Десять причин никогда не быть с тобой

Причина вторая. Предубеждение. Маркус

Двадцать три года назад

Маркус:

Сон был беспокойным и невнятным. Обрывки прошлого перемежались с настоящим, создавая путаницу. Там снова была матушка, настаивающая на мести, и вечно возражающий ей отец. Подобно ворону летал над ними и каркающе смеялся Нэриэл Брэйт, а над ним уже сгущались тучи, которые вскоре превратились в чёрную воронку, и всех стало засасывать в неё. Маркус тщетно пытался удержаться за ветку ивы, но поднявшийся ветер оказался настолько силён, что вырвал дерево с корнем.

— Ты тоже будешь моим! — радостно каркал Нэриэл. — Теперь всё будет моим!

Тьма окутывала Маркуса, почти поглотив, но в последний момент вдруг вспыхнуло пламя и рассыпалась сотнями искр-саламандр. Огненные ящерки заплясали вокруг, и их неистовый танец разогнал тьму.

— Он наш, только наш, — хором прошипели они, а потом что-то резко вытолкнуло Маркуса из сна.

Он очнулся в холодном поту посреди ночи, но не спешил подниматься. На потолке серебрился холодный лунный свет. Тусклая Лайлет сегодня праздновала свой триумф, вытеснив с небосвода алый Шибер. Маркус выдохнул: сон не вещий. Просто какая-то белиберда. Обычно вещие сны приходили к нему только в двойное полнолуние. Однако что-то всё равно было не так. И дело не только в странных видениях, но и в ощущениях, периодически мучавших его вот уже несколько месяцев к ряду. Он будто был заперт в тесном пространстве, а кто-то нежно убаюкивал его в окружающей темноте. Маркус приподнялся на кровати и посмотрел в потухший камин. Не похоже, что Саларс вернулась, и ей что-то понадобилось. Тогда что это за непонятное чувство?

Маркус спрыгнул с кровати и уселся возле камина. Он, желая вызвать саламандру, вновь раздул угли, но те неохотно ему поддавались. И это почему-то навевало воспоминания.

Саламандры в его жизни появились внезапно, как и ставшее привычным имя, которое он получил как раз из-за этой связи. В раннем детстве его звали Саймон-Нигель, и родители вечно спорили какое имя поставить первым. У младенца, да и чуть позднее у малыша трудно было определить, чей наследный дар проявится сильнее. Впрочем, в случае Саймона-Нигеля всё оказалось намного сложнее. Как бы ни спорили отец с матерью, надеясь перетянуть наследника в свой рол, оба дара в нём проявлялись одинаково хорошо, и это, конечно, создавало проблемы.

— Мы не можем отправить его в Волшебный город под двойным именем! — нервничала матушка. — Нэриэл не позволит ему существовать!

— Ты изначально хотела, чтобы он был только твоим! — гневался отец. — Думала, подсунешь внука и будешь через него управлять своим папашей-отступником?

— И что с того? Это вполне достойный план! — хорохорилась она.

— Достойный⁈ Как бы не так! — Отец, как всегда, был непреклонен. — Не забывай, Саймон ещё ребёнок, у него нет нужной защиты. Нэриэл расколет его дня через два!

— Тогда, что нам делать? — Мать едва не заламывала руки, абсолютно не находя себе места. — Мы не можем просто придумать ему ещё одно имя. Будь он не столь способный, это ещё можно было как-то скрыть, но с такими талантами…

— Я говорил тебе, моя бабушка ещё жива, и она жаждет увидеть правнука!

— Твоя бабка сумасшедшая! — зло бросила матушка.

— И что с того? Зато она Слайнор, а это вполне подходящий род, вдобавок в нём есть её кровь, а значит Дом его примет!

Они препирались ещё неделю, после чего матушка всё-таки сдалась, и вскоре приехала Мэдэйлис. И она совсем не походила на прабабушку. Гибкая, стройная, Мэдэйлис не имела в облике даже намёка на старость. Даже в волосах цвета пламени не было ни единого седого волоса. Рядом с ней отец выглядел почтенным стариком, а матушка серьёзной дамой.

— Прекрасно выглядите, — процедила она при встрече, на что Мэдэйлис даже не обратила внимания. Её взгляд сразу отыскал Саймона-Нигеля, и в необычных янтарных, словно живое пламя, глазах засверкали искры.

— Пойдём со мной, мальчик, — сказала она и подала свою веснушчатую руку. Саймон-Нигель смело подошёл, и положил в её ладонь свою.

У Мэдэйлис оказались невероятно тёплые и приятные руки. А ещё от неё исходил приятный смолистый аромат, какой бывает у горящей ели или сосны. Саймон-Нигель не знал куда его приведут, но слепо доверился ей. Они остановились возле камина, в котором плясало пламя, и Мэдэйлис без всякого предупреждения просто направила руку Саймона-Нигеля в огонь. Рядом вскрикнула матушка.

— Безумная! Ты хочешь сжечь моего сына? — Она готова была накинуться на Мэдэйлис, но её остановил отец.

В первый миг Саймон-Нигель чуть дёрнулся, но, когда его руку удержали, понял, что нужно потерпеть. Огонь сначала злобно опалил кожу, но потом вдруг истратил весь свой гнев и мягко окутал обожжённую ладонь и боль прошла.

— А ты неплох, мальчик, — усмехнулась Мэдэйлис. — Твой отец кричал, как резанный, когда я проделала с ним тоже самое! Тебе не страшно?

— Нет, — честно признался Саймон-Нигель. Пламя больше не жгло, а ластилось, будто котёнок.

Взгляд Мэдэйлис изменился, став серьёзнее.

«Он подойдёт», — кто-то прошептал совсем тихо, и на мгновение в пламени показалась чья-то огненная голова, совсем крохотная, с глазками-бусинками. Она исчезла так же быстро, как и появилась. Саймон-Нигель едва успел моргнуть.

— Ты её видел? — с интересом спросила Мэдэйлис.

— Огненную ящерицу? — переспросил он, а в ответ получил улыбку.

— Я покажу тебе их, и они дадут тебе новое имя, — добавила она, а затем повернулась к родителям. — Я заберу его для ритуала. Не спеши трещать, Найиль. Он получит имя и сможет жить в Волшебном городе в Доме Пламенных Роз.

— Но это дикая глушь! — возмутилась матушка.

— Самое то, что затаиться и не привлекать слишком много внимания, — возразил отец. — Спасибо, бабушка!

Мэдэйлис кивнула, а после вновь повернулась к Саймону-Нигелю.

— Доверься мне, малыш, — тихо прошептала она, а в её глазах снова заплясали искры.

Саймон-Нигель позволил ей взять себя за вторую руку, а потом, словно заколдованный, прошествовал прямиком в горящий камин. Словно вдалеке он услышал материнский крик, а потом его окружило пламя. Саймон-Нигель чувствовал его жар, но не ощущал боли. Огонь ласкал его, будто весенний ветерок, хотя при этом кожа его дымилась и покрывалась волдырями. Они надувались и лопались, оставляя жуткие чёрные язвы.

— Не бойся, вырастет новая, способная выдерживать пламя, — сообщила Мэдэйлис.

Огонь привёл их к жерлу огромного вулкана. Вокруг стояло невыразимое пекло, Саймон-Нигель буквально не мог дышать. Серный пламенный воздух, казалось, сжигал его внутренности. Глаза горели от невозможности выдавить слезу, та испарялась быстрее, чем успевала оросить веко. Он почти ничего не видел, только слышал треск и странное шипение.

«Приветствую мои братья и сёстры по пламени! Я, наконец, привела для вас наследника!» — с торжеством огласила Мэдэйлис.

В голове Саймона-Нигеля стало так шумно, что он едва мог разобрать какие-то слова. Внутри него что-то без конца шипело, скрежетало, стрекотало и фырчало.

«Если из вас кто-то, кто согласился бы сопровождать его в пламени?» — поверх всего того гула вновь разнёсся голос Мэдэйлис.

Саймон-Нигель не мог понять, дал ли кто-то положительный ответ, однако в следующий миг его толкнули и он полетел прямиком в бурлящую лаву. Дыхание исчезло, и мир поглотил огонь. В тот момент Саймон-Нигель решил, что умер, просто истлел и растворился в пламенном озере. А потом в его сознании появился новый хрипловатый голосок:

«Готов ли ты принять пламя в своё сердце?» — задали ему вопрос.

Саймон-Нигель безмолвно согласился. Это казалось так естественно и правильно, что даже не нужно было задумываться над ответом. Его окружало пламя, внутри него полыхало пламя, он будто бы сам превратился в пламя, в бурлящую лаву и в огненные всполохи. Именно он летел ввысь и таял в темном небосводе, именно он шипел и извивался, крутя огненным хвост, именно он плескался о чёрные камни.

«Отныне тебя будут звать Маркус, — произнёс тот же хриплый голос. — Пламя приняло тебя…»

После этих слов вулкан оглушительно чихнул, выпустив столп пламени в небеса, и лава, резко поднявшись, начала изливаться через обугленные края. Маркуса вынесло её потоком наружу. Когда он, наконец, понял, что вновь может дышать, его тело охватило судорогой. Невольно подняв глаза, Маркус увидел перед собой дряхлую старуху, она улыбнулась ему тепло и ласково. Её кожа светилась изнутри, а в глазах пылало пламя. Знакомое пламя. Маркус только открыл рот, чтобы переспросить, не она ли его прабабушка Мэдэйлис, как тело старухи внезапно вспыхнуло и рассыпалось искрами.

«Теперь ты наш хранитель, мальчик», — донеслись до него её прощальные слова.

«Что?» — только и успел подумать Маркус, но ответил ему уже кое-кто другой.

«Она долго искала преемника, мы поддерживали её жизнь, пока не родится тот, кто сможет её заменить. Теперь она ушла в пламя. За верную службу мы позволили ей возродиться одной из нас», — прохрипел уже знакомый голос.

Маркус оглянулся в поисках говорящей и наткнулся взглядом на пламенную саламандру с блестящими рубиновыми глазами.

«Саларс, — представилась она, и в сердце Маркуса что-то ёкнуло. — Я буду твоей наставницей».

С тех пор он никогда не чувствовал себя одиноким. Оставаясь зимними холодными ночами в Доме Пламенных Роз, Маркус только посильнее разжигал камин и мог часами смотреть на пламя. Оно его успокаивало, помогало сосредоточиться, наполняло силой. А если вдруг хотелось с кем-то поговорить, он всегда мог её позвать.

Пламя наконец разгорелось, и Маркус привычно принялся вглядываться в сполохи огня. Спать больше не хотелось, мельтешащие в голове обрывки сна понемногу успокаивались. А мысли плавно перетекли к Нэриэлу.

«Он собирается использовать тебя», — предупредила его Саларс, впрочем, Маркус и сам этого ожидал. Если верить рассказу отца, получалось, что Нэриэл, всеми силами пытающийся добиться могущества, рассчитывал попасть через Врата Тьмы к демонам. Другим способом пробиться на тёмную сторону было невозможно. Печать трёх великих родов основателей Волшебного города надёжно скрывала их мир от порождений Тьмы. О Вратах Света давно никто и не вспоминал, и лишь ходили смутные легенды о том, почему исчез последний мастер Привратник. Вот только сам Маркус, благодаря своей связи с саламандрами, знал ответ: Творец пропал, и вселенную захватил хаос. Многие не только волшебники думали так же, как и Нэриэл. После того как ангелы предали Творца, демоны захватили вселенную. И с тех пор многие жаждали их покровительства, увы, совсем не думая о последствиях. Возможно, не будь у Маркуса связи с саламандрами, он тоже поддался бы искушению. Подобные мысли, витавшие во вселенной, изредка всплывали в его голове. Со своими способностями он мог стать величайшим магом и подчинить себе не один мир, но Маркус гнал эти идеи прочь. Ему не нужны были всеобщий страх и почитание, он никогда не желал власти. В его сознании с детства закрепилось простое правило: служить другим. Отцу, матери, саламандрам…

Саларс возникла в пламени внезапно, без всяких предупреждений.

«Если не хочешь выдать себя, тебе придётся послужить и Нэриэлу», — с нескрываемым раздражением заявила она.

«Это слишком опасно. Я не могу рисковать вами!» — возразил Маркус.

«Но ты не сможешь остаться в стороне, если Нэриэл поставит под угрозу этот мир», — Саларс печально помахала огненной головой.

«Думаешь, я смогу открыть Врата Тьмы?»

«Твой отец почти справился, и точно бы прошёл испытание, если бы не Нэриэл, — пояснила Саларс. — Он подло напал на него, думая, что Врата уже открыты и каждый может ими воспользоваться».

«Отец мне такого не рассказывал», — заметил Маркус, однако опровергнуть этих слов не мог. Его отец не любил касаться этой темы, и потому ни матери, ни ему не удавалось восстановить картину того происшествия. Они знали лишь позорный финал: Семерика обвинили в отступничестве, а доказательством тому послужила выбравшиеся из бреши во Вратах тёмные создания.

«Я подсмотрела это вчера у самого Нэриэла», — с гордостью выдала Саларс, и пламя рядом с ней затрещало и заискрилось сильнее, выражая её чувства.

«Ты была неосторожна! Он мог тебя вычислить!» — заволновался Маркус.

«Едва ли. Он настолько самоуверен, что вообще не счёл нужным скрывать свои мысли!» — съехидничала она, и несколько пылающих угольков вылетели из решётки камина. Маркус тут же взялся на кочергу и поспешил вернуть их в огонь. Ещё не хватало устроить в доме пожар!

«Вероятно, он был небрежен, потому что всё время атаковал меня».

«Верно, ты занимал почти все его мысли, и поставленный блок весьма раздражал, — признала Саларс. — Но, если он поймёт, что ты сильнее, это может быть опасным уже для тебя!»

«Ты права, он не успокоится, пока не убедится, что сильнее. В таком случае, нам ведь остаётся только одно, так?»

«Да, пора снова тренировать технику „двойного сознания“. Пусть наслаждается мнимым превосходством», — согласилась Саларс.

К утру от ночных тревог не осталось и следа. Приготовив себе нехитрый завтрак, Маркус по обыкновению собирался отправиться в городскую библиотеку. Мысленно прикидывая, в каких книгах могут находиться хоть какие-то крупинки знаний о Вратах, он уже наметил несколько томов. Однако от серьёзных размышлений его отвлек внезапный стук в дверь. Маркус нахмурился. Дом Пламенных Роз находился на отшибе, и случайных гостей здесь никогда не бывало. Поспешив к двери, он нервно покосился в сторону догорающего очага. Пламя спокойно умирало в печи. Значит, ничего серьёзного. Открыв дверь, Маркус с недоумением уставился на Асмика. Разве они не договорились встретиться в библиотеке?

— Ты, конечно, можешь считать меня полным придурком, но, поверь, я оказался в безвыходном положении! — жалобно начал тот. Друг совсем скис и нерешительно топтался на месте. Маркус совершенно его не узнавал. Что там с ним вытворяет Джелита, если Асмик сам на себя не похож?

— Что случилось?

— Мастер Редиан… — Асмик запнулся и виновато отвёл взгляд. — Она просила меня привести тебя… к ней…

— Зачем? — задал резонный вопрос Маркус, но в следующий миг, увидев, как тот разом покраснел, словно сварившийся рак, смилостивился над другом. — Хорошо. Но имей в виду, я иду к ней только из-за тебя!

— Прости, — пробормотал Асмик, а затем чуть более бодро добавил: — И спасибо!

— Мастер, конечно же, ничего не объяснила? — иронично переспросил Маркус, на что получил кивок. И что только Джелите от него понадобилось?

Понимая, что друга пытать бессмысленно, Маркус быстро собрался, и они вместе побрели в сторону города. Погода стояла знойной. Солнце, рассыпая жаркие лучи, стремительно взбиралось на небосвод, и, если бы не утренний бриз, тянущий с моря прохладу, с друзей уже сходил бы седьмой пот.

— Как продвигается история? — поинтересовался Маркус, отмахиваясь от назойливых слепней.

— Мастер меня похвалила! — с гордостью ответил Асмик. — Сказала, что так быстро всё выучила у неё только одна ученица. Ты её знаешь, она стала самым молодым мастером Превращений в этой эпохе.

— Анхелика Бьёрн? — переспросил Маркус, и перед его внутренним взором появился облик соблазнительной блондинки с похожими на изумруды зелёными глазами. — Странно было бы, если бы она не справилась. Она же её племянница!

— Вот вечно ты всё портишь, — недовольно проворчал Асмик. — Вообще-то я хотел похвастаться, что мне тоже предложили попробовать пройти испытание на мастера, но, похоже, мне ничего не светит, и Джелита просто издевается.

— Она сама тебе предложила? — удивился Маркус.

— Ну да. Думаешь, у меня есть шанс?

— Конечно! — со всей уверенностью заявил Маркус, а затем примирительно добавил: — Похоже, я неправильно понял мастера Редиан, и она не совсем такой типаж, какой мне представлялся.

Асмик только пожал плечами: он не слишком хорошо разбирался в людях. А вот Маркус всерьёз задумался. Неужели он ошибся? И она его удивила.

— Брэйт попросил поднатаскать тебя по водным заклятьям и нечисти, но ты особо не рассчитывай, что я тоже буду петь тебе дифирамбы, как прочие мастера. Терпеть не могу выскочек вроде тебя! — выдала Джелита вместо приветствия.

Асмик был ошарашен этими словами не меньше Маркуса, однако мастер Редиан на то не остановилась.

— Честно говоря, мне вообще не досуг с тобой возиться, но, коль уж мой ученик планирует пройти испытание на мастера, так и быть, можешь присутствовать на его занятиях, — неохотно прибавила она и кивнула Асмику, приглашая следовать за ним.

Джелита привела их к небольшому пруду, устроенному в центре небольшого замкового сада, после чего довольно долго и дотошно объясняла, как работать с водными заклятьями. Для Маркуса многое было уже известно, но вот что его действительно задевало, так это то, как мастер его откровенно игнорировала. Она демонстративно делала вид, будто у неё всего один ученик, и именно ему та втолковывает сложную науку. Асмик при этом смотрел на Джелиту с искренним восхищением, чуть ли не боготворя свою наставницу. Он буквально ловил каждое её слово, следил безотрывно за каждым жестом, а порой и вовсе стоял, как дурачок, открыв рот.

'Может, в этом и причина? Я не настолько впечатлительный и наивный? — размышлял Маркус, продолжая наблюдать за мастером и её учеником. Признаться, его коробило от столь открытого пренебрежения, но от попыток хоть как-то привлечь внимание он сразу отказался. Выработанная осторожность настойчиво требовала не торопиться с выводами. Если он и правда просчитался, и Джелита на самом деле никогда не была в нём заинтересована, то любое его неверное движение вызовет, скорее, ещё большее негодование. А нарочно злить мастера Маркус считал делом совершенно неразумным.

— А теперь проверим, что осталось в головах, — закончив объяснять теорию, произнесла Джелита, и воды пруда тут же забурлили, а минутой спустя оттуда повалила куча всякой нечисти.

Асмик тут же храбро бросился сражаться, а Маркус на несколько секунд замешкался, изучая ситуацию. И это оказалось ошибкой. За это время водные твари обступили его, зажав в кольцо. Ощутив у себя за спиной чьё-то зловонное дыхание, Маркус инстинктивно использовал одно из известных ему заклинаний. Водных тварей снесло обратно в пруд за мгновение. Асмик замер в недоумении, его руки почти дорисовали в воздухе изучаемую фигуру, и та, так и не набрав силы, теперь печально таяла, словно утренняя дымка под лучами солнца. Маркус повернулся в сторону Джелиты, и сердце застыло в его груди. Мастер была в бешенстве.

— Проваливай! — жестко велела она.

— Простите… — виновато начал Маркус, но Джелита резко его оборвала:

— Если тебе не нужны мои знания, то нечего тратить моё время!

— Мастер, это была ошибка! — принялся рьяно извиняться Маркус, впервые ощущая себя в столь неудобном положении. — Мне очень жаль!

Ещё никогда ему не приходилось выслушивать от мастера нагоняй. Честно говоря, всех всегда восхищали его способности. И даже когда ему случилось проявить себя сверх тех знаний, что давали мастера, он слышал лишь похвалу. В нынешней ситуации Маркус ощутил себя абсолютно беспомощным. Он совершенно не понимал, что теперь делать и как исправить положение.

— Жаль? — хмыкнула она, буквально источая презрение. — Ты весь урок изучал меня, словно какое-то насекомое, и теперь думаешь, что я поверю хоть единому твоему слову⁈ Не зазнавайся, мальчик! Мне плевать на то, что там хочет из тебя вылепить Брэйт. Если ему так надо, пусть сам с тобой и возится!

Краска залила лицо Маркуса. Ему стало невероятно стыдно за собственное поведение.

— Ещё раз извините. — Собственный голос звучал сдавленно и несколько выше, чем обычно: ком в горле мешал говорить. — Я не хотел вас оскорбить.

Он низко склонился, надеясь, что хоть это заставит её сменить гнев на милость, но Джелита была непреклонна. Убийственный взгляд так и прожигал его насквозь, а в позе чувствовалась невероятная решимость. Казалось, ещё секунда, и Маркуса вышвырнут взашей, словно котёнка.

— Мастер! Мастер! — вступился за него Асмик. — Простите его, пожалуйста! Маркус просто привык всё делать самостоятельно, поэтому не сообразил, как нужно действовать! Дайте ему ещё один шанс, прошу!

Маркус в первые слышал в голосе столько заискивающих ноток, от которых любого нормального человека точно бы уже затошнило. Однако это сработало. Острый жгучий взгляд Джелиты немного затуманился, она неохотно повернулась к своему ученику. Асмик смотрел на неё с мольбой и всё с тем же экзальтированным восхищением.

— Я оставлю его только потому что для некоторых заклинаний тебе нужен партнёр, а просить Джулиана или Анхелику будет неудобно, — наконец, сдалась она.

Маркус тихо выдохнул. Он не представлял, как будет оправдываться перед Нэриэлом, если его и в самом деле с позором выгонят.

— Благодарю за милосердие, — произнёс он, вновь кланяясь.

— Лучше поменьше попадайся мне на глаза! — бросила с пренебрежением Джелита, после чего деловито отвернулась и принялась уже распекать Асмика за нерасторопность. Тот сносил выговор на удивление стойко, при этом не переставая смотреть на мастера с искренним восторгом.

Закончив с чтением нотаций, Джелита без всякого предупреждения возобновила практику. Она только отвернулась, как водные твари с удвоенной скоростью начали выползать из воды. В этот раз Маркус был предельно сосредоточен и внимателен. Он использовал только те заклинания и способы, которые показывала мастер и справился с заданием блестяще. Однако не заслужил от Джелиты даже взгляда. Всё своё внимание она уделяла исключительно Асмику, который получал похвалу за каждый удачный удар, и так же был отчитан за любой промах.

Они прозанимались до позднего вечера: Джелита даже не отпустила их на обед. К концу дня Маркус чувствовал себя измотанным и безмерно усталым. Он словно бы прошёл безумную бойню, из которой с трудом вышел не победителем, а просто живым.

— Она всегда так тебя мучает? — спросил Маркус. Он едва передвигал ногами и уже мысленно изнывал. От утёса Редиан до Дома Пламенных Роз было несколько часов пешком. Он, конечно, мог бы воспользоваться порталом, но чувствовал, что ему едва ли хватит на то сил.

— Мастер считает, что заниматься надо до полного изнеможения, иначе это не учёба, а бессмысленная трата времени, — простонал Асмик, а потом вдруг предложил: — Может, переночуешь здесь? Мастер выделила мне комнату, и она настолько роскошна, что мы легко поместимся там вдвоём! И тебе не придётся вставать чуть свет.

— Джелита не будет мне рада, — покачав головой, отказался Маркус.

— Ты мог показывать чуть больше заинтересованности, и тогда бы она так не злилась, — примирительно заметил Асмик.

— Спасибо за совет, — натянув улыбку, ответил Маркус. — Я буду стараться.

Едва волоча ноги, он с трудом спустился с утёса, выбрав не привычную дорогу, а извилистую тропу, ведущую в густой лес. Буквально падая от усталости, Маркус привалился к ближайшему дереву и из последних сил высек заклинанием искру.

— Саларс, помоги, — прошептал он, и в следующий миг огонь вспыхнул и поглотил его, перенося домой.