Генерал от машинерии

39

И дальше всё происходило уже знакомым Кириллу порядком. Через три четверти часа послышался голос Малунова:

— Внимание! Приступаем к боевому дежурству. Напоминаю! Не спать! Не болтать! Быть в постоянной готовности!

Триконка «Дежурный режим» сменилась на новую — «Режим боевого дозора».

И тогда Кирилл взялся за то, чем во время первого дозора не занимался. И даже подумать об этом не мог.

Часть его сознания осталась в транспортном отсеке атээски, прислушиваясь к настороженному молчанию товарищей и наблюдая за их почти неподвижными фигурами, а другая часть устремилась в информационные внутренности СОТУ. Пролетела мимо того места, где в виртуальности светилась жёлтая триконка «Оперативно-тактический анализатор системы разведки и целеуказания». Добралась до следующей — «Архив записи боевых действий». Одного за другим создала пасынков для снятия степеней защиты…

Ага, вот он, требуемый массив… Ни хрена себе массивчик! Ладно, нам-то пока нужна только последняя неделя. За неё и возьмёмся.

Давление со стороны цербов пошло гигантское, но с пасынками он пока успевал. Сил-то хоть отбавляй! К концу дозора будет сложнее.

Сознание снова разделилось. Одна часть с удовлетворением отметила, что пасынки у него с каждым проникновением в виртуальность получаются всё стабильнее и всё прочнее, а другая взялась за просмотр архивной информации. Ага, вот она, запись шестидневной давности, нашего первого боя! Смотрим! Ого! Немного же я тогда заметил!

И он стал «смотреть». Происходящее было сродни какой-то игре. Розовые «поросята» и в самом деле появлялись с того направления, где располагалась система пещер, и один за другим атаковали людей. Люди отстреливались, отпрыгивали назад и в сторону, то и дело совершали кувырки. Хорошо всё-таки их подготовили в «Ледовом раю» и «Острове сокровищ». Надо сказать, что господа инструкторы не зря кушали свой инструкторский хлеб!

Ага, вот как погибли те двое, Цалобанов и Подкорытов! Понятно, ни у того ни у другого шансов не было, поскольку сами они отстреляться не успевали, а товарищей рядом не оказалось. Во всяком случае, тех, кто смог бы помочь. Ладно, с общим ходом боя ясно, надо посмотреть теперь на собственные подвиги. И на поведение противостоящих «поросят».

Кирилл прокрутил запись сначала — теперь наблюдая только за собой.

Ага, вот тут он неплохо выкрутился. И вот тут тоже.

Бой катился вперёд. Объект наблюдения (впрочем, скорее, субъект) стрелял, прыгал, кувыркался… Параллельно шло акустическое воспроизведение, и Кирилл слышал голоса — свой, Ксанкин, Спирин, старшины Малунова и других атакуемых.

Вот и она, последняя атака, — когда все уже валялись без сил, а на него накинулась четвёрка поросят, с разных концов.

Лихо он с ними разобрался!

Но тут опять вернулась мысль об игре. Что-то всё-таки в происходящем было необычным, а что именно — Кирилл и сам не мог понять. Раз за разом он прогонял запись последней атаки, следя за своими действиями и за действиями монстров-гостей.

Кстати, а почему это новобранцы оказались против поросят одни?

Кирилл расширил район наблюдения и ещё раз просмотрел уже увиденное. Ага, старички в это время отбивали атаку каких-то летающих мешков, потому они и не пришли на помощь молодёжи. Ясно! Никто, значит, нас не бросил на растерзание, как показалось некоторым горячим головам после первого боя.

Ладно, вернёмся к своим похождениям.

Кирилл ещё несколько раз просмотрел атаку четвёрки гостей. И наконец понял, что ему показалось странным. Всё дело было в последнем монстре. Троицу Кирилл уложил как на блюдечке, но последний должен был его укокошить. Если бы что-то его не задержало. То ли задумался, то ли получал в этот момент приказ от своего командира…

— Слушайте, парни, мне надо отлить!

Остающаяся в «шмеле» часть Кириллова сознания достучалась до той, что парила в виртуальности, и Кирилл начал возвращаться в реальность, сжигая за собой мосты.

— Слышь, Кент, давай приземлимся. Мне надо отлить.

Это же Тормозиллов голос.

Кирилл окончательно вернулся, отстегнул ремень и встал со скамейки. Хотел было размять затёкшие мышцы, но вспомнил что положение у остальных ничем не лучше и сдержался. Снова сел на лавку. Дал команду ПТП перейти в режим tЙtЙ-Б-tЙtЙ с бойцом Переваловым.

— Терпи, Витек!

— Я уже и так давно терплю, — прошипел Тормозилло.

— Надо было перед полётом сходить. Прапорщик же спрашивал. Почему не признался? Ну задержались бы на две минуты. В худшем случае получил бы наряд.

— Я думал, дотерплю, — признался Тормозилло. — Воды-то ведь не пил. Но тут, в этой душегубке и так стрёмно…

Ну да, понял Кирилл, страх же на обрезка давит, а страх в первую очередь на мочевом пузыре отражается.

— Давай приземлимся, — взмолился Тормозилло. — А то я сейчас в штаны налью. Вот ей-богу, не травлю я вакуум!

Кирилл на секунду задумался. Просить у Малунова разрешения на посадку — значит, подводить под ржавые пистоны. И Тормозиллу — за то, что оказался не готов к несению службы; и себя — за то, что не проследил за подчинённым. У прапора станется. Нет уж… Кирилл вывернул шею и посмотрел в иллюминатор.

Первый борт выглядел как точка. Достаточно далеко…

Кирилл прервал голосовую связь с СОТУ, которая в этом режиме осуществлялась только через его ПТП (остальные замыкались на него), снова поднялся со скамейки и распахнул бортовой люк с той стороны, которую было не видно с первого «шмеля». Перешёл с режима tЙtЙ-Б-tЙtЙ на общебортовой режим:

— Пилот!

— Слушаю, пилот!

— Подержи некоторое время ровную траекторию. А то у нас тут у одного обрезка сейчас санитарная авария произойдёт.

Пилот оказался парнем понятливым.

— Есть, сержант! Пару минут пойду прямо. Но пусть аварийщик поторопится.

Все наконец поняли причину возникшей суеты. Рассмеялись, зашевелились.

— Шагай к люку! — скомандовал Кирилл виновнику торжества. — Смелее, смелее!

Возможно, в другое бы время Тормозилло и спраздновал труса, побоявшись брякнуться с высоты, но сейчас ему было уже до фомальгаута.

Он встал со скамейки и, пританцовывая, подобрался к люку.

— Пристраивайся! Это всё, что я могу для тебя сделать. Иначе будешь купаться в моче. Да становись-то так, чтобы внутрь не попасть!

— Конец тебе не подержать, Тормозилло? — спросила Шиманская. — А то промахнёшься ведь!

Все просто раскололись.

— Много хочешь, Викуля, — отозвался Перевалов, расстёгивая ширинку. — За него многие бы подержались, да не многим дано.

— Отставить трёп! — скомандовал Кирилл. — Тут дело серьёзное! — Он приложил все усилия, чтобы тоже не улыбнуться. — Фарат, придержи товарища. А то вывалится ещё!

Шакирянов, сидевший рядом с боковым люком, к которому пристроился Тормозилло, схватил того за пояс. И Витек принялся орошать поверхность Незабудки с высоты птичьего полёта.

Минуты ему хватило. Послышался облегчённый вздох.

— Как сказал бы Спиря, — пробормотал Тормозилло, — всё стало вокруг голубым и зелёным. А ты, Шиманская, так бы не смогла! У тебя бы корма перевесила! Ещё бы и Фарата за собой прихватила.

И Виктория Шиманская не нашла, что на это ответить.

А Кирилл восстановил голосовую связь с СОТУ.

— В чём дело, сержант? — тут же спросил прапор. — Почему отключились от связи?

— Все под плотным штурманским контролем, господин прапорщик. Мелкое происшествие, не стоящее вашего внимания.

К счастью, Малунов не стал настаивать на докладе о происшествии.