Есть время жить

Глава 1

Есть время жить, и есть время умирать – так, кажется, говорили древние философы. Сейчас Корбину было совершенно ясно, что время умирать для него уже наступило. Что же, он немало прожил и не боялся смерти. Да, можно было пожить еще… Не одну сотню лет пожить, вот только, похоже, не судьба. Оставалось сделать так, чтобы смерть его не стала напрасной… Ну и, раз уж все равно другого варианта нет, стоило умереть так, чтобы об этом можно было складывать так любимые северными мореходами саги. Если уж умирать все равно придется – что же, он, граф де'Карри, покажет, как умирает боевой маг, и многие запомнят его смерть и проклянут тот день, когда ступили на эту землю.

Корбину стало почти весело. Ну и плевать, что все закончилось. Те, кто ему действительно дорог, успеют уйти, будут жить, а значит, он свою жизнь прожил все-таки не зря. Граф уловил, что уже думает о себе в прошедшем времени, и рассмеялся. Нет уж, он пока еще жив, а потому он есть! Не был, а есть! Он никогда не боялся смерти, слышал когда-то, что пока мы живы – ее нет, а когда она придет – нас не будет. Нехитрая эта философия не раз помогала ему, были вещи, которых он, как и всякий нормальный человек, боялся, но смерть к их числу не относилась. А раз так – значит, остается только прихватить за собой как можно больше врагов и, желательно, всех вражеских магов, хотя бы высших. Надо только отойти от своих как можно дальше, а то едрен-батон может зацепить их – заклинанию все равно, кого убивать, а насколько силен будет удар не знал даже сам Корбин.

– Командир!

Корбин обернулся, недоуменно поднял брови и тут же нахмурился. Его догоняли Веллер и его отряд, разведчики-диверсанты. Три четверки магов, в том числе одна четверка некромантов, и полсотни воинов. Сплошь молодняк, из тех мальчишек, кто пять лет назад сидели в невольничьих бараках и ожидали, когда их продадут, а сейчас волею судьбы оказались на поле брани, с мечами и в доспехах. Молодежь, не боящаяся ни Единого, ни ПрОклятого. И что они, спрашивается, здесь делают? Что они здесь забыли, если был прямой приказ отходить?

Именно эту мысль Корбин и озвучил. Коротко озвучил, поскольку сказать ученикам все, что о них думает, у него времени уже не было. Однако никого это не смутило.

– Командир, мы с тобой!

– Веллер, ты идиот! Все повторяют мои перемещения! Врежьте по коннице чем-нибудь!

Прелесть ситуации была в том, что на такой дистанции очень сложно отследить перемещение отдельного человека. Проще говоря, пока маг не колдует, его не видно. Сейчас оставшиеся на холме ученики держали щит, и вся сила вражеского напора приходилась на них. Только вот несмотря на то, что у противника оказалось на удивление много сильных магов, проломить щит у них никак не получалось – расстояние ослабляло воздействие и, до предела сузив оборонительную полусферу, молодняк держал защиту достаточно уверенно. К тому же, отступая, они медленно, но верно разрывали дистанцию и, рано или поздно, вышли бы из зоны досягаемости противника, после чего смогли бы открыть порталы и уйти сами и увести остатки войск. Поэтому и пошла в атаку конница – чтобы взять обороняющихся в мечи до того, как они смогут бежать. Однако, когда Корбин начнет атаку, не только атакующая конница завязнет, но и часть вражеских магов будет вынуждена отвлечься на него. Воздействие ослабнет, появится возможность открыть порталы и спокойно отступить. Вот только самому Корбину этой атаки, похоже, не пережить – слишком неравны силы. Веллер – идиот! Конечно, он в бою будет небесполезен, но мальчишки окажутся слабым звеном. Впрочем, менять расклады было уже некогда.

Кто-то из ребят метнул в атакующих всадников, до которых оставались каких-то три сотни шагов, длинную ветвистую молнию. Никакого видимого результата не было. Все правильно, враги – не идиоты, снабдили всадников амулетами-поглотителями, Корбин и сам бы так поступил. Он не сомневался в результате, но все равно надо было проверить – мало ли, вдруг повезло. Не повезло – и ПрОклятый с ним, просто работать придется чуть иначе.

Р-раз! Корбин был воздушным магом, а потому заклинание, брошенное им, было воздушным, его собственной разработки. Вряд ли кому-то пришло бы на ум такое нестандартное использование воздушной магии, поэтому защиты от нее можно было не опасаться.

Что такое звук? Звук – это всего лишь колебания воздуха. Можно заставить колебаться воздух часто-часто, а можно наоборот, очень медленно. Ну и промежуточные варианты возможны, естественно.

Человек слышит звук в очень узком диапазоне частот. Чуть медленнее, чуть быстрее – и все, не слышит, однако, если мощность колебаний достаточно велика, чувствует. В зависимости от частоты можно вызвать у противника неуверенность, страх, панику… Силы у Корбина было много, частота колебаний была низкая, подобранная экспериментально. Он много времени когда-то пробовал и ошибался, но он все же получил ее – золотую для боевого мага частоту, частоту смерти. Главное было не забыть закрыться самому и закрыть своих спутников, а дальше – дело техники, ведь колебания воздуха, даже вызванные изначально магией, сами по себе никакой магией не являются. А раз так, то и амулеты их не остановят. И вот теперь пришло время испытать заклинание, которое Корбин никогда не применял во внутренних усобицах, в реальных условиях.

В первый момент показалось, что ничего не произошло, и Корбин даже испугался – заклинание в бою было еще ни разу не опробовано, он мог ошибиться… Но нет! Сначала ближайшие, а потом и скачущие дальше всадники почувствовали звуковой удар. А потом они начали падать, и люди, и кони. Кто-то бился в судорогах, у кого-то изо рта, ушей, глаз шла кровь, кто-то просто умирал без видимых причин – не выдерживало сердце. Словно коса смерти прокатилась над полем битвы. Те, кто был дальше, уцелели – даже силы высшего мага не хватило, чтобы накрыть такое пространство целиком, однако больше тысячи человек осталось лежать, а остальные в панике бросились прочь. Атака вражеской конницы захлебнулась.

– Держать щит! – рявкнул Корбин. – Сейчас начнется!

Началось, кто бы сомневался. Магический удар был страшен, били как минимум несколько магов первого ранга и один высший, однако щит удалось удержать, хотя было впечатление, что по нему врезали гигантским молотом.

– За мной!

Корбин переместился вправо. Точнее, не переместился, а бегом побежал. Остальные не отставали – и вовремя. Второй удар, еще более впечатляющий, угодил в то место, где они только что были. Брызнула во все стороны оплавленная земля… А толку? Корбин презрительно скривился – кто бы им не противостоял, боевыми магами они явно не были и сейчас повторяли ошибки всех дилетантов, делая упор исключительно на силу. Сила-то была, а вот умения явно недоставало. Прямые магические удары такой мощи были, разумеется, опасны, но на такой дистанции тяжело создать достаточное усилие, и еще труднее прицелиться. А уж быстро поменять прицел – это смерти подобно, поэтому лучше работать с меньшими энергиями, но с большей частотой. Да и собственно от прямых ударов толку немного – слишком просто их блокировать. На стороне руалийцев была численность, а значит, сила, ну а на стороне Корбина – опыт десятков войн и сравнительно простая задача, а значит, шанс ее выполнить был неплох.

– За мной!

На сей раз бросок вперед. Тяжелый доспех давит на плечи, но это не смертельно – даром, что ли, в молодости каждый день бегал с таким вот грузом, а потом несколько десятилетий таскал его в походах? Своя ноша не тянет. Сзади содрогается земля – опять промах!

– Стоять! Держать щит!

На сей раз вражеские маги дали поправку и ударили по более широкой площади. Куда не метнись – накрыли бы, хоть и не так сильно. А они взяли и остановились. Попало, конечно, но самым краешком, щит даже не дрогнул.

– Вперед!

Снова бросок, снова сзади вздыбилась земля, но уже слабже. Вот так-то, ребята, бить с полной отдачей на такой дистанции – это вам не в фантики играть. Сейчас маги первого ранга один за другим будут выходить из игры – слишком часто и слишком сильно пришлось бить, магический резерв стремительно истощается, а быстро восстановить его не получится. Много магов – много каналов, все тянут на себя, и на каждого в результате приходится слишком мало. Действиям в группе они не обучены, сейчас они уже больше мешают друг другу, чем помогают. Еще немного продержаться, а там…

– За мной!

Снова вправо. Снова их зацепило, но слегка, силами одного-двух магов, не больше. Кто-то есть там прыткий и неглупый, но все, опоздали они уже. Теперь Корбина не остановить.

– Влево!

Теперь удар уже совсем слабенький. Работают явно высший и двое, максимум трое магов первого ранга. Столб выбитой ударом земли возникает там, где они были бы, двигайся вперед. Ну все, похоже, ребята скисли. А теперь можно и ответить.

– Держать щит!

Над местом, где расположился высший маг руалийцев, казалось, треснуло небо. Простенький прием, опять же, из арсенала воздушных магов – немного откачать воздух, снизить давление. Обычно это бьет по барабанным перепонкам, заставляет терять ориентацию, но только не сейчас. Сейчас это был отвлекающий удар, заставивший магов противника бросить все и заняться защитой – а то ведь и от удушья помереть можно. Ну а пока они пытались прикрыться, Корбин ловко накрыл их блокирующим щитом и резко снизил внутри получившегося купола температуру до уровня, при котором замерзал даже воздух. Он рассчитывал на банальную нехватку времени у противника, занятого борьбой с совсем другой угрозой, и угадал. Из лагеря руалийцев донесся вопль ужаса – похоже, заклинание сработало.

Такой вот тепловой, точнее, холодовый удар, опять же, сам по себе не магия, точнее, не совсем магия, отбивать его сложно. Можно, конечно, однако на это надо много энергии, а вот энергии у вражеских магов практически не осталось, слишком уж нерационально они ее тратили в начале схватки. Бить издали, когда больше половины вкладываемой энергии тупо рассеивается в пространстве… Бред! Сам Корбин, если бы была нужда бить чистой силой, поступил бы иначе – сблизился бы с противником в боевых порядках войск и ударил с расстояния, на котором арбалеты еще не достают, но потери магической энергии уже не столь велики. И обязательно внезапно, чтоб не успели подготовиться. Это, конечно, риск, но он привык рисковать. Главное – не зарываться. А эти… Сильно ученые маги, уверенные, что боевики – сплошь и рядом недоучки и неумехи… Не привыкли они своими драгоценными шкурками рисковать – вот и вляпались теперь, превращаются в легендарных северных снежных людей, или снеговиков, как их сами северяне называют.

Однако, все-таки заклинание это – энергоемкая штука. Корбин едва устоял на ногах. Точнее, может, и не устоял бы, если бы не подхватили ученики. А в следующий момент их щит чудом выдержал – оставшиеся двое высших, плюнув, похоже, на упорно удерживающих щит боевых магов на холме, ударили по Корбину и его товарищам. Правильно сделали – ведь Корбин только что или убил, или нейтрализовал одного из них, а значит, вполне мог добраться и до них самих. Быстро сориентировались, переключились на реальную угрозу – и ослабили давление на остальных, чего Корбин, собственно, и добивался. Граф кинул взгляд на холм – все правильно, вспышки открывающихся телепортов пошли одна за другой. Теперь молодежь успеет уйти в любом случае, а значит, проиграно сражение, но не проиграна война.

– Граф де'Карри! Именем Ковена, остановись!

Слова прозвучали на мыслеречи, вспыхнули в мозгу огнем. Ну вот, пошли переговоры – значит, он напугал противников. Появился шанс если не выбраться из переделки, то хотя бы разобраться в том, что происходит. Хотя, конечно, и так было ясно, что без Ковена тут не обошлось – все маги, достигшие первого ранга, становятся членами Ковена автоматически, а те, кто ниже, всеми силами стремятся перейти из кандидатов в члены просто в члены… Каламбур, однако. Но факт остается фактом – быть членом Ковена и престижно, и выгодно, поэтому стараются, задницы рвут. И все же, что потребовалось от него Ковену, если вместо вежливого приглашения явиться на заседание Совета Высших, или, как его еще часто называют, ордена Неприкасаемых, прислали боевой отряд? Хотя боевой – это громко сказано, скорее, группу смертников.

– Что за свинья тут расчирикалась? Обзовись. Давно сапогом по жевальнику не получал? Так я могу устроить. Вас в кредит отоварить, али за наличные?

Смешок. Кстати, довольно нервный. Похоже, его все еще боятся, но притом всеми силами стремятся этого не показать. Логичное поведение, ничего не скажешь. Ну ничего, это пока ему на руку. Идет разговор – стало быть, драка откладывается, можно поднакопить энергии. Конечно, есть заряженные амулеты, но тратить их пока рано.

– Узнаю твое чувство юмора, граф. Как был ты солдафоном – так и помрешь. Горбатого могила исправит – а тебя, похоже, даже этим не проймешь. Стыдись, ты же маг, образованный человек!

– Все мы помрем, только одни раньше, другие – позже. Кстати, а ты в курсе, сколько тебе жить осталось?

– Больше, чем тебе.

– Хочешь, проверим? Выходи один на один.

– Что я, дурак?

– Не знаю. Но проверить стоило. Так как тебя звать, волк тряпочный?

– Паланез.

– О, а я тебя не узнал. Богатым будешь… Правда, недолго. Всю оставшуюся жизнь. Так что тебе, Второй, надо?

– Твою голову, Седьмой.

– Перетопчешься. Кого я там убил, кстати?

– Полега.

– Ну и хвала Единому, я Четвертого никогда не любил. Кстати, спасибо.

– Это за что?

– А я все думал – убил или только оглушил? Теперь знаю, что вас осталось только двое.

Ругань на мыслеречи звучала достаточно забавно. Паланез, похоже, переживал, что так задешево купился, и Корбин совершенно не стремился облегчить его положение. Хихикнул только ехидно, чтобы еще больше разозлить противника.

– Кстати, Второй, а как звали третьего из вас?

– Картур. Но он жив!

– Успокойся, это ненадолго. Итак, Руалия осталась без своего высшего мага, а очень скоро Островная Империя останется без обоих.

– Ну ты нагле-е-ец…

– Знаю, спасибо. Очень приятно слышать, что мои достижения наконец признали. Как только я до вас доберусь… А я до вас сегодня точно доберусь… Слушай, может, сам повесишься, а? И мне возни меньше, и тебе не так больно будет… Не хочешь? А зря. Ну да твое право. Очень скоро ты поймешь, что я был прав, делая тебе столь щедрое предложение. Так может, пока живой, объяснишь, зачем Ковену потребовалось вмешиваться в мелкую драчку? Да еще двух высших прикомандировало… Или решили, наконец, забыть о принципе невмешательства?

– Граф, хватит шутить, – на сей раз голос собеседника прозвучал устало. Паланез, по всему видать, и сам был не в восторге от ситуации. К тому же, и он, и Картур уже сталкивались с Корбином в открытом бою, и оба раза были биты. Правда, в те разы они действовали поодиночке – Паланез был с войсками Островной Империи во время континентальных войн, а Корбин тогда еще наемничал. Картуру же, почти сразу после получения высшего ранга, хватило ума вызвать боевого мага на поединок. Корбин тогда имел только первый ранг, но все равно его противник чудом выжил. Перспектива схватки, даже вдвоем против одного, Паланеза не слишком вдохновляла – как ни наглы и беспринципны были островитяне, инстинкта самосохранения еще никто не отменял, и лезть в опасный бой они не жаждали.

– Я не шучу. Ты что, думаешь, у меня нет способа с вами разделаться? Поверь, умирать буду – за собой утяну, ты меня знаешь.

– Да знаю я тебя. Сколько мы знакомы? Лет тридцать?

– Тридцать шесть. Хватит зубы заговаривать.

– Хватит – значит, хватит… В общем, Совет принял решение о твоем аресте после смерти члена Ковена. Убитого твоими учениками, кстати, о существовании которых ты даже не потрудился поставить в известность Совет.

– Где это написано, что я должен кого-то ставить в известность?

– Есть определенные правила…

– Где это написано? Показывать будешь, или как?

– Граф, ты сам знаешь, что есть законы писаные, а есть – неписаные.

– Во-во. Это сначала они неписаные, а потом, в самый неподходящий момент, возьмут – и штаны обмочат. Я ни перед кем не собираюсь отчитываться. Спросили бы вежливо, по-хорошему – ответил бы, а слать кому-то отчеты… Да я сам кого хочешь пошлю. Хочешь – и тебя пошлю? А ты пойдешь, никуда не денешься. Не веришь?

– Не в том ты положении, граф, чтобы кочевряжиться.

– Во-во. А ты в каком положении? В интересном? Так не баба вроде… Или я ошибаюсь?

– Слушай, Седьмой, – на сей раз, в голосе Паланеза сквозило с трудом сдерживаемое раздражение. – Ты готовишь убийц. А потом твои ученики убивают члена Ковена, члена Совета, заметь, и глумятся над трупом. Такое не прощают, Седьмой. Лучше сдайся по-хорошему – может, сохранишь жизнь.

– А не пойдешь ли ты подальше? Кого убили мои ученики?

– Тебе имя Фан ничего не говорит?

– Фан-изгнанница? Ну да, ее они пришибли. И что, это волнует Ковен? Помнится, ее все искали как раз для того, чтобы сделать нечто подобное.

– Ее искали для суда, и ты не вправе был выносить приговор!

– А то, что она устроила на меня покушение и чуть не убила, не в счет? Тебе что, шрам показать? На, смотри!

Мыслеобраз умчался. Это был не тот неумело составленный и еле тянущийся ряд, который когда-то показывала Корбину Джурайя. Это был четкий и короткий пакет, сжатая до предела информация. Паланез принял ее мгновенно, просмотрел, смущенно кашлянул:

– Совет не в курсе…

– И какой умник полез, не разобравшись? Могли бы прислать приглашение, я бы пришел… Впрочем, Первому я давно поперек горла, так что ничего удивительного.

– Корбин, извини, но у меня приказ.

– С каких пор члены Совета исполняют чьи-либо приказы?

– И тем не менее. Лучше сдайся. Думаю, с такой информацией ты обеспечишь себе оправдательный приговор.

– Я не преступник, а члены Совета – не судьи. Прими совет: уйди с дороги. Поверь, для тебя же лучше. И забирай помощничков – с их невеликими силами они сами – мясо. Паланез, уйди, добром прошу. Когда я начну просить по-плохому, вам всем конец.

– Не преувеличивай свои возможности, Седьмой.

– Да что ты с ним цацкаешься, Второй? Не хочет – не надо. Принесем голову, как приказали…

– Картур, Шестой, а тебя кто спрашивал? Слушай, Паланез, уйми шестерку, а то я и обидеться могу!

– Да я… Да я тебя…

Корбин вздохнул. Дураки сильными магами не становятся, просто не доживают, но Картур был редким исключением. К магии у него был просто талант, а везение прямо зашкаливало – всегда ухитрялся если не выйти сухим из воды, то хотя бы остаться живым. Однако на этом его достоинства и исчерпывались. Судя по донесшемуся до графа вздоху Паланеза, у него были похожие мысли. Хотя они с Картуром и были земляками, особо теплых чувств друг к другу эти маги не испытывали.

– Шестой, замолчи. Корбин, я предупредил – сдавайся, или все это плохо кончится.

– Я тебя тоже предупредил. Ты не внял – твои проблемы. К бою!

Корбин прервал контакт, оглянулся вокруг, довольно кивнул. Это кажется, что мыслеречь занимает много времени, в реальности прошла пара секунд, не больше. Диспозиция не изменилась совершенно. Граф усмехнулся. Есть время жить, есть время умирать…

– Ну, пошли, что ли, – кивнул он ученикам и решительно зашагал в сторону руалийцев.

Надо сказать, в разговоре с коллегами блефовал Корбин страшно. Они, похоже, приняли за чистую монету его слова о том, что он всерьез рассчитывает положить их обоих, но на самом деле Корбин сомневался, что справится сейчас хотя бы с одним. Все-таки выложился он в этом бою по полной программе, а его заклинания экономными назвать было никак нельзя, и притом убить удалось лишь слабейшего их этой троицы. Устал граф, резервы порастряс сильно, поэтому сил было удручающе мало, однако показывать слабость было нельзя. Корбин ни на минуту не забывал о том, что сейчас выполняет отвлекающий маневр, и его задача даже не в том, чтобы победить, а в том, чтобы не дать вражеским магам вновь переключить свое внимание на отступающие войска. Ну и унести с собой на тот свет жизни как можно большего числа вражеских солдат, разумеется. И вот для этого у него был припасен козырь в рукаве – едрен-батон, могущественный амулет… Вот только доставить его надо было как можно ближе к противнику, а активизировать амулет можно было только самому создателю и вблизи. Древние книги говорили, что есть и другой вариант активации амулета, но разобраться в нем Корбин не смог – знаний не хватило. Поэтому оставалось надеяться на замедлитель, который был в этот амулет предусмотрительно встроен, однако надежда была лишь теоретической. Едрен-батон сработает ровно через шестнадцать секунд после активации – больше никак не получалось, были в нем свои тонкости. Теоретически этого времени было достаточно для того, чтобы открыть портал и благополучно свалить, практически же, находясь под непрерывными атаками вражеских магов, открыть портал, скорее всего, не получится вовсе. Или уж, во всяком случае, это займет массу времени, к тому же механизм замедления был крайне ненадежен и мог вообще не сработать. Да и вообще, замедлитель этот – самое слабое место амулета. Заранее портал не открыть – при открытом портале замедлитель не активизируется, амулетом портала не воспользоваться – интерферирует он с ним и сам взрывается, как пять лет назад, у Корнелиуса в лаборатории. Словом, шансов уйти у Корбина не было. Хотя способ самоубийства был выбран экзотический, ничего не скажешь.

Между тем, руалийцы явно сообразили, откуда исходит угроза. А может, маги сообщили им наконец, что за люди к ним приближаются. Войска противника перегруппировывались на ходу – атака на армию Багванны приостановилась, солдаты отпрянули в сторону, лишь в центре их строя они сомкнули щиты, выставив копья. Очевидно, там находился король и, судя по ощущениям, кто-то из высших магов – скорее всего, Картур. У Паланеза хватит мозгов, чтобы держаться от Корбина как можно дальше и, на всякий случай, подготовить спасательный портал, а вот Картур будет драться – он хоть и дурак, но мужик смелый.

А вот то, что навстречу их группе выдвигаются лучники и арбалетчики, да еще под прикрытием магов, Корбину не понравилось совершенно. Магов, правда, там было немного и были они слабенькие, основная масса сильных магов пребывала сейчас или в отключке от перенапряжения, или в виде хладных, в буквальном смысле слова, трупов, и никакой первый ранг им не помог. Однако от этого легче не становилось – те, кто шел сейчас с войсками, были куда опаснее, потому что это были боевые маги. Им даже атаковать, в принципе, не требовалось – достаточно было удержать щит, не давая Корбину уничтожить солдат, стрелки засыплют Корбина и его товарищей стрелами. Этим его, конечно, не проймешь, но пока он разбирается с лучниками, под прикрытием все тех же магов в атаку пойдут мечники, и рано или поздно Корбина задавят массой, никакая магия не спасет. Взрывать же едрен-батон здесь, как минимум, бесполезно – на таком расстоянии от центра вражеского войска он причинит врагу серьезный, но не смертельный урон. Конечно, не будь у врага столько магов, возможно, боевой амулет испепелил бы тут всех, но Корбин прекрасно понимал – двое высших, поставив щиты, снизят эффективность его секретного оружия в разы и ограничат зону поражения, а значит, надо было любой ценой пробиться дальше.

Между тем, высшие снова начали лупить по нему заклинаниями. Похоже, бил, в основном, Картур – в очередной раз продемонстрировав неспособность учиться даже на собственных ошибках, он бил по Корбину все теми же энергетическими заклинаниями. Графу и его маленькому отряду приходилось прыгать по полю, как зайцам, а удары Картура и не думали слабеть – судя по всему, он загодя запасся амулетами-накопителями, или еще какой-нибудь дрянью, а может, поступил проще и посадил несколько более слабых магов на подпитку себя энергией. Тоже вариант, кстати, из Картура мог бы получиться неплохой боевой маг, потому как восполнить недостаток ума изобретательностью тоже надо уметь.

Паланез же никак себя пока не проявлял – наверное, готовил что-нибудь зубодробительно мощное. Это было опасно, однако не сейчас, а чуть позже, когда противоборствующие стороны сблизятся. Корбин же, стремясь отдалить этот момент, начал забирать вправо, стремясь двигаться так, чтобы между ним и Паланезом располагалось как можно больше вражеских солдат. Был шанс, что, опасаясь задеть своих, Паланез окажется ограничен в возможностях, хотя надежда на это была хиленькая – Паланез никогда не отличался щепетильностью. "Цель оправдывает средства" было его любимой поговоркой, а сейчас его целью был Корбин. Хорошая такая цель, крупная, куда уж больше. А с учетом того, что солдаты эти даже не были его земляками, шанс на то, что Паланез станет сдерживаться, был вообще невелик. Впрочем, как ни ничтожен шанс, если он существует – надо его использовать. Ну, на крайний случай, хотя бы сколько-то вражеских солдат от удара собственного мага погибнет – тоже вариант.

Пока же приходилось отчаянно маневрировать – хорошо хоть, группа была отлично сработанной и команду "делай, как я" все понимали. Хаотично перемещаясь и сбивая вражеским магам прицел, они довольно быстро сблизились со вражескими стрелками и, когда те уже начали натягивать луки, резко остановились. Картур тут же воспользовался моментом, с восторгом обрушив на щиты графа полновесный удар, однако Корбин выдержал его довольно легко. А потом отступил чуть назад – пока Картур собирал силы, он мог передохнуть, дав возможность поработать другим. Наступало время его учеников.

Когда-то давно Корбин испытал на некроманте "каменный дождь" – поток разогнанных до сверхзвуковых скоростей мелких камешков. Сейчас настало время применить это тщательно хранимое в секрете от других магов заклинание против живых людей. Конечно, такого эффекта, как тогда, у часовни, ожидать не приходилось, все-таки маги противника держали щиты, в том числе, и от стрел, а значит, камни тоже должны были замедлить свое движение, однако попробовать все равно стоило. Ну а для того, чтобы пробить щиты, первый залп ученики Корбина сделали довольно крупными, с конскую голову размером, камнями – пусть их было и поменьше, зато и остановить такие было намного труднее. Двое волчат, специализирующиеся на магии земли, подняли камни в воздух, а шестеро остальных стихийников отправили их в полет. Результат превзошел все, даже самые смелые, ожидания.

Мгновенно раскалившиеся докрасна от трения о воздух камни огненными болидами врезались в защиту, выставленную вражескими магами, и прошили ее, как мыльный пузырь. А потом они пронеслись по толпе людей, оставляя в ней выжженные просеки. Некоторые камни, не выдержав перегрева, взрывались, окатывая солдат веером раскаленной шрапнели. Запах паленого мяса на таком расстоянии не чувствовался, однако в том, что там его в избытке, сомневаться не приходилось. А вот панические вопли до Корбина донеслись и это, похоже, только добавило его почувствовавшим вкус крови волчатам сил. Во всяком случае, второй залп был еще страшнее.

На сей раз, пробивать щиты не требовалось, поэтому в дело пошли мелкие камушки, зато в огромном количестве. К тому же, люди – не зомби, их не надо разносить в клочья. Для того, чтобы убить или хотя бы вывести человека из строя, достаточно один раз попасть, поэтому камни полетели широким веером, обеспечивая максимальную площадь поражения. Следующий залп, правда, пропал впустую – уцелевшие маги успели поставить и напитать силой щиты, однако почти три сотни вражеских стрелков остались лежать на земле.

Корбин так увлекся, наблюдая за результатом магической атаки, что едва не пропустил очередной удар Картура, однако успел все-таки поставить щит. Тряхануло изрядно, но терпимо – мальчишкам такой удар был, конечно, опасен, но самому графу больше досаждала необходимость держать защиту над всеми, слишком много уходило сил. Куда большую опасность представляли вражеские мечники, бросившиеся в самоубийственную атаку – кто-то там, среди вражеских командиров, правильно рассудил, что навязать ближний бой куда перспективнее, чем позволять расстреливать себя издали. Маги противника держали перед своими мечниками щит от стрел и камней, поэтому Корбин скомандовал ученикам отойти – сейчас дело решали мечи, и навстречу атакующим вышли обычные воины. Та самая полусотня прикрытия, которая до того была просто обузой, сейчас встретила врага – и его натиск разбился о молодых воинов, как прибой о скалу.

Все-таки есть разница между вчерашними крестьянами, мобилизованными в армию и наскоро обученными сражаться, и теми, кого готовят к войне с детства. Даже если за спиной таких бывших крестьян несколько лет службы, даже если их намного больше, они все равно уступят пусть более молодым и менее опытным, но намного лучше обученным солдатам, облаченным, к тому же, в первоклассные доспехи и намного лучше вооруженным, да еще и стоящим в плотном строю. Вал руалийской пехоты налетел на этот строй – и отхлынул, оставив на поле боя пару десятков убитых и раненых. Точнее отхлынуть-то руалийцы постарались, только кто же им даст? Пехота Корбина стремительно атаковала, одновременно во вражеских солдат полетело несколько огненных шаров – малоэффективно, но зрелищно, а именно напугать врага сейчас и требовалось. Спустя две минуты уже солдаты Корбина преследовали убегающих в панике руалийцев, а следом за ними поспешали маги – и вовремя. Поднявшийся сзади вал земли продемонстрировал, что из-под очередного удара Картура они выскочили только-только.

Стрелки руалийцев, еще не пришедшие в себя после магической атаки, не успели даже сбить ряды, как их едва не затоптала собственная удирающая пехота. А когда позади нее заблестели шлемы и наконечники копий, и до стрелков донесся мерный топот атакующей графской дружины, ухитряющейся не разорвать строй даже на бегу, лучники дали один-единственный нестройный залп. Убедившись, что стрелы не долетают до атакующих, увязая в магическом щите, они тут же сделали самое, как им казалось, лучшее в такой ситуации – обратились в паническое бегство. Маги от них не отставали – очевидно, сообразили, что когда разъяренный высший доберется до них, легкая смерть будет пределом мечтаний. В очередной раз маленький, но профессиональный и хорошо вооруженный отряд обратил в бегство многократно превосходящие силы, и сделал это без потерь – немногочисленные легкие раны не в счет.

– Вправо! – скомандовал Корбин. – В овраг!

Сейчас был бой, и он был в своей стихии – мгновенно принимал решения, так же быстро воплощал их в жизнь. Его отряд буквально скатился на дно неглубокого оврага и бежали по нему почти пол лиги, но прежде пространство между Корбином и армией Руалии закрыл густой, плотный туман. Все просто – чуть-чуть охладить воздух, а там уж капельки воды сами сконденсируются и создадут непроницаемую завесу. Влажность воздуха была высокая, поэтому заклинание сработало так, как положено. Ну и еще амулет, который граф запулил в самый центр тумана – тот сработал, как и задумывалось, заискрил в магическом диапазоне, вызывая волны возмущений и не давая магам прощупать, что творится позади него. Секунду спустя на то место, где только что был отряд, обрушился очередной удар – и все! Больше никто ударить не пытался, потому что бить наугад, не зная, где противник – пустая трата сил, а нащупать Корбина сейчас никто бы не сумел. Это давало передышку – небольшую, пока не развеется туман или пока какой-нибудь умный маг не вызовет ветер, чтобы его сдуть, но все же передышку.

Оказавшись в относительной безопасности, люди моментально попадали на землю. Нельзя сказать, что они испытали сегодня запредельные нагрузки, на тренировках их гоняли намного жестче, но для многих это был первый настоящий бой, и потому морально устали все. Однако отлеживаться времени не было, и граф, побывавший за свою жизнь во многих переделках, это очень хорошо понимал.

– Слушайте меня, – негромко заговорил он. – Сейчас мы идем к центру этой проклятой армии. Гвардейцы прикрывают, маги бьют во все стороны всем, чем умеют – главное, напугать их, не дать очухаться. Веллер. Раз уж ты за мной увязался, готовь портал. Ни во что не ввязывайся, слышишь? Только обороняйся и береги силы. Как только я скомандую – открываешь портал куда угодно и уводишь молодежь.

– А ты?

– А я уйду сам, чуть позже. Вы мне поможете пробиться, но потом будете только мешать, поэтому сделаете дело – и уходите, не путайтесь под ногами. Там будет бой уже не вашего уровня. Всем все ясно? Тогда две минуты на отдых, а я пока осмотрюсь. Веллер, за мной!

Вдвоем они поднялись по склону, уйдя чуть вбок, и забрались на вершину небольшого холма. Да какой там холм – так, бугорок, но вид на вражеское войско с него открывался великолепный. Достав дальноглядные трубки, они несколько секунд наблюдали за хаотичными маневрами потерявшей врага конницы и попытками офицеров навести порядок среди деморализованных пехотинцев, а потом Корбин внезапно грубо выругался.

– Ты чего?

– ПрОклятый! Ну кто, кто мне мешал не надеяться на этих… разведчиков, а самому на брюхе все обползать?

– Ты к чему это?

– Да к тому, что знай я, где они расположатся, я бы сюда поперся не один, а со всем своим крылом, и разделал бы этих уродов под орех, понимаешь?

– Нет, – честно ответил Веллер. На его взгляд, место как место – сухая ложбинка, довольно большая, между двумя небольшими лесочками. Деревья в этих лесочках только какие-то уродливо-кривоватые, но что в этом месте нашел Корбин, молодой маг так и не понял, в чем и признался. Граф недовольно фыркнул в ответ:

– Посмотри внимательнее. Это же высохшее болото, понимаешь?

– Ну, болото. Лет сто назад было болото. Что с того?

– Где болото – там торф. Не понимаешь? Ну, сейчас поймешь. Поднимай людей – у нас есть шанс если не победить, то хотя бы серьезно осложнить дальнейшую жизнь нашим врагам.

Высохшие торфяные болота – места коварные. Нет, там не утонешь в трясине, но зато сухой торф имеет свойство самовозгораться и способен годами тлеть, не потухая до конца даже в дожди и сильные морозы. Ну а когда огонь прорывается к поверхности, на земле наступает настоящий ад, и тогда целые участки проваливаются под землю, в естественную печку, часто вместе с зазевавшимися людьми. Погасить такое пламя очень сложно, а вот пропасть можно запросто.

Это болото не горело. Ну и что с того? Корбин был достаточно сильным магом для того, чтобы подогреть торф, поджечь его и дать приток кислорода. Наддув, так сказать, который позволил ужать процессы, занимающие обычно месяцы, до нескольких минут. Конечно, его магию почувствовали, но понять, что он сделал, не успели. Да и не факт, что смогли идентифицировать не такое и сильное возмущение магического фона – там было много магов разных рангов, и все что-то пытались сделать, каждый свое. Ну а потом было уже поздно – процесс, что называется, пошел. Корбин атаковал врага в своем любимом стиле – не нанося удар, а лишь подталкивая процесс, который в дальнейшем развивался сам по себе, не требуя его внимания и усилий. Такая тактика не раз приносила успех в прошлом, помогла она и сейчас, и значительная часть армии Руалии перестала существовать, частью погибнув, частью будучи полностью дезориентированной и деморализованной.

Первыми забеспокоились лошади. Будучи от природы созданиями чуткими, они то ли почуяли дым, то ли просто ощутили надвигающуюся опасность. Окрестности наполнились испуганным ржанием, часть лошадей начала бестолково метаться, не обращая внимания ни на плети, ни на шпоры. Армия Руалии, только что построенная в боевой порядок для новой атаки, моментально впала в хаос. До Корбина доносились вопли седоков и сочная ругань пытающихся восстановить порядок командиров, потом земля начала оседать, и в небо взметнулся столб пламени.

Где-то там, в самом центре огненного смерча, находился Картур. Могучий маг не собирался погибать, как зверь, нору которого охотники обложили хворостом и подожгли. Нет, он боролся – мастерски выставил щиты, не дающие жару и пламени добраться до него, и теперь творил портал, однако Корбин, мстительно хмыкнув, нанес один-единственный удар, разорвавший только начавшую формироваться структуру портала. Отдача от разрушенного заклинания ударила по Картуру, на мгновение заставила его потерять контроль над силой – и огонь, восторженно ревя, хлынул сквозь ослабшие щиты внутрь удерживаемого магом крошечного пятачка. Дикий вопль разнесся по ментальным каналам, и все, кто умели слышать, ощутили агонию сгорающего заживо высшего мага. Остальные же, более слабые маги, а тем более обычные люди, не успели сделать и этого – они умерли раньше, испепеленные подземным огнем.

Однако все же большая часть армии Руалии уцелела – здесь было собрано не больше четверти всех войск, да и бежать многие успели. А еще уцелел Паланез, и эту проблему надо было решать. Отряд Корбина бодрым шагом направился туда, где, предположительно, затаился вражеский маг. А навстречу им разворачивалась вся руалийская армия, и Корбин вдруг ясно понял, что не справится, однако отступать было уже поздно.

Ра-ах! Ра-ах! Ра-ах! Казалось, рухнуло небо. Магические удары обрушились на щит Корбина один за другим. Паланез бил быстро, мощно, чередуя потоки чистой силы с изощренными заклинаниями, которые, очевидно, он готовил все это время, и теперь на щит обрушивались то потоки огня, то ливень ледяных игл, то ядовитый туман. Похоже, Паланез решил, что понял тактику Корбина – бить не сильно, а сложно. Дурак! По сути, все его заклинания ничем не отличались от обычной атаки чистой силой – все те же удары в лоб, разве что форма ударов иная. Тактика же графа была куда более проста и заключалась в том, чтобы не повторяться, и сейчас он вновь применил то, чего меньше всего ожидал его противник. Маленький, совсем слабый магический толчок – и земля под ногами Паланеза покрылась тонкой корочкой льда. От прямой атаки щиты защитили бы мага, но от удара, направленного даже на него, а в землю, на глубину пару метров… Как? Это ведь вроде и не атака была вовсе, просто там, под землей, температура упала настолько, что замерз даже воздух. Ну и, естественно, на поверхности земли температура тоже упала. Не так сильно, конечно, но упала, и в результате подошвы сапог мага примерзли к земле. Он дернулся, потерял равновесие, упал на спину… Не смертельно, но на несколько секунд, потеряв концентрацию, он выбыл из игры. Те самые несколько секунд, в которые Корбин смог, убрав щиты, пробить брешь в строе вражеской конницы, банально метнув ей навстречу магическую циркулярку. Не так давно таким приемом он срубал под корень деревья в пять обхватов. Что же, человек даже вместе с конем и даже при наличии у него защитного амулета разрубался намного легче, а стало быть, заклинание смогло уложить больше врагов, только и всего.

Прорвавшись сквозь шарахнувшуюся в сторону вражескую конницу, гвардейцы Корбина походя смели вставший было у них на пути небольшой отряд руалийской пехоты, маги еще раз ударили вперед, расчищая путь – и тут на них обрушился новый удар, причем такой силы, какой еще не было с самого начала боя. Бил Паланез, били все уцелевшие маги противника, а там только магов первого ранга было не меньше десятка, не считая шушеры помельче. Похоже, в эти удары они вкладывали все, что имели – Корбин все-таки напугал их, и они теперь боялись того, что он сотворит, подойдя еще ближе. Теперь их удары не только были мощнее – отряд графа был уже совсем рядом, а значит, их удары были точнее, а рассеивание энергии в пространстве – меньше. И Корбин почувствовал, как его щит дрогнул, начал прогибаться…

– Веллер, портал!

Ну что же, ученик не подвел и не стал задавать лишних вопросов. Под прикрытием щита графа расцвел удивительно простой и в простоте своей совершенный портал – белый, ровненький… Повинуясь жесту Корбина, его ученики и гвардейцы начали бегом прыгать в него, чтобы очутиться неизвестно где, но главное, далеко отсюда. Последними отходили некроманты, и они еще успели сказать свое веское слово, буквально впитав в себя жизненную энергию четырех магов первого ранга, не ожидавших такого подвоха и не успевших защититься. Осевшие безжизненными грудами тела магов заставили остальных шарахнуться, снижая напор на щит Корбина, и тем самым давая ему еще несколько секунд передышки. Последним уходил Веллер. Он, похоже, хотел остаться, но одного взгляда на злобно ощерившееся лицо учителя ему хватило, и он прыгнул в портал вслед за остальными. Портал захлопнулся. Все, Корбин остался один.

Одному тяжелее и, в то же время, одному легче. Тяжелее потому, что ты более ограничен в атаке, легче – потому что ты мобильнее и, главное, можешь уплотнить защиту вокруг себя, любимого, а не растягивать ее на всех. Что делать – защита у мальчишек не слишком сильна, и если на дальней дистанции ее хватает, то в ближнем бою она практически не котируется. Сильные маги, в особенности когда их много, с такой дистанции сметут ее на раз, и Корбину приходилось непрерывно страховать учеников. Сейчас же он просто окружил себя защитным коконом и попер вперед, как вымерший зверь-мамонт. Тех, если верить старым книгам, тоже было тяжело остановить.

Такой вот прямой, самоубийственной атаки от него не ждали – и потому шарахнулись назад, не понимая, что этого он и добивается. Все, что ему было надо – это выдержать еще один удар и выиграть несколько секунд. Удар он выдержал, именно потому, что враги, отпрянув, не смогли нанести его синхронно. А потом граф остановился и извлек из-под доспехов амулет – довольно большой, с куриное яйцо, камень, вправленный в серебро кусок природного, неограненного флюорита немыслимой чистоты. Очень хотелось полюбоваться им напоследок, но времени не было, поэтому граф лишь провел по нему рукой, снимая защитное плетение и активируя механизм подрыва, и глубоко вздохнул, как ему казалось, в последний раз.