Децема

Глава 6

Спал я долго, но не сказать, что слишком крепко. Но это даже к лучшему: когда я проснулся, меня не накрыла лавина из «где-я-как-я-тут-оказался-мамочка». А пробуждение у меня было отличное, без шуток. Я так никогда не просыпался, это уж точно. Чтобы меня так встречали по утрам? Да ни разу такого не было!

— Прошу меня простить, господин, — елейный голос заставил меня улыбнуться. Я даже почувствовал во рту вкус меда, так сладко этот голос звучал. — Вам пора вставать, вы не можете прийти в трапезную позже нашей госпожи.

Я слышал, как раздвигаются тяжелые портьеры, впуская солнце хорошенько меня взбодрить. Открыв глаза, я увидел транслирующий яркий, но мягкий свет остекленный эркер. Этот свет обнимал изящный женский силуэт — именно то, что заставило меня мигом проснуться и резко сесть на кровати.

— Мне не хотелось тревожить ваш сон, — искренне призналась она, поклонившись.

Девушка, очевидно, была из обслуживающего персонажа. Смотря на нее, я догадался, что при заполнении анкеты служанки здесь указывали, работали ли они ранее в модельном агентстве. Если нет — от ворот поворот.

Она была просто на удивление хорошенькой, жутко симпатичная. Такая симпатичная, что просто находиться с ней рядом хмырю вроде меня считается неприличным.

Все у нее идеально: прическа, макияж, одежда. Вроде, ничего особенного, все скромненькое, но, может, именно поэтому я так уставился на нее: она обладала красотой капли росы, купающейся в солнечном свете.

— Я принесла вам свежую одежду, — заговорила она снова, кажется, совершенно не сердясь на то, что я вытаращился, как конченый кретин. — Если вы позволите, я покажу вам ванную комнату.

— Ага. Да. П-прости… — я соскочил с кровати, поправляя свою измятую одежду и стремительно краснея.

Что поделать, я с такими обалденными девчонками ни разу в жизни не разговаривал. Даже не мечтал о подобной возможности, если говорить откровенно.

— Как… как тебя зовут? — спросил я, а сам смотрел в другую сторону, обзывая себя последними словами. Мое подсознание стало поразительно похоже на Тэда.

— Селия, — ответила она, и ее улыбка едва меня не нокаутировала.

Когда я привел себя в порядок и вышел из ванной, предварительно натянув на себя предоставленные черные футболку и штаны, Селия ждала меня у двери, чтобы проводить на завтрак. Я об этом завтраке думать не думал, всё на свете забыл и до самых дверей рассматривал плывущую впереди служанку.

— Проходите, прошу вас, — она вновь улыбнулась и легонько поклонилась, указывая рукой на поджидающую меня реальность, которая находилось по ту сторону распахнувшихся двойных дверей.

Неуклюже ее поблагодарив, я неохотно прошел вперед. Мою беспечность как ветром сдуло. На негнущихся ногах я двинулся к столу, за которым полным ходом шел разговор.

— …естественно, я ему все рассказал, — взмахнул руками Раск. Вчерашнюю униформу он сменил на нечто по их меркам моднявое, светлое.

— А поконкретнее? — протянула утомленно единственная женщина за этим столом.

Выглядела она, как японская гангуро: от красок, которые нашли место на ее одежде, волосах, макияже и маникюре в глазах рябило. На загорелой коже лица белели крашеные губы, а веки были густо сдобрены подводкой и тенями. Из-за такой экстремальной внешности нельзя было определить ее возраст даже приблизительно.

— Куда уж конкретнее? Я доложил ему, как он и приказал. Обо всем. От первой до последней минуты. С того момента, как мы ее нашли, и до того, как он со мной связался. — Меня заметили. — И про этого молокососа тоже поведал. Чего уставился? Садись.

— К-куда?

— Рядом с Олафером садись, — ответил он раздраженно, тыкая пальцем в сторону свободного места рядом с дедом. — Или ты думал, что для тебя подготовили место во главе стола?

Нет, этот трон был предназначен для Эльзы. Потому мне пришлось сесть рядом со стариком, седым, как лунь. Лет ему было сто, не меньше. Кажется, он дремал. Сгорбился весь, как горгулья, едва носом пустой тарелки не касался. Облачен дед был на манер шаолиньских монахов, во что-то свободное и простое.

Вероятно, этот стол был рассчитан исключительно на шестерых. Двое по бокам от «главного места» и одно — напротив. Не знаю, по какой причине они сделали для меня исключение. Судя по всему, это желание Эльзы.

— И что дальше? — все так же лениво спрашивала женщина. — Что он сказал?

— Ничего он не сказал, — бросил Раск, вертя столовый нож между пальцами. — Промолчал.

— Как думаешь, он скоро появится?

— В любую минуту.

— Ну, остается только надеяться, что до этой самой минуты она уже все вспомнит, — вздохнула утомленно женщина, скобля вилкой по пустой тарелке. От звука, который при этом выводился, у меня внутри все скрутило.

Слава богу, долго мне это терпеть не пришлось: двери вновь распахнулись. Слуги, которые до этого как статуи стояли вдоль стен, пришли в движение. В роскошную столовую вошла Эльза. Хотя, смотря на нее, мне пришлось признать, что от Эльзы, которую я знал, там мало что осталось. В этой величавой, нарядно одетой женщине от моего друга сохранились лишь неуверенная походка и недоверчивый взгляд. Она так ничего и не вспомнила.

— Привет, — поздоровалась она, но по большей части смотрела на меня. Думаю, мое присутствие было ей в данный момент необходимо, и осознание этого меня приободрило.

Все встали как по команде, когда она подошла к столу, чем немало меня озадачили. Лишь только старый Олафер, рядом с которым я сидел, встрепенулся и начал кряхтеть, словно изо всех сил пытался приказать своим ногам слушаться. Но те сопротивлялись.

— Чего ты уставился? — прикрикнул на меня Раск. — Помоги ему.

Пришлось захлопнуть рот, подняться самому и схватить под локоть старика. Олафер был тяжелым, как товарняк, или же это я такой слабак — едва его поднял.

Зачем вообще, спрашиваю, трогать его? Сидел бы он и сидел. Если это так важно, он мог бы и на словах своего босса поприветствовать.

— Таков закон! — проревел ревностно Бартл.

(Бартл был самым статичным из их компании, он никогда не менялся, начиная с одежды, кончая выражением лица.)

Все уселись. Я взглянул на старика, который пытался смахнуть с лица сон. Выглядел он при этом так, что я боялся, как бы он прямо здесь богу душу не отдал. Я так переживал за него, что даже не старался прислушаться к разговору, который завели остальные. Очевидно, расспрашивали Эльзу, как она, хорошо ли ей спалось, и прояснилась ли ее память.

Принесли угощения, и я отвлекся. Уставился на них, как буриданов осел, не зная, с какого бы начать. Что говорить, кормили нас всегда неважнецки, но со временем ко всему привыкаешь. Знаешь, что выбора нет, и безразлично жуешь все, что дают, пусть даже на тарелку положат солому.

В итоге я пододвинул к себе вишневое желе. Я вообще-то желе терпеть не могу, но здесь и сейчас оно выглядело очень аппетитно. Может, это и не по-мальчишески, но к сладкому я никогда отвращения не испытывал. Я бы кроме желе еще что-нибудь взял, но все остальные сладости пригребла к себе поближе та сама гангуро, так что пришлось удовлетвориться желе.

Звякнула вилка, упавшая на пол. Я повернулся к кряхтящему старику, который ее выронил и теперь пытался дотянуться.

— Я подниму! — поспешно заверил я его, поднимая и отдавая вилку подоспевшему слуге.

Вкладываю деду в руку чистый прибор, но он и его роняет — совсем он немощный, меня аж зло берет: какого черта они заставляют его посещать все эти утомительные трапезы? У них в подразделении вообще существуют такие понятия, как «совесть» и «пенсия»?

— Ну, чего ты размазня такая? — пробормотал Раск, обращаясь ко мне. — Так трудно старику услугу оказать? — Я недоуменно вздернул бровь. — Он наш герой, ты за честь должен считать возможность сидеть рядом с ним.

Я скоро лопну от гордости, но что он имеет в виду под услугой, уточняю.

— Намажь ему чесночную булочку маслом, — наставляет Мышь нешуточно, и я кидаю взгляд на старика.

Судя по всему, сам он с такой задачей не справится, потому я, оглядев наблюдающих за мной в оба глаза присутствующих, взял треклятую булочку и пододвинул к себе масло.

— Да намазывай ты, а не накладывай! — продолжал безжалостно инструктировать меня Раск, выглядя при это таким серьезным, что я даже не подумал огрызнуться. Да и к немощным у меня всегда были теплые чувства. Вроде солидарности.

— Что ты делаешь? — спросил меня блондин, когда я булочку эту дурацкую на тарелку перед стариком положил. — Он сам ее не возьмет, у него страшный артрит. Покорми его.

Издевается он, что ли?

— Нет, я на полном серьезе.

Я на него посмотрел, пытаясь понять, что этот грызун задумал, но в его глаза, все равно что в колодец ночью смотреть, ни черта ты там не увидишь.

Ну, я и поднял эту булочку, поворачиваясь к бедняге Олаферу. Артрит — это не шутка, а у него еще кроме, наверняка, целый букет Паркинсонов и Альцгеймеров.

Но все внезапно изменилось. Олафер как-то странно скривился, сжал губы, а потом как возьмется хохотать. Смеялся он, как сумасшедший, перепугал меня не на шутку.

— Артрит… ха-ха-ха… ну ты выдумал, дуралей! — гоготал Олафер, обнажив полный набор целехоньких белоснежных зубов. — Артрит! Вот фантазер! Вы его слышали?

К этому моменту покатывался уже весь стол. Даже Эльза не смогла сдержать улыбки, хотя она, также, как и я, не могла знать, что эта сволочь Мышь просто решил надо мной подшутить и потому взял к себе в сотоварищи Олафера.

Самое забавное, что я сам себя одурачил, решил, что сил у деда хватало лишь на то, чтобы перетаскивать свое бренное тело с место на место, а он оказывается…

— Олафер второй по силе в Децеме, — говорил Раск, сбиваясь на смех. — Второй, а ты ему тут хлеб маслом намазываешь!

Откуда я мог знать, говорю.

— Внешность обманчива, малец, — обратился ко мне старик, забирая из моих рук булочку. — Но я ценю твою помощь. Правда.

Не за что, бросаю, отворачиваясь. Приятного аппетита.

Дед ласково растрепал мои волосы своей сильной рукой с узловатыми, мозолистыми пальцами.

— Считай это ритуалом приобщения, — продолжает посмеиваться Раск. — С Олафером ты, значит, познакомился. Это Анна. — Женщина улыбнулась, слизывая взбитые сливки со своего десерта. — Она специализируется на ядовитых веществах и антидотах. Возглавляет нашу очаровательную женскую команду ликвидации.

Я чуть было не присвистнул от удивления. Даже такое бывает? Но эти амазонки, исходя из внешнего вида их командира, явно знать не знают о маскировке. А может в этом и вся соль…

— Меня ты знаешь, я из разведки, — продолжил Мышь. — Тартар и его группа поддержки — лучшие в защите. Олафер специализируется на нападении. Ну вот и познакомились.

Черт возьми, я был прав от и до. Они действительно мафиози.

— Мафиози! — Раск захохотал с новой силой. — Парень, что ты понимаешь под своим «мафиози»? Давай, не стесняйся, поведай нам свою философию.

Исходя из того, что я только что услышал, они вроде… людей убивают, да?

— Что-нибудь еще?

Ну, там… они держат в страхе весь город, торгуют оружием, заправляют наркопритонами, клубами с сомнительной репутацией и покрывают всякие незаконные организации и действия оных…

— Ага. Дальше?

Что, это еще не все? Ну, возможно, они еще легализовали здесь про… прости… титуцию.

— Чего это ты заикаешься? — ухмыльнулся Раск, а глаза его хитро сощурились. — Да ты на себя глянь, как покраснел. Че, не обломилось на Земле?

Какое это отношение имеет к вопросу?

— Да никакого. Непонятно только, где ты нахватался этих стереотипов.

Там же, где «не обломилось».

Мышь решительно отодвинул свое блюдо в сторону, подаваясь вперед, кладя локти на стол.

— Урок социологии специально для тебя, пацан. Ты у нас, я заметил, очень правильный, подчиняешься государственной системе, так?

Да я самый законопослушный гражданин, какого он только встречал.

— А что такое, по-твоему, верхушка власти на вашей земле? Чем твой государственный аппарат отличается от нашей мафии?

Я, кажется, не совсем понял его вопроса. Он попросил меня отличить белое от черного?

— Как у тех, так и у других есть своя территория — зона влияния. На этой территории действуют законы, установленные государственной или мафиозной верхушкой. Людей, проживающих на их территории, они облагают налогами, собирают с них дань, а взамен защищают их, а также свои интересы и границы от посягательства вражеских государств и группировок. Время от времени эти посягательства случаются, вспыхивают военные конфликты. Реальность такова, что при этом гибнут люди, и счет жертв порой идет на тысячи, а то и на миллионы. — Он выдержал паузу, словно давал мне минутку на осмысление, а может просто нагнетал драматичность момента. — Так что ты там говорил про белое и черное?

Во всяком случае, говорю, государством заправляют порядочные люди. Их выбирают сами граждане, у нас демократия.

— Демократия у них, ты слышал, Олафер?

— Иллюзия выбора — это не так уж и плохо, — отвечает Раску старик, бодро жуя круассаны, макая их предварительно в джем. — У нас здесь тоже не рай земной, не нам их осуждать.

— Мы, по крайней мере, не держим людей за идиотов.

— Вряд ли это делает их счастливыми, — отозвался дед, поворачиваясь ко мне. — Ты ешь, парень. Вот увидишь, если продолжишь хлопать ушами, Анна подчистит всё и тебе не достанется ни гренка.

Я посмотрел на Анну. Она не выглядела, как человек, который на подобное способен, хотя в словах старика был смысл: рядом с женщиной уже стояла парочка опустошенных креманок и большая менажница. Ну и метаболизм у нее, должно быть…

— Босс прозвала Анну «Жадиной», — заявляет Раск шепотом.

Мы с Эльзой кривим губы, стараясь сдержать улыбки.

Благо, что не обжорой.

— А какое ваше кодовое имя? — обращаюсь я к Олаферу.

Тот приосанился, расправляя плечи.

— Тут легко догадаться, парень.

Без понятия, говорю.

— Давай. Я в тебя верю.

На ум приходило лишь «старпер», «динозавр» или «хохмач», но мне жутко не хотелось его обижать: дед он был что надо, потому я просто пожал плечами.

— Император, — отвечает он, махнув на меня рукой.

Что, спрашиваю, серьезно?

— А что, непохож?

Нет. Очень похож. По крайней мере, если бы я хоть с одним встречался лично, то уверен, что он выглядел бы один в один, как Олафер.

Эльза рассмеялась, отчего у всех отлегло от сердца. Воспоминания о вчерашних перипетиях и сегодняшнее напряжение растворились в этом мелодичном звуке.

Но долго наша идиллия не прожила. Уже через минуту она окочурилась от страха, задушенная появлением Десницы.