Девять жизней Рода.

Глава 5.

Две недели спустя.

Время до моего очередного законного выходного, предписанного отцом, пролетело как один вздох – столь быстро и незаметно. Дел было много, но, к удивлению, всё решалось так, словно мне кто помогал сверху. Хотя может и помогал, кто знает?

С закупкой продуктов и готовкой всё решилось буквально за один день. И сейчас мою холостяцкую квартиру обслуживали две очаровательные девушки, восемнадцати и девятнадцати лет. Сёстры, благодаря которым квартира стала напоминать жилое помещение, а не музей и не временное пристанище. А всё потому…

Я, сделав на день паузу в обучении, решил разобраться с финансовыми вопросами. То, что я был богат, знал, но в детали меня так и не посвятили, считая это излишним, но я, как человек, который неоднократно на себе испытал как ограбление государством и банками, так и получавший подставы со стороны «верных друзей-товарищей», решил лично вникнуть в детали. И не зря. Оказалось, что я владелец не только квартиры, где проживаю, но и всего этого дома. К тому же и не одного его, а ещё четырёх, что находились за основным во дворах, спрятанные от посторонних взоров парадным фасадом. Имелся и перечень жильцов, кто арендовал квартиры в МОИХ домах с указанием места работы и состава семей, а также метража снимаемых квартир. Удивило, когда влез в дебри отчётов, что моё домовладение обслуживала собственная жилищная контора в составе аж восьми человек, которая трудилась по факту исключительно на меня. Не сразу, заметив нестыковки в расчётах за аренду, просидел несколько часов, исписав кучу бумаги, но разобрался. Понял, что меня, мягко говоря, обсчитывают. Что повеселило, когда окончательно закончил с расчётами, выяснилось, что обманывали не меня, а жильцов. Немного, приблизительно на два процента от средней арендной платы в центре города, тем не менее. Полученные от жильцов деньги управляющая компания не присваивала, в полной мере переводили в банк на мой счёт, вместе с тем ежеквартально этим прохиндеям кто-то платил премии. Между прочим, приличные деньги. Нет, кто платил, я знал, но сейчас этот человек больше не сможет распоряжаться моими деньгами, потому что ещё десять дней назад я сходил в банк и отозвал право подписи моего домоправителя. В банке на меня тогда посмотрели с удивлением, но ничего не сказали, мол, чудачества молодого человека пройдут быстро, потом остепенится.

С людьми из управляющей компанией я познакомился на следующий день. Пришёл туда под видом одного из жильцов, а когда меня с порога отправили по известному в двух мирах адресу, гавкнул, да так, что когда услышали мои имя и фамилию, для бухгалтера пришлось вызывать местный аналог скорой помощи. Ничего, осталась жива, благо местные медики оказались на высоте. Ещё пару часов сидел с управляющим и бухгалтером, которой полегчало, положив перед ними свои выкладки и выслушивая сбивчивые объяснения. Вообщем, объявил амнистию, но предложил снизить арендную плату на полтора процента, а из оставшихся полпроцента оставить в резерве на закупку необходимых расходных материалов и стимулирования, то есть премии работников. Вначале предложение было принято с трагическим выражением на лицах, но я предложил посчитать и вскоре скорбь сменилась сначала сомнением, потом и радостью. Договорились, что размер премий урезать не буду, но если кто из жильцов мне пожалуется на работников жилконторы, провинившиеся лишатся работы в тот же день и останутся без выходного пособия. Настоял, что бы вся отчётная документация перед передачей в местные налоговые органы и банк, должна быть представлена мне в обязательном порядке. Естественно, я не собирался подобными делами заниматься дома, а предложил в конце каждого месяца устраивать планёрку, с чем все и согласились. Прощались, как лучшие друзья и я был уверен, что моё предостережение, что первый же проворовавшийся прямиком направится в местный околоток, подействовало. Пару дней по вечерам делал обход квартир, знакомясь с жильцами, что дало свои результаты. Не знаю откуда, но то, что у меня нет домработницы, стало известно слишком быстро. И через пару дней, после настойчивого звонка в квартиру, открыв дверь, познакомился с двумя очаровательными девушками и их матушкой. Мне предложили задействовать двух выпускниц школы в качестве сменных работников. Что взамен?

От Екатерины Андреевны, супруги отставного генерала, матери девушек, последовали два варианта – или я снижаю размер аренды и девушки работают бесплатно, или выплачиваю им зарплату. Сошлись на втором варианте, а когда я озвучил сумму, которую ранее получала Алевтина, по выражению лиц понял, что можно было бы существенно сэкономить. Вот не поинтересовался я, какая средняя зарплата по городу у домохозяйки. Но раз слово вылетело, нужно его соблюдать. Так что я одну проблему решил. Продукты в холодильнике были всегда, к тому же девочки старались ещё и сэкономить, зная, что от меня за бережливость получат бонус, а наличные деньги никому ещё не мешали. Готовили эти прелестницы не хуже чем моя прежняя кухарка. Не буду вспоминать плохим словом Алевтину Даньевну, но мне нравилось, что девочки не спорили со мной, не старались мной управлять, а своим присутствием привнесли в мою квартиру то, что всегда отсутствует в жилище холостяка. Вообщем, Маша и Наташа стали для меня добрыми помощницами, с кем я немного оттаял сердцем. Это были два сосредоточия чистоты, наивности и ещё не женского, девичьего обаяния. Мы часто вместе ужинали, смеялись, рассказывая друг другу истории из жизни, из которых узнавал то, что нельзя было прочесть в газетах.

Как-то вечером старшая, Наталья, внезапно заявила, что они больше не будут ужинать со мной. На вопрос почему, заявила на полном серьёзе, что они меня объедают. Не слушая моих возражений, эти создания выставили ультиматум, что если я не приду к ним в гости вот буквально на следующий день к ужину, они наотрез отказываются садиться со мной за стол. Пришлось идти. Скажу, не зря отложил учёбу, освободив вечер. Познакомился уже не только с хозяйкой дома, но и с отцом моих помощниц. Отставной генерал, оказывается, был не строевым офицером, а всю жизнь работал в каком-то засекреченном научном центре, как понял, принадлежащим военному ведомству. Умнейший человек, с которым мы легко сошлись, но к концу беседы он стал догадываться, что мой внешний вид не соответствует действительности. Прямо вопрос, конечно, не задал, но я иногда замечал его странные взгляды. Так что вечер провёл с удовольствием, а под конец меня так вообще вогнали в краску, когда Екатерина Андреевна с супругом вышли в прихожую меня проводить, в приказном порядке оставив детей на кухне, поинтересовалась - как мне её дочери. Ответил, что выше всяческих похвал и кому-то в жизни несказанно повезёт.

- А Вы, Александр, не задумывались над созданием семьи? – Поинтересовался глава дома.

- Жизнь у меня неспокойная, Пётр Алексеевич. В любой момент могу сорваться и исчезнуть, а на какое время, без понятия. Могу и вовсе не вернуться… Кому нужен такой супруг?

- Да есть кому, - улыбнулась Екатерина Андреевна и посмотрела на мужа, словно ожидая одобрения тому, что будет сказано дальше. – Наши дочки, кажется, обе в Вас без памяти влюбились. Чуть ли не дерутся за право кто сегодня к Вам идёт. Вы уж… - она отвела взгляд, – не пользуйтесь их расположением. Дурочки они малолетние.

- Даю слово, что подобного даже в мыслях не было. И не будет. Они очень хорошие. Чистые, добрые. Даже не знаю кто их них лучше, а кто хуже. Как по мне – одинаково прекрасны.

- Слова хорошие. Спасибо, Александр, – мужчина взглянул на жену. – Вы уж нас извините за подобный интерес, но мы стали тревожиться.

- Пустое. Обещаю – как к ним относился с уважением, так и буду. Я к ним отношусь скорее как к сёстрам, честное слово. У меня есть своя, родная по маме, но старше на десять лет, но нет и не было никогда между нами взаимопонимания. Чужие мы. А тут, когда рядом девочки,даже улыбаться стал. Наверное, впервые за последние двад… последний год. Когда они в квартире, мне становится спокойно и тепло.

- А посвататься желания нет? – не вытерпела женщина, и тут же мужчина посмотрел на жену ТАКИМ взглядом, что даже мне поплохело.

- Не ругайте супругу, Пётр Алексеевич, - я попытался разрядить обстановку. – Она, как любая мать хочет, что бы дети были счастливы. Но я уже сказал, что на данном этапе жизни не хочу оставить молодую жену вдовой, а такое вполне возможно. К тому же не представляю, как из них можно выбрать кого-то одну.

- Так у нас, если получить разрешение Государя, подобное не возбраняется. – Мужчина усмехнулся. – Только испросить подобное, записавшись на приём сегодня, можно будет уже у другого Императора, да и под конец жизни.

- Увы, - усмехнулся я. – Вряд ли мне дадут подобное разрешение. Я его дочь, можно сказать, прогнал. Та у меня была домоправительницей, но стала себя вести как полноправная хозяйка, хотя между нами были исключительно деловые отношения. Так что я, как Вы понимаете, в опале у нынешнего Государя.

- Ольга Сератовна дочь Импера…? – захлебнулась Екатерина Андреевна и беспомощно посмотрела на мужа, но тот, надо отдать должное, глазом не повёл.

- Что, сталкивались? – я поинтересовался и понял, что пора заканчивать разговор. Что могло прозвучать дальше ни мне, ни супружеской паре лучше не слышать. – Спасибо за тёплый приём. Было приятно познакомиться. Надеюсь, что видимся не в последний раз.

- И мы надеемся, - мужчина пожал мне руку. – Спасибо, что заглянули. И ещё большее спасибо, что плату понизили. Для нас это ощутимо.

- Петя, - теперь уже женщина дёрнула мужа за локоть и слегка покраснела. – Спасибо Вам, Александр. Всего доброго…

- - -

Когда за гостем закрылась дверь, двое не таких ещё старых людей посмотрели друг на друга.

- Воспитанный. Выдержанный. Хорошо поставленная речь, но иногда в разговоре проскальзывает нечто такое, что выдаёт его не совсем уж правдоподобную историю жизни. Мальчик вырос далеко от Родины. Воспитывался хоть и образованными людьми, но не знакомыми с местными реалиями. Что скажешь, дорогая?

- Ты прав, он может и родился здесь, но воспитывался далеко от Руси. Ты его хорошо подловил на просьбе к Императору. Если б он был местным, то знал, что у нас разрешено иметь несколько жён.

- Тем не менее, его знакомство с Семьёй озадачивает. Я не знал, что та ушлая девица дочь Самого. Хотя… Помнишь историю, когда у известного профессора украли дочь, а потом так её и не нашли? Значит, всё-таки отыскали, но не стали даже менять отчество. Прячут или не хотят огласки? Слишком много вопросов.

- Петь. А его сбой, когда он говорил о возрасте? Явно хотел сказать, что стал впервые улыбаться за последние двадцать лет, а не год, как себя сразу поправил. Значит ему…

- По манере разговаривать, по взгляду на жизнь, он наш ровесник, Катя. Может года на три моложе. Но ему точно больше сорока, а выглядит не старше двадцати пяти.

- Мам, пап. Ему двадцать три по паспорту. Выдан, кстати, совсем недавно. Свеженький такой, непотёртый. Знаете что ещё? Удостоверение лейтенанта Гвардии, подписанное самим Императором. Он сам его показал, когда зашёл разговор о недавней дуэли. Маша чуть не прокололась с вопросом почему за дуэль, как за грубое нарушение приказа Императора, не изъяли удостоверение, но Саша лишь пожал плечами, мол, не в курсе.

- Всё слышали? – рассмеялся мужчина.

- Конечно всё. Странный вопрос.

- И как Вам Александр? Только честно? Коротко и по делу. – Вот не было сейчас женственной и мягкой Екатерины Андреевны. Вместо неё в прихожей стоял совсем другой человек – жёсткий, требовательный и властный.

- Честный. Искренний. Без второго дна, но с секретом. С большим таким секретом, который разгадать пока не смогли. Вы бы видели, чем он занимается. Книги по физике, астрономии, строению человеческой нервной системы. Рунная энциклопедия и построение глифов. Методология и практика ментального общения. Методика воздействия на атомарное построение материалов. Фу, блин, еле выговорила. И это далеко ещё не всё. Я вообще не понимаю, как человек может всё это хотя бы прочесть, не говоря уже понять. Он словно машина - глотает все книги, одну за другой, словно это любовные романы. У меня даже складывается впечатление, что он не просто их читает, а… запоминает.

- Зачем? Смысл? Ведь это его личные книги, которые может взять в руки в любой момент. Маша. Ты что скажешь?

- Что? – девушка задумалась. – Наверное, что я по уши влюбилась в Сашу. Он одним своим видом сводит меня с ума. Я вообще обо всём на свете забываю, когда он со мной говорит. Если честно, боюсь момента, когда он до меня дотронется. Не специально, случайно. Меня тянет к нему постоянно. Хочется до беспамятства, что бы он погладил меня по голове, прижал к себе. Наверное, это и есть любовь. Мечтаю раствориться в нём и стать его если не половинкой, то служить ему до тех пор, пока в этом будет необходимость. У НЕГО будет.

- Машка, ты это, сейчас серьёзно? – сестра даже отступила на шаг в сторону, оглядывая человека, с кем прожила рядом всю жизнь, словно видя впервые.

- Да. Я люблю Сашу. Понимаю, что таких как я, он без труда может найти миллионы, но сказала как есть. Извините.

- Мы ещё поговорим на эту тему, - Екатерина Андреевна посмотрела на дочь с нескрываемым сожалением. – А сейчас оставь чувства в стороне и добавь что-нибудь по делу к тому, что сказала твоя сестра.

- Добавить? – Маша словно очнулась. – Хорошо. Если скажу, что он не из нашего мира, этого будет достаточно?

- В смысле не из нашего мира? – мужчина даже растерялся. – Поясни.

- Слишком много несоответствий в повседневном поведении Саши. Он знает намного больше даже университетского преподавателя, а порой спрашивает такое, о чём знает первоклассник. И ещё. Он к чему-то готовится. К чему - не знаю, но сетует, что у него слишком мало времени на пустые разговоры. Это он с нами отвлекается, а так или в кабинете за очередной книгой или в тире. Причём уровень стрелковой подготовки у него УЖЕ намного выше, чем у лучших стрелков Империи. Владение оружием просто невообразимое. Кажется, он словно чувствует оружие. Добавлю, в его организме присутствует нечто, что может усиливать поражающий элемент. Я была свидетелем результата подобного выстрела – ростовая мишень на дистанции полусотни метров просто перестала существовать. Там не осталось ничего, даже стального каркаса.

- Как ты туда попала? – холодно поинтересовалась женщина.

- Позвала обедать. Всего-навсего. А так туда не попасть. На каждой из двух дверей стоит сенсорный молекулярный замок. Даже со снятыми отпечатками пальцев внутрь не попасть – видимо там встроены и другие датчики, которые работают независимо друг от друга.

- Ясно. Резюмируй сказанное.

- Если коротко, Александр здесь надолго не задержится. Судя по интенсивности подготовки – максимум полгода. Потом вернётся туда, откуда прибыл.

- А тут появится его отец?

- Скорее всего.

- И ты, Маша, зная это, хочешь быть с ним вместе?

- Да. Хочу. – Девушка подняла голову и посмотрела на родителей. – Вы нас готовили с детства к тому, чтобы мы могли послужить своей стране. Сами всю жизнь скитались по чужбине, хотите такой судьбы и для нас? Русь. Отечество. Звучит гордо, не спорю. Но что Вы получили взамен, когда в Ваших услугах перестали нуждаться? Славу? Нет. Признательность от государства? От Императора? Тоже нет. Вас даже не пригласили во Дворец и не сказали простое человеческое спасибо. Даже деньгами обделили – пенсию дали рядового инженера. Честно скажу – я подобной судьбы не хочу.

- А чего ты хочешь? Славы? Денег? Что бы твои фотографии были напечатаны во всех газетах Руси? Для чего?

- Я хочу самого обычного человеческого счастья. Хочу любить и быть любимой. Не хочу анализировать, что сказал мой любимый человек, а хочу просто слушать его голос и наслаждаться тем, что он рядом.

- Закончили, а то сейчас начнутся бабские сопли, – пробурчала Екатерина Андреевна. - Значит так. Коль посуду вымыли и порядок на кухне навели, марш по комнатам и что бы я Вас сегодня не видела и не слышала. ПОНЯТНО? И ещё. С завтрашнего дня к Александру ходить поодиночке запрещаю. Только вдвоём. Не хватает ещё, что бы кто из Вас залетел от него. По сказочной любови. Странно подобные слова слышать от тебя, Мария. Ты всегда была разумной. А тут такое… Всё, исчезли с моих глаз…

И только через час, когда закончилась ходьба по квартире и все улеглись, тишину спальни родителей нарушил мужской голос. Пётр Алексеевич говорил негромко, но его слова шли от самого сердца и его супруга, верный друг и помощник, это чувствовала.

- Катюнь, а Машутка права. Права во всём. Заигрались мы с тобой. Жизнь прошла фактически мимо нас, ведь всё время, почти четверть века мы даже вслух с тобой поговорить не могли. На своём родном языке. Ты в самом деле желаешь такого нашим детям? Я не хочу. И ведь сегодня дочь ни словом не исказила правды. Нас выкинули за ненадобностью как мусор. Маша одно не знала – нам всё же сказали спасибо и даже наградили высшими орденами страны. И что, нам за эти награды хоть копейку к пенсии добавили? Увы. Ты предложила услуги в качестве преподавателей. Ответ помнишь? Отдыхайте, - сказали нам. – Вы своё отработали. Мне, например, сегодня стало очень обидно, что наша дочь это поняла, а ты на неё…

- Петя. Не надо из меня делать изверга. Я всё прекрасно понимаю, но не хочу выглядеть перед девчонками слабой. Да, обидно как с нами обошлись, но такова жизнь. Молодым дорога, а старикам…

- Ты не договорила, тормознула, понимая, что сказанное тобой прозвучит смешно? Почёт и уважение? А вот нет ни того, ни другого. Согласись, мы с тобой хоть и не очень старые, но клячи.

- Давай заканчивать. Если нет что предложить, лучше промолчать.

- Почему нет? Есть.

- Что есть? – в комнате загорелся свет и Пётр Алексеевич увидел свою супругу сидящей на кровати.

- А что у нас есть, подруга? Что мы с тобой смогли заработать за десятилетия жизни в чужих для нас странах?

- Кроме опыта целый ряд болячек.

- Ты всегда была умницей и первым назвало именно то, что у нас никому не отнять. А вот поделиться этим можем.

- С Александром?

- Другие от нашей помощи отказались, отмахнулись.

- А он не откажется как остальные?

- Александр, судя по тому, что мы сегодня выяснили, может нуждаться в нашей помощи.

- Петя. Ну сам подумай. Как мы сможем эту самую помощь ему предложить? Прийти завтра и выложить, мол, мы, двое разведчиков-нелегалов, хотим его подготовить к дальнейшей жизни? Какой, Петя? Может ему ничего подобного и даром не надо?

- А вот на эту тему и подумай, супружница моя. У тебя есть в запасе целая ночь. НОЧЬ, а не те пять минут, когда мы с тобой по канализационным трубам удирали от немцев. Сколько у нас было времени для принятия решения? То-то же. А ведь поступи тогда иначе, вряд ли бы мы сейчас лежали в тёплых постелях.

- Или в Палермо, когда ты свалился с лодки, поставив меня перед выбором – уходить самой или вернуться и подбирать тебя?

- Ты вернулась, и это был единственный правильный выбор, потому что за мысом стоял катер береговой охраны, мы на него точно бы напоролись. Всё, милая, заканчиваем, а то до утра проговорим.

- Петь. Можно к тебе?

Мужчина улыбнулся и приподнял одеяло, куда через мгновение юркнула супруга.

- Я люблю тебя.

- И я тебя, милая…

- - -

Родители не знали, что их взрослые дети слушали их разговор, прижав уши к дверям. И когда перестали звучать слова, на цыпочках вернулись в комнаты, но прежде Наталья зашла в комнату к сестре.

- Маш, ты правду сегодня говорила родителям? Я о твоём отношении к Александру?

- Правда, Натка. Честно скажу – не знаю, что со мной творится. Даже иногда страшно становится. Понимаю, что так относиться к малознакомому человеку нельзя. По факту я его и знать не знаю, но меня тянет к нему словно магнитом. Вот скажи он, что хочет меня – и я отдамся без сожаления. И потом никогда не стану жалеть о случившемся. Наверное, это и есть, как многие говорят, «химия». Когда осознаёшь, что вот она – твоя половинка.

- Мне Саша тоже нравится как мужчина. И как человек нравится, но я подобного тебе в себе не ощущаю, хотя… Если бы сделал мне предложение, наверное, согласилась, вышла бы замуж.

- Ты сказала «наверное», а это решающее слово. Ты не уверена, сомневаешься, а я вот нисколько. Если бы он сказал мне заветные слова…

- Ладно. Спи, мечтательница. Пусть сбудутся твои мечты. Спокойной ночи.

- Спасибо, сестрёнка. Спокойной ночи.

* * *

Я,конечно, не знал, что происходило в той квартире после моего ухода, но вот сомнения, что генерал работал на науку, у меня появились. Почему? Были некие сбои в разговоре, когда что сам отставной генерал, что его жена иногда на одну-две секунды замолкали, словно спотыкались, видимо в поисках более подходящего слова. Русский язык им был не родной? Вряд ли. Скорее они прожили много лет за границей, где общались на другом языке. Дипломаты? Сомнительно. Не тот уровень жизни. Разведка? Это ближе к истине, хотя вопрос остаётся. Тогда кто?

Я лежал в кровати и прокручивал фрагменты сегодняшнего вечера. Не придя ни к какому окончательному выводу, улыбнулся, представив перед внутренним взглядом две симпатичных мордашки сестёр. Наталья – серьёзная, рассудительная девушка, которая всё делает добросовестно. Маша? Милое нежно создание, которое одним своим присутствием преображает этот дом. Её женственность зашкаливает. И когда уходит из квартиры, в моей душе остаётся чувство пустоты. Странно, родные сёстры, внешне очень похожие друг на друга, по внутреннему содержанию совсем разные. И если бы был представлен выбор, скорее для размеренной семейной жизни выбрал именно Машу. Но где она, эта спокойная жизнь? Для нынешнего состояния и того, что меня ожидает, и Наталья не годится, хотя чувствуется в ней некий стержень, но этого слишком мало. А вообще, о чём сейчас думаю? Давно не было женщины?

- Я так долго отсутствовала, что в твоей голове даже не осталось для меня места? Теперь там другие? Александр, ты даже не кот – самый настоящий кобель.

Тишину и мой настрой разрушил насмешливый голос.

- Госпожа царица-императрица? Вы отсутствовали столь долгое время, что… я не знал, что и думать. Не нашли в своём рабочем графике возможность откликнуться на неоднократные призывы Вашего верного поклонника?

- Говори уж как есть – любовника.

- Разве подобное было? Как мне казалось, это был лишь сказочный сон, а Вы, госпожа, в это время занимались своими делами. Согласитесь, такое бывает, когда явь и воображение меняются местами.

- Ты негодяй, Александр, - в спальне зажёгся свет и я увидел Беллу, одетую в белоснежный брючный костюм. – Я, понимаешь, всё это время чуть ли не работала на тебя одного, а у этого несносного индивида ещё хватает наглости мне выговаривать?

- На меня? – я закинул руки за голову, с улыбкой разглядывая уже по-настоящему разозлившуюся девушку. – Мне кажется, Его Величество, Вы работаете в первую очередь на себя. Во вторую на благо своего народа. В третью…

- Достаточно, - Белла подняла руку вверх и я замолк.

- «Какая же она красивая. Вот, зараза, знает об этом и пользуется беззастенчиво. Уже улыбнулась. Сейчас будет воспитывать. Угадал?»

- Не угадал. И не зараза я, а в первую очередь именно женщина. Да, знаю, что красива. Почему бы не воспользоваться тем, что получила от природы? Что, Ольга не выдержала твоего несносного характера и позорно сбежала?

- Фактически я её прогнал. Алевтина тоже испарилась. Знаешь, не особо расстраиваюсь. Мне в доме соглядатаи не нужны. А те двое щедро делились тем, что видели.

- Так я тебя предупреждала.

- Тебе лишь кажется что предупреждала. Ничего подобного не было. А что Ольгу пыталась подсунуть вместо себя, так то была глупость. Не веришь? Могу дословно повторить твои слова.

- Не надо. Знаю, что у тебя феноменальная память. Что, не спросишь как она теперь?

- А надо? Если честно, не интересно. Мне порядком надоели её эмоциональные взрывы. Вела себя как жена. Претензии, выговоры по пустякам. Как помощник она была равна нулю, так что немного потерял.

- Ты страшный человек, Саша. Увлёк девушку. Влюбил в себя настолько, что она себе до сих пор места найти не может, а сам лежишь такой… безразличный.

- Я всё уже объяснил, а повторяться не хочу. Алевтина, надеюсь, не бьётся за компанию от неразделённой любви?

- Может хватит издеваться над чувствами других людей? Алевтине, между прочим, чуть ли не судом запретили приходить в твой дом. Ей и её семье угрожали.

- Сволочи. Не знаю, кто отдал подобный приказ, но порядочным человеком такого назвать не смогу. Хотели взять меня измором? Понаблюдать, как буду реагировать? Рассчитывали, что побегу жаловаться большому папеньке на произвол подчинённых? Сборище непуганых идиотов. Как будто не понимаю откуда ноги растут… Да и хрен с ними… Да, Белла, прими мою признательность за появление твоих соплеменников на Манеже. Приятно был удивлён, да и поражён когда меня обозвали князем. Для зрителей это было новостью, а для некоторых из них так вообще шоком.

- А для тебя лично?

- А мне всё равно. Князь, царь, помещик или обычный инженер. Хотя, на мой взгляд, последнее более значимое – оно показывает уровень образованности человека и его подготовки, а всё остальное… напускное. Мусор.

- Смелые слова, но пусть будет по-твоему. Принимаю благодарность и передам твои слова тем, кто был с тобой рядом.

- Тогда позволь задать ещё вопрос. Не твои ли люди поспособствовали гибели моего соперника? Очень уж странная картина складывается. Я общался с Главой Рода. Он признался, что подобного случая не было ни разу за всю историю Руси, а тот фамильяр служил хозяевам не одно столетие. По собственному желанию он никогда бы не причинил вред хозяину. Они ведь призваны лишь защищать…

- Что ты хочешь от меня услышать?

- Честный ответ, Белла, иначе на этом наш разговор закончится.

- А он тебе нужен, этот честный ответ? – девушка стала ходить по комнате, с трудом беря себя в руки. – Ты, наверное, забыл, что от тебя зависит очень многое. Не тысячи и даже не миллионы… миллиарды жизней. Решил испытать себя в поединке? Совсем ничего в голове не осталось?

- Белла, позволь...

- Не позволю. Ты мне задал вопрос и теперь будь добр выслушать что скажу до конца. Да, чёрт тебя побери, это мы вмешались, потому что ты сам не выстоял бы против фамильяра семьи Разумовских. Там не кошка и не собака. Медведь. Древний свирепый зверь, который даже хозяевам не всегда подчинялся. Знаешь максимальный срок службы фамильяров людям и почему он установлен максимум тремя столетиями? Потому что потом слуга осознаёт себя как личность и в тандеме слуга-хозяин пытается взять верх. А медведь в семье был ОЧЕНЬБ старым. Ему миновало полторы тысячи лет. Как думаешь, ты смог бы справиться? НЕТ! И твой феникс не устоял бы и минуты. Его бы просто разодрали на кусочки, а потом принялись за тебя и рассвирепевшего зверя никто не смог бы остановить. А если бы попытались, погибло бы очень много людей.

- Если ты не в курсе, феникс бессмертен. Его невозможно физически уничтожить. Хотя не так сказал – уничтожить его можно, но тот сразу же возродится.

- Слабый и беспомощный. А было бы у тебя время дождаться, когда твой фамильяр окрепнет? Нет, Саша, не было бы. Так что не стоит осуждать мои приказы. Хотя бы до тех пор, пока ты не выполнишь данное обещание.

- Я понял одно – ты мне не столь помогла, сколь уберегла. Хорошо, оставим эту тему, но благодарить тебя за подобное не буду. Я об одолжении не просил, это твоя личная инициатива. Да, ещё вопрос – ты не боишься прослушки? Эта квартира может быть напичкана электроникой.

- Александр, повторю слова, которые я тебе уже раз сказала – не пытайся выглядеть глупее, чем ты есть на деле. Неужели думаешь, что я могла бы себя подставить подобным образом? Только не злись, прошу. В твоей квартире в самом деле стоят микрофоны. Два в кабинете и один на кухне. Видео не транслируют, только звук. Когда я здесь появляюсь, аппаратура перестаёт нормально работать – сильные помехи, треск, скрип. Так что не волнуйся – никто ничего не слышит. Ещё вопросы есть?

- Их множество, Белла, но не столь существенные, что бы ради них мог отказать себе в маленькой радости – тебя накормить.

- Спасибо, но сегодня воздержусь, потому что догадываюсь, что последует далее, а у меня не так много времени. Дела, знаешь ли…

- Дела… Я твоё предложение Императору передал. Он согласился, но просил время что бы подготовить население.

- Я в курсе. Спасибо.

- В таком случае попрошу тебя общаться с Государем напрямую – без моего участия. Так и Вам будет проще и мне лучше.

- Если бы ты был чуть учтивее, не возникло бы нынешних отношений.

- Может быть я не прав, но о том, что сказал, ничуть не жалею. Всё… К этому вопросу возвращаться не будет. Скажи, что ты хочешь у меня спросить? Ведь не случайно появилась.

- Ты прав. Не случайно. С обучением у тебя прогресс есть, но не такой, какой я ожидала. Ты постоянно отвлекаешься и тебе мешают сосредоточиться на конкретном деле. Хочу предложить – давай вместо обслуги я к тебе направлю своих людей. Они будут за тобой ухаживать не хуже, чем эти две…

- Белка. Ты ревнуешь?

- Я??? – девушка полыхнула румянцем и отвернулась. – Если только совсем немного. Ты для меня значишь… ты для всего моего народа слишком много значишь. К тому же дал слово.

- Не надоело повторять одно и то же? Я помню, Белла Манчини, что пообещал Небесному народу и свои слова назад не заберу. Только прошу, не доводи меня до состояния, когда об этом начну сожалеть.

- Я тебя обидела? Прости, Саша. – Белка сделала попытку забраться на кровать, но я её остановил.

- Не нужно одолжений. Ты с минуту назад сказала, что у тебя очень много дел, поэтому задерживать тебя не имею права. А вот когда найдёшь пару часов лично для меня, буду раз тебя видеть. В любое время дня и ночи. Отложу в сторону все дела. Ради тебя, Белла.

Девушка застыла с улыбкой на лице перед кроватью, не отводя глаз от моего лица, а потом… исчезла. Чтобы через минуту снова появиться на том же месте.

- Прости, не попрощалась, к тому же кое-что забыла сказать. Завтра тебе предложат помощь. Не спеши отказываться. Потом добрым словом вспомнишь их науку. А сейчас спи спокойно. Арриведерчи, амато. Ведьямо. (авт. До свидания, любимый. Увидимся. ит.)

Я почувствовал на своих губах поцелуй, хотя девушка была в метре от меня и Белка, загадочно улыбнувшись, вновь исчезла. И тут же в комнате погас свет.

- «Вот чертовка». - Я лежал в каком-то странном оцепенении. – «Прекрасно понимает что для меня значит. Наши отношения не флирт, нечто большее. У меня вообще голову сносит, когда вижу её, когда слышу голос... Появилась спустя месяц и вновь исчезла. Испытывает моё терпение? Надеется, что я потеряю голову и соблазню одну из сестёр? Глупые надежды вздорной девчонки. Разве может та же Маша, хоть девочка и очень милая, сравнится с Белкой? Это небо и земля».

- «Спасибо, милый, – в моей голове прозвучал далёкий голос Беллы. – Ты для меня тоже значишь очень много, но, боюсь, рядом с тобой забуду об остальном. Верни Итала к жизни и я тебя никогда не покину».

- «Это объяснение в любви? Что ж, лично для меня твои слова значат больше, чем весь твой народ вместе взятый. Прости за кощунство, но я привык говорить то, что думаю».

Увы, мне не ответили. Может Белла обиделась на меня за сказанное, может вообще не услышала моих слов, но что прозвучало, то прозвучало, хоть и в виде мыслей. Улыбнулся, вспоминая первую и единственную нашу встречу и незаметно для себя уснул…

* * *

- Прошу сдать удостоверение офицера Гвардии, – мужчина в парадном мундире со звёздой майора на ОДНОМ погоне требовательно протянул руку.

Раз просят, значит отдам. Кроме жизненных осложнений этот квадратик пластика мне ничего не принёс. Только вот внутри, в памяти, имелись отпечатки моих пальцев, а может и генетический код, а этим делиться не желал. Достал из ящика стола ножницы и со скрипом, но разрезал удостоверение прямо по встроенному чипу. Внутри что-то зашипело и моё изображение с карточки исчезло.

- Что Вы творите? Это ведь…

- Господин майор, - я подвинул две части карты к другому концу стола. – Не имею желания делиться непонятно с кем отпечатками своих пальцев. Удостоверение я Вам отдаю, а почему повредил чип – уже объяснил. Сам не просил, что бы меня приняли в ряды Гвардии, потому что ни времени, ни желания присутствовать на каких-то приёмах и праздниках у меня нет. Пусть этим занимаются те, кто более достоин, а может кто не имеет возможности выделиться среди других иным способом.

Майор медленно наливался краской. Явно был не глупым человеком и если бы хотел, мог мои слова принять за оскорбление, бросить вызов. Но нет. Тот половинки удостоверения сложил в конверт и, заклеив, расписался на клапане.

- Государь будет в гневе, – посетовал майор и посмотрел долгим взглядом мне в глаза. – Я не обиделся на Ваши слова, князь, потому что среди офицеров много таких, о ком Вы сейчас упомянули. Но есть и другие. И их большинство. Тех, кто считает за честь служить Императору.

- Не буду спорить, господин майор. Но одно дело было служить Императору по крови и другое – избранному по факту даже не всенародно, а Парламентом. Хотя сам я далёк от политики и не имею ни малейших претензий к нынешнему Государю. Главное, что бы ОН ко мне не имел претензий, хотя точек соприкосновения у нас вроде как и нет.

Майор сокрушённо покачал головой и, отдав честь, покинул кабинет и вскоре за ним закрыли дверь. Сегодня в квартире присутствовали обе сестры, но мне они не докучали, а, главное, не отвлекали от дел.

Только после обеда Наталья спросила, могу ли я выделить полчаса времени, что бы принять её отца. Раскрыть тему предстоящего разговора она не могла. Сказала, что не в курсе вопроса, но я понял, что девушка лукавит. Что мог сказать точно, вопрос о деньгах и аренде подниматься не будет – здесь, в этой Руси, между малознакомыми людьми существовал некий моральный и этический порог дозволенности в общении. И генерал, хоть и отставник, с протянутой рукой точно не придёт. Здесь офицеры ещё не забыли что значит слово «честь». Полчаса ничего не решают, поэтому согласился и, назначив время встречи, ушёл в кабинет.

- - -

Разговор с Петром Алексеевичем продлился почти два часа. Я накануне ещё догадался, что это не тот генерал, которых ежедневно можно видеть по телевизору. Поначалу он пытался меня раскрутить, выворачивая разговор так, что бы большей частью я говорил, но увидев на моём лице улыбку, мужчина чертыхнулся и рассмеялся, осознав, что все его наводящие вопросы остались без ответа там, где я на них не желал отвечать. Договорились не играть в кошки мышки, а говорить начистоту. То, что предложил отставник, меня вначале не заинтересовало. Вот, спрашивается, зачем обучаться способам ухода от наружного наблюдения или, к примеру, навыкам гримирования? Почти под самый конец разговора мне был задан вопрос в лоб. Точнее два вопроса, на которые пришлось хоть и уклончиво, но ответить.

- Александр. Вы задумались над моим предложением, но сразу его не приняли. Прекрасно понимаю, что ЗДЕСЬ Вам эта наука ни к чему. Но Вы же в скором времени вернётесь туда, откуда прибыли? И ТАМ наверняка рано или поздно могут возникнуть проблемы, когда Вам придётся УХОДИТЬ… Сколько у меня времени, что бы дать Вам хотя бы основы?

- Подобные проблемы могут и не возникнуть, - я улыбнулся, смотря на открытое лицо мужчины. Вот не было в нём сейчас фальши. Чувствовал отголоски его мыслей и эмоции. – А может и будут. Что касается сроков, тут ничего конкретно сказать не могу. Может через месяц, а может через полгода. Как буду готов... А на вопрос, откуда Вы взяли, что я исчезну, Вы, конечно же, не ответите? Психологический портрет человека с последующим глубоким анализом?

- Вот Вы и ответили на свой вопрос. Не вижу необходимости что-либо уточнять.

- А системой аналитики поделиться сможете? Мне бы пригодилось.

- Этому надо учиться многие годы, увы. Хотя… - генерал задумался. – В принципе здесь ничего особого такого нет. Имею в виду секретного ничего нет. Человек, умеющий наблюдать и аналитически мыслить… Согласен, два по два часа в неделю.

- Спасибо. На этом всё?

- Хотелось бы сказать да, но если позволите ещё одно уточнение. Это даже не вопрос. Лишь скажите – прав я или нет. Вам же не двадцать лет? Скорее за сорок? Мы с женой накануне переругались на эту тему. Она утверждает, что Вам не более тридцати, а я чувствую, что больше.

- Пытаетесь наводящими вопросами выведать тайну? Увы, без постоянной практики любой специалист теряет навыки. Сейчас словесная вязь выглядела грубовато. Скажу так – Вы ближе к истине, но давайте без уточнений, хорошо?

- Так я и спрашиваю не ради удовлетворения любопытства, а что бы продумать более удобную методику подачи материала. Парнишка в двадцать лет многое воспримет совсем не так как мужчина в сорок. Спасибо. Буду думать…

Вообщем, договорились, что четыре дня в неделю мы с ним или с его женой будет заниматься как теорией, так и практикой. Я решил для себя, что подобная наука пригодится, если я, конечно, хочу остаться жив. Поинтересовался оплатой, но на меня замахали руками, мол, это не ради денег, а для удовлетворения собственных амбиций. После долгих разговоров, порой и споров, пришли к обоюдному согласию – я с его девочками раз в неделю занимаюсь стрелковой подготовкой. Оружие и боеприпасы они приносят свои, а девочки мне помогут с тренировками по рукопашному бою. Оказывается, они прошли углублённый курс подготовки разведчиков-диверсантов, правда, преподавателями у них были их собственные родители. Когда мне это сказали, не выдержал, засмеялся, представив худенькую Машу, ползущую по уши в грязи с рюкзаком за спиной к железнодорожному мосту с целью его подрыва. Генерал понял мою улыбку правильно, но не стал сотрясать воздух – чуть повысив голос, подойдя к двери, позвал девушек в кабинет. Забавно, но первой в комнату вошла именно та, о которой я и подумал, Мария.

- Да, папа.

- Не демонстрация. Боевая работа. Нейтрализация цели. Без нанесения увечий.

Мария обворожительно улыбнулась и, подойдя к окну, задёрнула шторы. Затем без лишних слов плюхнулась ко мне на колени. Обняла и шепнула на ухо.

- Я ведь тебе нравлюсь, Саша? Не отвечай, сама это чувствую. Поэтому не сделаю тебе очень больно.

Вот точно, что у меня не было давно близких отношений с женщиной. Почувствовав, как ко мне прижалось юное девичье тело, расслабился, но уже через мгновение осознал, что мою тушку сдёрнули с кресла, положили мордой вниз на пол, руки-ноги завязали в узел, а теперь нежно так стараются придушить.

Естественно, не стал сопротивляться, потому что понимал, что вокруг меня не враги, но отметил, что девушка действовала по шаблону. Как учили, но не встречая сопротивление со стороны объекта. Постучал рукой по полу и меня отпустили. Да, а рёбра-то побаливают – не слабо меня так долбанули об пол…

- Неплохо, но стандартно, – я вновь сел в кресло, разглядывая покрасневшую девушку. – Маша молодец, сработала по отработанному сценарию. Прикрыла шторы, что бы объект расслабился, предвидя интимную встречу. Села на колени и прижалась, демонстрируя свою готовность к возможному развитию неформальных отношений. Обняла за шею – плюс. Можно провести удушающий приём, в ином случае сломать шею. Даже её шепот мог расслабить человека, но потом…

- Вы что, специально поддались? – Мария, кажется, разозлилась. - Может, повторим?

В разговор вмешался Петр Алексеевич, на корню прервав наш разговор.

- Наталья. Попробуй ты. Александр, а Вас попрошу не быть статистом.

Наташа сделал всё в точности наоборот. Отдёрнула шторы и… вышла из комнаты, что бы через пару минут не появиться с подносом в руках. Ну да, на подносе стояла чашка кофе и сахарница. Девушка подошла и поставила поднос на стол.

- Я Вам ещё нужна?

Что ж, подыграем. Уловил в отзвуках её мыслей что планировала сделать, но, вот беда, девушка-то об этом не догадывалась.

- Вы мне всегда нужны. – Улыбнулся и чуть подправил тело девушки, когда та, как и сестра, пожелала сесть мне на колени. Так же потянулась руками, что бы обнять меня за шею, но кто обещал, что я буду сидеть неподвижно? Я не встал, не дёрнулся, лишь резко развёл колени и Наташа, как и любой другой человек, от неожиданности дёрнулась, чувствуя, что проваливается. А дальше, завести её левую руку за спину и просунув ей подмышку свою правую руку, схватив за шею, наклонить голову… Три секунды, самое большое.

- Отпусти, больно. - Послышался шепот и я, что бы не усиливать болевое воздействие, сразу же отпустил из захвата, но не утратил внимания, успев перехватив левую руку девушки, которая, обернувшись, пыталась нанести удар в горло. Уже, как понял, потеряв над собой контроль. Ну, раз так, отвечу сообразно. Рука, что была у меня перед глазами, кроме желания поцеловать ничего не вызывала, но пришлось сделать то, что НУЖНО было сделать. Двумя пальцами нажал на болевую точку у большого пальца руки девушки. Сначала слегка, потом стал сдавливать. Увидел слёзы, появившиеся на глазах Наташи, но та молчала, терпя нестерпимую боль и лишь когда отец скомандовал «достаточно», ослабил захват, но девушку из рук не выпустил. Посадил её на колени и повернул к себе лицом. Нагнулся и еле слышно произнёс прямо в маленькое ушко.

- Ната. Никогда не теряй над собой контроль. Запомни. НИКОГДА. Ты хороший боец, но все действия надо просчитывать на два шага вперёд, а эмоции в этом самое плохое подспорье. Твой удар, пропусти я его, мог нанести мне в лучшем случае травму, в худшем сама знаешь, что могло случиться. Я тебе настолько не нравлюсь? Если да, приходить сюда помимо воли не прошу... И свататься, просить твою руку, не буду, хоть ты и очень милая.

- Дурак ты, Александр. - Наталья, почувствовав свободу, вскочила с моих колен. – У всех мужиков одно на уме. Думала, ты не такой, но, как видно, ошибалась, – и девушка выбежала из кабинета.

Увидев недоумённое выражение на лицах Маши и Петра Алексеевича, улыбнулся.

- Что касается возможностей противодействия противника, Вы могли наблюдать. И я ещё действовал нежно, боясь навредить девушке. Лишь когда она на миг потеряла контроль и стала работать в боевом режиме, я, скажем так, ей внушил, что терять над собой контроль нельзя.Надеюсь, что та боль, которую она почувствовала, ей пойдёт только на пользу. Что касается сказанных слов, ничего похабного в них не было, подобное вообще не в моих правилах. Если только… сказал, что руки её просить не буду. Наверное, услышав это, она и психанула.

Пётр Алексеевич, посидев с полминуты с растерянным видом, захохотал, а вот Маша... По девушке было видно, что та была рада, словно скинула с плеч тяжёлый груз. Даже глаза заблестели.

- Вы неплохо подготовлены, Александр, – мужчина поднялся со стула, собираясь меня покинуть. – В таком случае, если девочки Вам в тренировках не понадобятся, этот пункт считаем лишним.

Если бы не Машка, смотрящая на меня с ТАКИМ обожанием, я бы согласился, но…

- Если захотят заниматься – гнать не буду. Всяко с живым человеком общаться лучше, чем с манекеном. Ничего, напялю на них всю защиту, что у меня есть, и пусть работают в полную силу. И мне хорошо и им будет лишняя нагрузка.

- Я – за! – вскинулась Маша, но её отец к подобной реакции был готов.

- Тебя по большому счёту никто и не спрашивает. Скажи лучше, обед для Александра приготовили? Времени осталось всего ничего.

Девушка, кинув взгляд на часы, пискнула и рванула из кабинета.

- Хорошие у Вас девочки, Пётр Алексеевич, - я улыбнулся, видя перед собой нахмуренного человека, который сейчас лишь играл роль сердитого отца, а настоящую любовь скрыть было нельзя.

- Хорошие. Только вот именно из-за них нам и пришлось вернуться домой раньше времени. Сцепились на какой-то вечеринке с парнями, а когда те попытались их скрутить и увезти к себе, двоих отправили в больницу, а третий даже не знаю, выжил ли. Был в коме. Полиция стала распутывать дело, копнула чуть глубже, чем было надо, и понеслась… Ладно. Чего теперь вспоминать. Спасибо, Александр, за потраченное на меня время и за наглядный урок. Думаю, он был полезен.

И, уже в дверях, мужчина остановился.

- Александр, а Мария ведь Вам приглянулась, я прав?

- С чего подобные мысли?

- Вы не причинили ей боль, даже не стали вырываться, а с Натальей всё было иначе. С самого начала.

- Оставьте домыслы, Пётр Алексеевич. Ваши дети не являются объектом моего интимного интереса. Они работают у меня по найму, а заключённое с Вами соглашение чётко оговаривает время их пребывания в этой квартире и рамки их обязанностей. Между прочим, и моей ответственности. Прошу более к этому вопросу не возвращаться. Если с Вашей стороны имеются сомнения в моих словах или поступках – Вы вправе расторгнуть договор в любое время, поставив меня в известность за день. Вроде ТАК было написано на бумаге?

- Я не хотел Вас обидеть… Простите, Александр. До свидания.

Мужчина, чуть склонив голову, обозначив поклон, покинул кабинет. Я слышал, что у двери он что-то сказал дочерям и вскоре клацнул замок входной двери.

Я откинулся на спинку кресла и задумался. Пару дней назад сделал великое дело - очистил квартиру от «жучков». Да, аппарат мне достал именно Микрел, но сам я с ним не стал встречаться – зачем, когда всегда за небольшие деньги можно найти курьера, благо, что пора было налаживать контакты с другой когортой населения – не совсем законопослушными, но теми, кто, если можно так выразиться, поддерживал своеобразную репутацию на должном уровне. Через парнишку, торговавшего семечками на Пяти углах, назначил встречу с Листом и встретился с ним тем же вечером всё там же, в проходных дворах, где отсутствовали какие-либо системы наблюдения. Мой знакомый, как оказалось, не был лишён разума и когда ему предложил работу без криминала, ухватился за возможность вылезти из «болота» со всем возможным энтузиазмом. Коль с деньгами у меня был порядок, дал ему на первое время немалую сумму, что бы привёл себя в порядок и снял комнату, а не спал в подвале. Договорились также о системе связи и первое поручение, которым его озаботил, было, что бы мужчина оформился на Кузнечном рынке в систему доставки, тем самым мог официально помогать моим девочкам приносить купленные продуты домой. Вроде обязанность не сложная, но у меня появилась возможность общаться с Листом, легально оплачивая его труд. Случись какая проверка – мои домработницы, да и работники рынка без колебаний подтвердят, что между нами исключительно рабочие отношения. С подобной оказией ко мне и доставили агрегат по выявлении подслушивающей аппаратуры. В тот же день проверил квартиру и нашёл закладки, о которых вскользь упомянула Белла. Новых не появилось. Между прочим, делал это в присутствии сестёр, точнее именно они с азартом искали и извлекали найденное, я же был в качестве инструктора. После обеда девочки попросили у меня аппарат для проверки их квартиры и я, после недолгих раздумий согласился – пусть поищут, вдруг что найдут. И нашли, потому что через час ко мне примчалась их взволнованная мамаша, продемонстрировав, разжав ладонь, аж пять «жучков».

- Представляете, Александр, обнаружили восемь штук. У НАС!!! Это ж кем надо быть, что бы ставить прослушку тем, кто всю жизнь работал на благо государства? Получается, нас так отблагодарили? Обидно. Три штуки мы оставили, что бы новых не поставили, а остальные – вот. Делайте с ними что хотите.

- Не обижайтесь, Екатерина Андреевна, на то, что скажу. Вы для бывшего начальства – отработанный материал, но оставить Вас без пригляда нельзя - не дай Бог при случае скажете чего лишнего. Так что всё вполне объяснимо.

- А я подобного понять не могу, уж извините.

Женщина, обидевшись на мои слова, ушла, демонстративно высыпав, что держала в руке, на столик в прихожей.

А на следующий день, когда в прихожей появился Лист, я ему показал «жучки».

- Скажи, мил друг, знакомы такие вещи?

- Более чем. – Мужчина в руки ничего брать не стал, лишь склонился к раскрытому конверту, который я держал в руках – Недешевые, надо сказать. Здесь обнаружили? – он показал на квартиру.

- Да. Вопрос – нужны кому такие? Пристроить можешь?

- Не вопрос. С руками оторвут. Это ведь не спички, агрегаты, вижу, номерные, но и это не проблема. Если пятьдесят на пятьдесят?

- Не угадал. Сто в твою пользу. – Видя ошарашенное лицо, рассмеялся. – Тебе ведь лишние деньги не помешают, разве не так? И ещё. Как тебя зовут, а то кличку использовать, когда у человека есть имя, данное родителями, как то уж совсем негоже…

- Леонид Иванович… Стариков.

- По инициалам значит… Так что, Леонид Иванович, забирай «насекомых». Только прошу, не забывай, что у тебя есть голова на плечах. Откуда взял – молчи. Если на тебя выйдут – скажи, предложил по дешевке один из благородных, а кто таков, не знаю. Более не видел.

- Александр Николаевич, ну Вы со мной прям как с ребёнком. Честное слово, даже обидно. Вы для меня сделали уже столь много. Неужели есть сомнения, что не подведу?

- Всяко в жизни бывает, Леонид Иванович. Встречался по жизни с такими, что ради собственного благосостояния за гроши мать родную продадут. Бывает иначе – человек ляпнет по пьяне дружкам, похвастается благодаря кому поднялся, а его с потрохами и продадут, что бы самим чистыми остаться.

- Случается подобное, согласен. Но я не пью, здоровье не позволяет, да и голову окончательно не потерял.

- Забыл спросить – а что за плечами? – Видя непонимание в глазах, пояснил. – Какое имеете образование? - Чем дальше, тем яснее понимал, что разговариваю не с уголовником, а с интеллигентным человеком. Даже предположил, что с дворянином, только не ожидал столь противоречивой реакции на заданный вопрос. В этом человеке словно боролись двое – бывший, кто уже почти умер, и нынешний, кто на собственной шкуре испытал много лишений и невзгод.

- Можно отвечу на заданный вопрос позднее? Извините, мне пора. Спасибо Вам за всё, – и мужчина, словно ошпаренный выскочил из квартиры.

- Он много испытал, но остался человеком, - дверь на кухню открылась и оттуда вышла Наталья. – Простите, Александр, мы всё слышали. Вы ведь говорили в голос, не шептались. Что касается этого мужчины… Нам он назвался Леонидом. Так, лишь по имени, называют всех доставщиков, ничего в этом странного нет. Что касается его образования – за плечами, как Вы выразились, у него минимум институт. Скорее всего, был преподавателем. Проскальзывали такие… своеобразные обороты. Специализация - историк. Как вариант - искусствовед.

- И на чём основываются подобные выводы?

Нет, что девочки прекрасные аналитики, подготовленные на самом высоком уровне, я знал, да и отец девочек этого не скрывал, но что бы вот так, с ходу определить уровень образования и специализацию?

- На днях после рынка вместе с ним прошли до магазина на Коломенской, так он словно проснулся от долгого сна – по пути рассказывал о домах, мимо которых мы шли. Называл фамилии архитекторов, годы постройки, кто из знаменитостей там жил. Мы словно побывали на экскурсии, настолько интересно рассказывал. А под конец, подойдя к нашему дому, замолчал, вновь спрятался в своей раковине. По-моему, даже испугался, что показал нам, кто есть на самом деле.

* * *

Очередным утром, разместившись в удобном кресле, я, взглянув на календарь, что лежал под стеклом на столе, осознал, что сегодня ровно месяц, как живу в другом мире. Кажется, что здесь уже давным-давно, но если взглянуть иначе - время пролетело незаметно. Было чувство, будто ещё вчера отец, уходя, закрыл за собой дверь в мой мир. Да. За этот месяц я так и не мог назвать Русь своим даже вторым домом. Вроде бы всё было привычно, практически неотличимо от дома, но дом – это дом, хотя ТАМ меня никто не ждал. Самые близкие уже давно покинули мир живых, а товарищи, друзья…

- «Первых было много, а вот вторых. Тех, с кем сблизился, тоже почти не осталось, потому что в слово «друг» я, наверное, вкладывал очень много смысла. Их и было-то на одной руке сосчитать, но именно что было. Поэтому, если вернусь, надо рассчитывать только на себя. Забавно. Употребил «если», а не КОГДА вернусь. А чего удивляться, ведь прогресса в обучении нет от слова вообще. Ну да, «глотаю» по две книги в три дня. Строго по списку, что оставил отец. Осталось всего десять. Максимум неделя, а что дальше? Чего себя обманывать, надеясь на прорыв, когда вообще не понимаю принцип обучения. Мне бы поймать ниточку, за которую можно держаться, вот тогда бы и размотал клубок. А у меня, кроме каши в голове от нагромождения информации, ничего нет. Вот пару дней назад ради интереса повторил порядок выдвижения книг, который использовал отец. Не поверил его словам, что код меняется. И через пару минут убедился, что система не работает. Попробовал иначе, но почти сразу опустил в бессилии руки. Полтора десятка книг, выдвигаемых или сдвигаемых, это ж сколько возможных вариантов? Тем более, как мне показалось, в этой шараде могут участвовать и другие книги. Необязательно именно те, к которым прикасался отец. Постоял перед шкафом, и впервые мне захотелось просто заорать во весь голос. От досады. От злости на самого себя. И от безысходности. Оставаться здесь до конца жизни? Я скорее умру от тоски, зная, что ТАМ у меня остались незаконченными дела. Оставить как есть? Жениться, создать семью и наслаждаться тем, что просто живёшь? Увы, для меня это слишком мало».

Что поддерживало последнее время, так занятия с Петром Алексеевичем, бывшим нелегалом, отцом девушек, что вели моё хозяйство. Иногда вместо него инструктором становилась Екатерина Андреевна, обучавшая меня гримировке и изменению лица. Эти два человека, как мне казалось, сами радовались, что могут передать свой богатый опыт, а я как губка впитывал получаемую информацию, стараясь быть прилежным учеником и, во время так называемой «практики», безумно радовался, когда на улице меня не узнавали даже девушки, что видели мою морду лица каждый божий день.

- - -

За домом продолжали следить. Хотя «следить» не то слово, скорее наблюдать. Ещё пару недель назад я отмечал минимум трёх наблюдателей, а теперь остался один, да машина, круглосуточно припаркованная метрах в пятидесяти от дома на моей стороне улицы, где отдыхал второй человек, сменщик. В азарте даже раз постучал в окно машины, попросив спички или зажигалку, что бы прикурить. Забавно, протянули зажигалку, но на меня самого никак не отреагировали. Так что не зря наставники на меня тратили своё время…

- - -

Миновал август и начался сентябрь. И всё бы ничего, но я заболел. Вроде самая обычная простуда, но с каждым днём мне становилось всё хуже и хуже. Высокая температура и никакие микстуры, таблетки и настойки не помогали. Наташа с Марией вообще переселились ко мне, устроив круглосуточный уход, но я то выныривал из тяжёлого бреда, то снова попадал в омут видений, где реальность смешивалась с воображением. Снились странные огромные деревья, уходящие в небеса, диковинные животные, которых до этого видел разве что в книгах по криптозоологии. Схватки летающих монстров, похожих на моего феникса, только раз в пятьдесят крупнее… Потом оказался свидетелем битв древних воинов, с ног до головы упакованных в странные доспехи, сверкающих на солнце до боли в глазах. Снова поле битвы. Теперь вполне узнаваемые русичи, которые сражались не с людьми, а с порождениями моего больного воображения – помесью людей и животных, к тому же покрытых густой растительностью. Именно растительностью, поскольку из тела этих несуразных созданий росли ветви кустарников. Или деревьев, не знаю. Снова бескрайний Лес, который я вижу откуда-то сверху, словно лечу над ним на огромной птице. А может на планере. Нет, именно на птице, потому что всем телом ощущаю сопротивление воздуха. Скорость огромная… Нет страха что упаду, потому что откуда-то знаю, что если и сорвусь с огромной высоты, смогу безопасно приземлиться. И вот, о чём и думал. Я лечу вниз со всё увеличивающейся скоростью. Перед глазами мелькают толстые ветви деревьев, но их, как ни странно, не задеваю. Удар. Нет, это не удар о землю. О воду. Я отталкиваюсь от дна и неторопливо поднимаюсь к поверхности. Пара гребков и вот он, берег, где меня ждут. Там, на берегу, в креслах с высокими спинками сидят восемь мужчин большей частью пожилого возраста. По-разному одетых. С разными причёсками. И только одно кресло, девятое, с краю, свободно. Машу рукой ожидающим меня и через пару ударов сердца выхожу на берег. Вижу на лицах встречающих приветливые улыбки и понимаю, что все восемь мужей неуловимо похожи друг на друга. Тот, кто сидел прямо напротив меня, встаёт и, неожиданно, отрицательно качает головой.

- Тебе рано занимать своё место. Время ещё не пришло, Девятый. Ты не выполнил того, что было предначертано судьбой. Не сдержав слова, данного себе, не говоря о других, нельзя скрыться от ответственности. Даже за Чертой. Выполни своё предназначение, а место твоё всегда будет рядом с нами, твоими родичами… Распахни дверь разума и вступи на путь…

- - -

- « Какой путь? Справедливости? Осознания? Вот почему ни один из снов никогда не заканчивается полноценным финалом? Почему всегда остаётся некая недосказанность?»

Я вынырнул из липкого бреда, чувствуя, как по телу стекают струйки пота. Кровать, а которой лежал, насквозь была мокрая. Повернул голову к окну. Шторы плотно сдвинуты, но по ощущению на улице не ночь, день. Я болен? Скорее да чем нет. Бредовые сны… Все события, что пронеслись перед глазами, ну никак не могли уместиться в одну ночь. Скорее прошло двое, может трое суток. Прислушался. В квартире полная тишина. Что, все меня бросили? Нет, со стороны кухни послышались шаги. Кто-то из девушек? Маша? Наталья?

- Очнулся? – в тёмной комнате раздался тихий вопрос и на мой лоб легла рука. – Вот что ты за человек, Саша? Оставить тебя одного нельзя. Даже на пару дней.

- Так не оставляй, я только за. Ты сказала на пару дней? Не недель и не месяцев? Странно воспринимаешь время.

- Для Небесного народа время не играет значения. Оно для нас не существует. Мы…

- Подожди! – я попытался поймать ускользающую мысль.

- «Время. Вот, пожалуй, один из якорей, который искал, но он не может быть один. Ещё? Другие? Расстояние? Нет. Чёрт... Что-то совсем рядом, очень близко, но что? Белла говорила, что этот мир заперт в пространственном мешке. Имеется необъяснимая граница пространства, которая мешает Итала вырываться наружу, что бы уйти на перерождение или растворится в небытие. Если принять заданное пространство и представить его в виде комнаты, то как можно выйти за пределы? Если не раздвинуть стены, остаётся что? Окна? Дверь? Нет, они закрыты и ключ…. Замочная скважина? По логике к замку должен иметься доступ с двух сторон, разве не так? И чтобы открыть дверь, для начала надо в замок вставить ключ. Как было во сне? «Распахни дверь собственного разума и вступи на путь»? Понятно, что не стоит поступать дословно – вставать на моего птенца. Раздавлю ещё. Получается, надо каким-то образом выйти за обычные рамки восприятия действительности и объединить своё сознание с сознанием фениксом? Легко сказать, а сделать это как? Нет, что-то я не понял, хотя направление для мозгового штурма есть. Спасибо, предки. Или это были игры больного воображения? Пространство, время… Объём? Материя? Откуда Итала берут необходимый объём материи, что бы стать… Кем стать? Человеком? Но человека характеризует не тело, а то, что находится внутри, сосредоточие души. Они, по логике, при желании могут принять форму и любого другого существа. Кошки, собаки. Той же коровы. Да. Посмотрел бы я на Белку-корову, которая со мной заговорила бы человеческим языком. Хотя речевой аппарат там другой. Замычала? Что за бред лезет в голову? Если начать сначала … Все зеркальные миры – отражения оригинала. То есть копии. Они не могут находиться гдё-то далеко, точно не в космосе на другом конце Галактики. Они рядом, на расстоянии вытянутой руки. Надо лишь… сделать что? Прокол в пространстве и материи? А если воспользоваться подсказкой? Распахнуть сознание? Красиво сказано, а по факту… Как же голова болит».

- Саша, ты меня пугаешь, - на мой лоб легка прохладная рука. – К сожалению, я не могу тебе помочь, но твои мысли крутятся вокруг одного и того же. Ты зациклился. Отвлекись. Поверь, то, что надо, придёт к тебе само. Ты дал установку разуму и он уже сам не сразу, но подберёт наиболее подходящий вариант.

Я аккуратно передвинул женскую ладошку к губам и нежно её поцеловал.

- Спасибо. Скажи, ты всё это время была со мной?

- Нет, не всё. Лишь когда тебе было очень плохо. А так нашлась одна, которая с тобой провела все дни и ночи. Если честно, благодаря ей ты и пошёл на поправку.

- Маша?

В комнате раздался тихий смех.

- Не угадал. Ольга. Примчалась через час, как ты стал угасать. Как только почувствовала? Вот что меня интересует. Сестричек построила, а когда те бучу подняли, вообще их выгнала. Ты бы видел – чуть не подрались.

- И тебя гоняла?

Вновь мелодичный смех.

- Нет, со мной она была любезна и терпелива, но сказать, что рада моему присутствию, не могу – глаза так и сверкают.

- Попробовала бы наехать. Жаль я не видел. Белл, а что со мной было?

- В простонародье «лихоманка». К тому же болезнь наложилась на нервное истощение и… прости, Саша, но накануне, когда ты спал, я попыталась с тебя снять блокировку. Именно это, скорее всего, и послужило катализатором болезни, а может и сама блокировка сознания так отреагировала.

- Снять не удалось?

- Частично. У тебя было пять слоёв защиты. Три прошла, а на четвёртом поняла, что ещё немного и тебе наврежу. Подобное со здоровым человеком надо делать, а ты за полтора месяца себя измотал до предела. Сколько книг прочитал, сколько материала изучил? Думаешь, подобное под силу обычному человеку? Не обижайся, но я прочла список и впала в ступор. Был бы ты в сознании – дала б тебе по башке самой толстой книгой. Ты безумец. Тебе ведь отец чётко дал наказ – максимум одна книга в неделю, а ты? Решил, если прочтёшь весь материал не за полгода, а за месяц, резко поумнеешь? Вот и получи результат.

- Я такого не читал. Уверен на все сто, в записях отца подобного не было.

- Даже уверен? Для особо одарённых. Переворачиваешь обложку записей отца. Первая страница. Или ты привык читать с конца?

- Белла. В записях отца не было такого.

- Минуту.

Руку, которую я держал в своих, исчезла и через мгновение штора в комнате была откинута и на кровать села девушка. Раскрыв записи отца, поднесла блокнот к моим глазам.

- Читай вслух.

Я смотрел на страницу и не сразу сообразил, что рисунок в виде орнамента из ветвей и листьев, нанесённый каллиграфическим почерком отца, который отделял важные моменты текста, сам был текстом. Только… Сел в кровати и, выхватив блокнот из рук девушки, стал быстро перелистывать страницы. Вот же засранец, а? Те или иные слова, а то и целые фразы отец просто от меня спрятал. Но не я в этом был виноват, а сам автор, который, как мне сказал, несколько раз полностью переписывал текст. Он, используя свой же список книг, который оставил для изучения, особо важные моменты шифровал. Вначале был примитив, нужно было лишь соотнести цифры с той или иной строчкой и получалось вполне понятный текст, но чем дальше… Например, после книги о нервной системе человека, каждый листочек орнамента был пронумерован той или иной строчкой текста. После изучения книги рунноведения, снова цифры, но на этот раз и те или иные руны, использованные в виде веточек и черенков, а то и листиков. Отец, в очередной раз переписывая наставление, совсем выкинул из головы, что это надо делать постепенно, по мере поступления в мою несчастную голову информации, и зашифровал всё чуть ли не с первой страницы. Я видел, что на каждой странице была куча подсказок, но для того, что бы понять смысл, мне надо было иметь в руках ту или иную книгу. Получается, зря я потратил полтора месяца на изучение огромного количества материала, когда можно было лишь читать отдельные страницы?

- Подожди… - С недоумением снова открыл первую страницу текста и взглянул на орнамент, потом на девушку. – Скажи, а как ты сама смогла прочесть текст, когда я с трудом только сейчас понял смысл шифра.

- Саша. Ну какой там шифр? Не смеши. Прочесть первые три страницы для внимательно человека не составит труда. Дальше да, нужно работать с конкретной книгой. Сам посмотри. Цифры идут по порядку. Так? За основу берём, что те должны быть сдвоены. Первая - номер строчки, вторая – даже не буквы, слова. То есть, затратив максимум десять минут можно прочесть два предложения. Извини, но это…

- Понятно, для тебя это примитив, ты ведь это слово хотела произнести? А вот для меня подобное оказалось заумным. Ну, тупой я отроду, не понял смысла, зачем ничего не значащие слова надо шифровать. Ради издевательства или просто ради смеха?

- Ради того, что бы ты при изучении материала включал голову, Саша, а не «глотал» книгу за книгой. Твой отец был мудрым человеком и неплохо тебя знал. И сейчас, выходит, тебе вновь придётся садиться за учёбу, но уже вникать в материал.

- Я лучше повешусь. Нет, сначала проштудирую то, что по ссылкам спрятано в тексте книг, а там посмотрим, но верёвку приготовлю.

- Логично.

- Белка, хватит обо мне. Как твои дела?

- А никак, - девушка усмехнулась, но как-то недобро. – Встретилась с Императором. Переговорили сначала с глазу на глаз, потом он привёл с собой ещё с полдесятка советников. Просили дать время на раздумья.

- Время? Сколько уже прошло уже с того дня, как я передал твои слова? Этого было мало?

- Саш, а давай мы тебя изберём Императором, а? – Белла захохотала в голос. – А что? Император, отец двух народов, можно сказать без пяти минут благодетель? Согласен?

- Да ну тебя. Всё в шутку превращаешь.

- А если не в шутку? Если я сейчас серьёзно? – девушка прекратила смеяться и выжидающе смотрела на меня. – Подумай, дорогой. Хорошо подумай. Тебе даже делать ничего не придётся. Полгода максимум и народ сам тебя пригласит на трон.

- Бел, ну хватит. Смерти моей хочешь? Где я и где Император Руси? В двадцать с небольшим вешать на собственную шею ярмо? Да сбегу через пару дней куда угодно, лишь бы не видеть физиономий придворных.

- Не сбежишь, мы за тобой присмотрим. По крайней мере, уверена, что с тобой людям будет жить проще и лучше. Соглашайся, а? Одно твоё слово и работа закипит.

- Нет, Белла. Для начала выполню обещанное, потом ещё пара дел, а дальше… как сложится. Может и соглашусь, хотя… нет. Не надо мне подобного счастья. Вот если ты у меня будешь замом. Как там: вице-королём? И когда через месяц я исчезну, ты, имея законные основания, займёшь местный трон. Или другой вариант. В качестве моей супруги.

- Нет, Саша. Много раз нет. Мне своих забот хватает выше... как ты говорил… «крыши»? Именно так.

- А за меня выйдешь? Не говори сейчас нет, прошу, подумай.

- А Ольга? – послышался неуместный вопрос.

- Причём здесь Ольга, Белла? Я хочу видеть рядом с собой ту, кто меня, надеюсь, не подведёт. Кто прикроет спину и станет надёжной опорой в жизни.

- Ты сейчас серьёзно? Саша, мы ведь не знаем толком друг друга, а ты… Ты спешишь. Считаешь, одной проведённой вместе ночи достаточно?

- Ты же легко читаешь мысли, в чём проблема? Загляни ко мне в голову и сможешь убедиться, что говорю на полном серьёзе.

- Ты сумасшедший. – Белла отшатнулась от меня и даже не встала, спрыгнула с постели. – Вижу, что ты не меня не обманываешь, но… Саша, я не могу. Извини, нет. Может потом, когда всё разрешится и я стану полноценным человеком, мы сможем вернуться к этому разговору, но пока твёрдое нет. И… прощай.

На месте, где мгновение назад стояла девушка, была пустота.

Я чувствовал, что мои слова задели что-то такое, отчего она испугалась. Она, как мне показалось, совсем не думала, как будет жить после того, как станет обычным человеком и скинет со своих плеч тяжёлую ношу забот об огромном количестве подопечных. И было ещё одно, что смог почувствовать. Она любила другого человека, а я… я был лишь средством для реализации её мечтаний. Получается, меня в очередной раз используют? Ну-ну…

Лёг на кровать и бросил рядом записную книжку отца. Было над чем подумать, но непрерывное прокручивание в голове грустных и неприятных мыслей прервал стук в дверь. Не дождавшись ответа, в комнату зашла Ольга. Девушка очень похудела с момента, как видел её последний раз. Под глазами тени от недосыпа.