Гость

Глава 25. Прорыв

— "Первый", удар в семнадцатый квадрат. "Второй", на три этапа правее. "Шестой", сместись севернее…

Командующий отрядами Буранов наблюдал за полем боя через дронов, кружащих в небесах. Их регулярно сбивали, но у воинов будущего был большой запас. Вокруг него вращались голограммы с транслируемым изображением, по которым ориентировался и Тиамат.

Его Птицы бились в небесах рядом с Корсаром и Феникс. Двадцать вторая Когорта всё-таки явилась на это сражение, но дарить им господство в воздухе никто не собирался. Крылатые воины Изнанки столкнулись с достойными противниками. Хотя по воинам ордена было заметно, что это сражение даётся им тяжело.

Всего в мир Альтар явились две Когорты. И этого бы хватило, поскольку столь сильным воинам противостоять могут лишь обитатели Города, магистры и сильнейшие воины ордена Стимфалийских Птиц, а ещё редкие Истребители и исключительные представители местных. Все остальные были для Когорты не более чем муравьями.

Поражение наступило бы чрезвычайно быстро, но тут всплывают некоторые ограничения. Потусторонние существа Изнанки слишком тяжелы. Буквально. Они не могут все одновременно протиснуться через дыру в защитной оболочке мира и потому пребывают постепенно. Что плохо для защитников, процесс идёт по нарастающей. Грань постепенно расшатывается и расширяется, пропуская всё больше тварей. Самая страшная бойня начнётся в самый последний момент, когда Прорыв подойдёт к своему пику, а воины мира окажутся измотаны до предела.

А затем разлом закроется. Чем больше брешь, тем сильнее противление мира. И он восстановит защиту. Проблема в том, что твари Изнанки могут раскрыть его вновь. Изнутри это сделать гораздо проще. Именно поэтому нужно уничтожить всех подчистую, никого не выпустив за пределы Грани.

И пока что защитники с этим успешно справлялись.

— Воплощение безумия и агонии стонущей от боли земли… — Читала заклинание Катастрофа. — Длань бога бедствий и разрушений, что опустошает всё на своём пути. Истреби посмевших потревожить твой покой смертных и обрати их в пепел. ЭКСПЛОЗИЯ.

Раздался оглушающий взрыв и орды наступающих тварей поглотило яростное пламя. Увидевшие это гвардейцы начали молиться, а Дождь лишь уважительно кивнул. Он немного приподнялся над землёй и закружил вокруг себя сотни острейших водяных капель, которые затем обрушил на каким-то чудом переживших атаку магини солдат Когорты.

Окружённые сверкающими радугой щитами некогда великие воины столкнулись с духом воды, заточённым в человеческое тело. Пять против одного. Впечатляющее соотношение, хотя и следовало учитывать последствие атаки Катастрофы. Всё-таки девушка одним ударом стёрла почти два десятка тысяч тварей.

Дождь был в высшей степени великолепен. Он столь искусно владел своим аспектом, что движения его рук завораживали. Дух не читал заклинания, предпочитая невербальную магию, применение которой завязано на жесты. Очень простые воздействия. Обычные копья или плети. Но выполненные настолько качественно и плотно, что они резали магические щиты как бумагу.

Пока Дождь сдерживал натиск воинов Когорты, гвардейцы уже вновь вступили в противостояние с тварями Изнанки. Магия Катастрофы дала лишь краткую передышку, глоток воздуха в нескончаемом потоке извращённых и вывернутых наизнанку монстров.

Дух создал вокруг себя настоящий водоворот, непрерывно атакуя и с каждым мгновением распаляясь всё сильнее. Катастрофа взялась за посох и принялась поливать орды наступающих тварей небольшими, но крайне убойными огненными шарами, которые с треском взрывались после соприкосновения с твёрдой поверхностью.

Учитывая количество тварей, идея их сконцентрировать и направить лишь по трём направлениям постепенно становилась всё более самоубийственной. Хотя думать в запале боя было практически некогда, на задворках сознания постоянно проскакивали панические мысли о том, что творится на двух других направлениях. Особенно страшно было думать о центральном, которое и принимало на себя основной удар.

— ЗВОН ПОХОРОННОГО КОЛОКОЛА.

Голос Шума разнёсся на многие километры, а затем в небесах действительно появился колокол. И как только он ударил, монстров начало разрывать на части. С каждым новым ударом количество истекающих сверкающей кровью кусков мяса становилось всё внушительнее.

— Будь я проклят. — Пробормотал генерал, отвечающий за этот сектор обороны, а затем вздрогнул, когда над его ухом раздался голос, который теперь прожжённый вояка будет всю жизнь слышать в кошмарах.

— Поосторожнее со словами, солдат. — Прошептал ему на ухо Шум. — Не произноси их зазря, ты лишь тратишь впустую хорошие звуки.

— Я тебя боюсь. — С каменным лицом заявила Кукла, раскалившая добела два пальца на правой руке и приваривающая левую, что была оторвана по локоть. В этот момент раздался оглушающий взрыв и земля содрогнулась, заставив половину королевских гвардейцев попадать на землю и схватиться за голову. — Её тоже. Вы все настолько ненормальные, что я на вашем фоне вообще игрушка плюшевая.

— Ты тоже слишком много говоришь. — Хмыкнул Шум, а девушка повращала восстановленной частью тела и улыбнулась. — Но твой звук мне нравится. Хороший, чёткий.

— Даже не знаю, комплимент это или не очень. — Фыркнула Кукла. — Будем считать что мне приятно.

Воздух пошёл рябью и создалась забавная оптическая иллюзия, словно земля выгнулась в обратную сторону. Пространство с отвратительным треском разорвалось, и на свет родилась новая волна тварей, которую на этот раз сопровождал лишь один необычный воин.

Он не принадлежал Когорте и был значительно сильнее любого из её представителей. Человек с лицом из чистого золота и в пёстрых одеждах. Он улыбался и неторопливой походкой шёл прямо к паре обитателей Города.

— Так вот как звучит воплощение тёмной магии. — Заинтересованно наклонил голову Шум, прислушиваясь к шагам гостя.

— Мне не нравится твоё спокойствие. — Криво улыбнулась Кукла. — Тебе не кажется, что пора паниковать и звать на помощь?

— Пора. — Кивнул свалившийся с неба Потрошитель. — Но меня не надо звать, я сам пришёл. Перед вами Барон. В мирах, ставших Изнанкой, был возведён в абсолют культ силы и любой аристократ, даже самый мелкий и безземельный, являлся выдающимся магом. За редким исключением. Сейчас нас начнут убивать, а мы будем усиленно сопротивляться. Вопросы?

— Какие шансы? — Поинтересовалась Кукла, металлические ногти которой вытянулись и стали острее в десятки раз.

— Приемлемые. — На лице Потрошителя появилась полубезумная улыбка, а затем маг расхохотался и поднялся в воздух, обрушивая на неспешно шествующего Барона свою излюбленную магию, что пожирала любую материю.

— А вот его звук мне не нравится. — Равнодушно отметил Шум, параллельно нащёлкивая пальцами невнятный ритм, от которого постепенно начинала дрожать земля. — Слишком громкий.

Мир вздрогнул и маг звука исчез, а на Барона со всех сторон посыпались режущие звуковые лезвия. Ужасающе плотная магия, которая оставляла на земле многометровые шрамы.

— Интересно, есть вообще в Городе хоть один нормальный человек? — Вздохнула Кукла и начала изменяться.

Нижняя часть её тела стала напоминать паучью, множество ходовых конечностей кратно увеличивали скорость движения механизма. Девушка зарычала и присоединилась к разгорающемуся сражению.

Солдаты, сдерживающие натиск легионов потусторонних тварей, не могли особенно пристально следить за противостоянием сущностей такого уровня, но и не заметить его было проблематично. Сегодня в этот мир пришло слишком много необычайно сильных существ. Не только монстры Изнанки, но и монстры в человеческом обличье. И убийца из металла была однозначно не самой страшной из них.

— Вот и наше время пришло. — Прошептал Проводник, оглядывая наступающие орды тварей. Эта волна была значительно сильнее предыдущей. Мертвец улыбнулся и пробормотал молитву Госпоже, снимая со своего посоха без конца болтающую голову.

— Ну наконец-то. — Оскалился сгнившими зубами Джек. — Давай, старик.

— Сам ты старик. — Расхохотался некромант и бросил голову со стены.

Джек упал на землю, которая сразу же вспучилась и начала подниматься. На ноги вставал костяной гигант с огромным молотом в руках и непропорционально маленькой головой, которую даже разглядеть было нельзя. Скелет павшего многие тысячи лет назад великана изогнулся и взревел, а затем взмахнул своим чудовищным оружием и обрушил его на удачно подвернувшегося воина Когорты.

— Кто сказал, что голова без тела бесполезна? — Кричал Джек. Его, разумеется, никто не слышал, но столь необычный фонарь на посохе Проводника это вообще не беспокоило. — Подходите, падаль. Меня на всех хватит.

Гигантский скелет обрушил молот на землю, вызвав очередное землетрясение, сегодня их было даже слишком много, а затем пошагал к горизонту. Из разлома вышла аналогично огромная тёмная тварь, которую великан счёл подходящим противником.

— Ох, давненько я не вспоминал это заклинание. — С неописуемой горечью утраты в голосе пробормотал Проводник, срывающий свой извечный балахон и отбрасывающий его в сторону. Под верхней одеждой обнаружился ссохшийся и костлявый труп, из сердца которого торчал обломок до сих пор сияющего чистым светом меча, а по всему телу были отчётливо видны следы сдерживающих печатей. — О покровительница, начало и конец всего сущего, Госпожа каждому живому и мёртвому, обрати внимание на недостойного слугу своего. Дай ему, презренному, ничтожную каплю своей силы и позволь вновь сразиться во имя твоё. Позволь ему нести слово и волю твою. Вновь отпусти на битву верных воинов своих и дай им шанс омыть клинки кровью недостойных. Извечная Гвардия.

Печати на теле мертвеца вспыхнули и с треском исчезли, клинок восстановился и обрёл рукоять, за которую и схватился Проводник. Некромант взмахнул оружием, которым был убит, а затем улыбнулся и повёл армию, впервые подчинившуюся ему после предательства Госпожи. Воинство повелителя мёртвых вновь признало своего хозяина, и это было для него знаком. Знаком, что Смерть обратила на Проводника внимание.

Вокруг бушевало какое-то безумное количество магии, лилась кровь, красная и чёрная, которая вместе с тем сияла всеми цветами радуги, а мертвец счастливо улыбался и вёл за собой немёртвый легион, с поразительной лёгкостью выкашивающий орды тварей.

Пока один мертвец орудовал на земле, другой бушевал в небесах. Парящий призрачный корабль стал скалой, о которую разбилась небесная Когорта. С поддержкой Птиц и Феникс, давно мёртвый капитан давно канувшей в Лету команды мог развернуться на полную.

Весёлый Роджер. Так при жизни звали величайшего из пиратов. А теперь этим именем называется пиратский флаг. Причём во всех мирах. Это обусловлено разными причинами, особенностями языка, неправильным переводом с одного на другой, можно собрать миллион разнообразных вариантов. Но факт остаётся фактом, до момента смерти Роджера флаги везде назывались по-разному.

Капитан, чьё имя стало нарицательным и оказалось выбито на теле вселенной, сражался яростно и громко, как и подобает пирату. Матерясь и размахивая кортиком, сойдясь в ближнем бою с одним из воинов Когорты, он успевал корректировать огонь призрачных пушек, которыми заправляла столь же призрачная команда.

Что интересно, такого заклинания не существовало. Никогда и никто не мог сотворить нечто подобное. Призыв отголосков давно погибших и изменившихся душ смертным просто не под силу. Но команда не желала оспаривать власть капитана, исправно явившись на его зов и притащив следом за собой давно поглощённый морской бездной корабль.

А Роджер лишь ругался и дрался. Ему было абсолютно безразлично происходящее на земле и то, с кем именно он сражается. Старый пират, вышедший в море впервые почти за два миллиона лет, прошедших со дня его смерти, был просто рад хорошей драке. Он лишь сражался, полностью отдавшись этому чувству.

Столь же звонко и счастливо сегодня звучали клинки Целителя вместе Дуэлянтом. Де Вивар, однажды проигравший в поединке старику с шашкой и нашедший это веской причиной для дружбы с ним. И воплощение самой жизни, сражавшееся рядом. Человек, что мог буквально вытащить из могилы любого, но вместе с тем и воин, кровь которого закипала лишь во время ожесточённой битвы.

Они работали в паре, косой смерти проходясь по Когорте, воины которой не могли ничего противостоять величайшему мечнику и практически бессмертному старику, охваченному зеленоватым свечением жизни. Но любая коса рано или поздно находит на камень. Таким камнем стал второй Барон, появившийся на поле боя.

— Вы хорошие воины. — Отсалютовал своим изогнутым клинком человек, фигура которого одновременно была соткана из сиреневого света и тьмы с зеленоватой примесью. — Я рад, что смогу сегодня сойтись в битве с двумя мастерами своего дела. Не могли бы вы назвать свои имена? Хочу их запомнить.

— Родриго Диас де Вивар, к вашим услугам. — Куртуазно поклонился залитый своей и чужой кровью Дуэлянт, сделав вид, что снимает шляпу, которая, разумеется, давно слетела с его головы.

— Как ты вовремя. — Рассмеялся столь же окровавленный Целитель и пригладил свою бороду. — А я его как раз недавно вспомнил. Григорий Распутин имя моё.

— Ливия Урданская. — Присоединилась к представлению Танцовщица, незаметно появившаяся вместе с порывом ветра. — Я, пожалуй, тоже поучаствую.

— Калека. — Фыркнул слегка наклонивший голову Барон, а затем громко принюхался и его голос стал заинтересованным. — Дух. Какая интересная совместимость.

— Время разговоров закончилось. — Рявкнул Целитель, глаза которого начали полыхать зелёным. — Настало время обеспечить тебе путёвку в ад.

На счастье защитников, Баронов вместе с прорывом пришло всего двое. С обоими расправились без ощутимых потерь, хотя их противники в ходе сражения оказались выжаты до предела и продолжать битву уже не могли. Место Шума и Куклы заняли Ректор вместе с Быком. Посланник Жизни и дикий бог оказались в высшей степени достойной заменой, хотя по Люмье было очень заметно, что он сильно сдерживается и пытается экономить силы. А вот Бык разошёлся на полную. Рвал и метал. После сегодняшнего дня в этом мире однозначно появится легенда про существо с телом человека и бычьей головой.

Ритуал Ведьмы вошёл в силу и поддерживал себя самостоятельно, высасывая для этого магию из окружающего пространства. Её сегодня было вокруг даже слишком много. Поэтому девушка решила присоединиться к сражению и сейчас рвала на части кого-то из крылатой Когорты. Эльф из Дома Чёрной Орхидеи растворился на улицах города, занявшись истреблением тварей в огромных масштабах. Всё-таки он был очень силён и имел огромный опыт в охоте на подобных существ.

Где находится проклятый Доспех сказать было сложно. Однозначно на одной из возвышавшихся тут и там гор трупов. Вот только, которой? Скорее всего рядом со Стальными Волками. Орден рыцарей, с ног до головы закованных в металл, сражался сегодня на высшем уровне, орошая землю потоками сияющей крови.

Истребители как родные вписались в ряды Егерей и сконцентрировались в лабиринтах крепости, орудуя маленькими отрядами, передвижение которых постепенно становилось всё труднее. Многие проходы уже оказались банально недоступны, поскольку напрочь забиты трупами. Сражение медленно но уверенно выходило за пределы стен.

Маги ордена Белой Башни были равномерно распределены по всем точкам обороны и косили монстров как траву. Сильнейшие практики с огромным запасом магических сил под конец тоже оказались выжаты в ноль, слишком уж много оказалось тварей. Слишком сильный выдался Прорыв, чего не ожидал никто.

Вовсю показали себя Птицы. Многие уже стали забывать силу ордена, на котором лежал покой Перекрёстка, но сегодняшний день стал наглядным доказательством того, что стражи спокойствия узла миров всё ещё сильны и крепки. Глава ордена решил воспользоваться моментом и прервал Турнир, вместо него транслируя это сражение.

На то имелись многие причины. Одна из них- банальная нехватка сил, орден был могущественен, но малочисленен, ему не представлялось возможным заниматься и Турниром и Прорывом. Но основной идеей Тиамата, разумеется, являлась демонстрация силы. Слишком многие стали забывать, кем на самом деле были Птицы. Всё остальное лишь добавило веса этой идее и позволило ей реализоваться.

Однако, несмотря на количество сил, защитников было всё-таки слишком мало. И это с каждым мгновением становилось всё заметнее.

Поражение. Таков мой неутешительный итог анализа наших перспектив. Причём оно никак от нас не зависело. Даже с перераспределением ресурсов, иной тактикой и любыми другими ухищрениями, результат выходит одинаковым. Да, Когорта нейтрализована. Да, Бароны ни на что не повлияли. Но силы закончились. Резерв иссяк. Больше никаких фокусов. Постепенно начинают кончаться и люди. А поток тварей не слабеет.

Слишком сильный Прорыв. И слишком необычный, резкий. Не зря Ведьма говорила, что он должен быть ещё нескоро, её опыту в таких вопросах следует доверять. Его вызвали намеренно. Остаются лишь два вопроса, кто и зачем? Поисками ответа на них я непременно займусь. Если переживу сегодняшний день.

— Нельзя. — Передо мной появилась Лурия, скрестившая руки на груди. — Не вмешивайся. Ты и сам знаешь…

— Знаю. — Оборвал я дух ветра, не обращая внимание на взгляды всех присутствующих. Почти все они не могли понять, почему Хранитель до сих пор не сражается. — Но в такой ситуации выбор даже не стоит. Ждать пока твари Егерей добьют? И в чём тогда вообще был смысл этого сражения? Не переживай, как-нибудь выкручусь.

— Будем считать, что ты меня убедил. — Раздался над моим ухом голос Пепла, а по полю перед едва держащейся крепостью прокатилась волна пламени. — Экономь силы, мальчик. Они тебе понадобятся.

Маг воздел руки к небу и обрушил на тварей настоящий огненный дождь. А затем началось землетрясение, на восточной стороне начала оседать земля, образуя зияющую пропасть. Гном, похоже. Не помню его имени. Значит на западе та девушка с секирой. Приемлемо.

Я успокоил свою магию, которую уже постепенно начал разгонять, а затем обратился к Ведьме, где-то потерявшей правый глаз. Сейчас площадка на стене была заполнена практически теми же лицами, которые присутствовали здесь до начала сражения. Но выглядели они все совершенно иначе.

— Граф или Герцог?

— Герцог. — Безапелляционно ответила Ведьма. Я и сам это осознавал, просто продолжал надеяться на невозможное. — Без вариантов. Ширины бреши хватит. Постарайся не сдохнуть, ему может хватить силы сожрать твою душу.

— Сдохну я в любом случае. — В этом отношении никаких вариантов быть не могло. — Вопрос лишь в том, от чьей руки. Хорошо бы закончить выгоранием.

— Ты о чём? — Заинтересовался Де Вивар. Он магом не являлся и такого термина не знал.

— Состояние потока. Оно должно быть тебе знакомо. Когда воин входит в раж и демонстрирует результат значительно выше своего предела, жертвуя годами жизни и расплачиваясь за это множеством травм.

— Я так умер. — Фыркнул Дуэлянт.

— У магов есть абсолютно идентичное состояние потока. Разгоняя свою силу множеством сильных и концентрированных заклинаний, ты увеличиваешь проводимость каналов и множество иных качественных характеристик, названия которых тебе ничего не скажут. Суть в том, что маг в таком состоянии может практически что угодно. Я, например, способен прочитать ещё одно заклинание Бедствия, даже если пуст и едва стою на ногах.

— За что я тебе голову ещё откушу. — Фыркнул Тиамат.

— Давай в другой раз. Плата идентичная, магические травмы, истощение, иногда даже сокращение общего резерва магических сил. В особо запущенных случаях- смерть.

— И ты собираешься к этому прибегнуть?

— Выбора нет. — В этот момент Пепел добил остатки тварей и мир затих в ожидании. В ожидании грядущей бури. Как-то он быстро закончил. Очень сильный маг. На других фронтах сражение точно ещё продолжалось, я чувствовал. — Последствия ранения души демонами, отголоски сражения с Энальданом, атрофированные магические каналы на руках после битвы с Первым, общее истощение. В таком состоянии мне Герцога даже не рассмешить. Если быть откровенным, я даже в идеальной форме и на пике возможностей ему проиграю. Причём с позором и без малейших шансов на сопротивление. Выбор стоит лишь между искалечиванием моей души Изнанкой и магическим самоубийством.

— Тогда следовало бы выбрать на роль нашего ведущего бойца кого-то другого. — Презрительно сплюнул какой-то высокопоставленный аристократ из местных. — Никого лучше калеки не нашлось?

— Он сильнейший. — Лишь развёл руками Тиамат. — А на вашем месте я был бы осторожнее со словами. От этого калеки сейчас зависит ваш мир.

— Недолгим было наше знакомство. — Покачал головой Шум. — Я запомню твой звон.

— Рано хоронишь. — Я улыбнулся, а маг звука приподнял бровь. — Мне уже не раз удавалось обмануть смерть, удастся и сегодня. К тому же, вам всем за эту битву ещё не заплатили. Слово было дано, а оно крепче стали. — В этот момент мир напрягся и стал похож на натянутую струну, прекратив малейшие колебания. А из лужи, которой стало пролившееся на землю небо, появился человек. Вполне обычный, даже невзрачный, но с каждым его шагом оживали тени. Они клубились и бурлили, неотступно следуя за Семнадцатым Герцогом Изнанки, которому дали прозвище Раздор. — За такую гибель она будет должна мне как минимум жаркое танго. На меньшее я уже не соглашусь.

Пока Герцог осматривался по сторонам и принюхивался к миру, а я медленно к нему приближался, меня догнали ещё двое. Люмье, который весь бой экономил силы и сейчас усиленно призывал Жизнь, а ещё Ливия. Убийца проглотила усиливающий артефакт от Риты и запила его аналогичным зельем Ведьмы. Сейчас девушка была сильна как никогда. А её выживание призвана обеспечить Кукла Колдуна, силу артефакта я чувствовал очень отчётливо.

Лурия, с которой Ливия вошла в симбиоз, тоже бурлила от едва сдерживаемой внутри силы. Рита дала духу накопитель с чистой стихийной магией. Я с присутствием убийцы согласен не был, но и приказать ей остаться в стороне не мог. Точнее, мог, но девушка мне подчиняться не обязана.

Вот и настал очередной день моей смерти, в который небо обязательно упадёт на землю. Я же обещал сдохнуть с треском. Трещать будет мир. Ведь слово Хранителя крепче стали.