Дело о проклятых розах

ГЛАВА 16

Пока Алит, Орма и Орам делились новостями в БМП, дома Лити не находила себе места. Ядовитые выпады Алита не прошли мимо цели, и она была слегка смущена его проницательностью, так как совсем не предполагала, что ее обожание Кумира превратится в объект подтрунивания. Конечно, в былые времена она сама была готова осмеять кого угодно, да и сейчас, если дело не касалось ее лично, в ее лице всегда можно было найти не только благодарного слушателя, но и активного участника любого перемывания костей. Но тут-то было совсем другое дело! Как он смеет вообще замечать чтолибо, а уж тем более намекать на это свое знание! А может, ей все только показалось?

Как бы там ни было, Лити меньше всего хотелось сейчас валяться в постели и изображать из себя несчастную больную. Ей, наоборот, хотелось самых активных действий. Она чувствовала необыкновенный прилив сил и готовность их немедленно применить. Некоторое время девушка металась по комнате, затем, не в силах дольше оставаться в запертом помещении; вышла в сад.

— Ну ведь ничего плохого не случится, если я немного прогуляюсь, бессовестно обманывала она сама себя, торопливо седлая Иксу. — Я ведь только туда и обратно, а на лошади получится совсем быстро.

Видимо, Икса была того же мнения, потому что совсем не возражала против прогулки и даже позволила себя уговорить на весьма приличный аллюр. Лити явно нашла в ней понимающую душу, потому что лошадь сделала все от нее зависящее, чтобы не слишком опытная всадница чувствовала себя относительно комфортно в седле. Они покинули владения Лити, сопровождаемые укоризненными взглядами Хорта, и резво потрюхали в сторону Цветочной заставы.

Лити чувствовала себя в силах справиться со всеми монстрами Тонкого мира сразу. Однако когда они добрались до места ее недавнего печального приключения, девушка была уже не так решительно настроена, потому что несколько порастрясла свой энтузиазм на ухабах.

Кроме того, проветрившись, Лити осознала всю необдуманность своих героических намерений и благоразумно отказалась от их выполнения. Она уже, честно говоря, не совсем понимала, зачем же она сюда приехала, но смутное чувство надежды влекло ее вновь в те ароматные кустики, где она впервые совершила путешествие в Тонкий мир. Она помахала рукой стражнику, который ее узнал и даже крикнул что-то приветственное, и спешилась в нескольких десятках шагов от него. Сейчас ей не очень хотелось с ним говорить. Лити, стараясь не попадаться стражнику на глаза, тихонько пробралась в те самые заросли и некоторое время постояла там в задумчивости.

Никакая гениальная идея ее не осенила. А жаль. Девушке очень хотелось, чтобы с ней произошло нечто такое, что позволило бы оправдать в собственных глазах путешествие к Цветочной заставе. Иначе получалось бы совсем глупо, да и Алит бы не одобрил. При этой мысли у нее нехорошо засосало под ложечкой. Господи, что он скажет, если придет раньше, чем она успеет вернуться! И Лити стала судорожно продираться сквозь пахучие кусты обратно к дороге. Она так спешила, что едва не врезалась в стражника, который пробирался ей навстречу.

— Ой! — чуть не испугалась она.

— Простите, я не хотел вас пугать, — смутился бедняга стражник. — Я увидел, что вас нет, а лошадь стоит, и подумал, не случилось ли чего… Простите, мне не следовало этого делать.

— Ничего, — великодушно махнула рукой Лити. — Но почему вы вдруг решили, что со мной может что-нибудь случиться?

— Ну, когда вы в прошлый раз приезжали, вам стало нехорошо именно в этом месте, да и потом… — явно замялся он.

— Что «потом»? — заинтересовалась Лити.

Стражник оглянулся и, наклонившись к Лити, зашептал трагическим шепотом:

— Знаете, госпожа, в последнее время в наших местах происходит что-то странное. Моя жена стала плохо спать. Ей каждую ночь снятся страшные сны, госпожа. После них она чувствует себя почти как вы тогда, госпожа. Она у меня немножко владеет Силой. Так вот она говорит, что все это не к добру. Она как поглядела на вас, когда ваш муж к нам принес, так сразу мне сказала, что здесь не обошлось без Черного мага. Не иначе как он завелся где-то неподалеку. Здесь у нас места тихие, никогда никаких магов не было, а жена она так, только для себя, для дома что-нибудь, много-то она и не может сделать, но что касается чутья, так этого у нее не отнять. Она, как дождь или там корова заболеет, всегда заранее чувствует. Вот она и говорит, не к добру это, мол, что в наших местах такое творится.

— Да что творится-то? — так и не поняла Лити.

— А то, что дело явно нечисто, — снова повторил стражник, сохраняя значительное выражение лица.

Лити поняла, что большего она от него не добьется, но его слова задели ее, и она попросила разрешения переговорить с его женой, которая, судя по всему, была практикующей знахаркой.

Женщина оказалась именно такой, какой Лити успела запомнить ее во время недавнего краткого знакомства: суетливой, многословной и, кажется, не особо умной. Она с почтением поглядывала на Лити и обращалась к ней только «Госпожа Колдунья» с большой буквы. Лити подумала, что, не будь у нее так развито здоровое чувство юмора, она бы через пять минут прониклась сознанием собственной важности и значительности. Говорить с этой женщиной было непросто, потому что она отвлекалась по любому поводу и пускалась в пространнейшие рассуждения на самые разнообразные, близкие ее хозяйству и семье темы. Лити очень устала возвращать ее внимание к главной линии беседы, но в конце концов Эта Курица, как про себя окрестила ее Лити, сама рассказала все, что могла. Это было не так уж много, по крайней мере не многим больше, чем до этого сообщил ее муж, но зато более детально. Эта Курица сказала, что одной из особенностей ее скромного таланта является способность во сне путешествовать по иному миру (Тонкому миру, сделала мысленную поправку образованная Лити), а в последнее время бедная женщина чуть ли не боится засыпать, до того ей стало страшно и неуютно от этой ее способности. Она бы и рада этого не делать, да не может. А во сне ей все время как будто душно, как будто на нее давит что-то очень тяжелое, а то вдруг оно исчезает, но зато исчезает и все остальное, и она падает, проваливается неизвестно куда и в страхе просыпается. И всегда как проснется, так и начнет всякую чушь нести, как пьяная, что даже муж удивляется. «Да уж, — подумала Лити, — это должно быть что-то необычайное по глупости…» А Эта Курица тем временем продолжала: — И вот когда я вас в прошлый раз увидала такую, так сразу подумала, как похоже на меня после злого сна. Вы все тоже на ногах не держались и что-то такое… разное говорили, а муж ваш все хлопотал да пытался вас как-то образумить, а вы ни в какую не хотели его слушать, вырывались и все какую-то женщину поминали, Сулею, что ли, да еще Орама какого-то…

Лити стало досадно, во-первых, от того, что она в бессознательном состоянии что-то говорила об Ораме, а во-вторых, от того, что эта парочка в очередной раз назвала Алита ее мужем.

— …а я и говорю мужу, что точно, это как есть завелся у нас где-то Черный маг, это только он такие вещи вытворять может.

— Почему вы так думаете?

— Да как же, всем известно, что Черные маги по ночам души крадут. Вот он во сне подстережет кого-нибудь, да и давай из него душу высасывать, раз, другой, а там, глядишь, и совсем… Вот я и боюсь спать-то, а как-никак без этого не обойтись, то я и делаю, что могу, заклинание там, водичку рядом ставлю, ну, вы, наверное, сами знаете.

Лити не знала, их в Академии не учили подобным глупостям. Она вообще была поражена невежеством этой женщины. Боже мой, какая чушь — души высасывать! Надо же такое придумать! Она уже пожалела, что пришла говорить с Этой Курицей, только время зря потратила, а ведь ей надо спешить домой, там уже небось Алит на подходе.

Лити, как могла, спешно распрощалась с семейством стражника, предварительно поблагодарив их за заботу и ценную информацию, и поскорее направилась домой.

Пытаясь уберечь на ухабах некоторые мягкие части своего тела, она не могла все же полностью отвлечься от тех глупостей, что ей наговорила жена стражника. Ей было неприятно от того, что эта недалекая, но, в сущности, добрая женщина считала, будто какой-то сильный Черный маг пытался отнять у нее душу, и горячо советовала Лити принимать самые разнообразные методы предосторожности.

Большинство из них выглядело невероятно глупо, а кое-что, как, например, совет непременно плюнуть пять раз к себе под кровать, прежде чем ложиться спать, откровенно рассмешило Лити. Но противный осадок все же остался.

Несмотря на всю свою спешку, Лити едва-едва успела расседлать Иксу перед возвращением Алита. Ей с трудом удалось принять невинно-скучающий вид и относительно правдоподобно обрадоваться его приходу.

Алит испытующе посмотрел на нее, но, кажется, ничего такого не заподозрил. Лити немедленно набросилась на него с расспросами, отчасти потому, что ей в самом деле было интересно, отчасти чтобы избежать вопросов на тему о том, как она сама провела время. Врать Лити не любила и не умела. Невзирая на ее горячность, Алит был весьма скуп в изложении событий. Он только сказал, что за прошедшие дни Орам стал вхож в дом госпожи Бирди и, кажется, она ему доверяет. Он же, напротив, полон самых серьезных подозрений в отношении ее, тем более что эта дамочка явно скрывает что-то важное. И может быть, уже сегодня ему удастся выяснить, что именно.

Лити чувствовала себя как на сковородке, ее мучили самые черные подозрения. Она отнюдь не была абсолютно наивной дурочкой, и ее воображение рисовало ей наиболее скверные варианты взаимоотношений Орама с этой мерзавкой Бирди. И только врожденная порядочность мешала ей до конца поверить в самое худшее. К тому же в ее представлении эта Бирди была законченной уродиной, а не настолько же ее дорогой Кумир слеп, чтобы предпочесть очаровательной коллеге, то есть ей, Лити, какую-то старую и страшную тетку! Но в целом вести были малоутешительными. Тем более что Алит подтвердил дружное нежелание магов БМП подвергать их деятельность риску, каковым теперь стало общение с Лити после ее неосторожной выходки. Так что драгоценный Орам превращался в труднодостижимый, но от этого еще более желанный объект, которым отныне совершенно незаслуженно распоряжалась злокозненная госпожа Бирди. Лити почувствовала, что возненавидела ее всей душой. От обиды на весь мир ей захотелось расплакаться, и она с трудом удержалась от того, чтобы не пожаловаться, Алиту на все гадости, что ей сегодня пришлось выслушивать от жены стражника. Вместо этого она задала вопрос, не слышал ли кто в БМП об опасностях Тонкого мира. Алит ничем не смог ее порадовать. Он сам не скрывал своей крайней озабоченности этим происшествием и, будто по наитию, вдруг с пристрастием потребовал от Лити обещания больше ни за что не соваться в этот Тонкий мир. По крайней мере пока. Лити была потрясена и едва сумела скрыть это под притворным возмущением:

— Да как ты мог так обо мне подумать!

Алит, несколько смущенный такой бурной реакцией, отступил, оставив озадаченную Лити досадовать на то, как же хорошо он успел ее изучить за несколько десятков лет знакомства.

День закончился вполне мирно. Алит, не чувствуя в себе силы готовить ужин, снова воспользовался услугами «Старой бочки», чей довольный хозяин поспешил внести его в список постоянных клиентов. Лити же вполне окрепла для того, чтобы уже не нуждаться в диетических блюдах, но еще не настолько, чтобы от нее можно было потребовать выполнения хозяйского долга. Сама Лити, не слишком-то любившая этот хозяйский долг, не возражала против заказа. После ужина они рано разошлись, потому что беседа как-то не клеилась. Оба были полны своих мыслей, которыми им не хотелось делиться друг с другом.