Демон-Экзорцист

Глава 6

Яркие языки пламени сорвались с ладони деда и распались в воздухе на сотни пылающих искр. Убить нас у них мощности не хватит, а вот покалечить смогут знатно.

Я вмиг встал перед Борисом, заслоняя его собой. Голубая нить пламени отделилась от моей печати и распахнулась в воздухе, прикрывая нас щитом. Красное и синее пламя встретились и нейтрализовали друг друга. Моя защита вышла слабой, но её хватило, чтобы нас прикрыть.

— Этот огонь предназначен для потусторонних тварей, а не для людей! — крикнул я, а затем, сбавив тон, продолжил:

— Не ты ли нам это говорил каждый раз, когда мы пытались задеть магией друг друга?

Дед опустил руку и повернул голову к окну. Я догадывался, больше всего он боится, что сейчас нам поверит, а потом окажется, что мы подставные утки. А ради того, чтобы забрать в свои лапы наше баронство Добрынины и не на такое способны.

Я подошёл к деду и положил ладонь на его руку.

— Деда, я весь день всем доказываю, что не самозванец. Неужели ты собственного внука не узнаёшь?

Он повернулся. Вздрогнул, но, выровняв дыхание, внимательно посмотрел на меня. И признал! Точно… признал!

— Я ничего не понимаю. Как вы выжили? — спросил он, а в глазах его заблестела влага.

Борис приблизился к нам и начал свой рассказ первым. Он поведал деду про ожоги, из-за которых его не могли узнать, или же не хотели узнавать, что вполне вероятно в свете последних новостей. Потом — про встречу со мной и изгнание демона. А вот про запах и свои догадки насчёт меня брат умолчал.

— Саш, ты правда воскрес? Я собственными глазами видел… — оборвав фразу на полуслове, дед поднял руку, потянулся к моей груди, а я отошел на два шага назад.

Дед — сильный маг, и ему вполне может хватить сил почувствовать Легиона… или же энергию от амулета, что более вероятно. Ни того, ни другого мне не нужно.

— Вы видели то, что вам показали. Меня похоронили живым, — я старался говорить спокойно, но волнение в голосе всё равно проскакивало.

— Сань, успокойся и не пали нас, — попросил демон, чем только меня разозлил.

— Лучше заткнись и не мешай, — резко ответил я.

И пусть это не было сказано вслух, но вся гамма эмоций отразилась на моём лице. Хотя нас с детства учили себя контролировать. Но сейчас… я попросту не мог, слишком многое стояло на кону. Странное состояние — раньше мне легко удавалось прятать эмоции, что-то во мне серьёзно изменилось… и менялось до сих пор.

И если не научусь совладать с собой в ближайшее время, навлеку на себя куда больше подозрений.

— Я тоже этого не понимаю, — сказал деду Борис.

— Чего тут понимать? Я в гробу очнулся и еле выбрался оттуда, чуть не задохнулся, — ответил я, выравнивая дыхание.

Так, Саня, сейчас тебе надо быть предельно спокойным. Будет фигово, если из-за какой-то по глупости брошенной фразы ты настроишь оставшихся родственников против себя. Пока всё идёт хорошо, и так должно оставаться дальше.

— А как ты там не умер за эти полгода? — спросил Борис, на этот раз без злобы или обвинений, он лишь хотел разобраться.

Но всей правды я сказать не мог и пришлось додумывать легенду на ходу:

— Я был в забытье. Наверняка это влияние грёбаных демонов! Как оно растворилось, так и очнулся! — здесь моя злость была к месту, она должна помочь родным проникнуться моей проблемой.

Это казалось мне самым логичным, но у этой фразы были последствия. И мне придётся их принять — иного выбора нет, если я хочу и дальше оставаться частью семьи Демьяновых и не хочу натравить на себя орден. Если им донесут предположение о моей одержимости, члены ордена не успокоятся, пока не проверят наверняка.

— Тебе надо в орден, — беспрекословно заявил дед.

— Что? — мои брови вздёрнулись вверх, удивление вышло вполне естественным, хотя такой исход был логичен.

Оправдание было идеальным, но только если учесть, что все эти полгода внутри меня сидел демон, а очнулся я ровно тогда, когда он свалил.

— Саня, мы попали по полной, — озвучил очевидное Легион. — Ты накосячил, тебе и решать, как выкручиваться.

— А если не решу, оба сгинем, — мысленно ответил я, всё это время продолжая смотреть на деда.

Но как обмануть ритуал, который экзорцисты проводят с древних времён? Пока ответа я не знал… Но выход должен быть, и пока я его не найду — не успокоюсь.

— Надо проверить. Если в тебе сидел демон, он мог и затаиться, — объяснил дед.

— Не… — договорить мне не дал Борис.

— Я ему то же самое говорил. Он когда пришёл — от него демоном за километр разило. Сейчас запах развеялся, но проверить не помешает.

И как я могу отказаться? Да никак! Стоит мне начать увиливать от безобидного для обычного человека ритуала, брат и дед заподозрят неладное. Того и гляди, среди ночи этот ритуал проведут, пока я буду мирно спать… И тогда точно всё вскроется!

Но если пройду этот ритуал, больше они эту тему поднимать не станут. Осталось решить — как это сделать, чтобы меня потом самого не убили.

— Соглашайся, у меня есть план, — заявил Легион.

— Какой? — мысленно спросил я.

— Долго рассказывать. Соглашайся, а то слишком долго молчишь. Заподозрят неладное.

И снова это происходит. Мне придётся довериться демону. Но в этот раз я особо не переживал, если его план окажется полной туфтой, у нас будет время придумать другой, или на худой конец — сбежать.

— Саш, ты же сам всё понимаешь, — сказал мне дед.

— Да, я пройду ритуал. Мне нечего скрывать, — как можно увереннее ответил я.

— Хорошо, тогда завтра сходим в орден, — с облегчением ответил Борис.

— Завтра воскресенье, у них выходной! А вот в понедельник чтоб сходили! — пригрозил нам пальцем дед.

Я слегка улыбнулся. Всё же и он за эти полгода сильно изменился. И я говорю не о физическом состоянии. Раньше дед был более спокойным и уравновешенным. Признаться, я ожидал увидеть его в худшем состоянии, доводилось слышать, что бывает с людьми после инсультов. А именно после него дед попал в больницу, где его и признали недееспособным, а затем за неимением живых родственников отправили в дом престарелых.

Но одно я знал точно: можно помочь и Борису избавиться от шрамов, и деду вернуть чувствительность в ногах. Есть в столице лекари-архимаги, а при императоре даже один архонт. Если местные целители не справились, то для высших рангов это не будет проблемой — и не такие чудеса они проделывали. Но на это все нужны деньги. А будут ли они у нас — узнаем только в пятницу.

— Если хочешь, можешь поехать с нами, — предложил я деду.

— Мы вызовем такси для инвалидов, — поддержал меня Борис.

— Не, я здесь останусь, не хочу быть вам обузой… Но справку потом покажете об отсутствии одержимости! — сказал дед.

А я мысленно усмехнулся. Впервые слышал, что бывают такие справки. Тогда уж заодно можно и в похоронное бюро заглянуть к некромантам и взять справку, что я не мертвец. Но эти, скорее всего, захотят меня осмотреть, а такой роскоши я себе позволить не могу. Поэтому хватит для банка и одной справки.

— Дед, мы пока номер в гостинице сняли, если хочешь… — начал Борис, но дед его перебил.

— Нет. Я же сказал: не хочу я обузой становиться. Как особняк восстановите, так и вернусь. Приставите слугу ко мне, и буду я счастлив, — улыбнулся старик. — Хотя я уже счастлив. Двое внуков живы! Двое!

И остальных я тоже спасу… Обещаю, что сделаю для этого всё возможное.

— Ну, для начала тебе надо не сдохнуть, — усмехнулся Легион.

— Нам, — поправил я его.

— Не угадал, — хохотнул он. — Жизнью ты здесь один рискуешь, я же в случае твоей смерти и дальше продолжу поиски.

— И потратишь на это ещё одну сотню лет, если не больше.

— Это уже нюансы, кого они интересуют?

Мы проговорили с дедом до самого закрытия дома престарелых, пока медсестра в розовой форме не попросила нас покинуть помещение. Уходили мы неохотно, но с тёплым ощущением в груди.

А когда садились в такси, солнце укладывало свои последние лучи за горизонт.

— Как думаешь, мы сможем ему помочь? — внезапно спросил Борис.

— Сможем. И ему, и тебе. Сам знаешь, вопрос в цене.

— Ты узнавал?

— Нет. Опасаюсь увидеть там слишком неподъёмную сумму, — признался я.

— Помнишь, как отец говорил? Деньги — дело наживное, а семья у нас одна.

Эту фразу я хорошо помнил, и только за сегодня повторил её про себя несколько раз.

Кивнув брату, я спросил:

— Давай в торговый центр заскочим? Остался час до закрытия, успеем купить тебе мобильник.

— Давай, но я тогда точно всю ночь спать не буду.

— Как и я, почти вспомнил пароль от общего аккаунта для социальных сетей.

— Нам не поверят, — помотал головой Борис.

— Плевать. В пятницу нам обоим вернут титулы, это и будет доказательство. Если честно, то за сегодня я уже заманался всем доказывать одно и то же.

— Нам понадобятся свидетели, которые подтвердят перед комиссией наши личности, — напомнил брат.

— Деда не подойдёт, он какого-то лешего признан недееспособным.

С этим мне тоже придется разобраться в ближайшее время.

— Это потом можно будет оспорить. Есть кто-то другой на примете? Годуновы? Может, Соня захочет тебе помочь?

— Нет, я обещал Николаю Дмитриевичу, что забуду о его дочери. И не забывай, что они не дворяне, их слово имеет меньший вес.

— Ты ему продал сеть?

— Да.

— Вот же старый хрен!

— Скорее жлоб, — усмехнулся я и перевёл взгляд к окну, за которым начал моросить дождь. — В торговом центре есть кафе, которое работает допоздна, давай заглянем?

— Давай, я последний раз нормально ел в больнице на обеде, а шоколадка — такой себе ужин.

Я кивнул. Брата после изгнания демона раздирал голод, хотя он этого и не признавал. Но мне не впервой видеть людей после такого ритуала, обычно их одолевает дикий голод, а в случае Бориса больничная еда и три шоколадки его точно не утолили. Да я сам за весь день умял лишь один шоколадный батончик и запил его соком.

— Давай вот этот, — кивнул Борис на телефон за тридцать тысяч рублей.

Из-за покупки амулета и оплаты гостиницы у меня всего осталось тридцать. Даже чуть меньше…

— Не хватит, — честно сказал я.

— Что? Ты же говорил, что осталось шестьдесят, двенадцать мы отдали на гостиницу. Не мог же ты столько на продукты потратить, — тихо возразил брат, чтобы продавцы не услышали нашей перепалки.

Сперва мы хотели снять квартиру на следующий день, но потом обсудили и передумали — нам будет дешевле остаться в гостинице до пятницы. Тут не нужно платить ни залог, ни комиссию агента, а объявление от собственника в наше время почти нереально найти.

— Мне стало плохо в магазине и пришлось заплатить за ущерб, вписался в витрину с алкоголем, — соврал я, не моргнув и глазом.

— Ух! Скоро совсем заврёшься! — усмехнулся демон. — Не, ну ты продолжай, я твои показания записываю, легенду не забудем.

Борис тяжело вздохнул и спросил:

— Что с тобой было?

— Не знаю. Перед глазами поплыло. По пути домой батончик съел, и всё прошло. Наверное, это от истощения.

После долгой одержимости у человека остаётся мало жизненных сил, и возможны не только обмороки, но и кома. Обычно таких людей отправляют восстанавливаться в больницу, но я туда не пошёл.

— Прости, я совсем не подумал, что мне не одному хреново после произошедшего, — брат поднял на меня взгляд голубых глаз из-под капюшона.

— Ничего, — печально улыбнулся я и указал на телефон за десять тысяч, такой же, какой я купил себе сегодня. — Давай пока этот возьмём. Попозже купим тебе нормальный.

— Давай, — ответил брат, ничуть не расстроившись.

Расплатившись за телефон, мы поднялись на последний этаж, где располагался фудкорт и всевозможные кафе. Здесь можно было дёшево и сытно поесть, но это место было отнюдь не для аристократов. Правда, сейчас ни меня, ни брата это не интересовало. Мы были голодные, как демоны после тысячелетнего заключения.

— О, Сань, давай картошку фри! — загорелся демон. — И жареную курочку! Целую.

— Успокойся ты, сейчас всего наберу, — согласился я, поскольку сам смотрел в сторону тех же ресторанов.

В итоге мы с братом набрали каждый по два подноса всевозможной еды и напитков и принялись уплетать. Другие посетители смотрели на нас, как на психов, но сейчас мы были такими голодными, что нам и на это было плевать.

— Святые, я уже забыл, какой вкусной может быть еда, — сказал я, когда, казалось, в желудке уже не осталось места.

— Угу, — ответил Борис с набитым ртом.

Я же приступил к поглощению лимонада, но внезапно меня окликнули:

— Саша?

Обернувшись, я увидел черноволосую девушку, которая с выпученными глазами переспросила:

— Саша Демьянов?

— Да, — ответил я, пытаясь вспомнить, откуда я мог знать эту даму.

Она что-то шепнула двум подругам, сопровождавшим её, и те кивнули, после чего неспешно направились к эскалатору.

— Можно присесть? — спросила девушка, кивая на свободное место.

— Да, — ответил я и поспешил убрать поднос с грязной посудой.

Можно было просто переложить на соседний столик или отдать официанту, но я хотел выиграть время.

А пока относил его, перебирал в голове всех своих одноклассниц и просто однокурсниц, но никак не мог вспомнить эту особу, которая сейчас странно смотрела на Бориса — то ли брезгливо, то ли с жалостью.

Вернувшись, мне пришлось признаться:

— Прости, но я тебя не помню.

— Не мудрено, мы всего раз пересекались, в Театре Теней, но я хорошо тебя запомнила.

— Точно, ты подруга Сони?

— Да, — улыбнулась она. — Меня зовут Настя.

В тот день я водил свою девушку на свидание в театр, и во время антракта она встретила свою лучшую подругу, с которой я раньше не встречался. Девушки проболтали весь перерыв, а я больше обращал внимание на вино и закуски, поэтому и не запомнил эту самую подругу.

— Ты уже сказал Соне? Она очень обрадуется, узнав, что ты жив. Хотя я совсем не могу этого понять, были же некрологи… — продолжила она, но я перебил.

— Через неделю будут официальные новости, там все и расскажут, — мне не хотелось в сотый раз объяснять, каким чудом я выжил.

— А, хорошо…

— С Соней я не связывался, и ты ей ничего не говори.

— Почему? Да она три месяца после твоей смерти рыдала не переставая. Её только алхимическими препаратами удалось вытащить!

— Но сейчас она отошла. И обещана другому. Так зачем ей нервы бередить?

К тому же неизвестно, сколько я смогу прожить с демоном в голове. Об этом я, конечно, умолчал.

— Но Соня его не любит, — возразила Настя.

Было заметно, что она искренне переживает за подругу и надеется, что я смогу ей помочь, но мне придётся её разочаровать:

— А я не люблю Соню.

После этих слов даже Борис оторвался от своего стакана с пивом.

— С каких пор? — спросил он.

— С тех самых, как пообещал её отцу не приближаться к ней, — ответил я для обоих.

Не объяснять же, что после смерти многое изменилось. Теперь у меня в прямом смысле нет сердца, чтобы кому-то его отдавать. Но несмотря на всё это, мне искренне было жаль Соню. Не такой судьбы я ей желал.

— Мы же не в девятнадцатом веке живём, пусть Соня поговорит с отцом и отменит помолвку, — посоветовал Насте Борис.

— Он не отменит. Очень выгодная партия попалась. Илья Добрынин. Знаете его?

— Знаю, — ответил я, сжимая в руке опустевший стакан от лимонада.

Этого хлыща я терпеть не мог, мы вместе учились в университете, и он постоянно вставлял мне палки в колёса. А сейчас и его семейка положила глаз на баронство, которое принадлежало нашей семье.

Оно и без того было небольшим, а Добрынины решили и это отжать. Оно и понятно, им осталось немного площади присоединить, чтобы претендовать на графский титул, а остальные условия они уже выполнили, причём ещё до моей смерти.

— Насть, пойми, нам бы самим титул вернуть, потом уже можно поговорить о какой-то помощи, если Соне она и вправду нужна, — вставил Борис.

— Нужна! Свадьба через две недели. Боюсь, что подруга всю жизнь будет сидеть на алхимических зельях, если вступит в этот брак.

В груди стало тяжело после этих слов. Будь на месте Добрынина кто-то другой, я бы так бурно не реагировал, но… мою невесту хотят выдать не за кого-то, а за моего злейшего врага, причём против её воли. Продолжения у наших с Соней отношений быть не может, но я не мог оставить всё как есть. Просто не мог.

— Мы подумаем, что можно сделать, — пообещал я. — Но всё равно — Соне обо мне ни слова.

— Понимаю, ей будет обидно, если я дам надежду, а у вас не получится, — печально улыбнулась Настя.

— Получится. Но знать ей об этом необязательно.

— Спасибо, — искренне сказала девушка и поднялась со стула.

Попрощавшись, я принялся доедать остатки курицы.

— Ты совсем с ума сошёл? — спросил брат, не притрагиваясь к своей еде, хотя я понимал, что он ещё не утолил своего голода.

— Нет. Сам подумай, разве я могу отказать в помощи?

— Но ты уже обещал Годунову другое.

— Он тоже много чего обещал и не выполнил. А я не говорил, что собираюсь вспоминать о Соне, — многозначно ответил я.

— Собрался надавить на Добрыниных? Мы с деньгами и титулом этого не смогли, сейчас и подавно не получится.

— Я что-нибудь придумаю. А ты доедай быстрее, всего полчаса до закрытия осталось.

В гостиницу мы вернулись сытыми уже глубокой ночью. Спросили на ресепшене пароль от вайфая и поднялись в номер. День выдался слишком насыщенный… первый день после моего воскрешения. Можно считать, что это второй мой день рождения.

Я лёг в кровать в одной чёрной футболке и трусах. На случай, если кто-то неожиданно заглянет ко мне, одежда скроет и амулет, и свечение от духа демона. Кстати, о нём…

— Рассказывай, что у тебя за план, — мысленно сказал я и зевнул.

— А, да всё просто! Чтобы пройти ритуал, тебе надо будет ненадолго умереть. Подумаешь, во второй раз!

От автора:

Дорогие читатели! Я очень долго продумывал эту историю, и мне важно понять, насколько она Вам заходит. Поэтому буду очень признателен за Ваши комментарии.

Кстати, каждые 500 лайков выходит дополнительная глава!

Приятного чтения!