Единственная на всю планету

Глава 9

— Посмотри, какие красавцы получились! — сказал Нор, протягивая Ольге два тренировочных меча. — Три десятка веток перепортил, пока сделал нам две пары.

— И не видно, что обжигал, — сказала она, любуясь работой. — Не хочешь стать резчиком по дереву? У тебя получится.

— Делал толще стальных, но все равно получились немного легче, — продолжил он. — Теперь можно начать тренировки. Только учти, что они — это тоже оружие. Ими очень легко покалечить или убить человека. Другое дело, что стальными клинками это сделать намного проще.

— С ними мы можем начать тренировки хоть сейчас, — вздохнула Ольга. — Вопрос в том, где нам заниматься борьбой? С воображаемым противником я могу драться и во дворе. Он не станет меня возить носом по земле. И на луг не пойдешь: прежде нужно красить кимоно в зеленый цвет. А в доме мало места.

— Делать уроки будем в "кабинете"? — спросил Нор. — А едим мы на кухне. И для чего мне тогда стол? Чтобы на нем лежали мохнатые вредины? Так они себе для этого и другое место найдут. Уберем стол и уже можно заниматься. Хотя ты права: будет тесновато. Когда начнем?

— Давай подождем еще пару дней? — предложила девушка. — Я тогда обрадовалась, что все легко вспоминается и перетанцевала. Минут сорок прыгала по двору, а теперь все… побаливает.

— Сделать бы тебе массаж, — вздохнул Нор. — Но боюсь, не получится.

— Точно, — тоже вздохнула она. — После твоего массажа мы с тобой уже не борьбой будем заниматься. Так что подождем. Пара дней погоды не делает. Буду пока вспоминать работу с мечами. Нор, ты ведь освободился от своих занятий. Давай, наверное, займись передачей мыслей, а то у меня что-то ничего не получается, уперлась, как в стену. А через пару недель уже школа. Было бы неплохо, если бы мы там могли обмениваться мыслями. Образами много не передашь. Да и трудно сконцентрироваться в толпе.

— Займусь. Как твоя латынь?

— Нормально латынь. После шестого усиления памяти для меня языки не проблема. Произношение, наверное, ужасное, а читаю нормально. Ничего, в школу приходит врачиха, так я с ее помощью произношение подправлю.

— По-моему, ты уже перестала меняться, — Нор подошел к Ольге, взял ее за плечи и уставился в лицо. — Веснушки ушли, а глаза стали на треть больше. Не глаза, а глазища. И носик опустился. Жаль, мне и тот вздернутый нравился. А волос на голове стало вдвое больше. Не тяжело таскать на голове такое богатство? Может быть, подстричь короче? При борьбе и фехтовании эта грива будет тебе мешать.

— Ничего, потерплю! — она отстранилась от Нора. — Жизнь этими двумя занятиями не ограничивается.

— А вообще ты из милой превратилась в красивую. Такими изображают эльфиек на обложках книг твоего отца. Еще бы острые ушки…

— Тебе все смех, — вздохнула Ольга. — А я как подумаю о школе, так сразу становится неуютно. Директор меня едва узнала, а это было две недели назад. С тех пор я еще больше изменилась. Наверное, весь класс решит, что пришли не два новичка, а три. И мальчишки наверняка станут ухлестывать. Без магии не отвадишь. А бить всем морды… Если ты этим займешься, нас и расположение директора не спасет. Сам должен помнить, чьи сынки у нас учатся.

— Если бы не магия, почистил бы физиономии и Бортникову, и Васильеву, — возразил Нор. — Нетрудно такое сделать при свидетелях и вынудить их начать первыми. Но с магией махать кулаками, наверное, не придется.

— Ага, — скептически сказала подруга. — Главный недостаток нашей магии в недолговечности ее действия. Ну отвадил ты их раз, другой, ну пятый. А в шестой раз магия уже не подействует. Можно, конечно, напугать, но этим ты покажешь свои возможности.

— Не надо себя накручивать раньше времени, — улыбнулся Нор. — Насколько я знаю ваших мальчишек, законченных придурков среди них нет. Поэтому все будет зависеть от тебя. Пошлешь их на фиг и не станешь крутить хвостом, не будет и неприятностей. Какой смысл бить морду сопернику, если ты безразличен девушке? Такое сплошь и рядом не от большого ума практикуется в младших классах, а в десятых делают только от врожденной подлости.

— Нор, вот я второй день думаю…

— Уже второй, а я об этом до сих пор ничего не знаю?

— Не смейся, а лучше послушай. Существует передача мыслей, и рано или поздно мы с тобой ее добьем. А почему ни у кого так и не получилось читать чужие мысли? Если я тебе послала мысль, то ты услышал, а просто заглянуть в голову? Можно подключаться к чужим органам чувств, можно вообще слиться с человеком, а прочесть мысли нельзя. Почему? Ведь если бы такое получилось…

— Не одна ты такая умная, — сказал Нор. — Сотни лет многие пробовали и все без толку. Ты должна знать, что по этому поводу говорят жрецы.

— Я им не верю, — отмахнулась Ольга. — Как же, запрет богов! В чужую любовь влезать можно, а слушать мысли запрещено. Кто-то мне будет нагло врать, а я…

— Ложь можно почувствовать, — перебил ее Нор. — Когда человек скрывает правду, подсознательно он всегда испытывает стыд, даже если это вошло у него в привычку. А это уже эмоция. Почувствовать ее сложно, но можно. Только об этом не пишут в книгах, хотя знают многие. Меня учитель обещал научить, но не успел.

— Мне попался маг-недоучка! — засмеялась девушка. — Что-то он знает, а об остальном только слышал. Попасть бы ненадолго в твой мир!

— Сама знаешь, как у нас относятся к женщинам. Женщину, за которой нет семьи или хотя бы мужа, любой может объявить своей собственностью. Дворянки являются исключением, но тебе свой благородный статус подтвердить нечем. И применение магии не сильно помогло бы. Сильных женщин-магов не существует, а раз одна такая появилась… Одним словом, разобрали бы там тебя на части. Опять пошел дождь.

— Всем здесь хорошо, — сказала Ольга. — Одно плохо: лето уж больно короткое. Еще середина августа, а уже фактически осенняя погода. А я люблю, когда тепло. Говорила я отцу, чтобы сегодня никуда не ехал, теперь промокнет. Стучат. Кого это, интересно, принесло в такую погоду?

— Я, кажется, догадываюсь, кого, — сказал Нор. — Сиди, мерзлячка, я посмотрю сам.

За калиткой, как он и предполагал, переминались Олег с Людмилой.

— Вам нужно приглашение? — крикнул он. — Быстро бегите в дом! Вот к чему эта глупая деликатность, когда сверху льет? Хотелось постучать, стучали бы во входную дверь, стоя под навесом.

— О чем вы думали, отправляясь в такую погоду без плащей и зонтов? — ругалась Ольга, помогая Люде снять мокрое платье. — Ты — ладно, но у Олега голова должна соображать!

— Спасибо! — обиделась та. — Мы выходили, когда еще было солнце. А потом все за десять минут затянуло тучами.

— Держи мой халат, — бросила ей махровый халат Ольга. — А этим полотенцем обвяжи голову. Так, теперь шерстяные носки. Готова? Тогда шагом марш на кухню. Буду вас сейчас отпаивать горячим чаем с малиной.

Когда девушки пришли на кухню, там уже сидел Олег, одетый в кимоно Нора.

— Красавчик! — прокомментировала Ольга его внешний вид. — Люда, в кармане халата должна быть расческа, дай брату. А то его волосы сейчас высохнут и будет что-то вроде ирокеза. Держитесь, сейчас мы вас будем греть изнутри!

Через пять минут все четверо уже пили горячий с малиновым вареньем.

— Через час пообедаем, — пообещала Ольга. — Вы ведь специально подгадали свой визит к обеду? Так понравились мои борщи или плохо готовит Ленка?

— Хорошо она готовит, — ответил Олег. — Просто дома очень скучно. Мать оккупировала компьютер, а я телек не смотрю. И сестре приспичило вас увидеть, вот я ей на хвост и упал. А отцу нездоровится, поэтому его беспокоить не стали.

— А что с ним? — спросила Ольга.

— Что-то с сердцем, — ответила Люда. — С самого утра жаловался на то, что сердце печет и сильно болит, да и вообще ему нехорошо.

— Мужу нехорошо, а жена засела за комп? — спросил Нор. — У вас так заведено?

— Он никогда раньше не жаловался на сердце, — объяснил Олег. — Болел только по мелочи. У нас был свой врач, но он больше занимался мамой. А у отца даже нет сердечных лекарств, а съездить за ними некому. У вас ведь, наверное, их тоже нет?

— У нас дома только йод, зеленка и перевязочные средства, — сказала Ольга. — Вру, был еще анальгин. Олег, почему вы не вызвали скорую помощь?

— А ты посмотри на уровень сигнала своего мобильника, — ответил он. — Сигнал и так всегда был слабый, а сегодня с утра он вообще на нуле. По прогнозу в Алейске весь день дождь. Может быть, из-за него?

Ольга встала из-за стола и сходила за телефоном.

— Плохо, ребята! — сказала она. — Из-за дождя или из-за чего другого, но связи нет. Быстро рассказывайте, где лежит отец. Только подробно.

— Что хочешь делать? — спросил Нор.

— Я боюсь, что пока восстановится связь, и приедет скорая, их отец загнется. Сердечные приступы у здорового человека ни с того ни с сего не случаются.

— Думаешь, инфаркт?

— Похоже. Придется мне взять отцов велосипед и прокатиться. Одену плащ и как-нибудь доеду. В чем дело, Олег, язык проглотил?

— Я с тобой! — вскочил он.

— Хочешь бежать сзади, или чтобы я тебя везла на багажнике? Ты меня задерживаешь!

— Там умница… — начала Люда.

— Хорошая собака, — кивнула Ольга. — Калитка не заперта? Какой хоть этаж?

— Он на втором этаже, — ответил Олег. — От лестницы налево третья дверь. А мама направо во второй. Я все равно туда пойду!

— Нор, дай ему свой плащ, — попросила Ольга. — И резиновые сапоги. Только что-нибудь намотайте на ноги, а то он в них не дойдет. Все, я побежала.

Надо было отрегулировать высоту сидения, но не было ни времени, ни инструмента под руками, поэтому она поехала стоя. Дорога уже слегка раскисла, и ехать было тяжело. Если бы не приобретенные за последние полтора месяца мышцы, она бы просто бросила велосипед и пошла пешком по обочине. Плащ от дождя помогал, но за пять минут езды Ольга все равно промокла. Открыв калитку, она вкатила во двор велосипед и прошла в дом мимо спрятавшейся в будке собаки. Найдя лестницу на второй этаж, она взбежала наверх и распахнула нужную дверь. Слегка прикрытый пледом Виктор лежал на кровати и громко стонал. В комнате было темновато, и она первым делом включила свет. Он открыл полные боли глаза и попытался что-то сказать.

— Говорить нельзя! — сказала Ольга. — Двигаться — тоже. Наверняка у вас инфаркт. Связи по-прежнему нет, поэтому у вас одна надежда на меня. Постараюсь помочь.

Как действовать в подобных случаях она знала, но уверенности в благополучном исходе не было никакой. Ее магия не затягивала раны на глазах, она лишь на полную мощь использовала возможности самих пациентов. Вылечить можно почти все, главное, чтобы пациент дожил до выздоровления. Через некоторое время распахнулась дверь, и в спальню ввалился похожий на пугало Олег.

— Ну как?! — спросил он.

— Как я и опасалась, инфаркт, — ответила она. — Без помощи он бы умер. Смогу помочь или нет, будет видно через пару часов. Переоденься и сделай горячий чай, а то я замерзла. И ничего не говори матери. Помочь она все равно не сможет, а крику будет много. Придется еще на нее отвлекаться.

Два часа она просидела рядом с Виктором, держа руки у него на груди. Отвлеклась только раз, когда Олег ей принес чай. За все время Александра Владимировна так и не оторвалась от компьютера проведать мужа. Когда Ольга уже почувствовала навалившуюся усталость, Олег обрадовал тем, что восстановилась связь.

— Быстро вызывай скорую! — сказала она. — Я сделала все, что могла, но сил совсем не осталось. У твоего отца обширный инфаркт, так что помощь медиков лишней не будет. И не вздумай им болтать о моем лечении.

Скорая прибыла через полчаса. Врач с медсестрой быстро облепили Виктора присосками и сняли кардиограмму.

— Инфаркт, — без тени сомнения сказал врач. — Работаем, как обычно.

Виктору сделали пару уколов в одну вену и поставили капельницу в другую. Когда процедура закончилась, подошел шофер, и с помощью Олега на носилках вынес больного и уложил его в машину.

— Незачем вам сейчас с нами ехать, — сказал врач Олегу. — Состояние вашего отца стабильное, и помощь ему оказали вовремя. Дайте ваш мобильный телефон и возьмите мой. Если что, я вам сам позвоню. А вы сможете справиться о его состоянии завтра утром. Только не звоните раньше девяти, не отвечу.

— Я домой, — сказала Оля растерянному парню. — Свой велосипед я оставлю здесь: нет сил крутить педали. Сестра сегодня побудет у нас, завтра отец ее привезет. Не трясись: все должно закончиться хорошо. А с матерью разбирайся сам. Завтра созвонимся. И давай сюда плащ, а то Нору выйти будет не в чем. Сапоги сам потом вернешь.

Она надела высохший плащ и вышла во двор. Дождь уже закончился, но задул холодный ветер, и начало темнеть. По счастью, далеко идти на своих двоих не пришлось. Пройдя всего сотню шагов, Ольга увидела отца верхом на Ухаре, который вез закутанную в плащ Людмилу.

— Жив, — коротко сказала она заплаканной девчонке. — Олег все расскажет.

— Намок? — спросила дочь Егора, когда он спустил Люду и посадил перед собой ее.

— Успел добраться до навеса, — ответил он. — Соседа вытянула?

— Я не знаю, папа, — сказала Ольга. — Если бы не я, он бы до скорой не дожил, а вытянут его врачи или нет — это тайна, покрытая мраком. Состояние у него было тяжелое. Я при лечении еще ни разу так не выкладывалась. Завтра позвоним и все узнаем. Если нормально довезут, скорее всего, будет жить.

На следующее утро Олег позвонил и сказал, что отцу гораздо лучше, и мать вызвала такси.

— Поедем все вместе его навестить и купить все, что нужно. Не хочешь съездить с нами?

— Извини, но я себя после вчерашнего неважно чувствую, — отказалась девушка. — Он, наверное, пробудет в больнице дней десять, так что еще будет возможность проведать. Передавай от нас всех привет.

— Спасибо тебе! — сказал он и отключился.

— Ты действительно себя плохо чувствуешь? — спросил слышавший разговор отец.

— Нет, папа, просто соврала. Не хочу я с ними ездить. У них семья, а я посторонняя и этой поездкой вроде набиваюсь на благодарность. Да и времени жалко. А за ночь я полностью восстановилась. Сегодня даже начнем с Нором занятия.

— Да, он говорил, — сказал отец. — Мы сейчас с ним вынесем стол в сарай, и можете заниматься. Я думаю, что вам туда не помешает постелить ковер из нашей спальни. А на пол в спальню купим другой.

Отец уехал по делам, а они до самого обеда тренировались сначала в борьбе, а потом и в фехтовании. Едва закончили, как с улицы донеслись сигналы автомобильного клаксона, и в калитку кто-то постучал. К приехавшим вышел Нор. Это возвращались Фроловы, остановившие такси у лесничества. Александра Владимировна, пряча глаза, передала для Ольги огромный торт.

— Скажи, что муж просил передать, что будет рад ее видеть. Он, к удивлению врачей, очень быстро пошел на поправку.

Виктора отпустили уже через шесть дней. Обследование показало, что никаких следов инфаркта не наблюдается. Закатив скандал, Фролов добился выписки и, взяв такси, уехал домой. Уже из дому он позвонил Ольге.

— Не хотелось к вам заезжать с пустыми руками, — сказал он девушке. — Да и не так я себя пока хорошо чувствую, как хотелось бы. Но у нас с вами впереди еще будет разговор, который, как я надеюсь, принесет выгоду и мне, и вам.

Разговор состоялся в конце августа, за четыре дня до начала занятий. Виктор заранее созвонился и сообщил, что приедет в восемь утра, и просит отца не уезжать до его приезда. Все успели позавтракать, дождались гостя и повели его на кухню поить чаем.

— Я не буду в разговоре с вами ходить вокруг да около, — начал он, для приличия сделав пару глотков. — Я не просто так уехал сюда из Москвы вместе с семьей, у меня была серьезная причина поступить именно так. Я занимаюсь производством и владею контрольным пакетом акций ряда предприятий. Вы, должно быть, читали или слышали, что в современном российском бизнесе много криминала. Это большое преувеличение, но, к сожалению, он там есть. Мне пришлось столкнуться именно с такими людьми. Самым умным было на время уехать, пока мои люди не уладят возникший конфликт. Так я и поступил. К сожалению, я не могу окружить семью надежными людьми, потому что ни о никакой скрытности тогда говорить будет нельзя. Но и полностью исключить возможность того, что на меня выйдут люди, от которых мы уехали, я не могу. Поэтому я хочу вам сделать предложение.

— Хотите нами подстраховаться? — спросил отец. — Кто может прибыть по вашу душу?

— Конечно, не те, с кем я поцапался, — ответил Виктор. — Наймут профессиональных убийц. Из меня предварительно выбьют все, что интересует заказчика, а семью убьют сразу. В подобных случаях свидетелей никто не оставляет.

— И почему вы думаете, что мы вам сможем помочь, если за вами придут профессионалы?

— У меня есть оружие, и я достаточно хорошо им владею. Если не захватят врасплох, смогу какое-то время продержаться. Ну и сообщить вам. Мобильную связь могут заблокировать или ее просто не будет, но на этот случай у меня есть рации.

— Вы нам передали свой SOS, — кивнул отец. — Что дальше? Хотите, чтобы я не только пришел туда сам, но и привел детей?

— Давайте поговорим откровенно, — подался вперед Виктор. — Когда я покупал этот дом, мне о вас поначалу не сказали ни слова. И только когда мы подписали все бумаги, и я провел оплату, посоветовали держаться от вас подальше. Чтобы оценить эту рекомендацию, нужно знать, от кого она исходила. Компания, которая на паях построила мое теперешнее жилище для своих развлечений, не является криминальной. Но это крепкие, битые жизнью люди, для которых преступить закон ничего не стоит. Они его и преступали… время от времени. Кровь на них тоже есть. И тем не менее вы их чем-то напугали, и напугали достаточно сильно. Фактически они продали мне дом за полцены.

— А не опасно для вас было самому покупать дом? — спросила Ольга.

— Для меня, милая Оля, опасней было поручать это кому-нибудь другому. У меня немало верных людей, но они все на виду. А из всей компании я имел дело только с одним типом. Он не знал, кому продает недвижимость и по причинам, которых я не хочу касаться, никому ничего не скажет.

— И вы все это связали со мной? — спросила девушка.

— Вокруг тебя слишком много странностей, — пояснил Виктор. — Твой отец крепкий мужчина и редко расстается с оружием. Нор тоже силен, особенно для своего возраста, и к тому же прекрасный стрелок. Но они бы эту компанию не напугали. Эти типы были вооружены получше вас и сами неплохие стрелки. В конце концов, они могли бы с вами расправиться, не занимаясь этим собственноручно. Это бы им вышло дешевле продажи дома. Но они этого почему-то не сделали, а в панике отсюда рванули. Я никогда не верил ни в какие фантазии, я вообще очень трезвый человек, но идти против фактов не могу. Ты ведь убила тогда этого пса! Дети сказали, что собака метнулась на них, как молния, а значит, силы у нее еще были. Так что, банальный разрыв сердца? И, главное, как вовремя! А мне ты наоборот подарила жизнь. Меня ведь врачи не хотели отпускать. Еще бы! Обширный инфаркт, при котором у меня было не так уж много шансов выжить, и полное выздоровление всего через шесть дней! И никаких следов на сердце! При этом они находятся в уверенности, что приехали почти сразу же после вызова. Знали бы они, что я с этим инфарктом пролежал с твоими руками на сердце целых три часа! Ты ведь не просто так изучала латынь?

— Допустим, — сказала Ольга. — И что дальше?

— Помогите мне, и я отблагодарю вас так, что вы всю оставшуюся жизнь перестанете считать деньги! Если мы договоримся, я вам выплачу авансом крупную сумму. А после окончания моего затворничества, вне зависимости от того будут востребованы ваши услуги или нет, заплачу гораздо больше. Я и в будущем хотел бы иметь возможности пользоваться твоими услугами. Что вы скажете о большой квартире в центре Москвы и хорошо оплачиваемой работы в одной из моих фирм? Понятно, что моя помощь и доверие предполагают, что и вы мне будете больше доверять. Подумайте и не спешите отказываться: такие предложения я делаю людям очень редко. В ближайшие несколько месяцев я не ожидаю для себя никаких неприятностей, но до весны я должен знать, поможете вы мне или нет. Я не брал свою охрану еще и потому, что хотел завербовать людей для этой цели здесь. Кого-то я все равно найму, но если вы согласитесь, это будут всего один или два человека.

Фролов простился и уехал, а они, проводив гостя, вернулись обратно на кухню.

— Мне все это не нравится! — высказался отец.

— Это он так говорит, потому что не хочет подвергать опасности мою жизнь, — пояснила Нору Ольга. — Поскольку я, в отличие от него, такой опасности не вижу, голосую за то, чтобы продаться. Конечно, если сумма аванса будет внушительной. Для начала купим машину и не будем больше напрягать Замятиных.

— И все ему рассказать? — спросил Нор. — Он ведь не просто так завел речь о доверии!

— Ну что вы как дети малые! — высказалась Ольга. — Один трясется надо мной, хотя никакой опасности еще нет и в помине, другой совсем не хочет думать! Никому мы о тебе рассказывать не станем. Во-первых, пришелец из мира фэнтези это круче местной ведьмы-самородка, и в него вряд ли кто поверит. А во-вторых, ты со своей силой ему не очень интересен, поэтому мы о ней промолчим. Будет козырь в рукаве. Поэтому и источник моей силы останется за кадром. Да есть, да умею, а почему — черт его знает! Не нравлюсь? Ну и идите колбаской по Малой Спасской! Тебя что не устраивает, папа? Необходимость помочь семье соседа или жизнь в Москве?

— Меня в первую очередь не устраивает то, что ты будешь подвергать себя опасности!

— Все родители одинаковые, — сказала Ольга. — При малейшей опасности для их детей, соображение отказывает напрочь. Вот скажи мне, как ты думаешь, сколько киллеров пришлют на его семью?

— Их может быть и три, и пять человек.

— Да хоть десять! Спроси Нора, если не веришь мне, сколько человек я смогу одновременно взять под контроль. Для меня главное убедиться, что приехали именно убийцы, а потом я им прикажу, и они перебьют друг друга сами, вам и пачкаться не придется.

— Человек пятьдесят возьмет, — ответил Нор на вопросительный взгляд Егора. — Мой потолок это трое.

— Мало ли что может случиться, — неуверенно возразил Егор.

— Золотые слова! — с сарказмом сказала Ольга. — Я могу поскользнуться на льду или на банановой кожуре. Какой-нибудь придурок может выскочить со своим авто на тротуар и сделать меня калекой на всю оставшуюся жизнь. Или в банку с грибами попадет бледная поганка. Хотя с грибами я переборщила: мы их не покупаем, а собираем сами. Чего ты боишься? Во-первых, никто может вообще не прийти. Во-вторых, если все же придут, ты будешь стоять и смотреть, как режут соседей? И, в-третьих, все эти киллеры мне на один зуб, если соблюдать элементарную осторожность и не глупить. И случится это еще не завтра, а за оставшееся время мы с Нором так подтянем свою подготовку, что сможем с ними справиться без всякой магии. Ну и цена вознаграждения тоже играет роль. Тебе часто в этом лесу предлагали миллионы?

— Ладно, до весны еще далеко, — пошел на попятную Егор.

— Решать нужно сейчас! — нажала Ольга. — Тебе не нужны деньги? У Виктора уже был инфаркт, а если случится повторный? Работы точно не будет, ну и денег не увидим.

— Халявщица, — сказал отец.

— Какая есть! Нам с Нором много чего нужно, а денег на счете негусто. И я не выжимаю деньги, сами дают. Я полагаю, что последнее он нам не отдаст, что-нибудь и себе оставит.

— Если ты у нас главная ударная сила, ты и решай, — сказал отец, поднялся и вышел из кухни.

— Ты его добила, — сказал Нор. — Будешь договариваться с Виктором?

— Обязательно. Завтра же позвоню.

— А почему не сегодня?

— Потому что несолидно. Должны же мы подумать и все взвесить? Нор, с передачей мыслей никак? Через четыре дня в школу. Я так надеялась.

— Будем общаться картинками. Или что-нибудь мысленно писать.

— Ага, много ты напишешь! Мне нужно сосредоточиться и закрыть глаза, да и ты должен быть с закрытыми глазами. И это в классе! Ты бы еще предложил обострить слух и перешептываться. А потом какой-нибудь козел гаркнет над ухом. Звон в ушах до конца дня гарантирую. Неужели так ничего и не выйдет?

— В мозгу двенадцать магических зон, — задумчиво сказал Нор. — Я пробовал их всех активировать. Пробовал даже разные сочетания, правда, не все. А теперь думаю наоборот подавлять их активность.

— Считаешь, что эта активность может препятствовать мысленному обмену? — тоже задумалась Ольга. — А что, очень даже может быть. Все в полном соответствии со словами ваших жрецов. Чтобы принимать чужие мысли, не нужно делать вообще ничего, достаточно обладать даром. А вот для их передачи человек должен убрать защиту. Поэтому и скрытое чтение чужих мыслей невозможно. Попробуй, только поосторожней с головой, она у тебя одна.

На следующий день она позвонила Виктору и сказала, что его предложение принимается.

— Сделаем так, — сказал он. — Я завтра к вам приеду, и вы мне немного о себе расскажете и продемонстрируете свои способности. После этого я вам просто отдам банковскую карту. На ней пять миллионов, я считаю, что этой суммы для аванса вполне достаточно.

Отец был в отъезде, поэтому Ольга зашла к Нору.

— Нас оценили в пять лимонов, — сказала она другу. — Завтра получим. Чем это ты занят?

— Экспериментировал с твоим котом. Машка на полный контроль не соглашается, а ему по барабану, лишь бы дал что-нибудь вкусное.

— И чем расплачиваешься, "Вискасом"?

— Котлетой. Стал бы он отдаваться ради "Вискаса", у него и так сухого корма достаточно.

— А совесть у тебя есть? Я котлеты для вас приготовила поштучно. Мне что, теперь опять готовить? То-то я чувствую, что пахнет моей готовкой!

— Не кипятись, — примирительно сказал Нор. — Всего одна котлета. Подумаешь, съем завтра вместо двух котлет одну. Зато я, кажется, нашел. В мозгу кота все те же двенадцать зон. Я его взял под контроль и начал уменьшать активность их всех одну за другой. С одиннадцатью получилось, а на двенадцатой я обломался. Вот эти части лобных долей. Теперь осталось только проверить на себе. Можем хоть сейчас. Слышишь меня?

Последняя фраза прозвучала очень четко, хотя Нор ее вслух не произносил.

— Здорово! — высказалась Ольга. — Теперь слушай меня.

— А почему как-нибудь потом, а не прямо сейчас? — улыбнулся он.

— Потому что хоть ты и молодец, целоваться я с тобой не буду. Давай я сейчас оденусь и пройдусь по дороге. А ты постоянно что-нибудь говори. Ты у нас — это слабое звено, поэтому мне интересно, на каком расстоянии связь заглохнет.

Проверка показала что это расстояние немного больше километра.

— И много, и мало, — подвела итог Ольга. — Но ты меня продолжал слышать и потом. Значит, расстояние зависит от силы мага. Эх, увеличить бы их тебе!

— С этим, как и с чтением чужих мыслей, ничего не получится, — вздохнул он. — Что есть, то есть. По крайней мере, у наших магов не получилось. Но ты не знаешь то, что известно им, так что, может быть, найдешь что-нибудь свое.

Когда к обеду приехал Егор, ему в дополнение к питанию выложили последние новости.

— Обмен мыслями — это полезно, — сказал он. — И не бросается в глаза. Но все равно будьте осторожны, чтобы странности в поведении не бросались в глаза. Значит, господин Фролов расщедрился на пять миллионов? И что ты с ними думаешь делать, миллионерша?

— Купить хорошую машину — это раз, — принялась загибать пальцы Ольга. — А тебе придется учиться и сдавать на права. Ну и мы выучимся без всяких прав. Для того чтобы сгонять в деревню или к Фроловым, они не нужны. Потом нужно будет купить нормальный большой холодильник вместо нашего позорища. Ну и всем приодеться. Фруктов на зиму наберем… Все, моя фантазия иссякла, предлагайте вы. Единственное, что еще хочу сказать, нужно весь остаток денег с карты перебросить на твой счет, а потом и нам с Нором сделать карты, чтобы мы тебя не дергали по пустякам.

— Нормальная программа, — одобрил отец. — Ладно, сначала нужно получить деньги, а уже потом их пристраивать. Через три дня школа. Вы рады?

— Целых девять месяцев заключения! Разве это может обрадовать? — делано пригорюнилась Ольга. — Хотя, конечно, хоть какое-то разнообразие. Я имею в виду в парнях.

— Она когда-нибудь договорится, — пообещал Нор.

— Ладно, наслаждайтесь свободой, пока она у вас еще есть, — сказал отец, поднимаясь из-за стола. — Спасибо за обед, пойду отдыхать. У меня с первого сентября тоже работы прибавится. Планируется продать десять лицензий на медведей, так что народа в заказнике шляться будет много. А в октябре возьмутся за оленей. Кстати, нам в этом году тоже разрешают добыть одного. А через неделю поохотимся на зайцев. Не все же нам сидеть на деревенской курятине.

— А мы чем займемся? — спросила Ольга друга, когда они остались вдвоем.

— Можно развить твои навыки в метании ножей, — предложил Нор. — Очень полезное умение. Я сколочу щит и повешу в своей комнате. Когда мотались по Алейску, я в одном магазине видел метательные ножи. Надо будет купить пару комплектов. А пока их нет, пойдут охотничьи. Не хочешь заняться луками? Я их мог бы сделать.

— Наверное, не стоит возиться, — подумав, решила Ольга. — Ну где в нашей жизни может понадобиться такое умение? Ножи это понятно, а с луком по городу не побегаешь. А на тех же зайцев с ружьем охотиться намного легче.

— Мое дело — предложить, — пожал плечами Нор. — Ты уже продумала, что будешь говорить и показывать Виктору? Не вампира?

— Обалдел? Ему после инфаркта только мою страшилку смотреть. Покажу что-нибудь другое. Не бойся, я смогу произвести впечатление. Мне бы хотелось сойтись с ним ближе. Не потому что он мне симпатичен, как человек, хотя особой гнили в нем не видно. Просто дружба с ним откроет такие возможности, каких никогда не добьемся самостоятельно. Или добьемся, но лет через тридцать, когда на горизонте замаячат внуки. А хочется интересно и безбедно пожить сейчас. А если своими способностями еще принесем пользу другим, будет совсем хорошо.