Друидка

ГЛАВА 3. ТА, ЧТО ВОРОЖИТ

Владения тумана

Атон сидел на берегу реки и пытался привести себя и свои чувства в порядок. Если смыть cсебя грязь не составило большого труда, то вот вывести из памяти образы… младых оказалось непосильной задачей. Эти бесформенные существа, живущие только ради убийства, глубоко отпечатались в памяти гвардейца, и он не знал, сможет ли когда-нибудь забыть их. Теперь он до конца жизни будет опасаться тумана и стрёкота кузнечиков.

Авива тоже была подавлена, хотя особого вида и не подавала. Единственное, что выдавало в ней страх и неуверенность — это её глаза. В шоколадных радужках больше не блестел огонёк уверенности и воодушевления, теперь это были просто пустые глаза. Стрэйб её понимал, пожалуй, лучше, чем кто-либо ещё. Они ушли от смерти раз, и то благодаря непомерной удаче — но как по опыту знал гвардеец, госпожа фортуна не любит, когда её даром пользуются слишком часто. Чем закончится их новый бросок в пасть ко льву, а точнее — трём львам, капитан не знал, и даже его внутренний оптимист, который старался найти во всём хоть что-то хорошее, сейчас куда-то пропал.

Гвардеец украдкой глядел на меч, но знаки, что должны были засветиться, едва меч вновь “напитается” силой из воздуха вокруг, всё ещё не подавали признаков жизни.

“Может быть, я его сломал? А может, истратил столько силы, что он теперь несколько лет будет приходить в норму. Всё-таки удар был поистине могучим. В любом случае, ждать долго мы не можем. Нужно найти ведьм раньше, чем они найдут нас. Такая сильная ворожба не могла не привлечь их внимания, да и этот козёл, сгореть ему в огне преисподней, может затаить обиду за погибших деток и прийти мстить”.

Через десять минут привала знаки на доле меча всё ещё оставались обычной гравировкой.

— Нам нужно идти, — заговорил Атон, поднимаясь на ноги.

— Но твой меч… — Авива кивнула на Бурю.

— Если я буду полагаться только на него, то все мои умения фехтовальщика можно выбросить в яму, — гвардеец подал девушке руку. — Если нам суждено здесь погибнуть, то мы погибнем, с мечом или без него.

Трёхглавый холм, за которым открывался прямой обзор на личные покои владыки, был не так далеко от места привала. Дойдя до него, Атон для начала решил взобраться на него и осмотреться, а уже после идти в логово зверя. Первое, что увидел Стрэйб, едва оказавшись на вершине — дорога до болот идёт через равнину, и это ему совсем не понравилось.

— Мы будем как на ладони, — цыкнул гвардеец. — Другой дороги нет?

— Здесь почти везде голое поле, — девушка обвела руками долину. — В той стороне есть небольшой горный перевал, но идти до него очень далеко.

— Его даже отсюда не видно, — Атон вгляделся в указанную сторону и вздохнул. — Тогда придётся идти напрямую, мелкими перебежками, и внимательно смотреть по сторонам.

— Если они поймают нас там, — девушка указала на равнину, — то у них будет преимущество. Их ворожба очень сильна и разрушительна, и чистое поле им только на руку.

— Боюсь, они в любом случае имеют преимущество, — хмыкнул гвардеец и, поправив сумку за плечом, пошёл вниз. — Чем дольше ждём, тем больше шансов, что нас обнаружат.

До болот, где по предположению путников должен был находиться местный владыка, было около четырёх километров. Атон и Авива шли быстрым шагом, чтобы как можно быстрее пересечь открытое пространство, но бежать не решались из опасения, что в ответственный момент не хватит сил, или дыхание собьётся. Стрэйб и его спутница словно две совы на охоте, крутили головами в разные в стороны и при любом подозрительном движении останавливались и приседали, чтобы хоть немного затеряться среди высокой травы. Едва гвардеец оказался на поляне, ему в голову пришла мысль проползти до болот на животе, но он сразу отбросил эту идею. Во-первых, это будет непомерно долго, во-вторых, они растратят все силы, и в-третьих, если на них нападут, они не успеют среагировать. Идти, чуть пригнувшись, было тоже нелегко, но это всё же было куда лучше и безопаснее.

Несколько раз шестое чувство Атона трубило об опасности, тогда он и его спутница замирали, присаживаясь в траву, и словно загнанные звери, оглядывали округу. Ничего не находя, они выжидали ещё немного и вновь быстрым шагом шли вперёд. Добравшись до точки невозврата, которой стал небольшой островок из деревьев, гвардеец и друидка притаились за кустами, закрывающими их почти со всех сторон, и переводили дыхание.

— Болота начнутся за этими деревьями, — Авива кивнула в сторону не очень высоких ясеней. — Обычно владыка Бус забирался в самое сердце, но я не знаю, где именно ведьмы могут его держать. Возможно, они выбрали более укрытое от посторонних глаз место.

— Да, думаю это здраво, — согласился Атон. — Ты знаешь такие места?

— Нет, — почти тут же ответила друидка. — Я очень плохо знаю эти владения, владыка Адэхи приводил меня сюда лишь единожды.

— Понятно, — кивнул Стрэйб и задумался. Поначалу мысль, что пришла ему в голову, была им самим сразу принята в штыки, но чуть подумав, гвардеец решил, что всё может получиться. — Авива, если сейчас ты применишь ворожбу, к нам выйдут все ведьмы, или только одна?

— Что? — переспросила Авива, но уловив ход мыслей своего спутника задумалась, наморщив лоб, а после ответила. — Сейчас ведьмы очень сильны. Втроём они смогли пленить даже владыку, а поодиночке вполне могут справиться с любым местным, разве что кроме чёрного.

— Значит, проверять, чья эта ворожба, пойдёт лишь одна из них, — Атон улыбнулся, словно лис, чем вызвал непонимание на лице своей спутницы. — Кажется, я знаю, как уровнять наши шансы. Но предупреждаю, идея очень рискованная и если ты в ней не уверена, то можешь отказаться.

***

Авива поняла, что ведьма идёт, ещё до того, как та вышла из-за кустов. Обнаружение жизни помогало видеть друидке всё вокруг, даже за сотню метров, несмотря на все преграды. Ведьма вышла с другой стороны, держа руки с растопыренными пальцами на уровне груди. Она оказалась молодой, даже моложе той, которую она и Атон убили в водных владениях. Кровавая ворожея была одета в платье, сделанное из какой-то странной ткани, а на плечах её лежал кожаный плащ с буро-серым отливом. Когда ведьма увидела ту, чья сила привлекла внимание её и её сестёр, она замерла. Несколько секунд ворожея смотрела на юную девушку, что уже по грудь увязла в трясине, но потом всё же решилась приблизиться, при этом руки держала наизготовку.

Когда ведьма нависла над Авивой, словно туча над поляной, друидка продолжала медленно тонуть и уже увязла почти до самых плеч.

— Помоги! — жалобно простонала друидка, делая тщетные попытки выбраться.

— Ты, — сквозь зубы прошипела ведьма. — Ты новая игрушка Адэхи! Та, что пришла после нас.

— И закончила как вы, — огрызнулась девушка. — Эта старая тварь выбросила меня сюда, едва я ему надоела.

— Выбросил? — переспросила ведьма.

— Он посчитал, что я плохо ему служу, — девушка вновь задёргалась в попытках выбраться, но только сильнее ушла вниз. — С каждым годом моих обязанностей становилось больше, а сил и времени просто не хватало. Я просила этого старикашку взять в помощники кого-то ещё, но он рассвирепел и сказал, что я стала испорченной и сломанной, после чего открыл переход и вышвырнул меня, — дриудка подняла голову на ведьму. — Ты поможешь мне или нет?

— Я… — ведьма на несколько секунд опешила, глядя на разъярённое лицо Авивы. — Мне нужно…

— Руку, — девушка с трудом освободила из липкой топи правую руку и протянула её ведьме. — Дай мне руку, и я отвечу на все вопросы.

Ведьма несколько секунд колебалась, но после все же склонилась вперёд и протянула неудачливой девушке руку.

— Попалась, — с улыбкой ответила Авива и сжала в кулак другую руку, что скрывалась под слоем грязи.

Ведьма поняла, что происходит, но было уже поздно. Из-под мягкой земли вырвались толстые корни, что друидка заранее взрастила и спрятала, и словно змеи, оплели все тело ведьмы в считанные секунды, не давая ей возможности пошевелить даже пальцем.

— Ты! — зашипела ведьма и уже собиралась закричать, но Авива, обладавшая реакцией кошки, выпрыгнула из грязи, которая нисколько не сковывала её движений, и прижала грязную ладонь ко рту.

— Не советую, — свободную руку друидка вновь сжала в кулак и вместе с тем, как осветились знаки на её теле, корни, что оплетали тело неудачливой ведьмы, сжались ещё плотнее.

Ведьма вытянула шею и замычала. Глаза её выкатились, их заполнил страх, вытеснивший всю уверенность.

— План сработал, — проговорил Атон с улыбкой, покидая свое укрытие за кустами и пряча арбалет обратно за спину. — Всё получилось так, как мы и думали.

— Мне не понравилось врать, — только и сказала друидка. — Я теперь чувствую себя… не очень хорошо.

— Иногда приходится идти на жертвы, — пожав плечами, честно ответил Стрэйб. — Зато теперь у нас есть язык.

— Язык? — переспросила девушка с тенью ужаса на лице. — Тебе нужен её язык?

— Нет, — ухмыльнувшись, ответил гвардеец. — Язык — это человек, который что-то знает. В нашем случае ведьма расскажет о двух своих сёстрах.

Ведьма со злобой посмотрела вначале на друидку, потом на капитана, а после попыталась отвернуться, но рука Авивы и корни не дали ей сделать этой в полной мере.

— Итак, — подойдя к своей спутнице и её пленнице, Атон посмотрел на ведьму смиряющим взглядом. — Ты же понимаешь, что деваться тебе некуда? — ведьма отвела глаза в сторону, игнорируя вопросы. — Ты понимаешь, что тебе никто не поможет? Попытаешься ворожить — мы убьём тебя раньше. Попытаешься кричать — тот же исход.

Ведьма наконец обратила взгляд в сторону гвардейца и с ненавистью уставилась на него. Она начала что-то говорить, но из-за прижатой ладони Авивы слов было не разобрать.

— Кричать не будешь? — спросил Атон и, получив утвердительный кивок, попросил друидку убрать руку.

— Вам тоже отсюда не выбраться, — едва освободившись, заговорила ведьма. — Мои сестры вас настигнут и разорвут, как ветер сухую листву.

— Ну это ещё неизвестно, кто из вас ветром будет, — с самоуверенной ухмылкой ответил Атон. — Вы с трудом справились с владыкой втроём, а смогут лишь две твои сестры справиться с чёрным козлом?

На несколько секунд глаза ведьмы округлились — видимо, она прекрасно знала о бывшем страже, но после всё же взяла себя в руки и ухмыльнулась.

— Ниггур не поможет вам, — ведьма тихо рассмеялась. — Он не помог раньше, не поможет и сейчас. У нас с ним договор.

— Вот так, — поднял брови Атон и тоже улыбнулся. — Вы предложили ему занять место владыки?

Стрэйб бил наугад, стараясь исходить из логики, но судя по тому, как побелело лицо ведьмы, он попал в самую точку.

“Так вот почему этот всесильный х… козёл отказался помочь. Обиделся на владыку за то, что тот лишил его титула, и решил, что сам станет лучшим правителем”.

— Вы говорили с ним? — одними губами проговорила ведьма.

— Да, и как видишь, мы здесь и поймали тебя, — Атон вновь натянул улыбку превосходства и всеобъемлющего понимания. — Ниггур и впрямь поначалу отказывался, — Стрэйб коснулся своего меча, — но перерубив его потомство, мы нашли с ним точки соприкосновения.

Ведьма быстро опустила глаза к ножнам, недолго в них вглядывалась, а после подняла глаза и смотрела на мужчину уже не надменно, а настороженно.

— В мече сила ветра, — начала ведьма, — в щите сила льда, в ноже, что за спиной — сила камня, а на душе три печати, — губы ведьмы мелко задрожали. — Ты необычный человек. Ты силён, но не равен ей.

— Ей? — переспросил гвардеец.

— Та, что повела нас, — вновь гадкая надменная улыбка, — та, что открыла нам глаза, дала силу и привела нас к этому дню, когда мы наконец обрели силу владыки, несмотря на то, что мы лишь слабые людишки.

— Дивина, — прошипела Авива. — Стоило догадаться, что без неё вы бы не справились.

— Первая ведьма, — припомнил Атон, — та, что первая сошла с ума и других утянула.

— Да как ты… — заверещала ведьма, но Стрэйб быстро зажал её рот и посмотрел на неё исподлобья.

— Тихо, — прошипел гвардеец. — Так значит, ваша главная тут? Они охраняют владыку? — ведьма молчала, только глаза метали искры. — Они в центре этих болот?

Ведьма вновь промолчала, и Атон, не желая затягивать допрос, кивнул Авиве, на что та вновь сжала руку в кулак, и корни ещё сильнее сдавили тело ведьмы. Кровавая ворожея выпучила глаза, замычала, и Стрэйб тут же убрал руку от её рта.

— Да, — захрипела она, с трудом втягивая воздух. — Мы сковали владыку в центре болот, где он отдыхал. Дивина и Амест возле него. Они наблюдают, берут кровь, чтобы он не вырвался…

— Вот так бы сразу, — кивнул гвардеец и, отвернувшись от ведьмы, посмотрел на свою спутницу. — Ты сама?

— Сама, — сквозь зубы процедила друидка и добела сжала оба кулака.

Атон не видел, но слышал, как хрустят кости, как ведьма издаёт последний безмолвный крик, как жизнь в считанные секунды покидает её тело. Стрэйб понимал, что так всё и должно было закончиться: отпускать ту, что убивает ради силы — немыслимая глупость. Но гвардеец всё же надеялся, что всё это закончится менее… жестоко. Когда Атон обернулся, всё было уже кончено, ведьма бездыханной куклой висела в деревянном коконе, а Авива стряхивала с себя остатки грязи, что остались после её засады в трясине.

— Легче? — только и спросил Стрэйб.

— Нет, — покачала головой друидка. — Легче не станет, но так, по крайней мере, правильно. Хотя, может, и не совсем милосердно. Их уже не спасти, а давать им и дальше творить что вздумается, я не могу. Владыка Адэхи не просил меня убивать их, но я чувствую, что это мой долг перед ним, плата за всю его доброту и заботу.

Атон ничего не ответил на это. Сейчас, по прошествии многих лет он понимал, что убийство мало что способно решить, и даже хороший мордобой не всегда выручает. Но раньше, когда он был моложе и намного глупее, он думал иначе.

Ему было лет шестнадцать, когда он поссорился с первым задирой и главарём небольшой банды дворовых ребят. Ссора началась с обыденного: долговязый Зейн — именно так звали того парня — ради забавы избил тогдашних приятелей Атона, да еще и помочился на них, когда те были уже без сознания. Такого скотства Стрэйб стерпеть, конечно, не смог и по всем дворовым правилам вызвал долговязого на бой — как и положено, один на один. Зейн был выше Атона, старше и куда сильнее, но юный Стрэйб не испугался выйти в круг и под улюлюканье шпаны сойтись в кулачной драке. Стычка, само собой, закончилась не в пользу защитника обиженных, Зейн разделал героя под орех и с довольной ухмылкой уже собирался покинуть поле боя, но Атон в пылу гнева и разочарования совершил страшное и непоправимое. Он схватил острый камень, что валялся недалеко от него, и что было силы швырнул в спину долговязому. Камень пробил Зейну голову, проломив череп, отчего победитель драки упал лицом в грязь и больше не подавал признаков жизни. Атон пришёл в себя, когда сильные руки стражи схватили его за плечи и повалили на землю без каких-либо церемоний. Стрэйб не знал, что кричали те стражи, в голове звучало только одно слово — “убийца”.

Атон был из бедных кварталов, поэтому судить его никто не собирался. В связи с тем, что на тот момент Атон был ещё несовершеннолетним, по законам королевства ему нельзя было отрубить голову или как-то иначе лишить жизни. Поэтому, недолго посовещавшись, стражники решили отрубить юному убийце руку по самый локоть. От того, чтобы стать калекой, его спас принц Балдер, что проезжал мимо места самосуда в своей карете. Как и зачем он заехал в неблагополучный район столицы, Атон по прошествии лет так и не узнал, но был благодарен судьбе, что всё так случилось. Принц на ходу выскочил из экипажа и буквально за пару секунд до неминуемого успел остановить палачей…

— Атон, — окликнула его Авива, выводя из лабиринта мыслей. — Идём?

— Да, — кивнул Стрэйб, всё ещё не до конца придя в себя. — Только нужно сделать крюк. Ведьмы наверняка почувствовали, что их сестра мертва, а значит, будут настороже.

— Согласна, — кивнула друидка, — нужно быть наготове.

Обойти болото оказалось непростой задачей. Владыка явно выбирал место своего “сна” с тем расчетом, чтобы к нему было сложно подобраться. Почти всюду была глубокая трясина, а кочек или островков земли почти не попадалось. Тех же, что попадались, едва хватало для одного человека, да и находились они на приличном друг от друга расстоянии. Авива могла бы проложить им дорогу, наращивая мосты из деревьев, но Атон отказался от этой идеи. Ворожба выдаст их положение ведьмам, да и силы тратить на такую мелочь — непозволительная роскошь.

Несколько раз, когда путники почти по грудь погружались в зловонные воды, они замирали и с тревогой в глазах смотрели в ту сторону, откуда слышался странный звук. Гвардейцу казалось, что вот сейчас первая ведьма и её сестра выйдут из-за вот того дерева или куста и оборвут жизни двух героев, убивших их сестру. Пока единственными, кто пугал путников до замирания сердца, были лягушки, которые почти беспрестанно квакали на все лады, да какие-то мелкие зверьки, похожие на полулысых ежей.

Авива бывала в этих владениях единожды, но несмотря на это, прекрасно запомнила место, где любил отдыхать владыка Бус. Ко всему прочему, прожив всю свою жизнь в лесу, девушка научилась ориентироваться на местности так же хорошо, как заядлый выпивоха на улицах родного города в поисках трактира. Где бы такой человек ни оказался, а до своей цели доберётся безошибочно. Атон давно заметил, что его спутница всегда идёт так, будто точно знает куда, и думал, что ей в этом помогает ворожба. Но, как оказалось, девушке не требовалось ворожить, чтобы куда-то дойти.

Сделав довольно большой крюк, друидка, что шла впереди, остановилась и указала пальцем куда-то вглубь болот.

— Там, — прошептала она. — Островок сна владыки Буса. До него не больше пяти минут ходьбы.

— Нам лучше напасть сейчас или дождаться темноты? — решил спросить Атон, вглядываясь в указанном направлении.

— Разницы нет: если ведьмы будут достаточно близко, они почувствуют нас и так, — серьёзно ответила девушка.

— Понятно, — кивнул гвардеец и нахмурился. — Тогда сейчас. Не знаю, могут ли они видеть в темноте, но мы точно не сможем, а значит — будем в невыгодном положении, — получив утвердительный кивок от своей спутницы, Атон продолжил. — Нужно пробираться предельно осторожно и попытаться определить, где держат владыку, раньше, чем нас заметят.

Друидка вновь кивнула и уже хотела идти вперёд, как вдруг её за руку поймал капитан. Авива обернулась и немым вопросом посмотрела на спутника.

— Ты сможешь помочь владыке восстановить силы? — задал Стрэйб неожиданный вопрос.

— В каком смысле? — вскинув брови, спросила девушка.

— Ты можешь лечить раны людей и животных ворожбой, но можешь ли ты вылечить владыку? Восстановить его силы, чтобы он смог ворожить.

— Думаю да, — чуть подумав, ответила Авива. — Мне потребуется время, чтобы переправить жизненные силы из растений в тело владыки Буса. Его резерв очень велик, и чтобы наполнить его хотя бы немного, понадобится время.

— И оно у тебя будет, — кивнул Атон и приблизился почти вплотную, глядя ей прямо в глаза. — Сейчас ты сделаешь так, как я скажу, без споров и возражений. Думаю, даже ты понимаешь, что с первой ведьмой и её сестрой нам двоим не справиться, поэтому у меня есть план. Мы приблизимся на максимально возможное расстояние к месту, где скован владыка, а после разделимся. Я уйду в другом направлении и выманю на себя ведьм, буду отвлекать на себя, сколько смогу. Когда они выйдут ко мне, я подам сигнал, и ты направишься к владыке. Исцели его, дай ему сил, сколько сможешь, ведь только он сможет нам помочь.

— Но если ты…

— Мы здесь застряли, — Атон обвёл глазами округу. — Без владыки нам не выбраться, а ведьмы теперь знают, что кто-то убил их сестру, а значит — этот кто-то опасен, и его нужно найти и убить. Мы мертвецы во всех случаях, кроме одного — где спасаем владыку, — Стрэйб взял девушку за руку. — Я не дурак, чтобы пытаться победить их в открытом бою. Я буду держаться столько, сколько смогу, пока ты не освободишь владыку.

Авива несколько секунд смотрела в глаза своего спутника, а её рот то открывался, то закрывался, в попытке оспорить сомнительное решение, но в конечном счете друидка так ничего и не сказала. Она молча высвободила свою ладонь из ладони гвардейца и пошла вперёд. Атон, видя, как тяжело далось ей это решение, ничего не стал говорить, лишь молча последовал за ней.

***

Стрэйб собирался с мыслями несколько минут — он готовился, пожалуй, к самому страшному и тяжелому бою за всю свою жизнь солдата. Находиться под обстрелом десятков луков и сражаться одному против четверых озлобленных бандитов, которым нечего терять — все это не шло ни в какое сравнение с тем, что он собирался сделать сейчас. Мечи, копья, топоры и стрелы — от них можно найти защиту, но вот спастись от ворожбы невозможно, а от ворожбы крови — и подавно. Ворожба, что пожеланию ведьмы может принимать любую форму, оживлять неживое, делать оружие из ничего и поджигать, как настоящий огонь… Спасения от такого нет, даже если ты сам обладаешь даром ворожбы.

“В дуэли на мечах побеждает тот, кто сильнее и быстрее, в перестрелке лучиков — кто точнее, но что делать с тем, кто может творить всё из ничего? У меня есть оружие, что наделено ворожбой, и щит, который может выдержать прямые удары. Но что делать, если удар придёт снизу, сбоку, сверху? Думаю, ответы на эти вопросы я узнаю, если смогу выжить. Принц Балдер… простите, если сейчас из-за моей неосторожности ваша супруга умрёт. Мне искренне жаль, что до этого дошло”.

Атон уже знал, как привлечь внимание ведьм к себе. Взяв поудобнее Бурю, письмена которой, наконец, сияли как никогда ярко, Стрэйб сделал лёгкий взмах, направив на острие меча мысленную команду, и с лезвия сорвалась едва видимая дуга, что, пролетев несколько метров, ударилась в дерево, оставив на стволе неглубокую зарубку. Такой удар смог бы выдержать и человек, будь на нём хорошая броня, но гвардеец и не хотел тратить много сил. Его задачей было применить ворожбу, которую ведьмы прекрасно ощущают.

Шли минуты, Атон стоял посреди небольшого островка, который с трудом нашёл среди болот, и прислушивался. Время текло предательски медленно, в то время как сердце выстукивало бешеный ритм, а внутри черепа пульсировало так, словно он готов был вот-вот взорваться от напряжения. Гвардеец обратился в слух, прислушиваясь к каждому звуку, который мог услышать. Стрэйб делал ставку на то, что ведьмы не нападут сразу, а решат узнать, кто это столь сильный и дерзкий убил их сестру. Также Атон искренне надеялся, что ведьмы не скуют его своей ворожбой, чтобы пытать. Но, как показывала жизнь, не всегда ожидания совпадают с реальностью.

Когда гвардеец собирался выпустить ещё немного силы из меча, только чуть сильнее — ему казалось, что столь слабая ворожба просто не дошла до ведьм, он увидел силуэт по правую руку и резко повернулся к нему. Молодая женщина… нет, девушка — не больше двадцати пяти лет, словно видение, плыла к нему, легко и непринуждённо ступая по земле. Одета дева была в лёгкое платье алого цвета, с вырезом на бедре и крайне неприличным декольте. Причёска её напоминала каштановые языки пламени, такие же хаотичные, и такие же завораживающие. Лицо девушки было весьма привлекательным: тонкие губы, изогнутые в лёгкой усмешке, густые брови, большие тёмно-голубые глаза — холодные и пустые, как и вся её изувеченная натура.

К большому разочарованию Атона, ведьма была одна. Гвардеец сомневался, что её сестра притаилась где-то в кустах и ждёт удачного момента. Как успел понять Стрэйб, ведьмы слишком горды и самоуверенны. Они пленили владыку целого мира, зачем им таиться от какого-то обычного смертного.

— Так вот, как выглядит тот, кто убил Мару, — прозвенел нежный голос с лёгкой насмешкой. — Никогда бы не подумала, что Адэхи отправит отлавливать нас человека, — девушка рассмеялась. — Я думала, лисёнок теперь боится нашего рода, как Бурангул боится огня.

— Как видишь, я неплохо справляюсь, — громко произнёс Стрэйб. — Мара, как ты её назвала, уже вторая на моём счету. Твоя подруга, что досаждала владыке вод, сейчас дожидается вторую твою сестру в аду.

— Рея? — спросила девушка и вновь звонко рассмеялась. — Она была полной дурой. Считала, что мы ей не нужны, что она всего добьётся сама, вот и поплатилась. Я могу лишь сказать тебе спасибо, что убрал из нашей семьи… это пятно.

— Хорошая у вас семейка, — хмыкнул Атон. — Убийцы, что жаждут силы и власти, да ещё и между собой грызутся, как собаки. Хвала богу, что у меня нет таких родственников.

— Бог, о котором нам рассказывали, никто, — отмахнулась ведьма. — Сильные мира сего — владыки. Судя по тому, что ты пришёл сюда, ты знаешь, что бог этого мира у нас в плену. Мы уже долгое время забираем его силу, наполняем себя его безграничной мощью. Если бы ты не отвлёк нас, то через пару дней, а может и раньше, мы бы стали куда сильнее, чем эти самовлюблённые владыки.

— Может владыки и не идеальны, — согласился гвардеец, — но они, по крайней мере, не убивают никого без нужды и не используют других как дрова, чтобы разжигать свою силу. Они живут в своих мирах и держат их в равновесии.

— Они живут в своих мирах лишь потому, что они ленивые и жадные создания, — фыркнула ведьма. — Ты знаешь, что если бы владыки объединились, выбрали один мир и создали его своими силами, то он бы стал идеальным — раем на земле.

— И как ты себе это представляешь? — в этот раз усмехнулся уже капитан. — Адэхи садит деревья, а Броук их поливает? Или же Элбан возводит гору, а Оган и Бурангул украшают её красивыми узорами?

— Гармония, — прошептала дева. — Ворожба, которой они обладают, может гармонировать между собой, создавать нечто прекрасное. Они могут создать единый мир, где смогут жить все и сразу, в своё удовольствие, но они этого не делают. Владыки слишком горды, чтобы просить других о помощи, хотя, как показывает практика, бывают и исключения, — девушка с интересом оглядела мужчину. — Как ты стал гончей лиса? Что он тебе пообещал, раз ты отправился за нами?

— Помощь, — только и ответил Атон.

— Вот как, — кивнула ведьма и грустно усмехнулась. — Нам он тоже обещал… Много чего, но в итоге отказался от нас. Выбросил, когда мы ему надоели.

— Вы пытались убить его, — зло оскалился Стрэйб, не выдержав лицемерия девушки. — Вы убили тех, кто обучался с вами. Вы погубили столько жизней и чем-то недовольны? Владыка мог убить вас, но отпустил. Разве это не проявление доброты?

— Убей или будь убитым, — загадочно произнесла девушка. — Мы не хотели причинять ему вреда, но он сам нас вынудил. Когда я нашла новый источник ворожбы и развила его, я обучила тех, кто этого захотел. Но когда мы пришли рассказать об этом Адэхи… он страшно разозлился. Он говорил, что мы предали его, что изуродовали тот дар, который получили от него… Но мы ничего не уродовали, мы сделали ворожбу совершенной. Ворожба крови принимает любую форму, в зависимости от воли ворожеи. Её сила зависит от силы крови. Мы хотели объединить наши новые силы и силы владык, чтобы сделать мир лучше, довести его до ума… Но Адэхи сказал, что мы сошли с ума, что мы оправдываем убийства благими целями… Старый лис выжил из ума ещё тогда, раз не увидел того, что мы ему предлагали. Пожертвовать тысячей ради миллиона. Разве я не права?

Атон молчал, и причин тому было несколько. Первая заключалась в том, что он понял, кто перед ним стоит. Первая ведьма, мать всего того хаоса, что творился — Дивина. Это говорило о том, что вторая ведьма куда слабее её, а значит, если она осталась возле владыки, Авива может с ней справиться. Вторая причина, по которой Стрэйб хранил молчание, заключалась в словах первой ведьмы. Паззл складывался, и складывался двояко — так, что Атон не мог решить, кто и насколько говорит правду. С одной стороны, были молодые девушки, души которых горели любовью и заботой о людях, ради которых они обучились жуткой ворожбе. Их цели были благородны, хоть и кровавы. С другой стороны — владыка леса Адэхи, который знает о ворожбе и своих братьях и сёстрах всё. Возможно, мечты о рае на земле, который могли бы построить все владыки, если бы объединили силы, просто несбыточная мечта, и лис это прекрасно понимал. Когда его бывшие ученицы пришли к нему и рассказали о своих новых силах, он увидел в них не просто горящих благородной идеей девушек — он увидел фанатиков, которые ради призрачной цели готовы были утонуть в крови, но сделать так, как сами себе выдумали. Стрэйб молчал, казалось, целую вечность, но ответ на вопрос он нашёл…

— Вы пленили владыку… чтобы набраться сил и самим построить рай? — тусклым голосом спросил Стрэйб.

— Всё верно, — улыбнулась Дивина. — Если владыки не хотят сделать мир лучше, мы сделаем это за них. Их кровь самая сильная, которую только можно найти. Владыка тумана не самый сильный среди своих братьев и сестер, но его силы вполне хватит, чтобы начать возводить фундамент идеального мира… Когда наши резервы начнут пустеть…

— Вы продолжите убивать, — сквозь зубы процедил Атон, сжав рукоять меча. — Ваш идеальный мир — это песочница, где вы будете строить одно и уничтожать другое. Сегодня вам кажется, что идеально возвести лес здесь, а через месяц вы поймёте, что его нужно убрать и вырастить в другом, а для этого нужны новая кровь, новые жертвы.

— Но в конечном итоге он будет создан! — ведьма, уловив настрой собеседника, ощетинилась, и её руки заметно напряглись, а лицо с прекрасной маски сменилось на гневную гримасу. — Идеал — это то, к чему нужно стремиться. Будет множество черновиков, но итог один — идеальный мир, где смогут жить все: и люди, и кентавры, и феи, и прочие твари.

— Они не твари, — прорычал капитан, — они такие же создания, как и прочие разумные существа, как люди. Правда вот, ты и твои сестры — большое исключение.

Атон больше не мог сдерживать гнев и отвращение, которые он испытывал к этой девушке… нет, старой карге, которая выжала из ума и бредит мечтами, желанием выкосить всё и вся из-за своего “хочу”. Стрэйб шестым чувством знал, что ведьма уже готова швырнуть в него свою ворожбу, он даже поднял щит Бурангула… но он не ожидал, что удар будет такой силы. Кровавый сгусток, который Дивина создала в своих ладонях, больше походил на очень плотное и тяжёлое ядро. Когда он был завершён и полетел в сторону капитана, то столкнулся со щитом. Щит выдержал удар, но вся убойная мощь ушла в человека, заставив его потерять равновесие и отшатнуться на несколько шагов назад.

Дивина больше не была такой привлекательной, как в первые минуты своего появления. На её лицо залегла тень гнева, черты заострились, растворив её красоту, а без того холодные глаза окончательно сделались пустыми. Ведьма явно была в ярости, отчего все удары были очень сильными, но прямолинейными. Дивина кидала кровавые сферы одну за другой, целясь обидчику в голову, но Атон крепко стоял на ногах и принимал все удары на щит. После десятка неудачных попыток пробиться в лоб, ведьма начала брать себя в руки. Её взгляд сосредоточился на гвардейце, руки начали выписывать какие-то сложные пируэты, а губы безмолвно шевелиться. Стрэйб знал, что хорошего от такой заминки ему ждать не стоит, поэтому решил попробовать атаковать сам. Сжав Бурю до хруста в пальцах, Атон взмахнул мечом, направив лезвие по небольшой дуге вверх. Знаки на доле меча едва заметно вспыхнули, и с лезвия клинка в сторону ворожеи полетел плотный серп бело-голубой силы.

Дивина, которая явно не ожидала такого от простого человека, прервала свою ворожбу и, как обычный человек, отпрыгнула в сторону. От падения на землю её красивое платье и она сама покрылись липкой грязью и пылью, растеряв остатки красоты. Когда она подняла пылающие яростью глаза и уставилась на обидчика, Атон уже делал второй замах, собираясь сделать его чуть сильнее предыдущего. Когда с лезвия сорвался очередной серп и полетел в ведьму, та уже была готова. Её рука, что за одно мгновение налилась алым цветом, отчего обрела жуткий вид, словно назойливую муху, поймала, казалось бы, неосязаемый воздушный серп и отшвырнула в сторону.

Теперь настало время удивляться Атону. Он как истукан смотрел на то, как ведьма поднимется на ноги, как беспечно отряхивает с себя грязь, а после пронзает его своими налившимися кровью глазами.

— Теперь я чувствую, — понимающе проговорила Дивина. — Печати, оружие, ворожба… Ты неплохо подготовился. Сам ты не владеешь ворожбой, но твоё оружие, твой щит… Да, они пульсируют силой льда и ветра.

— Мне хватит и этого, — бросил Стрэйб, переводя дыхания и готовясь к новой атаке.

— Если бы я была простым человеком, то да, — девушка с лёгкой улыбкой на губах провела острым ногтем по своей ладони и из, казалось бы, маленькой раны, хлынула маленькая река, — но я уже наполовину бог.

Поток крови, что лился из пореза на руке, не достигал земли. Он замирал в нескольких сантиметрах над жухлой травой, формируя очередной кровавый сгусток. Поначалу Стрэйб подумал, что она формирует большое ядро, чтобы запустить его в щит и разнести его, но неопытный в ворожбе гвардеец в очередной раз ошибся. Сфера из крови получилась очень большой — диаметром около полуметра, и очень плотной. Атон понял, что она завершена, тогда, когда поток крови из руки ведьмы вдруг резко оборвался, а рана буквально на глазах затянулась.

— Mae Blood mimicry. (Мимикрия крови), — Дивина положила руку на кровавую сферу и заговорила на языке владык. — Volkolak, nodwyddau glöyn byw, leshii (Волколак, бабочка игл, леший).

Кровавый сгусток пошёл волнами. Несколько секунд он вибрировал, испуская звуки, похожие на всплески волн, а после разделился на три части — одну большую, и две поменьше. Когда сферы замерли друг от друга на расстоянии нескольких шагов, они вновь пошли волнами и вместе с тем стали преображаться. Самая большая сфера выпустила из себя несколько толстых отростков, которые в пару мгновений стали огромными лапами и уродливой волчьей мордой. Вторая сфера вытянулась в тонкий овал, отрастила себе огромные крылья, сплошь покрытые заострёнными чешуйками и маленькую мордочку, чем-то напоминающую паучью. Последняя же почти не изменилась — разве что к её идеально круглой форме добавились сотни кровавых лучей, растущих из центра, где теперь располагалось некое подобие лица. Три монстра, состоящих из крови, стояли перед гвардейцем. Их морды, как и глаза без зрачков, ничего не выражали, но от них исходили волны неутолимой жажды убийства. Они пришли в этот мир лишь с одной целью — убивать.

Все три создания замерли на своих местах и пока не собирались двигаться, лишь создание, что обладало крыльями, изредка ими махало, чтобы поддержать себя в воздухе. Ведьма смотрела на свои творения с нескрываемой радостью. Её глаза одновременно горели жаждой убийства, и при этом каким-то странным теплом — словно она была матерью, а перед ней находились её любимые дети.

— Видишь, на что способна наша ворожба, — заговорила Дивина, с усмешкой глядя на капитана. — Мы можем созидать все, что нам будет угодно. Владыки способны делать лишь то, на что способна их ворожба. Лисёнок — выращивать деревья, каменный истукан — лепить горы. Лишь мы одни можем всё и сразу. Ты не находишь эту силу поистине великолепной? Мы — демиурги новой эпохи.

— Я нахожу её поистине отвратительной, — брезгливо отозвался гвардеец. — Деревья, реки и поля из крови? Ни одно здравомыслящие существо не захочет жить в таком кошмаре.

— Тогда они станут нашим топливом, — пожала плечами ведьма и звонко рассмеялась. — Нам не нужны те, кто беспокоятся о таких мелочах. Мы заселим наш мир лишь теми, кто хочет обрести гармонию и покой, жизнь, где не будет власти владык и потребности хоть в чём-нибудь. Мы дадим нашим жителям всё и сразу.

— Ваш рай понравится только вампирам, — усмехнулся Атон. — Вы выкосите все миры, но ни одного столь же безумного существа, что разделит ваши взгляды, вы не найдёте ни в одних владениях.

— Мы не безумны! — прокричала ведьма и, топнув ногой, подняла указательный палец на гвардейца. — Dwg i mi ei ben. Byddaf yn rhwygo allan ei dafod budr fy hun. (Принесите мне его голову. Я сама вырву его поганый язык).

Приказ прозвучал, и три создания наконец зашевелилась и двинулись в сторону гвардейца. Атон не стал убегать или молить о пощаде, он знал, что всё это бесполезно. Он лишь встал в более устойчивую позу, поудобнее перехватил меч и приготовился к неминуемому.

“Господи, если ты слышишь меня — дай сил не убояться врага и принять достойную смерть”.