Генеральный попаданец 2 (СИ)

Глава 15

13 июня. 1965 года. Москва. Совмин. Шаг к цифрономике

В переговорном зале шумно и душно. То и дело участники совещания выбегают покурить. Заметно, что многие на нервах. Вчера не хватило? Косыгин уже снял пиджак, вытирает лоб платком. Рядом с ним министры выглядят не лучше. Они опять с самого утра спорят. Напротив правительственной группы разместилась небольшая команда ученых и специалистов. С ними Мазуров. Похоже, что он ночью толком не спал. Но отнюдь не выглядит угрюмым. Бывший белорусский лидер еще во времена партизанской молодости показал себя незаурядным руководителем. В какой-то период его даже считали преемником Брежнева. Но настоящий Ильич властью делиться не собирался, да и к белорусам относился с подозрением: «Что можно ожидать от партизан?» К тому же он считал, что Мазуров в сговоре с Шелепинской группой. Просто клубок пауков, а не руководство огромной страной!

— Здравствуйте товарищи!

— Доброго утра, Леонид Ильич, — отвечает за всех Мазуров и протягивает руку, как бы подчеркивая для остальных близость ко мне. Краем глаза отмечаю нахмурившегося Косыгина. Нужен ли он, ленинградский пижон? Ладно, пущай, живет, далее посмотрим. Вдруг Прибалтика покажет на чудеса? Для его «эксперимента» мы выделяем Латвийскую ССР. Этих не жалко! Литва отходит в сферу Белоруссии, Эстония — Ленинграду. К черту ваш национализм, будем переформатировать страну экономически!

Поворачиваюсь к наручникам и замечаю свежие лица, уже отчасти знакомые. Ба! Человек южной внешности разговаривает с Китовым.

— Гляжу, и ленинградские светочи науки к нам пожаловали!

Филипп Георгиевич Старос личность легендарная. По происхождению грек Альфред Сарант вырос в Канаде, получил там коммунистические воззрения. В 1940 году даже стал членом компартии Канады. С 1944года работал на советскую разведку. Летом 1950 года ФБР все-таки добралось до Саранта. Пришлось ему с семьей через Мексику бежать в СССР. Здесь он получает другое имя и фамилию. Второй интересующий нас беглец Джоэл Барр получил имя Йозеф Вениаминович Берг.

Будучи вначале в Праге Филипп Георгиевич Старос возглавил лабораторию в Военно-Техническом Институте. Там он в течение четырёх лет вместе со своим другом Джоэлом Барром разрабатывали первую в восточном блоке систему управления зенитным огнём с помощью аналоговой ЭВМ. Разработанная система прошла успешные испытания и была принята на вооружение. А Старос и Берг переехали в Советский Союз, конкретно в Ленинград, где на Волковской улице для них была при ОКБ-998 Министерства авиационной промышленности создана Специальная лаборатория. Эта лаборатория развивалась как многопрофильная структура, создававшая и элементы, и узлы, и блоки, и управляющие машины, то есть, как вертикально интегрированное предприятие с численностью, быстро выросшей до 200 человек, а впоследствии и вовсе до свыше 1100 человек.

Объединение под единым научным и техническим руководством Ф. Г. Староса и И. В. Берга тогда ещё редких специалистов в области проектирования вычислительных машин с учеными в области электроники, молекулярной физики, химии и ряда других специальностей вскоре дало впечатляющие результаты. Был ещё один фактор, оказавший также решающее влияние на успехи коллектива — кадровая политика в пределах их возможностей делала ставку на молодёжь и не зависела от партийной или национальной принадлежности.

По мне, то доктор прописал! Я хочу сделать ставку именно на такие объединения, которые вырастут со временем в «Города Будущего». Первый из них уже заложен в Зеленограде как раз благодаря стараниям Староса. Его впечатляющие доклады и успехи дали основание Н. С. Хрущёву принять решение о создании «Научного центра» в Зеленограде и подобных ему центров в крупнейших городах Союза, в том числе о строительстве нового здания КБ в Ленинграде. Идея и разработка плана создания советского центра электроники, воплощённая при переориентации строящегося города Зеленограда с текстильной промышленности на микроэлектронику, принадлежит именно Старосу и Бергу.

Такие «Центры» станут настоящими ядрами кристаллизации грядущего, что вырастут прямо в теле Союза. Не нужно выращивать нового человека повсеместно. Так не получится, время уже показало. Сначала следует создавать точки для дальнейшей кристаллизации новой формации, которую затем начинать раскручивать. Информационно-производственные кластеры передовых технологий со временем начнут сами подталкивать остальные отрасли вперед. Потому что им потребуется самое лучшее и современное. И в социальном плане группы увлеченных общей идеей людей невольно станут образцом для подражания у молодежи. Облечь бы это еще в правильную идеологическую обертку. На муденей из ЦК надежды нет, придется передать указание своему отделу «П». Кстати, завтра у меня туда отбор кандидатов. И дьявол, никак не найду время пообщаться с поэтической богемой. Говорят, что на меня обижены, хотя я ни словом… Какая сука распускает слухи о «кровавом диктаторе»?

— Леонид Ильич, — Старос не имеет пиетета пред вышестоящим начальством, он осознает свою значимость. Пусть даже после свержения Хрущева его сняли с поста директора. Без покровителя обладающий ершистым характером ученый оказался на короткое время не у дел, но быстро нашел себе новое занятие и работает сейчас на оборонку, — мы как раз с Анатолием Ивановичем обсуждали его АСУ, что он создает в Минрадиопроме. Это крайне удачное решение. Этот опыт надо обязательно распространить на весь Союз.

Китов подтверждает:

— Глушков согласен с нашей позицией. Мы договорились с ним встретиться в Киеве и обсудить совместные проекты.

— Рад за вас, — я щедро улыбался. Порушив излишнюю секретность и дав понять всем, что Первый лично курирует новую отрасль. — Тогда, о чем спорим?

Старос встрепенулся и кивнул в сторону совминовских:

— Они не понимают всю важность микроэлектроники. Нам нужны новые исследования и мощности. А те говорят, что дорого и несвоевременно!

«Опять двадцать пять!»

Излишне резко поворачиваюсь к Косыгину, рядом с ним замечаю министра электронной промышленности Шокина Александра Ивановича. Министерство совсем молодое, было образовано 2 марта 1965 года на базе Государственного комитета по электронной технике СССР и еще не имеет такого веса, как другие. Сам Шокин талантливый инженер и организатор, был заместителем Калмыкова, руководителя Государственного комитета по радиоэлектронике.

— Так в чем проблемы, товарищи?

Косыгин бурчит, пряча глаза:

— Слишком много просят! Фонды, валюта. Леонид Ильич, вы представляете масштабы того, что потребуется?

Машу рукой:

— Нема дурных, все уже продумано. Сколько потребуется, столько и вложим!

Предсовмин явно несогласен:

— А откуда взять?

Стоящие с ним рядом подчиненные Гарбузова, министра финансов, а также несколько госплановцев поддерживают Предсовмина.

И это на самом деле серьезный вопрос. СССР вовсе не был никогда богатой страной. Природного сырья запасы гигантские, как и наши расстояния. Пока до них доберешься, сколько потратишь? Да и от прошлого нам остались рожки да ножки. Имперская Россия ходила в долгах, промышленность росла на зарубежные кредиты, а после Гражданской и Отечественной вдобавок случилась дикая убыль населения, кадров и тотальная разруха. Судьба у нас такая что ли? Ходить в драном рубище. Бюджет как тришкин кафтан, но раскулачить все равно есть кого.

Бросаю взгляд в сторону ученых, много при них не скажешь:

— Я отвечаю перед всеми: у нас есть откуда получить средства. И повторю для непонятливых еще раз: на электронику и ЭВМ денег не жалеть! Если потребуется, мы золото продадим.

— Ну ежели так… — Косыгин не знает, чем ответить. Председатель Совмина не имеет в Президиуме тяжелого политического веса. Если в той версии истории с реформами ему от ЦК помогали, тот тут заступаться некому. И с двух сторон его подпирают мои люди: Кириленко застыл, подбоченившись, и Мазуров, с интересом впитывающий спич Первого. Чую, будет после непростой разговор!

Шокин же сияет. На его ведомство скоро прольется золотой дождь. Его смежники из министерства радиопромышленности в основном работали на оборонку и горя не знали.

Оборачиваюсь к министру:

— У вас есть план по развитию?

— Разумеется!

Шокин бросается к столу, протягивая затем мне бумаги. План рабочий, весь исчиркан. Вздыхаю:

— Привезите его ко мне завтра в удобоваримом виде, там и поговорим. Зеленоград целиком передаю в ваше ведение, как и все новые проекты в сфере электроники. Так что будьте готовы увеличивать штат. По всем вопросам обращайтесь к Кириллу Трофимовичу, — этим обозначаю, кто в Совмине рулит процессом. Надоели мне постоянные склоки и перетягивание одеяла на себя. Царь я или не царь? — Филипп Георгиевич, тогда вы с Бергом заново создаете корпорацию «Центр микроэлектроники». Гребете под себя профильные НИИ и производства. Ваш план жду через неделю. Нам остро необходим прорыв в отрасли. Вы же все слышали о новинке IBM? Американцы запустили систему Solid Logic Technology, гибридную технологию компоновки микроэлектронных схем. Нам потребуется объединение всех ресурсов, чтобы не отстать от них.

Я в курсе, что интегральные схемы в США были изобретены в самом конце 1950-х годов. Через несколько лет интегральные схемы были запущены в массовое производство, и в 1964 году фирма IBM представила первую построенную на них машину — IBM-360. Если с полупроводниками советская компьютерная индустрия хоть и с опозданием, но справилась, то интегральные схемы требовали гораздо большей научной и инженерной кооперации. Зачастую не между локальными ведомствами, а с другими странами. В условиях холодной войны это было невозможно, даже несмотря на утечку академических публикаций из стран НАТО в страны Варшавского договора. Исторически вообще всего трём странам удалось создать микроэлектронику, как комплексную отрасль промышленности: СССР, США и Японии. Так что разбег терять не стоит. И не будем забывать, что на разработку продукта System/360 компания IBM потратила бешеные по тем временам 5 миллиардов долларов.

Старос пораже

н моим погружением в тему, но держит удивление при себе, лишь поблескивая темными глазами. А вот Берг и Китов меняются в лице. Не ожидали такой решительности и компетентности. Ну путь уважают больше, будут лучше работать. Всякое лыко в строку!

— Через неделю не получится, Леонид Ильич. Слишком много интересов будет затронуто.

Это тонкий намек на оборонку, на которую они сейчас с Бергом трудятся. Та работа также важна, сразу не бросишь.

— Согласуйте с Устиновым. Он в курсе. Но не затягивайте! Осенью будет пленум ЦК, ваше направление обозначим отдельно. Оно станет приоритетным. Не нужно догонять Америку, надо идти своим путем. И затем будем верстать планы по отрасли на пятилетку, хорошо бы успеть туда втиснуться, — оборачиваюсь к Китову. — Анатолий Иванович, на вас с Глушковым модель будущего советской электронной связи. Можно дать ей рабочее название «Электроносеть». Поезжайте сразу к нему в Киев и приступайте! — озабоченно кручу головой. — А где у нас ребята Башира Рамеева?

Кто-то из ученых бросил, направляясь к двери:

— Они в другом кабинете с Лебедевым, сейчас позову.

— Давайте всех сюда!

Еще одна проблема. Пожалуй, самая серьезная и насущная. Неправильное ее решение привело в том мире в итоге к тотальному отставанию в советской компьютерной отрасли от США. Соединение даже двух машин в сеть требовало их полной идентичности. В СССР же продолжалась бесконечная война разных лабораторий, институтов и конструкторских бюро: все они стремились делать каждый свою ЭВМ, совершенно не думая об унификации. В СССР практически каждый НИИ стремился разработать свою версию вычислительной машины для решения лишь отраслевых задач. В результате чего ЭВМ в СССР выпускались крайне разрознено и почти штучно. Соответственно — с огромной себестоимостью. Годовой суммарный выпуск всех типов ЭВМ (а их насчитывалось более 20) в 1960-х годах составлял всего около тысячи штук. Это никак не могло удовлетворить потребности народного хозяйства и обороны страны.

За 15 лет информатизации суммарно на весь огромный СССР было изготовлено не более 1500 ЭВМ примерно 25 несовместимых друг с другом архитектур, для половины из которых с трудом наскребалось хотя бы базовое ПО. Приходило понимание, что такими темпами как есть, догонять страны Запада мы будем еще лет 50, а тысячи компьютеров нужны прямо сейчас. Так, диодно-транзисторных «Минск-2» и «Минск-22» было произведено в 1963–1964 годах 118 и 734 штук соответственно. Но по сравнению с примерно 50 тысячами инсталляций в США с миллионами строк программного кода — это был не просто провал, это была катастрофа!

То есть было налицо более чем 30-кратное отставание от США. Можно долго сравнивать технические характеристики и архитектурные особенности таких-то моделей ЭВМ, находить преимущества наших ЭВМ перед IBM/360. Но соль в том, что разрыв с Западом в вычислительной технике был не только и не столько в её характеристиках, Советский Союз их обеспечивал, сколько количественный. Если на чаши весов положить суммарную компьютерную мощность их и нашу, то разрыв оказывался колоссальным. А ведь недавняя война учила нас тому, что численное на порядок превосходство Т-34 свело на нет всё техническое совершенство «Тигров». Как говорят полководцы, бог на стороне больших батальонов. В СССР этой доктриной руководствовались не только военные.

И еще большая проблема крылась в программном обеспечении. Без него ЭВМ просто груда металла и пластмассы. Это затруднение усугубляло то, что модели советских ЭВМ зачастую оказывались аппаратно и программно несовместимы. В СССР программным обеспечением в 1969 году занималось всего 1,5 тысячи человек, а в США — уже 50 тысяч программистов. Это, включая программирующих физиков, математиков и других специалистов, для которых программирование было подспорьем в работе по основной специальности. Это было первое поколение программистов, у них не было предшественников, которые передали бы им опыт.

К тому же более половины программ писалось в машинных кодах. Мало того, что это малопроизводительно. Но ещё говорило о том, что программист «привязан» к конкретной архитектуре и не мог без переподготовки писать программы для другого типа ЭВМ. Зоопарк компьютерных архитектур исключал переносимость написанных в машинных кодах программ на другие типы ЭВМ без переписывания тех заново. Это были нежданные беды новой отрасли, которая родилась буквально вчера.

Факультет вычислительной кибернетики и математики в МГУ главном вузе страны, появился аж в 1970 году! Спустя два десятка лет после выпуска первой ЭВМ в СССР. К тому времени в Штатах был уже налажен массовый промышленный выпуск ЭВМ. У нас же еще долгое время разговоры о массовом производстве ЭВМ для народного хозяйства и населения СССР считались ненужной беллетристикой. Американцы же в августе 1981 года нанесли решающий удар в компьютерной гонке с СССР. Тогда корпорация «IBM» объявила о создании компьютерной системы — «IBM Personal Computer». Эта система в будущем стала мировым стандартом персонального компьютера. Сейчас аналогичные компьютеры составляют около 90 % всех производимых в мире ПС.

Башир Рамеев, один из создателей «Стрелы», первой советской ЭВМ в настоящее время трудится заместителем директора по научной работе Пензенского НИИ математических машин. И он одним из первых заметил, что без международной кооперации советская компьютерная индустрия не сможет перейти на унифицированные компьютеры, работающие на интегральных схемах. Ученый не придумывал ничего нового, просто опирался на опыт советской индустриализации тридцатых, когда у США были закуплены за рубежом заводы, технологии, лицензии, подготовлены кадры. Да и перед глазами стоял недавний опыт атомного и ракетного проектов. Или вы считаете, что мы не использовали немецкий опыт и сообщения разведчиков?

Из трех ведущих производителей компьютеров третьего поколения — американская IBM, Siemens (ФРГ) и британская ILC — он выбирает последнюю, начинает вести переговоры и, как это ни удивительно, достигает в них больших успехов.

ILC не только были готовы продать Советскому Союзу свою «Систему-4» в обход ограничений на поставку высоких технологий, существующих для стран НАТО, но и снабдить ее необходимыми документами и программами, а также организовать обучение персонала. Такая отзывчивость объяснялась конкуренцией с американскими производителями, особенно IBM. ILC планировали захватить не только рынок СССР, но всю Восточную Европу и таким образом победить ненавистного конкурента.

В 1966 году Госплан поручил Министерству радиопромышленности разработать проект Единой системы ЭВМ (ЕС ЭВМ, или серия «Ряд»). На базе московского отделения СКБ-245 был создан Научно-исследовательский центр электронной вычислительной техники (НИЦЭВТ), и туда в качестве заместителя генерального конструктора ЕС ЭВМ отправился работать Башир Рамеев. Суть проекта была в унификации не только советских ЭВМ, но и компьютерной индустрии во всем социалистическом лагере. Но опять вмешалась политика. Научно обоснованные предложения Лебедева, Рамеева, Глушкова — наиболее авторитетных ученых того времени — не были учтены руководящей элитой, принявшей волевое решение о повторении устаревшего к тому времени американского семейства ЭВМ IBM-360.

Вскоре научные сотрудники предстали пред светлые очи советского руководства. Рамеев с интересом смотрит на меня. Мы еще незнакомы.

— Вам, ребята, задача ясна? Создание машин следующего поколения, а также их унификация. Вершины компьютерного мира должны быть нашими!

Ясная головушка научного мира СССР Сергей Алексеевич Лебедев, один из основоположников советской вычислительной техники как раз внешним видом смахивает на настоящего ученого. В строгих очках, несколько всклокочен, взгляд где-то блуждает. Видимо, разум еще занят предыдущим разговором с Рамеевым.

— В целом да.

— Тогда забирайте целиком Зеленоград НЦ. Во главе корпорации «Вычислительные машины» ставлю вас. Товарища Рамеева ставьте научным руководителем или даже лучше, создавайте под его задачи отдельный институт. Вторым замом Староса. Забирайте к себе же НИИ молекулярной электроники, НИИ физических проблем, НИИ точного машиностроения, и, конечно, Центр микроэлектроники, — оборачиваюсь к Мазурову. — Готовьте проект постановления. Для компьютерной техники важна база. Чтобы запустить сложную ЭВМ в производство, нужен не только талантливый проект, но и слаженные действия разработчиков и заводов, а также производителей отдельных элементов, которые часто относятся к разным ведомствам. Так пусть эти производства будут сосредоточены в одном месте. И не забываем, товарищи, о социальной сфере! Жилье, магазины, быткульт, дороги, все надо строить комплексно. Следует привлечь лучших архитекторов страны. Да и за рубежом, пожалуй. Пусть Зеленоград станет образцом «Города Будущего». В Подмосковье их вскоре появится немало. Готовьте постановление о конкурсе архитектурных проектов. Строить так лучшее! А у нас после Хрущева могут лишь коробки лепить.

Вижу, что мои планы находят немедленный отклик среди ученой братии. Эх, вы, ребята, не понимаете, что с вами разговаривает человек будущего. В этом времени архаичная система политического управления обществом и погубила страну. Да, номенклатурщики из ЦК могут дать фору другим политикам в области интриг и сбора информации определенного свойства. Но в остальном они бесконечно непрофессиональны как руководители. Вот потому я и начинаю двигать вперед людей науки. Среди них попадаются недурные менеджеры.

Пообщались мы в итоге часа два. Сообщил заинтересованным людям «засекреченные новости» из-за океана. То есть слил будущие наработки американцев. Крепко озадачились ребятки. Дух соперничества в них как никогда силен. Это мы, русские, будем первыми! Постепенный рост неверия в себя в семидесятые — это один из краеугольных разломов, на которых состоялся развал СССР. Кириленко уехал раньше, заметив, что я все уладил. Договорились, что он представит позже наработки о развитии химической промышленности. Нам нужны новые пластики. И вскоре будет много природного газа. Бегущего по трубам. Этот «бульдог» разроет все, но отчеты мне обязательно предоставит. С опозданием вспоминаю, что ко мне давно просилась на разговор Галка. У нее очередная идея фикс. Что-то про инвалидов. Эх, где бы найти время!

— В Кремль!

С досадой вспоминаю еще об одном важном деле. Как раз по профилю. Но тут меня подвела память. Я помню фирму, но не помню разработчиков. Голландская компания ASML из небольшого городка Велдховен — это самый настоящий «Манхэттенский проект» для IT, будущего микроэлектроники. Без уникального оборудования от ASML в 21 веке невозможно будет создавать лучшие чипы, которые Apple использует в последних моделях Mac и iPhone, а Google и Amazon — в своих алгоритмах поиска, перевода, распознавания изображений и искусственного интеллекта.

Компания, изначально называвшаяся ASM Lithograph, была основана в 1984 году как совместное предприятие компаний Advanced Semiconductor Materials International и Philips. В свою очередь, Advanced Semiconductor Materials' была основана Артуром дель Прадо в 1964 год и работала поначалу, как агент по продаже технологий производства полупроводников в Европе. В семидесятые начала разрабатывать, производить и продавать оборудование в сфере микроэлектроники. В восьмидесятые ASM инвестирует в новые технологии производства полупроводников, такие как литография, ионная имплантация, эпитаксия и прочее. Кто у них там такой умный в конторе?

Мне нужна эта компания уже сейчас! Придется вызывать человека от Ивашутина. Они еще никак не могут до конца реорганизовать отдел в управление. Ха-ха, по краже интеллектуальной собственности. Или действовать более тонко через Вольфа? Ведь тогда технологии от голландцев можно реализовывать через немцев? Будто бы на коммерческой основе. На самом деле ASM станет нашей с потрохами. Решено. Займутся оба, два. Мою ухмылку видят личники и невольно ёжатся. Неплохо уже изучали коварный характер Ильича. Если Первый лыбится, то вскоре кто-то начнет плакать.

— Суслов на проводе, Леонид Ильич, — передают трубку спереди.

— Доброго дня. Совсем ты запропастился, Леонид Ильич.

Суслов кашляет. Как так — лето, и он умудрился простудиться!

— Михаил, если болеешь, лечиться надо.

— Ничего. Разговор есть. Я тут накопал кое-что.

— Понял.

Отдаю трубку радиотелефона телохранителю. Его модернизированную версию в следующем году запустят в массовое производство. Не только министрам, но разного рода директорам пригодится. Зато всегда будут на связи. На балансе ГСО останутся зашифрованные версии связи.

— На Старую площадь.

Судя по голосу, наш председатель КПК нарыл что-то из вон ряда выходящее. Эх, полетел мой график в тартарары.

Информация к размышлению:

О состоянии переговоров с ГДР и ICL

Вариант IBM. В ГДР принята ориентация на IBM-360. Успешно разрабатывается одна из моделей (Р-40). У нас есть задел, есть коллектив, способный начать работу. На освоение операционной системы IBM-360 потребуется 2200 человеко-лет и 700 разработчиков. С фирмой IBM отсутствуют всякие контакты. Возникнут трудности в приобретении машины-аналога. Ее стоимость 4–5 млн. долларов. В ГДР имеется только часть необходимой документации.

Вариант ICL. Получим всю техническую документацию, помощь в ее освоении. Придется провести небольшие переделки. Фирма предлагает закупить партию выпускаемых ею машин. Есть возможность использовать коллектив программистов для подготовки прикладных программ.

Группа наших программистов уже проходит стажировку на фирме. В перспективе совместная разработка ЭВМ четвертого поколения. Фирма старается помочь во всем, поскольку надеется в союзе с европейскими фирмами, в том числе нами, выступить конкурентом IBM. Согласие фирм Италии и Франции об участии в создании вычислительной техники четвертого поколения имеется.

СССР к средине 1960-х годов сложился уникальный зоопарк несовместимых моделей ЭВМ с разрядностью 37, 39, 40, 43, 45 и 48. СССР очень отстал от США по числу компьютеров — более чем в 30 раз. Не лучше была ситуация с кадрами: в СССР в 1969 г. было не более 1500 программистов. А в одной только фирме IBM в 1962 г. работало 127 000, а в 1971 г. — 265 000 человек. Силы были не равны.

В 1964 г. фирма IBM разработала System/360, которая была революционна по совместимости моделей, универсальности и наличию 8-битного байта. На это надо было реагировать. Самые массовые модели советских ЭВМ имели 15 и 16-разрядный адрес, что было тупиком, они не имели потенциала модернизации хотя бы десятилетие вперёд. В 1966 г. ведущему в стране институту (ИТМ и ВТ), возглавляемым конструктором № 1 Лебедевым, было поручено разработать аванпроект по ряду совместимых ЭВМ. Поручение было провалено, предложений не поступило. Ведущие же конструкторы (Лебедев, Рамеев) были заняты стартовавшим производством недавно сконструированных ЭВМ 2-го поколения (на дискретных полупроводниках). Передача аванпроекта другому конструкторскому бюро привела к тому, что лучшим решением посчитали взятие за основу System/360.

На решающем заседании, где принималось решение о ЕС ЭВМ, был задан вопрос, кто возьмётся за развитие собственной архитектуры ЭВМ. Промолчали все, и вопрос о копировании решился сам собой. Последний шанс был упущен. Само совещание лишь зафиксировало бесплодность поиска отечественной альтернативы. За копирование высказались все без исключения. Разногласие было только в том, что именно копировать: IBM напрямую, что обещало массу бесплатного ПО, или ICL System-4, что означало написание новой ОС и немалую переделку ПО от IBM. Победила линия копирования System/360. Скачок от второго поколения ЭВМ к третьему был трудным, в первые годы ЕС ЭВМ уступали в надёжности ЭВМ 2-го поколения. Основная вина в этом лежит на плохой элементной базе. В США при переходе от дискретной элементной базы к микросхемам произошёл рост надёжности, а у нас надёжность упала.

Вспоминает академик В. М. Глушков, который пытался внедрить в СССР общегосударственную автоматизированную систему учёта и обработки информации (ОГАС):

Против всего проекта в целом начал резко возражать В. Н. Старовский, начальник ЦСУ [Центрального статистического управления]. Возражения его были демагогическими. Мы настаивали на такой новой системе учета, чтобы из любой точки любые сведения можно было тут же получить. А он ссылался на то, что ЦСУ было организовано по инициативе Ленина, и оно справляется с поставленными им задачами; сумел получить от [председателя правительства] Косыгина заверения, что той информации, которую ЦСУ даёт правительству, достаточно для управления, и поэтому ничего делать не надо.

По словам академика Лебедева, патриарха советских ЭВМ, когда в конце 1940-х он встретился с представителями ЦК КПСС в Москве, чтобы объяснить им важность финансирования ЭВМ, и рассказал о теоретической производительности МЭСМ в 1 kFLOPS. Чиновник долго размышлял, а затем выдал гениальное: ну, вот, получите деньги, сделаете на них машину, она мигом пересчитает все задачи. Что потом с ней делать будете? Выбросите?

Советский математик В. И. Арнольд вспоминал, что Келдыш считал нецелесообразным создание советских суперкомпьютеров, так как такие замечательные математики, как Канторович, смогли и без компьютеров вычислить всё, что было нужно для советского атомного проекта. В этот же ряд по степени «одарённости» и «прозорливости» может поставить высказывание заместителя министра радиопромышленности СССР Николая Горшкова:

Персонального компьютера не может быть. Могут быть персональный автомобиль, персональная пенсия, персональная дача. Вы вообще знаете, что такое ЭВМ? ЭВМ — это 100 квадратных метров площади, 25 человек обслуживающего персонала и 30 литров спирта ежемесячно!