Его звали Тони. Книга 4

Глава VII

Если вы думаете, что после рейда под Мглу, я сразу же погрузился в переписку с адвокатом, то хрен там плавал. Для начала перемолол зубами громадный сэндвич, сделанный из толстого пласта сыра, нарезанной внушительными кружками копчёной колбасы и двух кусков хлеба по длине буханки. Голод, это знаете-ли вам не тётка.

Всё это — наблюдая за процессом разминирования. Фот не шутил — он реально обмотал накрытый стеклянным «колпаком» торт проводами, к которым присобачил солидный заряд взрывчатки. Она на базе тоже имелась — я заказывал на всякий случай. Под Мглой, правда, нужды в ней пока не возникало. Зато пригодилась здесь.

Хоть одного из кобольдов для стражи десертов выделяй. Иначе сметут ведь. Даже здесь успели кусок отрезать — видимо до того, как Фот обезопасил лакомство.

— Готово, — выдохнул ушастик, аккуратно уложив на стол брусок взрывчатки. — Можно жрать.

Два раза мне повторять не надо — через пару секунд торт уже стоял на столе, а я отхватил от него солидный кусок. Откусив едва-ли не половину, зажмурился. Охренеть! Надо попросить ещё один такой испечь. А лучше — пять!

— Статьи позыришь? — напомнил о себе гоблин. — Мы там про армейцев накропали. И про Румянцевых.

— Толкова ли е вкусно? — прищурившиеся глаза Орина, которая только что появилась на пороге кухни, впились в торт. — Хочешь, я лучше приготовлю?

Дожевав остатки того куска, который был у меня в руке, я глянул на болгарку. Хочу ли я ещё торта, спрашивает она? Как будто тут есть вариант «нет». Конечно, не будь я даргом с диким метаболизмом и двумя центнерами веса, такая опция бы имелась. Жрать сладкое в таких объёмах — не слишком полезно. Как подумаю, что пришлось бы себя ограничивать, аж страшно становится.

— Хочу, — кивнув я, отрезая ещё один кусок торта. — Если у тебя время будет. Держи, попробуй этот.

— Не хочу, — поджала губы свенга. — Пойду лучше мяса закажу. И кебапче наделаю.

Реально ушла. А я ей ведь кусок вкуснейшего сметанного торта протягивал. От всей души. Ещё и обиделась поди. Ладно — чуть позже, в спальне извинюсь. Сейчас надо быстрее разобраться с источником проблем. Ведь, если нет торта, то и обижаться не на что, верно?

— Вы ж там с Ланни виделись? — снова заговорил Фот. — Про интервью не спрашивали? Нам бы видосик запилить. Фон потом подправим, скажем что из безопасного места прислала. Чтоб не рыскали тут всякие.

Точно. Напрочь из головы вылетело после визита в дом с деревом внутри.

— Возможно Гоша поговорил, — ответил я, прожевав откушенный кусок торта. — Надо уточнить.

— Спрошу, — откликнулся Фот. — А можно мне тоже кусочек? Я ж того… Минировал. Охранял…

Ну так то да — вся тяжесть задачи оказалась на его плечах. Потому как Кэп территорию базы временно покинул. Насколько я понял, соблазнённый приглашением от своей каторжанки.

— Держи, — отрезал я ещё один кусок торта. — Лопай и наслаждайся.

Тот обеими руками вцепился в угощение. Я же отправился на собственную террасу. Учитывая наличие крыши, сюда я заходил редко. Но сейчас наверху хватало гоблинов — ни к чему было демонстрировать им, как я в одиночку поедаю торт.

И вот не стоит сразу говорить, что я жадный. Вместе с тортом ещё пирожков целую груду наверняка приволокли. От которых и следа не осталось. Не говоря о том, что я только вчера выделил ещё одну партию «денежного довольствия». По две сотни на нос. Уж на что, а на сладости этих денег с лихвой хватит.

Так что я спокойно устроился на террасе и неспешно поедая торт, принялся рассуждать о насущном. Сначала получалось не очень, честно скажу. Но когда половина презента от тётушки Канн оказалась в моём желудке, дело пошло лучше. Эдакий «тортовый перевал», когда всё ещё вкусно и хочется съесть всё до последней крошки, но непреодолимой тяги, которая вынуждала бы пробивать стены, ровнять с землёй города и рвать в клочья армии, уже нет.

Для начала я написал Виталию. Мол, раз он считает, что встреча лишней не будет, то значит пересечёмся с представителем Румянцевых. Если уж на то пошло — мне даже интересно, что он предложит. Сиськи Ангелины уже завирусились. Остановить процесс сложно. Гоблины постоянно вбрасывают новые мемы, а число вовлечённых блогеров растёт.

Ну да ладно — раз хотят поговорить, значит какой-то формат предложения имеется. Выслушаю. Хотели бы меня банально убить — не звали за пределы зоны отчуждения.

Следом отправил сообщение братьям-цвергам. Наконец определившись — покажу им букварь и выясню, артефакт это или нет. Как знать — может там и нет ни хрена. Обычная книга, которая сюда чудесным образом телепортировалась.

В любом случае — других магов к которым можно обратиться, рядом нет. А с этими двумя у нас уже есть общие секреты. Да такие, из-за которых могут растереть в порошок. Из-за чего вероятность их молчания, даже при неблагоприятном развитии ситуации, максимальна.

Дальше я проверил ситуацию с газетой. Не так уж плохо на самом деле — скандал вокруг судебного процесса между мной и Румянцевой, зацепил и «Гоблинов Сегодня». Количество подписчиков на аккаунтах «Агоры» и «Хором» стабильно росло. Как и число посетителей сайта.

Короткие заметки я разрешил публиковать без моего одобрения — хватало подтверждения со стороны Фота. Так что объём написанного и опубликованного на сайте газеты прилично вырос — условный новостной отдел постарался вовсю.

К тому же ушастики выложили текстовые версии части видеозаписей. Прогнали через какой-то софт для расшифровки аудиодорожки, подправили и бахнули в формате текста. Если смотреть на количество символов, то вышло дохрена — мы уже были близки к тому, чтобы полностью закрыть «норматив».

Собственно, именно поэтому следующим пунктом программы стала проверка статей, которые закончили ушастики.

Ну что вам сказать… Стало лучше. Откровенного ахтунга, при виде которого хотелось задрав голову и хохотать, уставившись в вечное синее небо, было куда меньше. Хотя, полностью он тоже никуда не исчез.

Один из гоблинов например пытался взять интервью. Знаете у кого? Феминисток, вашу мать. К которым он отнёс всех, кто каким-то боком касался прав женщин. От реальных юристов, которые бесплатно помогали жертвам преступления до «куколок», что сгребали тонны трафика на роликах о «красных флагах» и «подлинной независимости женщин», а потом прыгали в постель к своему партнёру.

С полным набором тех самых «флагов» и приличным банковским счётом. Собственно, если всерьёз оценивать людей по критериям, которые предлагают блогеры в погоне за трафиком, выяснится, что нормальных партнёров на планете уже не осталось.

Бабло — оно ж не пахнет. Отыграть на камеру ради денег норма. Что у кого-то жизнь потом может пойти по звезде — не их дело. Точно так же, как у чинуш, которые тырят наши налоги. Тем тоже на последствия плевать.

Ну да ладно — чего-то во мне память о старом мире заиграла и ярость завихрилась на момент. Суть то в том, что коротышка принялся их всех обзванивать. Сделал себе что-то вроде рейтинга по числу подписчиков и начал поочерёдно набирать.

Понятное дело — у подавляющего большинства, функция звонков была отключена. Им даже просто написать было нельзя без предварительного одобрения с их стороны. Тем не менее, с некоторыми из мелких блогерок он связаться сумел.

Не спорю — намерения у него были вполне адекватными. Я бы даже сказал — рациональными. Хотел задать вопрос по поводу того, как эти «общественные деятели» относятся к положению гоблинок в современном мире? Одна проблема — коротышка даже не успевал начать беседу. Звонил он всегда по видео, сразу же ведя запись экрана. Как вы уже догадались, увидев его зелёную морду, женщины тут же разрывали связь. Максимум — пару секунд стояли на месте, пялясь в камеру и молча охреневая от самого факта звонка.

Зеленокожий карлик тоже оказался не лыком шит. Из двухсот блогерок, связаться он смог с шестнадцатью. Именно из такого количества крохотных отрезков видео, он сделал коллаж. Озаглавив его «чего точно не нужно делать, когда говоришь с феминисткой».

Заголовок, как сказали бы в старом мире, был кликбейтным. А вот в тексте были изложены вполне рациональные идеи, на которых изначально и собиралась строиться статья.

В общем, я и в ярость на момент впасть успел, и поржал от души. Статья даже редактуры не потребовала. По сути, я не исправил там ни одной буквы.

Остальные были не такими глубокими. Разве что признание от лица одного из гоблинов в любви к сиськам Ангелины Румянцевой, заставило поржать. Опубликовано оно было в формате анонимного письма от читателя. Но, как и в большинстве подобных случаев, написанием занимался один из журналистов издания.

— А ну-ка вышли во двор шмаглы! — заорал внизу Гоша. — Чё-то вы расслабились! Стройсь! Снаряды разбирай! И запевай!

Сверху донеслись ехидные реплики дозорных, которым срочная тренировка не грозила. Вот все остальные возмущались. Заодно завидуя Кэпу, который вместо спортивной подготовки занимался куда более приятными вещами с каторжанкой.

Когда я закончил с последней из гоблинских статей и отправил ответ Фоту, внизу уже распевал хор глоток.

— В дверной проём вхожу бочком, — орали ушастики, поднимая самопальные гантели. — Люблю печеньки с молочком!

— Не косячить, — орал почти в унисон с ними Гоша. — И не халявить! Кто будет кукожиться — ухо отстрелю! Хреначим!

— Япнул с утра тестостерон, — снова рявкнули коротышки. — Поднял на бицепс пару тонн!

Как бы так намекнуть, что не стоит им эту песню распевать. Я задобрил на досуге — ничего подобного у местных нет. Не написали такого текста. Да, они сами и внимания не обратят — мало ли тут треков записывается. Сейчас, когда почти у каждого есть телефон и доступ в сеть, автором может стать любой.

Но вот, если это услышит попаданец из моего мира — может запросто узнать. Одно только успокаивает — невысокая популярность песни. Её в основном сами фанатики спортзалов и слушали.

Цверги мне так и не ответили. Потому я решил дойти до них сам. Ну а что? Разомнусь немного, на людей, орков и гоблинов посмотрю. Ну и на кобольдов с цвергами, тоже. Оценю ситуацию.

Около ворот стоял один из новобранцев-кобольдов. При виде меня резво отшатнувшийся в сторону и наклонивший голову вниз.

Хм. Я же с Гошей ещё поболтать хотел. Задать пару вопросов про «одержимых», которыми он назвал бойцов Жыги. Но не от тренировки же его сейчас отрывать? Ладно. Поговорим, когда вернусь. Перед поездкой на встречу с адвокатом Румянцевой.

Знаете — вот шагаю сейчас по улице и как-то сам собой первый день в Царьграде вспоминается. Когда я охреневал от всего вокруг, восхищался новым телом и потом к тётушке Канн вломился, чтобы пирожков пожрать. Да — где-то в промежутке я ещё несколько гигантских медуз уделал.

Тогда возможности нового организма казались чем-то немыслимым. Особенно в плане психологической стабильности. Я едва-ли не каждые пятнадцать минут отмечал, насколько железобетонна психика дарга. Вот сейчас, это воспринимается, как нечто само собой разумеющееся.

Местные тоже на меня смотрели тогда абсолютно иначе. Или с подозрением, или с откровенным страхом, или презрением. Ради справедливости — боязнь в глазах прохожих всё ещё имеется. Но встречается куда реже. Основная масса либо пытается поздороваться, либо просто скользит взглядом. Работает образ культурного дарга — вон как мозги выправляет.

Одежда, само собой, тоже играет роль. Не зря я всех гоблинсов одел в костюмы, перед тем, как в город отправиться. Да и сам сейчас тоже в брюках, рубашке и пиджаке. Если бы не метательный диск с мечом, вовсе выглядел бы, как респектабельный горожанин.

Две свенги в светло-голубых джинсах и белые майки на голое тело, что шагали навстречу, резко притормозили. Беззастенчиво строя глазки и пытаясь оттянуть ткань маек вниз, чтобы та максимально плотно обтягивала тело.

Это они стиль Орины скопировали? Ну охренеть теперь. То чувство, когда твоя орчанка становится локальной королевой моды. Даже не знаю, как его охарактеризовать. Двоякое. Над этим, пожалуй, надо ещё подумать.

А вот и дом цвергов. Они тоже выбрали себе частную постройку на два этажа, не став селиться в многоквартирном здании.

Н-да. Не лучший вид. Окна изнутри закрыты фольгой, на территории полно всяких разных столбов с изображёнными на них символами. Вон, даже на дорожке какая-то хреновина начерчена. И на земле по-моему тоже. Да и столбы, которые держат калитку, тоже в каких-то непонятных символах.

Безопасно, наверное. Только, как к ним в гости-то зайти? Больно уж сурово выглядят все эти символы. И точно не из любви к искусству здесь изображены.

Попытка докричаться до кого-то из этой парочки ни к чему не привела. Ждать мне не хотелось. Да и вообще — вечерело на улице. Скоро уже ехать в ресторан на встречу с представителем Румянцевых.

Поэтому я перемахнул через забор и с интересом посматривая на символы, которые были нанесены, кажется на каждую более или менее ровную поверхность, двинулся вперёд.

— Тони, стой! — распахнул дверь Оди. — Тебя ж щас расхреначит! Погоди секунду.

Голос цверга звучал абсолютно уверенно, так что я и правда остановился. А тот похоже пустил в дело какую-то технику. Или заклинание — судя по материалам в сети, терминология, используемая магами, порой сильно отличалась.

— Всё, теперь можно, — махнул рукой парень. — Заходи.

Непривычно слышать его одного, без брата-дублёра, который всегда говорит вторым. Да и выглядит он вблизи как-то не очень позитивно. Впавшие глаза с большими синяками под ними и нездоровым блеском. Осунувшееся лицо. И тембр голоса, который бывает после нескольких дней жёсткой бессонницы.

Прихожая освещалась только крохотным настенным светильником, которого для такой площади явно было маловато. Мебели внутри не имелось — полностью пустая комната.

— Мы ещё не закончили, — закрыв дверь, Оди повернулся ко мне. — Только защиту усилили вот сегодня. И к экспериментам приступили.

— Я по другому поводу, — качнул я головой. — Хочу вам кое-что показать.

Какое-то время Оди стоял на месте, покачиваясь с носков на пятки и разглядывая меня. Как будто пытался осмыслить услышанное.

— Хорошо, — наконец кивнул он. — Пошли, покажешь, что там у тебя.

Интересно, как они так сделали? В прихожей — никаких посторонних запахов. А стоит шагнуть в коридор, как на органы обоняния тут же обрушивается коктейль ароматов.

Занятно вообще у них тут. Испещрённые символами двери, разбросанные листы бумаги. Вон там вовсе скелет крысы валяется. Или стоит. Я даже остановился, присматриваясь и пытаясь понять, на что именно сейчас смотрю. А потом этот микро-скелетон сдал назад, исчезнув в темноте.

— Ты чего? — Один проследил за направлением моего взгляда. — А-а-а… Это Марк. Он нервно на незнакомцев реагирует — не принимай на свой счёт. Зато, как привыкнет — не отвяжется. Заколебешься гладить.

Я едва не спросил, как они это делают? В смысле — как можно гладить скелет крысы? Пусть даже небольшого барсука или крота. Там же одни кости. Да и в целом — откуда там разум? Каким образом его создают?

Вопросов была масса. Но Оди уже взбежал наверх по лестнице. А когда я его догнал, мы оказались около большой комнаты, которую они явно использовали в качестве общего рабочего пространства.

— Кто-чего-зачем? — поинтересовался Фоди, не поднимая головы от разложенных на столе листов бумаги, которые цверг сейчас рассматривал. — Кого там принесло брат?

— Тони зашёл. Хочет нам что-то показать, брат, — озвучил ответ Оди. — Что-то новенькое.

— Вот это, — достав из сумки букварь, я аккуратно положил его на тот самый стол, за которым сидел Фоди. — Для начала хотелось бы понять, что это такое.

Секунд пять те помолчали, пялясь на мою находку. Потом обменялись взглядами.

— Это книга, Тони, — осторожно начал Оди. — С картинкой на обложке.

— Всегда есть вероятность, что тебе она кажется чем-то ещё, — добавил Фоди. — И это в целом нормально, Тони. Просто обозначь, насколько всё плохо. И мы попробуем найти тебе нормального психиатра.

Твою ж мать. Они ведь даже не издеваются вроде. Вполне серьёзно говорят.

— Я имел в виду, артефакт это или нет? — уточнил я. — Если да, то какой именно и что с его помощью можно делать?

— Умеешь ты напугать, дарг, — выдохнул Оди, открывая стоящий в углу комод, заставленный пузырьками, флаконами и стеклянными банками, наполненных жидкостями или чем-то сыпучим. — Сейчас проверим, что у тебя за книга там.

— Сразу не мог сказать, в чём дело? — Фоди тоже расслабился после моих слов, но теперь его глаза засветились недовольством. — Страшно ведь. Представь, что будет, если такой, как ты с катушек слетит? Случится бойня, дарг.

Какие-то они слишком нервные. Похоже не спала эта парочка реально долго. А возможности местных магов слегка разочаровывали. Я-то думал, им достаточно на что-то глянуть, как сразу понятно — артефакт это или нет. Ну там — силой потянулся, мощью окутал, энергией пронизал, чё-то там в головушке своей подумал и всё готово.

Тут же — вон стараются, раствор какой-то замешивают. Вернее, Оди его хреначит, а брат что-то на листе бумаги черкает.

Вы не поверите, но подготовка к процедуре заняла ещё минут пятнадцать. Ещё пять ушло на сам процесс. По сути, цверги постепенно пускали в ход комбинации символов, которые изобразил Фоди. Одни бросали прямо в получившийся состав, а другие заставляли сгореть огнём рядом со стаканом, куда это «зелье» залили цверги.

Когда всё было готово, Оди капнул крохотную каплю получившего состава на уголок учебника. А в следующую секунду братья синхронно повернули головы к ёмкости, наполненной жидкостью.

Слышали ведь наверняка выражение «буря в стакане»? Вот тут она и правда случилась — алхимический состав на добрых полметра ввысь взметнулся. Фонтанчиком.

— Хнарь! — рявкнул Фоди, спешно сбрасывая со стола исписанные символами листы бумаги. — Ты сколько туда райтушки влил? Чего так долбануло?

Если честно, я предполагал, что раствор сейчас расплещется и всё накроет. Но вместо этого плавно опустился обратно в стакан. Перед этим выплюнув десяток капель, что расплылись полыхающими символами на столешнице.

Сначала оба цверга посмотрели на на них. Потом медленно повернули головы ко мне.

— Есть две новости, Тони, — медленно начал Оди. — Хреновая и ещё более хреновая. С какой начать?

— И один вопрос у меня тоже имеется, — с мрачным видом добавил Фоди. — Где ты это взял, Тони? И зачем к нам приволок?