Две луны (СИ)

Глава 39

На озере у реки закипела работа. Отдохнув от тяжелого перехода, который длился 14 часов и закончился глубоким вечером, с утра принялись обустраивать старательскую стоянку. Отдав необходимые распоряжения, Петр с корейцем отправились на разведку и целых два дня лазили по кустам вдоль реки, выискивая на том берегу ненавистных тварюк. Оказалось, ящерицы по достоинству оценили их прошлую вылазку. Они выдрали почти всю растительность вокруг поляны с наблюдательным пунктом, кроме того, от скал до поляны стали с периодичностью курсировать еще два гребенчатых броневика, посматривая на их берег. Может был еще один патруль, проверявший подходы к скалам на краю большого озера в стороне от реки, но его разведчики не видели. О патрулировании по обеим берегам ящеры еще не доперли, поэтому Петр решился по склонам добраться до вражеского поселения и оценить, сколько тварей там обитает. Сейчас они сидели, спрятавшись за здоровенным сухим деревом и рассматривали в бинокль жилища пресмыкающихся. К их удивлению, драконов там было совсем немного, видать, большая часть селения отправилась в очередной набег на колонию людей. Ну, еще на постах и в патрулировании кто-то наверняка был задействован, если только пять штук они на реке насчитали. А в самом селении они насчитали только четырех, да и то один из ящеров сильно хромал. Тут было над чем не торопясь и не делая поспешных выводов поразмыслить.

— Может их действительно имеет смысл в лагере потрепать, как думаешь, Петь? — мечтательно глядя в костер, спросил вечером Выживальщик.

— Нельзя. Место открытое, часовой на горе. Нас сразу заметят и на части разбросают по берегу. — возразил Хунг.

— Так второй раз на пост нападать тоже затея плохая.

— Надо что-нибудь придумать пооригинальней, то, чего от нас не ждут. — пылко предложил Муня.

— Может ночью стоит попробовать?

— Ночью их больше, патрули возвращаются.

— Зато ночью они ни черта не видят, зрение то плохое. К тому же дрыхнуть будут.

— Давайте пораскинем мозгами, сколько их всего. — сказал Петр, закончив подкидывать хворост в ненасытный костер. — Строения всего два, третье только строится. Каждое рассчитано максимум на пятерых, думаю даже на четверых, чтоб с комфортом, хотя что может являться комфортом для рептилий, я честно, не понимаю. Жрут — что поймают, срут — где попало, спать с такой кожей можно везде, холодно — зарылся в песок, как крокодил в критические дни и сопи себе в две дырочки. Зачем им вообще жилье?

— Что как раз бьется с численностью их стандартных отрядов. — добавил Игорь. — Итого получаем восемь мирно спящих ублюдков и часовой, который вряд ли останется на горе. Чего он там ночью разглядит?

— Ночью есть шанс и убежать, если что-то не так пойдет. — задумался Петр. — Только убегать в лес надо, на реке нас неминуемо сожрут и оружие растеряем или утопим.

— Надо еще раз разведать, я в темноте хорошо вижу. Схожу один и посчитаю, сколько их будет и чем часовой занимается. — предложил Изаму.

— Ну сходи, а то мы с корейцем уже все руки расцарапали, шастая по зарослям. — согласился Петр.

— Тогда прям сейчас и пойду.

— Не спеши, это дело посерьезней, чем ловля блох. Сходи лучше завтра, чтоб под вечер там оказаться. И шкуру обязательно возьми накрываться, ночи уже холодные.

Японец кивнул и ушел готовиться к своей разведке. Остальные, немного посидев у ласково греющего костерка, вскоре тоже разошлись. Наутро начали первую промывку породы. Блестящих камешков в ней оказалось только два, да и те были крохотные. Это слегка озадачило начинающих старателей, уже мечтающих о неслыханном богатстве прямо под их ногами. Толпа, окружившая добытчиков, растерянно смотрела, как те насыпают очередные корзинки земли и ставят их в специальный отвод от ручья, чтоб поменьше дрызгаться в обжигающе-ледяном потоке. Увидев, что в двух следующих корзинках камней и вовсе не нашли, все, как водится, сразу стали давать советы или просто мелко издеваться над старателями, отпуская едкие комментарии, пока Петр в не разогнал их на работы. В гроте за водопадом он решил сделать холодильник и склад и его нужно было срочно расширить, а лишнюю землю и камни не бросать в озеро, а сложить кучей сбоку для будущих каких-либо построек. В будущем он планировал, если окончательные размеры грота позволят там не только скрываться от Зова, но и в нем защищаться от ящеров, там соорудить защитные стенки, загородив ими и так узкий проход, позволяющий проникнуть внутрь, не попадая под душ водопада. Отдав необходимые команды, он опять подошел к старателям. В десяти корзинах нашли только один камень и энтузиазм рабочих резко угасал.

— Тут камней мало. — заметил один из них. — Может, другое место поищем?

— Поищем обязательно. — пообещал Петр. — Только вопрос, будет ли там их больше.

— Мне уже не особо нравится эта работа. — высказался еще один рабочий. — я большего ожидал. А тут за час три мелких камешка.

— Не хотите — найдутся другие, более хотящие. — вспылил Петр. — Вы за этот час на серебряный нашли. За клык дракона дают сейчас полтора. Этот же серебряный дают за пару глиняных мисок, которые тоже не так просто сделать. Не хотите здесь работать — ковыряйтесь в другом месте, ваш личный процент за работу одинаковый. Но бездельничать в форте не выйдет, учтите. В любом случае, если подрядились, так работайте, а не стоните.

— Результата просто нет, вот и злимся, начальник. — сказал Зяма, сидя в намечающейся яме и оттуда передавая очередную корзину. Несмотря на то, что ребра у него только срослись, он принимал активное участие в старательных работах. — Я в свое время золотишко подряжался намывать, знаю, что такое впустую пахать. Тут на самом деле не так уж плохо пока. И у меня вот такой вопрос: тут еще интересные камни, только другие попадаются. Я их пока в сторонку откладываю. Может они тоже на сдачу годятся, только мы об этом не знаем? — И он протянул ему несколько непрозрачных камней разного цвета, некоторые из которых были с прожилками и вкраплениями черного и зеленого.

— Надо попробовать сдать. — внимательно оглядев их, ответил Петр. — Только бы еще отшлифовать это все… В-общем, не выкидывай такие, пусть будут.

Поздно вечером из форта пришла ожидаемая подмога в виде еще шести бойцов с Ежиком во главе. Их возле брода уже с утра ожидал Мартин, заодно наблюдая за противником, а потом в обход драконьего НП привел к озеру. В форте оставались только Профессор и весь мирняк, не желавший принимать участие в рейдах. Все прибывшие с интересом смотрели на нехитрые приспособления для добычи ценных камушков и интересовались, сколько их намыли. Пришлось высыпать найденное на ладонь и предъявить народу. За день получилось найти с десяток камней, что по цене примерно равнялось семидесяти кредитам. Не фонтан, но еще один полновесный источник доходов. Потом усталый от работы и дороги народ завалился на боковую, а Петр остался у костра послушать трындящего Муню, успокаивающего по-прежнему недовольных низкой добычей работяг.

— Да нормальная работа! Да, тяжелая, да не такая уж и денежная, но это смотря с чем сравнивать. Вот в самом начале, когда нас сюда закинули, такая задница была, вы себе и представить не можете! — вовсю разглагольствовал Муня. — Только мы нашли наверху место, где можно переночевать, на меня сразу здоровый леопард напал. Хорошо, Хунг его сразу копьем ткнул и полжизни отнял. А потом мы его с Петей камнями добили, кровищи страсть сколько было. Двое суток потом отходили. А по первому разу в поселке только три медяка выдали. И жрали, можно сказать с листьев, о мисках мы тогда и не мечтали. Вы жалуетесь на восемь серебра? Но мяса халявного только между зубов торчит на полушку. Миски у вас, ложки, шкуры, под которыми тепло. Мы же первую ночь трое под шкурой того самого леопарда всеми костьми дрожали. Да еще этот мерзкий запах только что снятой со льва кожи, тьфу! Он до сих пор снится вместо кошмара. А вы восемь серебряных, восемь серебряных…

— Наша доля по пять медяков на рыло. — заметил Зяма и с презрительным прищуром посмотрел на Муню — И совсем не бесплатно мы получается, общественным добром пользуемся, заработали на это в полном объеме. И сколько у кого мяса в зубах, не твое дело, собака. А вот некоторые сегодня сачковали, вместо того, чтоб помогать бульники здоровенные из грота выносить. И леопарда совсем не ты замочил, ты в это время от мышей, вылетающих из пещеры, в комбез свой писал и орал, как оглашенный, рассказывали нам эту байку. Так что брехун ты похлеще Кублеевой будешь.

— Это я брехун? Это я сачковал? — взвился Муня, предпочитая не заикаться больше об истории с леопардом. — А вот это ты видел, торжествующе разжав кулак и выставляя всем сидящим у костра на обозрение прозрачный камень фиолетового цвета, внутри которого при свете пробегали яркие искорки, похожие на молнии.

— Так! — заинтересовался Петр. — Это сюда, а то положи обратно! Где ты его нашел?

— В гроте, когда хотел камень оттащить. Он в стене из трещины торчал, вот и пришлось ножичком долго выковыривать. Смотрите, какой красивый! — с восхищением произнес Муня. — Я на Земле таких не видел.

— Аметист что ли?

— Бери выше, настоящий сапфир, вроде они фиолетовые. И стоят уйму денег.

Сидящие люди у костра с возгласами восхищения перед невиданным камешком передавали его из рук в руки с таким трепетом, как будто от их прикосновений камень мог развалиться и превратиться в пыль.

— Вот и деньга на наковальню. — весело сказал один из бойцов.

— Какая в сраку, наковальня! — возопил Муня. — Вот следующий, может и на наковальню пойдет, а этот я никому не отдам, разве что Пете на корону, когда ее выкуют, ну или на перстень. Станет тогда настоящим королем наемников! Мэр в поселке от этого собственными слюнями захлебнется.

Муня, я твой язык скоро замариную и в банке с формалином буду новеньким показывать, чтоб знали, что бывает с идиотами, несущими всякую пургу! — сердито пообещал Петр, но про себя подумал, что мысль Муни вполне даже креативненькая. Для простого обывателя, не отягощенного весом серого вещества в голове, самый раз.

Японец появился только к полудню, когда Петр уже начал волноваться по поводу его здоровья и общей целостности организма. Изаму сел около костра, взял предложенную ему миску с завтраком и стал жадно насыщаться. Сколько бы его не теребили по поводу результатов разведки, он не обращая внимания, жадно грыз тело зайца, не вовремя вчера выскочившего полюбопытствовать, что теперь творится в его родном лесу. Оказалось, творится страшное, вкусных невинных зверьков убивают, варят и бессовестно хомячат, как он смог убедиться на своем личном примере. Поев наконец, Изаму вытер жирные пальцы об большой лопух, почесал нос и стал рассказывать.

— Там в лагере их осталось шесть шайтанов. Рано утром приплыла смена из трех тварей на большом плоту и ушла в эту сторону. Остался хромой, еще один побитый на скале и два патруля по две твари в каждом. Они потом ушли на обход. Можно убить всех. Нападать можно только ночью. Побитый на скале глазастый очень или у него бинокль.

— Все? — разочарованно спросил Петр.

Японец кивнул.

— У вас все на востоке такие говорливые? — спросил Муня. — Вон из нашего индуса тоже слова лишнего не вытянешь, даже за золотой.

— Нехорошо лишнего говорить. У нас этого не любят, такие на баб похожи, врать любят. Надо ночью через реку переправиться, я приметил хорошее место. Потом поляну обойти и напасть с другой стороны. Часовой так сидеть и будет. Он болеет чем-то, вниз не спустится, будет наблюдать и предупреждать своих.

— Чего сразу врать? — обиделся Муня, почуяв, куда клонит Изаму. — Просто надо подробней рассказывать, а не ухать, как филин. Петь, чего решаем?

— Будем люлей вешать, конечно. Все плавать умеют? — получив утвердительные кивки, он продолжил. — Здесь остаются трое, Муня, ты за старшего. Ищешь свои самоцветы, а Зяма и… — он пробежался глазами по народу, обступившему японца и решительно ткнул пальцем в мужика, только пришедшего в отряд. — Ну и ты. Вы роете яму дальше и ищете в ней камешки. Остальным готовится к рейду, всем три часа на сборы. Много с собой не брать, нам реку пересекать еще. Изаму, тебе три часа на отдых хватит? Вот и замечательно. Теперь что я забыл сказать?

— Надо факелы сделать. — негромко сказал кореец.

— Факелы? — удивленно переспросил Петр. — Хунг, зачем, нам же тайком надо.

— Я видел в их жилищах сено и шкуры, на солнце просушивающися. Можно факелы внутрь бросить и поджечь их. Так лучше будет.

— Но где мы смолу возьмем?

— Я знаю, где. — сказал Муня. — Тут неподалеку дерево большое разломало, на нем смолы, как грязи. И жуть какая липкая, я случайно спиной прислонился и вот… — он всем показал спину, половина которой была залеплена всяким лесным дерьмом.

— Ты это, отмылся бы что ли, красавец наш ненаглядный. А то к тебе даже говно прилипло, которое ты у той сосны отложил. — широко улыбаясь, подсказал Выживальщик.

— Где говно? — испуганно оглядывая себя, спросил Муня. — Я вроде не наступал, только прислонился к ней.

Стоящие вокруг бойцы заржали, как кони, услыхав их разговор.

— Идите все лесом к далекому морю — обиженно сказал Муня, поняв, что его разыграли. — А тебя, сучонок, если опять парализует — обратился он к Игорю, — так вот знай, лично добью, чтоб не тратить драгоценное время на лечение. И чтоб тебе в кипящем чане после этого вечность икалось, шутник гребаный! Чтоб известная всем баба косой мешала в том чане, иногда ею на тебя, гад, натыкалась и приговаривала: варись, варись, Игорек, варись скорей, дурной мозжечок и раз, и по кусочку отсекала то, что вместо твоего полового органа бессильно болтается в штанах! Вот!

Выживальщик злобно посмотрел на Муню и, ощерившись, ушел.

Когда уже начало темнеть, подошли к драконьему озеру. Ветер с долины нагонял на него туман, что сильно радовало людей. Переправа через реку начинала казаться более безопасным занятием, теперь главное было не промахнуться мимо брода и правильно выйти к заданной японцем точке. На том берегу царила тишина, туман стал еще плотнее и с удовольствием пожирал все звуки.

— Ну, с богом! Двинули! — негромко сказал Петр и, поморщившись от предстоящего купания, вошел в воду. Через десяток шагов он уже был готов проклинать свое желание убить драконов и мечтал стать просто большой зеленой жабой с холодной кровью. Единственное, что спасало от холода — это адреналин который щедро вплескивался в кровь в преддверии будущего набега. Слава всевышнему, что самое глубокое место было около их берега, но все равно медленно идти, нащупывая на дне ровные места, было дьявольски тяжело. Южный берег Белого моря, блин. — подумал Петр, проклиная туман, скрывавший финиш его мучений. Он медленно поднялся на очередной валун и радостно вздохнул, берег оказался всего в двух шагах. Увидев, что туман становится над головой реже, он перебрался на обломок скалы покрупнее того валуна раза в два и, вытянув голову, огляделся. Вроде их пока никто не замечал. Туман скрывал все, а ночная темень в сочетании с ним не давала возможности разглядеть даже то, что находилось на расстоянии десяти шагов. Петр дождался, пока последний боец выйдет на берег, спрыгнул вниз и рукой показал, в какую сторону примерно идти. Безумно долго они наощупь крались, как им казалось вдоль края поляны, пока не уткнулись, к своему удивлению, прямо в строения ящериц. Петр, с трудом дотумкав, где они находятся, сделал страшные глаза и поднял руку, хотя в темноте это было совершенно напрасно. Потом он указал на себя и еще пятерых и знаками пояснил, что надо окружить вход в эту хрень. Остальным надо было отыскать второе убежище зеленых тварюк. Рассредоточившись около входа, они стали ждать вторую группу. Вдруг изнутри послышался громкий рык и еще несколько странных звуков. Народ уже бросился было смываться, испугавшись их, но Хунг приложил палец к губам и показал, что кашляет.

— Это они так кашляют? — ужаснулся про себя Петр. — Да больше похоже на шум волны, ударившейся о скалы. С каким же звуком они тогда воздух портят? Вот, блин, послала Вселенная противничков, не в сказке рассказать, ни вслух произнести. — Он вздохнул и снял налобник, поднеся к нему факел. Руки подрагивали от волнения, щелчки пьезоэлемента в ночной тиши прозвучали как выстрелы. Тряпка на факеле нехотя начала разгораться, потрескивая пропитанной смолой. Второй боец вроде тоже справился с факелом, с другой стороны входа появилось слабое пятно света. Бойцы приготовились кидать дротики, а лучники отошли подальше, нацелившись на вход. Перед нападением Петр всех предупредил, что геройствовать не надо. Получится в первые минуты завалить драконов, хорошо. Не получится, значит не судьба. Но как только они выскочат из жилищ, всем, не думая, драпать в сторону реки и переправляться на свой берег. Или попытаться вскочить на плот и отвести его от берега. В воду гадины не сунутся, а смертельные для людей пращи захватить с собой вряд ли догадаются в первые минуты. И напомнил, что наконечники намазаны последними остатками яда, который им так удачно подогнали поклонники. Метрах в двадцати он с радостью обнаружил еще пятно света, означающее, что там тоже зажгли факелы и, размахнувшись, швырнул свой в черный проем входа. Пламя на мгновенье осветило трех спящих рептилий и в них полетели дротики бойцов. Второй факел полетел внутрь. Петр с великим огорчением заметил, что его огненный дружок, хоть и попал на подстилку со шкурами, но внутри все разгоралось достаточно вяло. Метнув еще три дротика, он схватил копье, лежащее на земле и вовремя, яростно шипя, голова разбуженного врага уже появилась на входе. В нее сразу воткнулись две стрелы и дракон пронзительно заверещал. Внутри поднялась суматоха, уже пришедшие в себя враги, несмотря на тесноту помещения, ловко оттащили раненого от входа и теперь явно раздумывали как быстрее выскочить из ловушки. Не переставая тренькали тетивы стрел, не давая им это сделать. Второй ящер попытался выскочить из жилища, но запнулся и во весь рост растянулся на камнях. Встал он уже с тремя дырками в тушке и более мирными намерениями типа, как смыться, чтоб еще не словить гостинцев. Из жилища наконец повалил дым и изнутри раздалось обиженное шипение. Тут рядом пробежал кто-то из бойцов и крикнул, что у них двое вырвались, и они отступают. Почти сразу из темноты появился ненавистный силуэт с длинной шеей, махнул лапой и этот боец, захрипев, кульком свалился, зажимая руками распоротое горло. Петр изо всей силы швырнул копье в ящера и приказал отходить. Туман, между тем понемногу стал рассеиваться и видимость происходящего на поляне улучшилась.

— Кто- нибудь видит уцелевших тварей? — крикнул он в темноту.

— Мы с Мартином добили одного. — раздался невдалеке голос Изаму. — Мартин без копья остался, вырвало при ударе.

— Это что получается, всего две твари остались? И то, одна из них явно ранена, раз из жилища до сих пор не выбралась. Может и не выберется, задымили ее знатно, от души постарались. Продолжая бежать, внезапно он увидел здоровый плот, на котором драконы осуществляли пересменку отрядов.

— Давайте все к плоту, от одной гадины может и отобьемся. — крикнул он и завернул к озеру, блеснувшему в темноте между клочьев рассасывающегося тумана. Одновременно с ним еще два бойца, в одном из которых он с радостью узнал Выживальщика, подбежали к плоту.

— У кого копья остались? Я пустой совсем.

— Только такое. — Игорь протянул ему обломок древка, правда ту его часть, которая была с наконечником.

— Чего ты обмылок мне протягиваешь? Давай свое. А сами плот дальше в воду отталкивайте, если что, на нем свалим отсюда. Где лучники?

Выживальщик оглянулся по сторонам. — Действительно, нету. Вот и я тебя спрашиваю, где они. Скорее всего пятки жиром смазали по твоему приказу и теперь в речке на обратной дороге купаются.

Тут из темноты вынырнула фигура японца и, сразу развернулась в сторону поляны. Игорь, отдав свое копье, принялся с бойцом вытаскивать с берега здоровенный плот. Через пару минут подбежал и Хунг.

— Где остальные? Ушли? Драконов видел? Я в этих потемках уже ничего не понимаю. — засыпал его вопросами Петр.

— Дракон вроде один. Носится, как сумасшедший, по всей поляне. Слышишь, опять заревел? Ты, Петя, лучше не кричи, он больше на крики ориентируется. Второй выполз из казармы, но он, как обкуренный. Мотает головой и орет. Дымом, что ли надышался… Я давно слышал твои крики, но тихо шел. Когда тихо идешь…

Хунг, недоговорив, прислушался и натянул лук. Петр, даже не думая, последовал его примеру и взял копье наизготовку. Хотел было позвать Игорька, но вспомнил, что лучше сейчас не кричать. Из остатков тумана вынырнул Мартин, осторожно крадущийся вдоль поляны. Увидев знакомые лица, он расслабился и подошел к ним.

— Вы, русские, точно нездоровые на голову. Шесть тварей, хоть и спящих, атаковать всего в два раза большим составом — это идиотизм. Да еще ночью в тумане, я случайно не туда рванул и уткнулся в склоны. Еще дракон этот бешеный по всей поляне скачет, как голодная саранча… Пока сюда добрался, раза два в штаны личинок отложил.

— Привыкай, Мартин. — зло ощерился Петр. Драконов бояться — в поселок не ходить. После сегодняшнего пусть твари сами нас боятся. Жаль, это только передовой пост только. Еще бы сжечь ко всем чертям эти драконники, чтоб стали непригодными для ночевок, вообще бы красота была.

— Эй, на берегу! — разнесся над водой зычный голос Выживальщика. — Милости просим на наш кораблик! Команда готова к эвакуации героев!

— Вот зачем он кричит. — недовольным тоном сказал Хунг. — Дракон услышит, худо будет.

— Ничего, успеем. Пошли на плот, пусть этот гад останется, повезло ему. — ответил Петр. — Все, бой закончен, пора и валить.

Но судьба распорядилась несколько иначе. Не успели они сделать в направлении плота и нескольких шагов, как сзади раздался торжествующий рык. Они едва успели развернуться, как из темноты вынырнула громадная туша и бросилась к ним навстречу. Совершив поистине гигантский прыжок, ящер вмиг оказался около них. Увидев около себя эту страшную биомассу, до отказа экипированную всеми средствами первобытного вооружения, люди все же не растерялись, и перед тем, как броситься врассыпную, успели швырнуть в нее оставшиеся копья, а Хунг выпустил стрелу. Но дракона это не остановило. Получив причитающиеся ему подарки, он резко затормозил и стал отыскивать среди убегающих от него людей потенциальную жертву. Все длилось считанные мгновения. Хунг, не пожелавший отступить, пустил в него предпоследней стрелой и тем самым обратил на себя внимание. Дракон уставился на него и махнул своим мощным хвостом. Одновременно с ударом хвоста последняя стрела вонзилась ему прямо в пасть, а Хунга этим ударом подбросило в воздух. Также одновременно оба противника упали на прибрежные камни. Вот теперь бой был окончательно закончен. Пока Мартин тесаком добивал ящера, Петр подбежал к Хунгу и понял, что все. Кореец был еще жив, но весь его вид показывал, что ненадолго. Тогда он, не помня себя, схватил его и понес на спасительный плот. Навстречу, видя всю эту картину, несся Выживальщик и помог ему донести безжизненное тело и уложить на палубу, обшитую досками. Потом они просто сидели на плоту и смотрели на умирающего товарища. Пришли Изаму с Мартином, и, молча отдав клыки тварей, сели рядом. Так и сидели, пока плот не стало относить от берега. Мартин с бойцом, Петр так и не узнал, как его зовут, стали подгребать к их берегу. В какой-то момент Хунг очнулся и что-то сказал слабым голосом. Петр наклонился к нему поближе и едва расслышал его бормотание, перемежающее хрипом с выплевыванием крови.

— Небо. — донеслось до Петра. — Жаль, не Земля. — с этими словами Хунг умер и неподвижными глазами уставился туда, где в неизвестно каких световых годах осталось то место, где он родился. Изаму закрыл его глаза и мрачным торжественным тоном произнес

— Он погиб, как воин. Как мой брат, с которым я познакомился на этой планете. И надо похоронить его, как воина. Сделаем здесь костер и пусть плывет туда, куда он мечтал.

Тело подвинули к краю плота и, найдя остальных бойцов, стали носить на плот хворост для большого костра. А Петр все смотрел и смотрел на лицо товарища. Внутри была гулкая пустота, даже собственных ударов сердца не было слышно. Когда все ветки и сучья собрали, корейца на досках, оторванных с палубы бережно подняли наверх и поставили наверх. Через пару десятков минут на воде полыхало мощное пламя, потихоньку приближаясь к его середине.

— Петя, пора идти. — тихо сказал Выживальщик, тронув его плечо. — Нас живые ждут. Мы им нужны больше, чем мертвым.