Демиург. Том 2

Глава 16

Аллод Шарова

Пятьдесят первый день проекта

Вечер

— Кручу-верчу, нае… обмануть хочу! — вовремя исправился я, памятуя, что количество благородно рождённых на моём Аллоде резко увеличилось. И пусть я сейчас был подключён к кристаллу и меня никто не слышал, всегда нужно помнить о приличии…

— Да бл***!

Чёртов гекс никак не желал вставать на отведённое ему место из-за какой-то придури Системы, шлющей угрожающие сообщения о несовместимости биомов и обещающей дикие штрафы.

— Вертел я твоего создателя на карусели, дура! — рыкнул я, подтверждая, что в курсе, что очередной кусок Аллода сейчас отколется, а моя «земля» придёт в движение, дабы пропихнуть получившийся Осколок ближе к центру.

В ушах раздался подозрительный звук, похожий на стон сдавшегося существа, понявшего всю тщетность попыток донести до идиота всю глупость его действий, и Аллод пришёл в движение.

— Вот так бы сразу, — пробубнил я, наблюдая за тем, как передвигается Аллод.

Разворот со стыковкой должен был занять минут двадцать, так что можно было отключаться и топать к вновь присоединённому Осколку.

— Что за денёк… — «вынырнув» в реальный мир, я потянулся и извлёк из инвентаря термокружку с кофе. — Но лучше сейчас помучиться, чем потом волосы, на голове и не только, рвать.

В скопление, состоящее в основном из одногексовых Осколков, мы прибыли ещё ранним утром, однако осваивать их я начал не сразу.

Прикинув, что местечко более-менее спокойное, решил немного перетасовать гексы, более равномерно распределив их и убрав пустоты в некоторых участках Аллода.

Причём постарался это сделать так, чтобы «внешние» гексы были самыми неприятными для незваных гостей.

И всё бы ничего, но в этом плане было две проблемы.

Во-первых, Система была не в восторге от моего плана, точнее, от того, как я его реализовывал, и пихала мне дикие штрафы за совмещение несовместимого.

А, во-вторых, что меня бесило больше всего, до каждого отколотого Осколка приходилось добираться пешком, чтобы вручную его присоединить.

Так что к обеду от меня шарахались все, кроме Кнопки, Блаженной и Тори.

Первая меня априори не боялась, второй просто мозгов не хватало спрятаться подальше, ну а третья старалась вести себя подобающе матриарху, коей, по её словам, и являлась. Хотя тут я мог бы поспорить.

После спарринга на посохах жаболюдка поведала о своей прошлой жизни, и оказалось, что она — дочь матриарха племени.

Ага, у жаболюдов сейчас по факту был матриархат, хотя на заре появления жаболюдов это и не было слишком заметно.

Однако специфика размножения дало в перепончатые руки жаболюдок неплохой такой рычаг давления и, соответственно, управления, ведь только женщины племени могли решать с кем им посещать Омут.

О самом процессе размножения я от греха подальше расспрашивать не стал, однако, насколько уловил в нормальных, не Системных условиях, это был целый ритуал, и просто так у какого-нибудь жаболюда затащить девушку в камыши не вышло бы. А, судя по намёкам Тори, ещё и обернулось бы для идиота печальными, вплоть до мучительной смерти, последствиями.

И, естественно, это не могло не сказаться на вертикали власти. Постепенно с развитием расы женское влияние увеличивалось, пока не достигло своего апогея в виде матриархата. Не сказать, что прям жёсткого, однако трон Матери Омута был повыше Отца Племени.

И вот как раз Тори должна была стать следующей Матерью. Её готовили к этой должности, правда, не с младых ногтей, как должны были, а лет с пятнадцати, так как первая кандидатка погибла при странных обстоятельствах.

Однако и Тори не суждено было стать Матерью, так как на восемнадцатую весну, за год до того, как ей предстояло первый раз окунуться в Омут, в их мир пришла Система, и её племя погибло в самом начале, сметённое тварями, вылезшими из родного водоёма жаболюдов.

Так что из девушки получился какой-то недоматриарх. Вроде и в голове знания имелись, и бою обучалась, так как по древней традиции хранительница Омута должна его защищать до конца, но эти знания и навыки были просто сложены в головушке, и веса приобрести не успели.

Не, это даже хорошо, что девушка помнила своё прошлое, знания лишними не бывают, да и техника владения посохом, правда, малоподходящая человеку, пригодится, но вот это разделение власти…

Как ни крути, а вбитые веками традиции трудно искоренить даже за десятки лет, не то что за месяц. И с этим их матриархатом могут возникнуть трудности. Наверняка, найдутся блюстители древних традиций, что начнут мутить воду в этом болоте.

И, к сожалению, показательные расстрелы и пламенные речи с броневичка-буханки, в моём случае, не выход.

Как же проще в этом плане с гоблинами. Те самые настоящие анархисты, которым в принципе пофиг, за кем идти, лишь бы кормили да относительно комфортные условия предоставляли. Хотя тоже нужно будет не проворонить момент, чтобы этот анархизм боком не вышел…

— Командир! Командир! — вытащил меня из размышлений голос гоблина, бегущего мне наперерез.

Судя по размерам и синей повязке на голове, это был один из гонцов, приставленных к отделению Третьего.

— Докладывай, — не сбавляя шага, приказал я.

Осколок должен был вот-вот пристыковаться, а после захвата мне нужно будет возвращаться к кристаллу и запускать процесс по новой…

— Первое отделение сержанта Третьего при поддержке второго отделения сержанта Арни захватило пустынный гекс. Сопротивление подавлено, Осколок зачищен! — быстро перебирая ножками, выпалил гонец.

— Раненные? Ресурсы?

— Семеро раненых, погибшие отсутствуют! Из полезного только туши зверей. Сержант Третий сказал, что они похожи на черепах и у них прочный панцирь!

— Да уж, сержант Третий в прочности разбирается… — вздохнул я.

Чувствую я, что сегодня вечером на пороге моей мастерской будет стоять коротышка, с мольбой в глазах протягивающий плохо очищенный трофей, в надежде получить ещё более крутой щит.

— Так, сейчас бежишь к Нобелю, говоришь, что я приказал выделить гоблинов на перетаскивание туш. Часть на склад, часть на кухню, — перешагнув границу, прямиком направился к кристаллу Осколка. — После возвращаешься к сержанту Третьему. Пускай оставит парочку караульных на гексе, чтобы я кристалл не искал, а остальных бойцов в лагерь отдыхать. Хватит на сегодня полевых выходов.

— Так точно, командир! — стукнув себя по голове, коротышка умчался, сверкая пятками.

Один из немногих гоблинов, кто действительно быстро бегал. К сожалению, это был его единственный полезный навык, так что быть ему гонцом до старости. Ну или до появления у нас нормальных средств связи.

А они ужас как нужны. Сегодня гоблины под командованием сержантов самостоятельно захватили два одногексовых Осколка.

Точнее, зачищали они их самостоятельно, без моей помощи, а я являлся лишь для того, чтобы их присоединить.

И в принципе результат выходил неплохим. Да, количество раненых было больше, а двух гоблинов при первой зачистке сержанты потеряли, однако опыт — штука такая, без практики не приобретёшь.

Так что единственное, что меня напрягало, так это как раз отсутствие оперативной информации. Гонцы, это, конечно, хорошо, но пока добегут…

Кстати, насчёт бега… Отключившись от кристалла, посмотрел на верно служащие ботинки и, чертыхнувшись, активировал ускорение, стараясь не обращать на протестующие мышцы ног. Что поделать, зато от инфаркта не умру, ведь бег укрепляет сердечную мышцу! Так что беги, Шаров, беги!

Фиолетовый осколок

Пятьдесят второй день проекта

— На горе стоит статуя, у статуи нету… стрел! — произнёс я, почёсывая ухо, которое безбожно горело. По-любому, это меня Моллиган на своём, аристократичном, материла. Хотя благородное из неё постепенно улетучивалось.

Совсем недавно проходил мимо кладбища, превращённого в загон для хряков. Так оттуда такие словесные обороты доносились, что будь я чувствительной натурой, в обморок бы упал.

Хотя одна свинья тогда сознание потеряла. Правда, непонятно от обидного оскорбления или удара ведром, которым «наградила» наглого свинтуса благородная пастушка.

— Других путей нет, командир, — возник подле меня Клещ. — Проходы либо завалены, либо ведут в тупики.

— Простучали? — щёлкнув себя по уху, уточнил я.

— Каждый миллиметр! Как учили! Пусто, — кивнул глава разведки и развёл руками.

— Плохо, — скривился я, глядя на вымощенную камнем дорожку, вьющуюся между колоннами, увитыми плющом с ярко-фиолетовыми бутонами. — Отвратительное место…

Клещ с удивлением посмотрел на меня, но кивнул.

Ну да, если сравнивать с другими местами, посещёнными нами до этого, это место могло показаться не то что неплохим, а даже идеальным.

Пройдя сквозь врата, проступившие в тумане, мы очутились на небольшом холме, позволявшем окинуть взглядом «внутренности» фиолетового осколка.

Большая его часть была покрыта короткой, будто бы по ней совсем недавно прошлись газонокосилкой, зелёной травой. При этом цвет у растительности был странный, под определённым углом она блестела будто пластиковая.

К сожалению, побродить босиком по травке было не судьба. Вершина холма, где мы очутились, пройдя через врата, с трёх сторон была окружена туманом. А единственная дорога, как я и говорил, шла меж колонн, через которые пройти было невозможно.

Между некоторыми, вроде бы мраморными, столбами были стены с барельефами, на которых с одинаковым успехом могли быть изображены межзвёздные карты или рассыпанный по столу горох. Тут всё зависело, под каким углом и как долго вглядываться в рисунок.

Я выдержал добрых пять минут, пока мой закипающий мозг не врубил режим самосохранения и не приказал глазам закрыться.

Там же, где стен не было, а зияли провалы, рос плющ, по прочности не уступающий стальным канатам и с чертовски острыми шипами.

Я для проверки ударил ножом, но, кроме зазубрины на лезвии, ничего не получил, а пуля из Ублюдка срикошетила, уносясь куда-то в небо.

В общем, как ни крути, пусть и Осколок пытался создать впечатление простора и безмятежности, но, по сути, это была та же коридорная локация, что и первая. Ни влево, ни вправо тут уйти было невозможно.

Впрочем, на команду ощупать стены на наличие скрытых проходов и тайников, как следовало из доклада, мы лишь потеряли время.

Так что путь был один, и раз уж я задался целью добыть кристаллы, отступать смысла не было.

И вот, пройдя по извилистому коридору, мы вышли на небольшую площадку, вымощенную мелким чёрным камнем.

Размером она была с половину футбольного поля, обращённого в нашу сторону широкой стороной. Тормознув впереди идущих гоблинов, не давая им пересечь вполне отчётливую линию, созданную чёрной и белой брусчаткой, я задумчиво посмотрел на застывшие статуи.

Их я ещё с холма видел, однако вблизи белоснежные статуи смотрелись куда интересней.

Каждая, а на поле их было ровно десять штук, выглядела невероятно детализированной копией людей из средневековья.

В центре, на первой линии стоял воин в рыцарских доспехах, с широко расставленными ногами, опирающийся на двуручный меч. Слева и справа от него располагались по два пехотинца, в кольчугах и открытых шлемах с закинутыми на плечи алебардами.

Позади, во второй линии, можно было рассмотреть лучников, чьё оружие было выше них самих. Кажется, такие луки у нас назывались английскими, и пробивной способностью они обладали приличной.

Вот только колчанов со стрелами я почему-то не наблюдал. И это смущало. Не из задницы же они их достают? А если и достают, то с какой скоростью и с какими свойствами?

Впрочем, тут могло быть всё что угодно, и пока не проверим, не узнаем. А проверить нужно!

Конечно, в этот раз големов было больше, но выглядели они куда хилее своих собратьев из подземелья, да и… как бы так сказать… Те производили впечатление странной смеси магии и технологии, а эти словно фигурки шахмат. Только вооружённые.

— Третий, тот, что по центру, на тебе. Всё остальное, чтобы не происходило, игнорируешь, — приняв решение, начал раздавать я команды. — Щитники, прикрываете второе отделение, следите за лучниками и внимательно слушаете команду. Как прикажу, щиты пред собой. Боками и спиной к лучникам не стоять. Пехоту водите за собой.

Впрочем, долго я не объяснялся. Вот складывалось у меня впечатление, что первое препятствие, так, пробный шар в данном забеге. Что, собственно, дальше и подтвердилось.

Стоило только Третьему переступить границу, как статуи ожили. Рыцарь, подняв меч словно пушинку, с неумолимостью катка двинул вперёд, а чуть поодаль за ним двинулись пехотинцы.

Лучники же, синхронно подняв луки, натянули светящуюся фиолетовым светом тетиву, и прямо из воздуха материализовались стрелы с белыми наконечниками.

— Воздух! — крикнул я за мгновение до того, как пятёрка стрелков спустила тетиву.

Щитники тут же подняли щиты, укрывая себя и товарищей, я же материализовал перед собой ледяной щит.

Раздался стук, за которым последовали редкие ругательства. Две из пяти стрел-таки пробили щиты, однако на щитниках ещё были доспехи. Пусть и плохенькие, но их хватило, чтобы уберечь от ран.

— Вперёд! — скомандовал я, едва опасность миновала, при этом отсчитывая секунды.

И команду «Воздух» я подавал ещё дважды, прежде чем мои бойцы сошлись в рукопашном бою со статуями.

— Клещ, стрелки ваши, я прикрываю, — обронил я, заходя с фланга. — Сог, контролируете пехоту, не даёте им заходить с флангов. Впрочем, к бою присоединяйтесь, когда мы выведем из строя лучников.

Жаболюдов я оставил в резерве по двум причинам. Во-первых, они были крупнее гоблинов и за щитами им не спрятаться.

А, во-вторых, первые минуты боя показали, что эти големы нам не соперники.

Третий успешно избивал рыцаря, отражая удары и контратакуя самодельным одноручным молотом, которые Фог наклепал в перерывах между строительством частокола.

Качество у этих «молотков» было мусорное, однако урона они наносили побольше копий, что было вполне логично.

Но лучше всего себя показали клевцы, которыми я снабдил Клеща с подопечными.

Разведчики, пользуясь тем, что лучники были сосредоточены на обстреле, обошли их с флангов и атаковали со спины, пользуясь неповоротливостью големов.

И острые наконечники, на которые ушли остатки когтей «тигров» превосходно крошили камень, из которого состояли тела статуй, откалывая целые куски.

Впрочем, следуя моим указаниям, гоблины старались бить по рукам, дабы лишить возможности использовать оружие.

В какой-то момент лучники сообразили, что честной перестрелки не выходит, и попытались сменить луки на кинжалы, но тут уже подключился я, продемонстрировав превосходство огнестрела над метательным оружием.

И после ликвидации стрелков стычка быстро подошла к концу. Дольше всех продержались, как это ни удивительно, пехотинцы, довольно ловко орудуя алебардами и пользуясь преимуществом в длине оружия.

Однако гоблины, довольно грамотно прикрывая друг друга, заставляли противника постоянно открываться, так что шанса у каменных истуканов не было от слова «совсем».

А ещё, к моей вящей радости, эти големы даже не пытались слиться в какое-нибудь страшилище, после гибели осыпаясь обычной кучкой камней и обдавая окружающих облаком белой пыли.

Так что спустя каких-то двадцать минут на чёрной площадке остались только мы, уже сами похожие на белые статуи.

— Апчхи! Проклятая аллергия… — уже в десятый раз чихнул я, слушая доклады сержантов. — Фу, блин… Ну раз всё нормально, значит, двигаемся дальше…

Первый заход оказался довольно лёгким, у нас даже раненых не было, поэтому останавливаться и смысла не было.

Так что, дав бойцам немного отдохнуть, мы двинулись дальше.

После чёрной площадки опять началась белая дорожка, которая стала петлять ещё сильнее, пока уже не знаю, после какого поворота, не вывела нас к поющему фонтану.

Сам фонтан был выполнен в виде статуи странного существа, отдалённо напоминающего помесь осьминога с рыбой.

Ноги у него были раздельные, однако каждая заканчивалась подобием рыбьего хвоста, а руки имели всего по три пальца, между которыми можно было увидеть перепонки.

Голова же существа напоминала перевёрнутый мешок, из нижней части которого свисали щупальца чуть ли не до самой груди. И, судя по всему, именно на кончиках этих щупалец располагались глаза прообраза статуи.

При взгляде на эту композицию я непроизвольно передёрнул плечами. Потрясающая детализация.

Я в первый момент даже подумал, что эта статуя живая и вот-вот начнёт двигаться, однако присмотревшись, увидел, как из рук статуи бьют струйки воды, окутывая ноги вводной пылью.

И именно в этом облаке я заметил слегка переливающуюся фиолетовым шкатулку.

Потыкав пару раз в неё копьём, позаимствованным у Сога, и убедившись, что ничего плохого не произошло, взял, наконец, её в руки.

Внутри, как я и подозревал, находились магические кристаллы в количестве четырех штук.

Убрав их в инвентарь, а шкатулку закинув в рюкзак, я приказал двигаться дальше. Задерживаться у фонтана не хотелось, уж очень неприятное ощущение появлялось меж лопаток, стоило только отвернуться от статуи. Словно кто-то смотрит на тебя, как на мелкую букашку, и думает, сразу прихлопнуть или подождать немного.

Впрочем, долго испытывать терпение неизвестных хозяев данного места я не стал, уже через два с половиной часа, убравшись с этого Осколка.

Как обычно в жизни бывает, первая доза бесплатно, а дальше приходится платить. И в нашем случае платой стала кровь.

Следующая чёрная площадка нам встретилась почти сразу же, стоило пройти пару поворотов извилистой дороги.

Тот же самый цвет, тот же самый размер, вот только статуй больше, да и на поле были кое-какие изменения.

Так, лучников теперь сторожили пехотинцы в лёгкой броне с короткими мечами, количество рыцарей выросло до двух, а алебардисты сменились бойцами со щитами и булавами.

И, помимо этого, на самом полу появились подобия укрытий из белого мрамора, позволявшие пехоте противника укрываться от моих выстрелов.

На этом поле сражения я жаболюдов уже в резерве не держал, да и сам куда активнее участвовал в сражении, и тем не менее одного из гоблинов-старичков из отделения Арни мы потеряли.

Однако победа была за нами, и у следующей ещё более странной статуи, где «кальмар» уже был с белым мечом, нас дожидалась очередная шкатулка, в этот раз уже с семью кристаллами.

Финальным же сражением для нас на фиолетовым Осколке стал третий бой. И вновь количество противников увеличилось, а на поле появились самые настоящие строения.

Небольшие башенки, на которых стояли статуи-лучники, подобие крепостной стены с распахнутыми воротами и даже ров, правда, неглубокий, присутствовал.

И вот тут мы уже умылись кровью. Попытка атаковать с флангов была пресечена залпом стрел лучников, которых я не разглядел из-за стены и которые вывели из строя часть отряда жаболюдов.

Впрочем, пока щитники отвлекали на себя стрелков, я выбил с видимых позиций лучников. После чего раскидал ловушки перед надвигающейся толпой статуй.

Тем не менее битва лишь начиналась. Статуи-големы вели себя куда более активно, чем раньше, грамотно используя местность и периодически даже отступая в «крепость» для перегруппировки.

И не проворонь они момент, когда мне всё же удалось вместе с Арни и Клещом обойти пехоту и ворваться за стены, чую, у нас выжили бы не многие.

А так, едва мы «вырезали» лучников, а патроны я не экономил от слова «совсем», как картина боя сменилась, и чаша весов сместилась в нашу сторону.

Впрочем, эту победу я мог назвать пирровой. Почти каждый мой боец был ранен, а в шкатулке оказалось всего лишь девять кристаллов. Как-то несоизмеримо с затраченными усилиями.

Так что, смерив взглядом очередную статую, изображавшую «кальмара», держащего всё тот же белый меч, кончик которого упирался в горло человека с до боли знакомым лицом и пистолетом в руке, плюнул и, забрав кристаллы, отправился домой. Некоторые намёки нужно воспринимать буквально…

Хотя, с другой стороны, у меня появилась своя собственная статуя. Круто же!