Двойник

ГЛАВА 21 РАССКАЗ СИГУРДА

Скай простоял неподвижно целую вечность. Внезапная слабость в ногах едва не заставила его опуститься на крыльцо. Он хотел убежать, но не мог оторвать взгляд от этих глаз — мутных от старости, обрамленных складками дряблой кожи, но все же как две капли воды похожих на его собственные.

Сделав над собой болезненное усилие, Скай все же отвернулся, спустился с крыльца и, спотыкаясь, брел прочь, пока не наткнулся на Кристин. Если бы она не удержала его, он так и ковылял бы до самого города.

— Что с тобой? — прошипела она. — Ты будто привидение увидел!

— Т-т-так и есть, — заикаясь, ответил он и кивнул в сторону крыльца.

Ноги подкосились, словно все силы ушли на первые несколько шагов. Встреча с дедом во сне — это одно, а призрак на пороге хижины — совсем другое.

И тут Кристин окончательно сбила его с толку. Заглянув ему через плечо, она громко сказала:

— Извините нас!

Скай дернулся и оторопело поглядел на нее.

— Ты что, видишь его?

Она нахмурилась и тихо произнесла:

— Кого, старика? Разумеется, я его вижу. Перестань валять дурака.

Пытаясь отцепить от себя брата, она крикнула:

— Не обижайтесь на него, он немного устал!

Скай не мог заставить себя обернуться. Вместо этого он еще крепче схватил кузину за плечи, не пуская ее дальше.

— Это дедушка! — прошептал он ей на ухо.

— Ну да, конечно.

Кристин еще раз посмотрела на его лицо, а потом снова на отшельника.

— Бред! — воскликнула она, однако без прежнего сарказма.

— Это он, — прохрипел Скай. — А раз ты тоже видишь его…

Третий голос произнес:

— Вы не могли бы подойти поближе? Я вас не вижу и не слышу.

Кристин шагнула к хижине, таща Ская за собой.

— Ты ведешь себя невежливо, — шепнула она ему, а затем громко заявила: — Простите, мой двоюродный брат думает, что вы призрак нашего покойного деда.

Если бы не слабость, Скай ущипнул бы сестрицу побольнее, но сейчас он мог только беспомощно хвататься за нее, чтобы удержаться на ногах.

— Я не призрак, — прошелестел старик. — Но я действительно прихожусь ему дедом. И тебе, моя дорогая.

От неожиданности Кристин разжала руки, но Скай уже не нуждался в поддержке — силы возвращались к нему вместе со злостью. Что за черт!

— Все думали, ты мертв! — завопил он, наконец повернувшись к отшельнику. — А раз ты не погиб, значит, все это время водил нас за нос!

Еще пошатываясь, он шагнул к домику. Кристин обогнала его и первой ступила на крыльцо.

— Я должна была догадаться, что это надувательство.

— Прости, дитя мое?

— Лис. — В ее голосе бушевала ярость пополам с удивлением. — Ты принимал обличье живого существа. Но в книгах сказано, что духам не под силу вселяться в зверей — они могут являться только в виде привидений или фюльгий. Я-то думала, что это ошибка. Теперь понятно, что дело в тебе. Получается, все, что ты говорил, — вранье?

Возмущение явно взяло в ней верх. Скай встал рядом. Вдвоем они уставились на старика. Тот, должно быть почувствовав, что внуки вне себя от гнева, примирительно раскинул руки.

— Верьте мне, умоляю. Это вынужденная ложь. Простите, что пришлось обмануть вас, но это было совершенно необходимо. Заходите… — Он жестом пригласил гостей внутрь. — Прошу. Вы наверняка проголодались, путь из Лома неблизкий. Когда я поведаю свою историю, вы все поймете. Пожалуйста!

Брат с сестрой колебались. Кроме их прерывистого дыхания, тишину нарушало только «ку-ку, ку-ку, ку-ку» далеко внизу — словно даже птица потешалась над их глупостью.

Наконец Кристин прервала молчание:

— Что ж, лично я слона бы сейчас съела. — Повернувшись, она подняла с земли рюкзак. — Завтрак — самое меньшее из того, что ты нам должен.

— В его интересах накормить нас повкуснее, — тихо проворчал Скай.

— Не сомневайся, мой мальчик, — улыбнулся Сигурд. — О таком угощении ты и не мечтал.

Внутри хижина оказалась гораздо просторнее, чем выглядела снаружи; входная дверь вела прямо в большую гостиную. В камине потрескивало слабое пламя. Тусклый отблеск падал на темные деревянные панели, которыми была обшита комната. В передней и задней стене виднелись небольшие окна, длинные занавеси висели в проходах, ведущих в другие помещения. После яркой норвежской зари глаза не сразу привыкли к полумраку. Пару минут спустя Скай и Кристин поняли, что все доступные поверхности — полки, стулья, стол и даже пол — завалены бумагами. Книги раскрытые и закрытые, сложенные в шаткие стопки; под завязку набитые папки, из которых вываливалось содержимое; кипы газет на разных языках; наконец, бесчисленное множество разрозненных листов, исписанных тем же небрежным почерком, что и дневник из сундука. Около камина залежи достигали предельной высоты; подобно сугробам, они окружали старинное кожаное кресло с высокой спинкой. Именно туда Сигурд и повел гостей. Костлявыми руками он попытался расчистить хоть немного места. Под завалами обнаружилась круглая скамеечка для ног, обитая мягкой тканью.

— Вот наш обеденный стол, — сказал Сигурд, шаркая в сторону занавеса.

Скай и Кристин присели на корточки, с трудом отыскав место среди бумажных груд. Несмотря на медлительность, старик тут же вернулся с целой горой снеди, как будто заранее готовился к их приходу. Кристин поднялась на ноги, чтобы помочь деду.

Поднос ломился от кошмарной еды, которую так любили их матери-норвежки: ветчина и салями, сыр, селедка, черный хлеб, сваренные вкрутую яйца, кувшин теплого молока. Будь Скай дома, он скривился бы, но сейчас, после долгого подъема в гору, он был голоден как волк и принялся уминать все подряд. Кристин, также преодолев секундное отвращение, последовала его примеру. Сигурд наблюдал за внуками из своего кресла.

— Мне подождать, пока вы утолите голод?

Скай как раз набил рот, так что Кристин ответила за двоих:

— Можешь начинать.

Она красноречиво указала на Ская, сооружавшего очередной бутерброд с сыром.

— Думаю, завтрак затянется.

И Сигурд заговорил под громкое чавканье:

— Я знаю, что у вас накопилось множество вопросов, и главный из них — почему же я притворялся мертвым все эти годы, а второй — почему решил сказать вам правду сейчас, когда моя жизнь и впрямь подходит к концу. — Он закашлялся. — У меня было две причины исчезнуть, одна из них весьма практического свойства, другая — более сложная.

Он прочистил горло.

— Я служил капитаном торгового судна и ходил из одного порта в другой по всему миру, поэтому мне не составляло труда… Как это будет по-английски? — Старик задумался, потом вспомнил слово: — Возить контрабанду. Да, я возил контрабандные товары в разные страны.

Кристин нервно сглотнула.

— Ты был преступником?

— Да, в каком-то смысле. Я вовсе не горжусь этим, но капитанам платят так мало. А я не хотел ждать выхода на пенсию — особенно после встречи с двойником в судоходном агентстве. Меня ждали другие дела. — Глаза Сигурда сверкнули. — Но как быть с клиентами, чьи заказы я выполнял? Само собой, они зарабатывали на этом гораздо больше, чем я, оставляя все риски на мою долю. Поэтому я решил исчезнуть вместе с нелегальным грузом, как только появится шанс. И вскоре такая возможность представилась.

Он перевел дух.

— Кораблекрушение?

— Да, Скай. Моя мнимая смерть не вызвала никаких подозрений. Неподалеку от берегов Явы на корабле вспыхнул пожар. Последний член команды умер у меня на руках. Он был одного со мной роста и телосложения, так что я натянул на беднягу капитанский мундир и надел на обугленный палец свое обручальное кольцо, а потом прыгнул в мутную воду, чтобы скрыться до прибытия пожарных катеров. Я издалека смотрел, как они тушили пламя, которое к тому времени уничтожило корабль почти полностью. Я оставался в Джакарте до окончания расследования; на моих глазах гробы с телами погибших погрузили на норвежское судно. На одном я увидел свое имя — согласно моему завещанию, его отправили в неприметный городок высоко в горах, где я когда-то был счастлив. Едва корабль отошел, я понял, что мы свободны.

— Мы? — переспросила Кристин, забыв о хлебце, который уже поднесла ко рту. — Кто «мы»? Ах, ну да, конечно. Ты и твой двойник.

— Именно.

Сигурд поднялся и взял с каминной полки коробочку из тикового дерева, украшенную резным орнаментом в виде слонов и орхидей. Сев обратно в кресло, он открыл ее и вытащил маленький бархатный мешочек.

— С собой я забрал вот это.

Повинуясь его жесту, Кристин протянула руку, и Сигурд вытряхнул содержимое — три блеклых камушка — ей на ладонь.

— Что это такое?

— Неограненные алмазы. — Трясущимися пальцами старик опустил драгоценности обратно в мешочек и продолжил свой рассказ: — Сначала их было десять. В случае необходимости я продавал камни. Один пошел на покупку этого дома, другие — на мои путешествия.

Затянув шнурок потуже, он вручил драгоценности Скаю.

— Пусть хранятся у тебя, мой мальчик. Я уже не успею ими воспользоваться, а тебе они наверняка пригодятся. — Он вновь закашлялся. — Спрячь понадежнее.

Скай недолго размышлял, куда положить сокровища. Запустив руку за пазуху, он вытащил кожаный кисет с сорочкой и опустил туда крохотный сверток.

Сигурд подкинул в камин полено — раздался звук, похожий на глубокий вдох, посыпались искры; вскоре влажная древесина зашипела на огне. Скай вздрогнул, вспомнив, как морская вода захлестнула пылающий драккар.

— Вы догадываетесь, почему я не мог вернуться домой. Негодяи, которых я провел, рано или поздно узнали бы правду и убили меня вместе со всей семьей. Была и другая причина… — Глаза старика вновь заблестели. — Ты понимаешь, о чем я говорю, Скай?

— Двойник, — кивнул тот.

— Да. — Сигурд улыбнулся и на мгновение положил ладонь внуку на плечо. — Мы оба вряд ли забудем первое свидание с ними. Они изменили нашу жизнь. Однако многие просто не замечают свое второе «я» и живут после встречи с ним как ни в чем не бывало, не используют дарованный им шанс. Я не мог этим довольствоваться. Думаю, и ты тоже.

Кристин недоверчиво покачала головой; в ней снова закипал гнев.

— Но ведь ты причинил страшную боль своим близким! Оставил дочерей без отца. А как же твоя жена? Неужели двойник того стоил?

— Я ведь ушел из семьи еще раньше. Известие о моей смерти в некотором смысле принесло им облегчение.

— Сомневаюсь.

Сигурд согласно кивнул, взгляд его остановился на Скае.

— Есть еще одна причина — самая важная. Мой мальчик, расскажи ей.

— Жертва, — произнес Скай. — Ты говоришь о жертве.

— Да, — прошептал Сигурд. — Так велит руна Уруз. Каждый этап пути к знанию требует платы. Поэтому Один девять дней провисел на дереве, пригвожденный копьем, ради того, чтобы заполучить руны. А я…

Старик вздохнул, его глаза, и без того слезящиеся, наполнились влагой.

— Десять лет спустя я вернулся в Норвегию и вновь увидел родной дом… Жену, что к тому времени снова вышла замуж, и дочек, — он запнулся, — ваших матерей, которые выросли и превратились в молодых женщин. Я не пытался заговорить с ними, да и что бы я сказал? Мне оставалось только лить слезы о счастливой жизни, утерянной навсегда. Потом я просто ушел.

— Куда ты отправился? — спросила Кристин.

— Я побывал везде! Все народы мира знают о существовании двойников. Если как следует поискать, можно найти предания о них во всех уголках света. Например, в Индонезии, где верят, что даже у камней есть душа. А еще в то, что у каждого человека — мужчины или женщины — имеется двойник. — Взмахом руки он указал на горы книг и газет. — В итальянских лесах Фриули я сражался со злыми духами вместе с бенанданти — двойниками, которые заботятся об урожае. В лесах Сибири я учился у шаманов, почитающих Серебряную Березу, — они используют отвар волшебных растений, чтобы странствовать, покидая свою плоть. Во французском Лангедоке я встретил людей с такими же сросшимися бровями, как у нас с тобой, Скай. В тех краях это верная примета оборотня — человека в шкуре волка. У берсерков древности, наоборот, зверь таился в людском обличье.

Скай раскраснелся, чувствуя, как поток энергии нарастает в груди. Ему захотелось встать и размяться, но дед продолжал свой рассказ:

— И свое главное открытие я совершил, когда вернулся в Норвегию, край наших предков и древних богов. Руны Одина! Я узнал, что с их помощью двойник может странствовать в обоих мирах. А еще… — Он перешел на еле слышный шепот. — Руны могут управлять двойником.

Они уже говорили об этом, только Скай был тогда ястребом, а Сигурд — лисом. Юноша поежился, желание подняться на ноги становилось неодолимым, однако Сигурд вновь опустил руку ему на плечо.

— После возвращения мне захотелось в последний раз, как я тогда думал, повидать свой старый дом, чтобы вновь оплакать жизненный путь, от которого я отказался. — Он улыбнулся. — И тут я увидел сорванца лет шести. Тебя, мой мальчик. И, посмотрев на тебя, я сразу все понял.

— Что именно?

— Тебе суждено завершить начатое мною. Уже тогда, восемь лет назад, я осознавал, что мои силы на исходе, что отпущенного мне срока не хватит на осуществление всех планов. Однако, наблюдая, как ты катаешься с горки, я вдруг увидел очертания счастливой сорочки, в которой ты был рожден, так же отчетливо, как и шерстяную шапочку у тебя на голове. С того момента я не сомневался, что ты избранный, что нам необходимо встретиться. — Он облизал потрескавшиеся губы. — Прочитав в газете, что моя жена умерла, я поехал в Осло, пробрался в дом и спрятал руны с дневником в крышке старого морского сундука, чтобы ты нашел их. Остальное тебе известно.

Кристин пошевелилась.

— Дедушка, — произнесла она; Скай никак не мог привыкнуть к этому слову. — Дедушка, я вовсе не ревную… Хотя чего уж там, конечно, мне завидно. Ведь я не родилась в сорочке и не встречалась со своим вторым «я». Но скажи, у меня ведь тоже есть двойник? Или даже два.

— Разумеется, милая. Он является во плоти, и фюльгия — духовная сущность, покидающая твое тело во сне. Сорочка — полезный дар, это один из порталов в другой мир, но все же не единственный. Не забывай, в твоих жилах тоже течет моя кровь.

— Значит, и мне уготована роль во всей этой истории?

— Иначе зачем бы ты пришла сюда? Зачем постигала науку о рунах, пока твой брат занимался другими делами? — Старик улыбнулся. — Вы оба идете в одном направлении, стремитесь к одной великой цели. Просто Скай начал со знакомства с двойником, а ты — с изучения рунной магии. Скоро придет время поменяться местами, но пока каждый из вас приобрел знания, важные именно сейчас.

— А что это за великая цель?

Юноша вдруг заметил, что уже с минуту держит в руке кусок селедки, хотя давно потерял аппетит. Он положил рыбу на тарелку и вытер жирные пальцы. Слушать откровения Сигурда интересно, ничего не скажешь, но где же то, ради чего он сбежал от родителей и приплыл в Норвегию? Когда он вернется домой, неприятностей будет хоть отбавляй. Зачем Сигурду понадобилось его дурачить? Скай решил, что заслужил ответ.

— И все-таки, дедушка. Зачем ты позвал нас сюда?

Сигурд, должно быть, услышал решимость в его голосе. Он ласково положил крючковатые руки на плечи обоих внуков.

— О, кровь от крови моей, плоть от плоти моей, послушайте сначала, какие подвиги вас ожидают.

До сих пор они различали только тихий голос Сигурда, потрескивание огня и далекое кукование. Но вдруг в наступившей тишине раздался звук, которому не место на горном склоне, посреди густого леса.

Это был рев двигателя. Сигурд услышал его последним. Руки, покоившиеся на плечах Ская и Кристин, вздрогнули и тут же бессильно опустились.

— Кто это? — встрепенулась девушка.

Лицо старика, и без того мертвенно-бледное, побелело еще больше.

— Один мужчина. Он приезжает из деревни раз в неделю и привозит мне продукты. Мне ведь уже не под силу спускаться с горы. Он дурной человек. — Сигурд вздохнул. — Подождите здесь, я постараюсь выпроводить его как можно быстрее.

Он с трудом поднялся с кресла, опираясь на внуков, достал из-под бумаг кошелек и медленно двинулся к порогу. Пыхтение мотора чуть не оглушило их, когда Сигурд открыл дверь и вышел наружу. Секунду спустя двигатель заглох.

Кристин и Скай обменялись взглядами.

— Ну и ну! — в конце концов выдавил юноша.

— Подумать только! — Сестра изумленно покачала головой. — Сигурд жив.

— Судя по его виду, долго он не протянет. Никогда не видел такого глубокого старца.

Кристин подсчитала возраст деда в уме.

— Ему должно быть девяносто три года. Почти девяносто четыре.

— К тому же он так много испытал.

Кристин присвистнула.

— Скорее бы вернуться домой и рассказать об этом нашим мамам. Представляешь, как они удивятся!

— Вряд ли Сигурду понравится эта идея. Он так долго скрывался. Шок от встречи с родными через столько лет может просто убить его.

— Как ты считаешь, он в своем уме?

— Скорее всего, да. — Скай задумчиво покусал губу. — Мы с тобой видели всякие чудеса и знаем, что это не выдумка. Но если честно, я до сих пор страшно зол, что Сигурд обвел нас вокруг пальца, чтобы заманить сюда. И неважно, в своем он уме или нет.

— Он хотел, чтобы ты сначала ощутил действие рун на себе.

Кристин встала и принялась прохаживаться между стопок бумаги, наугад выдергивая страницы и кладя их обратно.

— А мне, по его замыслу, полагалось выучить теорию. Интересно, что он имеет в виду под «судьбой»? — Она повернулась к Скаю, грызя ногти. — И чего он хочет от нас теперь?

Шум снаружи оборвал их разговор. Сначала слышался только шепот Сигурда, но потом старику ответил злобный бас. Неожиданно посетитель разразился потоком норвежских ругательств, раздался крик, а вслед за ним сдавленное бульканье.

Рывком распахнув дверь, Скай и Кристин выбежали на крыльцо, но тут же застыли от ужаса. Мужчина исполинского роста держал Сигурда за горло так, что ноги едва касались земли, и тряс его, словно грушу.

— Эй, ты!

Скай спрыгнул с крыльца и, вцепившись в руку незнакомца, заставил того отпустить деда. Покачнувшись, верзила отступил назад, хотя виной тому было скорее удивление: Скай весил раза в два меньше и вряд ли представлял собой серьезную угрозу.

Кристин склонилась над Сигурдом, который мешком повалился на землю, и осторожно помогла ему сесть. Старик отчаянно кашлял. Скай гневно уставился на великана.

— Какого черта ты делаешь?

Показав на отшельника, нежданный гость что-то злобно выкрикнул.

— Я не говорю по-норвежски. Почему ты напал на нашего дедушку?

Верзила недоуменно замолчал. Близко посаженные глаза, налитые кровью, часто заморгали. Глядя на красное одутловатое лицо, поросшую щетиной челюсть и бесформенный нос, покрытый фиолетовой сеткой сосудов, Скай подумал, что больше всего незнакомец похож на здоровенного взбесившегося борова, но тут же поймал себя на мысли, что такое сравнение оскорбительно для животного.

— Дедушка? — прохрюкал незнакомец с сильным акцентом. — У него нет семьи. Вы ему не внуки.

— Ошибаешься. — Скай повернулся к Кристин. — Как он?

Прежде чем та открыла рот, Сигурд поспешно ответил:

— Со мной все в порядке.

Он вновь зашелся в приступе кашля.

— У тебя есть совесть? — Кристин похлопала деда по спине. — Он же дряхлый, немощный старик.

— Но вполне в своем уме, раз пытался меня облапошить, — угрюмо ответил гигант.

— Что ты сказал?

Скай шагнул вперед, судорожно сжимая кулаки. В груди нарастал тревожный зуд, будто кто-то скребся изнутри. Непривычное ощущение. А вот Бьорн был с ним хорошо знаком — в первый раз он испытал нечто подобное, когда Торкель, его отец, принял на себя смертельный удар копья.

Толстые губы верзилы растянулись в усмешке.

— Чего тебе, коротышка?

— Скай! — Голос Сигурда внезапно окреп.

Тот, уже готовый броситься на обидчика, остановился. Кристин помогла старику выпрямиться.

— Прекрати. Он только этого и ждет. Не позволяй себя спровоцировать.

Скай заглянул в наглые поросячьи глазки. В них горел вызов, который ему не терпелось принять.

— Пожалуйста.

Старик приблизился к внуку, опираясь на руку Кристин.

— Я сам разберусь с ним.

— Как ты смеешь называть нашего деда мошенником? — сердито воскликнула Кристин.

Верзила повернулся к ней.

— Я привез еду. — Жестом он показал на четырехколесный мотоцикл, нагруженный ящиками с провизией. — А этот не хочет платить.

— Я не собираюсь платить больше, чем мы договаривались, Олав. Ты и так задираешь цены почти вдвое.

— Продукты дорожают, — пожал плечами великан.

— И пиво быстрее других.

Последнее замечание ничуть не смутило Олава. Он самодовольно пригладил ладонью щетину. Несмотря на то что Скай все еще был вне себя от ярости, он заметил, что человек-свинья либо пьян, либо страдает жестоким похмельем. От него несло перегаром.

— Все дорожает, — хрипло повторил верзила. — Что, скажешь, я не заслужил прибавку? Тащусь сюда с утра пораньше, даже спать еще не ложился!

Он оглушительно рыгнул, снова потер подбородок и ухмыльнулся.

— Гони деньги, а то увезу жратву обратно. Сам ходи в город, если хочешь.

— Мы поможем с покупками, не волнуйся, — презрительно сказала Кристин.

— А кто же принесет поесть дедушке Сигурду, когда ты уедешь, красотка? — В заплывших глазках появился насмешливый блеск.

— У меня сейчас нет денег, Олав. Я рассчитаюсь с тобой в следующий раз.

Великан помрачнел, словно туча.

— Ну уж нет. Гони деньги, а не то… — Тут он снова обернулся к Кристин и смерил ее с ног до головы нехорошим взглядом. — Или, может, по-другому расплатитесь?

— Ах ты… — Скай рванулся вперед, метя кулаками хаму в лицо.

Видимо, похмелье и усталость никак не отразились на реакции Олава, потому что он молниеносно схватил Ская и так сдавил его своими ручищами, что тот едва не задохнулся.

— Дурачок! Думаешь, ты сильнее Олава?

Стальные объятия сжимались все крепче.

— Перестань! Отпусти его! — закричала Кристин.

Исполин ухмыльнулся, с притворной галантностью наклонил голову и отшвырнул Ская. Тот растянулся на земле, хватая ртом воздух и готовясь к новой атаке.

Но Кристин опередила его. Сунув руку в карман, она извлекла набитый банкнотами кошелек.

— Сколько тебе нужно?

— Триста крон, — ответил верзила, облизнув губы. — Две сотни, если поцелуешь меня.

— Значит, триста. — Проигнорировав последние слова, Кристин пересчитала купюры и протянула ему. — Теперь выгрузи покупки и проваливай.

Отвесив еще один шутовской поклон, Олав быстро побросал на землю ящики и оседлал мотоцикл.

— Увидимся на следующей неделе?

Скай, к тому моменту успевший прийти в себя, открыл рот, чтобы сказать свиномордому, куда ему следует убраться, но Сигурд перебил его:

— Через четыре дня, Олав. В почтовое отделение должна прийти посылка на мое имя. Я распорядился, чтобы ее передали тебе. Привези ее сюда… И захвати еще еды. Мои внуки уже уедут.

Все трое воззрились на него.

— Курьерская доставка обойдется дороже, — заговорил наконец громила. — Приготовь побольше наличных!

Расхохотавшись, он добавил что-то по-норвежски. Сигурд покачал головой. Послав Кристин и Скаю воздушный поцелуй, Олав пинком завел мотоцикл, повернул руль и вскоре скрылся за деревьями. Завывание двигателя постепенно стихло.

— Вот урод. — Скай глядел на взрытую колесами землю. — Так и прикончил бы его.

— Правда? — Сигурд смерил внука долгим взглядом. — Меня порой тоже посещают такие мысли, но, увы, этот человек мне нужен.

— А почему ты сказал, что нас здесь уже не будет через четыре дня?

Кристин заботливо подхватила Сигурда под локоть, когда тот двинулся к хижине.

— Вы ведь не сказали родителям, куда направляетесь?

Замявшись на секунду, кузены помотали головами.

— Так я и думал. Значит, скоро вам придется вернуться в Англию.

— Я могла бы позвонить им и сообщить, что мы нашли тебя. Поедем домой все вместе! — неуверенно предложила Кристин.

Они как раз добрались до крыльца. Старик замер на второй, скрипучей, ступеньке.

— Мои странствия подошли к концу. Осталось только одно — последнее. А до тех пор Олав, каким бы отвратительным животным он ни был, поддерживает во мне жизнь. Перед отъездом вы снимете деньги с моего счета в городском банке и принесете их сюда.

Скай присел на крыльцо. Его все еще трясло от ярости.

— Ты говоришь о нашем отъезде, но так и не сказал, зачем мы здесь.

Сигурд кашлянул.

— Позже, Скай. Сейчас я слишком устал, чтобы вести беседы о предназначении, да и вам наверняка не повредит отдых. Время еще есть. Обещаю, я все расскажу. А теперь идите в постель. Нам всем нужно поспать.

— Дедушка…

Мягко отстранив руку Кристин, Сигурд молча шагнул через порог и исчез в глубине своего жилища, оставив внуков наедине.

— Что будем делать? — растерялся Скай.

— Ничего. Он вряд ли передумает.

Скай не скрывал разочарования.

— Думаешь, нам удастся заснуть? Который час?

Вокруг было светло, как в полдень.

— Пять пятьдесят семь, — ответила Кристин, глядя на экран мобильного телефона. — И по-прежнему нет связи. Может, если забраться на вершину горы, удастся позвонить родителям и сообщить им, что мы чудесно проводим время на берегу моря?

Кристин сладко зевнула.

— Знаешь, а я, пожалуй, подремлю.

Она пошла в дом. Скай нехотя последовал за ней, не сомневаясь, что и глаз не сомкнет.

Пять минут спустя он спал как убитый.