Факультет Чар. ЧарФак

Глава 12. Турнир Драконьей горы

На этот раз крик показался нам гораздо громче и ближе, чем первый раз. В панике мы побежали еще быстрее, и потому спотыкались чаще. В конце концов я поскользнулась на хвосте Дина и мы с ним кубарем куда-то покатились. С одной стороны, нам чрезвычайно повезло: именно на этом участке пол пещеры оказался не каменистым, а просто засыпанным мелкими камнями-галькой, а затем и вовсе — песком. Так что мы с моим троллем не сломали себе шеи, а отделались лишь нелегким испугом и несколькими синяками. Его мягкая шерсть и пушистый хвост очень эффективно смягчали удары.

Через несколько минут, десяток вскрикиваний и дюжину ругательств наше нелепое падение-кувыркание закончилось — Дину удалось кое-как зацепиться когтями за большой камень. Мы буквально зависли в воздухе над огромной пропастью: Дин держал в зубах шиворот моего костюма, ухватившись всеми конечностями и даже хвостом за выступы в стенах. Однако не без помощи Энель, ему удалось втянуть меня обратно на каменный выступ, плоский и длинный, чем-то очень похожий на Язык Тролля в Норвегии.

Я искренне поблагодарила своего пушистого спасителя и даже разрешила ему съесть как можно больше припасенных им же для меня толстых гусениц из бездонного кармана зеленой мантии. Если они, конечно, все не повылетали из тайника во время нашего фееричного падения. Дин устало развалился на камнях, как пес на диване, и принялся с удовольствием уминать мятых и контуженных насекомых. Энель же, между тем, куда-то очень быстро и совершенно незаметно упорхнула. Когда же мы с Дином спохватились: «А где же наша маленькая пискля?», было уже очень поздно…

— Ну и где мы сейчас? — в десятый раз спросила я, осторожно высовываясь из-за камней и глядя вниз с отвесного скалистого обрыва, с которого едва только что не свалилась вниз и не разбилась в лепешку. — Что здесь происходит?

Мы по-прежнему находились под землей и были в пещере, только теперь в настолько огромной и просторной, что в ней мог бы отлично поместиться какой-нибудь из Миланских соборов. Казалось, будто две высоченных горы наклонились друг к другу и соприкоснулись верхушками, образовав между собой гигантский грот. Причем, вверху в потолке было видно длинное широкое отверстие и, возможно, оно было не одно. Именно сквозь него в пещеру проникал яркий лунный свет, отлично освещая огромную ровную площадку внизу.

Сначала мне показалось, что там протекает буйная горная река или расположилось кристально чистое озеро со множеством подвижных разноцветных обитателей. Когда же я наконец поняла, что происходит, то громко ахнула и едва снова не свалилась вниз.

Наш каменный выступ находился на высоте стандартного семиэтажного дома, и где-то там далеко внизу вся площадка, будто праздничная площадь, была усеяна разноцветной толпой. Приглядевшись, я смогла заметить три хорошо различимых участка — изумрудно-зеленый, как лесной мох, умытый дождем, алый, как свежая кровь и ярко-белый, как первый снег. Ну, конечно, же это были плотно стоящие группами друг возле друга студенты, что носили плащи трех факультетов — зеленый, алый и белый. С такой высоты я не могла различить их лиц, но было заметно, что все до одного смотрели в сторону, где в высочайшей отвесной скале была искусно выдолблена громадная каменная морда дракона. Его гигантская пасть с пятиметровыми, толстыми, словно колонны, клыками была плотно сомкнута. Во многих местах камень густо порос изумрудным светящимся мхом, от чего дракон выглядел как живой, будто крепко спящий. Его огромные каменные глаза, пустые и темные, словно два глубоких колодца, между тем, выглядели умными и печальными. Где-то далеко в их глубине мерцали маленькие красные огоньки.

По обе стороны от огромной, крепко сомкнутой пасти стояли четыре массивных каменных чудовища с крыльями, клыками и когтями, словно немые часовые, сторожившие вход во дворец.

— Клевая тут охранная система! — прошептала я, вспоминая маленькое каменное чудовище с простреленным крылом, что сидело у меня на камине в заколдованной комнате студенческого общежития.

— Это никакая не охранная система! Это — древние очень могущественные горгульи! — возмутился Дин. — Видишь ли, любую статую, фигуру или даже камень, можно оживить при помощи магии. Так вот, горгульи созданы, чтобы охранять что-то важное, они живут вечно, пока не рассыплется камень, из которого они сделаны. Очень часто горгульи охраняют входы в замки, секретные проходы и коридоры, спрашивая пароли, и тайно наблюдают за их обитателями, то исчезая в стену, словно растворяясь в камне, то снова появляясь в другом месте прямо из ровной стены.

Каждая из горгулий, что торжественно охраняли пасть спящего дракона, была раза в три выше человеческого роста. Мне показалось, или их большие глаза тоже были закрыты, словно в крепком сне?

Прямо перед огромной захлопнутой пастью дракона стояли несколько человек. Я сощурилась, напрягая до предела свое зрение, и насчитала пару магов в белоснежным мантиях, пару легионеров в алых плащах и еще заметила какую-то худощавую стройную женщину в темном длинном балахоне. Последняя выглядела намного старше своих студентов, ее черные с проседью волосы были собраны в тугой хвост. Кажется, это была профессор-ведьма, которая сейчас и вела этот грандиозный урок. Она стояла неподалеку и о чем-то бойко разговаривала с четырьмя учениками, вызванными к доске, а точнее — к каменной клыкастой морде дракона.

Где-то в глубине разношерстной толпы полукровок в зеленых мантиях гармонично и очень грустно плакали несколько флейт. Странно и поразительно, но больше в пещере, где сейчас было так много народу, не было слышно ни звука.

— Мда… у них тут своя атмосфера. Это что это за массовая истерия такая? — шепотом спросила я Дина, утирая слезы — так тоскливо сейчас стало от всех этих тормошащих душу флейт.

— Это Турнир Драконьей горы, — произнес он, всхлипывая, и, несмотря на тоску и дрожащий голос, принялся быстро объяснять происходящее. — Видишь ли, два наших факультета, Проклятые и Преданные, вот уже несколько тысяч лет подряд соревнуются между собой — в силе, мудрости, красоте, богатстве — всегда и во всем подряд. Ты когда-нибудь слышал о наездниках драконов? Тоже нет? Ясно-прекрасно! В общем, для того, чтобы стать настоящим наездником, нужно очень хорошо приручить дракона, так сказать, воспитывать детеныша с того самого момента, как он появится на свет. Яйцо дракона должно вылупиться в руках будущего хозяина, тогда и только тогда новорожденный поверит, что его наездник — ближе всех к нему на этом свете, прямо как его родная мать, и позволит ему себя оседлать. Видишь во-о-он ту каменную пасть дракона — это вход в пещеру, которая идет бесконечным лабиринтом в Драконьей горе и поднимается на самую ее верхушку. Именно там под облаками тысячелетиями строят свои гнезда и откладывают яйца древнейшие, самые могущественные драконы. И вот сейчас на Турнире Драконьей горы лучшие команды двух факультетов будут соревноваться между собой, кто первым сможет достать драконье яйцо и, естественно, при этом остаться целым и несъеденным. Только самые сильные и достойные могут смогут стать хозяевами драконов.

— Только две команды? — переспросила я. — Только Проклятые и Преданные? А почему Босые не участвуют?

— А ты догадайся! — ответил Дин, закатив свои зеленые глаза. — Последний раз, а это было около пятидесяти лет назад, от участников с нашего факультета остались лишь жеваные опаленные хвосты! Если из Проклятых и Преданных хоть кто-то возвращался обратно, то из Босых вообще никто и никогда. Кстати, именно их сейчас и вспоминают, в честь всех пропавших в драконьих лабиринтах, то есть съеденных, сейчас объявлена минута молчания. Слышишь, как плачут флейты?

— Да, слышу. И я тоже плачу, — честно ответила я, — но тогда откуда тут столько Босых? За кого они болеют?

— Да ни за кого и за всех сразу! — отмахнулся Дин, опасно высовываясь из-за камней и наклоняясь, словно пытаясь разглядеть кого-то знакомого в толпе внизу. Затем он быстро вскинул голову вверх и внимательно посмотрел на яркие звезды, принюхался и без труда определил время. — Сейчас закончилась первая пара и прошел большой обеденный перерыв. Босые наелись до отвала в тавернах гномов и пришли сюда поглазеть, поорать и сделать ставки. Слишком много нас полегло в этих пещерах, достаточно для того, чтобы ни одна босая лапа туда больше не ступала. Вон, видишь, сколько имен выцарапано на Стене памяти? Ни одного свободного клочка нет!

Ну у Дина и зоркий глаз — как у орла! Я же, естественно, с такой высоты ничего не видела — даже саму Стену памяти, и потому решила, что имена без вести пропавших были выцарапаны где-то у входа в пещеру Драконьей горы, рядом с исполинскими каменными клыками.

Наконец, мои расшатанные нервы сдали — невозможно было на голодный желудок долго слушать смачное причмокивание Дина и аппетитный, похожий на звук ломающегося крекера, хруст темных голов гусениц.

— Тут где-нибудь можно нормально поесть? — тихо спросила я, и быстрее, чем он смог снова предложить мне свою закуску из сушеных насекомых, добавила, — фу! Но не гусениц и не мышей. А овощей и фруктов: я, кажется, травоядный тролль.

Дин осмотрел меня с ног до головы, словно я подцепила опасную болезнь, признаки которой вот-вот появятся.

— Это что за травоядный недотролль такой? — пробормотал мой пушистый друг. — В любом случае, весь факультет Босых давно поел в Соломенной Хижине — это самая недорогая и вкусно-кормящая таверна у гномов. Смотри, некоторые из наших до сих пор жуют пирожки с лесным медом и корицей, а также копченые колбаски из рябчиков.

Я с голодной тоской в глазах заметила, что факультет босых, шерстяных и усатых сейчас выглядел самым сытым и довольным. Многие действительно жевали булочки, конфеты, печенье, а некоторые, особо клыкастые и когтистые — копченые колбаски и ветчину. Кроме того, щедрые гномы подарили почти каждому из них разноцветные колпаки, шерстяные варежки, носки и блестящие сувениры.

— И почему этот дурацкий портал закинул нас не в ту пещеру… — разочарованно пробормотала я, замерзшая и голодная, готовая отдать все даже за покусанную холодную колбаску. Дин вместо ответа захрустел очередным сушеным жуком.

— А что за дама такая внизу в черном платье? — поинтересовалась я, пользуясь тишиной минуты молчания, которая, кажется, длилась гораздо дольше, чем одна минута.

— Что? Какая еще дама!? — ничего не понял Дин, но затем быстро сообразил. — А! Это не дама — это Мастер Калистор! Он — темный вампир, организатор и судья этого турнира. Видишь ли, Драконья гора находится на нейтральной территории ровно на границе между нашими Королевствами. В ее бесконечные пещеры есть два главных входа, один со стороны светлой Академии, другой — с противоположной темной Академии. Кстати, есть и третий, самый безопасный и забытый вход — со стороны смертных. Говорят, что его вообще никто не охраняет и потому его так усиленно все ищут, даже сами смертные. Вообще, вся Драконья гора будто создана из живого камня, стены ее бесконечных лабиринтов постоянно движутся сами по себе, открывая новые проходы и закрывая старые. Поэтому здесь так легко заблудиться.

— Мастер Калистор — Темный? Как такое возможно? — удивленно спросила я. — В вашей светлой Академии есть темные учителя? И вы не боитесь, что он тут кого-нибудь съест? Вампир же!

— Например, кого? Великим Кодексом между нашими Королевствами запрещено есть друг друга! — опроверг все мои домыслы Дин. — У нас много Темных, и не только мастеров, но и учеников. Так же, как и в темной Академии есть Светлые. Правда, они должны обязательно сообщить о своем присутствии ректору Академии Мастеру Протею. Видишь ли, это не только залог хрупкого мира. Есть знания и магия, которой обладают лишь Темные или же только Светлые. Так, например, только у Мастера Калистора есть полная карта всех лабиринтов Драконьей Горы. Так же, только у него одного есть ключи от входа. А еще у него есть настоящий дракон! Сейчас покажу! Блин, и где же он? — Дин навострил уши и принялся рассматривать выступы, подобные нашему, на противоположной стене. — А, вон, нашел! Вот там! Видишь его? Греется на камнях в лунном свете! Красавец, не правда ли?

Я вытаращила глаза и изо всех сил уставилась туда, куда указывал длинный острый коготь Дина на кончике его указательного пальца. На большом выступе, что находился гораздо ниже нашего, лежал, свернувшись клубочком и грациозно вытянув шею, настоящий дракон. Огромный красивый ящер с умными ярко-желтыми глазами и змеиными вертикальными зрачками. Он был весь покрыт блестящей зелено-сине-серой чешуей, довольно крупный — около шести метров от кончика огнедышащего носа до кончика длинного острого хвоста.

— И ректор вашей светлой Академии, как его там, Мастер Пропей, ну тот, который постоянно меняет формы, позволяет настоящему вампиру быть у вас преподавателем? — начала я, пытаясь разглядеть лицо этого Калистора. Да, его кожа была несомненно бледнее остальных, и выглядел он словно черно-белая иллюстрация на выцветшей странице древней книги. Черный длинный плащ, благородное бледное лицо и руки, черные глаза и волосы с белой сединой. Но вот интересно, есть ли у него клыки? Красив ли он, как все бессмертные вампиры в саге «Сумерки»?

С такой высоты я, естественно, ничего не увидела, но зато стала свидетелем весьма странного действа. Мастер Калистор быстренько вынул из-за пазухи своего черного кожаного плаща, который еще недавно я приняла за старомодное платье, небольшую серебряную флягу и сделал несколько быстрых глотков. По блестящей красной капле, медленно стекающей с его тонких бледных губ, я поняла, что в емкости, должно быть, была налита свежая кровь. Далее произошло нечто необъяснимое — Мастер Калистор стал молодеть буквально «на глазах», его седые волосы стали угольно-черными, кожа приобрела свежий румянец, а морщины на лбу разгладились. В течении нескольких вздохов он превратился в статного мужчину, а затем и вовсе — в цветущего юношу.

— Круто! — только и выдохнула я.

— Да, для вампира кровь — эликсир молодости. Так Мастер Калистор контролирует свой возраст, чтобы легче находить жертв среди смертных, — с умным видом пояснил Дин, — видишь ли, его родной дядя — властелин подземного царства умерших. Ну, Аид, по-вашему. Он заключил со своим племянником выгодную сделку. Мастер Калистор не просто губит смертных и пьет их кровь, он отправляет их души напрямую к Аиду, за что тот отдает вампиру все годы, которые его смертная жертва могла бы еще прожить на земле. Ты когда-нибудь слышал про «поцелуй смерти» или легенду об «ангеле смерти»? Нет…? Ну, значит, и сейчас не помрешь, если не услышишь! Просто запомни — не броди ночами один по городу, иначе сам того не заметишь, как подаришь душу Аиду, а остаток своей жизни — Калистору. Таким образом, хитрый вампир копит чужие непрожитые года и сам живет вечно!

— Что? Этот вурдалак просто так разгуливает по городам смертных и спокойно их ест? — в ужасе воскликнула я. — И ваша распрекрасная светлая чистая добрая справедливая сторона ничего с этим не делает?

Дин посмотрел на меня так, словно я покрылась чешуей и отрастила перья.

— Нет, конечно! Во-первых, Мастер Калистор как-то еще давно проговорился нам, что почти всегда выбирает своими жертвами убийц или злостных преступников, тем самым осуществляя правосудие. Иногда — просто тяжелобольных, которые мучаются, балансируя на грани жизни и смерти… А во-вторых, смертных очень и очень много. Ты посмотри, что они сделали с планетой? Во что превратили нашу землю!

Я молча кусала нижнюю губу, припоминая, когда я последний раз кинула обертку от мороженого мимо урны. В общем, я даже не смогла вспомнить, когда я вообще последний раз ела мороженое…

— Куча смертных безнадежно больны, и потому находятся при смерти. Многим просто надоели их жалкие никчемные жизни, и они мечтают о самоубийстве…

— Погоди, ты хочешь сказать, что Калистор отправляет прямо в ад души всех больных, никчемных и старых?

— Я бы так не сказал! — помотал головой Дин. — Аид не очень будет рад старым душам, потрепанным жизнью. Он предпочитает молодых и красивых. И не в аду, а в своем загробном царстве! Короче, Мастер Калистор — один из самых древних и сильных темных магов, какие только существуют в этом мире! Я бы не советовал тебе не только переходить ему дорогу, но и вообще лучше совсем не попадайся на его пути. Давай-ка лучше я расскажу тебе о двух командах, которые сейчас будут соревноваться. Амазонку Диану с факультета Преданных ты уже знаешь, вон она, огненно-рыжая, бойкая, переминается с ноги на ногу в своих парадных серебряных латах. Она уже устала от приветствий и представлений и хочет наконец-то ринуться в бой.

— А что за страшная темноволосая девчонка рядом с ней? — спросила я, указывая на высокую коренастую фигуру в похожих блестящих латах и алой мантией за широкими плечами. Точно еще одна задира и заводила! Что-то странное происходило с ее густыми, слегка вьющимися волосами — с левой стороны головы они были просто очень коротко подстрижены, практически сбриты под ноль, а с другой были такими длинными, что доходили практически до талии. — Вон та, полулысая деваха с неудачной стрижкой!

— А! Да это не девчонка, это парень! — нахмурился Дин. — Ты что, реально не видишь, что он уже бреется? Между прочим, самый лучший из легионеров! Его зовут Самсон. Тебе говорит что-нибудь его имя? Или, как всегда, нет?

Я не стала умничать и просто честно спросила:

— Из какой он легенды? И… что с его прической?

Дин тяжело вздохнул, но не стал потешаться над моим незнанием самых известных сказаний. За это мой беличий тролль нравился мне все больше и больше.

— Мы зовем его Самсон, как древнего героя, потому что секрет его силы скрыт в волосах, — принялся быстро объяснять Дин. — Видишь ли, кулаком своей правой руки парень способен расколоть каменную глыбу надвое и из осколков выжать пальцами воду. Сила настолько велика, что ему, порой, очень тяжело ее рассчитать. Например, он нечаянно переломал все руки, которые кому-либо пожимал, выбил все двери, которые когда-либо открывал. И потому по совету нашего провидца Овидия, Самсон остриг одну половину головы, и тут же его левая рука потеряла силу, став нормальной человеческой. Но сражается и держит свой особый платиновый меч парень по-прежнему мощной правой рукой. Кстати, я так же не советую тебе приближаться к нему справа. Запомнишь?

Я усиленно закивала головой, мысленно обещая сама себе, что не буду приближаться к нему ни слева, ни справа. Мало ли что!

— Диана и Самсон — самые лучшие легионеры с факультета Преданных. Им будут противостоять самые могущественные и, как обычно, коварные из Проклятых. — Снова заговорил Дин, от азарта все быстрее и быстрее. Он прищурился и вытянул шею вперед, словно не веря своим большим блестящим глазам. — Да это же Сирена и сам Нарцисс! Что он-то тут делает? Думает, нацепил маску и все можно? Ого! Смотри! Там на плече его рыжей подружки, видишь? Тот маленький синий огонек? Это же наша пискля Энель! Я только сейчас понял, что она нас сюда притащила зачем-то!

— Энель? Где? А, вот, точно! Вижу! — прошептала я, совершенно ничего не видя, точнее — едва заметила светящееся голубое пятнышко. — Но она же поклялась именем какой-то там своей королевы, что у нее нет хозяина! Соврала?

— Нет, не думаю, — покачал головой Дин, — видишь ли, у Энель действительно нет хозяина, но зато есть хозяйка! Она — личный эльф Сирены.

Я молчала, понимая, какую большую шутку сыграла с нами эта маленькая эльфийка. Между тем, Дин продолжал принюхиваться и бормотать, не сводя с Нарцисса своих прищуренных зеленых глаз.

— Хмм… Этот самовлюбленный пижон и так всегда был самым лучшим на своем факультете. Только вот парень никогда не любил марать свои нежные ручки и заниматься грязной работой. Согласно слухам, он уже и так скупил у торговцев-гоблинов дюжину драконьих яиц, но ни из одного из них так и не вылупился детеныш.

— Может быть, он их неправильно насиживал?! Ну ты понимаешь — не та температура, плохой режим, влажность…

Дин посмотрел на меня с таким нереальным ужасом, что невольно мои щеки заранее покраснели от стыда.

— Сам ты — не тот режим и влажность! — буркнул он. — Ты хоть знаешь, как в руках всадника из яйца рождается новый дракон? Вся магия — и светлая, и темная, — основана на крови. Яйцо дракона накаляется на открытом огне до тех пор, пока не станет сиять и светиться. В этот момент будущий хозяин дракона режет клинком свою ладонь и проливает кровь прямо на пылающее яйцо. Маленький дракон внутри все чувствует и решает, появиться ли ему в этот момент на свет, чтобы навсегда связать свою жизнь с этим всадником, или же дождаться следующего случая. Так, например, Диана уже достала из этой пещеры около пяти драконьих яиц! Чего ты удивляешься? Девчонка неуязвима, непобедима и бессмертна, пока не влюбится в кого-нибудь! Но проблема в том, что сколько бы она не старалась, проливая свою кровь на пылающие драконьи яйца, ни одно из них не вылупилось.

— Может, яйца бракованные? — подсказала я. — Ну или же греть надо сильнее…

— Вряд ли, — не понял моего сарказма Дин, — понимаешь, драконы тоже существуют разные, как у магов, у них есть свои ранги, уровни, способности и умения. Самый простой и распространенный — это зеленая орочья виверна, боевой неприхотливый дракон. Самые редкие и могущественные — мудрые драконы варлоков, магия которых, порой, бывает даже сильнее времени и пространства. Кстати, сами варлоки, или высшие маги, тоже могут оборачиваться в драконов и, тем самым, становиться практически неуязвимыми, особенно в бою. Видишь ли, драконы бессмертны, они вечны, как и само время.

Я помотала головой, кружившейся от переизбытка сомнительно полезной информации, и хотела спросить что-то еще, но отвлеклась. Значительно помолодевший и похорошевший Мастер Калистор быстро вытащил из своего черного плаща что-то блестящее и острое — небольшой изящный клинок, и полоснул им по своей левой ладони. Темно-фиолетовые, почти черные капли крови градом закапали на площадку перед закрытой каменной драконьей пастью, а точнее — прямо между огромными пятиметровыми клыками. Встречаясь с твердым камнем, они ярко вспыхивали холодным синим пламенем, словно порох. Вскоре этот неестественный колдовской огонь расползся в разные стороны и охватил горящим кольцом четырех избранных студентов — Нарцисса, Сирену, Диану и Самсона, оградив их плотной стеной от всех остальных. Перед страшной каменной пастью в широком кругу, очерченном высоким синим пламенем, избранные студенты твердо стояли на ногах, гордо расправив свои плечи и подняв подбородки.

В этот момент глаза всех четырех горгулий одновременно вспыхнули ярким красным огнем, словно задние фары тормозящих автомобилей. Пара из них принялась синхронно бить передними лапами в каменный пол, будто в барабан. Холл наполнил громкий раскатистый звук, эхом отдающийся в десятках ведущих сюда пещер. Оставшаяся пара горгулий синхронно отвесила поклон разбудившему их Мастеру Калистору и принялась со скрежетом, рычанием и громким сопением от усилий открывать тяжелую драконью пасть. Земля задрожала, с полотка вниз полетели мелкие камни и песок, толпа учеников внизу явно занервничала, раздались испуганно-недовольные возгласы, ругань и даже вопли — особенно со стороны зеленого факультета Босых.

Наконец, все стихло — гигантская пасть с пятиметровыми, толстыми, словно колонны, клыками была широко раскрыла и оттуда струился теплый желтоватый свет, постоянно мерцающий, как от факелов.

— Но ты не парься! — утешил меня Дин, усаживаясь на камнях и свешивая вниз свои босые лапы. Только он мог так искусно балансировать на краю пропасти, как кошка на перилах балкона. — Нам повезло — мы сейчас дальше всех от каких-либо драконов. Будем наблюдать отсюда — все видно, как на ладони. Ставлю трех сушеных ящериц на то, что Диана с Самсоном снова выиграют и каждый принесет, как минимум, по одному драконьему яйцу. Если, конечно, Самсон нечаянно не выжмет всмятку свое! Еще три ящерицы на то, что Нарцисс сначала заставит Сирену громко петь, а потом и поцеловать дракона. Ну, чтобы тот превратился в золото и его не сожрал! Интересно, куда же делся его настырный подмастерье Малыш Джо?

— Хм, и впрямь, куда же он дел своего малолетнего психа с крыльями? — удивленно спросила я, за что тут же получила увесистый подзатыльник.

Моей первой мыслью было то, что это, должно быть, вернулась наша пискля Энель и решила немного поразвлечься, сыграть с нами в игру «угадай кто», но…

— Сюрприз, бесхвостый! Сюрприз, блохастый! — закричал Малыш Джо, да так громко, что я едва не свалилась вниз. Мальчишка с ангельским лицом и демонскими крыльями за спиной, кажется, уже достаточно долгое время сидел прямо за нашими спинами. Он тряхнул копной ярко-рыжих волос, моргнул своими невинными бездонными зелеными глазами и звонко спросил, — прогуливаем урок Мастера Калистора, да? Знаете, что за такое бывает? Особенно, если без спроса притащить на урок смертного!

Мы с Дином от неожиданности оба потеряли дар речи и от страха быстро сползли почти на самый край каменного выступа — еще сантиметр, и мы полетим вниз.

— Нет, пожалуйста! Не выдавай нас! — взмолилась я в ужасе.

В ответ мальчишка лишь смерил меня презрительным взглядом.

— У тебя был шанс вернуться в мир людей, смертный! Ты его потерял!

Он с громким хлопком расправил свои темно-серые перепончатые крылья и стал двигаться прямо на меня. Но Дин с ловкостью белки мигом очутился передо мной и преградил Джонасу дорогу.

— А ну, оставь моего подмастерье в покое! — зарычал на него тролль, словно злобный пес. — Чего тебе от нас надо? Тамлин — не смертный! Прекрати его оскорблять или я… или я… откушу тебе голову!

Но этом знаменательном моменте, когда второй раз в жизни за меня кто-то заступился, я решила влезть в их разгоряченную беседу со своими глупыми вопросами.

— Почему вы все так ненавидите смертных? — обратилась я к Джонасу. — Что они вам сделали?

На что мальчишка лишь удивленно хмыкнул, поморщив свой маленький курносый веснушчатый нос:

— Ха! Мне — ничего! А вот в присутствии Мастера Калистора лучше их не упоминать! Хороший смертный — мертвый смертный!

— Но почему?! — в ужасе переспросила я.

— О, это долгая и печальная история, — начал быстро объяснять Дин, ему так сильно хотелось быть образцовым мастером для меня. — Видишь ли, однажды этот могущественный вампир был влюблен в простую смертную девушку и даже успешно защищал ее деревню от врагов и демонов. Но в какой-то момент его раскрыли и… в общем она самой последней узнала, что он — вампир. И девушка пыталась защитить его, но погибла. Точнее, ее казнили, сожгли на костре, как ведьму, прямо на его глазах. Теперь Калистор бесконечно мстит смертным за этот день и час. И пусть мстит дальше, Тамлин! К тебе это не относится — ты не смертный!

— Тамлин — не смертный, говоришь? — задорно повторил Джо, слегка наклоняя свою рыжую голову на бок. — Тогда, может быть, блохастый, ты притащил сюда Темного? Может ли он быть тем самым потерянным Черным Принцем? Должно быть, его так долго прятали в мире смертных, что он стал глупее тролля!

В ответ на скрытое оскорбление каштановая шерсть Дина встала дыбом, он громко и свирепо зашипел, как кошка, которой наступили на хвост.

В этот момент я очень и очень серьезно задумалась… А что, если я и правда тот самый потерянный Темный Принц? Ведь у меня, действительно, темно-синяя кровь, и каким-то чудом я смогла пройти сюда сквозь зеркальный портал. Однако, никто не знал самое большое «но» в моей теории: то, что я — девчонка. А девчонка никогда не может быть принцем. Так что, эта красивая легенда оканчивается совсем некрасиво! И передо мной сейчас стоит весьма тяжелая задача — понять, наконец-то, что же я такое на самом-то деле…

Следующие слова Дина отвлекли меня от размышлений и снова вернули в реальность. Все дело в том, что тролль их прорычал, выплевывая каждое предложение, словно яд, в хорошенькое лицо молодого, но жестокого полубога-мальчишки.

— Тамлин — настоящий тролль! Он — полукровка! Он — не темный!

— Вот сейчас и проверим! — подмигнул мне Джонас. Он резко подошел к нам вплотную и, смеясь, словно внизу была не пропасть, а мягкий надувной батут, столкнул нас с края нашего каменного выступа.