высочество, о большем мы и просить не смели. — ответила Луиза, склонившись. Её движение тут же повторили спутники, только куда ниже.

— Уверен, что держать её во дворце это хорошая идея? — спросила Ангелина, после того как девушку увели.

— Дворец большой, если специально не стараться, мы даже не встретимся. — ответил я, и прочитав сообщение от Линью усмехнулся.

— В чем дело? — спросила любимая жена.

— Они просят провести переговоры совместив их с тренировочным поединком. — произнес я, и подумав несколько секунд ответил согласием. — Это может быть интересно. Пусть подготовят архангела.

Глава 13

— Ваше высочество. — поклонилась китаянка. — Рада что вы согласились с моим предложением.

— Не торопитесь. — улыбнувшись произнес я. — В начале давайте определимся, вам интереснее показать или посмотреть?

— Прошу прощения? — удивленно посмотрела на меня Ли Линью.

— Всё просто, обычная тренировка вряд ли принесет вам удовлетворение. Мне же она не станет полезной. — ответил я, сняв парадный китель и оставшись в костюме пилота. — Учитывая, что совсем недавно вы были невольными свидетелями моих возможностей, скорее всего вашей целью является показать возможности уже ваших бойцов. Так что, если хотите, можете обозначить рамки и условия тренировки.

— Вы очень уверены в себе, ваше высочество, надеюсь это не станет причиной для обиды. — шутливо покачала головой Ли Линью.

— Ни в коем случае. Наоборот, если вы заставите меня напрячься, это будет весело. — ответил я. — Вопрос только, с чего начнем, и кто станет моим противником.

— Я хотела бы показать свои достоинства, если позволите. — улыбнулась китаянка, и сбросив национальный наряд осталась в костюме, внешне напоминающем мой. Но только внешне. Благодаря линзе механоида я видел электрические импульсы, идущие по искусственным мышцам, дублирующим все мышцы девушки. А ещё усиливающие вставки в уязвимых частях, почти как я хотел…

— Не думаешь, что нехорошо так засматриваться на других девушек, дорогой? — спросила Ангелина, вырывая меня из раздумий.

— Не волнуйтесь, госпожа Ангела, мне вас никогда не затмить. — вежливо улыбаясь сказала Линью.

— Прости, задумался. — ответил я, и в этот момент китаянка начала растяжку. В начале она просто наклонялась из стороны в сторону, но даже это зрелище меня заворожило и удивило. Обычные люди так не могут… не должны. Не позволят внутренние органы и строение скелета. Значит у неё как минимум удалены нижние ребра. Затем она встала на одну ногу, и легко, не помогая руками, завела вторую ногу за голову.

Тут уже и Ангелина едва не уронила челюсть, внимательно наблюдая за Линью. А уж когда принцесса ради проверки несколько раз ударила по воздуху, с хорошо отличимым звуком рассекания ветра кулаками, думать о посторонних вещах, вроде её не слишком выдающейся фигуры, и вовсе перехотелось.

— Будет интересно. — улыбнувшись проговорил я, и вышел на центр тренировочного поля. — Я постараюсь использовать только то, что используете вы. Можете начинать.

— Я иду. — кивнула Линью, и сорвалась с места. Первый же удар чуть не застал меня врасплох. Показав удар левой рукой, она резко развернулась и ударила носком ботинка мне в висок, да так резво, что я едва сдержался от того, чтобы активировать защиту, вместо этого поймав удар на предплечье.

Рука отозвалась жгучей болью, и я почувствовал, как она начинает неметь, но в тот же миг укрепил меридианы, восстанавливая кровообращение. «Использовать только то же что и вы» — кажется этому принципу у меня последовать не выйдет. Ведь второй удар последовал молниеносно, сразу после первого и в ту же точку. Линью лишь немного отвела ногу, а затем, извернувшись и вложив всю силу инерции и веса собственного тела, ударила второй раз.

Пятка её ботинка промелькнула в нескольких сантиметрах от моего лица, порыв ветра обдал кожу, и в тот же миг я контратаковал, воспользовавшись её неустойчивым положением. Ударил по голени упорной ноги, пытаясь сломать рисунок атаки и выбить её из колеи. Частично это даже удалось. Но только частично.

Потеряв равновесие, девушка тут же оперлась о бетон руками и отскочила, сделав сальто. Красиво, в некотором роде даже зрелищно. Особенно то что вся эта комбинация никак не сказалась на её дыхании, а сердцебиение участилось лишь немного. А вот взгляд стал куда более цепким.

Быстро!

Там, где стояла Линью, теперь висело лишь облако пыли. Девушка сорвалась с места, будто её выстрелили из пушки. Теперь каждое её движение усиливали искусственные мышцы, и если секунду назад она была по силе как здоровый мужчина, под сто килограмм, то теперь двигалась словно тигр весом в полтонны. Стремительно, выстреливая собственным телом, с импульсом в каждом движении.

— А это не опасно? — спросил я вслух, делая шаг вперед и тем самым сбивая ритм противницы. — Для твоего организма и костей?

Поймать девушку в полете оказалось не просто, и двигайся я даже с одной с нею скоростью, шансов было не много. Но, хотя я безбожно отставал, у меня было преимущество — я шел не туда где она была, а туда где будет через секунду, опережая все её действия ещё до того, как она их начнет. А в полете, когда импульс уже вложен в движение, ты не можешь его изменить.

Стоило обеим ногам Линью оторваться от земли, как я перехватил её и закрутившись бросил в стену. Но извернувшись под неестественным углом, повернув верхнюю часть туловища почти на сто восемьдесят, она умудрилась поймать меня за рукав, потащив за собой. И найдя точку опоры, резко дернулась, пытаясь поймать мою шею ногами.

Для человека, сколь угодно тренированного, это было невозможно. Но принцесса выполнила прием с такой скоростью и грацией, будто родилась для подобного. И только сжавшиеся искусственные мышцы, и каменное выражение лица, вместе с задержанным дыханием, говорили о тех перегрузках, которые она испытывала.

Словно ножницы, с хорошо слышимым металлическим скрежетом, её ноги сошлись на месте моей шеи. Пройдя по кончикам волос на макушке, в тот момент, когда я резким движением оттолкнул принцессу вверх и одновременно присел, чтобы разминуться с её смертельным захватом.

Физика, она всегда одинакова для нашей вселенной, и она совершенно бессердечна. Я мог бы с легкостью её обмануть, прибегнув к правилам другого мира. К правилам резонанса. Но так было даже интереснее. Смогу ли я, за счет тренировок и усиления тела чакрами, гормонами и меридианами выиграть у той, кто использует операции, искусственные мышцы и усилители?

Стоило Линью понять, что она промахнулась, как девушка, перекувырнувшись прямо в воздухе приземлилась концом ботинка на пол и тут же оттолкнулась, многократно увеличивая скорость прыжка за счет скручивания. Не балерина, и не посол. Не знаю к чему её готовили, но будь на моем месте кто угодно, даже Таран, он бы такой схватки, без использования резонанса, не выдержал.

Полшага в сторону, и тело принцессы со свистом пролетело мимо, не в состоянии изменить вектор или зацепить меня для удара. Да только почти в то же мгновение, сжавшись, словно пружина, она оттолкнулась обеими ногами от стены и выстрелила собой в центр потолка тренировочного зала. Единственную точку, с которой расстояние до меня не позволило бы увернуться.

Идеальный ход, после которого любое мое действие привело бы к ухудшению ситуации, как в шахматах. Да только играли мы совершенно по иным правилам, и я впервые с начала боя сам нанес удар, когда девушка пролетала мимо. Хотя, какая к черту девушка? Биологически усовершенствованная машина для убийства!

Она как раз вытянулась, чтобы начать группироваться для повторного скачка, и я ударил её ногой прямо в задницу, сбивая с траектории. Линью извернулась словно кошка, и снова оказалась на ногах, но я был уже рядом, и не собирался экономить силы. Настала очередь мне перейти в атаку.

— Моя очередь! — усмехнулся я. — Иду!

Каждый удар — гарантированно мог вывести из строя взрослого мужчину, лишить сознания или вырубить, принести сотрясение мозга, вывернуть сустав или сломать кость. Но ни одни из них не мог достичь цели. Первый — ногой в голову, Ли приняла на скрещенные руки, и хотя он был такой силы, что девушку отбросило, она будто этого не почувствовала, даже собиралась пойти на встречу, но я был уже рядом.

Обманка и сразу второй, пяткой под колено. Словно по бревну ударил, хорошо хоть собственную ногу не сломал. Третий, в на секунду показавшуюся челюсть. Хлесткий, хороший удар, но Линью только дернула головой, заставляя раскрытую ладонь чиркнуть её по скуле. Четвертый…

Я едва не пропустил контратаку. Девушка захлопнула локти, ловя мою руку, и начала падать чтобы увлечь меня за собой и вывернуть сустав. Во только не рассчитала с массой. Упав, я тут же перекувырнулся через плечо, на котором она повисла, и со всей силы впечатал принцессу затылком в бетонный пол.

— Эм… я вам ничего не сломал? — спросил я, когда у девушки что-то хрустнуло.

— Нет… это костюм. — проговорила Ли, всё ещё удерживая меня за руку и пытаясь вывернуться так чтобы взять на болевой.

— А если я ударю так ещё несколько раз? — спросил я, поднимаясь, и таща девушку за собой. Она поджала голову к груди, стараясь уберечь её от удара при приземлении, но я лишь поводил рукой из стороны в сторону, показывая, что сустав, вместе с висящей на нем девушкой, вполне функционирует.

— Кажется мы в патовой ситуации. — улыбнувшись сказал я, когда до Линью начало доходить, что победить меня захватом она не сможет. — Но, если вы не отступите, я посчитаю себя вправе победить.

— А как же — применять только то, что применяла я? — с вымученной улыбкой спросила принцесса.

— Ну… скажем так, у меня нет высокотехнологичного усиливающего костюма. Хотя, надеюсь это временно. — улыбнувшись в ответ заметил я. — И операций с изменением плотности и составе костей я не проходил, так что думаю рукопашная схватка изначально была не слишком честной… но что поделать.

— Я сдаюсь. — наконец признала Ли Линью, и расцепив ноги встала на пол. — Спасибо за тренировку.

— И вам спасибо. — ответил я. — Камера на меня, звук сменить. А теперь, если позволите, продолжим. Вы же хотели не только показать себя, но и посмотреть на меня в нормальных условиях, верно?

— О чем вы говорите? — чуть напрягшись поинтересовалась Линью.

— Ваши охранники, они не обычные люди, как и вы сами. Можете этого не отрицать, я вижу. — сказал я, когда китаянка вздрогнула. — Хирургические улучшения, разогнанная с помощью препаратов скорость реакции, снижение боли и конечно же техника. Всё то, что могут и должны делать люди в мире одаренных, чтобы сравниться с ними в скорости, силе, а главное — боевой мощи. Но… это всё не существенно.

— Несущественно? — ошарашенно повторила за мной Линью.

— Да, и сейчас я вам это докажу, на практике. Я позволил взять на себя смелость и попросил вашего помощника доставить всю боевую технику, для наземных подразделений, которая у вас есть на вооружении. — ответил я, махнув в сторону дверей. — Конечно не полевую, вроде орудий ПВО, а ту что способна работать в зданиях, в коридорах кораблей и подобную.

— Прошу прощения, ваше высочество, но мы знаем, что вы один из сильнейших одаренных вашей империи. В десятке, а возможно и в тройке. — поклонившись ответила китаянка. — А потому, вам не составит сложности сразится с любым из моих подчинённых, или мной, если вы используете все силы.

— Верно, не составит. — кивнул я. — Но даже шпионя, вы вряд ли составили целостную картину, как это будет, в случае нападения на нас… или в случае если на вашу столицу обрушится экспедиционный корпус… например владычицы морей Англии, которую мы с трудом сдерживаем на границах. Вы просили о тренировке, так вот теперь я прошу вас об ответной услуге.

— Я… позвольте мне подумать. — не распрямляясь ответила девушка.

— Нашу схватку не покажут по телевиденью, но вы сами сможете разумно оценить возможности вашей армии… и флота. — сказал я, чуть наклонив голову. — К тому же, пока вы и в самом деле находитесь на превосходящем технологическом уровне. И будете на нем ещё пару лет… возможно вам стоит рискнуть.

С этими словами я отвернулся, давая Ли Линью поговорить с её людьми, посоветоваться и выработать общее решение. Она явно не была сильнейшей в рукопашной схватке. Да, она ничего не могла бы мне противопоставить, используй я резонанс. Но сквозь её костюм я даже на болевые точки и центры меридиан не мог воздействовать, слишком он хорошо защищал.

— Мы готовы продолжить тренировку, если вы этого хотите. — наконец решилась Линью. — Но, к сожалению, у нас нет пуль с красками, для наших костюмов.

— Ничего страшного. Я на столько в себе уверен что могу позволить вам использовать ваше обычное вооружение. — усмехнувшись сказал я, и тут же остановил Ангелину и её невысказанный протест раскрытой ладонью. — Вы вольны использовать всё оружие, которое у вас есть. Только учитывайте замкнутое пространство.

— Я… вы слишком смелы, ваше высочество. — проговорила Линью. — Самоуверенно и безумно смелы.

— Такой уж я, только не заставляйте меня долго ждать. — пожав плечами ответил я, и дождавшись, когда принцесса кивнет, залез в Архангела. Доспех, предназначенный для десантных операций, мало чем напоминал средневековый аналог. Хотя и учитывал весь прежний опыт.

По сути своей он представлял зауженный скафандр, состоящий из нескольких слоев. Самый нижний — противоосколочный костюм пилота, который всегда был на мне. Второй слой — силовая рама, в которой я мог упасть с третьего этажа или врезаться на скорости в двести километров в час со стеной, и выжить. Третий слой – он же первый слой брони, объединенной с двигателями. И наконец четвертый – внешняя сменная броня, которая и предназначена была для принятия на себя удара, навесное оборудование, двигатели и вооружение.

Носить подобную махину без усилителей — всё равно что оказаться скованным цепями по рукам и ногам, так чтобы на каждую конечность повесили по пятьдесят килограмм. Для каких-нибудь силачей, или меня с разогнанным организмом, вполне реально, но не очень приятно и тормозит любые движения. Но для обычных людей…

При всём этом костюм не делал меня сильно массивнее. Выше сантиметров на тридцать, шире в плечах, на двадцать… даже в стандартные двери, если бочком, то пройти можно. А уж по коридорам и вовсе бегать едва задевая стены плечами. Да и вес не настолько большой чтобы нельзя было в одиночку пользоваться пассажирскими лифтами в зданиях, лестницами или пожарными ходами.

А вот техника наших восточных соседей отличалась в корне. Не знаю, кто и когда разработал их концепцию бронепехоты, но она совершенно не походила на наши доспехи. Ни по внешнему виду, ни по функционалу, и не трудно было понять почему, ведь у них не было одаренных, которые могли бы махать мечами.

Пилоты, поджимая руки и ноги, садились в небольшие бронекапсулы, после чего она опускалась в основной корпус. Больше всего эти машины напоминали цыплят или утят без головы. Зато с курсовым орудием и всеракурсной башней снабженной тяжелым пулеметом. При этом габариты машины были потрясающе малы, не больше полутора метров в самом широком месте.

Нижняя часть конструкции представляла из себя две ноги, которые могли как удлиняться, для повышения скорости передвижения, так и сокращаться, чтобы заползти в небольшое отверстие или вести огонь через щели у самого пола. Но самым главным оставались габариты. Пожалуй, попробуй я встать на корточки в своем штурмовом доспехе, и то окажусь больше.

Настоящие штурмовые машины для работы в зданиях и на борту кораблей. Вряд ли сильно полезные в открытом поле, но когда нам удавалось схлестнуться армия на армию? Человек такое существо, что всегда ищет способы, как бы половчее избавиться от противника, а самому выжить. По тому использует окопы, укрепления, блиндажи, технику, корабли, дар резонанса…

— Мы готовы. — через минуту сказала Линью, когда вокруг меня стояло десяток консервных банок на ножках.

— Тогда нападайте. — просто ответил я, и в ту же секунду они открыли огонь из всего, что могло стрелять.

Треск пулеметов сливался в единую какофонию, так что отдельные выстрелы стали неразличимы, и прерывались только грохотом орудий. Черт, а ведь я даже не посмотрел какой у них калибр! Тридцать секунд, и мой первый щит лопнул, а на пол обрушился град из снарядов и пуль, практически полностью закрывавших мой силуэт. Ведь я не пытался отразить снаряды, а ловил их прессом.

Минута, второй слой защиты начинает сужаться, под давлением непрекращающегося пулеметного огня. Снаряды грохочут, враги сменили тактику и начали бить осколочными, фугасными и бронебойными вперемешку. А может у них просто закончились специализированные и они опустошали боезапас до конца.

Две минуты, очереди становятся все реже и жиже. Орудия смолкают. Физика… невозможно таскать на себе больше боезапаса чем есть места в корпусе. Либо так, либо мастерить подвесные корзины снаружи. Но на этих моделях такой возможности предусмотрено не было.

— Это всё? — с усмешкой спросил я, и в тот же миг поплатился. Как я не заметил, что у двух машин орудия нестандартного размера. Да и кто вообще мог предположить такое? Раздались взрывы, часть моей брони испарилась, и только потом я понял, что произошло — импульсные химические лазеры. Долгая накачка, мала дальность стрельбы, зато почти гарантированное пробивание щитов. Почти.

Следующий залп пропал зря, растворившись в моей маскировочной сфере и не нанеся никакого урона. Как и все последующие. А жрали выстрелы этих лазеров ничуть не меньше, чем выстрелы пушек, только в другом эквиваленте – весе опустошенных аккумуляторов.

— Теперь, пожалуй, моя очередь. — проговорил я, поведя плечами.

— Мы готовы! — ответила Линью в одной из птичек, но я не двинулся с места. Даже меч не оголил, хотя все это можно было бы решить куда проще — разрубив каждую из консервных банок на куски. Но у меня был куда лучший, и главное куда более действенный и неожиданный для противника метод.

— Вы решили нас пощадить? — со странной усмешкой спросила примерно через минуту китаянка, когда визуально ничего не происходило, а затем у одного из противников подломилась нога. Мотор засбоил, выбрасывая наружу целый сноп искр, а затем и остальные механизмы машин начали отказывать, сдаваясь под воздействием упорядоченного диссонанса.

Я сделал своим оружием то, с чем учился бороться на протяжении многих месяцев. Последовательное изменение резонанса, воздействующее как на технику, так и на живые организмы. Волны, разбалтывающие всё вокруг. И хотя мне было предельно далеко до японского синегами, превращающего материю в прах, я сумел добиться своего.

Из падающих вокруг консервных банок раздавались крики, пилоты не понимали, что происходит, не бились внутри, не способные не только вести бой, но и сбежать из тренировочного зала, да что там, они даже выбраться из сошедших с ума машин оказались неспособны. Еще минуту назад это была надежная броня, теперь же она стала железным гробом, не отзывающимся на команды.

— Хватит! Довольно! Мы сдаемся! — не выдержав закричала принцесса, но я уже давно прекратил воздействие диссонанса.

— Успокойтесь, я помогу вам выбраться. — ответил я, отмечая, что девушке в принципе повезло что не отказали динамики. — Запустите на площадку техников!

— Слушаемся! — тут же ответил Василий, дожидавшийся приказа в безопасности.

Стальные двери со скрипом распахнулись, всё же я немного переборщил с искажением, и забежавшие китайские техники начали выковыривать капсулы пилотов. Учитывая искривление в металлических конструкциях, сплавившиеся воедино шестерни и многое другое, получалось у них не очень. Но и я не стоял в стороне, помогая выдергивать капсулы из смертельной ловушки.

Через десяток минут мы сумели высвободить всех, и надо отдать должное подготовке восточных воинов, пусть у некоторых из них в глазах я видел панику, она быстро проходила, а уж держались они и вовсе молодцом — будто всё нормально. Даже принцесса Ли Линью, лишь вежливо улыбалась.

— Благодарю за преподнесенный урок, ваше высочество. — сказала она, когда я так же выбрался из Архангела. — Это было предельно наглядно.

— Вам не за что меня благодарить. На самом деле — это лишь эффект диссонанса, который прямо сейчас существует на большей части Сибири, там, где была Тунгусская зона. — ответил я. — Пусть и не столь интенсивный, но он куда более безжалостен, ведь у него нельзя попросить остановиться.

— Но ваши старатели и исследователи там выживают. — чуть помедлив возразила Линью. — Или они смертники?

— Это их выбор, и не нам их судить. — ответил я, заставив брови девушки чуть дрогнуть. — К тому же, мои ученики вполне справляются с таким давлением. То, что фатально для машины, человеческое тело иногда переносит куда легче.

— Ваши ученики – одаренные? — уточнила китаянка.

— Да, в большинстве своем. — кивнул я, улыбнувшись девушке. — Но есть и обычные люди, хотя им приходится в два раза тяжелее.

— Я смогу стать вашей ученицей? — спросила Ли Линью.

— У вас… несколько повреждены естественные энергетические каналы в теле. — позволив себе нахмуриться ответил я. — Это не значит, что вы не человек, но тот допинг, на котором вы постоянно сидите, те операции через которые прошли для большей гибкости и силы — всё это не способствует развитию духовного тела. Для моих практик вы будете словно инвалид на костылях. Можно, но не так эффективно.

— Вот значит как… — проговорила китаянка опустив взгляд, а затем, сжав кулачки, вновь взглянула мне в глаза. — Ваше высочество, прошу, возьмите меня в ученицы, я хочу освоить ваши техники.

— Возьму. — подумав кивнул я. — Но ваш путь не будет легким. К тому же на нем возникнет множество соблазнов. Отказаться от сложного пути, найти одаренных которые будут поддерживать работу проводящего металла на ваших истребителях или судах. Заменить части тела на механические протезы…

— Кто способен пойти на такое? — удивленно посмотрела на меня китаянка. Но я и без неё видел, как многие бойцы за спиной Линью встрепенулись при моих словах, уверен, кто-то из них даже записывал, чтобы после обсудить идеи со своим начальством.

— Есть такие, правда они не понимают к чему это может привести. В отличие от комитета благополучного будущего… и нас с вами. — ответил я. — Завтра, в это же время, я жду вас на первую тренировку. Ну а до этого момента подумайте, что вы можете и хотите рассказать мне про уже ваших соседей. Восточных и южных.

— Вы хотите знать про Индию и Японию? — удивленно посмотрела на меня принцесса. — Разве ваша разведка не работает над этими вопросами. Это же не закрытые страны.

— Уверен, у вас есть весьма специфические знания. — ответил я. — Того характера, который мы не получим. Впрочем, решать вам.

— Я… посоветуюсь с императором, ваше высочество. — поклонилась принцесса.

— В таком случае – до завтра. — ответил я, кивнув ей на прощание. И только когда мы оказались в моих покоях позволил себе выдохнуть.

— Что-то не так? — спросила Ангелина. — Ты же их просто разделал. Устал?

— Нет. Я просто вдруг понял, что ничегошеньки про них не знаю. — сказал я, откинувшись в кресле. — Они рассказали мне сказочку, в которую я должен был поверить. Заставили смотреть на их армию и флот.

— А куда мы должны были смотреть? — нахмурившись спросила Ангелина.

— В небеса. И выше… — ответил я, а затем активировал звонок Краснову. — Максим, возможно нас опередили, придумай способ как отследить сигналы по прямому лазерному лучу между спутниками и наземной станцией. А заодно – как нам эти спутники найти.

Глава 14

— Я хочу знать, как он это сделал. Просмотрите всё видео, каждую отснятую секунду. — четко, чтобы её слова не могли истолковать иначе, приказала Линью.

— Что именно сделал? — с приторно вежливой улыбкой спросил глава резидентуры в Петрограде Чёкону. Формально он находился ниже её в подчинении, но, несмотря на давнее сотрудничество и общую политику партии, все понимали, что именно он является старшим в посольстве.

— Всё. — подавив в себе вспышку гнева, так же вежливо ответила Линью. — Как он сумел сражаться на одной скорости со мной, как выдержал мои удары, как уничтожил наши мехи. Шаг за шагом. Каждое движение.

— На мой взгляд, вы зря согласились участвовать в подобной тренировке, на заранее известном противнику поле. — ответил глава резидентуры.

— Если вы были против, почему согласились на доставку оружия? — спросила в ответ Линью. — Вы вынудили меня согласится, а теперь сила нашего оружия под вопросом. Больше того, цесаревич прямо сказал, что наша техника не только бесполезна, но и вредна. Именно этого он добивался.

— Значит мы уже знаем ответ. — пожав плечами ответил Чёкону.

— Я не спрашивала зачем. Я спрашивала как. — оборвала его принцесса. — В этом знании может заключаться секрет нашей победы, или шанс на ведущее положение.

— Во имя партии и нации? — с заметной ухмылкой спросил глава резидентуры, но Ли не дала ему больше поводов для препирательства. Весь оставшийся день аналитики секунда за секундой просматривали бой с разных ракурсов, пытаясь выцепить каждую крупицу информации, которую было возможно.

— Итак? — спросила принцесса, за два часа до назначенной тренировки.

— Мы не можем сделать определенного вывода. — сказал Чёкону, и в этот раз в его голосе не было и намека на издевку.

— Не можете, или не хотите? — всезнающий и мудрый разведчик впервые за долгие годы не мог ответить на поставленный вопрос, но у девушки это вызвало не веселье, а удивление и постепенно закрадывающийся в душу страх.

— Не можем сказать определенно. — повторил глава резидентуры. — Но у нас есть несколько вариантов, каждый из которых противоречит другому и части фактов.

— Ну? — в нетерпении поерзала принцесса. — Вы хотите, чтобы я начала умолять вас ответить?

— Не стоит. — выдохнул Чёкону. — Первый вариант: русский царевич имеет те же импланты и проходил интенсивный курс терапии, что и сильнейший наши бойцы. Однако мы все знаем, что у русских нет таких технологий. Его мать, императрица Екатерина, проводила над сыном эксперименты, но они вряд ли были из этой области.

— Нет, это невозможно. — покачала головой Линью. — После схватки он сказал, что я для него словно инвалид прыгающий на костылях.

— Он сказал не совсем это, но общий смысл вы уловили верно. — кивнул глава резидентуры. — Судя по выражению его лица и построению фраз он и в самом деле считает улучшенных людей — ущербными. И раньше такая позиция не вызвала бы ничего кроме смеха. Но он сумел с вами справится.

— Да, в честной схватке. — подтвердила Линью.

— А это опровергает второй вариант. В принципе, всё что он показал можно добиться если мы говорим о хорошо поставленном и отрепетированном представлении. Если вы специально решили сговориться с цесаревичем и нанести по промышленности и армии нашей родины такой удар. — произнес Чёкону, и прежде чем Ли ответила, остановил её подняв ладонь. — Нам известно что это не так. Вы под круглосуточным наблюдением. И даже если принц бы выскользнул из-под камер, от нас вы бы не укрылись, у вас просто не оставалось времени на подготовку.

— Ну спасибо. — поджав губы и вздернув носик проговорила Линью.

— Третий вариант, который так же плохо укладывается в голове. Он видит ближайшее будущее. — мрачно проговорил Чёкону. — Не так, как видят его председатели, а конкретное будущее, которое настанет. И это наиболее пугающий, и одновременно наиболее вероятный вариант.

— Но вы сказали, что он так же противоречив. — упавшим голосом сказала Ли.

— Он противоречит тому, что мы знаем о течении времени и способностях одаренных. Но как показал цесаревич, мы вообще мало что о них знаем. — ответил глава резидентуры. — После исследований поврежденной техники можно сделать неутешительный вывод — наша армия не готова к войне. Если в стане врага объявится хотя бы один такой одаренный, чьи способности многократно усилит корабельный резонатор, наша армия окажется бесполезна…

Личного его императорского высочества мастерская.

— И? — нетерпеливо спросил я, когда змей с Красновым закончили смотреть отснятый материал. Я не просто так позволил завезти на полигон технику. Каждую деталь кабины, каждый винтик и каждую кнопочку на кресле тщательно задокументировали и теперь оставалось понять кто нам противостоит.

— Технологии передовые, но куда менее продвинутые чем в моем мире. — наконец ответил змей. — Однако наши производства, включая флот, отстают от них минимум на двадцать лет. Скорее всего у них на вооружении есть умные гранаты, с подрывом над целью. Дроны-камикадзе и прочая техника, которую нам только предстоит осваивать. В прямом противостоянии у нас нет ни шанса.

— Даже если у них есть ракеты с разделяющимися боеголовками и гиперзвуковые ракеты, наши корабельные щиты выдержат. — возразил я.

— На флагмане, и тяжелых крейсерах под командованием десятка одаренных с рангом не ниже восьмого — возможно. Но сколько у нас таких судов? — покачав головой возразил Краснов. — Войну ими не выиграть. А кроме того, там, где не справятся сто ракет, могут справится сто тысяч. Если они будут бомбардировать щиты постоянно, не давая восстановиться операторам реактора и капитану.

— Плохо. — проговорил я, прикрыв на несколько секунд глаза и задумавшись. — Что мы можем сделать в текущей ситуации?

— Форсировать создание новых заводов ещё больше не выйдет. — с сожалением покачал головой Максим. — Граф Рублев и так клянётся, что станки и плавильные печи под навесами ставят, только затем возводя корпуса и стены. Создание производства, да ещё и технологичного это работа ни одного года.

— Вот только у нас этого времени нет. — заметил я.

— Мы и так сократили несколько промежуточных стадий, максимально унифицировали все узлы и агрегаты, сделали упор на уже производимые детали и сплавы, задействовали все текущие производства. — снова покачал головой Краснов, да ещё и руками развел. — С технологической точки зрения мы делаем всё возможное и невозможное. Быстрее не выйдет.

— Значит в дело снова идет бессердечная сука политика. — довольно усмехнулась Мария. — Если нельзя победить самим, нужно заключить союзы, спровоцировать конфликт двух других сторон, обмануть, подставить… да что угодно! Главное достичь наших целей. К слову, а они у нас какие?

— Относительно Китая? — я надолго задумался, пытаясь понять, а что мы в самом деле можем себе позволить. — Вооруженный нейтралитет – как минимум. В идеале союз против общества Теслы и Лиги наций.

— Союз, громкое слово. Для того, чтобы его заключить, нужно чтобы каждая из сторон понимала пользу для себя лично. — заметила Инга. — Торговля, безопасность, снижение рисков внутри страны…

— Значит нужно придумать, как мы можем на них повлиять. — решительно сказал я. — Войска на границе. Торговое соглашение, против которого они не смогут ничего противопоставить. Информационная война… предлагайте. Вода камень точит, каждый аргумент может оказаться решающим.

— Ракета. — вздохнув сказал Максим. — Когда она будет готова, когда мы её запустим и она закроет зону – это может стать решающим фактором. Я не нашел спутников, возможно они висят над нами только днем, или я просто не там искал.

— Или исполнение угрозы, которую ты тогда высказал. — заметила Мария. — Не можем сделать хорошо, покажем, что можем сделать плохо. Открыть врата диссонанса в столице врага…

— Удивительно, но прямых врагов у нас нет. — возразил я. — Прямо сейчас на нас никто не нападает. Наши войска сражаются с искаженными, а не с солдатами чужих государств. Так что… мы хоть и не союзники, но и не враги. Тем более что обсуждаем мы наших юго-восточных соседей.

— Тогда… что на счет пойти обратным путем? — спросила Мария, постучав пальчиком по подбородку. — Разыграем старые карты… очень старые.

Сутки ушли на подготовку стратегии, на поиск аргументов и выстраивание системы сдержек и противовесов. Сильно помогло то, что в это время наши китайские друзья тоже не сидели без дела, радиопереговоры между посольством и Пекином, шли без перерывов, и змею не составило проблем их расшифровать. Всё же наличие на нашей стороне разумного суперкомпьютера давало свои бонусы.

— Ваше императорское высочество. — склонилась Линью, когда делегация китайской стороны прибыла на переговоры. Как и в случае с принцессой Терезой, я попросил оставить лишь самых влиятельных лиц. Отдельным удовольствием было пригласить главу тайной резидентуры Чёкону, который решил не отпираться.

— Ваше высочество. — кивнул я китаянке. — Возможно моя просьба покажется вам странной, но сегодня мы немного нарушим протокольность мероприятия. Будьте добры, садитесь ближе.

С этими словами я встал с трона и перешел за небольшой круглый столик рассчитанный на шестерых. Когда, переглянувшись с той стороны сели китайцы, а с нашу занял я, Мария и Инга, я создал маскировочную сферу, отрезавшую нас от внешнего мира.

— Воздуха под сферой хватит на пятнадцать минут. — сказал я. — Если у вас есть записывающие устройства, на которые может повлиять короткое замыкание, я прошу вас их снять, или убрать от тела. В противном случае они могут быть повреждены.

— Ваше высочество, прошу прощения, но к чему такие сложности? — проговорила Линью. — Кроме того, разве вы не должны быть всё время в кадре?

— Я в кадре, как и вы. — ответил я, показав на смутный силуэт снаружи. — Именно для этого моя супруга, Ангелина, осталась на месте и сейчас ведет трансляцию. Как видите, я так же отказался от техники, на время наших переговоров. Вы ведь вправе принимать решения за свою сторону?

— Мы не можем гарантировать вам сто процентное исполнение заключенных соглашений. — проговорила Линью, оглянувшись на своего старшего товарища. — Мы посланники, а не правители. Но мы можем исполнить свою прямую обязанность – передать ваше сообщение в неискаженном виде.

— Вот как. — проговорил я, отклонившись от стола. — Жаль, очень жаль. Боюсь у нас не так много времени, чтобы дожидаться ответа от вашего правительства. Но я должен был попытаться.

— Дорогой, может нам всё же стоит рассказать им? — аккуратно тронула меня за рукав Мария. — Это может спасти миллионы жизней.

— Или заставит нас вмешаться в конфликт, которого мы старательно избегаем. — возразил я. — Всё же мы не учувствуем в войне с людьми.

— Война? — брови Линью чуть заметно вздрогнули пойдя вверх. — Вы нам угрожаете?

— Наоборот. — покачав головой сказал я, а затем на несколько секунд создал давление диссонанса, разрушая слабые электрические схемы. Все трое китайцев вздрогнули, помощница Линью не выдержав дернула руку к уху и быстрым движением вынула наушник. — Это было необходимо. Ваше оборудование во многом куда более продвинуто чем наше, но у него есть два больших недостатка. Оно уязвимо к окружающей среде и его можно повторить или прослушать.

— Что вы имеете ввиду, ваше высочество? — проговорила китайская принцесса, сидящая с идеально ровной спиной.

— Технологии, в корне отличаются от дара тем, что их можно повторить. — спокойно сообщил я. — И ваши давние враги этим активно пользуются. Прямо сейчас, со стороны Филипин, к вам идет объединенная английская флотилия из британцев и американцев. Возможно, их цель – не ваша страна. Возможно, они пойдут дальше, к Персии. Но гарантировать мы этого не можем.

— Благодарю вас за ценные сведения. — слабо улыбнувшись проговорила Линью, даже не подозревая что мы получили их из переговоров китайцев, и только потом перепроверили, запросив разведку со стороны восточной флотилии, помогающей принцу Атамалю Вахамеди.

— Учитывая, что это станет первым за долгие годы крупным вторжением в ваши земли, мы хотели бы предложить вам временный пакт о нейтралитете. — продолжил я. — Это высвободит ваши войска на северной границе, для обороны южной и восточной.

— Этот пакт будет полезен и вам. — ответила с улыбкой Линью.

— Верно, но мы своих врагов усмирили. — кивнул я. — Вы видели находящуюся у меня в гостях принцессу Терезу, что гарантирует нам мир с Германией. Англия перебросила свой флот на ваше направление, как и штаты. Франция занята проблемами своих колоний в Африке. А остальные не представляют для нас угрозы.

— Вы считаете, что англичане решатся на повторную аннексию? — спросила Ли Линью. — Мы уже совсем другая страна.

— И они тоже. Совсем недавно они устроили мобилизацию в добровольно принудительной форме. — проговорила Мария. — Десятки тысяч ирландцев оказались перед выбором – умереть, или умереть на войне, подарив жизнь своим детям и супругам.

— Особенность в том, что вторгнувшиеся на вашу территорию войска – будут искаженными. Англичане пытаются привнести диссонанс, используя его как оружие. — поддержав супругу сказал я. — Оно не будет столь направленным и локализованным, как на недавней тренировке, но может оказаться куда более разрушительным, особенно учитывая, что останки искаженных несут не меньшую угрозу чем живые.

— Это только предположение, ваше высочество. — проговорила Линью, оглянувшись на главу резидентуры. — Мы не знаем, что может произойти завтра.

— Это… спорный вопрос. — проговорил я. — Во многом вы правы, будущее неопределённо, иначе всё шло бы по накатанному пути. Мы сами выбираем куда и с кем нам идти, но, к сожалению, не только от наших усилий зависит результат наших действий, наши противники и завистники действуют так же.

— Пакт о нейтралитете? — проговорила Линью. — Это всё чего вы хотите?

— Пока да. Этого будет достаточно, чтобы вы могли высвободить войска для сдерживания оккупантов, нам же это позволит выиграть немного времени для того, чтобы окончательно разобраться с западной угрозой. — ответил я.

— Нам хотелось бы рассчитывать на взаимовыгодные торговые соглашения и мир, но пока об этом не идет речь. — вставила свои пять копеек Инга.

— В первую очередь этот пакт нужен вам. — кивнула Мария.

— Это спорное высказывание, ваше высочество. — ответила Линью. — Любая сторона, находящаяся в преддверии войны, старается концентрировать ресурсы.

— Вы правы. — кивнул я, не став спорить. — В качестве жеста доброй воли, мы готовы пойти вам на встречу и отказаться от претензий на порт Артур и части Монголии, которые сейчас, по факту, находятся под вашей юрисдикцией.

— Но, это и так наши земли. — улыбка Линью дрогнула, но девушка сумела удержать маску вежливости.

— Многие аристократы в нашем государстве не согласятся с этим утверждением. В том числе ваши дальние родственники из закаспийской и восточной губерний. — ответила Мария, улыбнувшись так что пришлось чуть дотронутся до её руки. Оскал крокодила не лучшее на переговорах выражение лица. — К тому же не стоит забывать, что их родство с вами дает множество прав.

— У нас давно уже не империя и не абсолютная монархия. — улыбнулась Линью. — Они могут предъявлять любые претензии, но они не будут иметь никакой силы.

— Любое желание должно быть подкреплено доводами. Силой, законами, устоем общества. — заметил я. — Пока я не готов отказывать своим подданным в претензиях на землю, которая принадлежит по праву их роду. Однако в случае заключения пакта о ненападении, и отказе от взаимных претензий, это может стать основой для нашего более тесного сотрудничества. Или не стать. Но я предлагаю сделать первый шаг совместно.

— Ваше высочество, заданный вами вопрос крайне серьезен, и мы не можем дать по нему ответ до того, как проведем консультации с генеральным секретарем партии. — проговорила Линью, откровенно нервничая. — Но, как бы ни сложилась ситуация, мы не хотели бы разрывать только начавшиеся дружественные отношения.

— Дружественные? — не сдержавшись поинтересовалась Мария. — Это теперь так называется попытка унизить правящий род в прямом эфире, а затем стягивание войск к границе? Или считаете…

— Успокойся, дорогая. Они прекрасно осознают всю опасность происходящего. — одернул я первую супругу.

— Для того, чтобы торговать и жить в мире, не обязательно быть друзьями. — заметила Инга. — Достаточно чтобы взаимная выгода от мира была больше, чем выгода от войны. Но, пока мы определяемся с позицией и торгуемся, противники подводят войска к нашим границам. Вернее, к вашим.

— Тем временем ваши границы ежедневно осаждают толпы искаженных. — напомнила принцесса Ли. — Мы прекрасно понимаем, что войска, которые сейчас находятся на границе с нашей страной, вам бы пригодились в другом месте.

— Не буду спорить. Пригодились бы. — кивнул я. — Но вам они сейчас куда нужнее. Впрочем, мы не против чтобы англичане и штатовцы будут заняты войной с вами, нам только не хочется, чтобы в их руки попали все ваши передовые технологии и заводы. Это усложнит нашу задачу поддержания мира в нашем регионе.

— Вы готовитесь к войне, ваше высочество. — ответила Линью. — Учитывая кого вы пригласили, нет смысла дальше скрывать — мы знаем, что вы разрабатываете новое оружие, и делаете это в спешке. И всё же вам не хватает времени на его подготовку и обкатку. Возможно даже это оружие куда разрушительней чем то, что есть у вас сейчас.

— Намного разрушительней, в тысячи раз. — кивнул я. — Его даже сравнивать нельзя. Но есть один нюанс — оно направлено не против вас. И вообще не против людей. Как вы поспешили мне напомнить — нам ежедневно приходится сражаться с искаженными тварями, которые не делают разницы по расе, государственной принадлежности или цвету кожи. Они едят всех с одинаковым энтузиазмом.

— Вы уже избавили свою страну от одной зоны, в чем проблема сделать это ещё раз? — улыбаясь спросила Линью.

— Во времени на мою подготовку. — пожав плечами ответил я. — Увы, это не так просто. Впрочем, вы почувствовали каплю того, где был я на себе, когда ваша техника начала ломаться. В центре же зоны давление диссонанса в тысячи раз выше. Не думаю, что вы вообще понимаете, что там происходит.

— А вы, понимаете, ваше высочество? — спросила китаянка, и я заметил, как невозмутимый Чёкану напрягся.

— Более чем. И в ней. И за ней, если вы понимаете, о чем именно я говорю. — ответил я. — Возможно когда-нибудь мы будем готовы рассказать о происходящем всему миру, но это произойдет не сегодня.

— Вы говорили о доверии, ваше высочество. — улыбка принцессы стала укоризненной. — Как же так?

— Нет. Я говорил только о нейтралитете и пакте о ненападении. — вернул я улыбку Ли. — Это вы постоянно упоминаете дружбу и доверие. Увы, но пока ни о каком доверии к вам с нашей стороны быть не может. Вы представляете страну, которая на пятьдесят лет отгородилась от остального мира, уничтожая посланников и разведчиков, но мы вас в этом не виним. Наши условия вам известны.

— Вы готовы отказаться от притязаний на порт Артур и внутреннюю Монголию? — уточнила Линью.

— Да, при условии, что вы откажетесь от своих территориальных претензий. — ответил я. — В течении нескольких лет пакт о ненападении даст нам возможность изучить друг друга получше. А после можно будет уже обсуждать и другие условия. В том числе торговые, пока же об этом говорить рано.

— Я не могу ничего вам обещать, ваше высочество, кроме того, что мы передадим вашу позицию руководству партии и моему отцу. — наконец проговорила Линью.

— Хорошо. — кивнул я. — Мы вас не торопим. В конце концов, это не у наших южных границ собирается сильнейший флот бывших захватчиков. Всего доброго.

С этими словами я убрал сферу и улыбаясь поднялся. Ангелина тут же перевела камеру на меня, мы попрощались с китайской делегацией и вскоре вернулись к обычному распорядку дня, который прервался просьбой о встрече от Луизы-Терезы. Герцогиня едва дождалась разрешения, чтобы ворваться в мой рабочий кабинет.

— Ваше высочество, что происходит? Как же наши договоренности? — с плохо скрываемым беспокойством в голосе спросила она.

— Присаживайтесь, выпейте воды, ваше высочество, и расскажите в чем дело. — успокоив девушку попросил я.

— Да, прошу прощения. — теребя в пальцах шелковый платок проговорила Луиза. — Его императорское величество Вильгельм Третий крайне обеспокоен ситуацией на границе. Наши союзники отступили, твари нападают с новыми силами, диверсии становятся всё чаще и более ожесточенные, а вы бездействуете.

— Не стоит бросаться такими обвинениями. — строго проговорила Мария. — Наше соглашение, даже тайное, не включает в себя немедленной военной помощи. Более того, после нападения вы всё ещё не выдали нам виновных в организации! А они, если вы забыли, пытались убить меня и моего нерожденного ребенка!

— Нам всем стоит успокоиться. — заметил я. — Моя первая супруга права, ваше высочество — нападение изменило многое. Мы всё ещё ждем от вашей стороны реальных действий по поимке организаторов этого безобразия. Одно дело, помогать будущим союзникам, другое — тем, кто желал тебе смерти.

— Их ищут. — взяв себя в руки проговорила Луиза. — Ваше императорское высочество, я понимаю, что ситуация неоднозначная, но уверяю — слуги отц… императора, делают всё возможное, чтобы выявить и наказать виновных. Если вам будет угодно, то его величество отправит в вашу тюрьму главу собственной безопасности — именно он заведует всеми делами посольств и подготовкой делегации. Только пожалуйста, поспешите. Народ Германии достаточно страдал.

— У меня большое и доброе сердце, но не стоит давить на жалость. — улыбнулся я Терезе. — Я знаю зачем ваши союзники сняли войска с ваших границ — чтобы обойти наши эскадры и атаковать с Юга. В том числе наших заново обретенных соседей. Вы их знаете. Но пока это не угрожает нашему государству.

— Но наши люди гибнут! — воскликнула Тереза, и тонкий шелковый платок в её ладонях с треском разошелся по швам.

— Они всегда гибнут. Совсем недавно ваш отец, его императорское величество Вильгельм Третий, решил облегчить участь ваших граждан за счет наших. — ответил я. — Мы в курсе что обелиски, установленные обществом Тесла, должны были отвадить тварей от ваших границ развернув поток монстров на восток — к нам.

— Это было решение всей лиги наций, не только Германии! И мы спасали своих людей. — воскликнула Тереза. — Это обязанность любого хорошего монарха!

— Я полностью с вами согласен. — кивнул я. — И придерживаюсь того же мнения. Стараюсь сохранить своих подданных и соблюсти их и мои интересы, не позволяя посторонним вмешивать нас в новые конфликты.

— А если я перестану быть для вас посторонней, ваше высочество. — проговорила севшим, но крайне серьезным голосом девушка. — Вы сделаете это для своей супруги?

Глава 15

— Ох, ваше высочество. — проговорил я, покачав головой. — У меня три замечательных любимых супруги, и больше мне не нужно.

— Но… — ошарашенно проговорила Тереза. — Как же…

— Я понимаю ваше желание как можно скорее решить проблемы вашего народа, и одобряю ваше рвение, однако женитьба — это вопрос открытый и не сегодняшнего дня. — ответил я. — Ваша самоотверженность похвальна, но вы же прекрасно понимаете, что обсуждать этот вопрос мы должны не с вами а с вашим отцом?

— Но, ваше высочество, вы же сами настаивали, чтобы именно я прибыла в Петроград? — ошарашенно проговорила Луиза-Тереза. — Разве не для того, чтобы я стала вашей супругой?

— Я бы с удовольствием принял у себя в гостях вашего старшего брата, крон принца Карла, и это стало бы куда лучшей гарантией безопасности и союза. — ответил я, вызвав ещё большее удивление. — Вы считаете иначе?

— Я… прошу прощения, ваше высочество, но я впервые об этом слышу. — тихо ответила принцесса. — Барон Фридрих Бакен Бок, в Берлине, при королевском дворе, настаивал, что вы хотите видеть залож… своей гостьей именно меня.

— Вот как? — проговорил я, оглянувшись на своих жён. — А скажите, ваше высочество, совершенно случайно, барон Бок не участвовал в формировании вашей делегации в Петроград?

— Да, он принимал самое активное участие… — опешив проговорила принцесса. — Но не думаете же вы… о майн гот…

— Пока утверждать рано, но этот вариант ничуть не хуже остальных. — ответил я, взглядом активировав звонок Багратиону-младшему. — Константин, выдели пожалуйста одного аналитика на оценку барона Фридриха Бакен Бока, есть вероятность что именно он причастен к покушению.

— Займусь этим немедленно, ваше сиятельство. — ответил главный имперский дознаватель, и я положил трубку.

— Представим на минуту, что именно барон хотел устроить провокацию, ценой вашей жизни. — сказал я, глядя на посмирневшую принцессу. — Зачем ему это?

— Не знаю. — покачала головой Тереза.

— Она наименее болезненная потеря из всей королевской семьи. — холодно заметила Мария. — Младшая, пятая в очереди на трон, самая слабая и бесполезная, как в военном, так и в экономическом плане. Выживет и выйдет за тебя замуж — станет четвертой женой, если не пятой. А Германия лишиться всего-навсего крохотного герцогства, да ещё и на опасной территории. Умрет – не велика потеря.

— Ты жестока. — сморщив носик заметила Ангелина.

— Скорее прагматична. — проговорила Инга, в это время разбиравшая документы на своем планшете. — А потому права. Но я всё равно не понимаю зачем обострять и без того натянутые отношения между нашими государствами. В такой момент Германии это не выгодно. Уж лучше заключить мир.

— Это если мы закроем Польскую зону, в чем они не уверены. — возразила Мария. — И, если бы принцесса скончалась на нашей территории, даже после закрытия зоны, можно продолжить обвинять нас во всех грехах и потребовать компенсации в виде ресурсов из Тунгусской зоны.

— Да, это было бы им выгодно. — кивнула Инга.

— Вы… — в гневе вскочила принцесса. — Его императорское величество Вильгельм третий не таков! Он бы никогда не пошел на такую подлость!

— К счастью, даже у самых честных, добрых и справедливых монархов есть слуги которые выполняют темные и неприглядные дела или роли. — усмехнувшись сказала Мария. — И делать это могут тайно, ведь если государь не в курсе, то и обвинить его в подобном не получится, это не его вина.

— Но барон… — ошарашенно проговорила Луиза-Тереза.

— Делать зло во имя добра, это все равно делать зло. — вздохнув сказала Ангелина. — Но государственные интересы редко совпадают с интересами личными или граждан. Нужно просто с этим смириться.

— Вы ударились в демагогию. — не слишком довольно заметил я. — А должны понять почему барон это сделал, какие его личные или государственные выгоды, на кого он работает, в конце концов.

— Не стоит списывать со счетов и полярный вариант. — проговорила задумчиво Мария. — Возможно барон тут не при чем, просто он хотел отдалить принцессу от двора императора и стать её верным другом и соратником, когда она станет твоей женой. Только вот четвертой… не слишком привлекательная участь.

— Не все стремятся дать потомство и сделать своего сына императором. — пожав плечами сказала Инга, чем заслужила гневный взгляд Марии. — Некоторым достаточно чтобы их подданные были счастливы, дети здоровы, а земли в безопасности.

— А некоторым хватает и любви. — заметила Ангелина, заставив остальных жен обратить свой гнев уже на неё.

— Не сейчас. — коротко сказал я, заставив девушек вздрогнуть и потупиться. — Пусть мотивы барона Бока нам неизвестны, но сейчас это не самое важное. Ваше высочество, я прошу вас передать вашему отцу следующее сообщение — я, Александр Борисович Романов, цесаревич российский, не желаю войны с Германией, и готов заключить пакт о ненападении сроком на десять лет. Так же передайте ему все ваши соображения относительно барона, с нашими мыслями, которые здесь услышали.

— Но как же помощь нашему государству. — умоляюще проговорила Луиза.

— Не раньше, чем мы подпишем мир, и ваш отец признает довоенные границы. — спокойно ответил я. — Боюсь государственное тут важнее личного.

— Это жестоко. — потупив взор проговорила Тереза, но я лишь вежливо улыбнулся. Будь это в моей власти, я бы немедленно закрыл все зоны мира, но, к сожалению, пока мне это не доступно. Возможно, когда я сумею продвинуться дальше в понимании истинной природы диссонанса и резонанса, когда освою неограниченное передвижение по изнанке нашей реальности и шаги сквозь пространство…

С принцессой мы попрощались, и я точно знал, что она обо всем расскажет отцу, тем более что она жила в нашем дворце. Единственная проблема – что вместе с её наставницей и гувернанткой жил тот самый барон. К счастью, она девушка сообразительная, а мужчине на женскую половину хода нет, так что они что-нибудь придумают. Константин с подборкой пришел уже через полчаса, но, к сожалению, ничего особенно предосудительного в ней не нашлось.

— Барон Фридрих Бакен Бок, бывший военный, до сих пор числящийся в почетном полку его императорского величества. Пробился наверх из самых низов аристократического общества. Был дважды ранен в компаниях по расширению германской империи на юг. — быстро зачитывал Константин. — Официальный седьмой ранг, далеко не низкий. Амбициозен, исполнителен, по-своему хитер, хотя в особых интригах до этого замечен не был.

— Значит пока будем считать, что он просто пытается приблизиться к её высочеству на правах друга. — сказал я, выслушав доклад Багратиона-младшего. — Но осторожность в любом случае не помешает.

— Благодаря новым устройствам господина Краснова мы прослушиваем все переговоры, так что с сразу узнаем если в информационный поток будет вброшена интересующая нас информация. — ответил Константин. — В данный момент, из интересного можно выделить то, что после раскрытия своих границ, китайские послы были отправлены во все крупнейшие государства, в том числе в Англию.

— Неожиданно. — проговорил я. — Они могут договориться с британской короной о ненападении?

— Это весьма вероятно, ваше высочество. — не дрогнув ответил Константин.

— Сейчас они только осваивают новые горизонты, выстраивают политические международные связи. — заметила Мария. — Но если армия штатов и островитян направлена не против них, то против кого?

— Вполне возможно, что нас. — задумчиво проговорил я. — Или по крайней мере наших интересов. Если не удастся заключить договор с Китаем, придется договариваться с немцами. Два фронта одновременно мы не потянем, а значит придется использовать подавители и Резонатор Краснова не по назначению.

— Уже не раз было замечено, что твари начинают вести себя куда агрессивней, если на них влияют обелиски. — сказал Константин. — Возможно не стоит их раздражать? Сейчас нас спасает расстояние, немцы куда ближе к центру Польской зоны.

— Тебе известно как у них обстоят дела на границе? — спросил я.

— Только в общих чертах, ваше высочество. — покачав головой ответил Багратион-младший. — Всё же за внешнюю разведку по-прежнему отвечает мой отец, и у него в этом плане куда больше опыта.

— Значит придется с ним встретиться. — подумав кивнул я.

— Это можно будет сделать и на совете министров, завтра. Мы всё равно на нем будем присутствовать. — напомнила Мария. — Так к чему тратить время?

Тут она была абсолютно права, и я отпустил Константина, занявшись более насущными делами. В первую очередь – тренировками. Учитывая, что мои супруги снимали с меня существенную долю обязанностей мне оставалось только поблагодарить небеса за столь удачные отношения, хотя и мне приходилось немало вкладывать в их поддержание. Да что там, иногда всё держалось на терапии и вечерних разговорах.

Больше всего внимания требовала Мария. Её вспышки подозрительности, холодной ярости и беспричинного гнева мне не всегда удавалось купировать, но за это девушка платила мне с лихвой своей преданностью, своеобразным но очень острым умом, и неочевидной ролью плохого государя, в то время как я мог позволить себе играть хорошего. Вернее справедливого, но строгого.

Ангелина, взявшая на себя все обязанности по освещению нашей деятельности, и не только нас четверых, но и моих сторонников, включая Тарана, который регулярно появлялся в новостях. Инга, закопавшаяся в финансы и отчеты, хоть и не обладала деловой хваткой Рублева, но зато была совершенно спокойна, беспристрастна и крайне внимательна к мелочам, вещи, которые отличали хорошего проверяющего.

Только вместе нам удавалось хоть как-то держать ситуацию под контролем. А ведь мы до сих пор не получили и десятой доли ответственности за империю, которую мне придется принять после обретения короны. Как любил говаривать регент — ответственность, что может раздавить как скала.

Впрочем, и делили её со мной люди совершенно не рядовые, включая самого регента, переизбранного осенней сессией на пост премьера. После того как мы оказали ему свою поддержку, и после того, как закрыли зону, это стало ожидаемым, хоть и приятным событием.

Вторую скрипку в кабинете министров играл министр финансов, князь Голицын. К сожалению, с момента охватившего мою матушку безумия, он оставался в оппозиции, хотя его влияние, после того как министерство не смогло отклонить закон о дворянских реформах и помочь просителям, существенно пошатнулось, но он всё ещё обладал более чем достаточной властью.

Третье по значимости место занимал Мирослав Суворов, совмещающий должности главы штаба и министра обороны. За Суворовыми традиционно стояли армия и флот, даже получив заново титулы они никогда не прятались за спины солдат, встречая опасности вместе с ними. А главное — выживали и помогали выжить всем, кто вокруг, за что их уважали и любили.

Так же в кабинет министров входили Долгорукие — отвечавшие за жандармерию, Багратионы — с тайной канцелярией и следственным комитетом, Лазаревы — с министерством промышленности и горной добычи. Куракины — представлявшие купеческую гильдию и крупные торговые дома и Троекуровы ставшие в этом сезоне официальными покровителями малых семей дворянского собрания.

— Ситуация в стране удивительным делом идет на лад, господа. — проговорил Морозов, когда двери малого зала совещаний зимнего дворца оказались надежно закрыты, а дорожка видео уже привычно сместила мое изображение в угол. — И это касается не только конфликта на Рубеже, но и всех сфер жизни.

— Если позволите. — проговорил Долгорукий, и выждав небольшую паузу продолжил: — За последние три месяца, благодаря тесному сотрудничеству жандармерии и следственного комитета нам удалось нейтрализовать пятнадцать крупных банд и подпольных организаций. Уровень преступности опустился на невиданные до этого показатели, а дружинники и добровольцы из церковных только облегчают нашу работу.

— Я рад что вы подняли эту тему. — усмехнулся князь Голицын. — Ведь одна из ваших так называемых банд — крупное торговое объединение, которое ежегодно приносит нашей стране миллионные прибыли в виде налогов.

— Я уже говорил вам, ваше сиятельство — мы задержали лишь тех, кто имел непосредственное отношение к незаконной деятельности, и при этом не согласился на сотрудничество. — твердо ответил Долгорукий, оправившись от ранения князь, казалось, стал ещё крепче. — Мы все прекрасно понимаем, что внешнеполитическая и внешне торговая ситуация требует гибкости.

— А раз понимаете, зачем было задерживать главу союза? — усмехнувшись спросил Голицын. — Это же личное оскорбление!

— Возможно вы не знаете, ваше сиятельство, но на нем два убийства. — спокойно сказал Багратион-младший. — И это только доказанных. Одного из своих конкурентов он просто забил камнем, когда во время переговоров они отдали свои амулеты телохранителям, договариваясь о безопасной встрече.

— Разве не такие — решительные и волевые люди нам сейчас нужны? — спросил Голицын. — Страна в тяжелейших условиях, а вы сажаете перспективных граждан.

— Он просто уголовник. — мрачно заметил Долгорукий. — И он один, кроме него есть масса других, куда более достойных, и при этом не менее перспективных личностей.

— Предлагаю не зацикливаться на одном деле. Особенно учитывая, что в нем может быть личный интерес. — произнес Морозов. — Мирослав, прошу вас.

— Слушаюсь. — кивнул министр обороны. — Ситуация на западной границе стабильно напряженная, однако нужно отдать должное усилиям как армии, так и добровольцев. Ну и его высочеству, вдохновившего такое количество людей трудиться во имя родины, и церкви. Дружинники, служители ордена, паломники… Без них наша ситуация в корне бы не изменилась, однако была куда менее радостной.

— Опять служители церкви. — не слишком довольно покачал головой Лазарев. — Не поймите меня неправильно, господа, я сам верующий воцерковленный православный христианин, но не слишком ли много функций государства мы им отдаем?

— Эти люди искренне хотят помочь нам, так почему не принять их усилия, отблагодарив в ответ? — спросил я. — Это дурное дело не хитрое, а сделать что-то хорошее зачастую очень сложно. Мы должны радоваться такому повороту событий. Конечно, не пуская всё на самотек, а вписывая в текущие структуры. Надеюсь, что орден святого Александра Невского сумеет вам в этом помочь.

— Не хотелось бы создавать параллельную армию и полицию. — заметил уже Морозов. — Я понимаю, ваше высочество, что именно благодаря вашей популярности, благодаря исцелениям на площадях, образу ангела с сияющими крыльями и народного героя, все эти люди оказались воодушевлены, но герои нужны лишь там, где не хватает профессионалов. На мой взгляд это лишнее.

— В нашей стране тяжелейший кадровый голод, ваше сиятельство. — спокойно ответил я. — Орден же просто помогает там, где может. Никаких параллельных структур мы создавать не намерены. Ни в коем случае. Просто некоторые из наших служителей продолжают занимать должности как в армии, так и в жандармерии. Надеюсь, ни у кого нет сомнения в их полезности?

— Никак нет, ваше высочество. — ответил за всех Мирослав. — Их помощь и в самом деле неоценима, как на передовой, так и в тылу. Уже ходят слухи о том, что во время дней открытых дверей в военных госпиталях, у тех, кому везет оказаться на приеме у ваших помощников, случаются чудесные исцеления. Хоть и не столь существенные, как творимые вашим высочеством.

— Ученики постепенно становятся подмастерьями. — довольно улыбнулся я. — Лет пять-десять, и многие из них станут истинными мастерами, и тогда исцеления станут нашей обыденностью.

— Не верится. — покачал головой Мирослав. — От вас мы уже привыкли ожидать чуда, но от остальных ваших помощников.

— В этом не так много чудесного, и надеюсь вскоре это станет нормой. — ответил я. — Школа продолжит развиваться и расти, показывая системный подход.

— Да, подход — это хорошо. — улыбнулся Багратион-старший. — Однако кое-где чудеса нам бы не помешали. В частности, на востоке. В данный момент англо-штатовская эскадра объединилась с армейскими подразделениями индийской армии. Есть все основания полагать что они двинутся в одном из двух направлений — на север, в Китай. Или на запад, в Персию. Так или иначе, нам придется вмешаться в конфликт, иначе мы потеряем всё политическое влияние.

Глава 16

Конкретного решения текущей проблемы мы так и не нашли. Слишком мало сил, слишком много противников, ещё и подвешенная ситуация с ситуацией на границах с Китаем и немецким флотом. Никто не мог гарантировать что дальше будет по крайней мере не хуже, потому что внешняя ситуация обострялась с каждым днём.

— Не уделите мне немного времени, ваше высочество? — попросил Морозов, когда совещание закончилось.

— Конечно. — ответил я, и дождавшись пока остальные министры выйдут, мы сели рядом в кресла. — О чем вы хотели поговорить?

— Не о политике. — усмехнувшись сообщил Петр. — Но о силе что её поддерживает. Совершенно очевидно, что в скором времени тебе придется стать императором. Даже если регалии власти не будут найдены, а церковь не изберет нового патриарха. В стране прошло достаточно волнений.

— Тут вы правы. — я не стал спорить с очевидным. — Но время вернуть регалии, как и назначить патриарха, ещё есть.

— У тебя вошло в привычку рисковать собой. Даже тогда, на приеме, вместо того чтобы отступить и позволить решить ситуацию старшим, ты решил всё сам. — покачал головой Морозов. — Прости что я к тебе по-простому, по-семейному, но Маша не та девочка, которую можно оставлять без присмотра. Особенно с малым ребенком.

— Понимаю, но я и не собирался её бросать. — ответил я. — Но и прятаться за спинами тоже не собираюсь.

— Примерно такого ответа я и ожидал. — улыбнувшись вздохнул Петр. — В таком случае мне ничего не остается делать, кроме как постараться рассказать тебе о вещах, скажем так, не вполне публичных. Не так давно ко мне обратился Леонид, великий князь Багратион, и рассказал, что ты ищешь связь между собой и Меньшиковыми.

— Это было довольно давно. — нахмурившись проговорил я. — К тому же не всеми Меньшиковыми, а их гения — Ольгу, которую называли ведьмой. И уж если совсем конкретизировать, то с тем, как её дар перешел ко мне.

— Давай начнем с начала. Ольга была твоей троюродной теткой. И дар Меньшиковых, как ты знаешь по своей супруге, как и дар Романовых — это пламя. Но Ольга и в самом деле отличалась, она, как я уже сказал, была гением рода, который погиб глупо и странно.

— Глупо. — не сдержавшись я хмыкнул. — Она пыталась убить меня, но в результате погибла сама.

— Я в курсе, но надеюсь ты не держишь за это зла на меня. — проговорил Петр. — Я никогда не хотел тебя убивать, более того, был убежден что ты либо уже мертв, либо сможешь послужить сдерживающим фактором для моей сестры. К сожалению или к счастью, все пошл как пошло. Но давай не будем о прошлом.

— Я давно не вспоминал о событиях тех дней, так что — оставим. — подумав кивнул я. — Так что?

— Синее пламя может являться твоим наследным даром, как и у Ольги. — наконец ответил Петр. — Экстремальная ситуация, борьба за жизнь и наглядная демонстрация твоей слабости просто могли послужить спусковым крючком, пробудившим твой собственный дар.

— К сожалению сколько бы я не читал книг, и не спрашивал ученых, они так и не сумели мне пояснить этот феномен. — пожав плечами ответил я. — К тому же, какая теперь то разница? Она мертва, я получил её татуировку меча и дар. Правда теперь она уже исчезла, или, что вернее, на столько стала частью меня что растворилась.

— Да, об этом я тоже слышал. — проговорил Петр, и замолчал, явно решая, что сказать дальше. Выглядело это довольно странно, особенно учитывая, что регент сам вызвал меня на приватную беседу.

— Есть две диаметрально противоположные возможности. — наконец проговорил Петр. — Первая — ты пробудил свой собственный дар. Это именно твое синее пламя, просто пробудившееся в такой странной форме и постепенно становившееся всё сильнее. Вторая — это дар Ольги, который ты забрал, убив её.

— С первым всё понятно, я просто продолжу развивать дар дальше, как делал до этого. — ответил я, внимательно глядя на регента. — Но, кажется, будь всё так просто, вы бы не начали этот разговор.

— Я видел, как твой отец с легкостью оперирует всеми стихиями. — не стал скрывать Петр. — Если эта возможность есть и в твоей крови, значит её можно пробудить. А если нет, и ты получаешь дар вместе со смертью гения, у меня всё равно есть на примете кандидат одной с тобой крови.

— Давид? — нахмурившись спросил я. — Я не собираюсь убивать ребенка.

— Нет, и я вообще не уверен, что он до сих пор жив. — ответил регент, покачав головой. — Но мое предложение может показаться тебе куда более жестоким… ведь я имею ввиду твою мать.

— Что? — я аж поперхнулся. — Вы с ума сошли?

— Как давно ты её навещал? — задал встречный вопрос Петр. — Екатерина безумна, её тело и сознание необратимо искажено проклятьем диссонанса, она мучается от болей каждую секунду, несмотря на все лекарства. Она заслуживает покой.

— Это убийство беспомощного человека. — возразил я.

— Она пыталась убить тебя, твоих жен и друзей. — напомнил регент. — Пускай ты победил, но, если бы она одержала верх, вы все оказались бы мертвы.

— Она уже получила по заслугам… пожалуй даже больше, чем следует. — ответил я. — Если бы это было в моих силах — я бы её исцелил, не задумываясь.

— Значит это не в твоих силах. — грустно улыбнувшись произнес Петр. — Александр, я всё прекрасно понимаю, но она больше не человек. Она лишь тело, исковерканное диссонансом, зародыш твари, которая стремиться пожрать всех, кто находится рядом. Её держат в цепях и толстых ремнях, скованную по рукам и ногам. Если тебе чуждо милосердие и ты хочешь силы – убей её ради трона, ради её дара ледяного аспекта, ради… ради меня, себя и её самой. Она уже достаточно настрадалась.

С этими словами он поднялся, и кивнув быстро направился к выходу. Я же надолго задумался, понимая всю неоднозначность ситуации. Болезни Екатерины было сложно найти подходящее сравнение просто потому, что будь она обычным человеком, или даже аристократом из низших сословий, её бы давно убили без всякого спроса. Ещё в момент обращения в тварь.

Не операбельный рак, с метастазами в мозг — это куда более легкое и менее болезненное состояние, чем-то в котором сейчас находилась Екатерина. Даже в крайней форме старческая деменция оставляла в человеке больше человеческого чем то, что творило с телом и разумом искажение диссонанса.

Эвтаназия? Пожалуй да, быстрая и безболезненная смерть — лучший для неё выход. Только вот предложение, которое мне сделал Петр, это не только мольба о помощи страдающего брата, но и политическое деяние, которое не может не сказаться на всё жизни империи. У Екатерины до сих пор множество сторонников, которые прикрываясь её именем и титулом поддерживают оппозицию.

— Церковь подобное решение не поддержит. — заметила Инга, когда я рассказал супругам о предложении Петра. — Так что в публичное поле выносить этот вопрос категорически нельзя.

— Ну почему же, можно, но не как вопрос. — подумав возразила Ангелина. — По факту смерти бывшей императрицы матери, рассказать, как она мучалась за народ. Учитывая, что происходит с Екатериной, это будет милосердие.

— Милосердие которого она не заслуживает. — коротко сказала Мария. — Но умереть она должна, в этом я тебя полностью поддержу. Я сама не раз задумывалась о том что пора избавляться от тетки, а раз уж отец к тебе с таким предложением пришел, значит и в обществе его сторонников такое решение уже созрело.

— Такое решение не принимается нахрапом, за один день. — проговорила Инга. — Скорее всего, обсуждение заняло не один месяц, со времени искажения императрицы, а значит решение взвешенное и коллегиальное. Но принимать его только тебе, в конце концов – она твоя мать.

— Она защищала тебя до пятнадцати лет. — напомнила Ангелина. — Несмотря на то что ты лежал в коме. Заботилась о тебе, старалась найти способ исцеления, но то, во что она превратилась — это больше не она. Это вообще не человек. Отпустить её будет правильным решением.

— Которое можно принять и без твоего участия. — кивнула своим мыслям Мария. — Дорогой, если тебе сложно принять это решение самому, я могу сделать это за тебя.

— Как верно заметила Ангелина, мать заботилась обо мне до пятнадцати лет, хоть и делала это очень своеобразно. — сказал я, заставив Марию замолчать на полуслове. — Так что с моей стороны будет свинством не испробовать все способы исцеления, прежде чем принимать окончательное решение. И плевать что скажут бояре или дворяне, в первую очередь важно, что считаю я сам. Если она умрет по моей вине, а я не верну долг, это может стать преградой на пути к моему духовному росту.

— Вот как? — Мария задумчиво посмотрела на меня. — Но ведь ты убивал десятками, сотнями — и это не стало для тебя проблемой.

— Одно дело убить в бою, или во время самообороны. Совсем другое – убить беззащитного. — возразил я. — Она сейчас как ребенок или скованный зверь…

— Если ты так говоришь, дорогой, то пусть будет так. — проговорила первая супруга. — Если тебе нужно убить её самостоятельно, чтобы стать сильнее, я готова подождать столько сколько ты считаешь нужным.

— Хорошо. — кивнул я, задумавшись. Я не обманывал девушек, психологическая преграда вполне могла стать кармической расплатой за необдуманное действие, а убийство безоружных и слабых вполне подходило под эту категорию. Хотя выгод от смерти Екатерины было предостаточно, в первую очередь я должен был убедить себя, что сделал всё что мог, и что было правильно.

— Куда ты, дорогой? — спросила Мария, когда я поднялся с кресла.

— Проведаю матушку. Постараюсь понять можно ли с ней что-то сделать. — ответил я, выходя из покоев. Девушки ничего не сказали, даже Ангелина оказалась не готова поддержать меня в моем визите больной. Но не пройдя и половину мне пришлось отвлечься на окрикнувшего Константина, быстро догнавшего меня в коридоре.

— В чем дело? — спросил я, заметив, как он хмурится.

— Принц Атамаль был ранен пару часов назад. — сказал Багратион-младший. — Мы получили шифровку только что. Сейчас войска принца и поддерживающие его эскадры отходят от Багдада на север, и объединятся с эскадрой Амин-бея. Но их силы совершенно несопоставимы с войсками дяди Вахамеди. Боюсь без нашей поддержки они не справятся и вскоре будут разбиты.

— Плохо. — проговорил я, наскоро прокручивая в голове разговоры в совете министров. — Но ты сам знаешь, войск у нас нет.

— Как вариант – мы можем предоставить принцу политическое убежище, заявив, что признаем его право на престол. Тогда, после окончания конфликта на западе и закрытия зоны, мы сможем возвести его на трон Персии. — предложил Константин. — Это будет самый простой вариант.

— Судя по выражению твоего лица — простой, но далеко не лучший. — ответил я.

— Да, боюсь, что так, ваше высочество. — вздохнул Багратион-младший. — Если мы не поможем принцу в ближайшие сутки, его враги укрепят свою власть, организуют оборону и окопаются на своей территории. Сейчас в народе Персии ходят брожения, некоторые выступают за законного наследника, другие же придерживаются его дяди, но если принц сбежит, все останутся только на одной стороне.

— Плохо… терять союзников нельзя. — проговорил я.

— Хуже всего, что объединенные войска Лиги наций, в составе Англии, Японии, Индии и Штатов займут эти рубежи, посадив своих марионеток во всех городах. Тогда, даже если принц выживет после ранения, ловить нам будет нечего. — пояснил Константин. — Боюсь решение нужно принимать быстро.

— Быстро… — я на мгновение зажмурился, отдавшись интуиции и предвиденью. Ничего. Ни плохого, ни хорошего, хотя небольшая тревожность присутствовала, но безотносительно личностей — в целом. — Пусть подготовят мой флаер. Если Краснов его ещё не воссоздал – готовьте к вылету скоростную яхту. И передайте Амин-бею что я прибуду для лечения принца. В первую очередь нужно будет сохранить его жизнь, разбираться потом.

— Как прикажете, ваше высочество. — поклонившись ответил Константин, и дождавшись разрешения быстро удалился в свой кабинет. Я же продолжил путь, и вскоре оказался на женской половине, в покоях, отведенных для содержания императрицы.

— Ваше высочество, нас никто не предупредил о вашем визите. — немного сумбурно проговорила врач, постоянно присутствовавшая в палате. — Иначе я бы её разбудила. Сейчас ваша матушка под сильным обезболивающим и снотворным…

— Успокойтесь, всё в порядке. — ответил я, подходя ближе к существу, прикованному к койке. Выглядела Екатерина ужасно, опознать в монстре императрицу мать было практически нереально. Правая рука полностью влилась в туловище, сросшись с ним. Левая же наоборот, разошлась на несколько щупалец. Лицо поплыло, будто его слепили из пластилина, а потом разогрели.

Сев у кровати на круглую табуретку я сконцентрировал истинное зрение, проникая взором в глубину тела и оценивая повреждения внутренних органов. Самое близкое слово – катастрофа. Несмотря на правленные меридианы существо сохраняло жизнь только благодаря энергии диссонанса и капельницам. Было ли тут что спасать? А когда я лежал в коме — было? Или она об этом не задумывалась?

— Если хотите, я могу попробовать её разбудить. — проговорила доктор. — Только, если позволите, я бы не хотела здесь присутствовать, когда ваша матушка придет в себя. Она обычно буйствует.

— Вот как? — удивленно посмотрел я на врача.

— Да, четверо уже пострадало, поэтому нам постоянно приходится держать её под снотворным. — ответила женщина с жалостливой улыбкой.

— Не беспокойтесь, будить я её не собираюсь. — ответил я, подбодрив врача, а сам возвращаясь к осмотру. А в самом деле, если не будить, то что? чего я хочу добиться, а главное — что реально могу сделать?

Исцеление? Учитывая степень искажения меридианов и всего тела, проще ампутировать половину… да что там, всё, оставить только туловище и голову, остальное проще вырастить заново чем бороться с эффектом диссонанса. Но даже если не брать в расчет искажение…

Я сконцентрировался на мозге Екатерины, пытаясь определить главное – целостность хранилища души. В разных религиях местоположение души трактовалось по разному, индейцы считали что она живет в глазах, европейцы были уверен что в сердце, но я, как и мои учителя, и другие мудрецы востока, твердо знали что хранилище души – в мозгу человека, почти в самом её сердце. Больше того, её вполне можно было разглядеть даже с помощью приборов — например МРТ. Правда ученые списывали всё на сигналы мозга, но я-то знал истину.

Жаль только что никакие мои знания не могли помочь Екатерине, ведь её духовное убежище оказалось повреждено. Восстанавливать состоящую из более чем девятисот лепестков чакру — дело крайне сложное, это не четыре узла меридиана для построения чакры земли и не шесть для воды. Но я не сдавался.

— Не беспокойте меня. — приказал я и без того замершей женщине, и положил пальцы на голову Екатерины.

Пока рано думать о целостности. Первейшая задача — восстановить общую функцию мозга, нормализовать выработку гормонов, уменьшить давление на нервы, идущее от внутренних органов, нейтрализовать эффект диссонанса в черепе…

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я очнулся от работы. Опасность кольнула в висках, мгновенно возвращая меня в реальность. Я оглянулся, но не увидел никого постороннего. В кабинете по-прежнему оставался лишь я, доктор и Екатерина. При этом угроза исходила именно от прикованной к кровати женщины.

— Вы с ней что-то делали пока я занимался исцелением? — спросил я у врача, но ответить та не успела. Волна диссонанса ударила по нам обоим, я успел прикрыться щитом, хотя первые два слоя мгновенно разлетелись, а вот доктору повезло меньше. Её отбросило так, что ударившись о стену, женщина сползла на пол без сознания.

А в следующее мгновение мне стало не до врача, ведь Екатерина, только что прикованная к кровати ремнями, поднялась над ней, не касаясь щупальцами, заменившими ей ноги, пола, и зависла в воздухе.

Глава 17

— Успокойся! — сказал я, понимая, что ситуация безвыходная. Екатерина была окружена диссонансным пульсирующим полем, состоящим из множества разномастных кусков, словно мозаика. Я сам, буквально несколько секунд назад закончил восстанавливать часть её сознания, вот только не учел, что она может пробудиться. Но хуже всего — я не мог сражаться с ней в полную силу.

И ведь даже не уничтожить кристалл, лишая резонанса, её дар изменился, и теперь никакие костыли Екатерине оказались не нужны. Хотя, учитывая какой скромный кусок её разума я сумел собрать по частям, много ли там осталось от бывшей императрицы?

— Успокойся и ляг. — проговорил я, держа ладони перед собой. — Если ты меня понимаешь, просто ляг. Я не причиню тебе вреда.

Ответом мне стало быстро нарастающее неразборчивое бульканье, за несколько секунд превратившееся в глухой стон, а затем в душераздирающий вопль, от которого невозможно оказалось спастись. Он забирался в самую душу, лопал щиты словно мыльные пузыри, и я в очередной раз прочувствовал на себе силу «звука».

— Назад! — помотав головой, чтобы прийти в себя, приказал я. Но тварь меня не послушалась, вместо этого выбросив вперед то, что осталось от левой руки. Не раздумывая, я ушел рывком в сторону, подхватил лишившуюся сознания врача, из ушей которой текла кровь, и шагом сквозь пространство перенес её в коридор.

— Ваше высочество, что случилось?! — ко мне уже бежало двое гвардейцев, что сопровождали меня с момента нападения Софьи, но не успел я ответить, как в коридоре показалась Екатерина. Влетела сквозь стену, и набрав в легкие воздуха вновь обрушила на нас свой крик, от чего стекла на этаже вылетели с пронзительным звоном. Не добежавшие до меня охранники попадали на пол, а я понял, что если немедля не уведу Екатерину прочь, то зимний дворец окажется окончательно разрушен.

— Хэй! Я здесь! — крикнул я, ударив отвлекшуюся тварь прессом. Эффект был около нулевой, на место поврежденной секции щита тут же встало шесть соседних, но внимание она на меня обратила. — Сюда!

Отходить далеко было рискованно, потому я отступал на небольшие расстояния, постоянно осыпая Екатерину конструктами. Учитывая, что зимний оставался в центре столицы, вариантов куда отвести обезумевшую императрицу было не много. На улицу, где может собраться толпа? В покои, чтобы она всё окончательно порушила? А потому вел я её во внутренний двор для тренировок. Бетонную яму, закрытую толстой плитой.

— Что случилось? — я вздрогнул, и сбился с шага, когда в ухе раздался голос Ангелины. — Мы уже идём!

— Держитесь на расстоянии, я справлюсь. — ответил я, но секундное промедление тут же стоило мне кровавых слез. Екатерина, подобравшаяся слишком близко, вновь завопила, мгновенно снеся все мои щиты, и отбросив на лужайку перед входом. А в следующее мгновение тварь прыгнула сверху, обхватив меня щупальцами и начала душить, впиваясь обломками костей в шею. Вот только это стало её главной ошибкой.

Приблизившись ко мне вплотную, она перестала поддерживать щит диссонанса, открылась, и я тут же обхватил её голову пальцами. Миг, и тварь почувствовала угрозу, подалась назад, вырывая у меня из кожи куски и оставляя кровавые полосы. И даже активированные узлы сна не повлияли на её активность. А вот мне порядком досталось, из шеи хлестала горячая кровь, и пришлось зажать раны левой рукой, отвлекаясь на восстановление. Черт, а ведь я забыл, когда в последний раз моей жизни действительно что-то угрожало.

— Мы здесь! — раздался сбоку крик и во внутренний двор ворвалась Ангелина, с ходу бросившая в императрицу огненный шар. Конструкт ударился о диссонансный щит, прожигая в нем дыру, но тот почти мгновенно восстановился.

— Держитесь подальше! — крикнул я, видя, что за Ангелиной последовали Инга и Мария. — Её крик почти безопасен если не подходить.

— Поняла, лечись. — кивнула Ангела, и побежала по кругу, закидывая тварь огненными шарами, я же и в самом деле занялся исцелением. Попутно отвлекая Екатерину бомбами, без стихийной составляющей. Нужно было попытаться взять её живьем, а убить всегда успеем.

Так я думал ровно до того момента, пока тварь, сумевшая сконцентрироваться на Ангелине, не завопила снова. Чувство опасности буквально ввинтилась в мозг раскаленными шурупами, и я не смог сдержаться, бросился к Ангелине и схватив девушку тут же шагнул сквозь пространство уводя её в сторону.

— Это как? — ошарашенно проговорила любимая жена, и оглянувшись я понял, что она совсем не про мои действия. Атака пришлась на место, где мы были всего мгновение назад, и несколько метров за ним. Пригвождённый к стене метровыми сосульками стоял гвардеец в полном резонансом доспехе.

— Стихийный диссонанс. — проговорил я, не веря в происходящее. — Родовой дар Морозовых! Всем в укрытие!

Я впервые видел, как тварь диссонанса использует стихийную энергию. До этого все они ограничивались лишь силовыми и объемными конструктами, если не считать Бориса. Но он, в отличие от Екатерины, оставался разумным, а эту тварь явно вели вперед лишь низменные инстинкты. А возможно просто последнее, что она запомнила перед тем как попыталась открыть врата диссонанса — ненависть ко мне и моим супругам.

— Не стойте на открытом месте! — приказал я, помогая Ангелине подняться. — Инга, Мария — ставьте стены!

Дважды повторять не пришлось, и в ту же секунду из-под земли начали лезть гранитные столбы. Почувствовав угрозу, искаженная обернулась к девушкам, но в ту же секунду я ударил её бомбой с пламенем, заставив вертеться волчком. Не уходить из поля зрения. Не давать отвлекаться. Не стоять на месте.

Я повторял это как мантру. Прыгая от укрытия к укрытию и постоянно творя конструкты. Теперь было уже не до сохранения бывшей императрице жизни. Её способности в корне отличались от всего что я встречал раньше. Щит диссонанса покрылся ледяной коркой, не пропускающей даже синее пламя. Каждый крик обрушивал на наши укрепления сосульки, с легкостью пробивающие броню и щиты. И только стихийные конструкты из камня резонанса могли выдержать прямое попадание.

— От неё бесполезно бегать. — крикнула Ангелина, отвлекающая тварь огненными шарами. — У неё же бесконечный запас силы!

Тут она, конечно, преувеличивала, чем больше энергии пропускала через себя Екатерина, тем сильнее менялась. А значит рано или поздно связи в её мозгу окончательно разрушатся, и она не сможет применять конструкты. Вот только никто не гарантирует что мы к этому времени останемся живы.

В очередной раз переместившись, я создал маскировочную сферу, и послал её в сторону искаженной, отвлекая внимание. Вот только конструкт оказался разрушен в ту же секунду криком. Вторая сфера, я успел досчитать до трех, и вновь сфера исчезла, а ледяные копья застряли в столбе, за которым я прятался.

Крик Екатерины выбивал из сил, заставлял всё внутри содрогаться, а теперь ещё и бил волнами ледяных осколков, размером от иглы, до фонарного столба. Никакой закономерности. Но даже иглы хватало чтобы пробить двухмиллиметровый лист металла. Вызванные диссонансом конструкты будто не замечали нашей материи.

Бомба под ноги, две маскировочных сферы, рывок, и сменив укрытие я сумел разглядеть атаку твари. Снова душераздирающий вопль. Тварь водла из стороны в сторону, сметя оба моих конструкта, а затем на мгновение распрямилась, будто набирая в легкие воздух. Точно!

Кинув бомбу и сотворив снова две сферы, я шагом через пространство ушел за следующее укрытие, и дождавшись пока тварь заткнется рванул к ней, выхватывая из воздуха меч, пылающий синим пламенем. Со прошлой схватки я прекрасно усвоил что бить надо не рубящим, а колющим, сузив лезвие до минимума, чтобы оно пробило лишь одну секцию вражеского щита.

Рывок, и я ударил, вложив всю свою силу и вес ускоренного прессом тела. Щит твари с легким хлопком порвался, а в следующее мгновение меня бросило на бетон. Лезвие не достало буквально несколько миллиметров, но тварь просто исчезла и появилась в десятке метров над нами. Да так, что мы оказались перед ней как на ладони.

— Она раскрывается перед воплем! Не дайте ей крикнуть! — приказал я, рывком забираясь на каменный столб. Девушки послушно обрушили на тварь свои атакующие конструкты, а через мгновение к ним присоединилось сразу два орудия.

Легкие противовоздушные пушки, установленные на крыше дворца, поймали цель и теперь лупили, не жалея боеприпасов. Двадцатимиллиметровые снаряды, с легкостью прошивающие броню катеров, звенели и ломали ледяную броню твари. Огненные языки лишь облизывали её, оставляя подпалины, но сделать ничего ен могли.

— Ну, я здесь! — кринка я, прыгая со столба на столб, и постоянно осыпая противницу конструктами.

Искаженная, с яростью смотрящая на меня одним заплывшим глазом, попробовала раскрыть рот, чтобы крикнуть, но в то же мгновение получила сразу и бомбу, и снаряд из пушки. Голова монстра дернулась в сторону, её буквально снесло треть черепа, но в результате она лишь покрылась более толстой ледяной броней и рухнула на землю.

Чудовищный ледяной кристалл быстро разрастался, покрываясь трещинами, а стоило мне порадоваться что наконец тварь будет стоять на месте, и мы сможем ударить по ней со всех сторон, как искаженная переместилась в сторону, на долю мгновения разминувшись с выросшими из земли шипами.

— Не давать ей продыху! Инга, не останавливайся! — крикнул я, возводя вокруг твари туманные маскировочные щиты. Реакция была мгновенна — каждый появившиеся радом конструкт тварь протыкала выросшими из льда шипами, а стоило ей почувствовать угрозу — тут же перемещалась вместе с броней. Но несмотря на кажущуюся бесполезность каждое наше действие приносило результат. Хоть и крохотный.

Обычный человек не заметил бы разницы, но каждый следующий сотворенный искаженной конструкт немного отличался от предыдущего. Вернее сказать что они все отличались, все были разными, но каждый следующий становился всё более хаотичным. Ледяные копья теряли свою форму и разбивались на куски. В броне появлялись глубокие трещины, и она становилась все мутнее.

Но вот сила, сила твари только возрастала. Мне даже начинало казаться, что она заново учится применять стихийные конструкты. Всплески и крики становились всё более продолжительными, броня толстела, а расстояние, на которое телепортировалась Екатерина, когда мы пробивали доспех, увеличивалось.

Будь её стихией пламя, она с легкостью сожгла бы пол города, но лёд — это максимально упорядоченная вода, получившая аморфную кристаллическую решетку. А хаотичный лед — это вода простая, или вовсе — пар. И в один прекрасный момент, во время перемещения, броня искаженной на столько потрескалась что просто развалилась, оставшись у её щупалец сугробом.

Немедля ни секунды я вновь зажег клинок, шагнул через пространство и обрушил его на пустое место. Тварь успела переместиться в сторону, набрать полные легкие воздуха и тут же получить каменный шип в живот. Крик превратился в вой, ледяные осколки ушли в сторону, а я подскочив, ударил огненным лезвием туда же, откуда торчал гранитный шип.

Попал. Лезвие вошло на ладонь, вспыхнуло, повинуясь моем мысленному приказу, начало распространятся, выжигая в щите дыру, и я замешкался, всего на мгновение, но этого хватило чтобы тварь обвила щупальцами мою правую руку, в которой был зажат меч, и обрушила на неё ледяные иглы. Несколько мгновений мы боролись, а потом я понял, что если немедля не вырвусь их смертельной хватки, то лишусь руки.

Шаг в пространстве не помог, искаженная переместилась вместе со мной, и лишь усилила давление. Тогда я окутал левую руку огнем и ударил прямо в раскрывшуюся для крика пасть. В последнее мгновение монстр сумел дернуться, избегая удара, отпустил меня, но я успел дотянуться до плеча твари и влить в него бомбу.

Мы исчезли одновременно. Я — уйди шагами сквозь пространство. Тварь — в огненном взрыве, который должен был полностью её испепелить. Но ничего не вышло. Когда пламя опало, я увидел всё того же монстра, только теперь его левая рука валялась внизу, а на её месте красовалась кровоточащая дыра.

В животе твари так же зияла огромная опаленная яма, с засевшим в ней шипом, но цена такого маневра была высока. Ледяные иглы и кости-шипы, торчащие из щупальца, содрали с меня кожу вместе с рукавом, и кровь хлестала из вены, так что пришлось пережимать её жгутом у самого плеча.

Я мог сделать это и сам, но с Ангелиной вышло быстрее. Стоило переместиться к ней, как девушка вскрикнула, побледнела, но быстро взяла себя в руки и вытащив из аптечки на поясе жгут в три движения затянула его у самого плеча.

— У тебя на шее раны не затянулись. — заметила она, доставая бинты.

— Царапины, поверхностные. — отмахнулся я, но Ангелина уже распылила жидкий бинт, закрывая раны. — Спасибо.

Поморщившись, я подавил боль, и выглянул из укрытия. Десять секунд, максимум двадцать — вот сколько мы не участвовали в этой схватке, и за это время прикрывавшие нас гвардейцы лишились троих смельчаков. Безрукая, кровоточащая тварь с дырой в пузе, продолжала сеять смерть и разрушение.

Подняться выше крыш она не могла, тут же со всех сторон начинало лупить ПВО. Держась у земли каждую секунду, была атакована рвущимися из-под земли каменными шипами, а на средней дистанции её осыпала сосульками Мария. Но из-за родства стихий именно последние почти не наносили твари вреда.

Зато каждый крик уносил чью-то жизнь. Монстр атаковал каждого кто попадался ему на глаза или бил в ответ. Но стоило целям исчезнуть, как тварь перемещалась в пространстве. И прямо сейчас искаженная прыгнула за каменные блоки к Инге.

Третья супруга мгновенно закрылась от монстра новой стеной, но это не очень-то помогло. Вопль твари ударил по граниту выбивая из него куски. Ледяные иглы дробили камни, и покрываясь трещинами они сдались. Тварь зажала Ингу в угол.

Я шагнул, не раздумывая о последствиях. Словно локомотив снес тварь в сторону, не дав навредить супруге, и только потом понял, что меня окружает пламя. А я и не заметил, как добавил в конструкт щита стихийную составляющую. Не давая монстру опомниться, я бил его окутанными огнем руками и ногами, перемещаясь за ним каждый раз, когда он пытался сбежать. И пусть его щит оставался крепок, я видел, как один за другим выгорают сектора.

Тварь взвыла, но я не отпускал её ни на мгновение. Град ударов и пинков медленно, но верно заставлял тварь пятиться, уходить в оборону, даже не думая нападать на моих близких. А затем, в один момент всё изменилось. Щит монстра лопнул, отбрасывая меня в сторону, тварь раскрыла пасть, набирая воздух для нового крика, но я оказался быстрее.

Шагнув через пространство, я вбил свой левый кулак в глотку твари, а затем, раскрыв ладонь, вызвал направленный взрыв, разнося ей черепушку и разметав останки на несколько метров вокруг. Тело, лишенное верхней половины черепа, ещё секунду висело в воздухе, поддерживаемое конструктом, а затем рухнуло, продолжая дергать щупальцами ногами. И только после этого я почувствовал, как моё левое запястье леденеет.

Панику я подавил мгновенно, каким-то образом тварь умудрилась напоследок нагадить, не то укусив, не то пустив в меня свою стихию, но я не собирался так просто сдаваться.

Первой мыслью было — отрубить кисть, вторым — перекрыть меридианы чтобы нейтрализовать угрозу. Но сосредоточившись и полностью взяв контроль над духовным телом я увидел, как через раны вытекает, а не проникает внутрь энергия. На моем левом запястье, как раньше на правом, проступал характерный знак.

Глава 18

— Вы целы? Живы? Всех пострадавших в медпункт! — приказал я, оглядываясь по сторонам. Во время схватки было не до этого, но теперь я оценил масштаб разрушений. И о чудо, на самом деле всё могло быть гораздо-гораздо хуже.

— Дорогой, ты бы лучше о себе подумал. — сказала Мария, присевшая прямо на землю. — Какая же она тварь, и жила тварью и умерла тварью.

— Ну зачем ты так. — проговорила Ангелина. — Она же его мать, была.

— Сколько погибших? — не обращая внимания на споры жен спросил я.

— Один, ваше высочество… величество. — сбившись ответил офицер, которого я окликнул. Я даже не сразу понял в чем проблема, но после до меня дошел смысл его сомнений. Императрица мертва, император пропал. Король умер, да здравствует король?

— Высочество. — мрачно ответил я. — Всех раненых в операционную. Я подойду туда же через несколько минут.

— Слушаюсь. — козырнул офицер, и под его чутким руководством всех раненых утаскивали с поля боя. Я же обернулся к своим супругам. Ангелина обнимала Марию и Ингу, сидящих рядом. И если первая жена держалась нормально, Инга уже отключилась. Любимая жена, неосознанно делилась с ними энергией. Выругавшись про себя, я подбежал к девушкам. Это же надо было догадаться беременных вывести на поле боя.

— Сейчас поправлю. — сказал я, быстро беря себя в руки и восстанавливая нормальный ток энергии в меридианах Инги. Делать это одной только левой рукой, да ещё со срывающимися из-за новой печати потоками оказалось тем ещё мучением, но я отринул боль и усталость. Сохранить жизнь и здоровье моим нерожденным детям сейчас куда важнее чем перетерпеть несколько минут.

— Всё. — выдохнул я, опустившись рядом с девушками на корточки. — Вам нужно отдохнуть, особенно Инге. А мне сходить в медпункт. В начале разберемся с живыми, мертвые могут и подождать.

— Мертвые? — удивленно посмотрела на меня Мария.

— Да… — ответил я, помогая Инге подняться. — Нападение на меня Екатерины… не нормально, я чувствую это.

— Она стала искажённой тварью. Её давно нужно было убить, ещё после того, как выяснилось, что она проводила эксперименты над новорожденными. — в ледяной ярости проговорила Мария. — Так что, если ты вздумал её жалеть, даже не думай об этом!

— Как я и сказал – разберемся с этим потом. — сказал я, не став спорить с супругой. — Охрана! Отведите царевен в мои покои и проследите чтобы с ними ничего не случилось. Головами отвечаете.

— Я с тобой. — сказала Ангелина, когда Мария, отстранившись, показала, что может идти сама, а Ингу погрузили на носилки. — Энергии у меня ещё полно, а тебе может понадобится помощь. И… у тебя рука пережата.

— А я и забыл. — криво усмехнулся я, но супруга была права, в таком состоянии помощь мне и в самом деле не помешает. — Идем.

— Ваше высочество, следуйте за мной. — попросил гвардеец, и вскоре мы оказались в медпункте. Не мешкая ни секунды я прошел по раненым, их оказалось девять человек, и у каждого принудительно активировал выработку отвечающих за восстановление гормонов, в ущерб жировым запасам и мышечной массе. Сейчас главным было их выживание, а форму они нарастят позже.

— Ваше высочество, позвольте заняться вашими ранами. — подойдя ко мне сказал врач в стерильно белом халате.

— Начните с тяжелых. — отмахнулся я. — Я могу пару часов и подождать.

— Мы здесь оставим только нетранспортабельных, тех кого нельзя перевозить по воздуху. — тут же ответил доктор. — Остальных уже готовят к переправке в военный госпиталь, там лучшие хирурги. А сюда едет несколько команд медиков для операций на месте. Так что сейчас самое время заняться вашими ранами.

— В начале тяжелые. — повторил я, и врач послушно кивнул.

Всё время до собственной операции я помогал гвардейцам, повышал их восстановление, убирал лишние спазмы и погружал в сон без наркоза. Ангелина меня поддерживала, не отходя ни на шаг и дважды делилась энергией, вытекающей из меня через раны словно сквозь сито. Удивительно, но даже мой бесконечный источник не мог восполнить порванную структуру, к счастью, я вовремя перекрыл узлы меридиан и дождался операции.

— Операция сложная, будет проходить под общим наркозом. — предупредил врач.

— Не нужно, я вполне в состоянии контролировать рефлексы и убрать боль. — ответил я. — Начните с артерии и сосудов, нервы будем шить вместе.

— Я… как прикажете, ваше высочество. — покачав головой вздохнул хирург. — Местную анестезию тоже не нужно? Тогда приступим.

Сказать, что операция прошла легко, не получится, но я и вправду ничего не чувствовал, когда это было нужно, и наоборот, остро чувствовал каждую клетку, когда приходилось контролировать правильное сращивание порванных нервных окончаний. Я не сомневался в профессионализме хирурга, но в отличие от обычных людей не мог себе позволить потратить несколько месяцев на реабилитацию.

— Вы держались молодцом, доктор. — с улыбкой заметил я, когда последняя рана была зашита. — Благодарю.

— Спасибо, ваше высочество, но обычно это мы подбадриваем пациентов. — ответил хирург. — Постарайтесь не беспокоить руку хотя бы несколько недель.

— Боюсь с моим темпом жизни и обстоятельствами я могу выгадать только пару часов. — серьезно ответил я. — Сегодня же мне придется отбыть на юг.

— Ваше высочество, я крайне, крайне этого не рекомендую. — тут же всполошился врач. — Прошу прощения, но вы не в том состоянии, чтобы отправляться в путешествие, и тем более учувствовать в схватках.

— Увы, это решать не вам и не мне. — ответил я.

— Тогда, по крайней мере, позвольте сделать вам компенсирующую повязку… — пробормотал доктор. Спорить я с ним не стал, прокручивая в голове события сегодняшнего дня, с того самого момента как Петр попросил поговорить наедине. Чувство неправильности, посетившее меня во время пробуждения Екатерины и боя, навалилось с новой силой. Уж слишком события…

— Скажите, а где лечащий врач моей матери? — спросил я, после того как не обнаружил врача в медчасти.

— Фекла? — удивленно посмотрел на меня доктор. — Сестра, пока я здесь заканчиваю, поищите Феклу.

— Хорошо. — кивнула девушка, стоящая чуть в стороне, но через пару минут вернулась с грустью на лице. — Прошу прощения, но её нигде нет. Если хотите…

— Не надо. — я немного подумал, а затем набрал Константина.

— Это моя вина, ваше высочество. — тут же проговорил он, не успел я задать вопрос. — Я знаю, что вы ищите сиделку вашей матери, но она выехала из дворца сразу после начала конфликта и мои люди не могут её найти.

— Вот как? — я нахмурился, вновь прокручивая события в голове. — А скажи-ка мне, любезный, в тот момент, когда ты меня остановил в коридоре со срочной информацией, откуда она к тебе поступила?

— Штабное донесение с пометкой «срочно». — тут же ответил Багратион-младший. — Если желаете, я могу выяснить кто точно отправитель.

— Проверь. А заодно выясни как на самом деле обстоят дела на юго-востоке. — сказал я, отключившись.

— Что-то не так? — спросила обеспокоенно Ангелина.

— Всё не так. — сухо ответил я. Дождавшись, когда перевязку закончат поблагодарил доктора и направился в палату матери. Ангелина неотрывно следовала за мной, явно меня оберегая. К счастью, у неё обошлось без ранений.

Но, когда я вернулся в комнату Екатерины, мне стало не до этого. В процессе схватки мы разнесли помещение в щепки, стены оказались порушены, но интересующий меня предмет, хоть и покорёженный, нашелся в углу, под обломками. Присев на корточки перед кроватью императрицы я разгреб мусор и выругался.

— В чем дело? — повторила свой вопрос Ангелина.

— Ремни. — ответил я, показывая на полоски ткани. — Они не порваны и не обрезаны, а расстегнуты. И явно не мной.

— Погоди, ты хочешь сказать — кто-то нарочно развязал Екатерину? — нахмурившись спросила Ангелина.

— Да. Скорее всего в тот момент, когда я сконцентрировался на её лечении и не видел ничего вокруг. — ответил я, обращаясь к интерфейсу паука. — К счастью, съемка во время лечения не прекращалась, так что… сейчас отмотаем запись и посмотрим.

— Да, ты прав, это лучший вариант. — ответила Ангелина, чуть отойдя в сторону и не мешая мне восстанавливать события. Добраться до видео оказалось не так сложно, и через несколько секунд я уже просматривал момент лечения. К сожалению камера, как всегда, центрировалась на моем лице, но в кадр дважды попадала Фекла.

— Она подходила к кровати. — выдохнув заключил я, и снова набрал Константина. — В комнате императрицы было видеонаблюдение? Есть записи?

— Как можно, ваше высочество, это же личные покои. — ответил Костя. — Никакого видеонаблюдения, строгое ограничение по посещениям.

— Ясно. — выдохнул я. — Новости есть?

— Пока выясняют, ваше высочество. Сиделка как сквозь землю провалилась. — ответил Багратион-младший, не добавляя мне настроения.

— Отдай видео с моего коммуникатора спецам, пусть просмотрят покадрово мне нужно знать, что она делала, и когда. Пусть проверят входящие сообщения и звонки на её телефон. — попросил я, возвращаясь к осмотру комнаты.

— Милый, может ты всё же расскажешь в чем дело? — спросила Ангелина, когда я поднялся с корточек.

— Слишком много совпадений, и слишком вовремя. — ответил я, не глядя на супругу. — Я уже рассказывал о просьбе регента, и стоило мне направится в палату Екатерины, как у Константина появилось срочное сообщение, которое я не мог игнорировать, а сиделка, когда я пришел, очень нервничала. Екатерина, находящаяся под сильным снотворным, вдруг пробудилась, а сковывающие её ремни и цепи – оказались расстегнуты. Каждый из этих фактов по отдельности мог бы стать лишь причиной для подозрения, но все вместе.

— Их все можно объяснить. — возразила Ангелина.

— По отдельности – да. — кивнул я. — Случайности происходят, так бывает. И в каждую из них по отдельности я мог бы поверить, но вместе…

— Они получаются слишком подозрительными. — закончила за меня Ангелина.

— Верно. — кивнул я. — Кто-то очень хотел, чтобы исцеление закончилось катастрофой. И либо я убил Екатерину, либо она меня. Только вот… я пытаюсь понять кому этом могло быть выгодно, и всё время прихожу к крайне неутешительному выводу. Ведь если рассматривать только половину варианта, выгодней всего смерть Екатерины мне.

— Тебе? — словно эхо повторила Ангелина, но затем встрепенулась. — Вы правы, ваше величество.

— Не начинай. — поморщившись проговорил я.

— Но это правда. Пусть о мертвых не принято говорить плохо, но она заслужила смерти. Возможно даже не такой, а гораздо худшей. Её убийство — это милосердие, хотя я бы предпочла укол, а не схватку, унесшую одну жизнь и чуть не стоившую нам ещё десятка. — продолжила Ангелина. — Раздробленность государства, убийства, интриги… и другие её грехи… включая Демидова.

— Да, она была далеко не ангелом. — кивнул я, вспомнив, что трансляция продолжается, а значит мои высказывания и обвинения Марии по поводу экспериментов не попали в эфир только благодаря лагу в две минуты и редактору. — Сколько человек видело схватку?

— Несколько миллионов. — спокойно ответила Ангелина. — И вряд ли они будут тебя обвинять в произошедшем. Дорогой, все знают, что ты не хотел ей зла, даже несмотря на то, как она изменилась. Екатерина Морозова перестала быть человеком. А тварей, даже высокопоставленных, одаренных или титулованных — надо истреблять.

— Я мог её спасти. Пусть не тело, но душу. — ответил я, покачав головой.

— Может и так, но если ты не можешь её воскресить, то сожалеть уже поздно. —сказала любимая жена, и подойдя обняла меня. — Она сделала всё что должна была, привела в этот мир тебя, и мы ей ха это благодарны. Но теперь, стоит подумать о том, что после неё осталось. Как ты можешь превратить её наследие во что-то хорошее.

— Наследие. — я вновь усмехнулся, и набрав полные легкие выдохнул. Словно напоминая о себе, по левому запястью прошел холодок от татуировки, ставшей ещё отчетливей с момента появления. — Мне и в самом деле о многом предстоит подумать и многое сделать. Но всё, о чем ты говоришь, лишь половина от возможных событий.

— Верно, ведь ты упоминал об этом. — чуть нахмурившись произнесла Ангелина. — Тогда вторая половина это что? желание убить тебя её руками?

— Она подтвержденный четвертый ранг. С учетом роста силы при искажении — вполне тянула на второй. — ответил я, отстранившись от девушки. — Во дворце только один человек, который сильнее — великий князь Морозов, её брат. И что-то я не видел его во время отражения атаки.

— Всё произошло слишком быстро, возможно он просто не успел среагировать. — попробовала возразить Ангелина. — Или отсутствовал во дворце, может он уехал после вашей беседы?

— Вот и зададим ему эти вопросы. А заодно несколько других. — ответил я, обернувшись ко входу. В дверях, замерев словно истукан, ожидал распоряжений Василий.

— Я всё услышал, ваше величество, немедля приступлю к расследованию. — ответил мой ординарец, стоило перевести на него взгляд. — Со мной криминалисты, разрешите начать?

— Рано меня пока величеством называть. — поморщившись сказал я. — Сам же знаешь, на сколько спорен этот статус. А проверять много не надо. Только местоположение Морозова во время нападения и передвижение из дворца Феклы.

— Слушаюсь. — ответил Василий, и тут же исчез в дворцовых коридорах. Мы же, поняв, что больше из комнаты вытащить без специального оборудования нечего, уступили место команде из военных следователей и специалистов тайной канцелярии. Пришлось им напомнить, что в этом деле они не соперники, а союзники и меня не интересует кто именно принесет результат.

Вспомнив что, Багратион-младший обещал позвонить, как только будут подробности о ситуации на юге, я решил не дергать его лишний раз и не отвлекать от задачи. Выполнять её быстрее он от этого не станет, а вот помешать вполне можно. А потому решил вернуться в покои и проверить самочувствие супруг.

— Мой отец невиновен. — с ходу заявила Мария, стоило войти в покои.

— Он старый интриган, ничуть не меньше собственной сестры. — возразила Инга. — И, хотя мне её совсем не жаль, но они друг друга стоили.

— Ему незачем было так извращаться. — возразила Мария, приподнимаясь в кресле. — Пока он сильнее, а значит мог бы убить Александра просто со спины, конструктом, заморозить весь воздух в той комнате или… да господи, я могу тысячи способов придумать против которых не поможет никакое владение телом. Хоть создать ледяную иглу размером с волос, закинуть её в ухо, а потом расширить до размера тыквы!

— Я всегда знал, что у тебя хорошо с воображением. — усмехнувшись ответил я.

— Это не он! — повторила Мария. — Если уж на то пошло, ему твоя смерть не выгодна. Как и смерть Екатерины в данный момент. Вот после того, как ты взойдешь на трон, а я стану императрицей, после того как у нашего ребенка всё гарантированно будет хорошо с развитием, и он доживет по крайней мере лет до шести…

— Даже не думай. — проговорила Ангелина, и от обычно доброжелательной девушки так пахнуло жаром, что загорелась свеча на столе.

— И не собиралась. — холодно усмехнулась Мария. — Я объясняла, когда это будет выгодно. Но точно не сейчас.

— В таком случае нам ничего не остается кроме как ждать отчетов. — проговорил я, сев в кресло и усадив гневно сдвинувшую брови Ангелину на колени. — Предлагаю всем немного успокоиться, выдохнуть и не принимать поспешных решений.

— Главное, дорогой, чтобы ты сам последовал этому совету. — заметила Мария, явно надувшись. — Отец не при чем, и скоро ты это поймешь сам.

Глава 19

Покои принцессы Терезы.

Девушка металась в ужасе от происходящего. Трансляция из дворца, который она считала единственным безопасным местом, показала настоящее лицо будущего российского императора. Чудовище, убившее свою мать, что сама стала чудовищем. Для такого даже верного слова не было придумано. Сила этого существа, справившегося с монстром, убивающим одним криком и создающим стихийные конструкты воплем…

Но хуже, гораздо хуже, было то что барон Бок сбежал. Буквально испарился за несколько минут до нападения на принца, или на императрицу? Тереза уже запуталась, да ей было, собственно, всё равно. Она отчаянно хотела домой, к фрейлинам, к матушке, к отцу… и только долг перед государством и гордость её как представительницы императорской фамилии не позволяли ей скатиться в истерику.

Покои китайской делегации.

— Всё записали? — спросила Линью, которую лихорадило от одного взгляда на видео. А уж волна мощи, после которой часть высокоточных приборов просто сгорела, а изолированные будто по сходили с ума — её было невозможно не заметить.

— Да, первое крупное столкновение нескольких одаренных стихийного ранга, которое удалось столь подробно и тщательно задокументировать. — ответил Чёкону. — К сожалению никаких положительных выводов для нашей страны или партии из него не исходит. Кроме подтверждения теории доктора Чоу, о том что все одаренные – на самом деле одержимы демонами.

— Их следовало бы истребить. — холодно заметила наставница принцессы. — Но это не в наших силах и не в нашей власти.

— Более того, с большой долей вероятности вскоре нам придется опробовать всё наше вооружение на кораблях одержимых. — кивнул Чёкону.

— Возможно нам удастся отпугнуть их войска? — спросила Линью.

— Возможно. Но мы не можем на это рассчитывать. Как и на благородство местной аристократии, угнетающей своих граждан. — сухо заметил глава резидентуры. — Дадим им нейтралитет и обернем друг против друга. Чем больше одержимые сражаются, тем меньше их останется.

Покои цесаревича Александра, зимний дворец.

— Ваше высочество. — в голосе Константина я легко услышал не только усталость, но и озадаченность и страх. — Мы нашли сиделку вашей матери.

— Уже допросили? — уточнил я.

— Прошу прощения, но это оказалось невозможно. — ответил Багратион-младший, положив передо мной планшет поставленной на паузу записью. Снято было оперативником, на камеру доспеха, так что картинка чуть дрожала, но это было совершенно не критично — тело с дырой в голове я рассмотрел и так.

— Да, это она. — спустя несколько секунд произнес я, пару раз отмотав на начало записи. — Камеры в домах по соседству, свидетели — хоть какие-нибудь зацепки есть?

— Боюсь ничего, ваше высочество. Мы проверили записи её переговоров, внутренние разговоры по всем линиям, её коммуникатор — никакой подозрительной активности, кроме звука вибрации на вашей трансляции. — сказал Константин, и переключил изображение. — Вот здесь.

— И что это значит? — спросил я, проверив запись.

— Скорее всего ей поступило сообщение или звонок, но не на официальный коммуникатор. Возможно, на одноразовый. Но его не нашли в комнате и рядом с телом. — продолжил Багратион-младший. — Отследить его тоже не вышло, через общие сети звонков в эту зону не было. Скорее всего это была рация, на смежных с разрешенными частотах, но пока мы проверяем все варианты.

— То есть идей кто это сделал, когда и каким образом — мы не знаем. — уточнил я, и Константин замялся. — Это проблема, твое сиятельство. Второй прокол меньше чем за три месяца. И прокол серьезнейший.

— Я понимаю, ваше высочество. — опустив взгляд проговорил Константин.

— Ты не справляешься с возложенными на тебя обязанностями. — проговорил я. — И у меня просто нет выхода, кроме как временно отстранить тебя от всех должностей. Но и заменить мне тебя некем, что очевидно. А потому я позволю тебе самостоятельно отказаться от одной из должностей, чтобы освободить время для остальных.

— Но сделать это придется публично. — заметила Мария. — Чтобы ни у кого даже не возникало сомнений в объективности императорской семьи.

— Я… всё понимаю, ваше высочество. — не поднимая глаз ответил Константин.

— Три дня тебе, для того чтобы определиться с зоной ответственности. — сказал я, посмотрев на Константина. — После мы будем искать замену.

— Дорогой, нельзя оставлять такие провалы без наказания. — улыбаясь проговорила Мария. — Иначе нас сочтут слишком слабыми.

— Не сочтут. — осадив супругу сказал я. — Тем более после того, что мне сегодня пришлось сделать. Все в империи, и за её пределами, знают, что, если вынудят, я убью любого, кем бы он ни был.

— Да уж… — тихо проговорила Ангелина, покачав головой.

— Мы не закончили. — сказал я, возвращая беседу в нужное мне русло. — Вам есть о чем доложить, князь?

— Да, ваше высочество. — ответил Константин, перейдя к следующей теме. — Донесение с юга оказалось подлинным, более того, по непонятной причине мы его получили с существенной задержкой, я лично связался с Амин-беем, сопровождающим принца Атамаля Вахамеди. Принц ранен, но его состояние стабильно тяжелое.

— Если стабильное, можно не торопиться. — усмехнулся я.

— Боюсь это не самое худшее. — чуть замывшись проговорил Константин. — Внешняя разведка, это дело отца, не моё, так что вам лучше обратиться к нему, за полной картиной происходящего, но в результате расследования я выяснил, что принц Атамаль получил рану во время покушения на своего отца… в результате которого тот скончался.

— Что? — Мария даже подалась вперед, не поверив в услышанное, а мне оставалось лишь выругаться и прикрыть глаза ладонью. Притязания на трон законного наследника только что превратились в убийство правителя и отцеубийство.

— Прекрасно, просто прекрасно. — выдохнув сказал я. — Что у нас ещё плохого?

— Выяснилось, что за пару часов до покушения на вас исчез барон Бакен Бох. — отчитался Багратион-младший. — Обладая иммунитетом он просто вышел из дворцового комплекса и будто растворился. Мы допускаем что он непосредственно причастен как к первому, так и к второму покушению, но пока это недоказуемо.

— Доказательства в подобном деле можно получить разными методами. — проговорил я. — А иммунитет барона давно стоит под вопросом. Что с основными подозреваемыми, кому могла быть выгодна смерть Екатерины и нас с супругами.

— Если вы имеете ввиду его сиятельство князя Морозова, то сразу после совещания он отправился в новое адмиралтейство, и во время покушения находился на согласовании оплаты проекта нового ударного крейсера. — ответил Константин, перелистнув на планшете видео. — Как только он узнал о случившемся — прибыл во дворец, но пока его не допускают гвардейцы, я взял на себя смелость ограничить любые передвижения к вашим покоям, кроме гвардии и следователей.

— Ясно, можете его допустить. — приказал я. — Если выяснится, что всё это время убийца сидел у нас под носом…

— Прошу прощения, ваше высочество, мои люди делали всё, что от них зависело и входило, а круг их обязанностей. Сейчас все отделы сосредоточены на этом деле, отложив остальные. Я предоставлю отчет о деятельности подразделений внутренней разведки и имперской безопасности в течении трех дней. — поклонившись ответил Константин, и я отпустил князя, оставшись только с женами.

— Я знаю о чем ты думаешь, дорогой. — заявила Мария. — Но князь заслуживает наказания, за свершенные ошибки.

— В этом я с тобой согласен. — ответил я. — Другое дело что мы не можем охватить всё, а Константин попытался взять на себя слишком многое.

— И что-то нужно делать с безопасностью во дворце. — согласилась Инга. — Сегодня нас чуть не убили. Не знаю, кто и зачем, но это покушение на всех нас. И пока мы от них не избавимся, покоя не видать.

— Это не отец. — вновь напомнила Мария. — А что до выгоды… я скажу прямо, сейчас мы главные выгода получатели, но, если бы покушение удалось… список выйдет довольно длинный. Врагов у нас достаточно, как и у нашей страны, а некоторых мы и вовсе получили по наследству.

— Значит придется к этому расследованию подключать и старшего Багратиона. — проговорил я.

— Главное тут, как и в любом другом расследовании, не выйти на самого себя. — едко усмехнувшись заявила Мария. — Если виновато это семейство, мы даже доказательств не получим. Или они будут сфабрикованы от и до.

— И что ты предлагаешь? — спросил я, глядя на первую жену.

— Для начала, определиться с тем, кто нам точно не враг. У нас достаточно союзников, верных престолу и лично нам. И мой отец возглавляет список таких людей. — продолжала настаивать Мария. — Ему не выгодно убивать тебя сейчас. К тому же, его не было во время происшествия.

— Что не мешало ему всё организовать, а потом прибыть первым, чтобы высказать свои опасения. — возразил я, жестом остановив все возражения супруги. — Мы поговорим с ним, как и с другими. Но пока не найдем виновного, под подозрением останутся все.

— Милый. — подошла ко мне Ангелина. — Я понимаю, что ты подавлен произошедшим, но это не повод подозревать всех. Ты ещё скажи, что виновна может быть одна из нас.

— Нет. — усмехнувшись сказал я. — Я прекрасно помню вашу реакцию. И не ту которую вы показывали, а ту, что оставалась внутри. И в вас я уверен. Истинное зрение не оставляет пробелов, если знать, как им пользоваться.

— Значит и моего отца ты сможешь проверить. — предположила Мария.

— Можем и проверим. — кивнул я, поднимаясь. — Как и всех, кого подпустим в ближний круг. Никогда не думал, что придется опускаться до такого, но пока я не уверен в вашей безопасности, все остальные под подозрением.

— А как же твоя безопасность? — спросила Ангелина. — Ты не должен рисковать собой. Не после сегодняшнего! Ты же ранен…

— Я допустил это только потому, что до последнего не хотел её убивать. — мрачно ответил я. — Больше я так колебаться не стану. Да и поводов не будет. Надеюсь.

— В таком случае, давай начнем проверку. — поджав губы проговорила Мария.

— Василий, скажи, Морозов ожидает приема? — спросил я, активировав вызов на линзе. Строганов тут же подтвердил. — В таком случае, проводи его в наши покои. Да, никаких проверок не нужно, если он захочет нас убить, то сделает это резонансом.

— Слушаюсь, ваше высочество. — ответил мой адъютант, и буквально через минуту дверь отворилась и в кабинет вошел Морозов.

— Ваши высочества. — сказал он, глядя только на дочь. — Вы в порядке… слава богу, что все обошлось.

— Я бы так не сказал. Сегодня пришлось умереть двоим. — проговорил я, внимательно осматривая его в истинном зрении. Пусть я давненько не смотрел на Петра так, но отлично помнил все залеченные раны, да и рубцы на меридианах остались, так что можно было со стопроцентной уверенностью говорить, что это именно он.

— Соболезную вашей утрате, ваше высочество. — повернувшись ко мне сказал Морозов. — Потерять мать, да ещё в таких трагических обстоятельствах.

— Вы мне буквально сегодня утром предлагали её убить. — мрачно проговорил я.

— Да, но не таким же способом. — покачав головой возразил Петр. — Или… запись идет? Это ваша задумка?

— Что? — у меня даже на мгновение перехватило дыхание от возмущения.

— Прошу прощения, ваше высочество, я ляпнул не подумав. — тут же проговорил Морозов. — Какой бы она не была, она всё равно была моей сестрой, и такой участи я ей точно не желал. Как и вам.

— Поклянитесь, что непричастны к произошедшему покушению, к саботажу деятельности сиделки, ко всему… — проговорил я, махнув рукой в сторону двора.

— Клянусь. — быстро ответил Морозов.

— По отдельности. — настойчиво проговорил я. — Скажите каждую фразу отдельно, четко и ясно.

— Я князь Петр Николаевич Морозов, клянусь, что не имею никакого отношения к произошедшему сегодня покушению на жизнь ваших высочеств. Я клянусь, что не подговаривал, не приказывал и не принуждал сиделку моей сестры, Екатерины, ни к каким противоправным действиям. — Морозов говорил словно под присягой, хотя это, по сути, ей и было. — Клянусь, что не хотел ни вашей смерти, ни гибели сестры при подобных обстоятельствах.

— Хорошо. — выждав пару секунд после того, как Морозов замолчит сказал я. — Вы говорите правду, или твердо в этом уверены.

— Вы стали ментатом? — уточнил Петр.

— Нет, я просто вижу ложь, это другое. — вздохнув ответил я. — Мария, если хочешь обнять отца – самое время.

— Я? — первая супруга на мгновение замялась, а потом порывисто подошла к Петру и тот обнял дочку. Так они простояли несколько секунд, пока Мария с неохотой не отстранилась и не подошла ко мне, сев рядом.

— Не хочется этого признавать, но сегодня мы были на грани гибели. По моей глупости, и по чьему-то злому умыслу. — сказал я, посмотрев в глаза Петру. — Если у вас есть подозрения, кто это мог бы сделать, и каким образом, я их выслушаю.

— Не доверяете следователям? — нахмурившись спросил Петр.

— В данный момент я никому не доверяю. — ответил я, глядя на регента. — Имею на это полное право, к сожалению. Но в первую очередь меня крайне печалят многочисленные провалы разведки, как внутренние, так и внешние.

— Я понимаю ваше состояние, ваше высочество, правда, но не стоит винить во всем службу тайной канцелярии и разведки. Охранять вас – не их задача. — возразил Петр, и мне пришлось сделать усилие над собой, чтобы признать, что он прав. — Если кто-то и виноват в произошедшем, то это гвардия и служба собственной имперской безопасности. В данный момент княжич Константин её возглавляет по совместительству. Но даже так, главным ответственным является не он, а начальник охраны и капитан гвардии… возлагать же ответственность на Багратионов…

— Константин не хотел этого покушения и не готовил его, но то что оно произошло да ещё так удачно. После нашего разговора. — я покачал головой. — Это мало похоже на совпадение.

— Позвольте возразить, ваше высочество. — вздохнув, явно желая отойти от этой темы, но вынужденно продолжая её, сказал Петр. — Мы во дворце, услышать нашу беседу, подслушать или подкинуть жучок, могли многие. Даже если такие устройства не найдены — возможность была.

— Хотите сказать, что в содеянном может быть виновен один из министров? — подняв бровь спросил я. — Есть какие-то конкретные предположения?

— Всё зависит от точки зрения, ваше высочество. Но, прежде чем рассматривать эти варианты, я прошу подумать о более простых и очевидных вещах. — продолжил Морозов. — Сиделка ещё недавно, полтора года назад, была частью ордена Асклепия, а значит до сих пор может быть связана с его представителями, службами Швейцарии или представителями Лиги наций.

— Увы, мы этого не узнаем, она мертва. — ответил я. — А значит все простые ниточки оборвались.

— Я слышал, что из дворца исчез немецкий барон. — заметил Морозов. — Учитывая, что именно он принимал участие в организации посольства и приезда принцессы Терезы, а также включении в число делегатов фрейлины оказавшейся искаженной — его кандидатура в списке подозреваемых должна быть первой.

— Может и так, а может его специально выманили из дворца, чтобы свалить на него вину. — ответил я. — До тех пор, пока император Вильгельм не пришлет новых заложников, говорить о доверии неуместно.

— У нас его любимая младшая дочь. — напомнил Морозов.

— Которой они собирались пожертвовать ради обострения отношений. — резко возразил я. — И вы это прекрасно знаете.

— Это могут быть не связанные друг с другом события. — настойчиво проговорил Морозов. — Да, выглядит подозрительно, но эти покушения могут быть действиями двух разных интересантов. Или одного, который уже угрожал вам, и всей стране.

— Общество Теслы? — уточнила Мария. — Думаешь они решились бы на прямое убийство императорской четы?

— Если бы оно получилось, почему нет. — пожав плечами ответил Морозов. — Мы первые, кто бросил им вызов, за последние пятьдесят лет и при этом выжил. До сих пор для меня это удивительно. Возможно дело в том, что ваш отец, бывший император, имеет в этом совете некоторое влияние.

— Влияние? Не смешите меня. — усмехнувшись отмахнулся я. — Имей он хоть какое-то влияние, неужели допустил бы подобные провалы? Российская империя под постоянной угрозой. Под ударами тварей, под экономической блокадой, под… черт его ещё знает чем. А вы думаете, что он имеет хоть какое-то влияние? Сомневаюсь… скорее он вообще давно мертв, иначе я не понимаю как подобное можно допустить!

— Один человек, даже очень сильный, не в состоянии сделать всё. — возразил Морозов, и Мария кивнула, поддерживая отца. — Но, если вы рассмотрите картину в целом. Будете рассматривать не только то, что явно произошло, но и то, чего по какой-то причине не произошло, но должно было. Думаю, ситуация для вас прояснится.

— Хотите сказать, что у нас не было войны только потому, что он постарался? — прямо спросил я. — Это абсурд.

— Я понимаю ваше отношение, и крайне сочувствую произошедшему. — проговорил Петр. — Но прошу не забывать, Екатерина была моей сестрой. И пусть у нас с ней было море разногласий, пусть иногда она вела себя как последняя тварь, не думающая ни о ком кроме себя… я всё же искренне любил её.

— При чем здесь это? — раздраженно спросил я.

— Ваше горе, превращается в обиду. На Екатерину, которая не справилась с эмоциями и попробовала убить вас, трижды. На отца, который ушел из дома, не позаботившись о стране и семье. — осторожно ответил Морозов. — На себя, за то что вы не справились и не смогли остановить кровопролитие.

— Продолжайте. — сказал я, глубоко вдохнув и выдохнув.

— У нас самый мощный в Евразии воздушный флот. Самое большое количество одаренных, и они одни из лучших в мире. — проговорил Морозов. — Но только по сравнению с како-то одной страной. Не со всей лигой наций разом. А значит их объединенный флот в состоянии справится с нами за пару дней.

— И лишится своих столиц? — удивленно посмотрел я на регента.

— Простите, если это прозвучит цинично, ваше высочество, но найти страну, которая выступила бы козлом отпущения, чтобы проверить вашу решимость, не так уж сложно. — сцепив пальцы в замок ответил Морозов. — Для них, по крайней мере. И даже если бы вы выполнили свою угрозу, они лишь получили бы дополнительные козыри, чтобы совместно убить вас и уничтожить династию Романовых.

— Но они этого не сделали. — кивнул я.

— Именно. Вместо этого они ввели только экономическую блокаду, да ещё и провальную. — ответил Морозов. — А после, всего через месяц, император Вильгельм присылает вам свою любимую младшую дочь в заложницы, только чтобы вы рассмотрели возможность закрытия зоны.

— Это и в моих интересах. — сухо ответил я. — Просто это не так просто, как всем кажется.

— Не так просто. — усмехнулся Петр. — До вас, это считалось невозможным. Пока один раз – это чудо. Случайность. Но если это повториться, весь мир замрет в ожидании и предвкушении. Это не просто решит все наши проблемы, но и позволит выйти на совершенно иной уровень.

— Полгода, минимум. — ответил я, заставив Морозова поморщится. — Да. Как я и сказал – это не так просто.

— Они будут у наших южных границ через пару месяцев, ваше высочество. — ответил Петр. — Объединенная армия четырех стран — Англии, Штатов, Индии и Японии, мощь, которую никогда до этого не видел мир. Они просто сметут любую армию что встанет у них на пути.

— Так уж любую? — усомнилась Ангелина.

— В их альянсе в пять раз больше крейсеров. В семь раз больше фрегатов и в десять раз больше корветов. Только линкоров – пять, против нашего одного. — перечислил Морозов. — Нет, в открытом противостоянии у нас нет ни единого шанса.

— Но пока что они находятся в Индии, и не двинулись никуда. — заметил я.

— Совершенно верно, пока не двинулись. — кивнул Петр. — Но это краткий мир затишья перед настоящей бурей. Как только они поймут, что время пришло – они спустят всех собак с цепей и орда из кораблей обрушится на южные страны. Что Персы, что Османы — просто сдадутся, пропустив их к нашим границам. А у нас не останется выбора кроме как сражаться… или придумать что-то иное.

— Задержать их в Персии. — проговорил я, зажмурившись. — Они не выдержат.

— Нет, если бить в лоб. — ответил Морозов, с улыбкой. — Но для того чтобы обеспечить альянсу достаточно проблем, совсем не обязательно пытаться расшибить эту стену лбом. Это практически бесполезно. Но Афганистан, страна, которая так и не далась англичанам почти за тысячу лет. Возможно, нам стоит посмотреть на их тактику… и религию.

— Это ведь не твой план. — вдруг сказала Мария, взглянув на отца. — Тебя никогда не волновали другие народы, только Россия.

— Верно. — не стал скрывать Петр. — Нет смысла отпираться, мы прорабатываем этот план уже не первый месяц, с того самого дня как Александр Борисович спустился на Рубеж в образе ангела, заставив тысячи людей по всему миру распечатывать его фотографию и ставить рядом с фотографиями правителей и иконами.

— Вот как. — проговорил я, на несколько мгновений закрыв глаза и прокручивая в голове события последних месяцев. — Кто эти «мы».

— Ваш совет министров, ваше высочество. Мы обсуждали эту проблему с разных сторон, привлекали лучших экономистов и юристов. Боюсь в обороне мы не выиграем. — ответил Морозов. — А в случае вашего нападения на одну из столиц, если вы и вправду пойдете на открытие врат, против нас объединится весь мир.

— Ясно. — окончательно беря себя в руки произнес я, и по-новому посмотрел на Морозова. — Чтобы победить, мы должны бить, а не защищаться.

— Вы правы, ваше высочество. — кивнул Морозов.

— Конечно прав. — усмехнувшись ответил я. — Ведь иного и быть не может. Но я не собираюсь бить врага так, как вы рассчитываете. Возможно, Филарет был прав. Этому сходящему с ума миру и в самом деле нужен ангел хранитель. Вот только не православный, а ветхозаветный.

Впереди у нас послесловие и сегодня - начало конца =)

Глава 20

Варшава, бывший центр города.

— Тебе не нужна эта сила. — грустно улыбнувшись проговорил наставник. — Она изменит тебя окончательно, превратит в совершенно другое существо.

— Пусть так! Он убил мою жену! Он должен за это поплатиться! — с яростью проговорил Ворон. — Любой ценой!

— Любой? — наставник усмехнулся, глядя на пылающего яростью юношу. Ещё недавно ему приходилось полностью перекраивать это существо, подчинять своей воле, вести словно марионетку, а сейчас он сам рвался в бой, и это не могло не радовать. Но главным оставалось то, что было скрыто от искаженных глаз проклятого княжича Воронцова, от которого отказался род.

— Старший, позволь мне его уничтожить! Дай мне силу сокрушить его в бою! — продолжил требовать юноша, и существо, некогда бывшее Сергеем Береговым наконец кивнуло. А затем, по мановению его руки, живое море вздыбилось и вокруг Ворона появилась тонкая пленка, и кокон быстро заполнился жидкостью. Но даже сквозь зеленую эктоплазму глаза юноши горели праведным гневом.

Старший повел ладонью, и потоки энергии слились в единый водоворот, завлекая все больше из мира Хозяина и меняя его прямо на глазах. Впрочем, от человека там давно уже ничего не осталось, даже душа этого существа стала лишь отражением прошлых чаяний, но и в этом был плюс.

Когда кокон лопнул, выпуская обновленное существо, Старший удовлетворенно кинул. Тело мужчины изменилось, покрывшись чешуей, отливающей всеми цветами радуги. С клекотом вырвавшимся из глотки, новая тварь раскрыла гигантские черные крылья, ещё покрытые слизью, а через мгновение устремилась вы вышину.

— Лети, лети мой ворон. — усмехнулся Старший. — Прославляй хозяина. И пусть каждый на этой грешной земле почувствует на себе его гнев.

Дождавшись пока ворон скроется из виду, Старший взмахнул ладонью, и поверхность живого моря исторгла новое тело. Мужчина, лет тридцати, довольно подтянутый, хоть и совсем не то… миг и тело вздрогнуло, поднялось на четвереньки, исторгая содержимое желудка.

— Мразь! Урод! — ударив кулаком по мясной поверхности, да так что по ней пошли круги, выкрикнул мужчина. — Он убил её! Убил мою жену!

— Ты хочешь его остановить? — спросил Старший, участливо глядя на поднявшего полные ненависти глаза мужчину.

— Да! Да, наставник! — не раздумывая выдохнул тот. — Мне нужна сила!

— Нет, не нужна. — грустно улыбаясь ответил Старший. — Она изменит тебя окончательно, превратит в совершенно другое существо…

Через несколько минут, прыгая с одного костяного гребня на другой, воя от ненависти и обиды, на восток уже бежало существо, больше напоминавшее гигантскую крысу с перепончатыми крыльями, костяным гребнем и шипастым хвостом.

Старший ненавидел ограничения и правила, заставляющие его подстраиваться под этот мир, но отлично это умел и не пренебрегал никакими средствами. В его распоряжении были миллионы тонн неживой плоти, из которой он мог бы с легкостью лепить титанов и драконов, но, к сожалению, в этом мире было ещё слишком мало силы Хозяина. И мир сопротивлялся её приходу.

Созданные им существа погибали, стоило им отдалиться от разлома, теряли свою форму, распадались или умирали не в состоянии поддерживать не жизнь в той форме, которую он заложил. А потому Старшему приходилось хитрить и подстраиваться, обходя общие правила. К не счастью его врагов, Старший всегда был в этом хорош.

Нельзя создать существо? Значит можно захватить и исказить.

Нельзя наделить его силой сверх предела? Значит можно создать двадцать, тридцать, миллион послушных монстров.

Нельзя заставить следовать своей воле? Зато можно обернуть эмоции, вложить желания и отпустить на все четыре стороны.

И слепок души, комок ярости и ненависти бывшего княжича Воронцова, подходил для этого идеально. Тем более что оригинал всё ещё оставался на свободе и даже не догадывался о судьбе, которая ему предназначалась. Единственное чего не хватало Старшему — действительно сильных искаженных, которые бы родились и выросли в этом мире. Таких как бывшая императрица.

Почувствовав её преображение, увидев выплеснутую ярость, Старший понял куда нужно двигаться, и сейчас по всей планете, в каждой зоне нового мироздания, разгорелись ожесточенные схватки. Осталась самая малость – заполучить тела. Десть. Можно даже пять бывших одаренных владеющих стихией — это всё что требовалось для окончательной победы.

Объединенный центр штабов, совет лиги наций.

— Мы выражаем официальный протест. — на хорошем английском сказал смуглый офицер в идеально белом мундире с адмиральскими погонами. — Изначально речь шла только о совместных учениях на нашей территории. Ни о каком нападении на Пакистан не может быть и мысли!

— Чего вам бояться? — лениво спросил герцог Девонширский. — Все ваши соседи – отстали чуть не на четверть века. Наш флот с легкостью разгромит любое сопротивление, кроме того, разве султан не хочет вернуть контроль над этими территориями?

— Не таким способом. — твердо сказал адмирал. — Вы уйдете, оставив нам проблемы, а народ не забудет этого никогда, передавая ненависть от отцов к сыновьям. Нет, мы покорим их иначе, через торговлю и…

— Это уже ваше дело. После окончания операции — делайте что хотите, а у меня четкие приказы. — не слушая союзника ответил седобородый штатоский адмирал. — Нам нужна передовая база для контроля этого региона, и мы её поставим. С разрешения или без оного. Операция начнется через восемь часов.

— Вы не посмеете, это против всех договорённостей. — возразил индийский адмирал. — Мы не сборище преступников, а войска объединенного флота лиги наций…

— И совет безопасности постановил, что ради мира и процветания всей планеты мы обязаны взять под контроль арабский треугольник. — усмехнувшись ответил штатовский адмирал. — И вы подчинитесь приказу… или желаете покинуть союз?

— Вы на нашей территории, в нашем воздушном пространстве. — индиец старался держать себя в руках, хотя ярость распирала его изнутри. Адмирал прекрасно понимал, что происходит. Объединенная эскадра, занявшая логистические центры Индии, получала все преимущества, снабжение, пропитание и возможность отдыха для солдат и офицеров. Но гости не собирались идти в атаку первыми.

И никакой возможности оказать вооруженное сопротивление не оставалось. «Союзники» многократно превосходили флот индии как числом, так и качеством вооружения. Но что хуже всего, несмотря на то что пока они вели себя вполне нормально, действовали строго как оккупанты, оставляя гарнизоны прикрытия, перевалочные базы и свой штат. Но худшим было даже не это.

Купленные и воспитанные за рубежом журналисты наперебой кричали что настало лучшее время для Индии. Наконец то она вливается в просвещенное западное общество, где нет бедных и все богаты. И люди даже верили в эту сказку, даже не понимая, что на самом деле их положение вскоре станет ещё хуже.

Ведь ресурсы никогда не остаются в колонии или протекторате, а бурной рекой, вместе с самыми удачливыми дельцами, двигаются в метрополию. В светлый град на холме, процветающий за счет миллиардов других людей, живущих в нищете.

И единственное что немного успокаивало адмирала, что он входит в число этих счастливчиков.

КОНЕЦ КНИГИ

05.10-03.11.23