Драгомирье и его окрестности

Глава девятнадцатая, в которой экс-препод глядит на парижский дворец герцога Бульонского

Моску и Пари (столицу Франконии) уже связывала железная дорога, так что Сергей добрался до места пребывания объекта без проблем. Не считать же проблемой паспортный контроль на границе Драгомирской империи и Франконского королевства, который оказался даже совместным, то есть однократным. Был в нем, впрочем, один нюансик, который царапнул душу потенциального террориста: лица пассажиров сравнивали с их фотомагическими портретами, имевшимися в пограничной картотеке. Ну а новичков фотографировали здесь же — на будущее. Вот только зря маг не проверил качество изображения у пассажира Берсенева, хе, хе! И еще плюс: тщательного досмотра пассажиров не было, а то пришлось бы Берсеневу объяснять отсутствие разрешения на ношение того самого пистолета. Столица Франконии оказалась ожидаемо красива и даже узнаваема: по крайней мере, огромный королевский дворец под названием Лувр в ней был, а на острове посреди реки Сен, стоял тот самый готический храм Нотр дам де Пари. Все это Сергей выяснил по дороге к дворцу герцога Бульонского, который расположен (со слов графини Белевской) на повороте Сена к холму Трокадеро, напротив нынешней Эйфелевой башни.

Дворец он увидел издалека: трехэтажный, в семь обширных окон по фасаду, два крыла, с парой прудов на террасированном склоне и высоким фонтаном перед парадным входом. А также с частой высокой копьевидной решеткой вокруг всей территории дворцового комплекса.

«Плюс магическая завеса наверняка, — подумал попаданец и тут же заулыбался, — которая мне до фонаря! А вот высокие деревья, простершие к крыше дворца ветви, мне очень нравятся… Может и в отеле не стоит светиться, а провернуть операцию сегодня же вечером да и адью Франкония? Но для этого требуется одно важное условие: чтобы герцог Шарль Жоффруа был в наличии. Светозара показывала мне его фотомагический портрет — довольно брутальный дядя. Значит, если мне понаблюдать за этим домом (а соответствующие артефакты милушка мне организовала), то он может попасть мне на глаза. Надо только позицию подыскать подходящую…» Позиция такая нашлась, хоть и в значительном отдалении: на противоположном берегу Сена, на скамеечке под деревьями. Впрочем, оптические артефакты у Сергея были весьма качественные и к тому же не привлекали внимания публики: со стороны будет казаться, что кавалер увлеченно читает книгу. Он переправился на прогулочной лодке к облюбованному пункту и устроился на той самой скамейке в компании пары пожилых парижан. Те с удивлением покосились на бравого кавалера с книжкой в руках и дорожным саквояжем у ног, но с расспросами приставать не стали. Он же приник к экрану артефакта, рассматривая по очереди окна дворца. Временами в них появлялись люди, но явно из числа прислуги. Возле дворца вили петли еще двое служащих, которых он окрестил «охранниками». Вдруг двери парадного входа открылись и на крыльце появились две самоходных коляски типа инвалидных и покатились рядком к бассейну.

Приглядевшись к седокам, Берсенев осознал, что это инвалиды и есть: молодые еще мужчина и женщина (лет тридцати), накрытые пледами.

Мужчина, похоже, был магом и, скорее всего, призвал элементаля Воздуха, который катил коляски, а у бассейна вынул по очереди из них паралитиков (совершенно голеньких) и опустил в воду. Он, видимо, поддерживал их на воде, ибо плавать без применения ног — дело безнадежное. Впрочем, руки у инвалидов действовали, и они стали взаимно друг друга намывать, все более и более улыбаясь. В какой-то момент женщина порывисто обняла мужчину за шею и стала зацеловывать его лицо, а потом подтянулась как можно выше, откинулась от его груди и легла спиной на воду. «Ну, молодцы! — одобрил попаданец. — Нашли подходящий способ для любви». И закрыл артефакт. Через некоторое время колясочники вернулись в дом, а Сергей решился побеспокоить своих соседей по скамье.

— Мадам и мсье! Вы наверняка знаете, чей это прекрасный дворец находится на той стороне Сена…

— Конечно, знаем, — ответил пенсионер. — Его построил герцог Шарль де Бульон пятьдесят пять лет назад, женившись на супруге своего погибшего старшего брата Марии Собеской. Теперь им владеет его единственный сын Жоффруа по прозвищу Выдумщик, но фактически здесь живет его увечный сын Леопольд со своей тоже поломанной женой Агнес.

Несчастные дети: сразу после свадьбы они сорвались в карете в обрыв, выжили с помощью магов, но остались парализованными. Несчастен и герцог Жоффруа: его второй сын Марк стал паладином, а эти воины, как известно, дают обет непорочности, который помогает им побеждать в битвах. В итоге герцогский род оказался на грани вырождения. Отец стал уговаривать сына выйти из ордена, но тут как раз случилась битва с сарацинами и Марк в этой битве погиб. Не зря гласит пословица: человек предполагает, а боги располагают.

— Теперь герцог в шестьдесят лет стал искать себе молодую невесту, способную продлить его род, — вмешалась супруга пенсионера. — И, говорят, нашел какую-то мнимую графиню в полудикой Драгомирской империи…

— Почему вы назвали ее мнимой? — округлил глаза досужий сосед.

— Да все аристократы там мнимые, — поддержал жену муж. — Этой империи нет еще и двухсот лет: откуда же там взяться подлинным нобилям? Вот наша Франкония процветает полторы тысячи лет, Римландии вообще под три тысячи, Катайской империи, говорят, больше четырех тысяч — а это что за недоразумение? Только успели из лесов вылезти, дома каменные и ста лет не простояли, а маркизов, графьев и баронов уже пруд пруди! Прадед этой «графини» поди извозчиком был, а дед лишь в челядники выбился, зато отец стал фаворитом у императрицы и получил титул через потрахушки. Стыд и позор!

— А почему герцог получил прозвище Выдумщик? — сменил чуток тему собеседник.

— Потому что он с юности чего-то выдумывал, — заулыбался парижанин. — То запускал бумажного змея в осажденный замок и передавал важные сообщения (например, об одновременной атаке противника), то, будучи магом Жизни, придумал хитроумный способ восстановления девственности и склонил, таким образом, многих дев к связи с ним, а то разработал успешный метод игры в рулетку (без следов магии) и был нещадно за это бит. А в пятьдесят лет организовал рыцарский орден из одних женщин под названием «Ла филисити». Половину «рыцарш» он «причащал» в своем алькове, а потом все они разбежались — после того, как герцог вздумал пустить их в реальный бой.

— Интересный человек, — рассмеялся слушатель. — Так в этом дворце он не живет?

— Бывает наездами, — поделился осведомленный горожанин. — Его основная резиденция в Нормандии, в городке Эвре. Еще есть замок в Шато-Тьери, недалеко от Реймса. Ну, и родовое поместье в Бульоне, но им сейчас владеет епископ Льежа.

— На широкую ногу живет герцог, не то, что мы, простые смертные, — резюмировал молодой собеседник.

— Зато счастье его обходит стороной, — возразил пожилой. — Для чего эти замки, если в них нет ни детей, ни внуков, ни даже жены?