Дочь Пожирательницы грехов

Глава 18

Он был очень холодным по сравнению с Лифом. Его губы, как у статуи, прижались к моим, и они отличались от губ Лифа и жара, что полыхал между нами от прикосновений. Мерек отодвинулся от меня, склонил голову и смотрел на меня. Я взглянула на зеркала. Лифа не было видно. Где он?

- Прости, Твайла.

Я отвела взгляд.

- Мне нужно что-то говорить, Мерек?

- О чем ты? Мы помолвлены, это почти как женаты. Ты была здесь, отдала себя мне. Свадьба – формальность.

Я промолчала, он прищурился.

- Я оскорбил тебя, Твайла? Я настолько противен тебе, Твайла?

Я открыла рот, чтобы возразить, он не дал мне сказать.

- Не ври мне, - продолжил он. – Думаешь, я не заметил, что ты тревожишься сильнее за своих стражей, чем за своего принца? Не только тобой управляют. У меня никогда не было выбора.

Год назад, даже месяц назад я бы чувствовала иначе. Но не теперь.

- Не так все должно было начаться, - продолжил он. – Я знал, что будет сложно сказать тебе правду, но я думал, что ты будешь рада тому, что ты не убийца, какой себя считала.

- И ты не можешь разорвать все? – спросила я в отчаянии. – Не можешь отказаться от меня?

Он схватил меня за руку и развернул к себе.

- Я молился за тебя, - заявил он. – Я не верю в богов, но это мне не помешало. Каждую ночь одиннадцать лет я ложился в кровать и молил богов отдать тебя мне, сохранить тебя у меня. Ты мне снилась. Я слышал твое пение, я был рад тебе. Поверь, Твайла, я не могу выбирать жену, она не была бы связана со мной. Я бы не выдержал такого. И я с трудом прождал последние два года, чтобы вернуться и быть с тобой. Ты будешь моей женой, и я рад этому. Я хочу, чтобы это была ты. Я всегда этого хотел.

Он отпустил меня и отвернулся к зеркалу, а потом заговорил со спокойствием:

- Тебя захлестнули чувства, это моя вина. Тебе пришлось многое осознать недавно. Я попрошу отвести тебя в твою комнату, чтобы ты отдохнула до вечера.

- До вечера? А что будет вечером?

- Я затеял пир в честь нашей свадьбы. Я хочу объявить об этом, пока мама слаба. Я хочу объявить официально. И ты сможешь переехать в королевские покои и готовиться к свадьбе.

Он пошел по Зале стекла, ведя меня за руку за собой, ведя сквозь занавеску.

- Прости, что я так это преподнес, - он замер у двери, я смотрела на него. – Я буду тебе хорошим мужем, Твайла. Я постараюсь сделать так, чтобы все было проще, - он поднял мою руку и поцеловал, а потом прижал к щеке, его пальцы были такими же холодными, как губы. – Сейчас верное время. Нужно ударить, пока ее жало опущено. Мы нужны королевству. Увидимся позже.

Он открыл дверь и доверил меня двум стражам сурового вида, они поклонились Мереку. Я забыла поклониться ему, и мы пошли прочь. Это теперь не имело значения.

Я не знала, где Лиф, остался ли он в Зале стекла или ушел. Если остался, то он все слышал.

Когда дверь моей башни открылась, Лиф был там.

В его глазах не было огня, я не узнала его. Тусклые глаза были красными, волосы растрепались. Стражи ушли, и я медленно подошла к нему. Он равнодушно смотрел на меня, указал мне жестом идти вперед, а потом закрыл дверь. Я поднималась по ступенькам, слушая, как он шагает за мной, медленно, не совпадая с биением моего сердца.

- Лиф… - сказала я, как только мы оказались в моей комнате.

- Наверное, мне стоит теперь звать тебя Ваше величество? – он насмешливо поклонился, а я сжалась и разрыдалась.

Я была бы рада, если бы он успокоил меня, но он не сделал этого. Он стоял надо мной и смотрел равнодушно, как я плачу.

Слезы кончились, а он не двигался, и мне оставалось лишь отвернуться от него. Я подошла к чаше и умылась, а потом его руки обвили меня, он уткнулся лицом в мою шею. Мы стояли так, моя спина была прижата к его груди, его руки цепью обхватывали меня, а я чувствовала капли на коже. Когда я развернулась, его лицо блестело от слез, и мое сердце разбивалось от того, каким сломленным он был.

- Я хотел жениться на тебе, - его голос дрожал.

Сердце страдало от его слов, сжалось от его тона, радость и ужас боролись во мне.

- И все еще можешь, - прошептала я, потянувшись к нему. – Мы можем сбежать… хоть сейчас.

Он покачал головой.

- Времени мало, Твайла. У нас есть лишь часы.

- После ужина времени не будет вообще. Нужно уходить. Я не могу выйти за него. Я не могу быть с ним.

- Он поцеловал тебя, - медленно сказал он.

- Я не хотела, чтобы он делал так.

- Я хотел убить его.

- Мы сбежим, Лиф. Это перестанет иметь значение.

- Твайла, он принц. Я не могу превзойти это.

- Уже превзошел!

Он обвил меня руками. Наши губы встретились, я чувствовала соль на его губах, и хотя я очищала их поцелуями, соль возвращалась, и я не знала, были причиной его слезы или мои.

- Должен быть способ, - сказала я. – Мы с тобой умные. Мы не из замка. Мы знаем, как жить снаружи. Ты нашел путь? Это все, что нам нужно. Мы можем уйти. Можем.

Он кивнул, отпустил меня и отвернулся. Я смотрела, как он расправляет плечи, успокаивает дыхание, пока не взял себя в руки. Он стал собой, повернулся ко мне, и в его глазах был блеск мужчины, что я любила.

- Завтра ночью. Мы уйдем. Я отправлю сестре весть готовиться.

Я помрачнела и покачала головой.

- Не выйдет. После ужина он хочет переселить меня в королевские покои, чтобы я готовилась к свадьбе. Сегодня ночью.

Он побелел.

- Можно так рискнуть? Пока все готовятся к ужину?

- Мы можем рискнуть и упустить шанс?

Он прижал меня к себе, я оказалась в безопасности его объятий.

- Он не получит тебя, - прошептал он в мои губы. – Ты моя, Твайла, любимая. Я не отдам тебя, кто бы ни пытался забрать. Ни королеве, ни принцу, никому.

- Я не хочу выходить за него, - сказала я.

- И не будешь. Обещаю. Я отдам за это жизнь, если потребуется.

- Не говори так, - взмолилась я. – Не говори такие слова.

- Если они узнают о нас, они не дадут тебе выйти за него.

- И убьют тебя.

- Пускай! Я не могу вернуться, ведь возвращаться некуда.

Он не возражал, когда я потащила его к кровати.

* * *

Мы лежали, а ноги и руки переплелись, мы тихо дышали, его дыхание становилось моим. Наша кожа была влажной, нас ничто не могло разделить. Мое тело было тяжелым и растаявшим, в угасающем свете дня я хотела свернуться калачиком рядом с ним и спать. Он коснулся губами моего лба, а я улыбнулась, отклонила голову, чтобы заглянуть в его глаза.

- Не о таком побеге я думал, - тихо сказал он. – Хотя я не возражаю. Ты в порядке?

- В полном, - улыбнулась я, кожа пылала, а он улыбался в ответ. – Думаю, сбежать мы сможем после пира.

- Ты думала об этом? – он приподнялся на локте, глядя на меня с приподнятыми бровями. – Когда успела?

Он улыбался.

Я покраснела и отодвинулась.

- Недавно, пока мы лежали. Если я скажу, что у меня болит голова, то смогу уйти раньше. Мы уйдем, пока они будут праздновать. К утру мы будем в милях отсюда, и никто нас не догонит. Надеюсь.

Я смотрела, как он обдумывает мои слова.

- Идем, - он отстранился от меня, помог встать с кровати, накинул плед мне на плечи. Я смутилась и укуталась плотнее, но при виде его взгляда, от этой надежды и радости, я забыла о тревогах.

Он подвел меня к окну, встал за мной, руки лежали на моей талии, он уткнулся подбородком в мое плечо и указал на солнце, садящееся за деревьями.

- Смотри, там Западный лес. За ним наш новый дом, далеко отсюда.

Я кивнула, прижимаясь к нему.

- И мы уйдем ночью. Все закончится.

- Все начнется, - сказала я.

- Все начнется ночью, - согласился он. – Но пока что нужно быть готовыми к этому пиру. Мне попросить принести тебе воды?

- Нет, спасибо, - я хотела сохранить на себе его запах.

- Мне оставить тебя переодеваться?

Я хотела попросить его остаться и помочь мне, но все же кивнула.

- Я быстро.

- Я буду снаружи, - он развернул меня, чтобы поцеловать, и я тянулась к нему. Когда я открыла глаза, в комнате заметно потемнело.

- Иди, - сказала я. – Я скоро буду готова.

Он поклонился мне у двери, глаза его пылали, и я старалась не обращать внимания на боль, что появилась, когда он тихо закрыл за собой дверь.

* * *

В этот раз красное платье мне шло. Щеки все еще были румяными, и платье сочеталось с ними, я управляла цветом, а не подчинялась. Я сияла, глаза блестели, кожа светилась. Мне казалось, что то, что мы сделали, написано на мне, но мне было все равно. Пусть двор думает, что я рада свадьбе с Мереком. Пусть думают о такой причине, а я улыбалась, я горела изнутри. Мы убежим отсюда.

Лиф вошел, чтобы сопроводить меня в главный зал, и его рот смешно раскрылся, когда он посмотрел на меня, а я радостно рассмеялась. Я покружилась, глядя, как платье разлетается вокруг меня. Я шагнула в его объятия и поцеловала, его руки обхватили мое лицо. Он осторожно и нежно удерживал меня, мне стало страшно, и я прижалась к нему, желая поддержки его тела. Он вскоре отпустил меня, глаза были темными, я трепетала от обещания в них.

- Останемся чуть дольше здесь, - сказала я.

- Зачем? – он улыбнулся, а я шлепнула его рукой.

- Потому что как только мы покинем комнату, ты будешь моим стражем, а мне придется быть Донен Воплощенной. Я хочу, чтобы еще немного были Твайла и Лиф.

- После этого вечера мы будем Твайлой и Лифом.

- Знаю, - улыбнулась я. – Может, преподашь мне урок?

Он склонил голову и на миг закусил губу.

- На этих пирах танцуют?

- Порой.

- Тогда спой, иначе как танцевать?

Мир вспыхнул цветами, он взял меня за руку, и в душе звенела радость. Я тихо запела «Честно и далеко», он закружил меня по комнате. Одна рука была на моей талии, другая – на плече, и я положила ладони на его руки. Во время песни мир был идеальным, как и должен был, и я не могла быть радостнее. Я смеялась, юбки шуршали, он улыбался, подпевал смешно невпопад. Мы допели вместе, и он прижался лбом к моему, мы дышали друг другом, пока сердца успокаивались.

* * *

Радость оставалась, пока мы шли в главный зал за лордами, леди и прочими придворными, пока направлялись в сердце замка. Все были в лучшей одежде, камни на дорогих шелках отражали свет свечей, мужчины скованно шагали в брюках, что одевали редко. Все общались, восторгались. Руки летали в воздухе, как мотыльки, пока они говорили, коридор наполняло острое предвкушение. Все казалось мне милее, даже лицо леди Шасты казалось дружелюбнее. Мне не придется больше на нее смотреть.

Мы подошли к двери, и они расступились, словно я уже была коронована. Все шептали мое имя, кланялись, пока я шла.

Мерек ждал у двери, золотой обруч лежал на его темных прядях, его церемониальная лента была лиловой и бронзовой поверх бархатного камзола. Он с победой протянул мне руку, радость угасла. Мы с Мереком прошли к высокому столу мимо столиков для придворных, а те поднялись и поклонились. Он выдвинул стул справа от короля, и я позволила улыбнуться принцу.

Я поклонилась королю и королеве, а потом села. Все в королевской семье были украшены, король и королева были в коронах, в мехах на воротниках, посох короля стоял у его стула. Странно, но королева была веселой, а король – бледным, все еще приходил в себя после простуды. Я думал, все будет иначе, но королева улыбнулась мне, как гордая мать, когда я села рядом с королем. Мерек коснулся рукой моего плеча и сел рядом с королевой, а та склонилась и поцеловала его в щеку. Он напрягся и скованно улыбнулся, а королева повернулась ко мне и улыбнулась.

Я устроилась и оглядела комнату в поисках Лифа. Нить между нами привела к нему, он стоял у коридора, что вел в королевские покои. Он встретился со мной взглядом на миг и принялся разглядывать комнату, а я грелась в тепле его взгляда. Я позволила слуге налить мне вина, сделала глоток и кивнула придворным, смотревшим на меня с улыбкой. Все знали, почему мы собрались. На их лицах было счастье, все ожидали, когда поднимут бокалы за нас, и это отличалось от прошлого собрания здесь. Краем глаза я заметила, как король коснулся руки королевы, она позволила это и улыбнулась ему. Она была слабее или сдалась обстоятельствам.

Мы ели и пили, музыканты играли на арфах и флейтах песни о королевстве, что обычно пела я. Король и королева тихо общались, но мне не было слышно, зато было трогательно видеть их такими. Может, все в Лормере менялось к лучшему, может, я им и не нужна. Королева предложила королю попробовать курицу из ее тарелки, а я улыбнулась, представляя, как буду так когда-нибудь делать с Лифом. И тут я увидела, что Мерек смотрит на меня и улыбается, отвернулась к своей тарелке и принялась за еду.

Я взглянула на Лифа, а он смотрел на Мерека, щурясь, не думая, что его могут заметить.

Тут музыканты перестали играть, все повернулись к высокому столу. Под взглядами король и королева поднялись, воцарилась тишина. Лиф смотрел на меня, я – на него, мои глаз пылали, пытаясь передать взглядом, как сильно я хотела оказаться вдали от этого места с ним.

- Мы благодарим вас за то, что вы присоединились к нам, - начал король. – Как все вы знаете, Лормеру выстроили традиции, которые делают нас сильными все время. Мы одолели столько угроз, давно и недавно, - я посмотрела на Лифа, подавив улыбку, ведь мы думали о Трегеллане, - и мы процветаем.

- И будем процветать, а не просто жить, - продолжила королева следом за мужем. – Сегодня мы смотрим в будущее, - она улыбнулась, и все улыбнулись с ней. – Как вы знаете, боги дали нам сына и дочь, но решили, что нашу любимую Алианор нужно забрать. Мы отчаялись, не понимая, чем так расстроили их. Но планы богов смертным не понять, а они, забрав одной рукой, другой вернули. Они дали нам Твайлу, нашу Донен Воплощенную, и она стала нам дочерью. Годами она жила с нами, ждала, как и все мы, дня, когда она сможет выйти замуж за Мерека и стать нашей дочерью.

Мерек встал и прошел ко мне. Я встала и позволила ему положить ладонь поверх моей, как мы делали и на помолвке.

- Потому мы рады сообщить вам, что этот момент наступит до конца года, - королева улыбнулась нам. – В последний день урожая в этом году Мерек сделает ее своей невестой, и начнется Золотая эпоха.

Комната взорвалась радостными воплями, поднимались кубки, выпивались напитки. Мерек провел меня вперед, кивая придворным и улыбаясь мне. За нами гордо стояли король и королева, а я посмотрела на Лифа.

Но он смотрел не на меня, а на короля, хмурясь, и еще один придворный делал так же. Я обернулась.

Король застыл рядом с королевой, его улыбка превратилась в гримасу, и хотя мы с Мереком двинулись к нему, он рухнул на стол с грохотом, его руки скребли по поверхности, сбили его кубок, и тот упал вместе с ним.

Раздались крики.