Дочь Пожирательницы грехов

Глава 13

Ее рука взлетела к груди, она смотрела на нас, схватившись за воротник формы.

- Прочь отсюда, - грубо сказал Лиф, убирая меч в ножны. – Тебя не должно быть тут.

- Простите, я… - она отвернулась, но Лиф схватил ее за руку.

- Нет, Димия. Прошу. Прости, - с жалостью сказал он. – Ты меня напугала. Я не хотел так нападать.

Она кивнула, хотя ее глаза были прищурены, взгляд передвигался с него на меня. Я подняла плащ, накинула на плечи, словно щит.

- Зачем ты здесь? – спросила я ее.

Она тут же опустила голову.

- Простите, миледи. Принц послал меня найти вас. Я все обыскала.

Я сжалась от ужаса из-за того, что это значило. А если Мерек пришел в сады сам и подслушал нас с Лифом? Мы были дураками…

- Принц? – сказала я как можно спокойнее.

- Да, миледи, - тихо сказала она. – Он пришел в вашу башню, а я убирала там, и он попросил найти вас.

- Никто не должен знать, что леди была здесь, Димия, - твердо сказал Лиф.

- Но принц…

- Димия… - начал Лиф, но я прервала его.

- Ты ничего не скажешь, - холодно сказала я, шагнув к ней, кожу покалывало от того, что я собиралась сделать. – Ты забудешь, что видела нас здесь, ты соврешь, если тебя спросят. Ты забудешь, что слышала. Потому что иначе я могу случайно задеть тебя. Или твоего брата, - для усиления я подняла руки.

Если это было возможно, Димия побледнела еще сильнее. Лиф уставился на меня. А я смотрела только на нее.

- На твоем месте я бы научилась молчать. Понимаешь меня?

Она безмолвно кивнула.

- Иди, - сказала я. – Ты нас не видела.

Она снова кивнула и бросилась прочь, а Лиф смотрел на меня. Я отвернулась.

- Это было жестоко, - тихо сказал он.

- Выбора не было, - ответила я, хотя мне было плохо от того, что я сделала.

- Да. Она испугалась. Ты этого не видела? Она бы ничего не сказала.

- Ты не можешь этого знать. Я не могу рисковать, Лиф.

Я заставила себя посмотреть на него, укор в его взгляде был пощечиной.

- Ты угрожала казнить ее? И ее брата?

- Я не сделала бы этого. Никогда, - сказала я. – Я лучше других знаю, что это значит, и я никогда бы не коснулась их. Но у меня есть только такая сила, Лиф. Только страх. И если придется говорить так, чтобы защитить тебя, то…

К моему удивлению, он перебил меня хохотом.

- Защитить меня? Зачем тебе защищать меня?

- Потому что… так надо.

Он посмотрел на меня, нахмурился и кивнул.

- Нам лучше вернуться.

- Не злись на меня.

- Я не злюсь.

- Я пыталась тебя защитить, - тихо сказала я.

- Защищать тебя – моя работа. И защищать их от тебя.

Его слова стали новой пощечиной. Я не думала об этом в таком ключе.

- Ты извинишься позже перед Димией? – тихо попросила я. – Скажи, что мне жаль, что я не буду так поступать.

- Нет, - просто сказал он. – Ты извинишься.

- Я не могу.

- Не можешь? Или не хочешь?

Он шел впереди, а мне было плохо внутри, и стало еще хуже, когда я увидела Мерека на пороге башни с мрачным видом. Я быстро поклонилась ему.

- Я тебя искал, - сказал он, и хотя его голос был твердым, выражение лица смягчилось, и я плотнее закуталась в плащ.

- Простите, Ваше высочество, - сказала я. – Я гуляла.

- Я просил быть незаметной, - сказал он.

- Так и было, Ваше высочество, - сказала я. – Я хотела погреться на солнце по пути из храма.

- Не важно, - заявил он. – Я не потому здесь.

Сердце сжалось. Я посмотрела на него.

- Мы пойдем в твою комнату, - он указал, чтобы я прошла мимо него, но остановил Лифа, пытающегося пойти следом. – Принеси вина, - приказал он и повел меня по ступенькам.

Ноги были тяжелыми. Я словно постарела на тысячу лет, когда мы увидели Димию. Когда я открыла дверь, то увидела, что свет солнца закрыло облако. Я повернулась к нему.

- Что случилось? – выдавила я слова из пересохшего горла.

- Я хотел сказать тебе сам… Дорин мертв. Мне очень жаль.

Я моргнула, стены комнаты сдвигались и давили на меня, выдавливая из меня жизнь.

- Твайла? – услышала я его, а потом оказалась на спине, надо мной были страж и принц, и я растерялась при виде крыши над головой, хотя я должна была видеть цветы и небо. А потом я поняла, что упала в обморок, что я в комнате. Раньше я в обморок не падала.

- Что делать? – спросил Лиф. – Я не могу касаться ее.

- Я могу…

- Нет, - услышала я свой голос, словно издалека, и попробовала сесть.

Облегчение в их глазах было заметным, и Лиф поспешил принести стакан воды. Мерек опустился рядом со мной и протянул руку за стаканом. Лиф замешкался и сунул стакан чуть неловко в руку Мерека, глядя на него свысока, но принц не заметил, он прижал стакан к моим губам.

- Пей, - сказал Мерек, и я послушалась.

- Когда? – спросила я, он убрал стакан от меня и поставил рядом.

- Недавно. Я пришел, чтобы сказать, что он при смерти, но не мог тебя найти. А пока я ждал, пришла весть, что он умер.

Я допила поду и подумала о слезах мака. Если бы я не пошла в сад с Лифом, Мерек нашел бы меня… Я побыла бы с ним в последний миг, смогла бы попрощаться.

- Он был один?

- С ним был лекарь. Он не страдал.

- Можно его увидеть?

Мерек скривился.

- Не думаю, что он хотел бы этого, Твайла. Дорин хотел бы, чтобы ты помнила его живым.

Я кивнула с комком в горле, и я не могла сглотнуть его.

- Спасибо, - сказала я. – Снова.

- Ты ничего мне не должна, даже благодарности, - тихо сказал он. Лиф за его спиной переминался с ноги на ногу. Мерек вспомнил, что он здесь, и он проявлял недовольство. Принц встал на ноги.

- Я оставлю тебя отдыхать, - сказал он. – И скоро позову.

Он кивнул мне, и Лиф поклонился, когда он пошел прочь.

- Я останусь, - сказал он тихо, когда Мерек ушел. – Вам нельзя оставаться одной.

Почему у меня может быть только один друг? Был Тирек и погиб. Теперь я потеряла Дорина, остался только Лиф. Кто заберет его у меня?

Я не могла спать, не могла даже притворяться, я ходила по ночам перед окном. Когда небо было самым темным, я заметила три кометы, летящие по небу, как птицы перед зимой. Это как-то успокоило меня, словно это был знак от Дорина, что он в порядке, или от богов, что они меня все еще любят. Я смотрела на небо, пока солнце не поднялось и не скрыло от меня звезды. Лиф оставался со мной, тихо сидел в углу на стуле. Как-то я повернулась к нему, но он не спал, а сидел с мечом на коленях и следил за мной, а потом кивнул, когда наши взгляды пересеклись.

Он принес мой завтрак, я умылась и переоделась, и движения были привычкой. Я не понимала, как такой сильный Дорин мог пасть от укуса пчелы. Это казалось глупым.

- Мы останемся сегодня здесь? – я поняла, что Лиф на пороге с подносом в руках.

- Нет. Мне осточертели эти стены.

Лиф кивнул.

- Мне очень жаль, Твайла.

- И мне, - сказала я. Я была виновата, что забыла о самом верном товарище, оставила его умирать одного в подвале замка. Боги не спасли его ради меня.

* * *

Музыка тихо играла где-то снаружи, пока мы спускались в башне, и это успокаивало меня, разливало бальзам на раны, нанесенные горем, сглаживало их. Я повернулась к длинной галерее, надеясь заметить музыканта в окна, и увидела другую девушку, крохотную и темноволосую, что уже так делала.

- Димия, - сказала я, она повернулась, стеклянные глаза прояснились, когда она поняла, кто говорит с ней. Она прижалась к стене, напоминая мне мое поведение при королеве. Мне снова стало не по себе. – Прости, - сказала я твердо, пока они с Лифом не заговорили. – Я не должна была угрожать тебе. Я тебя не трону. Никогда. Прости, что так говорила.

Она посмотрела на Лифа, кивнув.

- Я ничего не скажу, миледи. И не сказала бы. Вы не дали договорить, - она замерла и посмотрела мне в глаза. – Двое моих братьев служило королеве. И одного из них, Эшера, она забрала, потому что он слишком много улыбался.

Я раскрыла рот, мы молчали. Флейтитст выводил душераздирающую мелодию, звук был сладким и печальным, и я хотела пойти туда, положить голову на колени музыканту и дать ему унести мои тревоги прочь.

- Так что, - тихо сказала Димия, в голосе звучала тоска, - я знаю.

- Прости, - мягко сказала я. – Можешь передать спасибо своему другому брату, когда увидишь его? За то, что доставил послание принцу.

Димия печально улыбнулась.

- Передам, миледи. Я как раз иду к нему. Он свободен, пока король и принц на охоте, а королева отсутствует. Ему нравится принц, миледи.

Я кивнула и поняла, что она сказала.

- Королевы нет?

- Да, миледи. Она отправилась к озеру. Король и принц охотятся, но они оставили Таула. В замке почти никого нет. Потому кто-то и осмелился играть на флейте в саду, - она повернулась к окну. – Красиво, да?

Я кивнула и постаралась изобразить спокойствие, музыка и надежда наполняли меня теплом. Мы могли двигаться, как захотим, и никто не мог помешать нам.

- Да. Что же, надеюсь, вы с братом воспользуетесь этой свободой, - улыбнулась я.

- Да, миледи, - она присела в реверансе и повернулась к окну. – Да.

Я шла по длинной галерее, а улыбка стала шире, и Лиф с любопытством поглядывал на меня. Когда мы завернули за угол, он спросил:

- Что тебя так обрадовало?

- Замок наш.

Лиф улыбнулся.

- Что будем делать? Вернешься в сад травника?

Я подумала о Дорине и покачала головой.

- Не сегодня. Я хочу пойти в свой храм, но мы можем по пути заглянуть в разные места. Ты видел огороженный сад?

Он покачал головой.

- Нет.

- Он небольшой, клумбы и витые дорожки. Можно сесть там и послушать музыку.

Лиф растерялся.

- Какую музыку? Ничего не слышу. И Димия о ней говорила. Я думал, ей что-то слышится из-за страха.

- Что это значит? – я шагнула к окну и склонила голову. – О, ушел. Но там была флейта или дудочка. Было красиво. Я бы хотела выучить мелодию, сделать из нее песню.

- Ловлю на слове, миледи, - ухмыльнулся Лиф, я захотела ткнуть его локтем. Но я помнила о последствиях. Я покраснела, и он посмотрел на меня. – Ты в порядке?

- Жарковато, - сказала я. – Мне бы на свежий воздух.

- Может, стоило отправиться к озеру с королевой. Горный воздух прохладный, так мне говорили.

- Мне не пригласили. И не пригласят.

- Как грубо. Разве ты не пела обычно королю, пока ее нет?

- Обычно да. Но сегодня странный день, она не должна была туда отправляться, но, видимо, есть причина. И я не могу петь королю, раз он на охоте.

- Я бы лучше послушал тебя, чем охотился, - сказал Лиф. – Я бы позвал тебя к себе, чтобы ты пела для меня, а не преследовал оленя.

- Королю нравится охота, - начала я, смутившись от его слов. – И я буду петь ему через два дня, когда королева отправится… - я осеклась. Зачем она уехала сегодня? Ее поездки были связаны с ее лунным циклом, а сегодня луна еще убывала. Она никогда не уезжала на убывающую луну, ведь это луна смерти, моя луна. Тогда где она? И хотя король любил охотиться, он бы скорее слушал мое пение. Почему они вдруг покинули замок?

Три удара сердца, и рядом словно оказались гончие с охоты. Все спокойствие музыки пропало. Остался страх, жаркое дыхание охотника на шее, челюсти на ногах. Я застыла, страх сковал меня.

- Миледи? – сказал Лиф. – Что такое? Ты в порядке?

- Мне нужно на воздух, - сказала я. Ноги дрожали, пока я спешила по замку. Лиф поспевал за мной. Я споткнулась на ступеньках, но удержалась и продолжила путь, не останавливаясь, пока я не оказалась в огороженном саду. Я упала на колени и уткнулась лицом в ароматную лаванду.

Что-то не так. Каждая кость в моем теле говорила, что что-то не так. Мерек сказал бы, если бы планировалась охота. Он мог бы пригласить меня, если бы знал. Охотились редко, а тут за месяц был уже второй раз. И королева не должна была уходить сегодня. Это всегда было в день после Предсказания. Смерть в один день, жизнь на следующий. Почему замок пуст? Почему порядок изменили? И тут я поняла. У меня всегда было два стража, а теперь был один. Я была заперта в комнате, а теперь на свободе. Кто поможет, если на меня нападут? У меня был только страж, которого я считала скорее другом, чем защитником. Этот страж сражался с принцем несколько ночей назад за мою свободу. И свобода была против приказа королевы, за ее спиной. Она знала, что сделал Мерек.

Это ловушка. Ловушка. Но для кого? Для меня? Лифа? Она знает, что мы стали друзьями и говорили о запретных вещах?

И тут я поняла. Мерек действовал за ее спиной ради моей свободы. Мерек. Принц Лормеры сдался фермерскому сыну из Трегеллана. И теперь мы платили за это. Убывающая луна.

Мы отплатим за это сегодня, и я потеряю еще одного друга, которого нельзя было заводить. И я снова убью единственного друга.

Я посмотрела на Лифа, на его лице отражалась тревога.

- Твайла? – настороженно спросил он.

- Нет, - сказала я. – Обращайся ко мне как «миледи».

Он отпрянул, словно я ударила его, и побелел.

- Я чем-то оскорбил вас?

Я не обратила внимания на панику в его голосе.

- Ты слишком близок, - сказала я, голос дрожал. – Так нельзя… Я не могу быть тебе другом.

- Твай… миледи? Вы в порядке?

- Нет, - сказала я. Я оттолкнулась от земли под лавандой и сжала кулаки, чтобы скрыть дрожь. – Это ошибка. Тут может быть кто угодно, а ты не заметишь, отвлеченный разговором со мной. Ты должен работать. Ты не можешь быть моим другом, - я оторвала руки от земли и встала на ноги.

Я чувствовала его взгляд, его вес давил на меня, и я старалась дышать ровно, считала вдохи, пока сердце не успокоилось. Я посмотрела на него и застыла из-за боли на его лице.

- Что такое? Твайла, объясни, - он казался уязвимым от потрясения.

- Хватит, Лиф. Мы не можем так делать. Не можем, - я развернулась и пошла прочь, пытаясь думать. Королева будет следить? Она любила зрелища. Я огляделась в поисках движения, знака, что нас схватят. Сколько людей она пошлет против него? Десять? Пятнадцать? Больше? Я шла по саду, сжав кулаки.

Я чувствовала Лифа за собой, ощущала его смятение, которое он выдыхал. Вес его боли был ужасным, он и злился, не пытался скрыть чувства.

В храм или в комнату? В комнату. Храм оставался уязвимым. Нам пришлось бы его покидать потом.

- Мы возвращаемся, - резко сказала я. – Быстро.

Я шла по ступенькам, и он шагал за мной, сапоги его стучали по дереву, и мое сердце ускорилось от ощущения, что нас преследуют. Я двигалась быстрее, он тоже, и своей скоростью мы потревожили слуг, что скрылись за гобеленами, очистив путь.

У двери в башню я подняла юбки и побежала, ужас гнал меня вверх. Убежище комнаты уже было видно. Я потянулась к двери, но его рука опередила меня. Я по привычке отпрянула от его кожи, его близость прижала меня к стене башни, а он прижал руку к двери, закрыв ее, а другую руку протянул, чтобы я не могла пройти мимо него.

- Что я сделал? – осведомился он, глаза пылали, как лампы.

- Назад, - сказала я, вжимаясь в стену, а он нависал надо мной.

- Твайла, не делай этого. Поговори со мной.

- Назад, ради богов, Лиф. Ты слишком близко.

- Нет, пока ты не скажешь, в чем дело. Чем я заслужил это?

- Ничем.

- Не будь жестокой, - он шагнул ближе. – Не угрожай мне, будто я такой, как остальные.

- Лиф, прошу. Тебе нужно отойти. Если ты меня коснешься, то…

- Что?

- Ты умрешь. Ты будешь отравлен и умрешь.

- Да?

- Ты знаешь это. Предсказание…

- Это ложь.

Я смотрела на него, качая головой.

- Предсказание…

- Это ложь, повторил он. – Все это.

Пауза, и мой ледяной голос произнес:

- Что ты имеешь в виду?

- Ты не можешь верить в это. Подумай, Твайла. Как ты можешь быть с ядом в коже, что не убивает тебя, потому что у тебя верный цвет волос и благословение богов? Как такое возможно?

- Ты ничего не знаешь о богах и их… ты даже не веришь в них, - я слышала свой лепет, я боялась его близости и его слов.

- Думаешь, если бы были боги, они бы позволили королеве так себя вести?

- Я Донен Воплощенная. Меня помазали. Я посвятила жизнь богам…

- Ты не Донен Воплощенная. Такого человека нет. Они дали тебе титул и пустили страшный слух, чтобы заставить людей слушаться. Она использует тебя.

- Как ты смеешь? – зашипела я. – Ты не понимаешь… Как ты можешь? Ты из Трегеллана. В Лормере все иначе.

- Нет, Твайла, и я это знаю, потому что я из Трегеллана. У нас тоже были боги. А теперь нет, и страна не пала, она живет без них. Ты этого не видишь? Это все выдумка. Ты не любима богами, потому что их нет. И нет яда, что ты принимаешь, что не убивает тебя. Это ложь, наглая ложь, а ты слишком умна, чтобы верить в это, - он замолчал и провел рукой по волосам. – Утрава – не яд. Поверь, я знаю яды, моя сестра же травница, помнишь? Это ложь, чтобы ты была послушной, чтобы делала то, что они хотят. Ты это не видишь?

- Хватит! – завизжала я.

- Нет, пока ты не выслушаешь! Если боги есть, то почему они не пронзили меня за клевету? Почему я не наказан?

- Я не знаю…

- Потому что их нет, - взревел он. – Их сочинили, чтобы такие люди, как королева, были выше людей, как я, чтобы мы слушались. Это все ложь. Ты видела лисиц, что боятся богов? Видела коров в поле, пытающихся ублажить их? Если боги есть, что все и вся должны им служить, чувствовать их влияние. Но так только в Лормере. В Трегеллане их нет, как и в Таллите. Это ни о чем тебе не говорит? Дело во власти, в твоем послушании. Люди, как королева, говорят, что если мы не будем поступать, как хотят боги – она – то наши души прокляты. А скольких убила она? Чья душа должна быть проклята – ее или твоя?

- Я убийца, - парировала я. – Я казню за измену. Конечно, я проклята.

- Ты никого не убивала, - резко сказал он. – Это не правда.

- Ошибаешься.

Он раздраженно фыркнул, ударил руками в стену над моей головой, я вздрогнула.

- Как мне доказать это тебе?

- Никак.

- Нет, я могу, - медленно сказал он. – Могу.

Он склонился и прижался губами к моим губам.