Душитель с огоньком

Глава 3

Виктория развернулась обратно к окну: констебли, пока еще с дубинками в руках, быстро распределялись вдоль здания участка, пытаясь чуть оттеснить напирающую, орущую ругательства толпу.

Над участком взвился золотой эфирный светляк — знак высшей опасности. В Особо важных его увидят, присылая подкрепление. Для горожан же этот светляк означал одно: оставаться дома и не выходить на улицу.

Эш, с мокрой от пота головой и потемневшей на спине и подмышками рубашке, перестал орать непонятные для воспитанной Вик слова и замер — только бы ему хватило выдержки и сил, ведь защитные эфирные плетения, окружавшие участок, запитывал он, а не амулеты. В холле участка стало душновато — Эш скинул с себя лишнюю эфирную нагрузку по охлаждению здания. Сейчас защита важнее. За спиной Эша, прикрывая его, появилась блондинистая макушка — судя по нашивкам сержанта на закатанных по локоть рукавах синей рубашки это был Хогг, секретарь и помощник Эша. Он был несдержанным на язык парнем, чуть старше самой Вики, зато надежным и удивительно законопослушным. Хогг — сильный маг, он сможет перехватить плетения, если у Эша закончатся силы, а еще есть Байо и Алистер Арбогаст… И она сама, но сюда защитные амулеты, заказанные для полиции на артефакторной фабрике Фейн-Эш, все же надо доставить первыми — у Эша самый нехороший участок из всех возможных. Тут с самого основания Аквилиты не было стражи, а полиция сюда заходила только на время облав. Здесь не привыкли считаться с пилотками, именно поэтому Эш, любивший трудности, сюда и вызвался суперинтом.

Неш и второй констебль, дежуривший на крыльце, встали чуть спереди от Эша, оружие в их руках неумолимо смотрело в толпу. Стоявшие в первых рядах парни в серых костюмах и белых воротничках перестали напирать, болью на себе прочувствовав всю бесполезность попыток прорваться к крыльцу. Вик, нацепив на себя гогглы, старательно фиксировала и сохраняла в памяти потенцитового кристалла лица каждого — потом надо будет проверить по базе в Управлении их личности. Заодно она проверяла, нет ли в толпе скрытых магов. Сияние эфирного поля за пределами защитного плетения было спокойным, но ведь можно и временно надеть магблокиратор, скрывая дар.

Эш обвел взглядом волнующуюся, гудящую, как рой, толпу:

— Назад! Оружие убрать! Иначе сейчас все окажетесь в камерах участка! Они у нас как раз новенькие — их надо кому-то обживать! С этого момента в Ветряном районе действует особое положение. Больше трех человек не собираться! Демонстрации и различного вида сборища запрещены! С девяти вечера и по шесть часов утра находиться на улице запрещено. Любые попытки бунта будут пресекаться! Кто не верит в справедливость правосудия — сам в тюрьме может потом пообщаться с Фостер и провести свое расследование, если ума не хватит вести себя прилично!

— Просто отойдите в сторонку! Вы тут чужак! — крикнул кто-то из толпы. Вик с трудом нашла орущего — верзилу в сбитой на затылок соломенной шляпе и щегольском костюме. Он не был вооружен, всем своим видом напоминая скорее лощеного законника, чем бандита. Он пошел вперед, к крыльцу, и толпа сама расступалась перед ним, как волны морские перед Сокрушителем. Возможно, он и был главным зачинщиком происходящего, его тайным дирижером. — Вы ничего не знаете о происходящем тут!

Ему поддакнули из толпы:

— Верно!

Еще кто-то с другой стороны сборища крикнул:

— Просто отойдите в сторонку!

А потом совершенно бредово для Ветряного района из уст верзилы прозвучало обвинение в сторону Эша и констеблей:

— Не мешайте правосудию! Сами не справляетесь — просто отойдите в сторону!

Эш подался к толпе и рявкнул:

— Не обучен! Еще предложения есть⁈

Эфир вокруг Эша искрился и сверкал алым. Пока признаков истощения было не заметно. К сожалению, Вик знала: Грег из тех, кто будет стоять до конца, пока не свалится от потери сил. Она заметила, как засверкали эфиром кончики пальцев у Хогга — он готовился перехватить защитные плетения в любой момент.

— Это кто, Лео? — спросила Вик, стаскивая с головы гогглы — виски уже ломило от боли. Для верности Вик невоспитанно ткнула пальцем в верзилу в канотье. К нему с боков примкнули еще двое костюмчиков, вооруженных дубинками. На головах у них для разнообразия, не иначе, были котелки, а вот воротнички рубашек были прямо-таки вызывающе кипенные с заостренными кончиками. Вик впервые видела такие.

Байо помялся:

— Это «Острые воротнички» — банда так себя прозвала.

Вик не удержалась от смешка:

— И как они свою принадлежность к банде будут показывать зимой?

Парень открыто улыбнулся, сверкая белыми зубами:

— Может, они понимают, что с таким поведением зимовать будут в тюрьмах?

— Каким боком они относятся к Мейси? — Вик лихорадочно пыталась понять, что же здесь происходит. Может, уже пора самой выйти на крыльцо и поговорить? Хотя Эш может не понять такого. Это его участок, это его обязанность тут разобраться, а Вик всего лишь герцогиня, а не сам герцог Аквилитский.

— Да кто бы знал… — честно признался Байо. — Мы пока только приглядываемся к «Воротничкам», весь состав банды нам еще неизвестен. Они пытаются подмять под себя бывший район «Отпетых» и к нам вот полезли… Занимаются тем, что отжимают дома, выделенные городом для рабочих. Официально пока не подкопаться: сделки по выкупу, деньги — все как положено, а на угрозы пока никто из рабочих, продавших им жилье, не жаловался.

Вик задумчиво кивнула: стало чуть-чуть понятнее, что тут в районе делало семейство Мейси, которые легко могли себе позволить два паромобиля.

Эш тем временем на крыльце продолжал:

— Дело о смерти Мейси…

Из толпы кто-то выкрикнул, перебивая его:

— Убийство! Убийство Мейси!

Этот крик поддержали с другой стороны:

— Называйте все правильно! Мейси убили! И убийца сейчас у вас!

— Выдайте Фостер!

— Выдайте убийцу!

Эш рявкнул:

— Следствие только началось! Суда еще не было! Нет суда — виновным никого называть нельзя!

Верзила, так и стоявший перед Эшем, поддакнул:

— Здесь было совершено именно убийство, причем убийство особо опасным способом, когда могли пострадать невинные люди. В городе мораторий на смерть. Эта тварь отсидится в тюрьме на всем готовеньком.

— Еще раз! Последний раз! — начал Эш, пытаясь достучаться до людей. — Фостер не ведьма. Её вчера проверяла Инквизиция! Фостер невиновна. Вы сейчас пытаетесь убить невиновную!

Вик тихо уточнила у Байо:

— Кто из Инквизиции проверял Фостер?

— Оба приезжали: и адер Дрейк, и отец Маркус. Оба заявили, что печать на Фостер цела и что на ней нет эфирных следов проклятья.

Верзила тем временем явно играл на публику — он громко возвестил:

— Не надо нам лгать! Мы имеем право знать правду. Все знают: вода и огонь стирают эфирные следы. Огня вчера и сегодня было много.

— И тем не менее, заключение Инквизиции не подлежит оспариванию! — удивительное дело: Эш до сих пор не сорвался.

— Подлежит! — настаивал верзила. — Мы все знаем, как легко теперь ведьмы превращаются в благовоспитанных нерисс! Все знают, что есть лекарство от болезни ведьм. Все знают: одна его порция, и уже не доказать, что нерисса была ведьмой. Только нас не обманешь — мы все там были на площади перед храмом. Мы все слышали проклятья Фостер. Мы все видели его последствия. Сокрушителем просим — отойдите в сторону. Правосудие для всех! Вы или полиция, или вы нам не нужны. Правосудие для всех!

Толпа за ним, в основном парни в костюмах подхватили клич:

— Правосудие для всех! Правосудие для всех! Правосудие…

Эш снова выругался:

— Хрень… — с его рук сорвалось неизвестное Вик эфирное плетение — толпа поперхнулась словами и замерла в удивлении и почти полном молчании. Только кашель и был слышен. Кажется, плетение должно было воздействовать не так, потому что Эш тоже изумленно выругался: — хрень…

«Хрень» отсалютовала с крыши дома напротив — Вик заметила, что там возник один из служивших в полиции немертвых, привлеченный шумом. Уильям Йорк — маг жизни, как он сам себя называл, а на деле маг крови и самую малость вампир. Вот только его тут не хватало — согласно договору, немертвые жили по границе Аквилиты, заодно защищая её. В городе им было нечего делать с их не всегда понятной логикой. Хотя надо признаться: толпа под его воздействием, что бы он там не сделал, присмирела и замолчала.

Эш почти в полной тишине закончил:

— Дело о смерти Брета Мейси и дело о смерти Гордона Мейси будут объединены в одно и доведены до конца — до осуждения виновного. Прошу обратить внимание: обвиненная в смертельном проклятье нерисса Фостер никак не может быть причастной к смерти Гордона Мейси — нерисса сейчас находится в камере предварительного заключения. Дело о нападении на нериссу Фостер так же будет расследовано. Все, кто напал на неё вчера и причинил телесные повреждения, будут найдены. Они предстанут перед судом точно так же, как тот или те, кто возможно причастен к смертям Мейси. Замешанные в подстрекательствах к беспорядкам тоже предстанут перед судом. Вопросы?

Кажется, он действительно ждал вопросов, но Йорк решил иначе — он махнул рукой, и толпа стремительно понеслась прочь от полицейского участка. Даже Вик случайно коснулась ледяная волна ужаса, которой Йорк прогнал людей. Байо так вообще повело — он руками вцепился в подоконник, чтобы не упасть. Он спал с лица, становясь бледно-зеленым. Судорожно ртом хватая воздух, он спросил:

— Они точно люди, Вики?

Она подставила ему плечо:

— Не уверена, Лео. Совсем не уверена.

Йорк без разгона прыгнул с крыши дома и ведь попал же в открытое окно, пробивая все защитные плетения на участке и выпрямляясь прямо в прыжке перед Вик:

— Добрый день! И не извольте сомневаться: я человек до мозга костей.

С лестницы донеслись тяжелый стук шагов и ругань сразу двух Грегов: Эша и Хогга — по иронии судьбы они были тезками. По ним, видимо, тоже ударила отдачей магия Йорка.

Эш, нахмурившийся, злой, сжимающий кулаки, подошел к Йорку и четко сказал:

— Больше. Так. Не. Делай!

В отличие от Йорка, эфиром, чтобы запугать, он при этом не пользовался. Он даже голос не повысил. Вик заметила: Эш сильно изменился — раньше бы орал. Эфирная связь с Элизабет окончательно победила буйный нрав бывшего Блека, виконта Коббла.

Йорк, неожиданно для слишком долго живущего существа, легко повинился:

— Не рассчитал силу воздействия. До сих пор не могу привыкнуть.

Эш резко качнул головой:

— Я. Не. О. Том! — он громко выдохнул, вспомнил, что когда-то пугал Вик своим видом и взял себя в руки. — Не надо было разгонять толпу.

— Мне казалось, что именно этого ты и добивался.

— Не решай за меня. Я хотел, чтобы они разошлись, все поняв. Ты же просто разогнал их: они отойдут от страха и, ничего не поняв, снова сползутся сюда, не дай боги по пути устраивая погромы.

Йорк примирительно напомнил:

— Так и я буду тут: вернутся — я их прогоню.

Палец Эша уперся в грудь Йорка:

— Тебя тут не будет. Это мой район. Я за него отвечаю. Твоя помощь потребуется, если все выйдет из-под контроля. Не раньше. Ясно?

Йорк склонил голову:

— Ясно.

Из немертвых он был самый вменяемый. С ним можно было даже договориться. Иногда.

— Только золотой светляк противоречит твоим словам, — с этими словами Йорк пропал — был и нет его! Вик мысленно выругалась сумасшедшими белочками и выглянула в окно вместе с мужчинами, уже почти пришедшими в себя — во всяком случае цвет вернулся на их лица. Нигде Йорка было не видно.

— Хрень… — снова пробормотал Эш. Хогг тоскливо продолжил за него:

— … полная.

Вик, несмотря на события сегодняшнего дня, несмотря на обугленный паромобиль почти под окнами участка, несмотря на сворачивающих брандспойты пожарных, несмотря на пританцовывающего на месте Гратина, рвущегося на обследование пожарища, все же улыбнулась — как говорил Одли: «Греги спелись!» Было приятно, что такие непохожие друг на друга Грег Эш и Грегори Хогг все же сработались.

Эш повернулся к Вик:

— Прости, я вел себя преотвратно. Больше не повторится. — Он взлохматил отросшие, мокрые от пота волосы на голове так, что они встали вверх черными встопорщенными перьями. — На чем нас прервали… Ты говорила, что у тебя дело, аналогичное нашему?

Она кивнула:

— Да. Некто Пикок, живущий за Полями памяти. Банковский клерк, белый воротничок… Северный дивизион не справился с расследованием — дело попало ко мне. Пикок, тоже, как и Мейси-младший, погиб в пожаре в паромобиле без использования эфира. Очаг возгорания тоже расположен на шее. Я забегала на вскрытие Мейси — повреждения у него аналогичные делу Пикока с Северного участка.

Гратин, из-за плеча Вик выглядывающий на улицу, не удержался:

— Можно, я спущусь и осмотрю уже место происшествия? Пожарные закончили свои дела.

Эш перевел взгляд на Хогга:

— Защиту ему обеспечь. Фрей, — он внимательно посмотрел на эксперта: — будьте осторожны — от пилоток ни на шаг. Тут дурдом со вчера творится — «Воротнички» возомнили себя хозяевами района и настаивают на немедленном правосудии. Я серьезно — от парней не отходить. И возьмите с собой нашего эксперта — Хауса. Заодно понатаскаете его, ему будет полезно поучиться у вас. Только до приезда судебного хирурга тело не трогайте. А мы сейчас к вам присоединимся.

— Да, да, да, — закивал Гратин и понесся к лестнице, обгоняя Хогга. Вот любит же свою работу парень! Вик только и оставалось позавидовать его энтузиазму — её саму на улицу не тянуло. В участке было всяко лучше. Она вместо долгих пояснений протянула папку с делом Пикока Эшу, тот лишь отрицательно качнул головой:

— Это Байо. Он ведет дело Мейси. И дело Фостер тоже он.

Вик послушно передала папку Байо — Эш из тех, кто уважает субординацию. Лео тут же принялся быстро просматривать документы в папке, по очереди передавая их Эшу. Вик молчала, не мешая мужчинам, посматривала на улицу в окно, где вооруженные револьверами пилотки выстроились полукругом перед участком. Алистер с еще несколькими констеблями стоял возле обгоревшего паромобиля и наблюдал за работой Гратина. Хогг куда-то исчез. Фрей увлеченно делал снимки на свой служебный, огромный фиксатор. Рядом с ним грустно топтался Хаус, эксперт Восточного дивизиона. Парень лет двадцати пяти, не больше, был только-только из-за студенческой скамьи и кратких курсов по криминалистике, которые организовал Стивен Дарси, ведущий детектив сыскного агентства «Ангелов Аквилиты».

Наконец, Эш вернул Байо результаты вскрытия Пикока и уставился куда-то в сторону — видимо, пытался сопоставить случившееся тут с произошедшим в Северном полицейском участке.

— Фостер сильно избили? — Вик помнила из газет, что у нериссы был большой срок беременности. Во рту возник противный холодный привкус желчи — этот мир серьезно болен, раз люди позволяют себе такое. В голове не укладывалось, как можно поднять руку на женщину.

Байо скривился — кажется, он искренне переживал за Фостер, а вот это зря — в расследовании такое только вредит.

— Прилично. — Он захлопнул папку и, положив на подоконник, завязал её, чтобы бумаги не разлетелись. Голос его звучал глухо: — Хорошо еще, что пожарные вмешались, да храмовник успел её укрыть в храме.

— Её осматривали врачи или акушерка?

Эш сказал, спасая Байо — тот покраснел, сжал пальцы и отвернулся, чтобы взять себя в руки:

— Я вызывал к ней Николаса Деррика — он весь день и ночь провел с Фостер, выписал кучу лекарств — я все ей выкупил в аптеке. Он рекомендовал Фостер положить в акушерское отделение, но куда тут… «Острые воротнички» и родственники Мейси всю ночь караулили у участка. Их даже парни Жюля из штурм-отряда не пугали… Деррик сказал, что Фостер скоро пойдет на поправку, малыш вроде тоже. Угрозы преждевременных родов удалось избежать.

Байо выругался в сторону — очень грязно выругался, Вики эти слова как-то уже объяснял, краснея, Брок, после Элизабет, конечно. Элизабет Эш, кажется, знала все ругательства мира.

Эш посмотрел на Байо, но выговаривать ему ничего не стал. Вик тоскливо глянула в окно, откуда несло жаром, как из печи, и предложила:

— Скоро должен подъехать Картер, пойдемте, осмотрим тело…