Дикое сердце ветра

Глава 20

… Данироль-Виса…

Арвисо видел - Танри повеселела, узнав, что командор, а, возможно, и куратор, живы. Она все чаще поглядывала вниз, где под гондолой мелькали яркие цветы, осыпающие тундру недолгие здесь весну и лето. Приближалось побережье. Там планировали сделать останову, вернее высадить половину людей из перегруженного дирижабля, чтобы вторым рейсом забрать их на Ивинаку. Можно подумать, Танри не упросила бы капитана дать ей возможность посетить родные места…

- Не пущу одну! - тут же заявил Эдвараль. - За тебя мне Бартеро голову откусит! Чтобы ваш прдурочный шаман тебя еще куда-нибудь послал!

Танри не возражала. Одной идти в Длинный дом было страшно. А Эдвараль и Арви за компанию - самое то.

Осмотрев базу, она с трудом ее узнала. Домишки перестроили, укрепили. Даже здание школы облицевали шершавым зеленым материалом.

Марминар выделил полярникам новое оборудование, щедрой рукой понизив порог доступа к научной технике. На стоянке толпились вездеходы. Над лабораториями ежом ощетинились антенны. Теперь девушка даже разбиралась - для чего нужны некоторые из них! Она видела их в Академии в учебных фильмах…

Несколько местных, нанятых полярниками в качестве подсобных рабочих, хмуро курили, сидя на ящиках, иногда переговариваясь. Танри подошла поближе - вдруг она их знает. Нет, если и знала, они слишком изменились. Язык их - смесь старого местного наречия и всеобщего, с непривычки казался диким, неприятным…

Этим летом погода на самом южном континенте менялась ежедневно. Вчера сыпал мокрый снег. А сегодня холодостойкие цветы оттаяли и с новыми силами тянулись к слабому солнышку. Поэтому для недолгого путешествия Эдвараль взял не вездеход, а старенький автомобиль со снятым верхом и деревянным задним сидением. Перед поездкой полярник гордо продемонстрировал целый арсенал оружия, висящий у него на поясе.

- На всякий случай, - подмигнул он.

- Как на войну отправляемся! - не выдержала девушка.

- Если надо, то и на войну, - с готовностью отозвался Арви. Танри только посмеялась про себя.

Возникший на горизонте и постепенно увеличивающийся в размерах Длинный дом был безобразен. Бугристое, неровное серо-коричневое строение с залатанными чем придется стенами торчало из земли отвратительным наростом. На вытоптанной в округе траве возились чумазые дети. Женщины что-то стирали в облупившихся эмалированных тазах и ржавых баках, явно выброшенных полярниками за ненадобностью.

"Неужели я была бы одной из них?" - с ужасом подумала Танри.

- Эй, девка!

Эдвараль вылез из машины и подошел к невысокой, еще молодой, но из-за тяжелой работы уже лишившейся какой бы то ни было привлекательности женщине. Ее красное обветренное лицо забыло, что когда-то умело улыбаться. Под тщательно начерненными сажей бровями тускло синели глаза. В узловатых пальцах застыла мокрая разноцветная тряпица - подарок людей с базы.

Танри вспомнила - у нее тоже было несколько ярких лоскутков. Бабушка прикалывала их к ее одежде по праздникам… "Боже, неужели это было со мной?"

- Девка, нам бы найти Расу и ее бабку. Есть такие? У нее еще старшую сестру Агых унес.

- Раска есть. Бабки уже нетуть, - сверкнув гнилыми зубами, женщина с интересом рассматривала Эдвараля. - Зачем-сь она тебе?

- Ты зови, не стой, - полярник порылся в кармане и выудил нечто круглое и блестящее. Танри сощурилась, пытаясь рассмотреть, что это. Крышка от консервной банки! Кошмар!

Женщина схватила жестянку и побежала в дом, абсолютно довольная выгодным приобретением. Эдвараль, видя ужас на лице Танри, усмехнулся и подмигнул.

- Может, поедем отсюда? - жалобно попросила летчица.

- Нет уж. Сама напросилась. Получай теперь по полной, - полярник не подумал проявить хотя бы толику сочувствия. - Сравни. И подумай, какими мы кажемся гатурам…

Девушка только вздохнула. Где же Раса? Ее сейчас должно быть четырнадцать. Может, чуть больше. Ее еще можно спасти.

Из дома тем временем тяжело переваливаясь вышла маленькая женщина, поддерживая рукой огромный живот. Вот-вот рожать срок придет. Оглядевшись, она смело направилась к Эдваралю, на ходу запахивая меховую куртку грубой работы.

- Че надоть-сь?

Танри прикрыла рот рукой. Раска беременна! Она же сама еще ребенок. "Ладно, - попыталась успокоиться она. - Всю ее семью перевезу в Шанбаре. Мама позаботиться…"

- Ты меня узнаешь, Раса? - летчица вылезла из машины и подошла к сестре, стараясь не морщиться от запаха рыбы.

- Не-а, - мотнула та головой.

Две черные косы, какие были у Танри когда-то, мутно-карие глаза, маленький носик, тяжелый подбородок… Они сейчас совсем не похожи. А когда-то любой мог сказать - они сестрички.

- Раска, Расивианна, я Тан… Тинри. Тинримина. Посмотри на меня повнимательней.

На лице молодой женщины отразился неподдельный ужас. Пальцы сами сложились в знак, отводящий зло.

- Уходи-сь! Я маленького дожидаюсь! Нет надоть наводи-сь на нас грешников!

- Раска, ты что? Даже мне они ничего не сделали. Ты-то им к чему? Ты…

Она осеклась. Из дома появился шаман. Лысый, высохший, с ввалившимся красными щеками, исцарапанными бритвой. Тот самый шаман, приговоривший ее к смерти… И этим подаривший ей новую жизнь, новые возможности…

Раса поспешила спрятаться за его спину. Неужели это убожество - отец ее ребенка?

- Уходи-сь! - повторила сестра.

- Господин Нивас! Эдвараль, прошу вас, поехали! - Танри взяла его под руку.

- Насмотрелась? Говорил, нечего тебе здесь делать! Тот выродок, что хотел угробить тебя, обрюхатил твою сестру. Молчу, прости…

Арви нахохлился, шокированный увиденным. А Танри думала - тем, чего она достигла, она обязана Бартеро. Не появись он в ее жизни, не отрекся бы от нее род, не спас бы Агых. И Арви, и мама Вирия, и тетушка с дядюшкой, и даже Рофирт, и Александр не повстречались бы ей никогда. И неба не было бы!

Слезы катились по лицу. Вновь обретенное прошлое догорело и обратилось в пепел. Остался только красивый человек с солнечными волосами и ясной улыбкой. Человек, так сильно изменивший ее жизнь!…

- Хорош реветь, приехали. Сейчас дуражабель прибудет. Пойдем, брюхо набьем. Твоим нынешним видом только местных пугать, - "пожалел" ее завхоз.

Танри не стала с ним спорить, позволила отвести себя в местную столовую - просторный одноэтажный домик розового цвета. Ничего, печаль пройдет, стоит только вернуться в Лиссаран и рассказать все командору. А тот найдет правильные слова, утешит. Командор?…

- Арвисо! - она остановилась на пороге столовой, отшатнувшись от распахнувшейся двери. - Арвисо, командор погиб!

- Что ты мелишь? - не понял юноша.

- Он учил меня чувствовать этот мир… И себя. Арви, он мертв!

- Уверена?

- Да! Арви, что же это такое?! Рофирт, теперь Ванибару… Эта проклятая земля нас всех погубит, если мы отсюда не уберемся!

- Вообще-то это твоя родина! - заметил Эдвараль.

- Мне страшно от этого. Страшно, во что превратились потомки тех, кто построил город! Я видела его живым. Он назывался Сожэрвэн. И жители его со временем могли стать равными гатурам…

- А стали скотом, - безжалостно закончил полярник. - Глядите, "Вестница" появилась! Бегом что-нибудь пожевать попросим. Пока-а-а все на посадку соберутся…

Дирижабль с готовностью принял их на свой борт. Из рубки управления, еле сдерживая слезы, Танри прощалась с родиной, оказавшейся слишком жестокой к ней, близким ей людям и к несчастному командору. Девушка не собиралась возвращаться сюда. И Бартеро не должен. Она не отпустит его. Никогда. Никуда.

Но разве жизнь подчиняется нашим мечтам? О, она любит посмеяться, вытаскивая в явь наши сомнения и страхи, чтобы воплотить их в реальность. По прибытию дирижабля в Лиссаран Бартеро там не оказалось.

Танри настраивалась на долгое путешествие через льды своей неприветливой родины, а тут снова пришлось окунуться в жаркую солнечную праздность Лиссарана, захваченного новой модой - неспешным, и в то же время завораживающим танцем тикки. Мелодия проникла на борт дирижабля еще при посадке. Кто-то наигрывал на губной гармошке.

Танри даже не обратила на музыку внимания. Взгляд ее был устремлен на Давиру, первого человека, встретившего ее у причала. Как студентка-стюардесса проникла туда, где должны были быть только ответственные личности - неизвестно. Танри на мгновение представила эту самонадеянную воображалу, кидающуюся на шею Бартеро, и захотела выщипать ее белобрысые патлы по волоску. Ишь, улыбается, довольная, словно ящерица на прогретых камнях! Но летчица тут же себя обругала: фи, как некрасиво так думать про однокурсницу!

- Привет, подруга! Как здорово, что ты нас встречаешь! - натянуто улыбнулась Танри, спрыгнув на землю. - Что грандиозного произошло за время нашего краткого отсутствия?

- Ничего хорошего. Командор погиб! Вчера были похороны.

- Знаю, - улыбка растаяла. - Расскажи как.

Через десять минут две лучшие подруги стояли в сторонке, утешая друг-друга и за гатура, и за Рофирта. В конце Танри даже сквозь слезы не удержалась, поинтересовалась:

- А куда же наш симпатичный куратор делся и двое его спутников?

- На Спиру улетели. В тот же день за ними катер прислали.

- Жаль. Я так хотела узнать, что же убило командора, - Танри даже не соврала. Давира не ведала, где командор получил свои страшные ранения. А Танри очень интересовала загадка безлицых.

- Поговори с Лео. Ей, конечно, плохо. Траур одела, занятия не ведет. Бартеро так долго с ней беседовал… Точно, ей все рассказал подробно. И тут же улетел.

"Ага, выходит, вместе вам побыть не удалось!" - вновь проскользнула злорадная мыслишка. На душе полегчало.

Подошел Арви и позвал девушек - за командой "Вестницы" приехал автобус.

… Вечер. Ненадоедающий мотив тикки. Это Эрнесто в парке играет на гитаре. Струнные переборы отзываются где-то в глубине души. Девушки приглашают парней на танец. Давира обнявшись, кружится с Иливом. Даже Арви, еще хмурый, составил компанию Софии.

Танри было противно от этого веселья. Она оделась и, вцепившись в нагревшийся руль велосипеда, помчалась к аэродрому. Горячий ветер обдувал лицо, растрепав черные волосы. Пожелтевшие травы, сухими стеблями прошившие краешек дороги, собирали на себя пыль. На сердце постепенно теплело. Скорее, еще скорее! Поскрипывают педали, чуть обгоняя бежит тень.

Вот и металлическая ограда аэродрома. Привет охранникам. И бегом к замершему деревянному самолету. Рюкзак на землю. Вещи вытряхнуты на траву. Юбка безжалостно смята и заправлена в теплые брюки. Шлем на голову, куртку на замок, очки на глаза…

- Куда ты, Комидари? - машет ей рукой Петер, инструктор.

- Подумать надо, - мрачный задор охватывает ее.

Заводится мотор, громко тарахтя. Самолетик вздрагивает и начинает разгон. Ветер становится ручным, обнимая фюзеляж. Солнечные зайчики разбиваются о стекло… Она даже не захватила парашют. Бак полон. Но и обдумать нужно многое. Никаких ограничений по скорости, кроме возможностей старенькой фанерной этажерки. Что есть, тем и довольствуемся.

Эта этажерка последняя. Ту, что Танри спасла во время покушения на командора, так и не починили…

Мысли сыплются, словно орешки из порвавшегося пакета. Как быть дальше? Официально Танри осталось учиться еще год. Но командор готовил ее куда серьезней, чем остальных. На правах любимицы девушка освоила довольно много даже сверх обязательной программы и на тренажерах неизменно выдавала лучший результат.

Надо поговорить с Лео и Кризо. Реально ли аттестоваться заранее со старшей группой? Можно, она уверена. Пусть не все отметки будут отличными. Это не принципиально важно.

Мысли Танри плавно потекли дальше. После пережитого на Данироль ей необходимо сменить обстановку, решить, кто же она, что ей от жизни нужно. На Висе кроме мамы и Арви никто ее не держит…

Под крылом проносились виноградники и тихие домики. Она развернула самолет, повторяя очертания береговой линии, где волны трудолюбиво вылизывали желтый песок, мечтая дотянуться до кипарисных рощ.

Вот Лиссаран. Девушка опасно снизилась, едва не чиркнув брюхом самолетика по остроконечным крышам, свернула к заливу…

Солнце готовилось закатиться за горизонт. Бензин в баках опасно подходил к концу. Пришлось прервать оказавшийся столь целительным для ее сердца полет. Но возвращаться в общежитие она не торопилась. Кстати подкатившийся автобус отвез ее в город.

Звуки флейты пронизывают душную тишину, покачиваясь в такт волнам, или это волны танцуют, поймав мелодию? Сиреневые и малиновые облака тянутся вдоль горизонта тонкими лентами, разматываясь по обе стороны от пронзительно-алого солнца. Листья акации поникли от жары. Скоро будет дождь. Воздух уже наполнен его ожиданием и предвкушением.

По горячим камням набережной не пройтись босиком. Вяло зазывают покупателей усталые уличные торговцы. Афиши кинотеатров обещают два часа в прохладе, сдобренной ледяным лимонадом и жареными орешками…

Пристегнув велосипед к ограде открытого прибрежного кафе, девушка продолжила стоить планы на будущее. Попросив официанта помимо легкого ужина ручку и пару листов бумаги, она принялась сочинять письмо-пропуск в новую жизнь. Ее адресат, если она в нем не ошиблась, все поймет верно и поможет. И не пустым словом, а конкретным делом. Только перед отправкой послания следует все-таки побеседовать с ректором.

Возвратившись в Академию далеко заполночь под отдаленное ворчание грозы, она так и не уснула. Что-то происходило в ее душе… Хотелось складывать слова в стихи. Но рифмы еще не рождались. Просто слова, идущие из глубины, такие, каких она могла вычитать только в стихах Фредерика Надара, командора…

Я люблю, потому что жива. И жива, потому что люблю. Я пою, потому что ты есть. Возьму аккорд на струнах ветра, протянувшегося от луны через тихую ночь…

Я полечу к тебе. Мой самолетик заводится вне расписаний, по вдохновению от сияния твоих светлых глаз.

Небо никогда не закончится. И я лечу, чтоб видеть тебя. Сломаются крылья - сколочу новые. Знаю, ты будешь ждать. Не забывай меня. Под дюралевым корпусом бьется мотор нежности. Он перекричит мелодию разлуки. Дрожит свет маяка. Молю, прояви симпатию, не замазывай сажей то светлое, что в тебе я люблю.

И тогда в ясных глазах твоих будет больше радости. И светлые чудеса постучатся в двери. И затерянные города твоей души восстанут изо льда в свете полярных сияний и сумасшедших радуг. Только донести бы на крыльях свою мечту, мой любимый!

Пламенеет грусть на губах. Я хвастаюсь высшим пилотажем, кажусь отчаянной, самостоятельной. Поверь, без тебя это только мираж.

По графику ты не прибыл. Да и я запаздываю. Хотя, мне простительно. Знаю, ты бы тоже выпрыгнул в лето ко мне. Но ледокол твой засел во льдах.

На моих широтах заканчивается дождь. На твоих - начинается снег. Я буду ждать тебя там, где из открытых кафе летит мелодия, раскачивая волны пальм. Переспелые виноградины лопаются под пальцами…

Ты уже спешишь ко мне. Представляю, что ты напишешь в таможенной декларации! Что везешь? Пять мешков сожалений! Контрабанда и штраф! Двенадцать вагонов надежд! Досмотреть и пропустить самые светлые!

Бусы из незагданных желаний нанизывает ветер. Торопись, развяжи узелки, рассыпь бусины-звезды. Но не забудь хотя бы на одну из них загадать меня. И тогда все сбудется!

Если думаешь, твой образ стерся из моего сердца - ошибаешься. Даже если ты изменился, я опознаю тебя по особым приметам. Над ними не властно время и расстояние. Блеск в глазах, затаившаяся мечта… Эти знаки заметнее пагонов, нашивок и значков, яснее паролей, понятней грамот. Романтик, мечтатель - диагноз, образ жизни, призвание. "Сказочник!" - повторяю я нежно. Теплый дождь, метелки цветов, чуть слышная мелодия, твоя улыбка - что еще нужно для счастья?

Что вообще нужно для счастья? Летчику - хорошая погода, верная машина и кто-то, кто ждет его на земле. Поэту - муза, вино, настроение и ветер странствий. Страннику - теплый плащ, флейта, стилет и хорошие башмаки…

Песни твоей осени светлы, как небо. И разлука уже не страшит. Потому что встреча будет. И в глазах твоих уже отражаются звезды того заветного часа. Знаешь, я даже чувствую, как ты улыбаешься. И ты тоже под властью этой неизбежности, любимый. Я научусь сниться тебе и расскажу об этом!

Я не шаман, не волшебник. Но я чувствую, я знаю. Я просто иначе не могу. У меня даже заготовлен подарок-оберег для тебя. Камешек-опал, светлый и одновременно переливающийся всеми цветами, как ты сам…

Камешек… Она купила его в ювелирном магазине на последние деньги. Подвеска, оправленная в золото. Пока она висит у нее на шее на черном шнурке. Засыпая, девушка осторожно потрогала свое сокровище…

Едва утро босыми ногами спрыгнуло с подоконника, на цыпочках робко подкралось к кровати, боясь разбудить молоденькую летчицу, Танри тут же подскочила сама. Два часа сна - этого достаточно, чтобы весь день пробегать, реализуя начало своего плана. Подкараулив в половине восьмого Артура Кризо, когда тот выходил из машины, она тут же затараторила.

- Господин ректор! Тут такое дело… Господин ректор, я практически освоила всю обязательную программу. Может быть, у меня недостаточно летной практики на гатурьих кораблях, но на тренажерах я справлялась со всеми заданиями.

- Это ты к чему, Комидари? - Кризо пригладил седые волосы.

- Позвольте мне получить диплом раньше срока! - глядя ему в глаза, выпалила она.

- Зачем еще? - удивился он.

Танри поняла, зря она с него начала. Лео бы поняла быстрее и уговорила бы ректора. Нет, Танри сегодня везло. Вот Виржиния вышла из автобуса. Не боясь показаться невежливой, девушка бросила ректору: "Секундочку", - и помчалась к наставнице. Та, выслушав сбивчивую скороговорку, взглянула на студентку, как смотрел командор, и неожиданно кивнула с улыбкой.

- Пойдем, девочка. Я на твоей стороне.

Она взяла Танри под локоть и повела к ректору.

- Думаю, для любимой ученицы Ванибару следует сделать исключение. Хотя бы потому, что он сам сделал бы его, - прямо сказала Виржиния Лео ректору. Кризо вздохнул и неожиданно быстро согласился.

- Возьмешь список заданий. Сдашь экзамен по всем билетам. Только тогда поверю, что ты достойная ученица Ванибару, и я имею право выдать тебе диплом дальнелетницы.

- Спасибо! - Танри чувствовала себя победительницей. - Спасибо!

- Выпускной курс сдает в конце недели, - предупредил Кризо.

Девушка была готова его расцеловать. Да! Она все сдаст!

На пороге учебного корпуса ее остановила загорелая женщина на вид чуть старше Вирии, в зелено-коричневом простом платье. Светло-русые блеклые волосы были заплетены в тугую косу и на старинный манер обернуты вокруг круглой головы.

- Девочка, ты Танри, сестра Арвисо? - ее голос был спокоен, но Танри сразу насторожилась от затаившегося в нем металла.

- Да, я, - летчица тоже собралась и внутренне подготовилась отразить удар. - Что угодно?

- Ничего, - отозвалась женщина. - Просто хотела взглянуть, ради кого отдал жизнь мой сын.

Точно! Арви вчера ходил к ней, отнес кое-какие вещи Бингара. Танри струсила, да и не до того было. Она до сих пор не могла оправится от увиденного в Длинном доме, от участи родной сестры. А теперь и гибель командора поглотила ее полностью.

- Простите, что не пришла. Не хотела расстраивать вас еще больше, - неудачно соврала она.

- Он тебе был нужен только в качестве помощника, - вздохнула женщина. - Тебе даже не хватило совести прийти тогда, когда ему от тебя ничего не нужно. Ты недостойна его.

- Мне очень жаль. Примите мои соболезнования.

Танри чувствовала, как градус настроения медленно ползет вниз. Женщина сверкнула тусклыми глазами и, ровно держа спину, гордо зашагала прочь, не сломленная жизнью.

- Что я сделаю, если я никогда его не любила?! - вслед ей вздохнула летчица.

… День экзамена приближался. Все свободное время Танри пропадала на аэродроме. Даже Арви предстояло узнать о задуманном в последний день. Но девушка уже не волновалась. Письмо ждет отправки адресату, расписание дирижабельных рейсов лежит на дне желтой лакированной сумочки. Список экзаменационных вопросов и ответы к ним давно заучены наизусть. На душе впервые за столько времени легко. Все устроится само собой. Все будет наилучшим образом. Главное, не мешать развитию событий.

Пусть Лео решила, будто девушке невыносимо здесь находиться после гибели Рофирта и командора. Это цинично - не стремиться развеять ее убеждения. Но настоящую причину стремления прокинуть Вису даже она сама не могла внятно объяснить. Что-то толкало ее поскорее получить диплом. Будто за спиной стоял командор и подначивал: "Давай, докажи, что я не зря в тебя верил…"

И вот в установленный срок после двухдневного экзамена по теории и тренажеров, Танри сдавала экзамен Планетарной комиссии. К Лео, Кризо и еще двоим преподавателям Академии, бывшим навигаторам, прибавились специально для этого прилетевшие трое гатуров, все в звании командоров.

Арви, Эрнесто и остальные близкие друзья сосредоточенно следили, как усердная дельнелетница бросает из стороны в сторону крошечную черную булавочную головку пограничника, внезапно снижаясь к самой земле, захватывая в гравитационную ловушку самолет за самолетом… И на маленькой прогулочной яхте, и на внушительном, занявшим четверть аэродрома грузовике, и на истребителе, о котором до этого знала только по тренажеру, Танри получила зачет. Когда же ей предложили вывести корабль на орбиту, она струсила, но решила не сдаваться. Планета уменьшилась до размера блюдца.

- Куда ты разогналась? Стой! - одернул ее один из командоров. - Если не умеешь, лучше не рискуй.

Справедливо. Но девушка покраснела.

- Я справлюсь, дайте шанс. Я это знаю. По тренажерам.

И, направляемая гатурами, она справилась. По приземлении в журнале полетов расписались все экзаменаторы, без лишних вопросов выставив вполне высокие оценки. И одернувший ее командор по имени Фанирвире, хмурый гатур с коротким гребнем, с золотым кольцом в ноздре, вдруг с сожалением выдал:

- Будь ты мальчишкой, я бы тебя тут же приписал к своим перьям патрулировать границы Солнечной системы. А так неволить не буду. Надумаешь делать большую карьеру, держи мой адрес. Что-нибудь придумаем.

Все! Заветный диплом в кармане! Она царственно махнула рукой на восторг всей ее группы, зависть в глазах Давиры, недоумение Лилины, грусть у Арвисо. Но… Билет на дирижабль куплен. Письмо отправлено молниеносной почтой в черыредорога. И маме письмо послано. Куда уж ждать? Возможно, она еще вернется сюда. Позже. А сейчас ее переполнял холодный свет ледяной родины, трансформирующийся в жажду действия.

Деньги с собой были. Она никогда не копила. Но тут неожиданно помогла выпускная стипендия плюс компенсация за год недоучебы. Не сильно много, но на первое время хватит. Бездельничать девушка не собиралась. Дайте только прилететь в Равидар!

- Ты уверена, что поступаешь правильно? - без конца тревожился Арвисо, провожая ее в аэропорт.

- Сейчас, как никогда ранее мне нечего терять. Сам видел, в кого превратилась моя родная сестра. Она смирилась со своей жизнью и ничего не захотела менять. Не желаю ей уподобляться. Арви, командор верил в меня. Я стану небесным навигатором. Но для начала мне нужно кое-что сделать. Извини, что бросаю тебя. Я несказанно благодарна тебе и маме, и всей моей новой семье. Но сидеть на привязи не могу, получив в подарок такую чудесную жизнь. Прости.

- Ты права. Ты смелее меня, - глаза юноши засветились гордостью. - У тебя хватает сил распоряжаться собственной судьбой. Лети. И удачи тебе с журналистом.

- Насчет журналиста я еще подумаю. А за пожелания благодарю.

Она обняла его и пошла к терминалу. Протрубили посадку. "Важная Дама" готовилась к отплытию и две сотни пассажиров столпились у автобусов. Дипломированная дальнелетница отправлялась в свой первое самостоятельное путешествие.

- Удачи, сестренка, - Арвисо помахал вслед медленно набирающей высоту громаде дирижабля.