Дети Армагеддона

Глава двадцать шестая

Логан стоял на противоположной стороне улицы, стоял неподвижно, почти сливаясь с сумраком ночи. Он видел, как в дверном проеме появился парень, внимательно огляделся по сторонам и двинулся по улице. Несмотря на плохое освещение, Логан мог с уверенностью сказать, что тот, за кем он наблюдал, — молодой парень, а не мужчина. Парень, кажется, знал, куда идет, он не колебался в выборе направления и уверенно двигался по усеянной камнями поверхности. Привычная для него территория. «Беспризорник, — подумал Логан. — Сколько тут их прячется внутри здания? И который из них странствующий морф?»

Недавно у Логана появилась уверенность, что он на верном пути.

Он чувствовал, как кости шевелятся у него в кармане. Они вели себя так в течение всего дня — с того момента, как Логан добрался до окраины города. Логан бросил их снова, чтобы убедиться, что напал на след, увидел, как они собираются вместе и указывают прямо в центр города, потом снова поместил их в карман. Почти сразу Логан почувствовал, что они начали двигаться и шевелиться, издавая слабые щелчки, как будто стукались друг о друга. Это его испугало, к тому же усилило острое отвращение, с которым он все время боролся.

Теперь прошло время, и он притерпелся. Очевидно, таким образом кости откликались на близость морфа. Очень неприятное чувство, когда они вот так шевелятся в кармане, — но с другой стороны, это означает, что поездка подходит к концу и поиск близок к завершению. Последний бросок костей указал ему непосредственно на эту площадь и окружающие ее заброшенные здания, но он сразу понял, где следует искать морфа.

В первый момент он решил пойти за тем подростком, но потом передумал. Любая попытка задержать его здесь может привести к тому, что он закричит и спугнет других. Логан не хотел, чтобы их компания разбежалась на все четыре стороны. Лучше позволить уйти одному и сосредоточиться на всех остальных.

Логан проследил взглядом, как парнишка растворятся во тьме, потом еще несколько минут постоял на месте, затем вышел из полумрака и направился через улицу.

Инстинкты и магические способности подсказывали Логану, что здание, в которое он собирается войти, обитаемо. Он слышал движение внутри. Это подтверждали и кости. Шевеление в кармане стало почти неистовым.

Логан достиг двери, из которой появился паренек, и остановился. «Все нормально, я справлюсь», — подумал он. Внутри дома, на верхних этажах, слышалась суета его обитателей. Логан повернулся и внимательно огляделся, желая убедиться, что, придя сюда, он ничего не упустил из виду. Однако ночь была тихой и совершенно безлюдной, площадь представляла собой кладбище старых машин, кругом обрушенные стены и принесенный ветром мусор. Все выжженное и истлевшее, куда хуже, чем в сельской местности, по которой Логан проезжал, чтобы попасть сюда. И это порождало все те же чувства — вне зависимости от времени и места, от мира и его обитателей, все кануло в прах.

Мысли Логана перенеслись на две ночи назад, когда в горах он встретился с призраками мертвецов. Он почти простился с жизнью в мистической ужасной схватке, значение которой теперь нельзя недооценивать. Логан обрел себя, отрешившись от туманных грез. Он понял, что призраки должны быть отосланы в прошлое, а будущее принадлежит живым. Рыцари Слова одной ногой находятся в прошлом, это следствие их видений, но когда они бодрствуют, их цель — служить будущему.

Он поборол прошлое — и знал, что это навсегда. Невозможно больше жить на грани яви и сна, прошлого и настоящего. Да и важность его миссии — приехать сюда, найти странствующего морфа — превосходила, отодвигала на второй план смятение, дурные предчувствия, страхи. Его действия могут изменить судьбу человеческой расы. Логан догадывался, что эта задача потребует от него отрешиться от всего остального, отказаться от всего личного, до тех пор пока он не совершит то, для чего послан.

В голове Логана, подобно маленьким зверькам, щебетали и смеялись призраки. Броня его решимости давала трещину.

Он расправил плечи и шагнул в дверной проем, миновал небольшое пустое и темное пространство, нашел лестницу и стал подниматься наверх. Он ступал тихо и медленно, не желая встревожить беспризорников своим приближением, не желая дать им повода удрать и броситься врассыпную. Не то чтобы Логан боялся потерять морфа — но выслеживать его заново, если он сбежит, означало потерю времени, а Логан был не уверен, что оно у него есть. В игру вступили и другие силы, и рано или поздно он с ними столкнется. Не хотелось, чтобы это случилось прежде, чем будет завершен поиск.

Он нашел беспризорников на темном, окутанном тревожной тишиной четвертом этаже. Они забаррикадировались тяжелой, обшитой железными листами дверью. К этому времени они уже засуетились, обеспокоенные его присутствием. Возможно, они услышали, как он приближался. Возможно, они его просто почуяли. Беспризорники обладали сверхъестественными инстинктами, иначе уже давно были бы мертвы. В темноте Логан тщательно обшарил коридор, чтобы понять, как они попадают внутрь, и ничего не нашел. Он снова уставился на дверь. С той стороны слышалось чье-то напряженное дыхание. Интересно, что они не убегают. Значит, они подготовились к приему незваных гостей и не боятся. Надо быть настороже.

— Мое имя Логан Том, — сказал он, обращаясь к двери. — Кто-нибудь поговорит со мной?

Молчание.

Логан выждал некоторое время, потом снова заговорил:

— Я не причиню вам зла. Я просто ищу одного человека. Я прошел долгий путь, чтобы найти его. Думаю, вы можете помочь мне.

И снова нет ответа. Зато послышались шевеление и еле слышное перешептывание, а затем громкое ворчание большого зверя.

— Вы из компаунда? — спросил голос.

Это была девушка или молодая женщина, голос звучал спокойно и уверенно. Логан решил рискнуть.

— Нет, я не из компаунда. Я служу высшему ордену. Я — Рыцарь Слова.

За дверь опять зашептались, какой-то голос резко и пренебрежительно бросил: «А это еще что?»

— У вас есть оружие? — вновь раздался голос девушки.

Оружие Логан оставил в «Лайтинге», который остался на северо-восточном хайвэе, примерно в миле к востоку отсюда.

— Я безоружен.

— Как насчет посоха?

Значит, они его видят. Даже в этой непроглядной тьме. Логан не отреагировал, умышленно не отыскивая смотровое отверстие, через которое они его разглядывали.

— Это знак моего ордена. Это не оружие.

Ложь во благо. Посох может быть оружием, хотя Логан никогда не направит его против них. Он ждал, но за дверью замолчали. Логан хотел спросить их, можно ли ему войти, но удержался. Лучше позволить им принять решение без всякого нажима с его стороны.

— Скажи нам, кого ты ищешь? — Вновь голос девушки.

— Я точно не знаю. Я никогда не встречал этого человека. У меня есть нечто, что поможет мне узнать его. Талисман. Это он привел меня к вам. Он говорит мне, что человек, которого я ищу, внутри, за дверью.

— Ты можешь описать его?

Логан покачал головой и сказал:

— Нет. Талисман укажет мне на этого человека. Если вы дадите мне возможность им воспользоваться.

На этот раз бормотание более длительное и напряженное. Они спорили, но понять о чем, было невозможно. Логан попытался придумать, что еще он может им сказать, чтобы они все-таки отворили дверь.

— Мы не знаем, верить тебе или нет, но дело не в этом. Мы не позволяем входить внутрь никому, кроме членов нашего клана, — твердо проговорила девушка. — Кто-то, может быть, и согласится выйти к тебе, но тебе придется убедить нас, что это необходимо.

Логан покивал головой, скорее, для самого себя.

— Что я должен рассказать вам, чтобы вы поверили?

— Расскажи все. Расскажи, как ты приобрел талисман. Как ты узнал, что он делает. Объясни суть дела. — И после паузы. — Только не лги, мы поймем, говоришь ли ты правду. И мы поймем, хочешь ли ты причинить нам зло.

Логан некоторое время раздумывал. Было ли что-то такое, чего он не должен им рассказывать? Мысленно он все тщательно взвесил и решил, что нет. Что за беда, если они узнают о цели его приезда? Зато они позволят ему войти, чтобы он мог кинуть кости и выяснить, находится ли среди них странствующий морф.

— Хорошо, — громко произнес Логан.

И он рассказал им все. О своей миссии Рыцаря Слова, о встрече с индейцем Два Медведя, о происхождении странствующего морфа, о его поисках, о поездке на запад и прибытии сюда. Это заняло у него некоторое время, но он не торопился. С той стороны двери слушали внимательно, не прерывая и не перешептываясь.

Но когда Логан закончил рассказ, немедленно заговорил новый голос, голос девочки.

— Сова, это же видение! Видение Ястреба!

— И твоя история, Сова! — Мужской голос, молодой и звонкий. — Про мальчика и его друзей.

За дверью раздался взволнованный шепот и настойчивое шиканье: тише, прекрати! По крайней мере пять или шесть голосов заговорили одновременно. Логану также показалось, что он услышал имя Свеча. Он терпеливо ждал, пока ропот уляжется. Наконец девушка произнесла:

— Даже не знаю, что и сказать тебе, Логан Том.

Другой голос, мужской, пониже и постарше, заявил.

— Дерьмо собачье! Я не верю ни одному его слову.

И все вновь загалдели. Единственное, что Логан мог понять: все они дети или подростки — возможно, за исключением девушки, говорившей первой. Всякие попытки сохранить в тайне свою численность были напрочь забыты, ребята громко обсуждали, верить ему или нет.

Потом девочка — Свеча, как догадался Логан — громко крикнула:

— Открывайте дверь! Он хочет помочь нам. Он здесь не для того, чтобы нам навредить. Я знаю. Мы должны впустить его и увидеть талисман, о котором он говорит!

На некоторое время спор возобновился, и потом одна из них — возможно, старшая — велела остальным замолчать.

— Логан Том, ты отложишь в сторону свой посох. Потом ты повернешься к нам спиной, чтобы мы могли убедиться, что ты не желаешь нам зла. Ты согласен? И будешь стоять так и позволишь нам осмотреть тебя?

Были вещи, на которые Логан никогда не соглашался, даже с учетом обстоятельств. Все его инстинкты были нацелены на собственную защиту — никогда не выпускать из рук посох, не полагаться на добрые намерения других людей, не верить на слово незнакомцам. Он почти сказал «нет». Он почти решил, что хорошего понемножку, что он сейчас просто войдет и покончит с этой болтовней. Но потом Логан заставил себя успокоиться и вспомнил, что, общаясь с подростками, надо заслужить их доверие. Эти дети просто пытались остаться в живых, и им не на кого было рассчитывать. Одиночество научило их с ранних лет полагаться только на себя.

Логан повернулся спиной к двери, положил посох на пол, вытянул руки в сторону и замер. Через минуту он услышал звуки отодвигаемого засова и скрежет ключа в замке. С легким скрипом дверь отворилась, оттуда просочился слабый огонек свечи, и тут же два холодных металлических острия уперлись в его шею. Логан оставался спокойным и неподвижным, даже когда заметил, что длинная темная тень посоха скользнула прочь от него, исчезая из виду.

— Посмотри на резьбу, — благоговейно прошептал мальчишеский голос.

— Оставь эту штуку в покое, — огрызнулся другой. Потом он обратился к Логану: — Проды чувствуешь? Ты знаешь, что это и как они действуют?

Логан слабо улыбнулся.

— Знаю.

Затем последовали торопливая дискуссия и даже краткий спор, что делать дальше. Руки обшарили его одежду, обыскали карманы и извлекли на свет кусок черной ткани, где покоились кости.

— Ай! — взвизгнул кто-то и сунул ткань обратно, возвращая кости в карман. — Он таскает с собой кости!

— Возможно, он людоед, — шепотом предположил другой голос.

Девушка скомандовала Логану:

— Повернись.

Логан подчинился и обнаружил девять уставившихся на него чумазых лиц, подсвечиваемых огоньком горящей между ними свечой — пять мальчиков и четыре девочки, все настороженные и напряженные. Самым младшим, мальчику и девочке, было никак не больше десяти. Старшие мальчики, один большой и сильный, другой темнокожий, с мрачными глазами, держали у его шеи проды. Еще один мальчик с очень белой кожей стоял на коленях перед его посохом, гладя руками полированную поверхность. Одна из девушек, та, что, как он подозревал, все это и затеяла, сидела в инвалидном кресле. Другая — ее соломенные волосы торчали во все стороны, а лицо и руки покрыты глубокими царапинами и синяками — вооружилась «гадючьим жалом». Ее голубые глаза глядели на Логана твердо и беспощадно. Ребята производили впечатление разношерстного оборванного сброда, но их это не волновало, во всяком случае они этого не показывали.

Позади них, сверкая злобными желтыми глазами, припала к земле самая большая собака, которую Логану приходилось видеть, скорее всего, результат скрещивания. Огромное, угрожающего вида животное с пятнистой косматой шерстью и тяжелым мощным телом. Собака больше не рычала, но Логан понимал, что, если он сделает малейшее угрожающее движение, она с ним моментально разделается.

Словно в ответ на его мысли, девочка с соломенными волосами подошла к собаке и с любовью погладила ее по голове.

— Она не тронет тебя, если ты не будешь делать глупостей, — объяснила она Логану.

Девушка в инвалидном кресле спокойно сказала:

— Мы — Призраки. Мы обитаем на развалинах мира взрослых.

Логан уставился на нее. Она говорила так, словно произносила заученную наизусть молитву.

— Ты Сова?

Она кивнула.

— Почему мы должны верить тому, что ты сказал? Никто из нас никогда не слыхал ни о Рыцарях Слова, ни о демонах, ни об этом странствующем морфе. Это звучит как истории, которые я рассказываю, но они выдуманы.

— Но не про мальчика и его друзей, — заявила младшая девочка, рыжие волосы обрамляли ее встревоженное лицо огненным нимбом.

Ее взгляд впился в лицо Логана, и он понял, что эта была та, которая убеждала остальных открыть ему дверь.

— Тише, Свеча, — сказала Сова. — Мы все еще не уверены в цели его приезда. Ему придется и дальше убеждать нас, прежде чем мы сможем ему поверить.

За простой, ничем не примечательной внешностью этой девушки скрывался незаурядный ум. Сова была лидером, тем, на кого равняются остальные, но не только благодаря возрасту, а еще и потому, что она — самая сообразительная и, возможно, самая образованная из них.

— Я могу это повторить, — произнес Логан. — Конец наступит для всех. Произойдет нечто ужасное, и оно уничтожит все, что осталось от этого мира. Возможно, речь идет об оружии. Но, возможно, и о чем-то другом. Странствующий морф — единственный, кто может нас спасти. Этот морф — дитя одной из самых могущественных носителей магии, когда-либо существовавших на свете. Нест Фримарк — легенда. Ее дитя заключает в себе надежду, и это дает всем нам шанс.

— Ее так называемому ребенку теперь должно быть шестьдесят или семьдесят лет, — заметил темнокожий паренек. — Староват для спасения мира.

— Ее дитя не имеет возраста в нашем понимании, — ответил ему Логан. — Странствующий морф не подчиняется человеческим законам. Он живет по собственным законам и принимает облик и форму существования по своему выбору. Когда-то прежде, когда его привели к Нест, он был мальчиком. Он может принять этот облик еще раз.

— Ладно, но это не я, — огрызнулся парень, скривив губы. — И не они, тоже.

Он указал на трех других мальчиков, которые, кажется, склонялись к тому, чтобы с ним согласиться, лица их выражали недоверие.

— А что твой талисман? — спросила Сова. — Что он тебе говорит?

— Мой талисман указывает на странствующего морфа, — сказал Логан. — Но он не разговаривает. Кости, которые вы нашли в моем кармане, — это пальцы правой руки Нест Фримарк. Если их кинуть, они указывают на странствующего морфа. Если морф здесь, кости скажут нам.

Подростки переглянулись, на их лицах отражалась разнообразная гамма чувств — от сомнения до подозрительности.

— Эти кости живые? — недоверчиво спросил темнокожий подросток.

— Они волшебные, — ответил Логан. — В некотором смысле — да, они живые.

Подросток осмотрел на Сову.

— Пусть он бросит их. Посмотрим, что они делают. Тогда мы решим, что делать с ним.

Девушка, казалось, размышляла, потом взглянула на Логана:

— Ты можешь воспользоваться талисманом здесь?

— Мне нужно, чтобы вы отступили на достаточное расстояние, тогда я смогу различить, на кого из вас указывают кости. — Логан взглянул на парней с продами. — Вы должны довериться мне и отвести проды так, чтобы я мог двигаться.

Темнокожий мальчик посмотрел на своего мощного товарища и пожал плечами. Он отодвинул прод на два фута от шеи Логана и ехидно спросил:

— Так достаточно, мистер Рыцарь Слова?

Логан подождал, пока второй парень сделал то же самое, потом медленно опустился на колени. Когда он вытащил черную ткань и бережно расстелил ее на полу, подростки сгрудились вокруг него. Огонек свечи едва освещал необходимое ему пространство, по большей части перекрываемый головами любопытствующих.

— Отодвиньтесь, — велела Сова, которая поняла его затруднения. — Пусть у него будет достаточно света, чтобы он видел, что делает.

Ребята расступились. Логан кивнул, потом взял кости и ссыпал их на ткань. Тотчас они заскользили по ней, собираясь в пальцы, цепляясь друг за друга, пока не образовали узнаваемое целое. Подростки глухо зароптали, один или двое отпрянули.

Но кости повернулись в сторону от кружка детей, и вместо этого нацелились на Логана, указательный палец выпрямился, а другие сцепились вместе.

— Итак, странствующий морф — ты, а не кто-то другой, — ухмыльнулся темнокожий подросток. — Большой сюрприз!

Логан ошеломленно уставился на кости. В голове была абсолютная пустота. Потом внезапно он понял, и резкая боль скрутила его желудок. Он передвинулся в сторону — кости не шелохнулись. Они продолжали указывать в том же направлении — от него, от ребят, и дальше из этой комнаты, во тьму. Логан уставился в темноту, чувствуя, как на него обрушиваются стены, погребая под собой все его надежды на благополучный исход.

— Кости говорят, что странствующего морфа здесь нет. Есть кто-нибудь, кто сейчас отсутствует, но раньше был здесь?

Логан посмотрел на Сову, потом на других подростков, уже предчувствуя ответ. Маленькие ладошки Свечи сжались в кулачки.

— Ястреб, — прошептала она.

Когда Ястреб пришел в себя, с раскалывающейся от боли головой после перенесенного удара, он обнаружил, что заперт в темной комнате без окон, с бронированной дверью. Скудный свет пробивался в щель над порогом, позволяя оценить размеры помещения. Ястреб осторожно сел, понял, что его не связали, попытался встать и снова быстро сел. Голова кружилась.

Некоторое время он собирался с мыслями. Первая из них наполнила душу Ястреба раскаянием. Какой же он дурак… Он должен был взять собой Чейни, должен был не ждать, пока собака поправится, должен был сообразить, какой опасности сам себя подвергает…

Должен был, должен был, должен был…

Ястреб сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Что толку изводить себя сейчас? Что сделано, то сделано. Они поймали его, и он в плену. Ястреб припомнил, как они захватили его. Они не случайно наткнулись на него, они его поджидали. Надо полагать, они знали о его встречах с Тессой. По всей вероятности, ее тоже разоблачили. Если это так, Тессу ожидает та же судьба, которую они уготовили ему.

Впервые Ястреба окатила волна страха.

Поборов его, Ястреб поднялся и начал обследовать дверь, пытаясь отыскать возможность выбраться отсюда. Они забрали все его оружие, даже «гадючье жало», и ему было нечем отжать пружины замка. Однако Ястреб не сдавался, он ощупал пальцами все стыки и дверь, потом обшарил основания стен, надеясь, что его тюремщики могли забыть что-то полезное на полу.

Когда за дверью послышались приближающиеся шаги, Ястреб все еще продолжал бесплодные попытки. Тотчас он вернулся на середину комнаты и вновь сел.

Дверь отворилась, впустив комнату дневной свет, который лился сквозь высокие наклонные окна, расположенные в стене напротив дверного проема. Тюремщики явились вчетвером — высокие и сильные. Слишком много, чтобы даже попытаться напасть на них. Поэтому Ястреб без сопротивления позволил связать себе руки и вывести в коридор. Пройдя по нескольким коридорам и лестницам, они вошли в комнату, наполненную людьми.

Единственная, кого он знал здесь, была Тесса. Она сидела на стуле, лицом к длинному столу, за которым расположились трое мужчин. Рядом с ней стоял пустой стул, и Ястреба подвели к нему. С ним никто не заговорил. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь едва слышным бормотанием. Должно быть, здесь собралось две сотни человек, а возможно, и больше. Ему развязали руки и подтолкнули к свободному стулу.

Один из тех, кто привел его, наклонился к уху Ястреба:

— Если ты попытаешься бежать или учинишь беспорядок, мы тебя снова свяжем. Ты понял?

Ястреб молча кивнул, его взгляд был прикован к Тессе. Охранник помедлил, потом отошел в сторону.

— Ты в порядке? — тихо шепнул Тессе Ястреб.

Прежде чем она успела ответить, мужчина, сидевший в центре стола, напротив них, так сильно саданул кулаком по столешнице, что Ястреб аж подпрыгнул.

— Тихо! — приказал он. — Ты будешь молчать, пока тебя не спросят. Не сметь переговариваться. Идет судебный процесс, и ты будешь подчиняться требованиям суда!

Мужчина был крупный, с грубым морщинистым лицом, со злыми глазами и резким неприятным голосом. Ястреб посмотрел на него, потом на двух других судей. Мысленно они уже решили, что намерены с ним сделать. Лучшее, на что он мог надеяться, — отвлечь их гнев от Тессы.

— Назовите свое имя, — обратился к нему крупный мужчина.

Ястреб перевел дух.

— Ястреб, — ответил он. — Я — Призрак, живущий на руинах мира своих родителей.

В рядах зрителей раздались приглушенные смешки, а мужчина побагровел.

— Ты что, намерен насмехаться над судом, парень? Думаешь, это игра?

— Ваша честь, он говорит правду, — быстро вмешалась Тесса. — Он член клана, называющего себя Призраками. Ястреб — имя, которое он взял.

Мужчина хмуро взглянул на нее, потом посмотрел на двоих сидящих рядом и кивнул.

— Мы будем называть его так, как он желает, до тех пока он ведет себя вежливо. Ястреб, тебя обвиняют — вас обоих обвиняют — в краже имущества компаунда в личных целях. Улики налицо. Тесса, тебя видели в амбулатории, где ты не имела права находиться. Лекарства украдены. Ты заявила, что составляла опись, но инвентаризацию никто не разрешал. Ты общалась с этим парнем за стенами, без позволения покинув компаунд и назначив тайную встречу, и ты отдала эти лекарства ему. Если я в чем-то не прав, скажи об этом сейчас.

Тесса сжала губы и выпрямилась на стуле.

— Я взяла лекарства, чтобы спасти маленькую девочку. Она умирала. Разве это преступление?

— Причины, по которым ты это сделала, не интересуют суд. Просто отвечай на вопрос. То, что я изложил, верно?

Тесса склонила голову.

— Да, верно.

— Теперь ты, парень. Ястреб. — Мощная рука судьи указала на него. — Какова твоя роль в этом деле? Что ты сделал с лекарствами?

Ястреб взглянул на Тессу.

— Я использовал их, чтобы помочь маленькой девочке.

— Беспризорнику?

Ястреб кивнул.

— Отвечай мне!

Ястреб почувствовал, что его щеки пылают от злости.

— Да.

Крупный судья склонился к двум другим, и они о чем-то зашептались, потом снова взглянул на Ястреба.

— Это не оправдывает твой поступок. — Его взгляд переместился на Тессу. — И твой тоже. В этом случае закон компаунда гласит ясно: все нарушители…

— Ваша честь, — быстро перебила его Тесса. — Я заявляю о своих правах и защите на основании супружеской связи.

Из толпы раздались приглушенные восклицания, некоторые из присутствующих проворчали что-то сердитое. Ястреб заставил себя не глядеть на них, зная, что увидит на их лицах.

— Ты утверждаешь, что ты супруга беспризорника, Тесса? — тихо спросил судья.

Она вызывающе вскинула очаровательное смуглое личико.

— Да. Я была с ним, и я ношу его ребенка.

Присутствующие разразились воплями возмущения. Ястреб быстро взглянул на Тессу, но она смотрела прямо вперед, на судей. Правда ли то, что она сейчас сказала? Тесса носит его ребенка? Ястреб не сводил взгляд с девушки, тщетно пытаясь прочесть правду по ее лицу.

Председательствующий судья призвал всех к молчанию, потом заговорил:

— Законы компаунда не признают браков, заключенных с теми, кто живет за стенами. То, что ты носишь его ребенка, не имеет значения. Даже если бы твой брак был разрешен, это не спасло бы его жизнь. Он — чужой, и он нарушил наши законы. В любом случае я не уверен, что верю тебе. Очевидно, что ты по уши влюблена в него и будешь лгать, чтобы его спасти.

— Где моя мать? — выкрикнула Тесса. — Я хочу, чтобы она вышла и поговорила со мной!

Судья помедлил и затем обратил взгляд на толпу. Возникло некоторое замешательство, и затем из толпы выступила невысокая женщина в темной одежде, внешность которой имела отдаленное сходство с Тессой. Несколько рук протянулись к ней, словно бы желая помочь, но она оттолкнула их раздробленными, искривленными пальцами, ее иссохшие руки были исполосованы грубыми красными шрамами. При взгляде на них, Ястреб поежился, думая о боли, которую она перенесла. Он никогда ее не видел, но можно не сомневаться, что это мать Тессы. Когда-то, в молодые годы, она была такой же красивой, как Тесса. Однако же теперь ее лицо исказило страдание и иссушило время, а из карих глаз пропали блеск и теплота.

Эти глаза мгновенно нашли Ястреба, скользнули по нему и остановились на Тессе. Женщина быстро подошла к дочери и остановилась.

— Скажи правду, — потребовала она. — Ты носишь его ребенка?

— Мама, пожалуйста, скажи им…

— Ты носишь его ребенка!

Тесса вздрогнула, ее лицо сморщилось.

— Мама…

Мать, с перекошенным от ярости лицом, плюнула в ее сторону.

— Ты опозорила нас, Тесса. Предала нас! Тебе велели не встречаться больше с этим парнем. Тебе запретили! Если бы твой отец…

Мать Тессы захлебнулась, перевела дух.

— Ты понимаешь, что ты наделала? Ты задумалась хоть на минуту? Что будет со мной, Тесса? Твой отец пропал. Теперь ты тоже покидаешь меня. Я калека, и я никому не нужна! Ты понимаешь, что это означает? Понимаешь?

Выражение ее лица сделалось суровым и неподвижным.

— Если бы твой отец был здесь, он не стал бы говорить с тобой. И я тоже не стану.

Тесса ошеломленно смотрела на мать, ее неподвижные глаза наполнялись слезами. Женщина гневный взгляд бросила на дочь, потом повернулась и скрылась в толпе.

— Подождите! — Ястреб вскочил на ноги. — Я знаю, что вы хотите сделать со мной, но вы не можете обвинять ее! Она поступила так потому, что я угрожал искалечить ее, если она не сделает, как я говорю!

Судья едва взглянул на него. Два охранника схватили Ястреба и заставили сесть на стул.

— Тесса и Ястреб, суд признает вас виновными. Наказание за кражу имущества — смерть. Сегодня на закате солнца вас выведут на стены и сбросят вниз. Мы прощаем вам ваши прегрешения и желаем вам лучшей жизни в ином мире. Судебное заседание закрыто. Уведите их.

Толпа разразилась криками, смешанными с жидкими аплодисментами. Охранники опять связали Ястреба, крепко стиснув его плечи и пресекая тщетные попытки освободиться, и выволокли из комнаты.

Последнее, что он увидел, оглянувшись через плечо, была сгорбившаяся на стуле Тесса. Она рыдала, закрыв лицо руками.