Генезис

Глава 7

Спустя два месяца появились кое-какие результаты продаж: лучше всего расходились подарочные кружки, а вот обычные утилитарные вещи продавались не так успешно. Однако, даже их охотнее всего брали лишь первое время, а потом интерес угас. Рынок маленького городка исчерпался.

К тому же, по термосам возникли нарекания, часть мне пришлось поменять и переделать, попутно отдарившись подарками. Благо, люди шли с проблемами по товару сразу ко мне и никаких разборок не было. Разобрался с ошибками, протестировал изменения.

Вот только продавать больше особо некому. Вильгелминовна направила меня к знакомым в соседних городках, где я продал небольшие готовые партии. Но и всё. Больших торговых сетей у нас на планете почти нет, а к тем, что есть, нужен подход и совсем другие цены да объёмы производства.

Я в очередной раз дико пожалел об отсутствии всеобщего интернета, позволяющего продавать свои изделия. Хотя один вариант нашёлся: я как раз забирал у владелицы магазина деньги, когда мадам Аки заявила:

— Мы ещё будем продавать в соседние города небольшие партии, но потенциал понятен. Если хочешь заработать денег, Гор, то нужно лететь в столицу на Землю. Чуть меньше, чем через три месяца пройдёт ежегодная ярмарка. Если ты сможешь найти клиентов, то лишь там.

— Как туда попасть? — вскинулся я, представляя перспективы.

— Пишешь письмо в дирекцию ярмарки, описываешь товар и ждёшь, пока с тобой свяжутся. Обычно около месяца. Адрес у меня есть, я там пару раз была в юности. Если хочешь, покажу, как мы оформляли письмо, у меня где-то должны быть старые бумаги.

Я задумчиво кивнул, пытаясь представить, сколько мне может понадобиться товара и как его переправлять так далеко. Машины у нас нет, сгорела вместе с родителями, так что предстоит нанять транспорт, узнать график работы межпланетных порталов в Озёрске. Впрочем, всё решаемо, главное, чтобы нам действительно удалось оформить место для торговли.

Письма хозяйка магазина нашла на следующий день, и тогда же мы написали заявку на участие. Это привело к тому, что новый месяц выдался довольно нервным. Тут и ожидание решения по аренде, плюс я пустился во все тяжкие, раскочегарив свой фабрикатор на максимум, заваливая мастерскую продукцией, которую продавать буду потом годами, если дело не выгорит.

Истощались заросли морфа на заднем дворе, росла гора коробок с продукцией, а ответа не было ни спустя две недели, ни спустя месяц. За сорок дней я полностью закончил заготовку своих кружек и термосов, оставив вместо шикарных коралловых зарослей пеньки и разрытые канавы.

Пять дней спустя письмо пришло. В сухих строчках оказались описаны места для торговли и цены за аренду. Сумма приличная, придётся потратить всё, что отложил до этого. Да и в целом, не уверен, что мероприятие было бы так уж выгодно с такой ценой за аренду, если бы я делал свои кружки из чужого сырья. Разве что цены на ярмарке сильно подниму, должно получиться неплохо, если торговля пойдёт.

Уже в спокойном ритме я сделал небольшую вывеску по представленным в письме размерам, изменил часть товара, убрав самые неудачные позиции. Хорошо, что позаботился о товаре заранее — до момента отбытия оставалась всего пара недель.

Время пролетело быстро, наполненное сборами и решением последних проблем. И вот, в солнечный полдень, мы с бабушкой стояли во дворе, ожидая нанятый транспорт.

Небо закрыла огромная тень, и возле дома мягко опустился к земле ярко раскрашенный корабль, едва вписываясь нижней палубой в ширину улицы. Прибыли торговцы, к которым мы напросились. Откинулась аппарель, и молодой парень в зелёной бандане и серьге в ухе, спрыгнув на землю, крикнул:

— Накадзима?

— Они самые, — величаво склонила голову бабушка. — Товар во дворе.

— Загружаем! — воскликнул парень, давая отмашку куда-то внутрь их корабля.

По аппарели съехал погрузчик и, свернув во двор, примерился к паллетам, на которых был сложен товар и наши вещи. За четыре рейса юркая машинка переправила всё внутрь «Лёгких денег», как назывался корабль, а заодно и торговая компания. Семейное предприятие, точнее, тут живёт и работает много семей. Поколениями.

Едва мы поднялись на борт, обжитость судна стала видна сильнее. Коврики перед каютами, памятные фотографии, висящие по всему кораблю, замысловатый фигурный узор на стенах. Я услышал несколько языков, на которых общалась команда, пока меня провожали в совсем маленькую, но отдельную каюту, в которой я уложил свой чемодан под откидную от стенки кровать да уселся около большого круглого иллюминатора.

За то время, что я обустраивался, корабль успел подняться над городом, медленно удаляясь на север. Врата в Озёрске судну не подходят, нужны побольше. «Лёгкие деньги» после столицы отправятся на другие планеты продавать и покупать. Может, через пару лет вернутся к нам. А возможно и нет.

Как-то не знаю — завидовать их жизни или сочувствовать? Постоянно новые места и новые знакомства. Правда, весьма мимолётные знакомства и навсегда чужие места, а вокруг на корабле одни и те же люди, от которых никуда не деться. Вероятно, интересно так пожить пару лет лет. Но всю жизнь…

Тем не менее, жёлто-зелёно-оранжевый корабль уносил нас всё дальше от родного городка, приближаясь к переходу на Землю. Внизу медленно проплывали поля, леса, реки да разбросанные городки с посёлками. Знаю, что если подняться повыше в космос, вся эта сеть водных артерий и городов приобретёт определённую логику и стройность.

Реки слишком ровные, населённые пункты разбросаны в шахматном порядке, с чередующейся структурой разных по численности городков, не допуская сильной скученности населения. Насколько я знаю, даже на прародине человечества так. Когда-то давно планеты людей бомбили, сжигая все крупные города, и теперь их почти нет. «Эпоха Войн» называется так не случайно.

С кем только не воевало человечество: от разумных кальмаров, сект трансгуманистов, до тварей, чьим домом был сам космос, а звёзды и планеты пищей. Люди выстояли, зачистили область космоса в пару тысяч световых лет от всего, что потенциально могло угрожать. Устав от бесконечных сражений, люди создали себе маленький рай, чтобы жить в нём, пока не погаснет солнце.

Во всяком случае, так написано в учебнике истории. Не знаю, доверять ли этому? Нет, в усталость я, конечно, верю. У тех, кто воевал. Но следующее поколение? Ой не знаю… Променять невообразимые технологии на копание в земле?

С другой стороны, люди давно уже не понимали свои инструменты, превратившись в обычных пользователей спроектированной искусственным интеллектом техники. В наши дни, по крайней мере, все чем-то заняты и к чему-то стремятся. Это лучше, чем прожигать отпущенные столетия в виртуальной реальности…

Из задумчивости меня вывел стук в дверь, и звонкий девичий голос объявил:

— Пассажир, ужин через десять минут!

— Да, сейчас! — откликнулся я, открывая дверь, за которой ждала темноволосая и темноглазая девочка лет десяти.

С любопытством оглядев меня, уверенно воскликнула:

— Я провожу!

Схватив за руку, маленький и любопытный вихрь позитива потащил меня по пандусам и коридорам летающего судна. Я не сопротивлялся, хотя немного жаль, что так быстро идём — иногда хотелось задержаться у того или иного места.

Корабль дышал историей и светом: множество иллюминаторов, открытые застеклённые галереи, мягкий светлый морф, изукрашенный узорами. Всё вокруг создавало ощущение тепла, уюта, неспешного течения истории вокруг корабля. Думаю, «Лёгким деньгам» много лет, за которые поколения торговцев превратили каждый метр корабля в произведение искусства. Очень-очень красиво и атмосферно.

Девочка, наконец, дотащила меня до столовой, подведя к столику, где уже сидела бабушка. Перед тем, как нас покинуть, малявка махнула рукой в сторону небольшой очереди перед раздачей пищи:

— Еда там, не задерживайтесь! А то всё вкусное съедят!

И, верная сказанному, сама втиснулась в очередь, пробиваясь к чему-то лакомому. Я окинул взглядом родственницу, уже осторожно дующую на горячий суп в ложке, и тоже отправился добывать пищу.

Оказалось весьма вкусно. Так что, довольно отвалившись после ужина от стола, я мог только лениво подумать: «А жизнь-то у них хороша!»

Несмотря на то, что спать ночью пришлось на довольно узкой, как в поезде, койке, я всё равно хорошо отдохнул. Последовавший прекрасный завтрак полностью примирил меня с миром вокруг. Захватив с собой чашку с какао, я уселся на одной из обзорных площадок, где от небесной бездны меня отделяло только большое стекло. Расположился с книгой в руке: историко-приключенческий роман про войну с цивилизацией существ, отказавшихся от материального тела.

Совершенно реальная война двадцать шестого века, в результате которой живущие в сети виртуальные слепки личностей немного не досчитались своей комфортной цивилизации. А люди, чудом не потеряв Землю, ещё сильнее набили Солнечную систему оружием.

Всё же, жаль, что агония и пламя привели меня в эту эпоху. Возможно, в то время я вписался бы намного лучше. Хотя, кто знает? Общество тотальной войны — не то место, где бы хотелось жить…

Из размышлений меня вывел незнакомый голос:

— Интересуетесь историей, молодой человек?

Напротив, опираясь на резную трость, стоял невысокий старичок, с интересом смотрящий на книгу в моих руках.

— Эпохой Войн и ранее, — согласился я.

— Почему именно те времена? — полюбопытствовал он, осторожно опускаясь рядом на скамейку.

Заложив закладку, я прикрыл книгу и пожал плечами:

— Человечество жило в полную силу, решало проблемы, меняло мир. Каждая сотня лет стоила тысячи современных.

Старик вскинул глаза к потолку, всем видом демонстрируя выражение «ох уж эта глупая молодёжь». И, обведя взглядом залитую солнцем обзорную площадку, где мы с ним расположились, негромко поинтересовался:

— Разве тебе не нравится, что ты видишь вокруг, и как мы живём?

Отхлебнув глоток какао, я кивнул:

— Нравится. Однако раньше люди летали к далёким звёздам, постигали тайны пространства и времени. А сейчас? Ничего не меняется тысячи лет.

Он, изображая недоумение, поднял бровь:

— А должно ли меняться, юноша? Почему нельзя жить в своё удовольствие, радуясь тому, что предки обеспечили мир и покой? Ведь ради этого они и воевали, чтобы мы могли мирно жить. Верно?

Мой хмурый взгляд прошёлся по ждущему ответа старику и вернулся к синему небу и облакам с той стороны стекла обзорной галереи. Он, конечно, прав, но…

— Я, может, в космос хочу полететь, увидеть чудеса, описанные в данном произведении! — и постучал пальцем по книге, лежащей на коленях.

Он отвёл взгляд и, помолчав немного, негромко проговорил:

— Когда я писал книгу у тебя в руках, мне тоже казались несправедливыми ограничения нашего общества. Но поверь старику — всё не просто так: космос не принесёт нам счастья, а лишь кровь и смерть.

— Вы автор? Станислав Никонов⁈

Удивлённо воскликнув, я пробежался руками по карманам в поисках ручки или карандаша. На что он едва заметно усмехнулся и достал из нагрудного кармана ручку.

— Как звать тебя, юноша?

— Накадзима. Гор, — быстро представился я, протягивая книгу.

Он расписался на титульной странице и подтолкнул томик обратно мне, а сам неспешно произнёс:

— Я ведь много работал в архивах, искал записи по Эпохе Войн. То, что не вошло в учебники, не принято вспоминать. Но, Гор, в небесах ещё достаточно врагов, воевать с которыми нерационально.

Достав из кармана блеснувшую металлом фляжку, он сделал маленький глоток и, прикрыв глаза от удовольствия, добавил:

— Ты можешь потратить всю жизнь, чтобы прийти к такому выводу, а можешь поверить человеку, сделавшему всё за тебя, и не тратить силы зря. А по поводу технологий: сейчас мы намного лучше понимаем и контролируем то, что создали, у нас было время с этим разобраться.

Если увешанный регалиями историк говорит что-то подобное, наверное, лучше ему поверить. Правда, кое-что меня в его речи удивило:

— Вы говорите, что лучше понимаем наши технологии, чем раньше? Разве?

Историк пожал плечами.

— Современную систему наномашин, поля и порталов проектировал искусственный интеллект, пусть и используя некоторые концепции, открытые людьми. Но сегодня мы знаем, как она работает, и вполне способны вносить изменения в портальную сеть, как и открывать новые врата.

Я недоверчиво хмыкнул. Хотя с такой точки зрения на ситуацию раньше не смотрел. Расшифровка «технологической сингулярности» людскими силами? А ведь может быть… С такой стороны, тысячи лет действительно не прошли зря. Да и сроки больше не удивляют, ведь, в конце концов, торопиться некуда. А повторить что-то из того, что делали ИИ в пору расцвета старых технологий, дорогого стоит.

— Не сомневайся, юноша. Я разговаривал со многими учёными. Эпоха, как ты считаешь, «застоя» не прошла впустую, — старик благодушно отмахнулся фляжкой.

— Я никогда с данной точки зрения не смотрел. Всегда считал, что мы слишком легко отмахнулись от тысяч лет развития. И почему так не пишут в учебниках? А про Эпоху Войны вообще минимум в программе!

— В старших классах, — отвёл взгляд он.

— Вы так хотите меня заставить лучше учиться? — недоверчиво прищурился я. — Не выйдет, недавно закончил школу. В учебниках этого нет!

Историк смущённо рассмеялся, сделал глоток из своей фляжки, и, закрыв колпачок, убрал её обратно в карман, перед тем как пойти в словесное наступление:

— Ты серьёзно закончил школу? В таком возрасте? Что у тебя было по истории?

— Как будто там было что-то интересное, кроме перечисления конфликтов и достижений уже нашей эпохи, — проворчал я в ответ. — Учебники написаны так, что заинтересоваться после них историей сможет только больной.

— Но ты же заинтересовался? — кивнул старик на книгу.

— Так у меня и справка из психиатрической клиники есть, — не остался в долгу я.

— Какой, однако, разносторонний юноша… — протянул он, и, видимо, решив закончить начинающийся спор, перевёл тему: — На ярмарку летишь? Будешь что-то продавать?

Я пожал плечами.

— Кружки с подогревом. А вы? Тоже на ярмарку?

Он отрицательно качнул головой:

— Отдыхаю. Я давно знаком с капитаном «Денег». Если ребята летят куда-нибудь, где я ещё не был, с удовольствием провожу на корабле несколько месяцев. У них очень уютно.

— Тут хорошо, — не мог не согласиться я. После чего с искренним любопытством поинтересовался: — Сколько лет кораблю? Чувствую себя, как в музее.

— «Лёгкие деньги» поднялся в воздух в девятом году Эпохи Мира, — мягко улыбнулся он, с нежностью проведя пальцами по резьбе на спинке скамейки.

— Офигеть, — выдохнул я.

Кораблю четыре тысячи двести один год. Но что по-настоящему удивляет, так то, что весь срок он активно использовался. И не в вакууме, а в атмосфере, под нагрузками и гравитацией. Всё же, морф — удивительная вещь.

— Этот корабль — живая история, — согласился со мной старик. И, немного замявшись, осторожно спросил: — Немного нескромно с моей стороны, но удивительно, что они взяли заказ на доставку людей, здесь редко бывают новые пассажиры. Чем ты заинтересовал капитана?

Я поморщился. А ведь мог бы догадаться, что всё не так просто: условия фрахта были очень хорошие, и их явно заинтересовало не моё досрочное окончание школы, особенно с такими оценками. Может, работа СИБ, я зачем-то нужен службе именно тут? Пророчество бабушки осуществляется так быстро?

Однако, вероятнее всего, кому-то лишь захотелось посмотреть на странного зверька, убившего троих человек в восемь лет. Так что именно про такую версию я и сказал старику:

— Была одна громкая история со мной, именно она могла и заинтересовать.

— История? — поднял бровь писатель.

— Да, грязное и некрасивое событие. Если дело в той истории, то, думаю, вам про неё расскажет любой на корабле. Заодно и проверим теорию моего появления. Но я бы не хотел это обсуждать, извините.

— Расскажешь, когда посчитаешь нужным. Бегать по кораблю и расспрашивать не собираюсь, — отмахнулся старик.

— Спасибо! — благодарно кивнул я.

Хочется иногда поговорить с незнакомым человеком, не знающим моей предыстории. Эти взгляды любопытства или жалости… бесят. И если так подумать, кажется, что-то подобное я уже видел, но, заваленный впечатлениями от корабля, принял за простой интерес к новому человеку.

— Я хотел спросить, — решил сменить тему на более интересную историку и мне. — Вот в книге вы писали о боевых андроидах. Они действительно были такие крутые?

— Иногда сильнее, чем в книге, особенно чуть позднее, ближе к трёхтысячному году по старому летоисчислению. А потом их засекретили, — хмыкнул он.

— Удивительно. А ещё вот в этом фрагменте в пятой главе у вас было…

У меня оказалось немало вопросов. Слишком многое в истории будущего непонятно или неосвещено в учебниках и книгах, что я читал. А писатель в самом деле много знал, ведь одной только приключенческой истории почти сотня лет, а она была написана уже сложившимся учёным. Грех не воспользоваться случаем и как следует расспросить о делах минувших.

Господин Никонов рассказывал много и удивительно гладко. Даже когда нас позвали на обед, он продолжал говорить о временах создания современной системы. Анна Павловна удивлённо подняла бровь, когда, увлечённый импровизированной лекцией историк, присел за наш стол, остановив рассказ лишь на то, чтобы взять еды.

Он сумел заинтересовать и женщину, потихоньку втянувшуюся в разговор. А отобедав, я, всё же, взял контакты старика, чтобы в будущем нашлась возможность связаться. У меня точно ещё неоднократно возникнут вопросы. К тому же, он мимоходом обмолвился, что у него есть подключение к академической сети.

Это для меня выступило ещё одним доводом не жалеть денег на дорогущее подключение. Если в сети обитают такие люди, то овчинка точно стоит выделки. Да и вообще, знакомства, зачастую, намного важнее денег. Слишком неудобен и долог доступ к информации, многое просто нельзя купить.

— Интересный мужчина… — задумчиво протянула бабушка, когда мы, уже вдвоём, поднялись на одну из обзорных палуб.

Я согласно кивнул.

— Знает много интересного.

— А ещё больше интересного не рассказывает, — легонько изогнула губы в усмешке она.

И на мою вопросительно поднятую бровь лениво отмахнулась:

— Однажды расскажу, если тебе понадобится, ведь в юности тоже много чем интересовалась.

— Вокруг сплошные тайны, — тяжело вздохнул я.

— Без них скучно жить, Светик…

— Ба-а-а…

Она тихо рассмеялась, прикрыв рот платком.

— Смирись. И будь добр, не нарывайся на неприятности на ярмарке. В торговле могут быть разные люди и ситуации.

— Всё будет хорошо, ба. Проблем не возникнет. А если возникнут, то решим добром к всеобщему удовольствию!

Она недоверчиво покачала головой, смотря в мои кристально честные глаза.

Ну а я что? Ну не может же возникнуть опасностей в добром мире далёкого будущего, верно? Всегда можно всё решить разговором или обращением в инстанции. Ведь даже грабители — это очень большая редкость…

Однако про дробовик в тайнике среди товара я ей не скажу. Как и про кусок сверхтонкой и прочной нити в рукаве, которой реально резать сталь. Зачем смущать старую женщину?