Дракон ведьме не товарищ, или суженый за рекой Смородиной (СИ)

ГЛАВА 8. Про работу, крокодила и странное объявление.

Лютыч не отпускал ее. Маша стояла у двери, а несносный королевич, невоспитанный змей-дракон древнего рода, обхватил ее щиколотку лапками и смотрел на нее, изредка моргая. Возможно, это была неудачная попытка гипноза, Маша не знала, но она еле отодрала маленького питомца и позвала кота, сказав, что Лютыч должен его слушать как старшего в доме.

На работе Маша закружилась в вихре срочных и не очень заданий, и не заметила, как прошло несколько часов. Людочка и судья были в судебном заседании, и она занималась текучкой без посторонних разговоров. Если она и отвлекалась, так только на мысли, когда же Кудесин сообщит хоть какую-нибудь информацию. Она пару раз уже намеревалась позвонить ему, но потом ловила себя на том, что это неудобно, вроде как подгоняет человека, ничем ей не обязанного и занимающегося историей и биографией Лютыча на чистом энтузиазме.

Дверь открыла и Людочка с улыбкой Миледи из «Трех мушкетеров» зашла в кабинет. Она бросила на стол папку с листами бумаг и ручкой, и громко начала отсчет: «Раз, два, три, четыре…»

На счет «пять» в кабинет вошел обвинитель Нистратов.

«Ну, вот, пожалуйста», - прокомментировала она, показывая рукой в его сторону.

Нистратов огляделся и пристроил свой портфель на стол Маши со стуком. Канцелярские товары тут же подпрыгнули. Ручка упала на пол, но у обвинителя проснулась совесть, и он наклонился, чтобы поднять ее.

- Ох и мудрит ваша судья, ох и мудрит! – он положил ручку рядом с коробкой скрепок, отодвинул стул ногой и вольготно на нем устроился. Схватил со стола Людочки, который был плотно придвинут к столу Маши в целях экономии драгоценных метров, лежавшую конфетку, и смачно зачавкал.

Маша подозревала, что так развязно обвинитель ведет себя намеренно. Однажды она столкнулась с ним в театре, и он галантно раскланялся с ней, представил своей спутнице – даме несколько старше его, но очень приятной наружности и с хорошими манерами. Однако как только он входил на поле сражения – заседание в Трибунале – он становился неистовым в борьбе за свои позиции. Состязательность в процессе он воспринимал исключительно как арену для битвы.

- Вот, скажите, мне девушки, зачем Ангелина Николаевна с таким рвением выясняет вопросы, которые вообще к делу не имеют никакого значения? А?

- Вы про что? – очень ненатурально удивилась Людочка.

- А то ты не знаешь! Вроде не ты в процессе со мной была! – ухмыльнулся Нистратов.

Потом он сел на стуле с прямой спиной и тонким голосом, подражая Сединой, начал говорить:

- Кто открыл вам дверь в подъезд? Как это не помните? Как объясните, что бывшая жена не помнит ничего с момента, как увидела вас в своих дверях, а опоили вы ее дурман-травой в квартире только спустя время?

Надо отметить, что актерское мастерство у него хромало. Было комично, смешно, но совсем не похоже на Ангелину Николаевну.

- Нет, вы мне ответьте, зачем ей это? Дело выеденного яйца не стоит, мужик вину признает, раскаивается, а судья все ковыряется, выискивает что-то. Раньше считалось, что признание вины – царица доказательств, между прочим.

- А, если самооговор? – возразила Людочка.

- Не в этом случае, в квартире полно его отпечатков, в том числе на стакане с дурман-травой. Запросы какие-то дурацкие в Управление по вопросам магии строчит зачем-то. Не тут она копошится, вот через пару месяцев вам в Трибунал направим дело по убийству с трупом без черепа, так там обвиняемый и вину отрицает, и коллегию присяжных себе запросил – вот, где ей раздолье будет.

- Представьте, если она оправдает? – снова спросила Людочка.

- Только, если присяжные в вердикте укажут, что это не он. Сама она не может, там все присяжные решать будут. И, слава Богу, скажу вам, девчонки! Я постараюсь присяжным все популярно и доступно объяснить, чтобы не дать вашей судье загубить работу инквизиции на корню.

- Наговариваете вы на работу Трибунала, потому что привыкли, что все косяки горе-инквизиторов и недотеп из обвинения покрывают, а теперь вас работать заставляют, как в Магическом кодексе предусмотрено.

- Беспокойная душа у нашей Ангелины Николаевны, - подытожил Нистратов, Девчонки, попить не дадите, конфета ваша поперек горла пошла, не от души угостили!

- Вы сами ее без спроса взяли, - ответила Люда, но воды в стакан «для посетителей» налила.

- Людмила, не жмотись! – укоризненно сказал он, - Муж любить не будет при такой негостеприимности.

Иногда Маша представляла себе, как походит к Нистратову и, собрав все силы, душит этого противного мужика. Достал уже!

- Маш, у тебя телефон гудит не переставая, - заметила Людочка, - а ты даже не реагируешь.

Она оторвала ее от приятных мыслей расправы над Нистратовым, и Маша с удивлением обнаружила, что, не прерываясь, ей названивает абонент «Лидия Анатольевна». Хозяйка съемной квартиры. Маша заволновалась – неужели что-то случилось?

- Маша, – услышала она растерянный голос Лидии Анатольевны, - к нам сейчас приходил участковый, и хочет поговорить с тобой, я ему сказала, что ты работаешь в инквизиции. Он мне сказал, что какая-то сумасшедшая старушка сообщила, что ты в квартире хочешь устроить крокодиловую ферму. Заявление написала. Участковый идет к тебе на работу.

- Спасибо что предупредили, тетя Лида. А что вы ему ответили?

- Господи, да что тут скажешь? У Никитичны деменция десять лет назад началась, а сейчас в самом разгаре. Я ему говорю, что была у тебя на днях, проведала, что в квартире порядок, что из всей живности у тебя только кот. И еще, Машунь, он заинтересовался, не сдаю ли я квартиру тебе в аренду, так я сказала, что по старому знакомству с тебя денег не беру. Сама понимаешь, к чему он спрашивает. Ты уж подтверди?

- Ну, конечно, тетя Лида! А вам спасибо, что предупредили.

Боевое настроение Маши тут же нашло выход теперь уже в другой мысленной картине – она сдавала неугомонную Никитичну санитарам, а жильцы дома пожимали ей руки и благодарили за проявленную бдительность.

Нистратов наконец-то ушел, потому что собирался забежать в инквизицию, и Маша поделилась с Людочкой новостью о визите к ним участкового.

- Пипец, бабка наглая, - возмутилась девушка, - у нас тоже такая в соседнем подъезде живет. Короче, бабка теперь в тебя вцепилась не по-детски, монстрика прятать нужно.

- Ты думаешь? – расстроилась Маша, - Кому я его отдам? Он ко мне привык, он и послушный, и я его к порядку почти приучила. Вот собираюсь показывать ему буквы и счету обучить. Кудесин же сказал, что он просто в человека оборачиваться не умеет, а так – как ребенок.

- Ну, ты уж так близко к сердцу все не воспринимай, ладно? Скажешь тоже, ребенок! Рано тебе такими категориями мыслить – так и котенка можно к ребенку отнести. Тогда у тебя два ребенка в доме, получается. Своего родишь – все будет отлично. А монстрик и кот – это домашние питомцы.

- Он не монстрик! Он дракон.

- Да, дракон – это милое пушистое существо. Ага, - съязвила Людочка, - Неизвестно, во что он вырастит!

Последние полмесяца Маша пребывала в постоянном состоянии, которое называла «начеку». И права Людочка, она доверилась Кудесину, но ведь, никто знать не знает, как развивается дракон, как меняется его природа в период взросления. Она вспомнила «Игры престола» и совсем приуныла. Лютычу понадобится простор, а в ее понятии простор – это дачная лужайка и грядки около дома.

К приходу участкового Маша накрутила себя окончательно, и смотрела на него с лютым негодованием.

Участковому Иванову было лет тридцать, он был спокоен и говорил с ней исключительно в рамках написанного Никитичной заявления. Девушка почувствовала большое облегчение, когда поняла, что Иванов сомневается во вменяемости ее соседки.

- Гражданка Лютикова пишет, что вы ведьма, и можете из крокодила сделать дракона.

- Ха-ха-ха, - засмеялись они с Людочкой натужно.

«Если бы ты знал, как близок к истине. У меня дома самый настоящий дракон, который, если верить Кудесину, еще и королевич», - думала Маша.

Он записал объяснения Маши, которая сказала, что никакого крокодила домой не приносила, а живет по разрешению хорошей подруги мамы в ее квартире. А потому как она самая настоящая ведьма, и состоит в Реестр магических лиц, с ней в доме живут ведьмин кот и домовой.

Участковый сказал, что зайдет к ней домой посмотрит бытовую обстановку для «чистоты процесса». «Бесполезная работа, и времени жалко, есть же у меня важные дела, но контингент такой - что поделать», - пожаловался он на прощание.

После обеда Маша занималась только работой, не отвлекаясь ни на что. План встречи участкового ей был понятен: она спрячет Лютыча у мамы, перенесет туда на несколько часов его лоток и детский сервиз, чтобы не вызвать подозрения – зачем вашему коту два лотка, а у вас что – ребенок имеется? Разложенные по всей квартире пледы – забота об удобстве кота, так что все складывается неплохо.

Домой она спешила, чтобы на подъеме завершить все запланированные дела, настроение было не только боевое, но и весьма радостное. Она уже нажимала цифры кодовой двери, как увидела объявление, написанное от руки, каллиграфическим почерком:

«Пропал мальчик в обличье дракона из рода Лютычей. Золотого оттенка с коричневыми пятнышками на спине, разбросанными в шахматном порядке. Тугариным-змеям и Горынычам не отдавать, заботиться и охранять до прибытия отца Владислава Лютыча. Благодарность материального характера гарантирую».

Маша прочла его еще раз, а дальше она ничего не помнила. Она просто отключилась.

Когда девушка пришла в себя – она слышала голос мамы, хлопотавшей над ней и пыхтенье маминого кота. Маша открыла глаза: она у мамы на кровати в своей старой комнате.

- Боже, Машенька, ну как же так! – запричитала мама, - Как хорошо, что я с работы возвращалась и видела, как ты к дому подходишь. Из-за какого-то объявления сознание терять!

- Ты его прочла?

- Так оно у тебя в руках было, дочка. Ты его сорвала со стены.

- Мама, надо посмотреть на соседних подъездах, - разволновалась Маша, - Пусть папа сходит и посмотрит, пожалуйста!

- Ну, конечно, только успокойся.

- Мама! – Маша резко вскочила и покачнулась, - ко мне участковый скоро придет, Никитична заявление написала, что я крокодила домой принесла. Лютыча и все его «приданое» спрятать у тебя нужно!

Родители усадили ее за стол и побежали в ее квартиру, чтобы забрать маленького дракона вместе с вещами.

Но Лютыч устроил им бунт, начал бегать по квартире и снова шипеть. Он не хотел ни с кем из них уходить. Как не старалась мама объяснить, что это на несколько часов, малыш продолжал носиться по комнате и кухне в поисках надежного убежища. Папа привел Машу, к которой Лютыч подбежал тотчас и обхватил лапками за ногу.

- Малыш, - погладила его Маша, - к нам сейчас придет дядя, который не должен тебя видеть. Ты побудешь немного у мамы с папой, а потом я снова заберу тебя обратно. Пожалуйста, будь хорошим мальчиком. Я очень не хочу, чтобы тебя нашел кто-то плохой и забрал навсегда, потерпи.

Лютыч посмотрел на нее и кивнул. На глазах маленького дракона блестели слезы.

- Ты, погляди только, - сказала мама, - Он же тебя только и слушает. Со мной, значит, балуется, а мамочку свою слушается!

А маленький дракон из рода Лютычей снова кивнул, и обнял Машу, как мог, своими короткими лапками, когда она взяла его на руки. Крылышки мелко трепетали – от любви к Маше.