Глава 2.2

Делать было нечего, и я решил пройтись хотя бы немного по кораблю, чтобы размять ноги. В медицинских отсеках царила суета: пробирки, уколы, операции… Далее за ними располагалась библиотека. По всей видимости, Семен именно оттуда взял свою интересную книгу вчера вечером. Затем я уперся в тир.

Сверху красовалась надпись: «Только для военнообязанных».

«Не очень-то и хотелось», — подумал про себя я.

— Хе, смотри, инженер, видимо, хотел пострелять.

— Вам лишь бы съязвить? — не стал отмалчиваться я.

— Не понял, — возмутился один из двоих, вышедших из тира.

— И не поймешь, — пробормотал я и пошел в сторону кают, не испытывая особого желания спорить с военными.

— Эй, постой! Инженер, может, на спор с тобой постреляем?

— Тут же написано, что только для военных, — обернувшись, рыкнул я. — Да и на что спорить?

— Не бойся, сегодня Бэйкерс уже не придет нас проверять. Поздновато для него. А поспорим на щелбаны.

— На щелбаны? — удивился я. — Шутишь?

— Да ладно! Боишься, что мозги выбьем? — парочка стала громко хохотать.

Уходить уже было как-то неловко. Лучше бы не отвечал, вечно втянут в авантюру!

— Ладно, пошли, — я с довольными вояками неохотно вошел в тир.

Достаточно светлое и большое помещение. Внутри находились человек пятьдесят: кто стрелял, кто-то сидел компаниями и что-то обсуждал. Через секунду все притихли и обернулись в нашу сторону.

— Че уставились, инженера не видели ни разу, дикари? — взорвался тот, что разговаривал со мной.

— Эй, сержант, — послышалось с дальних столиков, — проблемы?

Вошедшие со мной опустили головы:

— Нет проблем. Вот, хочет человек посоревноваться. Я не видел, кто там сидел, и голос не узнал сначала:

— Он наш. Андрей, проходи, не стесняйся, — наконец, Вовка встал. Он был выше всех примерно на голову. Я искренне обрадовался ему в тот момент и направился в сторону уже известного мне трио.

— Ну что, на понт тебя взяли? Заманили? — смеялся Макс.

— Вроде того, «на слабо» втянули к вам, — улыбался я. — Ну что, постреляемся?

— О, да ты еще и нарываешься! — повеселел в лице Джеймс. — Давай, почему нет. Начнем с пистолетов, с антиквариата или лазерными предпочитаешь?

— Давай антикварным, что ли, попробуем. В армии только на них тренировался, с тех пор оружие в руках и не держал.

— О, да ты в армии был? Где служил? — интересовался Вован.

— Под Москвой, ПВО. В основном скучали всю службу. Давно это было, без армии тогда не брали на обучение в Космическую Академию.

— Ха, вон у нас Джеймс тоже в ПВО раньше служил, потом перевелся.

— Да уж, на мать ее, Америку, никто так и не напал за те три года, пока я высиживал под Вашингтоном, — с унынием поддержал разговор Джеймс.

— Ну, раз все тут служивые, — продолжал Вовка, — за это для начала и накатим. Макс, неси стаканы.

— А че я-то сразу?

— Ты самый младший по званию, вот и иди.

— Как накатим? Чего накатим? — удивился я.

— Водку, чего же еще! Представляешь, Джеймс из Америки возит, вроде русская, а по вкусу на нашу сивуху вообще не похожа.

Мы направились к импровизированному бару. За барной стойкой я увидел уже знакомого мне повара-китайца и дружески кивнул ему. Он тоже широко заулыбался мне в ответ и, немного коверкая слова, стал предлагать на выбор напитки, разлитые в бутылки оригинальной формы — в виде пистолетов и ружей.

— Позалста, попробуйте вот эту.

Китаец указал мне на привлекательную бутылку из матового стекла. И я уж было собрался последовать его совету, как один из вояк весьма болезненно ткнул меня в бок своим пальцем. Жестким, как металлический стержень.

— Ты че? Это же пойло специально для узкоглазых! Настояно то ли на змеях, то ли на червях!

Я недоуменно посмотрел на китайца, все продолжавшего улыбаться мне, и переспросил:

— С червями? Китаец просто просиял:

— С сервями! Да! Осинь полезна для мущин! Осинь!

Чтобы подтвердить свои слова, он налил в широкий стакан из бутылки себе грамм тридцать и без промедления выпил.

Стало слегка не по себе от одной мысли, как изготавливали это пойло, а в напитке я узнал аналог земного мексиканского Mezcal, при производстве которого в спиртное добавляют личинок моли, гнездящихся на агаве. Увидев, что вино с червями не вызвало у меня прилива энтузиазма, китаец продолжал предлагать мне лучшие, с его точки зрения, напитки:

— Китайска фодка ис ясериц. Пожалста, холосо для глазов! Рисова назтойка на мысах — от касля! Пожалста!

— У меня нет никакого «касля», — отмахивался я, смеясь. Несколько ошарашенный таким ассортиментом, я отошел к оружейной витрине.

— Интересный у вас тир, парни.

— А то! Только тут и расслабляемся, — Макс принес три стакана. Вовка на глаз, но с аптекарской точностью разлил всем американской водки. — Ну, за встречу. Сделав большой выдох, за три глотка я еле осилил эту лошадиную дозу.

— Пффф, ну у вас и объем, — корчась, произнес я. — Закусывать, понимаю, нечем?

— Андрюх, ты что? — удивился Макс. — Глубокий вдох в рукав товарища — вот лучшая закуска.

— Вас понял, парни, — ответил я. Вовка уже тащил два пистолета.

— Ну что, Андрей, готовь лоб. Сейчас будем отвешивать тебе щелбаны.

Я взял пистолет, и мы с Вовкой подошли к отметке, с которой нужно стрелять. Алкоголь быстро растворялся в моем организме, почувствовались легкая слабость в ногах и тепло во всем теле.

— Один выстрел — один щелбан, — продолжал Вовка. — Огонь!

Вовка выстрелил и попал чуть левее центра, а я долго и упорно пытался прицелиться.

— Давай уже, Андрэ, перед смертью не надышишься, — посмеивался Джеймс. Я нажал на курок, приличная отдача ударила по запястью. Дым чуть рассеялся, пока цель приближалась к нам.

— Ха-ха, Вован, — вытаращив глаза, закричал Макс, — ты смотри, точно в цель!

Я довольно ухмылялся, Вовка смотрел на мишень и не верил своим глазам.

— Ну что, Владимир, — официально обратился к нему Джеймс, — ваш лоб, пожалуйста.

Вовка подставил лоб мне, я что было силы отвесил ему смачный фофан.

— Давайте еще накатим, — предложил Макс, и мы пошли к скамейкам, чтобы принять еще одну порцию «на грудь».

Просидели в тире мы порядка часов четырех, щелбаны летели во все стороны: Вовка — мне, я — Вовке, Макс — Джеймсу… Половина всего вечера вылетела из памяти: пили, стреляли… Удивительно, как в подобных местах не случается ничего, хотя у вояк, наверное, обращение с оружием доведено до автоматизма.

Помню, выйдя из тира, шепотом мы пели какую-то песню.

— Эх, нормальный ты мужик, Андрюха, — протянув руку, заплетающимся голосом вымолвил Вовка.

— И вы, парни, отличные, — строя пьяные гримасы, ответил я. — Ладно, увидимся еще.

Однако добраться до своей каюты спокойно мне было не суждено.

Прежде всего, я заблудился. Прошел свой поворот, чего поначалу не заметил. Злую шутку со мной сыграли лифты. Нажав свой уровень, я перепутал крылья станции и отправился в противоположном от нужного мне направлении. А когда обратил внимание, что моей каюты нет там, где ей полагается быть, то оказалось, что я нахожусь вообще не понятно где. В глазах, скорее, не двоилось, а троилось. Пойло вояк и не собиралось меня отпускать. Состроив умный вид, я ходил, будто знаю куда, не привлекая внимание людей, встречающихся мне на пути.

Здесь располагались сплошь каюты научного персонала, причем отдельной их группы — вирусологов. Чертыхнувшись, я подошел к стене и постучал по информационному стенду, который высветил мне на плане путь до моей каюты. Путь пешком был практически не возможен, кроме одного варианта.

Получалось, что самым коротким маршрутом будет пройти через синтетический сад.

Но делать нечего — пришлось шевелить ногами. Не ночевать же прямо в коридоре! Главное — не попасться патрулю, следящему за порядком, в пьяном виде и спящим на чьем-нибудь коврике.

Я быстрыми шагами направился к саду и минут через пять вошел туда, стараясь идти медленно и осторожно. Мне предстала картина абсолютной тишины: людей не было, как вдруг впереди себя я увидел спину еще одного человека, который двигался так же медленно. Он вышел на тропинку из-за куста, не заметив меня.

Я сразу же заподозрил неладное, потому что странный вид спины незнакомца явно свидетельствовал, что с ним что-то не так. Прежде всего, на нем был замызганный и испачканный пятнами халат пациента хирургического блока, верхние завязки были оборваны — и моему взгляду представлялось действительно ужасающее зрелище.

То, что я увидел со стороны, повергло меня в легкий ужас: над халатом в районе шеи оголенные позвонки белели, как кольца игрушечной пирамидки.

Но и сами позвонки были ненормальные. Они срослись вкривь и вкось, причем вместо хрящевых дисков виднелись причудливые шипастые наросты, покрытые слизистыми шишками, из которых вытекала липкая жидкость. Весь халат с задней стороны был в ней.

Однако, вопреки всем законам логики, этот человек быш не только жив, но и, по всей видимости, имел какую-то цель: в руке он сжимал здоровенный нож и намерения его были, скорее всего, агрессивны.

Хмель частично выветрился у меня из головы, и я, стараясь перемещаться как можно тише, свернул в заросли и постарался поравняться с этим подозрительным типом. Вскоре мне это удалось, так как он замер на месте.

Из своего укрытия я более четко разглядел внешность этого индивидуума уже не только со спины. Спереди он оказался еще омерзительнее.

Лицо будто бы съехало набок: с одной стороны кожа собралась глубокими серыми складками, а с другой — туго натянулась, как готовый лопнуть перезрелый арбуз, волосы вылезли клочьями, а глаза глубоко запали в орбитах, окруженные черными мешками. Чтобы понять, на кого именно обращен взор этого чудовища, я посмотрел в направлении его взгляда. В нескольких метрах от нас спиной стоял Бэйкерс, безмятежно вводя шприцем в ствол одного из растений какой-то состав.

Я снова перевел глаза на человека в халате. Его искаженная мимика одновременно отражала растерянность и ужас. Рот, лишенный губ, судорожно дергался, как у пойманной рыбы, ноздри расширились, а лоб собрался морщинами. Он съежился, как кошка перед прыжком, вынес вперед правую руку с ножом и быстрыми шагами направился в сторону генерала.

Я сначала, просто не поверив своим глазам, провел рукой по лицу, зажмурился и снова посмотрел в сторону нападавшего. Сомнений не было, я не допился!

Выскочив из-за дерева, я быстрыми, но заплетающимися шагами устремился наперерез этому маньяку и крикнул Бэйкерсу: «Берегись!»

В тот момент персонаж с ножом повернулся на меня, а я всей массой влетел ему в район живота и повалил на пол. Нож вылетел из его руки.

Товарищ оказался на удивление юрким, и, если бы не помощь подоспевшего Бэйкерса, который практически за секунды скрутил руки и ноги нападавшего сорванными металлическими лианами, мне пришлось бы трудно, так как тот локтями стал бить меня по затылку.

Теперь скованное существо лежало неподвижно, глядя с ненавистью на генерала, и иногда шипело:

— Сволочь. Нелюдь. Я до тебя еще доберусь.

— Кто это? — спросил я у Бэйкерса, когда перевел дыхание и поднялся.

— Понятия не имею, — в своей спокойной манере ответил он, отряхиваясь. Я снова восхитился самообладанием этого человека, который вполне мог бы, не подоспей я вовремя, оказаться в открытом космосе в запаянном цинковом саркофаге. Учитывая его должность, очень нелепая смерть могла случиться.

— Но благодарю вас, — продолжил Бэйкерс. — Будьте уверены, я в долгу не останусь. А сейчас хочу попросить вас подойти к пульту и вызвать охрану, а я посмотрю, чтобы наш уродливый друг случайно не развязался.

Я подошел к стене и нажал кнопку, чтобы связаться с кем-нибудь. Однако через секунду я услышал вопли неподалеку, открылся шлюз и группа медиков в сопровождении нескольких сотрудников службы безопасности уже бежали в нашу сторону.

— Где он? — кричал кто-то из вошедших.

Я, указывая нужное направление, направился обратно к Бэйкерсу. Стало ясно, что наш товарищ был «крысой», раз медики прискакали достаточно быстро и сами.

Подойдя ближе, я увидел, что скрученный нами убийца-неудачник был без сознания.

— Что с ним? — спросил я, подходя.

— Умер, вероятно, — констатировал Бэйкерс. — Удивительно, как он вообще передвигался с такими ранами. Смотри, живот-то у него вспорот.

— Извините нас, — начал разговор один из подбежавших, — время обеда, отлучились на пять минут. Вроде доза наркоза быша правильная, пришли, а нет никого… Хорошо, СБшники быстро нашли его по камерам наблюдения.

— У вас наркоз алкогольный? — с долей негодования спросил Бэйкерс. — От него за версту несет.

— Кхм, — стыдливо вмешался я. — Это от меня, наверное. Бэйкерс покосился, прищурился и понял, что я действительно достаточно сильно пьян.

— Ладно, 12.22, будем считать, что я ничего не видел, — подмигнул он. Медики в тот момент уже паковали трупп.

Единственное что не забуду никогда — это почерневший высунутый язык.

Следом прибежали личные охранники генерала и долго что-то активно рассказывали. Тот орал в ответ об их несостоятельности и о том, что по прибытию на Землю они будут расформированы. Я уже бышо собирался незаметно покинуть сад и направиться к себе в каюту, как Бэйкерс окликнул меня:

— Пошлите пройдемся, 12.22, я провожу вас, — подобного я не ожидал.

— Я буду держать вас в курсе случившегося сегодня, — продолжил он. — Думаю, медикам нужно отправиться под трибунал после произошедшего.

— Не судите строго, генерал, — наводя резкость на очередную дверь, ответил я. — Все — абсолютная случайность! Малая доза наркоза, мой пьяный поход через сад, вы не вовремя оказавшийся там. Вряд ли он знал, куда идти. Скорее всего, напал бы на первого встречного.

— Андрей, каюта ваша прямо до конца и налево. А по поводу него, вы подкинули мысль мне для расследования. Ведь он на меня рычал и говорил, что доберется в следующий раз. Что ж, завтра медиков ждут допросы. Может, кто-то решил свести со мной счеты через «крысу»? В любом случае, еще раз скажу «спасибо». Вы спасли мне жизнь!

— Я думаю, на моем месте любой другой сотрудник поступил бы так же, — отгораживаясь от комплимента, вымолвил я. Бэйкерс, кивнув в нужное мне направление, пожал напоследок руку и сжал ее:

— Надеюсь, более в таком состоянии я вас не увижу? — подчеркнул он. — Ваша должность и алкоголь не совместимы. Надеюсь, вы понимаете?

— Конечно, — услужливо усмехнулся я. — Давайте забудем о сегодняшнем вечере.

Генерал одобрительно поднял большой палец вверх и молча направился к лифтам.

Я подошел к своей каюте и плюхнулся на кровать в одежде. Проснулся только на следующий день. В два часа дня.

Около двери настырно пищал звонок. Одним глазом я посмотрел на монитор — это был Вадим. Встать оказалось крайне сложно. Оторвав голову от подушки, я почувствовал резкую боль в области затылка. С трудом поднявшись, направился в сторону двери.

— Привет, Андрюх, ты куда вчера пропал? Чего-то выглядишь неважно, че это у тебя на лбу? Синяк?

— Вадь, слишком много вопросов с порога, заходи, — Вадим зашел внутрь, а я отправился в ванную комнату в надежде на то, что в аптечке найдется подходящее лекарство для моей головы.

— Вадим, не поверишь, я вчера с солдатами в тире на щелбаны стрелялся.

— Вау, по твоему лбу видно, что стрелок из тебя не очень меткий! Ну, и как они? Сильно наезжали? Судя по перегару в комнате, они тебя и поили насильно?

— Слушай, — копаясь в аптечке, продолжал я, — пьют они стаканами, как настоящие алкоголики. Вы-то как посидели?

— Да никак! Олежу стошнило после третьей порции — на этом решили и закончить.

— Да уж, с воинами вчера, значит, мне подвезло, хотя. — ничего от головной боли я не нашел.

— Вадим, пошли к тебе в каюту, у меня голова сейчас лопнет. Думаю, коньяк твоего папы мне сейчас очень пригодится.

— Ха, ну что же, не вопрос, составлю компанию. По стаканчику опрокинем для аппетита, так сказать, — потирая руки, радостно заявил Вадя, и мы пошагали к нему.

У него был жуткий бардак: вещи из багажа разбросаны, армейская фуражка, бутыль коньяка на кровати, на полу разбросаны штаны, носки, рубашки, в углу из-под кровати торчала рукоятка.

— Вадим, у тебя там оружие?

— Где? — с недоумением посмотрел на меня Вадя.

— Вон, — я нагнулся и вытащил пистолет. На нем была памятная гравировка.

— Вчера все ушли, а я продолжал выпивать. Потом искал его, а он, наверное, выпал из чемодана. Это моего отца, наградной, и фуражка его… Он запихнул меня в этот колледж! Ты не представляешь, что такое отец военный… Подъем, завтрак, обед, ужин — все по расписанию. Я сам вызвался в эту экспедицию подальше от папаши, вот и прихватил его самые ценные вещички. Коньяк он вообще всегда прятал в разные места, чтобы никто не нашел. Параноик хренов!

— Вот, давай за твоего батю и выпьем, Вадь! Чтобы был умнее в следующий раз.

— Да уж, отец — зверь, — наливая, продолжал Вадим. — Мне сорок, ему шестьдесят пять. Выглядит моложе меня, еще и драться кидается периодически, зараза. У него от разных браков шестеро таких же, как я. Оборванцев без полного профильного образования. Все денег на обучение не хватает, видите ли. Меня хоть к сорока годам куда-то пристроил — и то хорошо. Ну, ладно, будем здоровы!

Я еле проглотил хваленый коньяк, но полегчало уже через пару минут.

— Вадь, ты пойми. Раньше средняя продолжительность жизни быша семьдесят лет, теперь — сто пятьдесят. Разницу улавливаешь? Мы в наши сорок, порой, как в двадцать себя ведем. Еще мальчишки для своих близких.

— Это, конечно да. Ладно, оставим выпивку на обратную дорогу, — Вадя поспешил засунуть алкоголь обратно в чемодан.

— И пистолет спрячь подальше, а то, не дай Бог, найдут — доучиться не получится. Кстати, спасибо за «конину», голова светлеет!

— А, не за что. Пожалуй, приберусь, — засуетился он.

— Я пойду что-нибудь съем, с похмелья готов быка слопать. Медленно я шел по коридору, слабость одолевала. Наконец, дошел до столовой. Обслуживание здесь круглосуточное, шведский стол всегда обновляется из-за большого количества персонала, которое трудится без передышки.

Всегда можно прийти сюда и просто посидеть, попить чая или кофе, а, может, и плотно покушать. На поднос еле уместилось все то, что я выбрал себе. Обслуживающий персонал косился не очень добро, а я водил головой в поисках свободных мест. Вот они! Вчерашнее трио, держась за головы, сидели за столом и медитировали.

— Ну что, наша армия самая могучая? Как настроение? — подбадривал я.

— Здарова, да никак, — прохрипел Вовка. — Садись. Вон Макса и Джеймса Бэйкерс вчера все-таки застукал пьяными тут, в столовой.

— И что теперь? — расстроился я.

— Да ничего, — отрезал Джеймс. — По прибытии на Землю — десять суток общественных работ.

— А чего кислые-то такие тогда?

— Ты, смотрю, на позитиве, — прошептал Макс. — Вчера все выпили, головы кирпичные, лекарства больше нет.

— Так сходите в медицинский блок, — озарило меня.

— Зачем? — со злостью спросил Вовка.

— Как зачем? У них спирт есть! Может, и помогут.

— Точно, — вскрикнул Джеймс и вскочил с места. — Пошлите скорей! Владимир, Макс, ну?

— И снова прощайте! Надеюсь, добрые медики вам помогут, — взяв булочку, ехидничал я.

— Тебе тоже не хворать, — позитивно отвесил Макс, и они вышли из помещения, а я принялся агрессивно поедать все, что было.

— До прибытия на Титан осталось двадцать четыре часа, — сообщил по громкой связи диктор по кораблю.

— Аминь, — произнес я и залпом допил бокал томатного сока. Теперь с переполненным желудком я решил пойти в каюту. Поваляться на кровати, послушать новости.

Проведя карточкой по считывателю, я понял, что она не моя: красный огонек продолжал гореть.

— Этого еще не хватало! — я снова провел, но результата не последовало. На карте красовалось: «Джеймс Стивенсон, каюта 00040».

Вероятно, он взял со стола по ошибке мою карточку. Его логово было на четыре этажа выше. Пришлось дойти до лифта, который находился метрах в трехстах от меня.

Лифта не было минут пять, а когда двери открылись, то в нем стояли Бейкерс и Соколов. По углам щемились их подручные.

— А, код 12.22, как настрой? — спросил Бэйкерс.

— Боевой, генерал. Как всегда, — ответил я.

Соколов одобрительно кивнул, дальше ехали молча. Поднявшись на этаж воинов, я немного удивился. Ботинки военных вместе с носками стояли у порога каждой каюты, от этого запах в коридоре был крайне тяжелый — еда попросилась обратно на выход. Я быстро стал искать необходимую каюту.

— Он не расстроится, если дождусь его внутри, — подумал я и без промедления зашел внутрь.

На стенах висели разные фотографии в рамках. Кажется, Джеймс был во всех возможных уголках света. На одной из фотографий была Африка: Джеймс стоял в центре компании темнокожих крепких парней с автоматами, на нем висело ожерелье из долек яблок, которые чередовались с какими-то экзотическими цветками.

— Черт, это же не яблоки, — я снял фото со стены и посмотрел ближе. — Это ясе уши! Ужас!

Я бросил фото на кровать. Кошмар, за такие фотографии можно загреметь надолго! Около кровати слева стояли три винтовки, блестя, как новенькие. Видимо, ему есть чем заняться в скучные перелетные вечера.

По двери начали бить ногами:

— Эй, открывайся, что за щит!

Я подошел ближе: на мониторе красовались Вовка и Макс, они держали Джеймса под руки. Я открыл дверь.

— О, а ты что тут делаешь? — удивился Вовка.

— Да, факен щит, ты-то тут откуда? — еле подняв голову, бубнил Джеймс.

— Наш американский друг схватил мою карту, когда вы в медицинский блок пошли. Смотрю, вам помогли? — спросил я.

— Ха, не то, что помогли, вылечили! Канистру дали трехлитровую! — проходя в каюту и чуть зацепив мое плечо, довольно произнес Макс. — Мы даже с товарищами по несчастью поделились, что бывает крайне редко.

— Ладно, давай меняться картами, и я пойду к себе, — потянулся я к своему пропуску.

— Андрюх, тормози, я тебе сейчас свои бусы покажу, — гордо произнес Джеймс.

— Да видел я твои бусы на фотографии. Ты лучше скажи: зачем они тебе?

— Это бусы знаешь из кого? — гордо продолжил Джеймс. — Ты знать не знаешь! Эти суки меня месяц держали у себя, они мне вторую дыру в заднице прожгли раскаленной железякой! Говорили, что телку из меня сделают и будут пороть, когда заживет… Жара плюс сорок… Ты знаешь, как такие раны начинают гнить? Сидеть нереально, стоять невозможно — только лежать на животе. Пару раз в неделю хлестали колючей проволокой по спине, вырывая небольшие куски моей плоти. И вот принесли они мне через дней десять поесть, чтоб не сдох. Железная вилка и пластиковая тарелка, представляешь? Идиоты, я этой вилкой убил суку, принесшую мне собачью еду ударом в глаз, ох и глубоко она ему вошла, еле выдернул назад! У него было оружие, но в моих руках сжималась только вилка, и я победил. Сняв с него винтовку и опрокинув ее за плечо, я пошел дальше. Два ублюдка сидели спиной, смотрели по телевизору местную хрень. Первому я вбил кадык назад в глотку, приятно было наблюдать за тем как он корчась задыхается, второй схватил оружие и вскочил. Я шею его пробил этой вилочкой. Знаешь, если хочешь убить человека, бей в шею чуть правее. Если столь специфичным холодным оружием, то по сонной артерии не промажешь. Затем я взял нож со стола, которым они резали кусок вяленого мяса, и срезал их уши. Шесть ушей были слишком малы на веревке, поэтому, пока я пробирался по джунглям и полям, нарезал цветов и вернулся к боевым товарищам в праздничном обличии. Победителем, со свидетельством того, что меня не отпустили «крысить» и завербовали, а что я сам выбрался!

— Да уж. — с долей непонимания произнес я. — Вы, парни, отдыхайте. Осталось совсем чуть-чуть, скоро прибываем на Титан, а вам нужно еще и протрезветь.

— Ой, да не переживай за нас, — отмахнулся Вовка, — ты лучше за себя подумай.

— А что за себя? — удивленно поинтересовался я.

— А то, что нам Соколов сказал: «Колонистов стрелять!»

— Если будет даже минимальный повод не очень дружественного поведения, — продолжал Джеймс, — там-то я себе еще ушей нарежу…

— Тсс, это же штатский, — шипел ему под нос Макс.

— Мы тебе ничего не говорили, Андрюх, — убеждал Вовка.

— Как стрелять? Зачем?

— Видишь ли, приказы не обсуждаем, — бухтел полусонный Джеймс, уже лежа на кровати.

— Да уж, интересные у вас приказы.

— Андрей, ну что ты переживаешь! — возмущался Вовка. — Это же в случае реальной агрессии! Они же полагают, что там маленькая революция произошла. Ты думаешь, мы будем палить в того, кому просто можем дать в лицо? Поверь, избить человека до полусмерти куда приятнее, чем тупо пристрелить.

— Ладно, парни, кровожадность у вас в крови, как не парадоксально это звучит.

Взяв свою карту из руки уже спящего Джеймса, я направился к выходу.

— Успокойся, мужик, — добавил вслед Вовка. — Главное, что мы там будем! Это гарант безопасности всех: и колонистов, и тебя (в том числе). Никто кроме нас, как говорится!

— Удачного дня, — расстроено ответил я и вышел из каюты в вонючий коридор.

В тот момент мне очень хотелось покинуть этаж военных. Они все казались мне крайне не приятными личностями.

На нашем этаже было куда спокойней, люди ходили не спеша, что-то читая в планшетах, туда обратно. Вдыхая приятный аромат цветов, стоящих в горшках около иллюминаторов, чувствовалась домашняя обстановка.

Я завернул к себе в комнату.

На терминале мигало сообщение: «Завтра в шесть часов утра быть в секторе Б-6».

По интеркому я позвонил Вадиму.

— О, привет, — удивился он.

— Ты получал сообщение на терминал? — спросил его я.

— Нет, а что?

— Да просто меня аж в шесть утра хотят видеть в секторе Б-6. Там вроде расположены стойки с костюмами и следующий сектор посадочный.

— Успокойся, нам еще до орбиты Сатурна лететь долго, если только в очередной раз, может, что расскажут.

— Бесит минимальное количество информации, — раздраженно произнес я.

Действительно, меня одолевали многие вопросы.

Например, до сих пор мне было ничего неизвестно про того странного агрессивного уродца, хотя Бэйкерс и пообещал держать в курсе дела. Конечно, я человек далеко не робкого десятка, но жить и знать, что где-то по кораблю лазают такие подозрительные персонажи, а все остальные делают вид, что ничего не случилось, как-то раздражает.

Поэтому я твердо вознамерился отыскать Бейкерса и прямо задать вопрос: «Что происходит?» И обязательно получить ответ!

С этими мыслями я подошел к каюте Бэйкерса и, когда дверь открылась, попросил его уделить мне несколько минут.

— Я с удовольствием побеседую с вами, — ответил генерал. — Тем более, что вы стали активным участником той сцены с нападением. Я и мои люди занимаемся расследованием, которое принесло довольно неожиданные результаты. Сейчас я покажу вам засекреченное от большинства сотрудников место. Оно носит кодовое название «алтарь», припоминаете?

— Да, — с неким ропотом, но без промедления ответил я.

— Вы умеете хранить секреты? — продолжил Бэйкерс.

— Да, конечно, — удивился я вопросу.

— Ну и отлично. В таком случае, следуйте за мной. Наверное, в каждом человеке живет авантюрист, иначе чем объяснить обуявший меня азарт, с которым я шагал вслед за Бейкерсом.

Мы спускались в нижнюю часть корабля, где чаще встречались роботы-уборщики, механики, нежели человеческий персонал. Здесь было гораздо тише, чем в жилых отсеках. И даже, как мне показалось, холоднее.

Бэйкерс шел впереди, не оборачиваясь. Широкая, блестящая цепочка от медальона виднелась над воротничком, туго впиваясь ему в шею.

— Как ошейник прямо, — подумал я.

Тем временем мы оказались около массивной бронированной двери, перед входом в которую сплошной стеной шла защита в виде непрерывного сита из красных лучей. Чем чреваты эти лучи, знал даже ребенок — они крошили в стружку все, что попадалось на пути.

Я машинально сделал шаг назад, а Бэйкерс обернулся ко мне. Он достал из кармана медальон с разноглазым волком и протянул мне.

— Вам придется надеть это на шею. Иначе защитная система вас не пропустит. Она запрограммирована только на членов нашего общества.

— Извините, но я не сторонник Новой Церкви.

— Я и не заставляю вас стать истинно верующим. Просто вам нужно войти со мной внутрь, ведь так? Это формальность и не больше.

Я согласился и одел медальон. Возникло легкое, но неприятное покалывающее ощущение, будто по коже пробежала крупная многоножка, но затем оно исчезло. Видимо, он был слишком холодный.

Мы подошли к входу, мгновение постояли в скользящих инфракрасных лучах. Дверь распахнулась.

В соответствии со своим названием, алтарь представлял собой комнату, в которой находились круглый стол и коллекция предметов необыгчайной и (по большому счету) довольно зловещей формы. Лично я даже не смог предположить, к чему они применимы. Стены украшали полотна с тематикой мегакатастроф.

Интересным мне показалось чучело странного зверя, которое было укреплено на вершине стилизованной пирамиды. Оно чем-то напоминало нашего земного волка, но было намного крупнее, с очень широкой грудной клеткой, поросшей серой шерстью, и мощными челюстями. Хорошенько разглядеть подробности строения зверя мне не удалось, потому что его тело частично закрывал панцирь из золотых пластин. Зато два крупных драгоценных камня на месте глаз — черный и голубой — не оставляли сомнений, что эта фантазия чучельных дел мастера символизирует какое-то священное создание Новой Церкви.

Впереди нас стояли несколько человек из охраны Бэйкерса. Они держали под руки сильно избитого мужчину в белом докторском халате. Тот безвольно склонил голову вниз, пачкая пол яркой кровью, текущей из разбитого лица.

Генерал, подойдя, приподнял голову пленника, чтобы посмотреть ему в лицо.

К моему удивлению, оно было знакомым и мне. Это оказался тот самый доктор, который производил у меня забор крови при поступлении на корабль. Багровая гематома пузырем закрывала весь его левый глаз, а правый, тем не менее, злобно уставился на Бэйкерса.

Но пронять его не удалось. Генерал сначала равнодушно окинул взглядом испачканный кровяной пол, а затем обратился к доктору:

— Итак, милейший, это вы решили натравить на меня больного из закрытого блока «Зет»? Можно поинтересоваться, почему?

Доктор ненавидящим взглядом окинул генерала, сплюнул алый сгусток и ответил:

— Потому что вы заслуживаете смерти. Бэйкерс ничуть не удивился такому ответу.

— Вот как? Хорошо. Но каким образом вы смогли проникнуть в закрытый блок? Доктор усмехнулся разбитыми губами.

— Ваши люди дураки. Я сказал, что вы велели принести краниотом, и они открыли шлюз. А потом, не обращая на меня внимания, поспешили на обед. На столе лежал подопытный, пристегнут, но в сознании. Он был достаточно изменен, но понимал мои команды! Я рассказал ему, кто виновен в его муках! Ты виновен!

Бейкерс помрачнел.

— Что ж, получается, что вы воспользовались невнимательностью надзиравших над пациентами, затем внушили убить меня? Вы такой же убийца как и он. И заслуживаете сурового наказания. Но я буду милосерднее. Мы не убьем вас за предательство Космической Федерации и подрывную деятельность, а поместим в хорошо известный вам блок «Зет», где постараемся установить причину вашего поведения. Или вы не один действуете, а целой группой по сговору? Вы террорист? — Бэйкерс схватил его за горло и слегка стиснул пальцы, доктор захрипел и прикрыл глаза, он явно не хотел говорить.

— Уведите его, — обратился генерал к подчиненным. — Там, куда вас отведут, вы быстро заговорите.

Но когда виновника повели к выходу, тот словно обрел второе дыхание. Он хрипло завопил, начал бешено извиваться и вырываться из рук.

Впрочем, все эти усилия привели лишь к тому, что стоявший сзади него вояка со всей силы ударил ему по затылку прикладом бластера.

Доктор пискнул и осел, как сдувшийся воздушный шарик, а генерал счел нужным разъяснить мне увиденное, потому что видел шок в выражении моего лица:

— Вот в чем здесь дело, дорогой друг. Как вы знаете, мы путешествуем по всей нашей Солнечной системе, где полно всякой дряни в виде внеземных вирусов, паразитов и прочего. Разумеется, у нас есть карантин. Вы, как бывалый астронавт, знаете о его правилах. Ну вот, у меня возникло подозрение, что несколько человек были инфицированы. Я поместил их в закрытый блок для исследований и приставил охрану. Однако, видимо, доктор, войдя в контакт с подопытным, возможно возомнил что мы тут над людьми издеваемся и решил свести счеты со мной. Результат вы видели: псих, которого он натравил, чуть было меня не зарезал.

— Чем больше людей, тем больше и преступников, — пробормотал я. Бэйкерс одобрил мое высказывание.

— Так точно. Поэтому, учитывая обстоятельства, прошу вас пристально следить за своими коллегами. Если они будут выражать недовольство руководством или совершать странные поступки, сообщите непосредственно мне. Не сомневайтесь, ваши услуги будут вознаграждены.

— Хорошо, — подчинился я. — Если что-то увижу или услышу, то обязательно свяжусь с вами.

Я направился к выходу. Генерал последовал за мной.

— Я не призываю вас шпионить. Это в целях вашей собственной безопасности и безопасности всех людей на корабле. Простая осторожность. Есть множество организаций, которые ведут подрывную деятельность космических программ. Многие выступают против экспериментов в космосе, кто-то негативно относится к колонизации планет. Да и просто много разных фанатиков одиночек! Мозги людям промывают, а те потом творят, не пойми чего.

Мы вышли из алтаря, я снял с шеи амулет и протянул его обратно Бейкерсу, но он не взял.

— Пусть остается у вас. В знак нашей дружбы. И общей тайны.

Мы вместе поднялись на лифте в жилой сектор и там разошлись по каютам.

Загрузка...