Жестокий Ёкай для попаданки в новеллу

Глава 14

… сон медленно отступал.

Век коснулись солнечные лучи.

Уже утро?

Как я вчера уснула? Что случилось?..

Кажется, вчера я совсем обессилила. Но думать об этом не хочется. Мысли такие приятно-вялые…

Мне так сладко сейчас в уютной мягкой постели.

Нежиться на грани ласкового сна, когда уже не спишь, но ещё и не проснулся. В предрассветных грёзах, мне кажется, будто я в чьих-то надёжных руках, под защитой. Что кто-то большой и сильный лежит сейчас со мной и обнимает меня со спины…

И футон, расстеленный на голом полу – кажется мне самым уютным и роскошным ложем на свете. Разум ещё немного пробуждается, плавно… сладко…

ТАК, СТОП!

Я резко осознаю, что сзади реально кто-то лежит и обнимает меня. И вдобавок нечто крупное, твёрдое и горячее упирается в меня сзади. И даже моё кимоно не мешает это почувствовать.

Сон окончательно отступает. Жар стыда затапливает щёки. Вчерашний вечер ярко всплывает в памяти. Боги поднебесья – да я же была не в себе!!! Меня так разморило, что я вела себя совершенно непотребно. Целовалась с ёкаем так словно он мне нужнее воздуха! А потом что? Я обессилела и просто отрубилась в его руках?! Ох, надеюсь, так и было…

А сейчас, когда наступило утро, внезапно осознала, что натворила.

Надо немедленно вернуть всё так, как было! Расставить границы. Потому что ёкай, видимо, решил, что я теперь и правда его.

Дёрнувшись, пытаюсь отодвинуться от напряжённой части тела ёкая.

Начинаю бахаться в постели сильнее.

И с задержкой осознаю – я вообще не сдвигаюсь с места! А всё потому, что чёрный хвост Шиарея обернул мои плечи и запястья – практически связал живой верёвкой. И сейчас он стянулся сильнее, совершенно обездвижив.

– Не дёргайся, госпожа, или хуже будет, – горячее дыхание Ёкая обожгло мне кожу шеи сзади, посылая волну боязливых мурашек.

Первая мысль – развернуться и посмотреть в наглые золотые глаза Шиарея! И приказать немедленно отодвинулся! Вот только – повернуться мне не позволял хвост. А приказ почему-то так и не сорвался с губ. Будто на самом деле часть меня не хотела ничего приказывать ёкаю. Зато я снова дёрнулась обозначив попытку освоболиться… не то чтоб очень искреннюю…

– Я сказал тебе не дёргаться, госпожа, – прорычал Ёкай, прижимая меня к себе жёстче.

– Да как ты смеешь, Шиарей! – я возмутилась вслух, но дёргаться временно перестала. Потому что нечто, что упиралось в меня сзади, как будто становилось твёрже от моих бессмысленных трепыханий.

– Да, правильно… Послушная госпожа… – довольно прорычал Шиарей, видимо, посчитав, что я исполнила его приказ.

– Немедленно убери от меня свой хвост, я приказываю! – чуть не зашипела я, – и… э… второй хвост тоже.

Ёкай хрипло рассмеялся, вновь опаляя мне шею жарким дыханием. А затем прерывисто втянул воздух, как зверь, у самого моего затылка.

“Обожаю эту игру в приказы, госпожа…”

– Ты сладко пахнешь, Линари. Лина… Лучше расслабься. И помедитируй вместе со мной. Это полезно для наших магических потоков. И прекрати ёрзать своим хорошеньким задом. Я лишь помогаю тебе высвободить энергию ЦИ. Это в твоих же интересах…

– Это совершенно неприемлемо… – начала было я, но тут же сама с неудовольствием заметила, как неубедительно звучал мой голос.

– Госпожа, не искушай меня, – почти угрожающе прорычал Ёкай, но истиной угрозы я не ощущала. Скорее ёкай принимал всё за игру. А его сильные горячие руки начали наглаживать мою талию, живот. Нырнули мне под недозапахнутое кимоно, запуская вдоль позвоночника стаю мурашек. А низ живота отозвался тугим сладким сокращением мышц. “Совершенно неприемлемо, Лина”, – внушала я себе. Но мысль соскальзывала.

Да, Шиарей обладал каким-то неправильным, нечеловеческим обаянием.

Это всё ради “ЦИ”… как и вчера, – сказала я себе, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце.

Я расслабилась, насколько могла, позволяя энергии циркулировать между нами. И полностью игнорируя тот факт, что горячие ладони Ёкая поглаживают мой живот, отчего мои щёки пылают от накатывающего возмущения.

– Ты прекрасно высвобождаешь энергию ЦИ, Лина… – почти мурлыкнул Ёкай Шиарей. – Продолжай. Хорошая послушная девочка…

“Лина! Ну чего ты такая неподвижная!” – раздалось возмущённое шипение в голове.

Я пошарила взглядом по комнате в поисках источника звука.

И увидела – на нас смотрят!!!

Я уставилась в жёлтые распахнутые глаза дымчато-серого кота, что сидел на тумбочке напротив. И определённо… ждал зрелищ!

“Я не серый, я СЕРЕБРЯНЫЙ!, – ворвались в мой разум недовольные мысли этого магического зверя, – Я Серебряное божество! Сколько можно повторять, Лина?! В твоих мыслях бардак. А всё потому, что ты плохо высвобождаешь энергию ЦИ. Тебе нужно медитировать с Ёкаем Шиареем как можно чаще. И активнее! Не отвлекайся. А я проверю, чтобы вы всё правильно сделали…”

А потом пушистый серый шар с треугольными ушами удовлетворённо заурчал.

А Шиарей вновь горячо выдохнул мне в шею:

– Ты уснула вчера, Лина. Потому что уж очень рьяно обменивалась со мной Ци, так бывает. Я не стал тебя тревожить…сжимать тебя спящую в своих объятиях… вдыхать твой сладкий запах – отдельное огромное удовольствие в котором я себе не отказал. Но сейчас… сейчас мы с тобой завершим обмен энергией.

Я вновь поискала взглядом Миуки – кот исчез: “дальше сами!”

Росчерком вспыхнула мысль: “я с Шиареем последний день. Я справилась. Почти…

А теперь он полюбит другую…”

Слёзы набежали сами собой. Я всхлипнула. Шиарей замер, прекратил наглаживать моё тело – явно уловил смену моего настроения.

– Что с тобой, моя Лина? – Шиарей молниеносно развернул меня лицом к себе. А это его “моя” – словно пробило в моём сердце дыру. Вся шелуха с моими неискренними отказами вмиг слетела с меня, обнажая мою голую душу, мои искренние… если не чувства, то порывы.

Мне больно… больно! Я привязалась к демону. Я пропала! КАК я передам его какой-то святой?

Да это противоестественно!

Но я должна… Судьбы огромного количества людей завязаны на этот мой поступок. Он будет правильным и… и что?

Я вдруг осознала, что Шиарей прижимает меня, всхлипывающую к своей груди и тихонько покачивает в своих объятиях. А я провалилась куда-то глубоко внутрь себя, забарахталась в собственных путаных сомнениях, пытаясь найти ответ, как мне быть… И чего я хочу… А когда вынырнула, оказалось, что прошло уже какое-то время.

Мои слёзы высохли… За окном всё ещё было утро, хоть и довольно позднее.

Шиарей лежал рядом и смотрел на меня с таким пристально-задумчивым вниманием, будто пытался разгадать сложную загадку. И его глаза… горящие огнём, завораживающие… я не могла отвести взгляд! От совершенного мужественного лица. Это магия, какая-то демоническая магия. Подавляющая волю. Цепляющая струны сердца.

Ведь только этим можно объяснить то, что я подалась к ёкаю сама.

И в моих висках стучала странная, почти отчаянная мысль: и пусть я принесу своё сердце в жертву ради выживания миллионов людей. Но испытать этот миг отчаянного счастья я имею право.

Я коснулась его твёрдой груди. Потянулась к его лицу.

И когда мои губы робко коснулись горячих губ Шиарея, ёкай ответил мне чувственно, нежно и сразу глубоко. Обвив меня руками и хвостом, он нежно покусывал меня. Я отвечала тем же, наши языки сталкивались. Меня будто закачало на волнах, я зажмурилась, до вспышек под веками. От каждого поцелуя будто молния пронзала тело, и горячая пружина сжималась за лоном.

А потом вдруг хвост ёкая перевернул меня на спину. И когда я открыла глаза, то увидела, что Шиарей уже надо мной абсолютно обнажённый. Я сама потянулась развязать своё ночное кимоно. А чуть позже позволила его с себя стянуть. Кончик хвоста ёкая полз по моему бедру вверх и уже был под самой нижней юбкой.

Скоро и я останусь такой же голой, как и он.

И да пропади оно всё пропадом. Всё равно после того, как демон так глубоко проник в мою душу – замуж мне уже не выйти, после такой истории – только в храм, служить до смерти, замаливать перед небожителями грехи.

А чтобы было что замаливать – неплохо бы хоть раз согрешить…

– Лина… – Шиарей убрал последний лоскут тонкой ткани от моей груди и припал к ней губами. Словно ошпарил. Я вздрогнула. Никто меня в таких местах никогда не касался…

– Я буду нежен, Лина, – мурлыкнул ёкай, прервав ненадолго ласки и заглянув мне в глаза, – я знаю, Лина…

– О чём? – еле слышно выдохнула я.

– Что буду твоим первым, – хрипло шепнул Шиарей, – и единственным.

Я прикрыла глаза. Он прав. Больше у меня никого не будет. Только молитвы об искуплении в Храме. Никаких плотских удовольствий…

– Лина…

Распахнув веки, я уставилась в лицо Шиарея.

– Что?..

– Ни о чём не беспокойся. Не бойся людской молвы. Ты будешь моей по законам моего народа… И навсегда останешься моей госпожой.

Шиарей широко развёл мне ноги и расположился между ними. Его напряжённая мужская (огромная!!) плоть коснулась моего женского места. Горячо!.. Странная судорога прошла по моему телу, заставляя выгнуться. Но вместо того, чтобы толкнуться в меня, ёкай подался назад – и начал покрывать обжигающими поцелуями моё тело – от шеи и ниже – повёл горячую цепочку поцелуев через грудь и живот…

И коснулся меня там, внизу.

Я обмерла. Стыд перехватил дыхание. Я вцепилась пальцами в матрас, пока Шиарей жадно прикасался ко мне между ног то губами, то языком. То слегка проникал в меня языком, то втягивал в рот какой-то очень чувствительный бугорок моей плоти, о существовании которого я и не подозревала. Ласкал, мягко прикусывал. Меня мотало – бросало от острого стыдливого порыва сбежать, до отчаянной мечты – чтобы это никогда не кончалось. Ведь на каждое его движение – мир взрывался снопом золотых искр, а тело прошибло что-то вроде силового разряда.

Всегда ли близость мужчины и женщины происходит так?! Я не знала. Да и думать об этом не могла. Меня выгибало снова и и снова. Жалобные стоны срывались с моих губ.

За лоном мучительно тянуло… я хотела… Я сжала руки в кулаки, комкая простыню: ох, я хотела, чтобы он мной овладел – и будь что будет.

– Шиарей! Я хочу… – почти неслышно прошептала я. Но мой ёкай, конечно, услышал, вновь переключил ласки – на мою грудь, как вдруг между моих ног оказался кончик его хвоста. Коснулся внутренней части бедра, скользнул выше… Ох… я вцепилась в плечи Шиарея, не зная чего ждать. А в следующий миг хвост ёкая вошёл в меня. Совсем слегка, но я ощутила тугое сладкое натяжение. Слегка развёл раздвоенный кончик, растягивая меня изнутри.

И я поняла, что у меня внизу всё очень горячо и влажно, а кончик хвоста ёкая беспрепятственно неглубоко в меня входит и выходит… Серия таких движений выбила из моего тела ещё одну судорогу – уже не острую как силовой разряд, а плавную глубокую и медленную. Словно подземный толчок сотряс моё тело…

И это… и это… самое прекрасное ощущение, что моё тело пережило в это жизни. Я стонала, извивалась в руках Шиарея. Разум уплыл. А тело счастливо принимало всё, что он со мной делает.

А потом…

“Ты готова, Лина”.

И снова я ощущала своим увлажнившимся, измученным жаркими ласками лоном, твёрдую огромную плоть Шиарея. Он остановился у самого входа, чуть нажимая…

Я слегка приподнялась на локтях и нашла в себе силы взглянуть на место, в котором соприкасались наши тела. Зачем? Не знаю! Мне казалось – важно. Важно всё это запомнить. И на вид, и по ощущениям. И по эмоциям. И я почувствовала: никакой грязи, никакого порока в этом нет.

А как будто наоборот.

Всё это абсолютно правильно… абсолютно естественно. Как дыхание.

Шиарей медленно вошёл в меня. Я ощутила, как что-то во мне слегка надорвалось, когда он взял мою невинность. Он был большой, но короткое жжение, тут же сменилось горячим ощущением наполненности.

Я уже не смотрела вниз, – а я теперь, хватая ртом воздух, устремила затуманенный взгляд в потолок.

В моё тело входил мужчина, ёкай. Брал меня. Делал своей женщиной.

Я ощущала, как переполняюсь, как словно вспыхивает тонкое кольцо ожога там, где он в меня входит – не больно, а скорее горячо и сладко. Но я теряю это чувство кольца пламени очень быстро.

Огромная плоть Шиарея во мне. Я крепко обхватила мужскую плоть ёкая своим телом изнутри. Но почему-то совсем не чувствую боли…

– Почему… не больно? – пошептала я, заглянув я в золотистые глаза полудемона.

И вскользь вспомнила, что не так давно я слышала угрозы о том, что этот опыт меня убьёт.

– Ты моя женщина, Лина, – мурлыкнул Шиарей, странно выделяя голосом “моя”, а затем жарко уткнулся в мою шею и принялся покрывать её то ли поцелуями, то ли укусами, – моя… я просто не могу сделать тебе больно. Любую твою боль я заберу.

Хвост обвил тесным кольцом мою талию, а Шиарей начал медленно двигаться во мне.

От первого выпада я ахнула. От второго – ахнула громче. Шиарей выбивал из меня своими движениями и разум и душу. Рассыпал сладкие золотые вспышки по моему миру, пускал восторженную судорогу по моему телу то короткую и яркую, то тугую и глубокую.

Не знаю, сколько прошло времени, не знаю, где я была.

Кажется, земля меня больше не держала.

Он двигался быстрее, и я кричала громче, а золотые вспышки были все чаще. Я охватывала мужчину собой. Его рычание сливалось с моим криком, и вот, наконец, он толкнулся в меня особенно сильно. Кажется, из моей груди выбилось дыхание.

А потом ещё и ещё. Серия мощных толчков. И сердце словно остановилось.

В меня пролилось что-то горячее. И одновременно тело скрутило мощнейшей судорогой удовольствия – я словно сгорела изнутри. А потом пришло облегчение, тело расслабилось, обмякло, и я возродилась из пепла.

И моё сердце застучало снова… кровь забурлила в венах, как бурная река по весне взломавшая ледяной панцирь.

…Шиарей медленно, словно нехотя покинул моё тело…

… Я лежала на его плече, вдыхала самый приятный в мире запах – запах его тела, я смотрела вокруг. И не узнавала этот мир. Краски ярче, звуки чётче. Все предметы окружены какой-то светящейся дымкой-сиянием. Я всё вижу… я всё понимаю. Понимаю своё тело… понимаю, для чего всё…

Глаза закрылись сами.

Я лежала абсолютно счастливая в объятиях и кольцах хвоста ёкая.

И знание обо всём утонуло в этом удовольствии, и я понимала, что когда очнусь, его не будет.

Но и прежней мне уже не стать.

И я ни о чём не жалею, что бы ни ждало впереди – оно того стоило.

И знаю, что уже этим вечером моё сердце будет разбито, но сейчас – я чувствовала себя самой счастливой женщиной в мире.