Двойня (не) для короля. Ферма попаданки (СИ)

Глава 19

— Невеста? Вейл женится? — прошептала я еле слышно.

У меня ослабели ноги. Я присела на первую подвернувшуюся табуретку, ничего не видя, не слыша вокруг. Хотя мысленно захотелось отвесить себе отрезвляющую пощечину. Вейл считает, что я уже много лет, как мертва. Я сама не дала ему никакую весточку.

— Да, Микаэла! Франческа, принцесса соседнего королевства, уже живет во дворце. Приготовления к свадьбе идут вовсю! Когда я уезжал, ей уже привезли платье…

Мне захотелось вцепиться в Кристиана, встряхнуть его со всей силы, заорать, чтобы замолчал… Но я понимала, что его ядовитый тон не отменяет того, что это правда. И я сама в этом виновата, так что моя запоздалая ревность выглядит просто глупо. Я прикрыла глаза. Почему же я ревную Вейла? Так, словно еще вчера мы были вместе.

— Теперь он не сможет жениться на ней! Раз я жива! — вырвалось у меня само собой.

— Сможет, просто попозже, после развода, — отрезал Кристиан. — Разведется с тобой, как только узнает, что ты жива, и еще как сможет! Забыла? Тебя хотели сослать на остров Бедствий! Что мешает ему сделать это снова, если ты заупрямишься и не подпишешь бумаги о разводе? А согласия изгнанницы на развод не требуется. Так что лучше тебе самой будет согласиться. Чем во второй раз отправиться в изгнание. На этот раз тебе может так не повезти.

— А с чего ты взял, что Вейл захочет со мной разводиться? Когда узнает всю правду, — я медленно поднялась на ноги, надвигаясь на Кристиана.

Он попятился. Влез затылком в связки лука под потолком, пошатнулся, но продолжил отступать, пока не впечатался лопатками в стену.

— Он т-тебе не поверит! Нет, нет, Микаэла! — Кристиан замотал головой. — Я не скажу ему! И не смотри на меня так! Я буду отпираться, что бы ты ни сказала!

— Ты так боишься брата, — процедила я, потянувшись за кухонным полотенцем.

Что ж, я давным-давно не королева! Так что обойдусь без этикета в стиле: …Сударь, извольте знать, что Вы скотина…. Я замахнулась по плечу Кристиана. Он ойкнул и отскочил от стены, пытаясь спастись от моего гнева.

— Может, я… я хочу заполучить тебя! Украсть сразу после развода! И заставить стать своей женой!

На эту ложь я не повелась ни на секундочку. Так что полотенце снова взмыло в воздух, перетянув Кристиана по боку.

— Ты только что сказал, что даже не любил меня! А только мстил брату!

— Ай! Микаэла! Ну, хватит!

Мы заметались по кухне. Легче бродячую собачку, забежавшую внутрь, выгнать, чем Кристиана!

— Пошел вон отсюда! — заорала я, толкая его в дверь.

Он извернулся, схватился руками за дверные косяки и сказал тише:

— Я… я хочу видеть детей.

Я мгновенно отступила. Успокоилась, кивнула.

— Хорошо. Приходи вечером.

— Может. я подожду здесь? — заискивающе посмотрел на меня Кристиан. — Я могу в кладовке где-нибудь поспать… Там нищий злой.

Что ж, Кристиана ждало открытие, что я злее любого нищего. И новый замах полотенцем все-таки выставил непрошеного гостя на улицу.

— Сдавайся, Вилли! Ты опять проиграл! — Нейт приставил к груди брата кончик прутика.

Сломанные по дороге, эти веточки служили им мечами в игре. Вилли в который раз оказался уложен на лопатки на песок. И теперь смотрел на улыбающегося вовсю брата. Солнце золотило непослушные вихры, падающие на сияющие от азарта глаза. Братья были похожи, как две капли воды. Особенно когда дурачились и активно, с беготней, играли: тогда встрепывались волосы и страдала одежда даже у более аккуратного Вилли.

— Ты… ты… Я еще отыграюсь! — он оттолкнул прутик.

Нейт рассмеялся и протянул Вилли руку, помогая встать.

— Да, учись! — Нейт напустил на себя серьезный нравоучительный вид, отчего Вилли тихонько прыснул. — Ты же хочешь однажды сесть на трон? А принцы во всех сказках хорошо дерутся! С чудищами всякими.

— Хочу, конечно, — буркнул Вилли, но опустил голову. — Но это ерунда.

Микаэла рассказывала детям о том, что их отец — Вейл, король, но велела строго-настрого никому об этом не говорить. Вилли и не хотелось хвастаться. Он мечтал иногда о том, что вот бы жить во дворце, сидеть на троне, кататься на породистых лошадях, быстрых, как ветер… Но время шло, Вилли потихоньку взрослел и даже про себя думал об этом все тише и грустнее.

— Ничего не ерунда! — Нейт толкнул его в плечо, хмурясь. — Когда мы вырастем, то поедем в столицу! И тогда… тогда ты станешь принцем, а потом королем! А если кто-то будет против, я с ним подерусь! Я хорошо умею, видишь!

Нейт рассмеялся, толкнув Вилли в бок локтем.

— А наш папа? — тихо спросил тот. — Вдруг он захочет, чтобы кто-то другой стал королем? Он и мама же сильно поругались… Вот будет у него другая жена и другой сын…

— Тогда я и этому другому устрою! — гордо задрал нос Нейт. — Потому что мы старшие, и это кто-то из нас должен быть после папы! И из тебя будет хороший король. Ты добрый, вот! А я… я буду открывать новые острова для нашего королевства и побеждать врагов! Вот возьму и однажды привезу тебе и маме обезьянку из дальних краев! Помнишь, моряки к нам заходили и у одного была такая? У нас тоже будет!

— Нужно придумать, как мы ее назовем! — радостно воскликнул Вилли. — И спросить у мамы, что они едят. Ой… а есть-то хочется! Побежали домой?

Он схватил Нейта за руку, и братья поспешили к дому босиком по теплому песку, на который изредка накатывала легонькая прохладная волна. А по дороге обсуждали, что нужно будет и попугая тоже привезти во дворец, и научить его говорить, чтобы подсказывал на уроках!

Нейт и Вилли прибежали домой, сразу заскочив на кухню. Нейт потянулся к корзинке с булочками.

— Сначала мыть руки! — строго сказала я.

Да и не дело детям обедать одними сладостями! Так что, хоть в зале и было полно работы, с посетителями, я поручила это Рите. А сама налила детям по тарелке наваристой ароматной ухи и поставила на стол корзинку с нарезанным ржаным хлебом. Вилли посмотрел на булочки. Этот сладкоежка только и ел бы, что одни конфеты да выпечку! Что ж, пошел в маму, что я могла сказать? Но хотя бы меру знал! И не превращался в пышку, как Микаэла в его возрасте.

— Но я не хочу-у суп! — закапризничал Вилли. — Когда я буду жить во дворце, я прикажу всем есть на обед шоколад, вот!

— Во дворце? — тихо спросила я.

Руки ослабели. Я держала поднос, на котором стояло блюдо с устрицами, но сейчас поставила его на стол. Ведь показалось, что сейчас выроню. Но я успокоила себя. Нет, нет! Кристиан не мог поговорить с ними без моего ведома. А о жизни во дворце они и так иногда мечтали.

— Ага! — кивнул Нейт, бодро налегая на суп. — Мы уже все придумали! Вилли однажды будет править, а я стану путешественником! И привезу во дворец обезьянку и попугая. А еще буду сражаться с чудовищами, как в книжках! У меня же будет настоящий меч, если я принц?

Нейт поднял на меня озорной блестящий взгляд голубых глаз. Я замерла у стола, задумчиво поглаживая сына по волосам. Как мне сказать им, что их папа — это совсем не король, а его подлый, наглый, лживый брат-близнец?! Я пока была к этому не готова.

— Сегодня вечером, — я нервно сглотнула, подбирая слова, — к нам придет в гости один человек. Он… он приехал издалека.

— Он путешественник? Моряк? — Нейт заерзал от любопытства на стуле, ведь любил наседать на моряков, чтобы они рассказывали ему про дальние страны.

— Нет, — искренне рассмеялась я. — Он… он ваш дядя. Брат вашего папы. Его зовут Кристиан, и он очень хочет с вами познакомиться.

— Ух ты! — Вилли вскочил из-за стола, забыв про еду, и подбежал ко мне, обнимая. — А сам папа? Он приедет? Приедет и помирится с тобой, и заберет во дворец?

Я вздохнула, обнимая сына. На душе скребли кошки, что я не сказала детям правду. Но я пока не придумала, как им все рассказать, как объяснить, как так могло случиться… Да Кристиан и внезапно открывшаяся правда свалились на меня, как снег на голову!

— Я не знаю, малыш. Вряд ли, — тихо сказала я. — Мы тогда очень сильно поругались. И вообще, говорят, что он хочет жениться во второй раз и уже подобрал невесту.

— Ты его любишь, мама? — негромко спросил Вилли таким чистым, трогательным голоском, что мне захотелось плакать.

Я не смогла ответить. Только зажмурилась на секундочку, почувствовав комок в горле.

— Тогда давай поедем в столицу! — решительно подбежал ко мне Нейт. — И прогоним эту невесту! Если ты еще любишь папу, вы должны быть вместе!

— Но я не знаю, — грустно сказала я, — любит ли он меня.

До вечера я не находила себе места. Мне повезло, что день получился загруженный. Не до того было, чтобы сидеть и грустить. В порт как раз зашло несколько торговых судов. Так что ко мне завалилось много посетителей. И их одними устрицами было не накормить! Нужно было подать и вареной картошечки с зеленью, и кашу, и запеченную рыбу с лимоном, и рыбные котлетки, и ту же уху, и пироги для тех, кто спешил. Я так умоталась у очага и в зале, что едва не вываливала язык, как овчарка в жару. Сегодня еще нужно было сбегать на ферму, посмотреть, как там поживают мои устрицы. Но это, к счастью, согласилась взять на себя Рита.

Я присела на табуретку, сунув в рот сухое хрустящее печенье в форме корабликов, которое раздавала бесплатно всем желающим как подарок от заведения. Но даже вкуса не почувствовала. В голове роились мысли, что же теперь делать. Если я узнала, что Вейл оказался вовсе не таким скотом, каким я его считала. Он не обманывал меня, не хитрил, не искал повод избавиться от меня и жениться на другой. Он… сам оказался оскорблен и ранен до глубины души? Ведь верил на сто процентов, что измена была. Она и была. Только Микаэла об этом понятия не имела. И что теперь делать? Часть меня кричала, что нужно сегодня же собрать вещи, взять детей и поехать в столицу! Чтобы Вейл хотя бы узнал правду. Я не надеялась на то, что он встретит меня с распростертыми объятьями и будет молить на коленях, чтобы я вернулась во дворец, к нему. Но просто… было гадко оставаться в глазах Вейла подлой изменницей. Но останаливала меня одна мысль. Кто сказал, что я перестану быть ею в его глазах? Кто сказал, что он мне поверит? Если Кристиан упрется ослом, а в этом я уже убедилась, и будет отпираться до последнего, то чью сторону примет Вейл? Не скажет ли, что я очерняю его брата? Изменница и лгунья, по которой плачет остров Бедствий! Во второй раз мне и правда может так не повезти. И я окажусь изгнанницей. Нет, я не могла обрекать на такую судьбу себя и детей.

И вот наступил вечер. Последние посетители покинули зал. Рита ушла домой, я сама расставила посуду по местам и прошлась тряпкой по полу. Дети спустились тихонько, как мышки. Я сказала им до этого заняться делом: сделать уроки. Пусть бы отвлеклись. Хотя я надеялась, что они в силу возраста не слишком беспокоились и тяготились. А уроки — дело нужное! Основам грамоты я учила Вилли и Нейта сама. Но также наняла и учителя, который учил их другим необходимым наукам.

— Мама, мы готовы, — тихонько сказал Вилли.

Я увидела, что они надели самую новехонькую одежду, причесались. Даже обычно встрепанный Нейт выглядел аккуратно и примерно! Дети ждали этой встречи, готовились к ней. Хотели произвести на своего дядю, приехавшего из дворца, хорошее впечатление, а не ударить в грязь лицом. Кристиан для них был ниточкой, ведущей к их папе. И они даже не подозревали, что этот человек и есть их настоящий отец.

— А если это брат нашего папы, они похожи? — спросил Нейт.

— Они близнецы. Как и вы. Они как две капли воды. Даже перепутать легко, если один из них решит притвориться вторым, — сказала я тихо, грустно улыбнувшись своим мыслям.