Доктор Рэт

***

Думаю, будет лучше, если я сброшу туда еще и немного брюшного тифа. Вот, мои дорогие, добрый доктор Рэт приглашает вас на прогулку. Ах, какое прелестное облако плывет над лабораторией. Бунтовщики падают на месте, едва вдохнув его. Да, эта весьма серьезная леди, быстро распространяющаяся по всей колонии, пришибет их до смерти.

У них нет ни единого шанса. А я, тем же способом, могу добавить туда немного дизентерии с небольшой примесью сапа, и немного сибирской язвы - столкнув их с полки. Добрый доктор Рэт замешивает для вас закваску, прямо здесь, в секретном хранилище. И она отправляется, отправляется прямо к вам. Ах, бутылки летят вниз, бах, разбиваются, ш-ш-и-и-к, их содержимое разлетается вокруг.

Бациллы, дикие и трясущиеся от ярости. Привидения, хранящиеся в этом химическом шкафу, просто изумительны. Я так люблю их. Пилот командует бомбардиру: "Бомбы, вниз!"

И вниз летит специальный контейнер с пауками, разносящими старый добрый геморрагический карбункулярный менингит. И шествуют черные пауки, покидающие бутылочную бомбу и направляющиеся к противнику. (Сравните с: "Инцидент в Куан-Тьен", 12 марта, 1952 года, Доклад международной научной комиссии).

Пилот бомбардиру: "Давай подкинем им еще немного". Здесь есть бутылка с блохами, разносящими мощную, как динамит, язву группы pasteurella pestis. Было бы стыдно не использовать ее. Она летит вниз, сквозь ночной мрак, попадая в свет прожекторов мятежников. Но они уже не могут остановить ее. В биологической войне нельзя победить. Бутылка взрывается, разбрасывая блох. Они выпрыгивают, отыскивая жертвы.

Сюда, разумеется за мной, движутся гормональные крысы-переростки! Они тащат горелку Эройла! Эти сволочи направляют огонь прямо в химический шкаф!

Пламя взвивается в воздух. Я с силой швыряю в них капсулы с холерой, взрывающиеся прямо около их ног, но диверсия уже состоялась. Полки трещат и раскачиваются, вокруг меня поднимается дым.

Я поспешно бегу вниз по скобам. О, это так ужасно: все горит, лаборатория опустошена огнем. Войска противника приближаются, двигаясь сквозь клубящийся дым, но я ускользаю за серый занавес, прячась за градом облаков.

– Он там. Взять его!

Крысы в капюшонах наступают на меня. Если бы я только мог достать бумагу и ручку и сделать свое последнее официальное заявление в "Информационный бюллетень"… История должна ознакомиться с ним, и она же должна стать моим судьей. Мне надо забраться на стол…

…пол проваливается, и я оказываюсь под лабораторией, среди балок и опор. Это, стало быть, мое последнее убежище. Я стремился привести свой народ к их судьбе, к хирургическому столу, а они предали меня. Моя империя была разрушена. Мои лапы дрожат.

Ужасно. Знакомые тени движутся надо мной: собаки, жабы.

Ваш покорный слуга нарвал тоже принимал участие в этом празднике. Мое белое тело и изогнутый спиралью рог интригуют вас. Я кружусь здесь, среди павших, но вы не можете увидеть меня, нет. Я пришел с высокогорных равнин, о которых вам ничего неизвестно. Но ваше присутствие здесь заставило присутствовать и меня. У нас была встреча, цель которой вы никогда не узнаете. Вы служили замыслу, и сегодня вы здесь. Единственное Животное нуждалось в вас, готовило вас и постаралось привести вас именно сегодня. Вы никогда не узнаете, почему. Единственное Животное стоит за всеми нами. Я только завеса над его сном. Этот час - всего лишь один из моментов его сна. И однако…

Человек, мы нуждаемся в тебе, чтобы Единственное Животное продолжало спать спокойно.