Дракон ведьме не товарищ, или суженый за рекой Смородиной (СИ)

ГЛАВА 24. Похищенная.

Маша осознала, что в этот момент ее магические способности не помогут. За мгновение до того, как ей подсунули под нос тряпку, пропитанную полынным отваром с дурман-травой, она почувствовала его тягучий усыпляющий запах, и… всё.

Очнулась она в полной темноте, со связанными руками и ногами. На глазах - повязка, больно стягивавшая волосы. Тело ныло, голова гудела – явные последствия зелья. Но тут она почувствовала спиной что-то холодное и неровное.

«Как же все плохо», - промелькнула мысль. А, нет! Есть и хорошее, очень хорошее! Перед ее мысленным взором возник образ Николеньки – милого, курносого мальчугана с непослушной копной волос. Он бежал к ней, снова обретя человеческий облик. Как же счастлив теперь Владислав!

Но связаться с ними Маша не могла. Лютыч-старший говорил ей, что их связь может оборваться лишь при одном условии, но вот каком именно, она никак не могла вспомнить. Последствия дурман-травы.

Голова болела невыносимо. Она поерзала, надеясь хоть как-то облегчить боль. И пить хотелось ужасно.

- Эй! Есть кто-нибудь! – крикнула Маша, пытаясь перекричать шум в голове, - Эй, похитители, вы где?

Она прислушалась. Где-то совсем рядом что-то шуршало, шебуршало, скрипело. Она осторожно пошевелила ногой. Это был не пол и не земля, а что-то, напоминающее дорогу.

Несмотря на постоянные звуки, окружающая обстановка казалась тревожной. Каждый шорох вызывал дрожь, куда более сильную, чем могла бы вызвать полная тишина. Внезапно что-то скользнуло по ее лодыжке и начало ползти вверх. Маша попыталась пошевелиться, но это лишь привело к тому, что под нее попал какой-то острый камешек.

«Ну что за напасть!» - подумала она. Кто-то явно знал о ее способностях, о том, что лишь особые травы, заговоренные на дурман-траву, могут временно ослабить ее силу.

Маша снова позвала на помощь:

- Помогите! Есть кто-нибудь?

В ответ снова тишина. Гнетущая и устрашающая.

«Может, стоит попробовать припугнуть? – мелькнула мысль. – Терять-то уже нечего».

- Помогите! Иначе прокляну! Прокляну до седьмого колена!

И тут она услышала слабый стон, похожий на старческий. Или ей показалось? Нет, отчетливое «Ох-ох» прозвучало рядом. Неужели еще один похищенный?

- Прокляну! – снова крикнула Маша, вкладывая в голос всю свою силу.

- Не ори, – прозвучал резкий, но, кажется, не злой голос. - Разоралась тут.

Девушка послушно замолчала. Пожалуй, надо взять паузу. Тот, кто обратился к ней, больше не подавал голос.

Вздохнув, она поняла, что нужно как-то начать разговор. Внутри нее боролись отчаяние и надежда. «Лютыч, найди меня! Не оставляй!» – подумала она и почувствовала, как глаза наполняются влагой. Слезы промочили повязку на глазах.

В замке Лютычей оставались ее родители. Оставалось надеяться, что он найдет ее раньше, чем ее родные узнают о случившемся. Она услышала недалеко от себя шаги. Тот, кто сторожил ее, ходил вокруг нее. Ее начало мутить, пить хотелось невыносимо.

Маша снова закричала:

- Я пить хочу! - повторила она. Девушка почувствовала, что ее голос дрожал от жажды и страха.

В ответ раздался грубый голос старика:

- Только и можешь, что орать да требовать, - гаркнул он.- Молодая, а уже такая наглая. Просить надо, а ты тут командуешь. Сидишь, как прикованная, а мне дерзишь. Тьфу! Ведьма и есть. Потому-то вас и жгли в старину люди.

- Простите меня, пожалуйста, – Маша решила сменить тактику. Ее голос дрожал, и слезы сами собой текли по щекам, она не могла их остановить. - Я совсем не хотела вас обидеть. Просто я очень напугана. Меня похитили очень плохие люди. Меня ждут дома родители, мужчина и маленький мальчик. Пожалуйста, помогите мне.

Она ничего не видела. Отчаяние накатило с новой силой. Маша с тревогой вслушивалась в окружающие звуки.

- Дайте мне хотя бы воды, – тихо попросила она, чувствуя, как пересохло в горле.

Маша опять вздохнула, пытаясь прогнать навязчивые мысли о жажде, которая мучила её. Во рту было сухо, тошнота накатывала новыми приступами. Она вспомнила слова о том, что никогда не надо отчаиваться. Нужно взять себя в руки и наметить хоть какие-то шаги к взаимопониманию с человеком, который находится рядом.

Во-первых, нужно упросить старика дать ей воды. Желание пить истерзало ее, изнуряло и доводило до истерики. Девушка едва могла сосредоточиться. Во-вторых, старик явно враждебно к ней настроен. Все потому, что он считает ее ведьмой. Совершенно ясно, что похитители, с которыми он, несомненно, связан, убедили его, что она опасна. Значит, нужно убедить его в обратном, доказать, что никакой опасности она не представляет.

Маша попыталась взять себя в руки. Она откинула голову назад, но больно ударилась о стену. Неровная, снова отметила она. К тому же пыльная. Маша несколько раз чихнула.

Девушка, вернувшая себе остатки самообладания, снова обратилась к своему молчаливому охраннику:

- Если со мной что-то случится, кому от этого будет польза? Если бы моя смерть была кому-то нужна, меня бы не похитили и не привезли сюда. Те двое, что смогли справиться со мной, слабой женщиной, имели много возможностей меня убить, и не раз. Неужели вы позволите мне умереть от жажды? Вряд ли это кому-то выгодно.

В ответ – только тишина. Старик молчал, но его громкое сопение было отчетливо слышно. Маша поняла, что он стоял неподалеку.

- Нам не обязательно подружиться с вами. - продолжила свою психологическую беседу с незнакомцем Маша, - Но мы можем просто разговаривать. Я не жду сочувствия или понимания, просто немного воды и разговора.

«Пока мне не понадобится в туалет. Что тогда?» - с досадой подумала Маша.

- Ты ведьма! – внезапно рявкнул старик.

- Да, - согласилась она. - Но те, кто меня связал и оставил здесь под вашей охраной, лишили меня моей колдовской силы. Разве я бы просила у вас воды и не освободилась бы сама, если бы моя ведьмовская сила была при мне? Увы, сейчас я как та бодливая корова, которой Бог рога не дал. Знаете такую поговорку?

- Знаю, - буркнул старик в ответ.

- Ты же кричала, что проклянешь меня! – с недоверием спросил старик.

- Я лгала, – тихо ответила Маша.

- А вдруг ты сейчас врешь? Вдруг у тебя есть колдовская сила? – он не отступал, но Маша отчетливо уловила сомнение в его голосе.

- Клянусь вам в том, что я сейчас ее лишена, – произнесла она. Пусть простит Бог ей этот обман. Иначе никак. Ей нужно выжить – только выжить.

К ее губам приставили что-то, пара капель воды пролилась на подбородок. Старик подошел к ней, держа в руках емкость с водой. Он осторожно поднес ее к ее губам. Маша жадно сделала глоток, потом еще один, утоляя жгучую жажду.

- Полегче, – сказал старик. Его тон смягчился, в нем послышалась нотка жалости.

Глоток воды оказался настоящим счастьем. Никогда прежде она не ощущала ничего столь восхитительного, столь сладкого. Несомненно, вода - самое драгоценное сокровище, которое только может подарить земля.

- Спасибо, – выдохнула она, чувствуя, как тепло разливается по телу. – Вы так добры. Спасибо вам огромное.

Старик что-то невнятно проворчал в ответ, и она услышала удаляющиеся шаги. Сердце забилось быстрее. Главное, чтобы он не замолчал. Нужно говорить, говорить без умолку. «Пора вспомнить, что когда-то папа называл меня маленькой болтушкой», - подумала Маша.

- У меня есть и другие нужды, – произнесла она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. - Не сейчас, конечно. Но вы же отведете меня в туалет?

- А куда я денусь? – грубо ответил старик.

- Спасибо, – повторила она. Его резкость – ерунда, это ничего страшного. - А как вас зовут? Меня зовут Мария. Можно просто Маша.

- Дрын.

- Дрын? - удивленно переспросила она. Девушка ушам своим не поверила - какое-то странное и пренебрежительное прозвище. Неужели имя?

- Да.

- Какое необычное имя. Я никогда раньше такого не слышала.

- Меня так прозвали. А тебе знать мое имя ни к чему. Я и сам уже забыл, как меня звали на самом деле.

- Да, вы правы, имя – это мелочи. Главное ведь, как человек себя чувствует. А почему именно Дрын?

- Длинный я. Худой да длинный с самого детства, - проскрипел Дрын. - Мне девятый десяток, а мяса на теле так и не нажил.

- А меня папа болтушкой прозвал.

- Так ты только в себя пришла, ни на минуту не замолкала, - засмеялся он. - То проклинала, то пить просила, то заладила «спасибо» да «спасибо».

- А где мы с вами? Это какой-то дом заброшенный?

- Не твоего ума дела. Заткнись уже.

Маша умолкла, потому что Дрын взорвался от гнева. Ему нужно было время, чтобы успокоиться и прийти в себя.

Маша понятия не имела, сколько сейчас времени. Повязка на лице, впитавшая ее слезы, теперь высохла. Но ей было очень плохо, под этой проклятой тряпкой невыносимо зудело. Сколько еще продлится этот кошмар? Она снова пошевелилась, руки-ноги оцепенели. Нет, она не сдастся. Она жива, и это главное.

- Можно мне хотя бы ноги развязать? Я понимаю, что повязку с глаз вы не снимете, и руки тоже не освободите. Но, может, хотя бы ноги можно развязать? Куда я сбегу?

Вдруг раздались громкие шаги. Уверенные и твердые. Одновременно с этим Маша почувствовала тонкий, едва уловимый цветочный аромат. «Женщина», - мгновенно поняла Маша. Теперь она почти не сомневалась, что сейчас услышит знакомый, властный голос. С толикой капризности.

- Дрын, как себя ведет ведьма? Не шалит? – раздалось через мгновение.

- Да как можно, Ваше Высочество? Я с нее глаз не спускаю, - почтительно отозвался старик.

- Здравствуй, Злата! – усмехнулась Маша, - Может, ты мне развяжешь руки и ноги? А Влад тебя вознаградит! За то, что ты спасла его Истинную, он обязательно пригласит тебя на торжественный прием.

- Замолчи! - взвизгнула Злата.

А Маша почувствовала, как ее грубо ударили в бок. Похоже, все только начинается.