Его звали Тони. Книга 4

Глава XX

Ничего так у этого мужика из Приказа тайных дел, был кабинет. Хотя, может и не его вовсе — слишком уж обезличено всё. Ни одной личной вещи. Только скудная казённая мебель.

— Так, говорите, вас заставили туда прийти и принести деньги? — в очередной раз поинтересовался Геннадий Любимов. — В противном случае угрожая вырезать всех ваших… подчинённых.

— Всё так и было, — с готовностью кивнул я. — А когда я появился, то никакого разговора не произошло. У них оказалась совсем другая задача — закрыть газету.

— Притормозите, — откинувшись на спинку кресла, Геннадий уткнулся в меня взглядом. — Давайте не спешить. Расскажите о том, как именно вам доставили послание.

Старая добрая тактика — повторять всё по кругу десятки раз. Изматывая разум допрашиваемого и периодически поднимая неожиданные темы, чтобы увести его в сторону. Потом сразу же возвращаясь в проторенную колею.

Расчёт на то, что рано или поздно мозг собеседника поплывёт и он собьётся. Ляпнув что-то не то и позволив за эту фразу зацепиться. Гуманнее, чем вырывать ногти или поджаривать электротоком. Но всё равно сомнительно с юридической точки зрения.

Впрочем, я держался вполне неплохо. Ни одной ошибки — только дубли того, что я уже озвучивал.

— Сообщили одному из журналистов, когда тот двигался к редакции, — в пятый раз дал я одинаковый ответ. — А он передал мне. И вообще, вы можете проверить — «Пещера» нас прессует с момента открытия. У полицейских должны остаться записи.

— Предположим, записи у них остались, — вздохнул тот. — Но может быть, вы покажете свои собственные? Переписку например?

Взгляд служащего третьего управления Приказа тайных дел метнулся к моему планшету, который лежал на столе. Вот про это я впопыхах не подумал. Чат с магом, который заказывал транспортировку младенца до Царства Болгарского, удалил — да. А вот последнее сообщение, которое оставил своим — нет.

— Мой клиент в статусе подозреваемого? — после секундной паузы вклинился Виталий. — На каком основании вы требуете предъявить к досмотру технику.

Внимание Любимова переключилось на адвоката, а на лице «тайноприказца», в должности инспектора какого-то там разряда, появилось выражение досады.

— Так я и не требую, — пожал он плечами. — Обычная просьба о добровольном сотрудничестве.

— Разве он не сотрудничает? — показательно удивился хэвир. — Вот же сидит и на вопросы отвечает. Даже первой медицинской помощи не получил.

— Да я бы не сказал, что ему нужна помощь, — задумчиво протянул местный безопасник, разглядывая меня. — Выглядит целым.

Секунд десять мы помолчали. Ну а что мне ему сказать? На головную боль пожаловаться? Изобразить страдания, рухнуть на пол и забиться в конвульсиях? Это наверное забавно бы было. Но глупо. Особенно после сорока минут беседы, Если уж изображать мучения от ранений, надо было сразу в этом направлении работать, а не с таким отставанием.

— Предположим, что всё это действительно так и к гибели Давида вы не имеете никакого отношения, — нарушил тишину мужчина. — Хотя всё это выглядит максимально подозрительно.

— Вы всерьёз предполагаете, что мой клиент в одиночку прорвался через оборонительный периметр, перебил всю охрану и прикончил Золотого Давида? — саркастически поинтересовался эльф. — Если что, он даже не маг. Можете сами проверить. Любой эксперт даст заключение, что это невозможно.

— Да знаю я, что он не маг, — тоскливо вздохнул Геннадий. — Потому и говорю, что господина Саргсяна возможно убил не он. Но есть ещё один вопрос. Вам знаком этот человек?

Не успел я прикинуть, в какой момент меня могли проверить на факт наличия магических способностей, как на столешницу легла фотография. Заставившая меня изрядно напрячься. Да, всякий бы на моём месте испытал подобное чувство, смотря на морду того самого магика, который заказал перевозку кейса под Мглой.

— Не припоминаю, — озвучил я ответ, который показался оптимальным. — По виду какой-то арик. С хрена ли ему водить знакомство с кем-то вроде меня?

Согласен — образ культурного дарга в массы нести нужно. Но порой можно и поиграть в туповатого большого орка. Хотя бы отчасти. Мимикрия — тоже своего рода разновидность военной хитрости.

— А вот он вас похоже знает, — медленно протянул Любимов. — Не подскажете, где он сейчас может находиться?

Я сейчас аж немного растерялся. Это он так намекает, что парень, который всучил мне кейс с младенцем, который формально правит Царством Болгарским, ударился в бега? Вот это поворот. Япнуться можно, как говорят местные. Откуда они вообще узнали, что я с ним контактировал?

— Мой клиент уже сказал, что не знаком с ним, — сухо проговорил Виталий. — Естественно, он не может знать, куда делся этот неизвестный.

— Вадим Гызанов его зовут, — не отрывая от меня взгляд заметил служащий. — И мы подозреваем, что он замешан в недавнем перевороте. После которого, хочу заметить, внешняя политика Царства Болгарского до сих пор находится в состоянии крайней нестабильности.

И смотрит так по-доброму, сволочь, но вместе с тем угрожающе. Даже не знаю, как такой взгляд описать, чтобы понятно стало. Вот и столкнулся я с реальным профессионалом. Это не контрразведчик, который тогда на беседе с Ясовым и полковником присутствовал. Тот напоминал зажравшегося дебила, который протоптал себе дорожку наверх и уверовал в собственную исключительность. Этот — совсем другой.

— Так это, — изобразил я замешательство. — И чё?

Играть тупого, так до конца, правильно? Я дарг в конце концов. Местные их особо не жалуют.

— А то, что до границы Царства Болгарского, если под Мглой, всего ничего, — отечески улыбнулся мужчина лет пятидесяти, сидевший напротив. — И живой транспорт у вас есть. Да и мозгов достаточно. Знаете-ли, не каждый дарг способен общий язык с гоблинами найти и газету запустить.

— Дискриминация, — тут же влез Виталий. — И расизм. Я подам заявление в Надзорную Палату.

Брови офицера картинно взлетели вверх и он чуть повернул голову, смотря на моего юриста.

— Ну какая же это дискриминация, господин Остроухов, — продолжил он всё тем же тоном. — Скорее объективная оценка способностей вашего клиента. Искренняя похвала.

Такая себе ситуация. Я же только недавно этого гаврика видел. Сидел себе в ресторане, ужинал. И человека, который собирается спешно бежать, не напоминал. Хотя на меня он тогда глянул с опаской, если вспомнить. Может всё-таки знал, что идут по следу и испугался? Подумал, я его сдал?

С другой стороны, если они всё знают, то чего со мной лясы точат? Могли бы в казематах допросить и совсем иначе. В конце концов, у них даже менталисты есть. Вывернули бы мозги наизнанку и дело с концом.

— Даже если так, господин Белый уже заявил, что незнаком с этим человеком, — хэвир ткнул пальцем в фотографию на столе. — В чём бы там ни было дело, моего клиента это не касается.

— Ну да, — благожелательно кивнул Любимов. — Он почти так и сказал, я слышал. Но знаете, как оно бывает — сейчас ты ничего не помнишь, а через пять минут раз и в голове что-то всплыло. Вот я и хочу ещё раз уточнить — не знакомо ли вам это лицо, господин Белый?

И снова взгляд на меня переводит. Твою же мать. Я уже и думать забыл про этот рейд под Мглой. Одного вида младенца в кейсе, вокруг которого зелёное желе, достаточно, чтобы вычеркнуть этот эпизод из памяти. Не говоря уже обо всём остальном. Да и вообще — я жрать сейчас хочу. А не беседы хитроумные беседовать.

— Не знакомо, — тихо рыкнул я. — Меня сегодня едва не убили и пытались прихлопнуть дело всей моей жизни. А теперь вы пытаетесь повесить ещё какую-то непонятную херню? Думаете я об этом в своей колонке не напишу?

Ну а что? У них ведь и правда ни хрена нет кроме догадок. При наличии веских доказательств, так разговор не ведут. Правда, я так-то дарг. С такими вообще обычно не церемонятся. А статус журналиста, с учётом всех обстоятельств — шаткая защита. Да, в империи они на особом счету. Но только до тех пор, пока служат «санитарами леса». Если начинают играть за другую сторону, результат обычно вполне предсказуем.

— Может и напишете, — пожал он плечами. — Того факта, что вы бывали на территории Болгарии, это не отменит.

Теперь он из ящичка стола планшет достал. И видео запустил. Компиляцию из записей, на которых мы в Бургасе атаку тех безумных мутантов отбиваем. Как будто я и так не знаю, что он в курсе. Окажись иначе, у меня возникли бы сомнения в его профессиональном уровне.

— Вы оттуда ещё и не один вернулись, — отметил Геннадий. — С женщиной. Вот так сразу воспылали страстью? Любовь с первого взгляда и навсегда?

Не понимаю я его тактики. Ходит вокруг, да около. Косвенными обвинениями бросается. В чём тут смысл?

— Как хорошо вы знакомы с культурой даргов, господин Любимов? — ответил я в тон ему. — Если переформулировать — трахались когда-нибудь с орчанкой?

Вот теперь я его все же выбил из колеи. На какой-то момент маска слетела и проявилась его настоящее лицо. Не самое хреновое, надо сказать. Как минимум, никакого иррационального желания разорвать меня на куски, там не просматривалось. Только искреннее раздражение, досада и толика вполне естественной злости. Чего, я собственно и добавился.

— Не имел такой чести, — уже через пару секунд он взял себя в руки и вернулся к прежнему образу. — Но вы можете внести свою лепту в просвещение подданных государства Российского. Описав всё со своей точки зрения.

Кстати говоря, мысль по поводу того, почему со мной так вежливо разговаривают, в голове всё-таки появилась. Ларчик открывался просто — аристократы. Не знаю, какую именно должность занимал этот Геннадий, но про факт переговоров с Ярославом Румянцевым он наверняка в курсе. Знает, что тот сделал мне какое-то предложение. Пусть и без дополнительных деталей.

Именно поэтому, посадить меня под замок и применить меры по развязыванию языка, без веских доказательств, может быть чревато. Это тебе не просто дарга под белы руки схватить. Речь о потенциальном партнере аристократа, семья которого ради давления на него, честное имя родственницы позволила потрепать. Да, опальной и без всякого влияния, но всё же Румянцевой. Как ни крути — фамилия у них с графом одна.

Если добавить к этому каналы восприятия и профессиональную деформацию, картинка в голове служаки наверняка сложилась. И в ней, трогать меня без наличия хотя бы каких-то прямых улик, не следовало.

— У нас всё просто, — улыбнулся я, с сожалением отметив, что этот тип даже не дёрнулся. — Если мужчине нравится женщина, он предлагает ей переспать. Или наоборот. Считайте, что мы с Ориной сделали это предложение одновременно. А после той бойни в Бургасе, предпочли свалить в Царьград.

— У неё там вроде отель был, — ответил мне доброжелательной улыбкой Любимов. — И некоторые из выживших местных утверждают, что вы там совсем не один раз побывали.

Неплохо они за дело взялись. Вон даже до зоны отчуждения в Бургасе добрались. Даже свидетелей каких-то отыскали. А ведь, если подумать, мы с Гошей в первый раз изрядно нашумели. Авторитета их локального рихтанули, по территории прошлись. Если из тех бандитов кто-то выжил и выложил всё Приказу тайных дел… Хотя не. Тогда бы со мной вовсе не так вежливо говорили.

— Так вы им ещё моё фото покажите, пару наводящих вопросов задайте и чуть денег пообещайте, — громко заржал я, смотря в чуть удивлённые глаза собеседника. — Выяснится, что я там вообще пару лет, как стабильно появляюсь, подпольно этим местом управляю и вообще на Оттоманскую Порту работаю.

— А вы работаете? — внезапно поинтересовался тот. — Может какие-то контакты на османской стороне есть?

Да он вкрай охренел? Или мозги так глубоко деформированы профессией, что вопросы автоматом вылетают?

— Ещё какие безумные предположения будут? — спросил я, чуть подавшись вперёд. — Может я ещё на пару государств впахиваю, а сам знать не знаю?

Бесить он меня начинал потихоньку. То ли специально, чтобы вывести из равновесия, то ли оно само так получалось. А ещё я назад хотел. Ведомый вполне обыденными желаниями — пожрать и потрахаться. Не говоря о том, что в голове крутился целый хоровод мыслей по поводу того, что выложил мне Давид. В общем, не хотелось мне сейчас долгие разговоры вести. Скорее присутствовало желание ему в морду дать и по своим делам пойти. Только вот нельзя. После такого, я далеко точно не уйду.

— Думаю, на этом стоит закончить, — через пару секунду нашей дуэли взглядами, снова вклинился Виталий. — Если у вас есть какая-то конкретика, которая касается моего клиента — излагайте и оформляйте задержание. Нет — мы удаляемся.

Наверное это было рискованно. Всё же я только выбрался из особняка, полного трупов. Там ещё завалы до сих пор разбирают. И пусть ни одного живого свидетеля, который бы видел, как я пробиваюсь к Золотому Давиду, не осталось, это всё равно выглядело подозрительно.

— Ваш клиент находится в статусе свидетеля, — посмотрел офицер Приказа тайных дел на моего адвоката. — Но учитывая масштаб дела, я вынужден оформить ему предписание с запретом покидать Константинополь. Это займёт буквально пару минут. После этого может быть свободен.

Оформление бумаги и правда много времени не потребовало. Собственно, как таковой, бумаги и не было. Просто оповещение в приложении «Империя: Документы», к которому прилагался электронный циркуляр.

Задерживать нас дальше и правда не стали. Глупость, как по мне. Вот так взять и отпустить дарга, у которого есть мглистые косули. Я же и правда сбежать могу. Подамся к болгарам и всё. Ищи свищи ветра в поле. Или в горах.

— Садись в машину и поехали, — тихо проговорил Виталий, когда мы оказались снаружи. — Хочу к вам прокатиться. Девчонка одна на глаза попалась, до сих пор из головы выкинуть не могу.

Автомобиль и правда стоял около того самого неприметного здания, куда нас привёз Любимов. Хэвир похоже его вызвал сильно заранее. Вот только, с какого хрена он про какую-то девушку вспомнил? И тембр голоса странный. Стопроцентной уверенности у меня, понятное дело, нет. Но вроде эльф с женским полом в зоне отчуждения не контактировал. Когда бы ему это вообще успеть?

На долю секунды в голове полыхнуло удивление. Которое тут же погасло под ворохом всех остальных мыслей. А я забрался на заднее сидение авто. В конце концов, если не доверять даже собственному адвокату, то кому тогда? К тому же пока он не пытался сделать ничего, что выходило бы за рамки разумного.

Я планировал заскочить по дороге в редакцию, но достав планшет, быстро от этой мысли отказался. Во-первых, полиция уже вернула тела обоих погибших кобольдов и отряд ждал меня, чтобы приступить. А во-вторых, Фот и часть команды журналистов вернулись в зону отчуждения. Тогда как встретиться я собирался именно с ним.

Что интересно, Виталий упорно отмалчивался всю дорогу. Если быть более точным — говорил он что-то регулярно. Но ни слова по делу. Только общие рассуждения, да слова о том, насколько охренел криминал, раз рискуют вот так давить на прессу. Ну и вопрос о том, кому могло понадобиться такой формат закрытия газеты, он тоже пару раз поднимал.

Когда мы оказались в зоне отчуждения, хэвир тоже не перешёл к сути далеко не сразу. Дождался, пока пройдём несколько сотен метров и только потом вдруг свернул под навес, где когда-то были столики ныне закрытого бара. Глянув по сторонам, поднял глаза на меня.

— Какого хрена, Тони? — прошептал эльф. — Почему весь наш разговор сканировал менталист?

Инспектор первого разряда третьего управления Приказа тайных дел. Внушает, правда? Для многих — настоящая мечта. Ещё одна ступень выше и можно подавать прошение на имя государя о личном дворянстве. Конечно, царь может и отклонить. Но если обер-статс-секретарь завизирует и поднесёт в нужный момент, то и одобрение получить можно. А дальше — знай себе работай, копи деньги на услуги магов по продлению жизни и наслаждайся.

Но Любимов никогда не видел эту должность венцом карьеры. Даже и не думал о таком. Минимальной своей планкой, Геннадий считал пост главы всего третьего управления. В идеале — вовсе хотел стать новым обер-статс-секретарём. Тем, кто вечно в тени и блюдет интересы самодержца.

Одна незадача — после перевода в Царьград ничего интересного тут не происходило. Такого, чтобы сразу отличиться и получить возможность повышения.

Всякой разной мелочи хватало. Мегаполис всё же был анклавом и жизнь тут бурлила. Но какое дело престолу до контрабанды, дворянских междоусобиц, криминала и ползучей войны чиновничьих кланов. Последнее могло бы стать занятным, выйди ситуация из под контроля, но пока царьградские бюрократы не спешили закусывать удила. Да и вообще, этим занималось совсем иное управление.

Инспектору было необходимо что-то по его профилю. Громкое дело, связанное с чужой разведкой или международной политикой. Но как назло, османы после недавнего столкновения в Диване, когда дело дошло до публичной казни пяти министров, вели себя тихо, а остальным прямо сейчас дела до Константинополя не было. Только классика — один мелкий агент там, другой здесь.

Оттого он и вцепился в тонкую ниточку, которая могла привести к тайнам недавнего переворота. Гызанов давно был в поле зрения самых разных служб. Шутка ли — маг, способный ходить тенями. За такими наблюдают сызмальства. Этот правда вырос слабым. Но талант по наследству всё равно получил. И запросто мог скакать на относительно небольшие расстояния. Скорее всего, так и свалил из города. Незаконно пересёк государственную границу, сволота хитрожопая.

— Всплески имели место, — заговорил менталист, который сейчас находился в полном распоряжении Любимова и только что зашёл в кабинет. — В том числе, когда вы показывали фото и задавали вопросы. Но я не могу уверенно утверждать, что он узнал этого человека. Или причастен к заговору.

Инспектор тихо хмыкнул, рассматривая мага, на чьих запястьях красовались узкие металлические браслеты. Страховка на тот случай, если клятвы окажется мало. Взрывчатка внутри этих скромных мужских украшений была такая, что взрыв разнесёт в клочья не только этот кабинет, но и соседние.

— Как так, голубчик? — поинтересовался он. — Ты же всегда эмоции фиксируешь на раз-два.

Геннадий и правда не понимал. Обычно менталист озвучивал куда более уверенные предположения. Собственно, это он инициировал раскрутку всего этого дела. Почувствовав страх и даже панику Вадима Гызанова, когда он случайно увидел в ресторане дарга.

Они сами в заведении присутствовали по иной причине — обед с «коллегами» из администрации имперского города. Которых Любимов ненавязчиво прощупывал, поручив менталисту отслеживать реакцию. Всякий компромат может оказаться полезным — никогда не знаешь, где и что тебе понадобится завтра.

Присутствие мага инспектор тоже отметил. Но большого значения этому не придал. Ровно до того момента, как подчинённый сообщил о занятной реакции на появление дарга. На первый взгляд, вроде ничего странного. Зато, если подумать… С чего подданному первой категории и потомственному магу с редким талантом опасаться какого-то дикого орка? Тем более впадать в панику при виде его клыкастой морды.

Проверить дарга, Геннадий решил из чистого любопытства. Совершенно внезапно для себя наткнувшись на уникальный случай. С какой стороны не посмотри — выглядит, как байка после пятого бокала тёмного пива. Однако — эта самая «байка» живёт и здравствует. Вон, только что у него на допросе побывала.

Гызанов же, у которого нашлись подозрительные транзакции и интересные знакомства, попросту исчез. Скорее всего к османам рванул, талант свой использовав.

— Слишком много ярких эмоций, — покачал головой менталист. — Нет концентрации на чём-то одном, фокус размыт. Не знаю, как это объяснить… Он, как восторженный шпиц, который при виде чего-то нового, тут же выходит на пик эмоций. Постоянные качели. Из-за этого сложно отследить реакцию на конкретные вещи.

Пару секунд инспектор помолчал, с удивлением взирая на подчинённого. Потом, всё же перестал себя сдерживать и рассмеялся. На его памяти, это был первый случай, когда гигантского дарга сравнивали с крохотной собачкой.

— Ещё что-то сказать можешь? — отсмеявшись, он задал следующий вопрос. — Любой нюанс, который может пригодиться?

Застывший около двери собеседник отрицательно качнул головой и Любимов, после недолгой паузы, отпустил его взмахом руки. После чего на несколько минут застыл, уткнувшись взглядом в стену напротив и размышляя. Наконец потянулся к трубке служебного телефона, набрав короткий номер.

— Дарга под надзор, — озвучил он короткую рублёную фразу. — Чтобы двадцать четыре на семь за ним присматривали. Мне доклад по стандартной форме каждый восемь часов. В базу его пока не вносить, тормозни на уровне оперативной разработки.

Выслушав ответ, мужчина положил трубку. Задумчиво отстучал пальцами ритм по столешнице. Наружнее наблюдение, это хорошо. Но в этом деле имелась проблема куда большего масштаба. Румянцевы. И их интерес к этому странному даргу. Даже интересно — как они поступят, когда поймут, что за него взялся Приказ тайных дел.