Дракон из Винтерфелла

Глава 242

— Как мы будем действовать? — спросил Эддард Старк.

Он спрашивал о том, какой же план противодействия против Тайвина Ланнистера будет применен нами.

— У Тайвина весьма хорошая кавалерия, — произнес я, думая о том, что же лучше всего поставить против лорда Ланнистера из своих людей. — Я же привел пехоту.

Эддард Старк, нахмурившись, проговорил:

— Ты же понимаешь, что пехота против кавалерии зачастую весьма слаба.

— Хах, — улыбнулся я, думая о своих людях.

Мои небесные глаза засекли движение мое пехоты… Шаги были однообразны, словно ритмичный метроном, но сущность движения совершенно различна.

Пехота, как хищное животное, охотится на каждый свой шаг, когда она впивается в землю своими ботинками и глубоко впитывает душу местности. Они похожи на охотников, бдительных и медленных, готовых к удару с неожиданной яростью.

Каждый солдат — часть единого организма, великой зубчатой передачи, в которой каждый звено зависит от другого. Каждое лицо в пехоте — это лицо командира, жаждущего победы и заставляющего солдат идти вперед, независимо от страха или усталости.

Кавалерия же — это скорость, мощь и элегантность в движении. Их ритм — галоп, быстрые, сильные и грациозные. Они сливаются с лошадьми, становясь одним неразделимым существом. Их боевой танец на поле битвы — это эффектное представление, манящее глаз и пугающее сердца врагов. Они — грозные наездники, владеющие искусством боя верхом, и каждый кавалерист — как вихрь страсти и пронзительного копья, направленного в самую душу противника.

Если пехота — земля и её природные дары, то кавалерия — ветер и свобода, которую они приносят на своих доспехах. Пехотинец борется за каждый квадратный метр земли, кровоточащей под их ногами, в то время как кавалерист мчится по бескрайним просторам, навстречу новым горизонтам.

Оба вида войск служат своей и цели, но их способности и сущности неразделимы. Пехота — стена обороны и ярость атаки, кавалерия — молния, разрывающая облака. Вместе они образуют единую силу, способную сразиться с врагами и преодолеть любые преграды, которые стоят на пути к победе.

На бескрайних полях, облака пыли поднимаются от копыт мощных коней, когда кавалерия стремительно наводит ужас на врагов. Блеск стальных лат, молниеносные атаки, грозные копья, и земля замирает перед мощью рыцарской конницы.

Однако, в недрах крепостей и горных ущелий, пехота восседает на троне своей несгибаемой силы. Каждый солдат — камень в стене, их доспехи звенят стойким звуком, а сердца бьются ритмично, словно барабаны войны. В зарослях леса, скрытые от глаз врага, пехотинцы готовятся к засаде, где мастерски применяют свои навыки в ближнем бою. Их щиты защищают от копий и стрел, а копья и мечи яростно отвечают на вызов.

Таким образом, невозможно однозначно утверждать, что одна сила превосходит другую. В холодных и жестоких сражениях Вестероса, их судьбы переплетаются, и только через сложное плетение военной тактики и доблести отважных бойцов, можно определить исход схватки. Когда мечи сталкиваются, а копыта раздавливают землю, решающим фактором становится не только сила и умение, но и воля к победе и верность своим идеалам.

Война, как и жизнь, непредсказуема и многогранна, и лишь время расставит все на свои места и раскроет истинное превосходство между пехотой и кавалерией в этом мире запутанных судеб.

— Я бы не был столь уверен в таких заявлениях, — проговорил я, смотря на Эддарда Старка.

Лорд Старк и Барристан Селми с недоумением взглянули на меня.

— Вы думаете, что Безупречные способны справиться с рыцарями? — спросил Барристан с легким недоверием на лице.

Моя вера в свою пехоту основывалось не на том, что Безупречные хорошо справлялись с дотракийцами. Основная причина моей веры была основано на том, что вооружение моей пехоты во много раз превосходило вооружение рыцарей этих земель.

А если же говорить о иной составляющей моей армии, то в данном качестве мои люди ни на йоту не уступают людям Тайвина. Именно по этой причине я был уверен в том, что решающей составляющей будет именно вооружение.

— Вы сами скоро увидите, — ответил я на сей вопрос с легкой улыбкой на лице.

Барристан Селми и Эддард Старк оставалось лишь смирится с моим решением.

— В таком случае… Пора бы перейти к иному вопросу, — проговорил Эддард Старк.

Ещё до того как Эддард Старк произнес свои следующие слова… Мне было известно то, что он хотел сказать.

— Как поступим с четой Ланнистеров? — спросил у меня Эддард Старк.

— Дождемся Тайвина Ланнистера, — произнес я, держа в голове определенную сцену. — После того как поймаем Тайвина, то в ту же секунду проведем суд над всеми.

— Понятно, — задумчиво кивнул Эддард Старк.

Я видел, что мой ответ устроил лорда Старка. Барристан Селми не имел какого-либо мнения по данному вопросу, видимо дело было в том, что предыдущие люди, которым он служил… Не хотели слышать его мнения по данному вопросу.

— А вы что думаете, сир Барристан? — спросил я у старого рыцаря.

Старый Рыцарь удивился от того, что я задал подобный вопрос ему. Однако спустя мгновение он восстановил самообладание.

— Я думаю, что это не самое плохое предложение, которое прозвучало за сегодня.

— Хах, — улыбнулся я, задумавшись над словами Барристана. — Давайте перейдем к обсуждению иного вопроса.

Старый рыцарь и лорд Старк переглянулись, после чего кивнули.

— Теперь, я думаю, что вы оба хотите услышать о моих действиях по отношению Малого Совета?

Эддард Старк кивнул. Моего дядю волновало то, что теперь нам необходимо заполнить почти все позиции в Малом Совете.

— Если быть откровенным, то у меня в голове есть парочку людей, которые могли бы заполнить некоторые позиции… Однако это всё можно будет совершить, если только закончим с волнением в Вестеросе. А пока большую часть обязанностей я беру на себя.

Эддард кивнул, принимая мои аргументы.

— Ответили ли Великие Рода? — спросил я у Эддарда следующий крайне важный вопрос.

Эддард кивнул и положил на стол письма.

— Нам ответили почти все Великие Лорды, кроме Тайвина Ланнистера, Дорана Мартелла и Бейлона Грейджоя.