Элирм VII (СИ)

Глава 13

Мегаполис. Несколько часов спустя…

— У-у-у… как же меня это раздражает… — прогудел Гундахар, стараясь отдалиться от Мозеса насколько возможно, но в то же время не порвать туго натянутый маскировочный плащ. Вместительный для одного, но в то же время слишком тесный для трех взрослых людей. — Да втяни ты свое чертово пузо!

— Я и так уже втянул все, что только можно. Даже яички поджал… — отозвался монах, с опаской поглядывая на странную лужу, чья мутная жижа буквально кишела микроскопической жизнью. Какими-то крошечными белесыми червячками, часто мельтешащими по ее маслянистой поверхности. — И лучше ты убери револьвер. Впивается мне прямо в ребра. Больно!

— Там до ребер еще сантиметров двадцать как минимум. Потерпишь.

— Ага, а чего не метр? Я же не человек, а жировой шар! Омуд-Хай с головой и руками!

— Весьма обидное сравнение… для Омуд-Хая. Тот хотя бы умен. И не обделен скоростью мыслительного процесса.

Чуть извернувшись, генерал попытался высвободить зажатый локоть, однако вместо ловкого движения получился смачный тычок.

— Блин, да что ты делаешь! — испуганно воскликнул толстяк. Кое-как просунул руку за пазуху, извлек тускло блеснувшую ампулу и, убедившись в ее целостности, облегченно вздохнул. — С ума сошел⁈ Это же «Горький миндаль»! Модифицированный цианид! Стоит ампуле треснуть и проткнуть осколками кожу — я окажусь в полной заднице!

— Вот в ней бы свою отраву и хранил. А не в кармане на брюхе. Болван, — поморщился игв. — И почему ты вообще ее носишь с собой, а не выбросил сразу как получил?

— Хочется верить, что Диедарнис вручил мне ее не просто так.

— Тьфу ты… верить ему хочется. Тут и без твоих умозаключений вполне очевидно, зачем он это сделал.

— Да? И зачем же?

— Чтобы ты подох и не засаливал мою куртку своей потной рожей. Омерзительно.

— Ох, как же ты меня достал… — покачал головой Мозес. — Злющий, вечно недовольный, тысячелетний реликт! Сидит, главное, под моим плащом, но при этом всю дорогу портит мне настроение и ворчит! Неудивительно, что у тебя были тысячи женщин! С таким характером ни одна с тобой и месяца не протянет!

Хлесткий удар в живот — и неприличный звук, эхом разносящийся по темному переулку.

Консульство, мемориал, библиотека, элитная гостиница, полуразвалившееся здание суда со статуей Фемиды на шпиле и готический собор через дорогу — казалось, будто бы в этот самый миг вся наша улица синхронно пробудилась и удивленно навострила уши в попытке определить, кто потревожил ее мертвый покой. Причем сделал это столь нетривиальным способом.

— Не понял, это что такое было⁈ — лицо Гундахара почернело от гнева. — Звук из твоей задницы⁈

— Сам виноват! Треснул меня прямо в низ живота!

— Проклятье, да что ты за ублюдок… — орудуя свободной рукой, генерал натянул на лицо шарф. — Грязное, вонючее животное…

— …

— Клянусь Зунгуфом, если из-за этого нас обнаружат — я первый тебя убью.

— Ага. А ты чаще руки распускай!

— Тихо. Враги близко, — вмешался я. Поплотнее прижался к монаху и с некоторым усилием подтянул край накидки вплотную к асфальту — не хотелось, чтобы солдаты «Сияющего легиона» заприметили в темноте наши ноги.

В скором времени на перекрестке показалась колонна машин. Два бронированных пикапа и опаленный БТР, что, как и предыдущие четыре отряда, проехали мимо.

Славно. По моим прогнозам, у нас оставалось меньше минуты на то, чтобы преодолеть сотню метров, следуя вдоль длиннющего здания архива, прежде чем стена из воды размажет нас о его кирпичные стены.

Так мы и поступили. Подождали для верности еще пару секунд, после чего сорвали с себя маскировочную накидку и из последних сил бросились прочь.

Пожалуй, в данной ситуации необходимо сделать небольшое отступление и пояснить, что на подступах к мегаполису нам основательно повезло. Когда мы стояли на вершине холма и наблюдали, как в нашу сторону выдвинулась целая армия, то всерьез озадачились. Пытались сообразить, как именно бороться против всей этой своры наемников и не словить при этом десяток ракет. Однако вскоре вояки сами рассредоточились по окрестностям, благодаря чему стало ясно, что доподлинно наше местонахождение им неизвестно.

Это помогло. Позволило сменить тактику на более безопасную.

Так, поминутно нагибаясь, приседая и прячась, краткими перебежками мы пробирались от одного укрытия к другому, стараясь как можно чаще избегать открытых пространств. Металлический контейнер, груда мусора, проржавевшая цистерна, перевернутый грузовик с мороженым, вставший дыбом участок дороги и наконец эстакада. Рассеченная громадными трещинами, но в то же время вполне устойчивая, чтобы пройти понизу и скрыться от «глаз» надоедливых вертолетов.

Далее, спустя километр, мы дошли до развязки и повернули направо. Оказались в черте города и заодно убедились, что при должной осмотрительности добраться до выхода не так уж и сложно. Хотя бы ввиду того факта, что с некоторых пор в наше уравнение добавилось множество переменных, а именно — другие участники рейда, также вступающие в город со всех сторон.

Лично я не сомневался, что в конечном итоге командующие «Легиона» отзовут поисковые отряды и сконцентрируют все свои силы у самого центра, однако конкретно в данный момент этого не происходило. Наоборот. Они распыляли ресурсы на почти два десятка направлений и тщательно исследовали каждый закоулок, каждый район.

Волей-неволей некоторые из наших «коллег» все-таки переключали внимание на себя. Оказывались в пределах визуального наблюдения и, сами того не ведая, уже дважды помогли нам избежать нежелательных встреч.

То же самое произошло и сейчас.

Практически касаясь плечами стены из воды, мы едва успели завернуть за угол дома, как неожиданно увидели впереди засаду. Почти два десятка вооруженных до зубов солдат, которые непременно бы нас уничтожили, если бы не одно «но»: ровно в этот же самый миг в нескольких сотнях метров левее прозвучал мелкомасштабный взрыв, вслед за которым, заваливаясь и рассыпаясь, рухнул целый небоскреб! Выпустил веер обломков, проломил здание спорткомплекса с законсервированной внутри ордой мертвецов и в конечном итоге просто-напросто «смахнул» в сторону наших врагов, так неудачно разместившихся на пересечении улиц.

Разумеется, я не был уверен в этом наверняка, но интуиция упорно твердила, что это дело рук либо Ады, либо Эстира. Хотя склонялся я скорее к последнему. Только его шаманское высочество было способно запустить цепную реакцию из случайных событий, в результате которых происходило нечто эпичное. Самая настоящая катастрофа, резко меняющая правила игры и, по сути, становящаяся той самой последней соломинкой, с хрустом ломающей спину верблюду.

Более того, маневрируя среди уцелевших бедолаг и ощущая злобную отдачу оружия, мое разыгравшееся воображение уже вовсю рисовало вполне четкую картинку, на которой усатый вредитель справился с задачей при помощи всего одной плазменной мины. Подкрутил таймер взрывателя, сунул ее в глубокую трещину у основания стены и бросился к Герману, нервно суетящемуся чуть вдалеке.

Следом, вместе с чудовищным грохотом их накрыло облаком пыли, сквозь которое я «услышал» радостный голос:

— Красавчик, Глас! Куда теперь?

— Теперь, многоуважаемый танк, нам предстоит одно крайне рискованное мероприятие! Необходимо устроить кровавое месиво и реквизировать у вояк кое-какую спецтехнику!

— Хорошо. А что насчет Влада, Гундахара и остальных? Ты их чуешь?

— А то, — хитро улыбнулся шаман. — Чую, еще как. Вот только точное направление определить не могу, ибо из-за обрушения стоэтажного здания у моей икс-хромосомы вдруг разыгрался топографический кретинизм. Кстати, если я скажу, что его неупокоенное благородие благоухает детским шампунем, ты мне поверишь?

— Знаешь, после того как ты отпугнул того здоровенного скорпиона, тупо на него блеванув, я готов поверить любому твоему бреду.

— А вот тут, мой большой накачанный друг, как раз-таки никакого бреда и нет. Скорпионы просто крайне консервативны в этом вопросе и за бог его знает сколько лет эволюции так и не научились любить алкоголь. Иными словами, они его на дух не переносят. Стыдно не знать.

— Стыдно — это продавать меня в рабство сумасшедшему роботу.

— Нижайше склоняюсь перед вашим гордым анфасом и со слезами на глазах прощу прощения. И вообще, ты еще долго намерен дуться? Все же в итоге получилось как надо!

— А было бы лучше, если бы предупредил.

— И как бы, по-твоему, я это сделал, если это была спонтанная импровизация? Блистательное озарение, снизошедшее на меня с самых радужных высот омниверсума. Причем без помощи моей дражайшей бабули…

— Вайоми, ты чего застыл?

Голос Гундахара вернул меня обратно в действительность. На запыленную улицу со сгущающимися сумерками и трупами под ногами.

— Герман и Глас где-то рядом, — ответил я. — Пробираются к выходу.

— Рад за них. Однако у нас и без этого куча проблем. Стена снова пришла в движение.

Развернувшись вполоборота, я бросил взгляд на гигантскую плавно перетекающую толщу воды. Заглянул за горизонт ее мрачной поверхности и, как и в предыдущие два раза до этого, увидел повторяющееся послание — едва различимый силуэт Диедарниса по ту сторону. Стоя во весь рост и умиротворенно улыбаясь, он поднимал искалеченную ладонь в прощальном жесте и медленно «уплывал» назад, пока не терялся во тьме. Так, словно он снова погружался на дно, однако на этот раз навсегда. И что странно, но наблюдая за ним, на меня накатывали чуждые и отчасти противоречивые эмоции, которые в обычных условиях я не испытывал.

Не знаю почему, но в эти краткие мгновения я был благодарен ему. Казалось, будто бы именно сейчас, когда уже поздно и обратного пути нет, я наконец-таки его понял. Осознал всю безграничную степень величия титана и был глубоко опечален его трагичной судьбой. Я видел в нем друга. Жестокого, местами безумного, но вместе с тем в тысячу раз более человечного, чем все эти лидеры кланов вместе взятые. Он был как последний рыцарь из древних легенд. Одинокий, забытый, но в то же время по-прежнему стоящий на страже фундаментальных основ, без тени сомнения определяющих всю нашу суть: правды и чести. Того, чего практически не осталось в этом спятившем мире.

Затем наваждение пропадало, и я вспоминал, что коварный мегалодон с нами просто играет. Копается в мозгах и раз за разом устраивает эмоциональные качели, без конца запутывая и вставляя палки в колеса. Увидишь в нем союзника и опору, понадеешься на лояльное отношение или не дай бог посчитаешь себя особенным — тотчас подохнешь в темноте и холоде, потому как слабакам здесь точно не место.

Нет, Диедарнис не друг. И иллюзии его ничем не помогут. Скорее наоборот — станут главной причиной фатальной ошибки.

А вот что реально могло помочь, так это дымящийся дробовик в цепких руках и недовольная физиономия старого игва. Бывшего генерала армии нежити Рамнагора, практически безошибочно определяющего верный маршрут.

В частности, именно его острый нюх помог нам прорваться мимо плотного кольца окружения. Провел сквозь полуобвалившийся торговый зал, пожарную станцию, треснувшее пополам здание министерства и, спустя минут сорок, окольными путями вывел к границам старого города. Условного центра, где до заветного выхода оставалось километра четыре.

В целом, очень даже неплохо. Однако на этом все хорошие новости и заканчивались, потому как чем дальше мы продвигались, тем отчетливее понимали, что последний рывок будет самым сложным. Более того, вскоре мы убедились, что с виду мертвый мегаполис буквально кишел всякой нечистью.

К сожалению для вояк, город был слишком большой, а потому, имея в своем распоряжении даже тысячу человек, контролировать его полностью невозможно. В связи с чем в нем собрались не только наемники Легиона, но и рейдеры, зомби, мутанты, оккупировавшие глухие подворотни жуткие монстры, гули и прочие разнокалиберные твари всех мастей, прячущиеся по углам словно тараканы. Встревоженные и не на шутку озлобленные.

Пока мы осторожно ступали по загаженным переулкам, обходили ловушки и старались лишний раз не шуметь, вокруг безостановочно звучал рев моторов, выстрелы и далекие крики. То тут, то там разгорались сражения, но к чести уцелевших участников «рейда» никто из них так и не умер. Нас по-прежнему оставалось девятнадцать — видимо, уцелели самые приспособленные. Или же те, для кого битвы и поножовщина куда привычнее, нежели болезни и голод.

К слову, нам тоже пришлось поучаствовать в кровавой стычке с мутантами. Непродолжительной, но очень яростной, по итогу которой Мозес с обиженным видом снял с себя сперва изорванную накидку, а затем и «генератор щита». Некоторое время нес последний в руках, будто бы ожидая, что высокотехнологичная приблуда мистическим образом зарядится, и наконец с грустью выбросил, после чего перевел вопросительный взгляд на генерала.

Прямо сейчас игв остановился на перекрестке и, глубоко задумавшись, пристально осматривал каждую из сторон: расчищенную от автомобилей дорогу, по которой колесила военная техника, завалы из мусора прямо по курсу и сваренную из огромных металлических пластин высокую стену немного правее, наглухо перегораживающую улицу от края до края. Глубокие царапины от острых когтей, колья, штыри, кубометры колючей проволоки и вяло барахтающиеся в ней мертвецы.

— По логике, именно туда нам и нужно, — прогудел Гундахар, имея в виду последнее направление.

— Издеваешься? — ужаснулся монах. — С моим показателем силы и ловкости я ни за что не перелезу через этот заслон! Повисну на проволоке, как та милая женщина в синем трико. Царство ей небесное.

— Вот именно поэтому я и размышляю как быть. Бросить тебя сразу или подождать, пока сам не помрешь. Ну или на худой конец перебить тех отбросов, что покажутся из-за угла с минуты на минуту.

Склонив голову, рыцарь смерти достал из кармана пригоршню патронов — четырнадцать штук, а значит, как минимум столько же трупов, если не больше.

— Можем пойти прямо, — сказал я. — Муторно, энергозатратно, но не сказать, что сложно. Тем более я вижу просвет.

— Думаю, ты уже вполне опытен, чтобы чуять опасность, — не поднимая головы, ответил генерал. — Поэтому рекомендую взглянуть туда снова и впредь не раздражать меня идиотскими предложениями.

Совпадение или нет, но стоило рыцарю смерти произнеси последнюю фразу, как солнце окончательно скрылось за горизонтом. «Солнечная батарея» сменилась на «Ночное существо», интеллект и восприятие обострились, и я смог взглянуть на завалы несколько иными глазами.

Когда-то давно мародеры шарились по квартирам и выбрасывали чужое добро прямо в окна. Цветастые тряпки, ковры, покрывала, коробки, нагромождения ящиков, сломанные стулья, канистры, бутылки, бытовые приборы, бесполезный антиквариат, картины и многое другое. Целые горы мусора, местами достающие до середины третьего этажа и заодно прочно стянутые иссохшей растительностью. С виду обычная свалка, коих в черте города сотни, однако конкретно в этом месте была некая упорядоченность. Нечто такое, что не только отдаленно напомнило мне хранилища Святого Трибуна в виде своеобразной карикатуры, но и дохнуло смертельной опасностью. Неосязаемой пугающей аурой, едва почувствовав которую, я потянулся за Странганором.

— Все верно, Вайоми, там обитает Безликий, — кивнул генерал. — Однако артефакт можешь пока оставить. Атаковать без повода он не станет.

— Уверен?

— Это отсылка на «день ограбления». Поэтому вариантов для нападения всего два: если мы тронем хотя бы один из предметов… или если матка Ямарайаху снова додумается громыхать своей задницей.

— Гундахар, это вышло случайно! Ты сам виноват! — встал на свою защиту Мозес.

— Случайно или нет, но это вполне укладывается в твой гадкий образ. Шумный неуклюжий толстяк, из-за габаритов которого у нас не остается альтернативы, кроме как вступить в бой. И пускай с мизерной долей вероятности, но все же отправиться на дно океана.

— Ну хорошо. Тогда просто оставь меня тут и полезай на свою чертову стену, если от этого тебе станет легче! А я-то уж как-нибудь выберусь.

— Ты, жирдяй, на жалость мне не дави, — поморщился игв. — Во-первых, это со мной не работает. Оставлю и рефлексировать на эту тему однозначно не буду. Во-вторых, до финала испытания дойдут единицы, и ты вряд ли окажешься в их числе. Полагаю, твой недоразвитый мозг должен это понимать. Ну и в-третьих, лично я не припомню, чтобы ты хотя бы раз спасал мою шкуру.

— Ага. А тот случай на болотах, когда на вас напали орки? Я одним из первых прискакал вам на помощь!

— Так ты первым же и подох. Тебе голову снесли, забыл?

— А зелье Доса⁈ А бесконечные воскрешения и залечивание ран⁈

— А меня-то это каким боком касается, тупица несчастный? Для меня твое сраное исцеление все равно что кислота, хаотично брызжущая в разные стороны.

— Что ж, ладно, — монах ненадолго задумался. — Ну а что насчет маскировочной накидки⁈ Без нее нас бы точно давно обнаружили!

— И которую ты порвал минут десять назад.

— И что⁈ До этого же она исправно работала!

— Мужики, хорош, — вклинился я. — Сейчас не время для споров.

Увы, но колонна бронеавтомобилей была уже совсем рядом. Шесть или семь машин с тяжелым вооружением и вполне очевидным намерением уничтожить нас при первой возможности. Что, собственно, они и сделают, стоит первому БТРу завернуть за угол.

Опасно. Весьма опасно. Да и выбор, честно говоря, не ахти. Отступить назад и пытаться добраться до выхода, следуя иному маршруту — не вариант. Непрерывно сужающееся кольцо из воды попросту не даст нам этого сделать. Соваться к Безликому — тоже плохая затея, причем по целому ряду причин. Я не знал, как работает Странганор, и работает ли вообще, а потому проверять его пригодность на практике не хотел. Гундахар, судя по непреклонному виду, был аналогичного мнения. Хотя бы потому, что помимо всего прочего это могла быть очередная ловушка от Диедарниса. Для, так скажем, любителей легких путей.

Конечно, разумнее всего было бы спрятаться в одном из зданий справа или слева, однако и тут возникала большая проблема — окна и подъезды ближайших домов были не просто заколочены досками, но и в довесок ко всему прочему наглухо зацементированы шлакоблоками.

Вопрос: что остается? Сражаться? Идти с автоматом и криолитовым колом против военной техники? Такое себе. Попахивает дюжиной пуль в черепной коробке. Даже несмотря на мой козырь в рукаве в виде восполненного заряда «Плазменного луча». Заклинания, которое я старательно берег напоследок.

Решение, как ни странно, подсказали офицеры Доминиона.

Враги уже поворачивали, когда небо озарилось миллионами искр. Произошел очередной мощный «баг», мир откатился на десятилетия назад, и мы, не сговариваясь, прошли прямо сквозь неприступную стену, которой в этом времени попросту не было. Затем спешно устремились дальше, протиснулись вдоль плохо освещенного переулка и неожиданно оказались прямо посреди оживленной улицы.

Неоновые вывески, переполненные мусорные баки, кашляющий в тени подворотни бомж. Однотипные забегаловки с азиатской едой, украшенные красными бумажными фонарями и манэки нэко у кассы — японским котом удачи, мило помахивающим растопыренной лапкой. Также буквально в паре метров от нас стояли две явно нетрезвые женщины и пытающийся их склеить чернокожий мужик. Активно жестикулируя, он сотрясал здоровенными золотыми котлами и покачивался из стороны в сторону словно типичный гангста, а затем не глядя шагнул вправо, чуть было не врезавшись в генерала.

— Йоу, ну и стремный же ты, бро! — шарахнулся в сторону он. — Серый как, мать его, Франкенштейн!

— На себя посмотри, чертова обезьяна.

— Че⁈ — не веря своим ушам, опешил тот. — Как ты меня назвал⁈

Мгновение, и мы снова оказались посреди привычной разрухи. Разъяренный афроамериканец исчез, однако мой осуждающий взгляд остался на месте.

— Гундахар, это плохая шутка.

— А то, что ублюдок прикопался к цвету кожи, по-твоему, нормально? Расист гребаный… — фыркнул игв.

— Надо же, впервые вижу, чтобы подобные нападки работали в обратную сторону, — хмыкнул Мозес. — Но вообще-то генерал прав.

— Ай, да пес с ним. Нашли, о чем переживать. За мной!

Махнув рукой, рыцарь смерти прибавил темп и достаточно бодро зашагал дальше. Так, что мы с Мозесом резко отстали. Повернул раз, повернул два, уткнулся в широкий проспект и, не сбавляя скорости, начал переходить на ту сторону. Под грохот перестрелки в соседнем квартале.

Он практически дошел до середины дороги, как неожиданно из-за угла показался еще один БТР. Слегка по касательной, но все же подсветил его силуэт светом фар и будто бы насторожился, явно почуяв чье-то присутствие. Ну а далее произошло то, чего никто из нас не мог ожидать.

Осознав, что спрятаться не успеет, игв среагировал молниеносно. Отбросил в сторону шляпу, кол, подвернул правую ступню таким образом, что создавалось впечатление будто бы у него сломана лодыжка, и, склонив голову набок, медленно заковылял дальше, пару раз врезавшись в мусорный бак.

— Внимание!

Бронеавтомобиль резко остановился. Лучи прожекторов коснулись генерала, и на бесконечно долгие пару секунд в воздухе повисло пугающее напряжение.

— Отбой. Это просто «ходячий», — после непродолжительной паузы прозвучал голос в динамиках. — Патроны не тратить.

Это нас уберегло. БТР направился дальше, что в принципе не могло не радовать, однако Гундахар остался критически недоволен.

— Боги, какой позор… — тяжело вздохнул он, подобрав с земли кол. — В последний раз я притворялся зомби, когда проиграл спор Валтасару. Одному из своих наставников, обучавших меня таинству некролита… Хотя нет. Вру. То был спор между мной и Зативом.

— Как бы то ни было, у тебя шикарно получается, — улыбнулся Мозес. — Даже глаза закатил так, чтобы были видны только белки. Еще бы язык сбоку вывалить…

— Ты бы лучше нахрен молчал. Как и заткнул к чертовой матери все остальные естественные отверстия. Пока я сам этого не сделал, — поморщился игв. — А будешь трепаться или кому-то расскажешь…

— Да-да, знаю. Можешь не продолжать.

— То-то же. Нам туда.

Вскинув излюбленное оружие, рыцарь смерти указал на старинное здание манежа. Точнее — на его раскуроченную стену и практически симметричную дыру с противоположной стороны, пройдя сквозь которую мы смогли еще немного приблизиться к намеченной цели.

Пожалуй, именно этот момент я бы охарактеризовал как ту самую черту, переступив которую от всех наших смешков и случайных забав не осталось и следа. Невероятно долгое и выматывающее испытание вступило в решающую фазу, и с каждой минутой на улице становилось все теснее и опаснее. Даже воздух казался спертым и едким.

Как я и предполагал, в конечном итоге офицеры Легиона устали гоняться за неуловимыми зайцами. Начали отзывать поисковые отряды и стягивать силы поближе к выходу, коим оказалась отнюдь не военная база или неприступная крепость, а ничем не примечательное здание где-то за мэрией. В суперэлитном районе с малоэтажной застройкой.

Навскидку до него оставалось километра два. И по большому счету весь этот путь можно было бы преодолеть одним резвым забегом, но не судьба — к настоящему моменту вояки уже успели возвести так много заградительных барьеров и прочих препятствий, что я вообще не понимал, как маневрировать в этой заднице.

Многочисленные заслоны, баррикады, пулеметные гнезда, ежи, растяжки, мины, очередные кубометры колючей проволоки, от одного вида которой меня уже откровенно подташнивало; несколько танков, десятки бронеавтомобилей и зависшие в воздухе вертолеты. Хищные птицы, посылающие лучи прожекторов в окна домов и опасно поблескивающие головками готовых к пуску ракет.

М-да. Ситуация действительно выглядела патовой. И судя по всему, так думали не только мы, но и остальные участники «рейда», некоторых из которых я стал подмечать.

В частности, в окне соседнего здания через дорогу я снова увидел Аполло. Как и Гундахар, дворф стоял, скрестив на груди руки, и грозно хмурился, тщательно обдумывая план действий.

Также немного левее и дальше, в тени переулка промелькнул силуэт Ублюдка Джека. Короля «Гнилых Трущоб» и теневого партнера Вергилия, благополучно избавленного архангелом от «Замогильного холода».

Ну а еще в сотне метров от них я заприметил — кто бы мог подумать — Фройлина. Остроухого засранца, что не только умудрился выжить, но и спокойно шагал в сторону центра под охраной из десятка солдат.

Не сказать, что я был сильно этому удивлен. Половину пути эльф прошел с чужой помощью. С ней же он и пройдет испытание до конца. Папка договорился с Малькольмом, инквизитор отправил людей паладину на помощь, и в итоге все с нашим «золотым мальчиком» будет в порядке. Окажется на поверхности, поулыбается на камеру, сделает парочку фото, и буквально в этот же вечер все новостные издания будут пестрить заголовками о его феноменальном успехе.

Хотя не факт. Ведь Диедарнис мог еще тысячу раз все переиначить.

Впрочем, не только он.

Я уже отворачивался, когда генерал хлопнул меня по плечу и ткнул указательным пальцем куда-то вдаль. На здание ратуши с городскими часами, где на балконе практически у самого шпиля я увидел трех человек. Аду, Доусона и, неожиданно, Августа. Последний стоял у парапета и держал в ладонях электронный планшет. Ввел длинный код, нажал подтверждение команды и, тяжело вздохнув, медленно воздел глаза к небу — ровно в это же мгновение где-то там высоко на орбите вышел из «спячки» один из спутников проекта «Валькирия». Мигнул красным, врубил малые двигатели и начал корректировать курс, выполняя задачу.

Одновременно с этим вскрикнула Ада — Файр достал пистолет. Хотел направить его лучшему другу в затылок, однако инженер будто бы только этого и ждал. Выбил оружие у профессора из руки, ударил по морде и вошел в жесткий клинч, после чего они вместе упали и скрылись в проеме.

К сожалению, я так и не понял, чем их конфликт в итоге закончился. Знал только, что Август не погиб, и, пожалуй, одного этого факта мне было достаточно, ибо все остальное временно отошло на второй план — спустя десяток секунд прямо из космоса прилетела ракета. Не ядерная и не особо мощная, но в то же время чертовски точная. Ударившая прямо в центр скопления вражеских сил и испепелившая все живое в радиусе полусотни метров.

Жаль только отец Малькольм оказался до боли предусмотрителен. Ведь ни его, ни Эрдамона Белара не задело. Как, собственно, и остальных участников «рейда», кем бы они ни были.

— Ну надо же… — успев вовремя спрятаться и пропустив мимо ударную волну, Гундахар посмотрел на меня с некоторой долей азарта и восхищения. — Это что за хрень⁈ Бахнуло словно молния!

— Одна из любимейших игрушек «двадцать первых».

— Я, мать вашу, тоже такие хочу, — кровожадно улыбнулся генерал. Поднял с земли монаха, зачем-то отряхнул и, поудобнее перехватив кол, шагнул в сторону будущей бойни. — А теперь за мной, ленивые черти! Будем прорываться!

И мы прорывались. Показались на открытом участке дороги и практически тотчас же вступили в интенсивную перестрелку, которая не стала для нас неожиданностью.

Мы знали, что так будет. Планировали, тщательно готовились и к настоящему моменту представляли собой весьма слаженную боевую группу, где даже Мозес, предельно сконцентрировавшись, разил противников без промаха и наповал. Не выкрикивал дурацкие реплики, не запутывался в проволоке и не падал задницей на осколки стекла. Вел себя так, словно он настоящий коммандос. Правда, щекастый и «слегка» полноватый.

Однако, конечно, больше всего удивил генерал.

Как правило чрезвычайно старомодный в вопросе выбора оружия, он, видимо, еще в самом начале смекнул, что конкретно в данной ситуации огнестрел работает лучше. А потому отнюдь не гнушался подбирать чужое оружие и раздавать «хэдшоты» направо и налево. Причем, как и всегда, делал это с пугающей легкостью, и я бы даже сказал — некоторой ленцой. Так, словно ветерана боевых действий уговорили пострелять из пневматики по шарикам с краской. Отказываться нехорошо — дети смотрят, — но и затягивать представление желания нет.

Казалось, стоит вручить ему инопланетный бластер, и, чуть разобравшись, Гундахар тотчас же к нему привыкнет. Неизменно превратится в машину для убийства и, как и прежде, будет жестко доминировать на поле боя.

Но увы, даже такая фигура, как он, не была застрахована от мелких просчетов.

Рыцарь смерти уже поворачивал за угол, когда с криком: «Осторожнее!» толстяк резко ухватил его за воротник и с силой оттянул на себя. В ту же секунду мимо того самого места, где только что была голова игва, с громким свистом пролетела ракета. Взорвалась в тридцати метрах в глубине дома, выпустила облако пламени и тем самым озарила лицо Мозеса, поспешившего вовремя убрать от его благородия «грязные лапы».

— Будем считать, я этого не говорил, но ты молодец… — произнес генерал. Оценил вмиг посветлевшую физиономию монаха и, кисло поморщившись, добавил: — И вот только не надо мне этой нежной улыбки и щенячьего взгляда. Для меня ты по-прежнему матка Ямарайаху. Хотя, конечно, половину балла я тебе все же начислю.

На этом Гундахар подобрал с земли противотанковую мину и словно фрисби швырнул ее солдатам в ответ, не забыв напоследок выстрелить в нажимную пластину.

Оглушительный взрыв, полтора десятка трупов, пятьдесят метров пути по узкому переулку.

Затем очередная стычка среди завалов из мусора, кровавые подтеки на стенах и второй Рубикон, переступив за который вокруг воцарился форменный хаос.

Почуяв кровь, из темных глубин зданий и трещин в земле начали выбираться жуткие монстры. Нападая без разбора, они атаковали прямо из тени и зачастую пытались либо тотчас сожрать, либо оттащить орущих солдат обратно в свои норы. Повсюду звучал влажный хруст, разносился скрежет когтей по металлу, в стены домов вгрызались мерцающие огоньки пуль.

Также спустя пару минут доковыляла освобожденная Эстиром орда мертвецов. Улицы наводнила гудящая биомасса, и одновременно с этим все чаще и чаще начали показываться отряды «рейдеров», спешащие избавить город от власти наёмников.

Руководство Легиона это дезориентировало. Некоторое время они явно не понимали, что делать, а потому просто палили во все стороны. Затем отступили, перегруппировались и, видимо, приняли непростое решение, вслед за которым события завертелись с головокружительной скоростью. Прогремело несколько мощных взрывов, в небе вновь показались боевые вертолеты и с небольшой задержкой начали выпускать ракеты в основания зданий.

Треснуло одно, жалобно застонало другое, на землю посыпался дождь из стекла. Стало ясно, что вместо того, чтобы выцеливать каждого из нас по отдельности, вояки просто решили заживо всех похоронить. И судя по всему, у них это получалось.

Не прошло и десятка секунд, как в соседнем квартале рухнула первая высотка. Выбросила кучу обломков, подняла густое облако пыли и наконец-таки сдвинула с мертвой точки счет уцелевших участников «рейда».

Испытание «Бездна Диедарниса». Количество участников: 18

Испытание «Бездна Диедарниса». Количество участников: 17

Но я не обращал на это внимания. Прямо сейчас мы в стремительном забеге уносили ноги во весь опор, потому как солдаты пришли и по наши души тоже.

Поворот налево. Поворот направо. Мелькающие перед глазами мертвецы. Свистящие пули. Чудовищный скрежет разрушающегося здания прямо над головой и мой «Плазменный луч», перерезающий кабины сразу трем вертолетам и заодно подрывающий их боезапас.

Хорошо, но конкретно в данный момент абсолютно не важно, ибо за спиной уже вовсю низвергался водопад из кирпича и бетона.

Вперед! Быстрее! Еще быстрее! Главное — успеть добраться до того перекрестка у площади и свернуть за угол!

Увы. Ни я, ни Мозес, ни Гундахар впереди этого сделать не успели.

Спрятались кто куда — я под боком у накренившегося танка, — ну а затем… на меня упал чертов сейф! По крайней мере, ощущения были очень похожими.

Казалось, я даже потерял сознание на какое-то время, а когда очнулся, то не сразу понял, что происходит. В голове звенело, глаза залило красным. Из ушибленных легких вырвался удушливый хрип, а мои плечи, спина и затылок попросту взвыли.

Навскидку, несмотря на сильную боль во всем теле, Вселенная меня пощадила, и серьезных травм нет. Однако мой расфокусированный взгляд никак не мог сконцентрироваться в одной точке.

Я видел пляшущую мешанину. Цветастые всполохи. Трепыхающихся под завалами мертвецов. Обильные лужи крови, в свете прожекторов выглядящие почти зеркальными. Силуэт Гундахара, в одиночку сражающегося против группы мутантов.

Постепенно зрение начало возвращаться. Я перевел глаза немного правее и всего на мгновение, но увидел Илая — некромант пытался вытащить зажатую ногу, когда на него обрушился еще один многотонный обломок.

Тогда же на периферии обзора снова мелькнул Фройлин. Придавленный железобетонной перемычкой и с открытым переломом руки, он удивленно смотрел на торчащий из его живота кусок длинной трубы. Пытался его вытащить, но окровавленные пальцы соскальзывали, теряя силу.

Эльф будто не верил, что это конец. Что после всех злоключений он так глупо погибнет в шаге от выхода. Причем сделает это рядом с билбордом со смеющейся акулой. Подернутым пламенем и наполовину похороненным под завалами.

Но к несчастью для него, все произошло именно так.

Испытание «Бездна Диедарниса». Количество участников: 16

Испытание «Бездна Диедарниса». Количество участников: 15

Да уж. Обидно для одного, но вместе с тем вполне закономерно для хозяина «подземелья». Паладин не был готов к испытанию, а потому было бы большой опрометчивостью надеяться, что мегалодон позволит ему дойти до конца. И уж тем более было глупо рассчитывать, что титан станет договариваться с Эрдамоном Беларом. Лично мне не верилось, что он пойдет на это ни тогда, ни сейчас.

Скрывать не буду, смерть эльфа я воспринял с безразличием. Мне было глубоко до фонаря, выживет он или нет. Но, черт подери, Илая за что⁈ А Локо? Он тоже погиб в этом проклятом испытании⁈

Сердце подсказывало, что да.

Горько, бесспорно. Но, к сожалению, я не успел об этом подумать, потому как ровно в следующую минуту увидел впереди Амона Гёта. Или точнее то жуткое чудище, в которое Диедарнис его превратил, потому как от человека в нем осталось немного. Скорее это была изуродованная, посеченная осколками и пышущая жаром скала вздутых мышц. Невероятная сила, проворность, льющаяся из глаз ярость. Концентрированная настолько, что казалось, будто бы его глаза обрели алое свечение и при каждом повороте головы мелькали во тьме словно фонари. И еще в нем чувствовался голод. Страшный голод обезумевшего монстра, заставляющий терять последние остатки самоконтроля.

Истекающий слюной, он словно бешеный зверь подбегал к мертвецам, нюхал их, понимал, что есть зараженных нельзя, и, гневно рыча, бежал дальше. Затем остановился. Начал жрать еще живого «рейдера». Отрывал и заглатывал сочащиеся кровью куски мяса, но так и не мог насытиться — ценное «топливо» сгорало едва ли не быстрее, чем он успевал его поглощать.

Как я и предполагал, Диедарнис устроил ему сделку с дьяволом. Сделал невероятно сильным, практически неуязвимым, но в то же время разогнал расход его ресурсов на максимум.

Базовый энергообмен, термогенез, гомеостаз, регенерация тканей — все это стало дырами в решете, сквозь которые утекала жизненная энергия, и чей дефицит ублюдок тщетно пытался восполнить. Делал все, лишь бы выполнить условие сделки — убийство как минимум половины членов Вергилия.

Да. Мегалодон его крепко подставил. Хотя, конечно, гораздо предпочтительнее было бы, чтобы он подох еще неделю назад, а не наворачивал круги в непосредственной близости. Ведь если урод нас заметит, то я даже не знаю, как с ним бороться. Клятва Системе по-прежнему была в силе.

— Вайоми, где толстый⁈ Надо срочно убираться отсюда!

Покончив с мутантами, относительно невредимый Гундахар подоспел вовремя. Я практически разобрал соседний завал, наглухо скрывающий стонущего Мозеса. Сдвинул последний обломок, заглянул в бледное лицо друга и, к сожалению, тотчас же понял, что дела обстоят плохо.

— Тох, ты как?

— Скверно, братан… — тихо ответил тот. — Боюсь, меня основательно приложило. Крови немного, но внутренние повреждения точно есть.

— Понял. Идти сможешь?

— А куда деваться… Телепортироваться на дно океана я всегда успею…

Ухватившись за мою руку, монах медленно встал. Опасно покачнулся, но все же удержал равновесие, вовремя подхваченный игвом.

— Нужен другой маршрут, — прогудел генерал. — Идти напрямую — не вариант.

— Метро… — Антон вяло указал на подземный переход в двадцати метрах правее. — Спустимся вниз и пройдем одну станцию.

— Боюсь, как бы мы не ушли дальше, чем нужно. И не уперлись в кольцо из воды, — озвучил некоторые опасения я.

— Мы в центре города, тут перегоны короткие… К тому же я видел схему. Если успеем, то окажемся в шаге от выхода. Метров двести, не больше.

— Ясно. Тогда вперед.

Ни секунды не колебавшись, Гундахар перекинул руку Мозеса через плечо. Я со своей стороны сделал тоже самое. Подхватил подозрительно притихшего друга и, периодически оступаясь, поволок прочь.

Мы практически добрались до входа в подземку, когда Амон Гёт нас обнаружил.

Яростно зарычав, он резко сорвался с места, буквально за доли секунды развив невероятную скорость. Сметал грудью каждого, кто попадался у него на пути и явно целил в меня, специально отступившего на пару шагов.

В момент столкновения я активировал «печать переноса». Телепортировался на десять метров левее, в то время как ублюдок пронесся мимо и со всего маху врезался в скопление из обломков, с торчащими во все стороны кусками арматуры.

Это его не убило.

Ранило, замедлило, заставило организм вновь бешено регенерировать, сжигая ресурсы, но не убило. Подонок уже вовсю упирался руками и мотал головой, сантиметр за сантиметром избавляя тело от глубоко всаженных в него острых штырей.

Я не стал на это смотреть. Устремился вслед за друзьями, перепрыгнул через турникеты и начал спускаться по лестнице, где в самом низу генерал уже успел опустить Мозеса на пол неподалеку от сдвинутой в сторону «плиты» гермозатвора.

— Гундахар, надо закрыть эту дверь! Не успеешь — подохнем!

— А я чем, по-твоему, занят, кретин⁈ — огрызнулся тот.

Навалился всей своей массой, до предела напряг мускулы и в конечном итоге все же привел здоровенную глыбу в движение, заодно позволив мне вовремя протиснуться в узкую щель.

С колоссальным усилием, но мы ее заперли. Вновь подхватили монаха и вскоре оказались на самой платформе, где от былой станции метро мало что осталось. Скорее это был госпиталь. Трубы, решетчатые ярусы, связки кабелей, проржавевшие вагоны поезда, сплошь уставленные гнилыми кроватями. Покрытые паутиной перегоревшие лампы и мерзкая вонь — запах болезни, испражнений и гноя, что за десятки лет так и не выветрился.

Но это не важно.

Следовало как можно скорее добраться до выхода, потому как прямо сейчас Амон Гёт уже вовсю пытался прорваться сквозь гермозатвор. Наносил чудовищной силы удары, от которых толстенная металлическая дверь прогибалась и вспучивалась.

Становилось ясно, что еще немного, и у него это получится. Однако гораздо неприятнее было то, что каждый из нас начал понимать — добраться до выхода на поверхность мы не успеем.

Пусть это было и больно признать, но с каждой минутой бедолаге Мозесу становилось все хуже и хуже. Поддерживаемый с двух сторон, он несколько раз терял сознание и едва волочил ноги. Кашлял кровью, часто вис на плечах и в конечном итоге успел преодолеть две сотни метров, прежде чем оттолкнул нас и бухнулся на пол.

— Ладно, мужики, побегали и хватит… Дальше вы без меня… — тихо произнес он. — Боюсь, меня слишком крепко приложило тем зданием…

— Тох, до конца испытания всего ничего! Ты уж как-нибудь потерпи!

Склонившись, я попытался снова поднять его на ноги, однако тот в ответ лишь отрицательно покачал головой.

— Братишка, я не жилец. Я это тебе как монах говорю. Разрыв селезенки, травма печени и что-то еще… походу почки… Ноги сами подкашиваются.

Я не знал, что сказать. Лихорадочно перебирал в голове всевозможные варианты и отчаянно порывался помочь, но головой понимал, что вместе мы не дойдем.

— Влад… — добродушно и в то же время печально улыбнулся Антон. — Гундахар же был прав. Во всем, от начала и до конца. До финала испытания дойдут единицы, и было глупо надеяться, что я окажусь в их числе… Шумный неуклюжий толстяк, который даже к девушке подкатить не может…

— Генерал же попросту тебя троллит. Только и всего.

— И да, и нет. Думаю, мы оба это знаем. Просто как друг ты не хочешь меня обижать… — вновь улыбнулся он. — А теперь проваливай. Не надо портить столь кинематографичную сцену.

И мы ушли.

Пообещали, что обязательно вытащим его со дна океана, и из последних сил рванули во тьму.

Тогда же Амон Гёт наконец-таки прорвался через прочный заслон.

Тяжелая поступь шагов, капающая слюна и утробное рычание голодного зверя.

Мозес был еще жив, когда вздутая гора мышц появилась из тьмы. Сумасшедшие глаза вновь налились красным и заодно подсветили тоннель в небольшом радиусе перед собой.

— Так-так-так… — прозвучал глумливый голос, эхом разносящийся во все стороны. — И кто же тут у нас притаился? А-а-а, потная свинка… — усмехнулся Гёт. — Далеко же ты забрался. Никак снова уцепился более сильным за хвост?

— Пошел ты, — без тени страха ответил монах, за что тотчас же получил удар ногой по лицу.

Послышался хруст, гулкий стук головы о стену и непроизвольный стон — Антону было больно. Очень больно. Но несмотря на это он все равно старался держаться до последнего. Задержать подонка настолько, насколько получится.

— Знаешь, свинка, а я ведь всегда тебя презирал. Жирного, ничтожного слабака с идиотскими шутками, — Стас медленно склонился над обессилевшим телом. — Однако как бы сильно я тебя ни ненавидел, это не помешает мне сожрать твою тушу живьем.

Резко подавшись вперед, Гёт вонзил клыки в шею Мозеса. Вырвал целый кусок мяса и отступил назад, наслаждаясь тем, как противник захлебывается и тщетно пытается зажать ладонью брызжущую кровь.

— М-да. Каким был никчемным уродцем, таким и остался. Ничего не добился на Земле, не добьешься и на Элирме.

— Пусть так… — умирая, прохрипел монах. — Зато именно я тебя порешил…

Поворочав языком, Антон выплюнул на пол осколки стекла. Вместе с выбитыми зубами и кровью.

Одновременно с этим Гёт почувствовал себя странно. Какую-то непонятную химическую реакцию, взрывными темпами распространяющуюся по его телу.

— Что это⁈ ЧТО ЭТО ТАКОЕ⁈ — взревел он.

— «Горький миндаль»… Отрава, которую ты только что сожрал, сунув в пасть кусок моей шеи… Так что выкуси, гребаный членосос…

Мозес умер.

Паникуя, Гёт попытался броситься дальше, догнать остальных. Но спустя пару шагов грубо ударился о невидимый барьер, рядом с которым стоял Диедарнис. Титан ничего не говорил, но его пристальный взгляд сообщил оппоненту о многом.

— Жирный ублюдок нарушил условия договора! — проорал Стас.

— Нет, не нарушил. Он не причинял тебе вреда. Ты сам это сделал.

— Организм справится с ядом! У меня еще осталось время!

— Нет, не справится, — вновь покачал головой хозяин «подземелья». — Ты уже мертв.

— Тогда давай заключим новую сделку! Сколько участников я должен убить⁈ Пять⁈ Восемь⁈ Десять⁈

— Ты так и не понял, — всего на мгновение, но глаза мегалодона приоткрыли Стасу завесу на такие темные глубины ужаса, о которых прежде он не догадывался. — Мне плевать на тебя Амон Гёт. Ты — гнусная тварь и бесполезный мусор, который даже посмертия недостоин. Поэтому я высосу твою душу и буду тратить ее энергию до тех пор, пока оболочка твоей «искры» не треснет и ты не исчезнешь из этого мира навсегда. Получишь то, на что обрекал сотни других, — Диедарнис выдержал длинную паузу. — А теперь вздохни полной грудью в последний раз и приготовься.

Гёт был не в силах противиться воле титана. Кожа покрылась ледяным потом, тело начала бить крупная дрожь, ноги подкашивались.

Ведь это был даже не страх, нет. Это был первобытный экзистенциальный ужас, чьи истоки находились далеко за гранью человеческого понимания.

— Почему? Почему мне так страшно? — жалобно спросил он.

— Потому что тебе предстоит самая чудовищная участь из возможных. Ведь для души нет ничего страшнее, чем перестать существовать.

Мы успели.

Добрались до конца тоннеля и уже поднимались наверх, когда перед глазами мигнуло оповещение:

Испытание «Бездна Диедарниса». Количество участников: 14

И с небольшой задержкой:

Испытание «Бездна Диедарниса». Количество участников: 13

— Молодец, толстяк, — улыбнулся своим мыслям Гундахар. — Придумал способ, как уничтожить подонка.

Сомнений не оставалось, это было дело рук Мозеса. Нас никто не преследовал, и даже намека на движение не было. Разве что леденящий душу потусторонний крик, раздавшийся аккурат в тот самый момент, как мы оказались на улице, и от звука которого у меня по коже побежали мурашки.

— Проклятье… Теперь мне стыдно перед ним, — покачал головой игв. — Все-таки пускай и небольшой, но стержень в нем есть.

Я хотел генералу ответить. Предложить несколько способов исправить ситуацию, как неожиданно… получил прикладом в висок!

Мир снова ненадолго померк. Я потерял сознание, а когда очнулся, понял — нас дожидались. Дюжина вооруженных до зубов солдат и возглавляющий их отряд отец Малькольм.

— Так и знал, что вы снова пролезете под землей, как поганые крысы, — мрачно усмехнулся он. — Но, пожалуй, на этот раз обойдемся без слов.

Инквизитор вскинул винтовку. Нацелил ее Гундахару в лицо и уже коснулся пальцем спускового крючка, как вдруг во тьме улицы позади него ярко вспыхнули фары автомобиля.

Святоша остановился. Явно колеблясь, он в нерешительности замер, а затем перевел глаза на меня, точь-в-точь повторившего слова Диедарниса.

— Обернуться на свет… — произнес я. — Титан сказал тебе: «В тот самый миг, когда ты загонишь их в угол и вскинешь оружие, я советую тебе остановиться. Проявить милосердие и обернуться на свет».

Малькольм нахмурился. Как и я, он прекрасно запомнил эти слова и за время испытания практически уверовал, что мегалодон озвучил это предостережение не просто так.

И он обернулся.

Посмотрел прямо на источник света и спустя несколько ударов сердца… разлетелся на десятки кровавых ошметков! Ведь это был никакой не автомобиль, а, мать его, гребаный танк! Грозная боевая машина, пальнувшая из пушки прямо по целящейся в нас группе вояк!

Следом прогремел мощный взрыв. Ударная волна с хрустом разбросала нас в разные стороны, но ни меня, ни Гундахара ни один из осколков каким-то мистическим образом не задел. Оглушило — да, контузило — немного. Но не ранило.

Пока мы поднимались и трясли головами, стараясь избавиться от звона в ушах, танк подъехал вплотную. Резко затормозил, выбросил позади себя черное облако дыма, и ко всеобщему удивлению из его башенного люка вдруг показалась усатая рожа.

— Ну нихрена себе я чертов снайпер!!! — Эстир радостно заерзал на месте, часто выбрасывая в небо кулаки. — Всю толпу одним выстрелом!!!

Спрыгнув вниз, шаман по очереди поклонился мне и Гундахару, а затем отвел руки в стороны, представляя попутчика:

— Мужики, глядите! Танк на танке! Каково, а⁈ — весело рассмеялся он. — Блин, и какой же все-таки Диедарнис хитрый ублюдок! Если бы отец Малькольм не засветил в темноте свою бледную рожу, то я бы так и не понял, в какую сторону надо стрелять!

— Привет, дружище, — как и всегда в порыве эмоций, Герман сгреб меня в охапку и крепко обнял. — Ты даже не представляешь, насколько сильно я рад, что ты жив!

— И я тоже счастлив до безобразия! — присоединился Глас. Постоял пару секунд, потрепал мою грязную шевелюру, после чего отступил назад и с некоторой долей надежды обратил ласковый взор на рыцаря смерти. — Кстати, а выпивка будет?

— Выпивка? — не понял тот.

— Ну, бухло! Бренди, которым ты баловался часов пять назад. Неужели та бутылка не уцелела?

— На меня, мать твою, здание рухнуло, — поморщился игв. — Поэтому какое тебе к черту бухло?

— Что ж, печально слышать, — погрустнел шаман. — Но ничего. Сам куплю, когда выберемся отсюда. А теперь за мной, детвора! Дядя Эстир укажет вам правильный путь!

— Боги, ну почему ты УЖЕ меня бесишь…