Долететь и остаться

Глава 11

Глядеть на солнечную сторону улицы было отрадно. Отсюда, из гамака висящего в приятной тени, хорошо смотрелись и раскаленная земля и туземцы, проходящие мимо казавшейся белой от солнечного зноя, стены. Особое удовольствие Сергею доставляло наличие рядом с ним термоса с охлажденным апельсиновым соком. Потягивая его через трубочку, Кузнецов висел в гамаке и наблюдал за противоположной стороной улицы.

Вчерашнее приключение кончилось как нельзя лучше.

Насчет сети они оказались правы. Никулин, переплывая реку, запутался в ней, протянутой от одного до другого берега, и едва не утонул. Зачем стражникам понадобилось перегораживать сетью реку, никто из землян не понял, да и не старался понять. Скорее всего, никакого коварства там не имелось. Просто люди Императора разнообразили свежей речной рыбой свой стол, и вот жертвой их-то гастрономических интересов и стал Александр Алексеевич. Когда Сергей обрезал один из концов, течение отнесло Александра Алексеевича к другому берегу. На мелководье он сумел распутаться и к их приходу уже ждал товарищей у памятного дерева. Прислушиваясь к тишине, снова повисшей над рекой, он, как ни в чем не бывало, поинтересовался.

— Всех положили?

Сергей пожал плечами.

— А кто их считал? Кто на нас наткнулся, того успокоили, а уж всех или нет…

— Похоже, что всех. Тихо.

— Плохой день у них, — заметил Джо. — Ни сети, ни рыбы.

— Ни прогрессора, — добавил егерь.

Никулин скупо улыбнулся и пошел в темноту.

Пару поприщ они шли быстро, прислушиваясь, не мчится ли сзади погоня, но погоне было не до них и все обошлось.

Прогрессор повел их какими-то огородами, стараясь двигаться так, чтоб не попадаться на глаза туземцам и, в конце концов, вывел на площадь.

Дома тут стояли тесно, но очевидно, что это не самая бедная часть города. Тут селились, вероятно, ремесленники побогаче и купцы. Наверное, Александр Алексеевич купил его там, чтобы не выходить из образа небедного негоцианта.

— Какой наш? — спросил Джо, предвкушая отдых. Никулин широко развел руками, охватывая всю площадь.

— А какой больше нравится?

Дома вообщем-то мало отличались друг от друга. В два этажа, с балконами по фасаду, и узкими, похожими издали на горизонтальные смотровые щели, окнами. Только вот крыши там были разными — где задранные горками вверх, где плоские, а одно вообще словно купол.

— Тот, в котором душ, туалет, и кибер-повар, — сказал Сергей.

— Скромнее надо быть, — напомнил Джо. — Кухню можно и обычную. С очагом.

— Очаг будет. Ну, так что?

Егерь понял, что самое опасное уже позади и Александр Алексеевич хочет отвлечься.

— Не думаю, что при покупке у вас был выбор. Наверняка ведь покупали то, не то что нравится… — Прищурившись, сказал Сергей. — Скорее уж то, что продавалось.

— Конечно…

— А как тут угадаешь? Хотя…

Он задумался, а Никулин повернулся к Джо.

— В том-то и интерес. Не угадать, а определить.

— Тогда вон тот, — сказал уверенно Сергей. Он показал на средний, тот, что с куполом.

— Как узнал? — заинтересованно спросил Никулин.

— Элементарно… Во первых в крайнем уже что-то живет. Вон чья-то рожа маячит.

— Ну да… А почему не тот?

— У нашего самый запущенный вид.

Разочарованный такой проницательностью Александр Алексеевич посмотрел на дом и спросил.

— Ну и что? Мало ли.

— Значит, в доме наверняка не живут. Что ж тут еще гадать?

Комнаты в доме оказались низкими, небольшими, меньше стандартных кают на «АВЕСе». Стены давили, и Сергей непрерывно поводил плечами, словно надел тесную одежду. Никулин провел их дальше и вывел в зал с фонтаном посредине.

— Ну, это еще что-то… — обрадовался Сергей. — Не все макушкой по потолку шаркать.

— А колон-то, колон понаставили…

Зал оказался просторен. Высотой в два человеческих роста и длинной метров в пятнадцать он вполне сошел бы за нормальное помещение, только вот колонны. Их действительно оказалось слишком много. Они двумя рядами тянулись по обеим сторонам зала на расстоянии пары метров от каждой из стен.

— Зачем столько? — спросил Сергей.

Никулин поднял брови.

— Я что ли делал? Как продали — так и купил…

Все это произошло вчера, а сегодня они лежали в гамаках, наслаждаясь покоем. Джо лежал рядом, с тем же выражением покоя на лице. Разница состояла только в том, что рядом с ним стоял кувшин местного вина, тоже, впрочем, охлажденный.

— Хуже нет ждать и догонять, — проворчал Джо.

Пресытившийся молчанием Сергей встрепенулся.

— Это как ждать и как догонять… Ждать как мы ждем — совсем не так плохо…

Джо посмотрел на стену, белую от зноя, провел пальцем по шее, отирая пот.

— Жарко.

— Иди к кондиционеру.

Одну из комнат Александр Алексеевич все-таки оборудовал по-человечески, с удобствами — с кондиционером, информаторием и прочими мелкими радостями цивилизованной жизни. Несколько мгновений Джо колебался, но ответил:

— Да ну… Скучно в четырех стенах сидеть.

— Тогда не жалуйся.

Теперь у них была полная определенность. Еще вчера они связались с Мульпом и с «избушкой», в которой сидел Чен. Все кругом точно знали, что тут происходит.

Уйти отсюда они могли бы в любой момент — дом стоял за городской стеной, и перспектива ломиться в закрытые на ночь ворота перед ними не стояла, однако все упиралось в ряд мелких нестыковок. Во-первых, одежда.

В доме Александра Алексеевича нашелся только один плащ. Хозяин-то сам вполне мог пойти и в штанах, которые Джо снял с парализованного лучника — Сергей своими глазами видел, что тут ходили и вовсе без штанов — но все остальные… Конечно, имелись «невидимки», но ходить в них по толпе было еще более опасно, чем ходить без штанов. Можно, конечно присмотреть что-нибудь экзотическое на местном базаре — деньги у купца имелись — только и это не решало проблемы. Транспорт…

Чен или Мартин могли прилететь за ними в любое время, однако следовало еще найти в окрестностях какое-нибудь безлюдное место, чтоб он смог сесть и забрать их, не породив лавины удивительных слухов.

Ну и конечно самое главное. Их наверняка искали. Пока этого видно не ощущалось, но после того, что случилось, на мосту они сами указали преследователям путь.

Короче говоря, прикинув свои возможности, они решили не пороть горячку и дождаться вечера, когда народ рассосется и только тогда идти навстречу с аэроциклом и Чен-Ли-Юнем.

А до вечера было еще ой-ёй-ёй сколько.

Жизнь древнего города оказалась не такой интересной, как рыцарский роман. Люди здесь жили своей жизнью, не заботясь о том, чтоб со стороны эта жизнь выглядела интересной. Не случилось под окнами дуэлей, не жгли ведьм, не ходили толпами красавицы с томными глазами. Мимо Сергея и Джо сновали обычные люди, носили какие-то тюки, водили лошадей, а самые главные действа, о которых пишут в романах, происходили, видимо, где-то в других местах.

Правда, иногда события навещали и их скромный переулок. В такие мгновения плавное течение жизни обрывалось чьим-то поступком — один раз у кого-то срезали кошелек, и толпа взорвалась бестолковой погоней за вором, и раза четыре напротив них останавливались некие достойные люди, (по виду купцы средней руки) чтобы решить какие-то свои вопросы. Слышно разговоров не было и Сергей, первое время прислушивавшийся, перестал обращать на них внимание. Он просто смотрел на людской поток и ничего более.

Солнце уже перевалило за полдень, когда толпа в очередной раз собралась под их балконом. Двое оборванцев, распаленных то ли жарой, то ли злобой, хватали друг друга за одежду, что-то кричали, но понять, что там происходит не получалось. Жадная до зрелищ толпа тут же собралась вокруг, и все орали, не хуже сцепившихся, заглушая визгливые голоса спорщиков.

Сергей привстал, высунул голову из тени.

— Ты говорил скучно…. Вон, смотри…. Сейчас подерутся…

Джо приоткрыл глаза. Под балконом и впрямь назревала драка. Он подошел к ограждению, но в этот момент толпа, внезапно собравшаяся под их балконом, столь же стремительно стала рассеиваться. Люди бежали назад по улице и Сергей, вытянув шею, стал смотреть в противоположную сторону — что ж они там нашли, такого страшного?

— Стража, — сказал он, разглядев отряд приближающихся стражников. — Следит Император за порядком. Молодец…

Сергей вернулся в гамак и с кряхтением улегся. Джо остался стоять у перил.

— Не надоело вам?

Он повернулся. В двух шагах от них стоял хозяин дома. Прогрессор одетый в дорогой халат, по случаю отсутствия кондиционера, обмахивался веером.

— Ничего, — ответил за всех сразу Сергей. — Тут не скучно. Только что дрались без смертоубийства.

Александр Алексеевич шагнул вперед, чтоб посмотреть. Джо посторонился, пропуская его, но Александр Алексеевич посмотрел не вниз, а направо.

— О! Черт! — выругался он. — Стража!

Его взгляд быстро обежал окрестности.

— Тут только что драка чуть не случилась, — поспешил объяснить появление вооруженных людей Сергей, но прогрессор Шура не дал ему ничего рассказать. По прогрессорскому лицу, быстро сменяя друг друга, пробежали озабоченность, досада и решительная собранность. Он с треском собрал веер.

— Быстро собираемся!

— Да что случилось?

— Пока ничего, но вполне может.

Он осторожно высунул голову за балкон и тут же убрался в тень.

— Да я же объясняю — драка… — попытался довести до него ситуацию Сергей, но Никулин быстро сказал:

— Для драк есть тут своя, базарная стража. Базарные неприятности — это их дело. А это не они. Это Императорская стража.

Не боясь привлечь к себе внимания, он свесился с балкона, словно изнывающий от любопытства туземец.

— Черт, черт и черт!

— Что?

Сергей, наконец, понял, что происходи что-то любопытное.

— Это за нами.

— С чего ты взял?

— Иркон! Иркон с ними….

Никулин остановился, соображая, что делать дальше.

— Иркон? — Джо наклонился над перилами. Вооруженные люди подошли совсем близко, и он хорошо видел человека, стоящего впереди всех.

— Точно…. Почти не изменился.

— Ну и что? — не понял Сергей. — Что дальше-то?

Прогрессор что-то быстро соображал.

— Мне нельзя ему на глаза показываться — он меня знает… — сказал он, глядя на Сергея. — Собственно это меня и ищут.

— Я тоже на глаза ему показываться не хочу. — Откликнулся сбоку Джо. Внизу, метрах в сорока от балкона Иркон что-то показывал руками и стражники, послушные, словно шахматные фигурки, побежали вдоль улицы. — Кто его знает? Вдруг у него память не хуже моей? Последний раз я его года три назад видел.

Сергей уже понял, к чему склоняется дело. У Джо была своя «невидимка» и уж он-то мог не опасаться встречи с Ирконом, а вот у Александра Алексеевича ничего подобного не имелось, а показываться на глаза любимцу Императора он никак не хотел.

— Так вы хотите, чтоб он теперь и меня в лицо узнал? — ворчливо спросил Сергей. — Чтоб, значит все по справедливости, поровну?

Он и сам понимал, что это уже предрешено, раз он единственный из них может без боязни предстать перед грозным любимцем Императора, а значит, так тому и быть!

— Ладно, — сказал егерь, начиная разоблачаться. — Считайте, что я это сам придумал и предложил.

Сбросив на лавку «невидимку» и глядя на не спешившего разоблачаться прогрессора, он поинтересовался:

— Мне его, что, голым встречать?

Никулин смотрел на улицу, не отвечал. Могло ведь им повезти? Пройдет туземец мимо — и нет проблемы! Сергей тронул его за плечо.

— Это никак не может повредить в дальнейшем нашим взаимоотношениям? Если голым?

Солдаты забарабанили в дверь дома. Стало ясно, что чуда не случилось и с туземцами все-таки придется общаться. Александр Алексеевич отвернулся.

— Голым? Ну зачем же до крайностей доводить? Голым это уже через чур. Даже по здешним меркам.

Он сбросил с плеч халат и начал быстро облачаться в «невидимку».

— Сейчас спуститесь и откроете. Скажите, что хозяина нет. Будет дня через три. Они станут обыскивать дом. Не противься. Пусть ищут. Все равно ничего не найдут. Главное не перечьте им. Пусть делают что хотят…

Он говорил, делая паузы, давая Сергею возможность переспросить, что непонятно.

— Мы с Джо будем рядом. При малейшей опасности я устрою тут Содом и Гоморру.

Он перехватил разрядник, показывая, чем будет предоставлять неприятности.

— Не бывал, — отозвался Сергей, разглядывая застежки халата и прикидывая, что там куда. — Но хочется верить, что это не лучшее место.

Под грохот ударов Сергей, не спеша, добрался до ворот. Забор тут стоял не особенно высокий. Тренированный человек без большого труда перемахнул бы его, но, наверное, Императорским стражникам было зазорно вот так, на глазах у всех, козлами прыгать через ограду. Куда проще и надежнее войти через ворота, даже если для этого придется потрудиться и выбить их. А они могли. Сергей, подходя, видел, как ворота колышутся из стороны в сторону.

— Чего нужно?

На той сторон разговаривать не хотели. Хотели войти.

— Открывай!

В воротах, как раз на уровне лица имелась проделана маленькая дверца, чтоб можно было без большой опасности посмотреть на того, кто стоит перед воротами. Едва Сергей открыл его, как грохот оборвался. Любой другой сразу бы опознал в стучавших Императорских стражников, и отпер бы двери, но Сергей захотел поговорить.

— Кто такие?

Отвечать на вопросы за воротами тоже не хотели. Они хотели сами задавать вопросы.

— Где хозяин?

— Нет хозяина.

В дверь грохнули еще сильнее. В дверь всегда легче стучится, когда хозяина нет.

— Открывай, именем Императора Мовсия, иначе подожжем дом.

— Подожгут, — подтвердил шепотом Джо. — Иркон из его любимцев. Этому все с рук сойдет…

— Значит, поиздеваться над ними нельзя? — так же шепотом спросил Сергей.

— Вообще-то можно, только вот стоит ли? Может выйти боком.

Егерь снял с крючьев засов и отошел в сторону.

— Навались, там, слабосильные… — крикнул он.

Стражники навалились и отодвинули одну из створок. Никто из них не ждал тут засады или нападения. Они не торопясь вошли, и окружили Сергея. Тот спокойно стоял, выглядывая загадочного Иркона и гадая, куда подевались Джо и Никулин. Любимец Императора вошел последним. Не взглянув на Сергея, он первым делом окинул взглядом двор.

— Где хозяин?

Тупой конец копья ткнулся Сергею под ребра, подтолкнул вперед. Пришлось выйти к Императорскому любимчику.

— Уехал хозяин.

Иркон посмотрел на него сперва мельком, потом взглянул повнимательнее.

— А кто он? Как зовут?

Сергей на мгновение замешкался. Кто его знает, как тут зовут купцов. Положась на случай и авось, Сергей провозгласил с гордостью:

— Синдбад-мореход, славное имя моего хозяина.

Иркон почему-то закивал головой, словно это имя ему что-то говорило, и жестом направил своих людей осмотреть дом.

— Кто кроме тебя в доме?

— Никого. Дом только купили.

Иркон смотрел на него так, словно видел в нем что-то такое, о чем Сергей и не догадывался. За спиной стучали ноги, скрипело дерево, хлопали двери.

— Это я и сам понял… А сам откуда?

— Из Пальского княжества.

— Да… Благородного происхождения не скроешь, — ухмыляясь сказал Иркон. Он потрепал Сергея по щеке. — Сам, князь, небось? Выговор-то у тебя столичный.

Кузнецов промолчал, подумав, не болен ли чем-нибудь туземец. Руки у Императорского любимца были не самыми чистыми.

— И чем же твой хозяин торгует? — спросил Иркон. Сергей задумался. Захотелось отчего-то сказать скобяным товаром — может Иркон и не разберется, что это такое. Только жаль, что и сам Сергей не знал, что означает всплывшее из неведомых глубин не то подсознания, не то генетической памяти слово. А ведь этот мог и о цене спросить. Думая, что сказать, Сергей как мог тупо таращился на Императорского любимчика.

— Ну? — подтолкнул его тот. Притворяться глухим или непонимающим егерь уже не мог. Нужно было что-то быстро решать.

— Зверями разными торгует.

По крайней мере, о здешних зверях он знал столько, что мог обстоятельно поговорить даже с местным профессором зоологии, если тут найдутся и университет и разговорчивый профессор, а не то, что с придворным лизоблюдом. Иркон, словно почувствовал уверенность в Сергеевом голосе, о зверях спрашивать не стал, правда и совсем не отцепился.

— Синдбад-мореход и зверями торгует? Какими же зверями? Морскими? Где это, интересно в Пальском княжестве море нашлось? Там болота только… А может он болотными зверями торгует?

Он говорил посматривая Сергею за спину, наверное оценивая правильно ли все там делают его люди.

Сергей понял, что ошибся в Ирконе, что недооценил.

«А ты, оказывается, хитрец!» — подумал он. — «Болотные …К чему прикрутить-то хочет… Ну ничего. Я тебе прикручу… Я тебе отвечу…»

Он допустил и еще одну ошибку, которую заметил слишком поздно. По укоренившейся привычке слово «мореход» он произнес по Имперски, а до моря от Эмиргергера было не близко. Возникал вопрос, что делать купцу-мореходу в таких сухопутных краях. Но что ж теперь делать? Начал врать — крути педали. «Велосипед» твоя фамилия.

— И морскими тоже. Но больше медвежьими, куньими, пингвиньими…

— Это еще что?

— Есть такие заморские звери, — гордо ответил Сергей. — У моего хозяина все есть!

— Заморские, говоришь… Понятно…Море, значит, острова разные… А драконами? Драконами не торгует твой хозяин?

Тут Сергей вполне мог позволить себе сказать правду. Он честно посмотрел в глаза и со всей откровенностью произнес:

— До сих пор — ни разу, вроде бы.

Из дома донеслось.

— Никого нет, Иркон. Пусто. Тут, вроде, и не жили…

Сергей поворачиваться не стал, но, похоже, что кричали с крыши. «Обстоятельные ребята у Императора» — подумал Сергей. «Только толку-то от вашей обстоятельности?» Потайную комнату «с удобствами» они смогли бы найти, только если б сломали одну из стен.

Кузнецов перевел взгляд на Иркона, надеясь увидеть раздражение или уныние, но ничего подобного не углядел. Напротив, он довольно улыбался.

— Ладно… Берите его. — Скомандовал Иркон. Чтоб Сергей все правильно понял, любимец Императора слегка стукнул его по плечу. — С нами пойдешь, заморский житель…

Двое, что стояли по бокам, изображая что-то вроде почетного караула, сообразили, что к чему и ухватили егеря за руки. Сергей дернулся от неожиданности и вполне искренне спросил.

— За что, господин?

— А что тебе одному тут скучать? Пойдешь со мной, про своего хозяина мне расскажешь… Что он за человек, зачем к нашему берегу прибился…

Умолять его о том, чтоб его оставили в покое, Сергей даже и не подумал. Он только повторил, что б самому до конца разобраться.

— За что?

— За все, что твой хозяин сделал и за то, что собирался. За твой халат в особенности.

Лицо Иркона в одно мгновение стало злым.

— Колдовской подручный!

Сергей вздрогнул. Скорее от удивления, чем от чего-то другого, но его движение только рассмешило туземца.

— Все расскажешь!

Сергей понял, что дальше может начаться и вообще Бог знает что.

— Ну, хватит, — громко сказал он по-русски. — Заканчиваем тут.

— Что ты сказал? — удивленно спросил Иркон. — Ну-ка повтори, что ты сказал! Колдуешь?

— Это я просто молюсь моим Богам, чтоб они дали мне силы убежать от тебя, — очень серьезно сказал егерь. В его взгляде не нашлось места лукавству.

— Уж больно не хочется мне идти туда, где тебе хотелось бы меня видеть.

Иркон вновь пришел в хорошее настроение.

— Ну, молись. Посмотрю я, что у вас за боги.

Сергей дернул руками, но стражи держали его крепко. Неуклюже дернувшись, он попытался освободить руки, но бойцы не дали сделать этого. Иркон посмотрел на них благосклонно, словно одобрял все, что тут происходит.

— Наша молитва начинается с земного поклона, — сказал Сергей Иркону. — Пусть они отойдут.

Он ухмыльнулся, словно знал, чего хочет сделать пленник.

— Чего тебе утруждаться? Они тебя сами наклонят.

Он дал знак, и тут же чужие руки резко нагнули его к земле, чуть не заставив коснуться ее лбом. Сергей понимал, что это игра, что никогда стражники не отпустят его, и воспользовался их силой. Он присоединил свою силу к их силе и, оттолкнувшись от земли, на мгновение повис на чужих руках. Он почувствовал, как стал тяжестью для своих конвоиров, и они чуть присели, пытаясь удержать его. Длилось это мгновение, а в следующий миг он, развернувшись словно какой-то нелепый маятник, пятками ударил их по затылкам.

Удар, конечно же не убил их и даже не оглушил, но заставил ослабить хватку. Сергей тут же дернулся, словно рыба, пытающаяся уйти в глубину, и они не удержали его.

Иркон бросил руку на меч, но Сергей не обратил на жест никакого внимания. В глазах Императорского любимца не было тревоги. Скорее — ожидание забавы. Чего тревожиться, если рядом с тобой полтора десятка не просто хороших, а отличных воинов?

Сергей поднялся. Оплошавшие воины уже тянули к нему руки. Вот в их глазах уже читалось желание ухватить покрепче и дать пару раз по морде. Сергей не стал дожидаться, когда они его поймают и сам сделал шаг навстречу. Все у этих ребят было хорошо — даже копья — вот с иззубренными наконечниками, но реакция у них оказалась слабее, чем нужно бы для такого случая.

Подхватив вытянутую руку, егерь повернулся спиной и рывком вздернул первого на себя. Резко развернувшись, ударил второго ногой и тут же бросил на него того, что держал на плечах. На земле дважды охнуло, но он туда и не посмотрел.

Ближе все к нему теперь стоял сам Иркон. Он повернулся к нему. Туземец соображал быстро — не зря был командиром, и пока егерь возился со стражниками, он уже сообразил, чем может кончиться так славно начавшееся дело. Толи он посчитал, что у него не хватит времени подозвать перетряхивающих сейчас дом стражников, то ли он решил, что его одного хватит, что бы расправится с Сергеем, но он, вместо того чтобы отступить и скомандовать своим людям схватить Сергея, решил все сделать сам. Правой рукой он взмахнул кинжалом.

Сергей не стал дожидаться, пока он опамятуется и начнет управлять людьми.

— Этого оставь! — крикнул невидимый прогрессор.

Сергей послушался, задержал удар, но тут же боковым зрением увидел, что Иркон взмахнул и левой рукой. В ней у него оказался зажат другой кинжал.

Сергей даже умилился. Откуда этому разряженному индюку знать о том, что такие «хитрые» приемы на Земле уже давным-давно не тайна, и известны любому уважающему себя специалисту по рукопашной обороне. Чуть присев Сергей поставил блок обеими руками и, упав на колено, подсек ногу противника. Иркон качнулся, но устоял бы, если б Сергей не добавил ему еще пару ударов по корпусу.

Придворный дернулся, но в нем словно что-то переломилось, и он упал в пыль.

Сергей поднялся и посмотрел за спину.

Там все уже закончилось. Все пятнадцать орлов, которых привел во двор Иркон, лежали, сложив крылья, неподвижные, словно камни или бревна — одни на лестнице, другие прямо на земле. Один свешивался с балкона.

— Не убил? — спросил Никулин, плечом возвращая одну из створок ворот на место.

— Что ж я зверь? — удивился Сергей. — Обездвижил, и довольно. А чего ты кричал?

— Хотел ему по-хорошему объяснить, что в Империи появилась сила, с которой им, хотят они этого или нет, придется считаться. Это вам хорошо. Вы свою часть работы сделали. А мне с этим типом еще работать и работать….

Сергей наклонился ниже, разглядывая лицо Иркона. На него уже оседала пыль, поднятая в драке. Лицо его было бледно, но дышал поверженный ровно.

— Если поговорить хочешь, то придется ждать.

Он погладил свой кулак, словно только он и был виноват в этом.

— Это надолго.

Остывая от горячки схватки, Александр Алексеевич посмотрел на побоище уже не как участник, а как победитель, учитывающий последствия своей победы и присвистнул. Люди лежали вповалку, один на другом. То тут то там валялись, блестя на солнце, мечи и секиры — сколь не скоротечна оказалась схватка, а стражники успели выхватить кто одно, кто другое. Выучка!

— Это, братцы поступок. Так низко императорская стража еще не опускалась. Пятнадцать вооруженных лбов не справились с одним…

— С тремя.

— С одним, — не согласился Сергей. — Видели-то они только меня. Вы не считаетесь. Да еще напали первыми.

На лицах у стражников отчетливо читалась злая обида. Кое-кто лежал, вообще оскалив зубы, словно собака, словно жаловался кому-то на коварных пришельцев из космоса. Из открытых ртов текли слюни, мешаясь с земляной пылью, и от этого вида поверженных в пыль врагов егерь почувствовал себя немножко виноватым.

— На диких планетах главное не кто начал, а кто на ногах стоять остался, — сказал Джо. Он и сам оглядывался, ощущая внутреннюю неловкость. — Так что тут все по правилам.

— Так-то оно так, — подтвердил, потирая редкие волосы, Шура. — Только вот не до такой же степени?

— А чем тебе степень не нравится? — незаметно переходя на «ты» спросил Сергей. Он ногой поддел алебарду, подбросил, поймал за древко и сделал несколько взмахов, примериваясь к чужому оружию. — Вполне, по-моему, симметричный ответ. Пошли по шерсть — вернулись стрижены… Такое и в более цивилизованных местах случается.

— Ну, степень может быть и не самая крепкая, — смягчился прогрессор. — Однако, сопротивление колдовством Императорской страже это — оскорбление короны. То есть, смертная казнь.

Что-что, а вот мнение Императора по поводу того, что они только-только совершили, Сергея совершенно не интересовало.

— Еще одна, — поправил его Сергей. — Мы же уже ночью, кажется, по одной заработали? А стоит ли утопленнику дождя бояться?

Он присел на корточки и стал раздевать похожего комплекцией стражника.

— Да и пусть сперва найдет нас.

Никулин вздохнул.

— И нечего тут по ним вздыхать. Уходить надо, а то еще кто-нибудь заявится.

Створка ворот скрипнула, ветер попытался столкнуть ее дальше во двор. Сергею пришлось встать и свести ее со второй створкой.

— Ну что стоите? Одежды теперь сколько угодно. Уйдем так, что ни одна собака вслед не гавкнет!

Поворачиваться и смотреть назад Мовсию не хотелось. Все одно ничего нового он там не увидел бы, а спрашивать можно было и так, тем более что и ответы он знал почти наверняка. Иркон бодрился и смотрел грозно, только за тонкой скорлупкой самоуверенности скрывались страх и безнадежность. Он впервые лицом к лицу столкнулся с настоящим колдовством и… Император невольно усмехнулся. Это тебе не добрых купцов по голове охаживать.

— Опять колдовство?

— Да, Император…

— А колдуны?

— Исчезли… Он один.

— Новый?

— Да. Незнакомый.

Голос звучал один, хотя за спиной стояли двое. Старший Брат Черет многозначительно молчал. Правда, Мовсия его мнение уже не интересовало. Он выплеснул его, как только переступил через порог и грозно умолк, так что участь вываливать на Императорскую голову все остальные неприятности выпала Иркону. И пока Старший Брат молча хмурился, Иркон рассказывал о том, что произошло около дома Синдбада-морехода.

— За кого он себя выдавал?

— За купеческого слугу. Надо думать, что у него хозяин тоже еще тот купец…

— Как, как он его назвал? — переспросил Мовсий, все же обернувшись. — Повтори…

— Синдбад-мореход.

— Как ты вообще его нашел?

Иркон приободрился. Рассказать об удаче куда интереснее да и приятнее.

— Мы с ним на последнем ристалище познакомились.

— Кто познакомил? — быстро спросил брат Черет. Не оборачиваясь, Иркон ответил:

— Он сам подошел. Я тогда, помню, удивился — твердит, что приехал только что, а выговор у него столичный. Ну, я после всего приказал узнать, кто незадолго до ристалища дома покупал-продавал. Двенадцать домов. Его дом четвертый оказался. А там этот… Слуга.

— Колдун, — из-за плеча поправил брат Черет.

— Я смотрю у него такой же халат, как и у Айсайдры. Представляешь? И слуга, и хозяин одинаково одеты. Ну, тут все стало понятно — одна шайка.

Мовсий подумал, что своим вопросом может вообще все запутать, но все же спросил:

— А может это и был сам Айсйдра? Морок на тебя навел и сбежал…

Иркон, ошеломленный таким объяснением, несколько мгновений молчал, прищуривая глаза, а потом шепотом сказал.

— Точно… Он меня узнал и не захотел возвращаться ко мне.

— Конечно. Конечно. Ты же мечом по голове в гости приглашаешь. Да и не сбежал он, а сгинул. Есть у него такое колдовство, это мне точно известно…

Конечно, корчма «Шестнадцать пальцев» стояла на Имперской земле и, следовательно, подчинялась законам Империи, однако большая часть тех, кто туда хаживал, отнюдь не считали эти законы безукоризненно- правильными, и почтения к ним никакого не испытывали.

Спендайк так все это товарищам и объяснил.

— Место тут темное. В здравом уме сюда чужой человек не сунется, так что искать нас тут вряд ли кому в голову взбредет.

Все так и получилось. Что там происходило снаружи, они не знали, а в притоне ничего странного не происходило. То есть туземцы гуляли: орали немелодичные песни, пили, ели, дрались, а вот стражников не наблюдалось. С одной стороны это вроде бы подходило беглецам, а вот с другой… Лица у туземцев оказались как на подбор самые угрюмые и безжалостные. Такими они оставались даже у тех, кто ожесточенно плясал.

— Да тут разбойников половина, — проворчал Сергей, оглядываясь по сторонам. Место для разбойников тут и впрямь подходящее. В зале висел сумрак, в котором поблескивали лезвия ножей, которыми орудовали едоки.

— Живорез на живорезе… Может, зря мы там не остались…

— Ничего. Пересидим уж как-нибудь, — пробормотал Джо, навидавшийся в своей жизни рож и пострашнее. — Всего-то пару часов…

Сергей уселся, по-хозяйски сметя рукавом мусор под стол.

— Так ведь кто-нибудь следом увяжется. Вон рожи-то какие. И вон. И вон… А этот вообще смотрит… — Он вертелся, словно отыскивал знакомых.

— Обойдется, — повторил Джо. — Рожи как рожи…

— Да и где б ты там остался? — поинтересовался у егеря Шура. По взмаху его руки к ним подлетел мальчишка, и прогрессор не говоря ни слова, одними только жестами, сделал заказ. Потом в ход пошла какая-то из весомых здешних монет и мальца словно ветром унесло на кухню. Джо проводил его носом. Запахи в зале напоминали запахи с брайхкамерской кухни. Он зажмурился и тряхнул головой. Давно он тут не бывал, а все же все тут осталось, как при брайхкамере. Медленно идет тут время, ох медленно…

— Заперлись бы в хранилище, и вышли бы тогда, когда нужно, — ответил Сергей.

Мальчишка бегал вокруг очага и суровые мужики в кожаных инквизиторских фартуках, накладывали и накладывали ему что-то на поднос — блюда, горшки, тарелки. Отданная монета и впрямь обладала не только нумизматической ценностью.

— А если они там на неделю поиски устроят? Или просто подожгут колдовское гнездо?

— А ты его от пожара не заколдовал? — удивленно поднял брови Сергей. — А еще колдун называется…

— Руки не дошли, — вернул усмешку Александр Алексеевич. — А точнее Мертвой воды не хватило…

Егерь в ответ пожал плечами. Скорее не возражая, а соглашаясь. Эти могли и сжечь. Точно могли. Принимая аргумент, Сергей добавил:

— Да ладно. Пришли — и пришли… Не назад же идти?

— Да уж чего хорошего назад пятиться? — согласился Никулин. — У меня девиз — «Назад — ни шагу!».

И погрустнев самую малость, добавил:

— Дел впереди столько, что куда уж назад идти…

— Какие еще дела? Наше дело ждать, что большие начальники скажут, — определил свою позицию Сергей. — Вот когда будет заповедник, вот тогда…

Потянулся с хрустом, привалился к стене, представив привольную лесную жизнь, ночевки в палатке, перемежающиеся время от времени заходами к знакомым — Хэсту, Трульду, и, возможно, к Императору, если успеют к тому времени подружиться, конечно… С пирами, балами и легким флиртом с туземками. Он улыбнулся, скорее даже осклабился в предвкушении плотских удовольствий. Александр Алексеевич, поняв ощущения егеря, даже слегка позавидовал Кузнецову. Ему до беззаботной жизни было еще ох как далеко.

— Так это еще большой вопрос — будет заповедник или нет…

Прежде чем егерь успел что-либо возразить, он объяснил:

— Прежде чем появится заповедник, Император должен подписать договор с Землей.

Сергей покачал головой, то ли сомневался, то ли откровенно не верил.

— Ну и как ты собираешься этого добиться?

— Что значит «как»? — не понял Шура. — Вас отправлю, а сам вернусь.

Он махнул рукой в сторону кухни. Никто не обманулся. Все поняли, что он имеет в виду не кухню, а Императорский дворец, находившийся где-то в той стороне.

Прогрессор подпер голову рукой, задумался. Глядя на него не очень-то верилось, что все у него получится.

— Вернусь и начну заново Императора обрабатывать.

Задача перед прогрессором стояла о-го-го какая! Сергей оценил её и подумал, что это, пожалуй, будет поинтереснее, чем ночевка в палатке.

— В ноги упадешь? — заинтересованно спросил он. — Станешь каяться? Волоса на теле драть?

В конце концов, его лес от него не уйдет. Ни драконы, ни, тем более болото, никуда не денутся, а вот в такой вот игре с живыми людьми он давно уже участия не принимал… Это должно оказаться, по крайней мере, не менее интересным, чем приключения в компании с Мартином и Хэстом. Нет! Положительно жизнь его сегодня баловала!

— Пока не знаю.

— Тяжело тебе будет.

— В каком смысле?

Сергей посерьёзнел, сдвинул брови…

— Денег-то у тебя больше нет? Нет! Чем камарилью прельщать будешь? Царствием небесным?

— Да и не в деньгах дело, — влез в разговор Джо. Посмотрел на Сергея, улыбнулся уголком рта. Он тоже оценил перспективу. — Будет нужно — пришлют с Мульпа. Вы же с Ченом целый сундук камней приволокли. В другом дело. Как ему там показаться, после всего того, что произошло?

Сергей понял, почувствовал поддержку и закивал.

— Точно. Даже если ты бороду приклеишь — узнают, — радостно поддержал он товарища, желая поучаствовать в эскападе «хотя бы и мичманом». — Да если и две приклеишь, все равно найдут…

Никулин чуть покровительственно усмехнулся. Какой-то план у него все же существовал.

— В том-то и дело, что покажусь я там только в самый последний момент. С карандашом и бумагой. То есть с пером и пергаментом.

— Это как же?

— А вот так. — Локти прогрессора уже лежали на столе. — Возьму у вас взаймы «невидимку» и начну Императора и клерикалов психологически обрабатывать. Внушать мысли о пользе сотрудничества с очень сильным партнером.

Мальчишка притащил здоровенное, заставленное горшками блюдо. Из горшков валил пар, с краёв тарелок свешивалась изумрудная от свежести зелень и отливающие серебром рыбьи хвосты. Острый запах щекотал ноздри, и они поневоле замолчали, отдавая должное еде и голоду. Рты у всех стали заняты делом, но мысли бродили в головах не как попало, а вокруг одного и того же.

— Уговаривать, значит, будешь паразитов? — неодобрительно покачал головой Сергей, расправившись с куском мяса. Никулин пожал плечами, не говоря ни «да» ни «нет».

— Случись у меня возможность поговорить с теми, кто во дворце, уж я бы им сказал, что я о них думаю… — добавил Сергей. Он прихлебнул из кружки и даже зажмурился, представив, во что это все может превратиться. — Ух, я бы сказал… Я б их душевно обработал…

— Ага… Будет они тебя слушать… — проговорил сквозь не пережеванные куски Джо. — Тут иначе надо.

Сергей его словно и не слышал. Прищурив глаза, он уже составлял план доведения Императора до безумия, свержения династии и возведения на Имперский престол кого-нибудь посговорчивее. Хэста, например… План возник, столкнулся с реальностью и посыпался обломками.

— Жалко… Газет нет, видео нет, почты нет. Нда-а-а-а… Поди создай тут общественное мнение. Феодализм, одно слово… Проповеди здешние клерикалы хотя бы читают?

Никулин прекратил жевать и смотрел на него с удивлением. Потом перевел взгляд на Джо. Тот кивнул прогрессору, мол все нормально, это он всегда так, но с Сергеем не согласился.

— Не знаю… А вот птичья почта тут точно есть!

Сергей воодушевился, мгновенно включив его информацию в свой план, потом потух.

— А толку-то? Где этих голубей ловить? Перехват невозможен… Хотя…

Он представил, как на аэроцикле с сачком в одной руке и парализатором в другой, гоняется за почтовыми голубями… Грохочет гром, свистят отравленные стрелы и молнии…

Нет. Это на крайний случай. Наверняка есть какой-нибудь менее экзотический способ повлиять на Императора.

— А что б ты ему сказал, — неожиданно спросил Никулин. — Императору-то?

Егерь прищурился, на мгновение, став похожим на прогрессора, и даже кость свою полуобглоданную отложил в сторону.

— Я ведь, понимаю, добром он землю не отдать не захочет.

Сергей загнул сразу три пальца.

— Деньги предлагали — отказался. И в другой раз откажется. Нужен прессинг!

Шура слегка улыбнулся, показывая всем видом своим, что и такого пути не исключает, но вслух сказал:

— Ну… Не столько прессинг, сколько правильные слова, берущие за душу. Если ему все правильно объяснить…

Егерь кивнул, соглашаясь. За словами прогрессора всё яснее и яснее проступал второй план, да еще какой привлекательный! Почти историческая костюмная драма — с переодеваниями, погонями и, возможно даже, схватками с применением холодного оружия!

— Ну, а для такого случая я бы нашел особенные слова… — Он закатил глаза. — Дождаться бы только возможности…

— А что ее ждать? Могу предоставить, как только аэроцикл прилетит, — совершенно серьезно сказал прогрессор. — Там во дворце моя «горошина» где-то осталась.

— «Горошина»? Какой марки?

— А Бог его знает… — растерянно сказал прогрессор Шура. — Тебе это важно?

Экс-инженер нетерпеливо щелкнул пальцами.

— Акустически активная?

— Естественно… Стал бы я тебе другую предлагать.

Сергей довольно потер руки, и подмигнул Шуре, уже видя в нем соучастника.

— Вот что-то и просвечивается… Один канал давления уже есть…

Про свою кость он уже забыл и, подхватив со стола кусок пирога, быстро зажевал.

— Сейчас посидим, покушаем и придумаем еще что-нибудь… А потом, что придумали — в жизнь воплотим!

Прогрессор Шура, никак не ожидавший такого напора покачал головой.

— Причем тут вы? Это моя работа! Мне ее и делать…

— Мы же и не собираемся делать ее за вас, — сказал Джо. Его улыбка источала добродушие. Прогрессор недоверчиво покачал головой.

— Слава Богу! А то я уже испугался грядущей безработицы…

— Нечего вам ее бояться. Работа ваша, вы ее и делайте. Только не один, а вместе с нами.

Он не сказал как. Туземец с соседнего стола выходя толкнул его и Всезнающий едва не прикусил язык.

Глядя в удаляющуюся спину, Джо потер свою и пробормотал на всякий случай на геолингве.

— Паразит!

… Момул не спеша поднялся из-за стола, оставив, как полагается, монетку за выпитое вино. Можно, конечно, и не оставлять ничего — все съеденное и выпитое шло в общий счет, за который платил брайхкамер, а точнее никто не платил, но не хотелось ему, чтоб те, кто сидел рядом посчитали его за постояльца или завсегдатая, имеющего у хозяина корчмы долговой счет. Пусть уж лучше считают его случайно зашедшим. Случайного человека всегда меньше опасаешься — встретился, разошелся вот и все дела. А сосед… Сосед совсем другое дело. У соседа ты на виду. И совсем не важно, что это за сосед — то ли тот, что живет рядом, то ли тот, с кем вместе на ярмарку едешь, то ли тот, кто за спиной сидит, винцо попивает…

Он шел не спеша, хотя ногам хотелось рвануть вприпрыжку.

Как все-таки загадочно жизнь устроена! Идешь за печенкой, а получаешь в руки тайну, над которой и мудрецы и Старшие годами бились и не нашли ничего, только лбы порасшибали.

Ну и печенку, конечно, тоже получаешь… Куда ж без нее?

Не зря! Ой, не зря Просветленный говорил, что чужая глупость всегда есть ступень к собственному возвышению! Её только усмотреть следует и правильно ногу поставить.

Огонек на кончике фитиля мигал, то ли тужась вырасти с ладонь, то ли наоборот, трясясь от страха, что масло кончится и он сгинет в безвестности. Эйтель поднял светильник, встряхнул, прислушался. Там слабенько плеснуло.

— «И правда мало» — подумал Эйтель. — «Когда заправляли-то?»

Светильник он сам заправил четыре дня назад, когда сюда пришли и принесли раненого Досах-хе.

К этому времени поражение уже было пережито, как и счастье обретения товарища. Оставались будни, которые нудно тянулись в ожидании письма от брайхкамера Трульда. Бутылка булькнула, облегчаясь, и по комнате поплыл запах цветов.

От свежего масла фитилек и впрямь бросил тлеть и вспыхнул поярче. Досах-хе, неподвижно пребывающий на лежанке, медленно повернул глаза на свет.

Посмотреть на него — так и не жилец вроде, но это, к счастью только казалось. Еще вчера он гляделся куда как хуже. «И то, — подумал проникатель, вытирая скользкие руки тряпочкой, — три стрелы принял. Когда ж это и кого стрела красила?» Однако лихорадка у него явно шла на убыль. Боевой товарищ уже не бредил, не говорил с духами воздуха и леса, а лежал тихо, только подергивался иногда, словно собака, которой снился дурной сон.

Ему, как и всем, кто скрывался тут от сыщиков Императорского Оберегателя, было ясно, что самое страшное миновало на этот раз, осталось только полежать так вот спокойно несколько дней, есть и пить вволю, чтоб восполнить кровь, что вылилась из жил под ноги Императору Мовсию. Как сделать это знал каждый из них- свежая печенка да красное вино с Уракским порошком.

Досах-хе наморщил лицо, попытался подняться.

— Лежи, — приказал Эйтель. — Пить?

Сил кивать у раненого еще не имелось, но и так все было понятно. Он подхватил его под шею, поднес к губам кружку. За спиной заскрипело. Эйтель бросил быстрый взгляд на зеркало, что висело напротив. Так и есть, Момул. Двери ему мало, затеял в окно лезть.

Эх, дать бы в лоб лентяю, да руки заняты. Не иначе как подглядывал, перед тем, как забраться.

Раненый задергал кадыком, вино потекло по щекам.

— Где тебя носит? Принес? — следя, чтоб Досах-хе не захлебнулся, сердито спросил Эйтель.

Не слова не говоря, Момул сунул ему в руку кувшин с вином и тарелку. Лицо у него было такое, что впору в рот кран ставить да разливать оттуда, что налито — щеки выпучены, глаза блестят, даже о здоровье Досах-хе не спросил. Что-то случилось.

— Что?

— Внизу…

Эйтель, поднимаясь с лавки, потащил кинжал из рукава, но непутевый только рукой махнул. Слава Кархе зримой опасности нет. Вроде нет.

— Там, внизу Всезнающий!

Вида не понял, но подобрался. Как это нет опасности? Как раз есть. В одной комнате с умалишенным всегда опасно. Вон как глаза блестят. Еще чуть-чуть и слюна закапает. Тем более не простой умалишенный, что у брайхкамера по земляным ямам сидят, а умалишенный секретному бою обученный.

— Сядь…

«А ну как не сядет?»

Сел.

— Выпей.

Выпил. Блеску в глазах меньше не стало, но не это главное. Главное, смотрит на огонь, щурится совсем как нормальный и наговоренного вина не боится. Может быть и не сумасшедший. Хотя после таких слов… Он и сам сел, не отводя, впрочем, взгляда от Момула.

Всезнающего искали все. После того, как отбыл он из замка Трульд на половинке замковых ворот в сторону Трех Братьев, брайхкамер только-только потери посчитал, так и отправил проникателей за сбежавшим чародеем.

Где им только побывать не пришлось! Шли и расспрашивали, расспрашивали и шли… Вынюхивали, высматривали…

Всю землю прошли и уперлись в море, за которым по слухам, ничего, никакой земли уже не лежало, а жила только рыба Пат, что мечет икру, вызывая трясение земли и снежные бури…

Ночью трое самых отчаянных сели в лодку и уплыли.

Остальные по берегу разошлись, походили вокруг. Ничего не нашли, конечно…

Была надежда, да кончилась.

К брайхкамеру пришли как оплеванные. Из девятнадцати посланных вернулось только четырнадцать. Остальные то ли сгинули, то ли нашли хозяина получше. Брайхкамер, правда, по доброте своей никого не казнил. Сам понимал, что задачу дал нелегкую — колдуна искать это тебе не веревку сучить.

Да и впрямь как найти правильного колдуна такой силы? Тот наверняка дорогу перед собой мостил, а после себя убирал. Не последний колдун, одним словом.

На всякий случай, если Всезнающий по своим колдовским привычкам, догоняльщикам глаза отвел, поискали его и в других местах в Империи и дальше.

Да и не они одни искали.

Приходилось проникателям сталкиваться и с Императорскими сыщиками и с дознавателями Братства, но никому тайна в руки не далась. А тут на тебе… В простой корчме, самому младшему, в самые руки. Не бывает так… Эйтель головой тряхнул.

А может, бывает?

Тем более, что и корчма не совсем простая, а через подставных людей, так чтоб концов не найти, еще шесть лет назад, по совету того же Всезнающего, брайхкамером на чужое имя куплена, да и младший не дурак, а человек с понятием, хоть и лентяй. В общем надо разобраться.

— Чего болтаешь? Какой Всезнающий?

— Чистую правду. Там внизу сидит самый настоящий Всезнающий.

Эйтель все же поднялся. Начинать следовало с самого простого. Он мог быть просто пьяным. Один удар в подвздошину, в нужное место — три пальца левее пупка… Лицо его, наверное, выдало и Момул, сторожась, отступил назад.

— Посмотри сам. Его и отсюда видно… А руками махать нечего…

Верить в удачу нужно. Если не верить в чудо, что может дать Карха, никогда его не дождешься. Проникатель отодвинул Момула и приоткрыл дверь. В малую щель — с ладонь — стало видно, как внизу пируют, обмывая, кто радость, кто горе, случайные люди.

— Справа, рядом с бочками.

Сердце рванулось, желая, опережая события, радостно застучать, но Эйтель не дал ему сделать этого. Ну сидели там люди, ну один и впрямь похож издали вроде бы. Пьют, едят…

— Люди…

— Он! Точно он! — Задышал в затылок товарищ. — Своими глазами видел!

За столом три человека. Разговаривают как добрые знакомые. Вино, мясо… Вон один из своего кувшина всем налил. Плохо. Скорее всего, они все вместе. А если это и впрямь Всезнающий, то понятно, каковы у него товарищи… Н-н-да-а-а-а-а… Ну, а вдруг повезет?

— Он один?

— Они все вместе. Что-то об Императоре говорили. Собирались во дворец…

Не повезло… А может и не он это? Что Всезнающему во дворце-то делать? Кто его знает, кто там сидит… Может быть не Всезнающий, а просто ротозей какой-нибудь лицом похожий, что зашел горло промочить. Как быть-то?

— Собирались, значит…

Он опять потрогал ножи в рукаве. Как бы исхитриться и самому на него посмотреть?

Пока он искал выход, один из трех взмахнул рукой, подзывая мальчишку блюдоноса.

— «А ведь так альригийцы прислугу зовут, — подумал проникатель. — С альригийцами он теперь что ли заодно?» Ага! Сейчас он им что-нибудь притащит…

Эйтель сбросил свой халат, стянул с лежанки чей-то поплоше и, набросив на плечи, бросился к окну.

Момул с завистью смотрел, как старший легко выскальзывает в проем и сползает вниз по стене, как раз к кухонным окнам, чтоб перехватить мальчишку с блюдом.