Жестокий Ёкай для попаданки в новеллу

Глава 15

Шиарей не выпускал меня из постели до самого полудня.

Казалось, он хочет запечатлеть каждую клеточку моего тела – его губы жгли кожу, ладони оставляли следы-обещания, а хвост ласкал всюду, то подкидывая к звёздам, то погружая в пучину. Мы снова слились телами… А потом снова. И мне ни разу не было больно… только горло слегка охрипло, хотя я сдерживала стоны как могла.

Когда силы окончательно покинули меня, ёкай сам отнёс меня в ванную зону, сам обмыл, а после закатал в кокон из одеяла и заказал обед – мясную похлёбку, обжаренные овощи в медовом соусе и сладкие рисовые шарики.

Есть я и правда хотела как волк! И ёкай кормил с палочек, как ребёнка. Я не сопротивлялась, мне хотелось ещё немного побыть в этом умиротворяющем спокойствие, в уютной заботе и в кольцах чёрного хвоста. Я с удовольствием глотала кусочки еды и запивала сладким чаем.

А потом ещё полчаса лежала в горячих объятих, принимая ласку моего ёкая так, будто я этого заслуживала.

– Где ты хочешь жить, Линари? – прошептал ёкай, целуя мочку моего уха. Его голос мягкой вибрацией проникал в тело, через сердце попадал прямо в душу, дёргал за невидимые струны. – На вершине горы? В доме у водопада? Скажи… и это станет твоим. Я исполню любую твою мечту.

Я прикрыла глаза, представляя хижину в бамбуковой роще… Там ветер играл бы в алых волосах Шиарея… а ещё… Но тут картинка рассыпалась, как башенка из рисинок.

Не стоит даже начинать мечтать!

Не я суждена Шиарею. А другая.

Сердце сжалось в болезненный ком.

– Пора собираться, – выдохнула я, выскользнув из объятий ёкая. Поднялась на ноги. Колени дрожали, будто после долгого бега. Тело помнило каждое прикосновение, и от этого щеки пылали.

Облокотившись на подушки, Шиарей задумчиво наблюдал, как я торопливо надеваю нижние платья… Ткань казалась холодной и грубой после ладоней ёкая. Я старалась не думать об этом. Поскорее накинула кимоно, завязала широкий пояс.

– Зачем торопиться, Лина? – спросил ёкай, лениво поднявшись. Обнажённый, он ничуть не стесняясь своего тела. Поток света, льющийся из окна, осветил шрамы на его мощном торсе. – Зачем мы вообще туда идём?

Вместо ответа, я сжала губы. И тогда ёкай стал предполагать сам.

– Может, ты хочешь освятить наш союз в храме?

Я кинула на него скептический взгляд. Ни один храм никогда не освятил бы подобный союз.

– Тогда … – его золотые глаза сверкнули, – желаешь попросить благословения плодовитости, чтобы скорее понести от меня? Сколько детей ты хочешь, Лина?

Я фыркнула, завязывая пояс.

– Это невозможно. Человеческие женщины не беременеют от ёкаев.

– А если бы было возможно… то сколько бы детей ты от меня хотела?

“Троих”, – пронеслось в голове, прежде чем я успела остановить себя. И Шиарей так довольно ухмыльнулся, будто считал эту яркую мысль. Но мне от его улыбки стало горько. Я не хотела питать напрасных надежд.

– Давай не будем тратить время на пустые разговоры, – нахмурившись, попросила я. И отвернулась. Мне стало тошно от собственных слов.

Шиарей, вместо того, чтобы начать одеваться, шагнул ко мне. Я этого не видела. Но слышала, как скрипнула половица, а потом крупная тень полудемона накрыла меня целиком.

– Может, в храме спрятаны сокровища? Алтарь из чистого нефрита? Или… – его палец скользнул по моей шее к ключице, – ты хочешь отдать меня другой женщине?

Сердце будто сорвалось в пропасть.

Я резко обернулась, задев локтем вазу на столике – хрупкий фарфор разбился с мелодичным звоном. Я хотела возразить ёкаю, но споткнулась, когда встретила его горящий взгляд. Попыталась отступить. Но Шиарей поймал моё запястье, хвостом обвил талию и притянул к себе.

Ухмылка исчезла с его лица, осталась только напряжённая складка между бровей. Голос его стал холодным, почти ледяным:

– Я не в первый раз ловлю у тебя эту мысль, Лина. Объяснись. Или мне придётся проникнуть в твой разум и узнать всё самому.

В глазах Шиарея вспыхнуло то самое пламя, что так пугало меня в первые дни – холодное, беспощадное, готовое спалить всё и всех на своём пути. Но теперь я знала: за этим огнём прячется иное.

Это ведь справедливо, чтобы Шиарей узнал правду. Он спас меня… и не один раз. Он подарил мне удовольствие, о котором я никогда не забуду.

На глаза навернулись слёзы.

Слова сорвались отчаянным шёпотом:

– Мне было видение. Видение о том, что ты вырвешься на свободу, Шиарей… и сожжёшь мой город. Всех, кого я люблю.

Я боялась смотреть в лицо ёкаю. Но ощутила, что его пальцы сжали мою руку чуть сильнее.

– Поэтому купила меня? – его голос звучал спокойно… слишком! – Чтобы предотвратить гибель родных?

Я кивнула, глотая ком в горле.

– А при чём тут храм? – Шиарей наклонился ближе, его дыхание коснулось моей щеки.

– Там… там есть святая. Ты увидишь её и… влюбишься с первого взгляда. Перестанешь ненавидеть людей. И станешь мирно жить… Ведь она предназначена тебе судьбой.

Тишина повисла густым пологом.

Моё сердце бешено колотилось.

Вот я и сказала… сказала!

И что сделает Шиарей? Почему он молчит?!

Я осторожно подняла на него взгляд.

Лицо ёкая было неподвижным, будто высеченным из мрамора. А золотые глаза разгорелись ярче…. А потом уголок его губ дрогнул в усмешке. Он отпустил мою руку и засмеялся – громко, искренне, будто услышал лучшую шутку в жизни.

Даже его хвост соскользнул с моей талии и теперь весело щёлкал раздвоенными кончиками.

Почему-то такая его реакция меня даже разозлила. Я тут переживаю целыми днями – а он смеётся! Ему кажется это смешным?! Да я чуть не поседела, пока вела его к храму! Столько всего пережила!

– Ты не видел того, что я! – выкрикнула я, не скрывая горечь. – Горы трупов, Шиарей! Реки крови! И только эта святая тебя остановила. Ты влюбишься в неё и…

Но ёкай засмеялся только пуще. В воздухе засветились крохотные искорки стихийной магии. Я возмущённо скрестила руки. Что именно его так рассмешило?!

Но спросить я не успела, потому что в следующий миг Шиарей вдруг шагнул ко мне и притянул рукой за талию. Сказал, всё ещё хрипло посмеиваясь:

– Линари… моя милая, наивная, сладкая Лина. Совершенно невозможно, чтобы я влюбился в кого-то.

– Откуда ты знаешь?!

Улыбаясь, он взял мою руку и положил на свою обнажённую рельефную грудь, туда, где под кожей колотилось его сильное сердце. Голос мужчины упал до вкрадчивого шёпота:

– Я знаю, потому что место в моём сердце уже занято. Тобой. И это навсегда.

В голове будто ударили в гонг, на миг оглушив.

Я замерла. Щёки вспыхнули, дыхание перехватило.

Что он сейчас сказал?

Он… признался мне в любви?!

Но…

– Но как же твоя судьба… – жалобно пробормотала я.

– Моя судьба уже несколько дней ходит рядом со мной, – он поднёс мою руку к своим губам и обжёг костяшки пальцев дыханием. Поцеловал тыльную сторону кисти, потом перешёл на пальцы. И стал мягко целовать их по очереди. – Моя судьба таскает меня по полям и лесам, заставляя волноваться о себе. А совсем недавно она жарко отдалась мне. И безумно возбуждающе стонала подо мной. И даже сейчас я хочу всё повторить.

– … – Он говорил, а я ощущала, как горячее густое смущение затапливает моё лицо, шею, уши.

– Ты сводишь меня с ума, Лина. Твой запах мне идеально подходит. Твоё тело создано для меня. Мне нравится твоё упрямство, и то как ты хмуришь свои миленькие бровки. Даже твоя доброта к глупым людям мне тоже нравится. И, пожалуй, ради твоего счастья я готов даже отложить месть… на бесконечно долгое время. Разве всё это не значит, что ты и есть моя судьба, госпожа?

– Н-но… – мой голос осип, слова застревали в горле, но я упрямо их выталкивала, – мы мало знакомы. Ты можешь ошибаться насчёт меня…

– Это невозможно, Лина, – качнул головой Шиарей. – Но если тебе так будет спокойнее, то пойдём в твой храм. Посмотрим на эту святую. Но клянусь тебе… – его зубы легонько прикусили кожу на моих костяшках, – единственная женщина, способная меня укротить, уже дрожит в моих руках. Прямо сейчас.

И, опустив мою руку, он поцеловал меня уже в губы. Нежно, глубоко, сладко.

И я правда задрожала. От бури эмоций. От переполняющих меня чувств. Чтобы не утонуть в них, я схватилась за мощные плечи ёкая, прильнула к нему. Мы целовались посреди комнаты – я полностью одетая, и он – совершенно обнажённый. И казалось весь мир исчез, остался только этот миг.

– А если ты всё-таки влюбишься? – шепнула я между поцелуями.

– Тогда я вырву своё сердце и брошу его на съедение ино, – очень серьёзно ответил ёкай.

***

Храм вздымался перед нами, словно вырезанный из лунного света. Белые стены, отполированные до блеска, отражали солнце так, что больно было смотреть. Шпили устремлялись в небо, будто когти небесного зверя, царапающие облака. Воздух пропитался сладким ароматом сакуры, которая цвела всюду вокруг.

После слов Шиарея в таверне в моей груди поселилась надежда. Он так искренне смеялся над моими страхами, что теперь и мне они стали казаться пустыми. Ведь и правда, что я уже изменила очень многое.

Так может и концовка истории тоже поменялась?

Уверенности добавлял хвост ёкая, который кольцом обвил мою талию.

Мы вошли на территорию храма – в просторный озеленённый двор, украшенный карликовыми бонсай и красными шёлковыми фонариками.

Здесь тоже всё было из белого мрамора – стены, скульптуры божеств – но теперь по мрамору вились лозы с сиреневыми цветами, источающими приятный сладкий аромат.

По мощённым дорожкам скользили служительницы в таких белоснежных одеяниях, что слепило глаза.

– Белый – цвет смерти и пустоты, – проворчал Шиарей, щурясь на блики от мрамора. – Почему не красный? Он куда живее.

– Может, они хотят выглядеть… чистыми? – шёпотом предположила я.

– Чистыми? – Шиарей оскалился, показывая клыки. – Скорее выцветшими. Как старый саван.

Ему явно тут было не очень уютно, хотя он старался это не показывать. Но сжавший меня крепче хвост его выдавал.

Три служительницы приблизились, сложив руки у груди в молитвенном жесте. Одновременно широко улыбнулись. Их будто вовсе не смущал цвет волос моего ёкая. Они смотрели на него так же спокойно, как могли бы смотреть на утреннюю росу.

– Мы ждали вас, – певуче протянула одна, голосом, напоминающим звон хрусталя.

– Ждали?

– Да, – кивнула вторая. – Вы ведь путники, что пришли издалека. Чтобы принять благословение святой.

– И мы вас с радостью к ней проводим, – сказала третья.

Шиарей наклонился ко мне, шепча на ухо:

– Госпожа… смотри, как синхронно они моргают. Они это репетировали?

Я тихонько толкнула его локтем, но смех уже вырвался наружу, разбивая лед тревоги. Мне всё больше казалось, что мои страхи – надуманные. Я также в детстве боялась, что меня утащит в лес злой водный дух Эль, похожий на гигантского краба… а потом узнала, что его не существует. Мама придумала его, чтобы я пораньше ложилась спать.

Так может и здесь то же самое?

Ведь Миуки и передал мне знание будущего, чтобы я его изменила. Так, может, это уже произошло?

Мы последовали за служительницами через арку, украшенную резными драконами, во внутренний двор. Здесь сладким пахло ещё гуще – сиреневые цветы покачивались на ветру, роняя лепестки нам под ноги. Ветер мягко играл на музыкальных стальных трубочках, которые были развешаны под крышей. Получался ласковый перезвон.

Я покосилась на Шиарея и вдруг подумала, что надо было снять с него рабский ошейник. Но тогда бы нас не пустили в храм!

“Ладно, – решила я. – После я сразу же его сниму. Я верю, что теперь он не станет убивать людей…”

Тем временем мы пересекли двор и служительницы указали на высокие двери с золотыми петлями.

– Святая ожидает вас внутри, дорогие путники.

Моё сердце забилось чаще.

Хвост Шиарея сжал меня чуть сильнее. Он тоже волновался? Или так поддерживал меня. Я погладила хвостик, и на секунду меня одолели сомнения – а может не стоит идти?

Но я тут же возразила сама себе – это будет нечестно по отношению к Шиарею. Если женщина внутри – правда его судьба – я не должна вставать между ними. Если мы сейчас уйдём – я буду каждый миг думать – не украла ли его счастье? И не смогу жить спокойно.

Лучше, точно узнать, что предсказание о “истинной любви” не сбудется. Тогда мы сможем закрыть эту страницу. И открыть собственную.

Служительницы бесшумно распахнули перед нами резные двери. И мы с Шиареем вошли в сумрачное прохладное помещение храма.

Свечи горели в нишах – жёлтое пламя колыхалось, откидывая на стены причудливые изогнутые тени. Палочки с благовониями тлели и по полу стелился ароматный дым. Посреди зала, на возвышении, сидела она.

Святая.

Тёмные волосы, как ночь без звёзд, ниспадали на белоснежное кимоно, расшитое серебряными нитями. Кожа светилась, как перламутр, а губы были окрашены в нежно-розовый, словно лепестки пиона.

И она не просто сидела – она тихонько нежно пела. Голос лился, как ручей по камням, обволакивая, проникая в каждую клеточку, обмывая её и унося тревоги. Ничего прекраснее я в жизни не слышала.

Я замерла, заворожённая.

Даже Шиарей затих.

Мы просто стояли и слушали эту прекрасную песню, в которой не было слов, лишь нежные переливы голоса.

– Как красиво поёт… – прошептала я, взглянув на моего ёкая. И замерла.

Что-то не так было с его лицом. Оно побледнело, будто от кожи полудемона отлила вся кровь. Золотые глаза горели ярко и не отрывались от святой. Он смотрел на неё – как смотрят на богиню, спустившуюся с небес.

А потом он шагнул вперёд.

– Нет! – вырвалось у меня, но его хвост уже соскользнул с моей талии, оставив чувство пустоты. Моё сердце бешенно застучало. И я, не выдержав, инстинктивно схватила мужчину за руку.

– Шиарей… – мой голос стал жалобным. – Посмотри на меня.

Но Шиарей не обернулся. Как если бы я была для него никем.

Он просто пошёл дальше. Потянул свою руку, и мне пришлось отпустить. Но чувство было, словно я отпускаю собственную жизнь.

Эхо шагов Шиарея разлеталось по сумраку храма. Он шёл к ней… к своей судьбе, оставив меня беспомощно смотреть на его спину.

– Я искал тебя, – прозвучало из его уст. Но голос будто был чужим – мягким, почти благоговейным. Так он не разговаривал даже со мной. Я вообще не знала, что он умеет говорить ТАК.

Святая протянула руку, и Шиарей упал на колени, прижавшись губами к её пальцам.

Так же, как сегодня он прижимался губами к моим.

– Ты пришёл, – сказала она, и её ладони обняли его лицо. Шиарей поднял на святую взгляд…

Колокол ударил где-то в вышине – звук раскатисто прокатился по залу, сметая последние надежды. Разбивая мечты. Сминая моё жалкое измученное сердце, как сухой лист.

Шиарей поднялся. И святая обняла его. Её светлые руки ярко контрастировали с его чёрной одеждой. И он обнял её в ответ.

Я же стояла, онемевшая, опустошённая, пока они сливались в объятиях – два совершенных создания, будто вышедших из одной древней легенды. А внутри меня что-то рушилось. Воздух стал невыносимо тяжёлым, густым. Перед глазами упала пелена, делая мир бесцветным. Бессмысленным.

Боль пронзила грудь.

Сладость воздуха душила.

Я не могла сделать даже вдох.

Больно-больно-больно!

Мне казалось я проваливаюсь в бездну. Казалось – я умираю.

Но я ведь знала! Всегда знала что так будет!

Зачем мы вообще сюда пришли?!?!

Нет… всё правильно. Это его судьба. А моя – плакать от боли и горя, потому что я позволила себе быть жадной.

Я попятилась к дверям, ударилась лопатками в резные створки. Петли скрипнули, двери приоткрылись. И я вывалилась наружу, схватила ртом воздух. Закрыла лицо руками, сдерживая рвущиеся рыдания.

Как оказалось – судьбу не обмануть.

Даже любовью.