Двадцать лет спустя

Глава 15.

Нет, ну что это такое, безобразие вообще! Произвол! Вот покусаю кого-нибудь, будут знать, гады зловредные!

Мы с Шоном этой ночью до гостиницы так и не дошли, нас по пути стражники арестовали! Ну, вообще, слов нет, одно возмущение. Нет, вот просто взяли и арестовали, вид мой им, видите ли, не понравился. А вдруг я — творение некроманта, а Шон как раз некромант, даром что маг? Ага, ну вот просто гуляем мы по ночному городу, ищем, кого бы заесть зверски. Упс, ну мы ж не насмерть и не покусали-то на самом деле никого, так что это не считается. А стражники эти на нас арбалеты наставили, окружили, и давай арестовывать. Шон, конечно, тут же какую-то очень мощную защиту поставил и к бою приготовился. Я тоже, может, из меня и плохой боец, так хоть покусаю. Только стражники тоже оказались не совсем дурные, у них свой маг обнаружился, и болты арбалетные зачарованные. Шон со вздохом признался, что не уверен, выдержит ли его защита, если они все разом выстрелят. Вот в чем минус магической защиты, против той же магии ее можно, хоть как накручивать, имей только запас сил и умение, а против физической атаки большинство щитов или вообще никуда не годятся, или очень быстро разрушаются. А я и не умею защиту ставить, для этого усидчивость и обстоятельность нужна. Вот как у Шона.

Пока я предавалась печальным размышлениям, Шон решил сдаваться. Убивать нас еще не собираются, только арестовывать, а потом, возможно, получится что-то придумать. А то устраивать бой посреди города — не лучшая идея, пока с этими будем разбираться, они в нас дырочек наделают, еще стражники набегут. И тогда, точно прибьют, не разбираясь. Это он мне все потом объяснял, когда нас вели в кольце ощетинившихся оружием стражников к местной тюрьме. Я шла насупленная и на Шона дулась, по мне, так можно было попробовать прорваться и убежать. У нас же вампирья скорость, точно не поймали бы. Ну… разве что, выстрелить в спину могли. С печальным вздохом пришлось признать, что в чем-то телохранитель прав. Ладно, не буду слишком долго злиться.

В тюрьме нас поставили перед ясные (угу, маленькие и красные с недосыпу) очи начальника этого заведения, злющего, как не знаю кто. Тот наорал на подчиненных, почти с ненавистью посмотрел на нас и, чиркнув что-то в своих бумажках, приказал рассаживать по камерам. Нас хотели разделить: Шона запереть в специальной антимагической камере, а меня — и вовсе, в какую-то клетку в подвале. Но тут уж я уперлась всеми четырьмя лапами и крыльями, даже угрожающе всех обрычала. Жаль, разговаривать теперь не могу, еще бы и обругала. Никуда без Шона не пойду, вот пусть только попробуют что-нибудь сделать!

Начальник подумал-подумал, обругал еще раз стражников и нас, но решил не связываться, очень уж активно мы с Шоном возражали, он ведь тоже не хотел меня отпускать. В результате нас обоих отправили в эту самую антимагическую камеру. А она оказалась вовсе не одиночная, как я ожидала! Там уже трое каких-то бедняг сидело. Тоже, видать, не повезло так же, как и нам.

Какой-то местный губернатор непоследовательный. В город, значит, тех, кого в некромантии заподозрили, просто не пускают, а в самом городе арестовывают за малейшее подозрение. А может, и, вообще, без него. Хотя, с другой стороны, не может же он всем жителям разом приказать некромантов не трогать. Тогда на него мигом донесут начальству. Наверное. Начальство же у него есть какое-нибудь, да?

Мы быстро оглядели помещение, в котором, похоже, придется провести ближайшее время. Толстая дверь, оббитая листами металла, каменные, плохо оштукатуренные стены. Почти под самым потолком висят шесть непонятных штуковин, на них наложены какие-то сложные заклинания, я подобных не знаю. Наверное, это и есть антимагическая защита. Вопреки ожиданиям — ну как же, сырая темница! — в камере оказалось довольно сухо и относительно чисто. На полу густо лежала свежая солома. А еще на трех стенах, не считая той, где дверь, были прикреплены такие двухъярусные лежанки числом шесть штук. Шон шепотом сказал, что это называется нары. А он что, раньше в тюрьме уже бывал? Любопытно, надо будет спросить, когда разговаривать смогу! Ой, как много надо у него уже спросить!

Боковые лежанки были заняты другими заключенными. Как только стражники закрыли дверь, на нас устремились настороженные взгляды. Хотя в свете одинокой свечи, закрепленной над дверью в специальной лампе, им, наверное, было плохо видно. Потому что мне-то было видно хорошо, только кошачье зрение отличалось от вампирьего. Оно было не цветное! Кошмар, мне не нравится.

— Думаю, до утра, в любом случае, ничего не изменится, — заметил Шон, невозмутимо устраиваясь на свободном месте. Заложил руки за голову. Сердито смотрю на него, сев рядом на пол. Мне что, наверх теперь лезть? Шон похлопал себя рукой по животу.

— Иди сюда.

С удовольствием принимаю приглашение и даже нахально напрашиваюсь на ласку. А что, я теперь кошка, меня гладить можно. Он и погладил, на что я мурлыкнула и сложила крылья. О, наконец-то, а то они сами не складываются, торчат в разные стороны и за все цепляются. И сложились сами по себе, совершенно без моего участия, какие-то непослушные крылья.

Шон, продолжая лениво поглаживать меня по голове, прикрыл глаза и, кажется, начал засыпать. Нет, ну это безобразие, чего это он в незнакомом месте спать собрался? А если на нас нападут? Вообще-то вряд ли, в соседях у нас две девушки, кажется чуть постарше меня, и седой сморщенный дедуля. Не думаю, что им в голову взбредет на нас нападать, но все равно, Шон тут, что ли, всю ночь сидеть будет? Нет, меня это совсем не устраивает.

Настойчиво толкаю его руку лбом, Шон, не открывая глаз, начинает поглаживать меня интенсивней. Да тьфу, сердито прихватываю руку зубами. Он открыл глаза и посмотрел на меня недоуменно. Ну что непонятно-то? Вот как же все-таки неудобно, когда разговаривать невозможно, приходится всякие пантомимы разыгрывать. В этот раз, правда, хватило кивка в сторону двери. Шон сразу понял, что я имею в виду, но только головой покачал.

— Нам придется остаться здесь до утра. Вряд ли кто-то посреди ночи из-за нас даже пошевелится. К рассвету герцог, в любом случае, забеспокоится и начнет нас искать. Возможно, опять надавит на губернатора, — сказал он шепотом.

Я скептически хмыкнула. Для того чтобы на кого-то надавить, надо еще догадаться, где нас искать. Я бы, например, в жизни не додумалась, что однажды в тюрьму попаду.

Шон с улыбкой почесал меня за ухом. Мур.

— Думаю, герцог догадается, мы ведь с самого начала собирались заниматься не самым законным делом, значит, вполне могли попасться.

О, как он точно угадал, о чем я думаю, словно мысли прочел. Меня вдруг осенило. Точно, мысли! Нет, Шон, конечно, не мог их читать, телепатией он не владеет. Но я только сейчас сообразила, что ведь он мой птенец, а я дочь Лорда, и значит теоретически, мне доступен Зов. Вот папа может на любом расстоянии со всеми вампирами клана разговаривать, и мама может. Может, и я смогу, со всеми мне и не надо, только с Шоном.

Я сосредоточилась и попыталась нащупать внутри себя ту тоненькую ниточку кровной связи, что должна соединять нас. Как там меня учили, легкая медитация, погружение в себя? Вот только ниточек оказалось много, а не одна, как я думала. Очень много. Какую же выбрать? Какая из них позволит общаться мысленно? Недолго думая, я выбрала ту, что тянулась к голове Шона, если не угадала, выберу другую, вон их сколько.

Когда я мысленно прикоснулась к выбранной нити, он чуть вздрогнул.

— Что ты делаешь?

А я знаю, что я делаю? Что-то делаю, вот если получится, тогда и узнаю.

Осторожно посылаю мысль по этой ниточке.

"Шон, ты меня слышишь?"

— Слышу, — ответил телохранитель медленно. Бросил короткий взгляд на соседей, которые старательно притворялись спящими, прислушиваясь к каждому слову (меня боятся, ага), и повторил мысленно: "Слышу. Как ты это сделала?"

"Ну, ты же все-таки мой птенец", — отвечаю уклончиво. На самом деле просто не знаю, как. То есть, понятное дело, что я это могу, но меня никогда специально не учили, как налаживать связь со своим птенцом, во-первых, родители считали, что еще рано, я все равно еще маленькая для такой ответственности. А во-вторых, и что важней, папа сказал, что такие вещи я должна научиться делать сама, вроде, как традиция такая. Вот, научилась.

"Давай поговорим", — предлагаю.

"Ну, давай", — согласился Шон. Наверное, догадался, что я от него не отстану. Правильно догадался!

"Мне все-таки интересно, почему ты согласился стать вампиром. Расскажи, а?"

"Я ведь уже говорил, — он улыбнулся и почесал меня за ухом. — Из любопытства. Да и уговаривали вы меня очень убедительно".

"Шон, ты мне что, не доверяешь, да? — обиделась я. — Я ведь не совсем глупая, вижу, что ты обманываешь. Ну расскажи, пожалуйста, я, честно, никому не скажу".

"Ладно, это на самом деле никакая не тайна. Просто не люблю об этом говорить", — Шон задумчиво провел рукой по моей спине, мур, теперь понимаю, почему кошки так любят, чтобы их гладили, затем щелкнул пальцами по кончику усика. Ощущения были странными, у меня почему-то загудело в левом ухе.

"Еще недавно у меня был напарник, — заговорил он вдруг после недолгого "мысленного" молчания. — Мы работали вместе почти десять лет, он старше меня, и был не только напарником, но и учителем. Год назад у нас был довольно сложный контракт… профессия телохранителя, вообще-то, довольно рискованная, мы все прекрасно понимаем, на что идем. Телохранители нередко гибнут, защищая нанимателя, но и не реже получают серьезные травмы", — Шон опять замолчал, а я, движимая любопытством и желанием получше разобраться в его мотивах, чуть-чуть отпустила свою эмпатию. Тут как раз и физический контакт поможет.

Шон с грустью вспоминал близкого человека, видимо друга, и, судя по ощущениям, вполне живого. Значит, он не умер, а получил ту самую травму, о которой говорил телохранитель. Еще… Шон пытался подобрать слова, чтобы объяснить мне понятней свои мотивы.

"После того, что случилось с твоим напарником, ты задумался о том, что с тобой тоже может такое случиться?"

"Нет, — Шон отрицательно качнул головой, — то есть, не совсем так. Задумался, конечно. У нас в гильдии, видишь ли, есть Дом ветеранов — место, где телохранители, потерявшие дееспособность на службе, могут жить на обеспечении гильдии. Все состоящие в ней на это отчисляют часть своих гонораров. Я часто за этот год навещал там своего напарника, так что… насмотрелся. Но дело в том, что я с самого начала, выбирая эту профессию, знал, чем рискую, и в гильдию вступил как раз для того, чтобы, в случае чего, не оставаться безработным инвалидом, а иметь хоть какие-то гарантии. Так что задумывался, но вряд ли это могло бы стать мотивом для обращения в вампира. Скорее, еще один факт в копилку, немаловажный, согласен".

"Так какая же тогда основная причина?" — я была уже готова подпрыгивать от нетерпения и любопытства. А Шон, как специально, опять замолчал. Аккуратно опять "прислушиваюсь" к его чувствам и поняла, что телохранителя самого смущает то, что он собирается сказать. С ума сойти, Шон стесняется сказать о своих мотивах! Я чуть не подпрыгнула на месте от такого открытия, но вместо этого притихла, сделав вид, что ничего не поняла, и принялась терпеливо ждать.

"Я подумал, что рано или поздно тоже смогу обратить человека в вампира, а вы… то есть, уже мы, способны регенерировать серьезные повреждения организма, даже потерянные конечности".

Я только растерянно моргнула на это. В жизни бы не догадалась.

"Я обязан этому человеку жизнью, не говоря уж о том, что он мой единственный друг", — словно оправдываясь, добавил Шон.

Это же он о своем напарнике говорит. Ну, и зачем меня пытается обмануть?

"Шон, ты что, стесняешься своей привязанности к человеку, который тебя всему научил? Ты же просто хочешь ему помочь!"

"Хочу, — он улыбнулся как-то виновато, — Рейн стал для меня кем-то вроде семьи. Поскольку как раз с настоящей семьей отношения не сложились давно и прочно. Но я ему, действительно, обязан и, если есть хоть малый шанс помочь, постараюсь его использовать".

Чувствую себя виноватой, вроде бы и не хотела, чтобы так получилось, а все равно выходит невольный обман.

"Шон… понимаешь, ты, может быть, не сможешь обратить своего друга. Для нас не каждый человек подходит, и он может оказаться не подходящим в качестве твоего птенца…" — виновато заглядываю в глаза.

"Но есть шанс и на обратное, ведь так? Там посмотрим, в существовании вампира и без того достаточно плюсов, по крайней мере, мне не грозит близкая старость", — философски вздохнул Шон.

"Угу, — я подбадривающе боднула его лбом в подбородок. — Познакомишь меня со своим напарником?"

"Куда я денусь, познакомлю, когда вернемся. Мы ведь теперь, как я понимаю, надолго связаны?"

"Еще как, мы теперь навсегда связаны!"

"Это еще почему?"

"Ну… ведь ты мой птенец", — я сообразила, что ляпнула лишнее, и попыталась придумать подходящую отговорку.

— Что-то ты темнишь, — пробормотал Шон вслух. — Даша?

К счастью, придумывать более правдоподобную отговорку мне не пришлось. С шумом открылась дверь камеры, за которой оказались двое стражников и герцог.

— Выходите, узники, — с сарказмом сказал он.

Ну вот, нас, похоже, теперь еще и, как маленьких, отчитывать будут.

Возвращение наших из города обрадовало меня ненадолго. Секунд на десять. Ровно до того момента, как мне объяснили, что вот эта зверюга, нелепой расцветки и стрекозиными крыльями, и есть моя дражайшая сестренка. Все, родители меня убьют.

И почему, скажите мне, это ходячее недоразумение всегда находит, куда вляпаться, а я потом оказываюсь крайним? Лучше бы родители ограничились одним ребенком. Мной.

Укоризненно смотрю на телохранителя. Не мог уследить? Это, между прочим, его работа. Тот только виновато вздохнул. Ясно, против Дашкиной безбашенности любая охрана бессильна. И что с этим теперь делать, спрашивается? Идей пока нет, так мало того, эти двое ухитрились еще и в тюрьму угодить. Герцогу пришлось с утра пораньше врываться к сонному губернатору и жестко промывать ему мозги, заставляя подписать приказ на освобождение арестованных. А после всем быстро уходить из города. Вот я сильно сомневаюсь, что губернатор, придя в себя после подавления воли, так бы просто это им спустил. Как минимум, новый арест, а то казнить на месте. Во избежание повторения.

Лучше бы эти двое еще некоторое немного посидели в тюрьме, а герцог тем временем отловил бы того низшего и поинтересовался, чем это таким он в прохожих кидается. Оно полезней было бы, причем для всех. А теперь они все на меня смотрят и чего-то ждут. А что я могу? Нет, я, понятное дело, много чего могу, но это точно не тот случай. Между прочим, только мертвая плоть легко поддается изменениям, из нее и создаются всякие твари и химеры, а живая плоть устойчива и стремится вернуться к изначальному виду вопреки всяким воздействиям. Не говоря уж о том, что любое воздействие может вызвать непредсказуемую мутацию клеток, и кранты котенку. Ладно, если что-нибудь лишнее вырастет, а то ведь может и нежизнеспособный уродец получиться, с неработающими органами или ядовитой кровью, которая собственный же мозг убьет. Понятия не имею, что такое надо было с Дашкой сделать, чтобы вот в такое превратить и практически без всяких последствий. Любопытно, кстати.

Я обошел Дашку по кругу и на пробу кинул пару диагностических заклинаний. Заметка на будущее: выпросить у Лиса пару профессиональных целительских диагностов, а то мои больше для покойничков годятся. Результаты получились… непонятные. Любая магическая мутация оставляет свой след в структуре клеток и передается по наследству, иногда это даже что-то вроде генетического штампа, вот как у герцога — отсутствие пигмента в волосах. У эльфов, опять же, можно найти следы того, что мутация произошла не вследствие естественных процессов эволюции, а была произведена искусственно. А тут… кто бы мне объяснил, как можно полностью изменить тело, не оставив никаких следов, более того, оба диагностических заклинания говорили о том, что передо мной никакая не сиреневая кошка, а нормальный эльфовампир. Но изменения, они вот же, налицо, так сказать. И зацепиться не за что, у оборотней, например, насколько я знаю, структура двойная. У Барса вот структура цельная, в любом обличье, а она у него имеет три фазы: человек, зверь и промежуточная. Да только он, как бы не превращался, всегда остается наполовину зверем, наполовину человеком. А тут… я посмотрел на герцога, а потом на сестренку. По всем показателям все та же Дашка, но выглядит как натуральная химера.

— Ну? — все смотрели на меня выжидающе, молчали, пока я ходил кругами и кидал заклинания.

— Да понятия не имею, что с этим делать, — пожимаю плечами. — А вы от меня чего ждали-то? Это нужно было спрашивать у того, кто ее превратил. Может, вернемся в город и отловим того низшего? — предлагаю с надеждой.

Герцог лишь осуждающе головой качнул, ну уж он-то мог бы и сразу догадаться, тоже мне телепат.

— Можно попробовать у некроманта спросить, когда вернется, — внес идею Мэй.

Некромант, кстати, действительно смылся в неизвестном направлении. Мэй хотел за ним проследить, но тот использовал телепортацию, почти уверен, на короткое расстояние, но проследить мы все равно не смогли. Для этого надо чуть ли не наизусть знать координатную сеть. Телепортация — это ведь на самом деле не прокалывание ткани мира, как считалось раньше. Так боги и позволили каким-то магам ковырять то, что они считают частью себя, да еще и шастать туда-сюда. На самом деле телепортация — это что-то вроде скольжения по силовым линиям, окутывающим весь мир сплошной крупной сетью. Да не важно на самом деле, главное, что мы с Мэем в чужом мире отследить перемещения просто не сможем. Впрочем, нам новый знакомец пообещал вскорости вернуться и очень просил дождаться, ну прямо, душевно так просил. Лично я предпочел бы этого не делать, очень уж поспешно некромант ушел, словно вызвали его. Неизвестно, кого еще с собой приведет. Хотя, это еще как посмотреть, если толпу нежити, то сам дурак. Впрочем, теперь нам, в любом случае, придется его ждать. Вероятно, некромант и впрямь знает, что за странные амулеты используют здешние низшие вампиры.

Так что мы никуда не пошли, а, устроившись на том же месте, принялись делиться новостями. Сперва герцог подробно рассказал, что они узнали в городе (не намного больше нашего), и во что ухитрилась вляпаться моя неугомонная сестрица, чтобы дойти до жизни такой. Да уж, Дашка, как всегда, на высоте. Понятно, Шона действительно надо учить охотиться, хотя дело тут вовсе не в обучении самому процессу. В вампиров обращают взрослых людей со сформировавшейся личностью и мировоззрением. Несмотря на свое человеческое прошлое, многие легко смиряются с мыслью, что они теперь должны, в какой-то степени, паразитировать на других, а вот с необходимостью пить чужую кровь так легко примириться может далеко не каждый, для того и нужно обучение, чтобы преодолеть психологический барьер. Некоторым, как это ни странно, человека прирезать проще, чем заставить себя глотать его кровь. А уж удовольствие получать от этого процесса могут единицы, ну или рожденные вампиры.

Так, что-то меня опять не туда понесло, слишком много думаю. Короче надо. Обучение Шона вещь необходимая, но вот Дашкины методы… Она, как всегда, не ищет легких путей.

Пока я по привычке прогрузился в размышления, Мэй успел рассказать остальным, чем все это время занимались мы. Не забыл упомянуть и о моем желании разобрать стражников на запчасти. Промолчать не мог, спасибо, дядюшка!

Герцог тут же наградил меня тяжелым взглядом. Сейчас воспитывать будет. Опять.

Стражников он, кстати, обратно в город отослал, этак царственно повелел, еще и бумажку какую-то от губернатора показал, те и убрались без вопросов. Даже поинтересоваться, отчего проспали весь день, как убитые, забыли. И вот, кто бы мне объяснил, зачем они, вообще, тут нужны были? Лучше бы я этих идиотов, в самом деле для чего полезного приспособил.

— Данила, — герцог посмотрел на меня, как на слабоумного, — ты, вообще, головой иногда думаешь? Или она у тебя ни о чем, кроме экспериментов, думать неспособна, в принципе?

— Я способен думать о чем мне надо, — отвечаю недовольно, — в чем проблема-то?

— В тебе, — ответил герцог, — если я правильно понял, то лишь вмешательство Мэя удержало тебя от того, чтобы начать резать стражников?

— Ну и что? — не понимаю, дались ему эти стражники. Среди них был кто-то полезный? Так я не заметил. Долгов у меня к ним никаких нет, под защиту никто из наших их не брал. Чужаки, не могут защититься, кто им виноват?

— Иногда ваше вампирье воспитание меня просто раздражает, — устало сказал герцог. — Все, как один, ярые индивидуалисты, своих не трогать — все остальные добыча. А тебе никогда не приходило в голову, почему в большинстве миров, не только у нас, очень не любят некромантов и оборотней? Почему ненавидят оборотней, даже если те вполне адекватны? Потому что для человека — это хищник, чужой и опасный. При встрече один на один, заведомо, никаких шансов. С тобой не будут драться честно, соберутся толпой и затравят, как бешеного волка, забежавшего в город.

— Ну и? — неохотно поинтересовался я, уже предполагая, что мне сейчас скажут.

— Ну и не убивай так, чтобы тебя могли поймать, раз уж морально-этических ограничителей у тебя нет. Или, хотя бы, делай это так, чтобы у людей не было повода уничтожить тебя на месте. Ну, что смотришь так, сам не понимаешь? В любом человеческом, да и не только, обществе есть свои хищники, мелкие и неопасные. Для нас. Но за их уничтожение на тебя самого хотя бы охоту не устроят. И ты все это уже давно без меня знаешь, только не даешь себе труда задуматься. Взрослеть уже пора.

Отчитали, как маленького. И ладно бы, за дело, так я и не тронул никого, между прочим, только думал. Разные вещи, мало ли, что я там могу думать. Моя голова, в конце концов, мои мысли никого не касаются.

— Люди и без посторонней помощи друг друга прекрасно истребляют, — огрызнулся для порядка. — Одним больше — одним меньше.

— Друг друга они могут хоть под корень истребить, но против чужака объединятся и вражду на время забудут. Так что думай, прежде чем делать, это, вообще, полезно.

Я только вздохнул. Не люблю, когда меня воспитывают, особенно, когда дураком выставляют. Но тут уж сам виноват, что говорить. Прописные истины ведь говорит, ну и что, что я о таких вещах просто не задумывался раньше особо? Но Мэй мог бы и промолчать, вообще-то. Было бы из-за чего проблему строить.

— Ждем вашего некроманта еще… — Барс задумчиво посмотрел на небо, — максимум, пятнадцать минут и уходим. Я подозреваю, что он так шустро умчался за своим агентом в городе. После нашего ухода там должен был подняться изрядный шум, возможно, его засекли. Как бы самим на облаву не нарваться.

— Тот низший… — дошло до меня.

— Вот именно, если разведчик ошивается вокруг города, вместо того чтобы идти туда, значит, в городе уже есть его агент. Самое разумное — отправить вместо себя нежить: если поймают, не жалко, и хозяина предать не сможет.

— Идут, — спокойно перебил Мэй. — Двое, второй, действительно, нежить.

А спустя пару минут некромант и его спутник вышли на поляну.

— Не обращайте внимания, это… — небрежно начал он, показывая на второго, но закончить не успел.

Дашка вдруг с рычанием кинулась вперед, Шон, естественно, ее ловить. Перепуганный низший шарахнулся в сторону, сбивая собственного хозяина, на него самого рухнула завывающая Дашка с Шоном на прицепе, срубившим ей такой красивый прыжок. Под тройным весом некромант приглушенно ухнул, зато низший взвыл, получив сразу четырьмя когтистыми лапам.

— Достали, — неаристократично поведал герцог. Заклинание легко слетело с кончиков его пальцев. Виновник этого бедлама на миг превратился в гигантский мыльный пузырь, блеснул радужными боками и тут же лопнул под Дашкиными когтями.

— Ох, — некромант с кряхтением выбрался из-под сестренки и Шона, — я всегда знал, что этот идиот плохо кончит. И почему из нежити не получаются умные помощники? Это же надо, такую полезную вещь, как "Мешок сюрпризов", так бестолково использовать!

— "Мешок сюрпризов" — это тот амулет, которым ваш помощник превратил Дашу в кошку? — уточнил Мэй.

— Он самый, — некромант сокрушенно махнул рукой, — и ведь не для того эта вещь ему давалась. Ладно, что уж теперь. — Наткнувшись на несколько требовательных взглядов объяснил: — "Мешок сюрпризов" — это божественный артефакт, хоть и не редкость. Любят наши боги иногда развлекаться их созданием, а называется так потому, что заранее никогда неизвестно, что получится в результате. Вашей девочке еще сильно повезло.

И откуда б ему знать, что Дашка девочка? Хотя что-то я туго соображаю, наверняка низший сразу же доложил хозяину обо всем произошедшем, а уж выводы сделать не сложно.

Вот, все-таки умеет моя сестренка устраивать бардак на пустом месте и находить себе проблемы на пятую точку. И что теперь делать, местных богов отлавливать, чтобы расколдовывали? Родители меня точно убьют!

— Я, собственно, чего вернулся-то, — сообщил некромант, по-простецки почесав затылок. — Глава гильдии просил передать вам приглашение посетить его резиденцию. Безопасность гарантирована.

Издевается он, что ли?