Далекие друзья

Глава 8

О том, как герой имеет дело с врагом, про которого уже и думать забыл, удивляется идиотизму и служит подпоркой.

Благодаря целеуказаниям от кащенитки-изгнанницы Святослав был обнаружен практически мгновенно. И его действительно пытались зарезать, ну или зарубить, сразу четверым неизвестным в светлой броне, от которых с грехом пополам отмахивался бывший крестьянин, вряд ли было особо принципиально, достанут ли они свою цель колющим выпадом или смахнут ей голову с плеч. В любой другой ситуации Доброслава бы сама влезла в драку, вместо того, чтобы звать на помощь, однако схватка происходила в том месте, куда оборотень даже теоретически своим ходом добраться не могла. Высоко-высоко в небе. Так высоко, что даже стрельба из ручного оружия вверх была бы бесполезна, ну а использование зениток могло с равным успехом привести как к поражению врагов Святослава, так и к прямому попаданию в самого прирожденного мага-погодника. Все-таки каждый из дерущихся на высоте нескольких километров людей представлял из себя крайне маневренную и верткую цель, буквально ежесекундно откалывающую тот или иной маневр высшего пилотажа.

— Анжела, труби тревогу, поднимай штурмовиков и готовь к бою эскадру! — Распорядился Олег, взмывая в воздух. В плане искусства воздушных маневров до бывшего крестьянина ему было далеко, грации Святослава в воздухе могли бы позавидовать птицы…Причем не одни лишь пингвины и страусы. Однако противники явно подобрались под стать косноязычному аэроманту, из числа опытных адептов воздушной стихии или просто виртуозно обращающихся с левитационными артефактами бойцов. Пусть расстояние до сражающихся измерялось километрами, однако обостривший свое зрение чародей вполне отчетливо различил кровь, покрывающую лицо его друга. Действовать требовалось немедленно и как минимум одного из врагов он точно бы на себя отвлек, пусть даже выступив в роли груши для битья. Быстро убить целителя, облаченного в доспехи речного егеря, представляло из себя задачу крайне сложную. Потребовался бы точечный удар заклинания ранга так седьмого ну или прямое попадание отменно зачарованного бронебойного снаряда. — Что это за уроды разбираться будем позже!!!

С каждой набранной сотней метров Олег все больше и больше убеждался в том, что дерется его друг не с какими-нибудь коварными вражескими диверсантами, а с теми, кому вообще-то полагается быть их товарищами по оружию. А именно старшими офицерами других летучих кораблей, скорее всего являющихся подобно Святославу опытными аэромантами. Об этом буквально кричилаи головокружительные воздушные маневры, от взгляда на которых даже у целителя могла закружиться голова, а также небрежная легкость, с которой противники бывшего крестьянина отводили от себя удары молний или же бестрепетно сносили удары небесного электричества, способные расколотить и расплавить даже среднестатистический памятник. Ну и еще конечно намекал принятый в воздушном флоте фасон бронированных мундиров белых и светло-голубых расцветок, поблескивающий золотым шитьем и драгоценными камнями. Прибывшее из центра страны вместе с магистром Косицей одаренные средних рангов, а к новому месту службы новый командующий воздушными силами заявился отнюдь не в одиночестве, практически все ходили в чем-то подобном. Коренные же обитатели региона по нарядности и однородности от них заметно отставали, поскольку, во-первых, отдавали предпочтение эффективности снаряжения, а не внешнему виду, и, во-вторых, те, кто пережил нашествие японцев и англичан, неплохо так прибарахлились трофеями, снятыми с тел вражеской аристократии.

Набирая высоту чародей создавал сразу два заклинания, концентрируя в разных руках разные типы энергии. Большой и яркий огненный шар должен был привлечь внимание всего лагеря к творящейся в небе потасовке и отвлечь противников Святослава на новое действующее лицо. Реальный урон с его помощью вражеским одаренным Олег особо нанести не рассчитывал, для этого он готовил совсем другую атаку, родившуюся на стыке двух противоположенных, казалось бы, стихий. Маленькую, но весьма плотную сферу, полную очень-очень густого и очень-очень горячего пара, чье сотворение требовало выдающего контроля и весьма высоких навыков в пиромантии и гидромантии. Стандартный защитный барьер удар такого снаряда остановит и структуру волшебства разрушит, однако рванувшие во все стороны обжигающе-горячие капельки воды, задержать будет куда сложнее. Сварить одаренного с одного попадания заживо конечно вряд ли получится, но ошпаренные глаза или легкие даже весьма могущественному одаренному запросто могут изрядно подпортить настроение. Далеко не каждый опытный маг умел мгновенно регенерировать, отключать себе чувство боли или благодаря высочайшей силе воли сознательно её игнорировать.

К огромному сожалению чародея, он предавался созерцательной медитации на палубе собственного крейсера и в окружении целой армии с самым минимумом доступного оружия. Да и то взял с собой больше в силу привычки, чем реально рассчитывая на возможность вступления в бой. Топоры на поясе для воздушного боя годились крайне ограниченно — фехтовать с аэромантом в небе не являясь профессиональным летуном было примерно столь же удачной идеей, как вызывать на поединок опытного бретера с прикованным к ноге пушечным ядром. Револьвер мог считаться заметно более полезным инструментом ведения боевых действий в воздушной среде, тем более каждая из заряженных в барабан пуль являлась маленьким артефактом, высвобождающим при выстреле немалую разрушительную мощь, однако верткость целей вкупе с малым количеством зарядов наводили боевого мага на мысли в первую очередь использовать свой дар, а не вспомогательные инструменты.

Приближение Олега не осталось незамеченным, Святослав резко рванул вниз навстречу подкреплению, из-за чего практически мгновенно огреб два удара в спину, а буквально секундой позже схлопотал еще один, едва не снявший бывшему крестьянину голову. С большой вероятностью полученные раны могли бы оказаться смертельными, однако амуниция бывшего крестьянина выдержала этот натиск, ведь по нынешним меркам она вполне тянула на звание не третьесортной реликвии, так, по крайней мере, отменного шедевра, выйдя из-под рук мастеров царства Кащеева в полном соответствии с нормативами армий легендарной Гипербореи. Толстый кожаный доспех, предназначенный то дли огров, то ли для троллей, удалось местами ушить, утянуть изнутри ремнями и зафиксировать на фигуре пусть крупного, но все же человека, с огромным трудом — древнее изделие упорно пыталось развернуться до размеров не то слоновьей попоны, не то чехла для автомобиля, однако пока в его накопителях имелась энергия, владельца можно было в упор из пулемета расстреливать — не почешется. Плюс Святослав натянул поверх него древнюю кирасу, отменно втягивающую в себя любые враждебные энергии. Враждебные аэроманты видимо уже успели сполна оценить эффективность подобного комплекта брони и пришли к выводу, что пытаться пронять их противника ударами боевых заклинаний практически бесполезно, а потому орудовали исключительно клинками…Как теми, которые держали в руках, так и передвигающимися вполне себе самостоятельно. В общей сложности на четверых у них имелся десяток мечей примерно одинаковых размеров и форм, бьющих с разных сторон и двигающихся удивительно слажено.

— Это Трактаровские, дык, ублюдки! — Удивил Святослав упоминанием первых их общих врагов в этом мире, про которых Олег, если честно, уже и думать забыл! Ведь ему казалось, что с этого направления он надежно прикрыт клятвами, которые чрезмерно жестокие, тупые и мстительные бояре дали под давлением архимагистра, всегда готового содрать побольше штрафов за нападение на одного из собственных подчиненных. — Сработанная, стал быть, команда! Осторожно! Они, стал быть, откуда-то уперли знатную артефакту, которая итъ способна телепорти…

Воздух вокруг бывшего крестьянина дрогнул и словно сместился куда-то вверх. Вернее, это сместился сам объем пространства, в котором находился Святослав, а также парочка приблизившихся к нему потенциальных убийц вместе с тремя дистанционно управляемыми клинками. Чародей успел отметить примерное направление движения рукотворной аномалии, однако дабы помешать её действию у него не имелось ни времени, ни даже возможностей. Нельзя сказать, будто он не понимал в подобной магии совсем уж ничего…Однако до ранга хотя бы ученика в данной дисциплине еще оставалось пахать и пахать на ниве волшебного самосовершенствования. Впрочем, пугаться такого поворота событий или тем более отчаиваться было рано. Во-первых, друг Олега был не только жив, но и вполне дееспособен, пусть даже и истекал кровью из парочки ран на голове, которую сегодня находившийся в казалось бы ну очень безопасном месте маг-погодник не стал прикрывать шлемом. Ему почти целиком отмахнули левое ухо, а еще след от чьего-то клинка наискось пробороздил лоб бывшего крестьянина и, кажется, краем зацепил один глаз. Вот только для достаточно сильного одаренного подобные травмы являлись скорее поводом для обиды и злости, чем угрозой. И, во-вторых, два против одного — уже куда более приемлемое сочетание, при котором Святослав почти наверняка продержится против врагов достаточно долго, а то и вообще их победит. Если, конечно, Олег не даст насевшей на него парочке быстренько спустить себя с небес на землю, дабы убийцы могли вернуться к своему прежнему занятию.

— Ну, уроды, вы сами напросились! — Процедил сквозь зубы Олег, запуская огненный шар в стремительно приближающихся противников. Тот, конечно, без труда отвернули в сторону, но чародей все равно заставил заклинание детонировать, когда то было относительно недалеко от своей цели. Не ранит ту ударная волна, щедро приправленная пламенем, так хоть заставит немного дернуться…Причем не заметить на земле такую иллюминацию или проигнорировать её ну никак не могли, а значит скоро непременно должны были явиться дежурные группы патрульных, дабы выяснить, кто это тут безобразничает. И если в ответ на их настоятельную просьбу прекратить беспорядки реакции не последует, то в дело немедленно окажутся пущены крупные калибры. Возможно все, которые имеются в собранных у Стяжинска войсках. — Сварю и прибью!

Созданный из кипящего пара снаряд по воле Олега рванул навстречу к ближайшему из противников, который от других отличался окровавленным лицом. К сожалению, зрение аэроманта от полученных повреждений уж точно не пострадало — Святослав чем-то разнес ему вдребезги челюсть с правой стороны, однако мешанина плоти, в которой проглядывали то ли зубы, то ли осколки костей, совсем не мешала противнику драться. Пусть чары на стыке пиромантии и гидромантии имели вполне себе сносную управляемость, умудрившись развернуться с направленной в них стрелой ветра, однако площадное заклинание той же природы, напоминающее какую-то воздушную стену их все-таки смогло успешно перехватить. Офицер с черт его знает какого судна определенно не собирался проверять на своей шкуре, чем это таким в него запустили, тем более полностью сосредоточиться на защите ему помог напарник, насевший на Олега вместе с тремя летающими мечами.

— Странно… — Удивился чародей, когда фигурные пластинки его лат приняли на себя удар двух разноцветных молний: желтой и белой, запущенных противником с обеих рук. Сила удара впечатляла, чары явно считающиеся полноценным четвертым рангом проломили далеко не самые слабые защитные барьеры за счет одной лишь грубой мощи…Остатка бы хватило, чтобы поджарить человеческое тело как минимум трижды, однако броня речного егеря могла сдержать многократно более серьезные заклинания. А вот с чисто физическими угрозами она справлялись пусть и хорошо, но все-таки на порядок хуже, чем с разрушительными энергиями, и потому летающие клинки пришлось блокировать. Два Олег заблокировал собственными боевыми топорами, давно уже лежащими в руках, а последний попытался ухватить телекинезом и вонзить во владельца. Результат получится сомнительным — мимо своей цели оружие прошло, однако же контроль над ним установить не получалось, поскольку явный артефакт вырывался и бился словно крокодил, попавшийся на крючок рыболова. Чародей сумел бы силой мысли обычную полосу стали свернуть в крендель, но его возможностей едва хватало на то, чтобы всего лишь сбить траекторию полета вражеской железяки. — Почему он пытался воздействовать на меня в том числе и волшебством? Убийцы, посланные Трактаровыми, вряд ли могут быть настолько идиотами, чтобы не собирать информацию о своих целях. А древние доспехи, которых мы немало вытащили из Колыбели Монстров, в первую очередь известны именно своими способностями противостоять боевой магии…

Размышления не помешали Олегу на ближней дистанции опустошить барабан револьвера в ближайшего аэроманта, стреляя с максимально возможной скоростью. От трех выстрелов непрестанно смещающаяся из стороны в сторону цель сумела уйти, но четвертый сходу просадил вражеские барьеры в ноль, поскольку пуля при попадании расцвела целым фонтаном яростного рыжего огня, а пятый отломил рукоять одному из летающих клинков, заслонивших своего владельца. Меч резко утратил способность летать и устремился камнем к земле, а чародей даже не думая замедлять темп попытаться натравить образовавшееся неподалеку облако кипятка на своих противников. Пусть водяной пар успел немножечко остыть и уже не представлял той же угрозы, однако чародей сохранял определенный контроль над созданной им же жидкостью и не собирался экономить энергию, ведь покорная его воле стихия так удобно может ударить в тыл врагам…

— ДОВОЛЬНО!!! — Олег не мог сказать, что появилось раньше. Негодующий рев или сердитый огненный великан, чьи золотые латы покрывали собою священные символы древних языческих богов. Савва мгновенно сцапал его своей пылающей ладонью и чуть не выдавил боевого мага из его доспехов, будто зубную пасту из тюбика! Ситуацию делал еще более неприятной и унизительной тот факт, что чародей в лапу древнего волхва попался не один, и теперь нос его вдавливался в чью-то подмышку…В бронированную бело-золотую подмышку, между прочим! Правда, судя по отчаянным крикам недавнего противника, ярость пироманта седьмого ранга он выдерживал куда хуже самого Олега, чья защита с грехом пополам могла предохранить своего владельца от чрезмерного нагрева и ожогов. — Я не потерплю на своей земле безобразных драк и незаконного смертоубийства!

На то, чтобы организовать образцово-показательный суд над нарушителями общественного порядка, архимагистру понадобилось полчаса. И то двадцать девять минут и сколько-то там секунд он ждал, пока вокруг любимого капища соберутся зрители, поскольку Святослава и его несостоявшихся убийц отловил примерно столь же быстро и безжалостно. Олегу даже экстренно пришлось сводить ожоги со своего друга, чья защита враждебными аэромантами оказалась просажена абсолютно в ноль.

— Итак, я хочу знать, чем было вызвано это безобразное побоище, в результате которого на уши поднялся весь гарнизон, — архимагистр казался выглядеть суровым, но получалось у него плохо. На лицо маленького сухонького старичка в устаревшем мундире то и дело выползал радостный оскал, ладони рук периодически начинали потирать друг друга, а глаза горели то в прямом, то в переносном смысле. Он был не то, чтобы счастлив, но доволен…Тем, что нашелся отличный повод оторваться от возни с важными, но осточертевшими вконец документами, которые пиромант седьмого ранга раз за разом непроизвольно сжигал, а потом с матом восстанавливал обратно до исходного состояния, и самое сложное, в правильном порядке собственноручно раскладывал.

— Он пытался меня убить!

— Дык, он меня убить пытался!

— Какое трогательное единодушие, — позволил себе пошутить архимагистр, с довольной улыбкой усаживаясь на пылающий трон, которого у него за спиной секунду назад и в помине не было. — Но я хочу больше подробностей. Начинай ты, беззубый, а то этого светловолосого орясину и его выдающиеся ораторские способности я знаю, ему много говорить опасно. Для окружающих.

— Этот смерд напал на меня! — Несмотря на отсутствие большей части зубов и открытый перелом челюсти, дикция потенциального убийцы Святослава ни капли не пострадала. Все-таки он являлся опытным аэромантом, а звук есть не более чем правильные колебания воздуха, и потому четкость речи волшебника, лишь недавно прибывшего на Дальний Восток из столицы, заставила бы устыдиться многих дикторов и конферансье из родного мира Олега. Правда, вот видок у аэроманта четвертого ранга малость подкачал. Посторонние целители на место проведения суда не допускались, а потому примерно половина лица одаренного до сих пор представляла из себя натуральное месиво, впрочем, уже начавшее успешно подживать. Пожалуй, единственным последствием боя, которое не исчезло бы со временем само по себе, стали засохшие потеки алой жидкости, относительно недавно щедро стекавшей вниз под действием силы тяжести, что основательно испятнали собою переднюю часть белого офицерского мундира, обильно покрытого серебряным шитьем и отягощенного несколькими медалями. — Просто подошел и попытался раскроить мне череп!

— Правда пытался? — Уточнил архимагист, переведя пылающий взгляд на Святослава.

— Дык, не. Не пытался, — решительно мотнул головой бывший крестьянин, которого целителю приходилось собою подпирать. Иначе бы рухнул. Левая нога его друга держалась на одном месте по большей части за счет опоясывающего её ледяного лубка, правая почти полностью лишилась ступни, вдобавок сам прирожденный маг-погодник за то время пока Олег его не видел потерял не мене двух литров крови, которую пока никак не восполнил. И заживали данные травмы из рук вон плохо — использованные врагами летающие клинки могли повредить не только тело, но и ауру, пусть даже едва-едва. Святослава бы можно было привести в норму часа за три-четыре, да только не имелось у них этих часов. — Ежели б я енту гадину, стал быть, насмерть пришибить хотел, то оно того…Пришиб бы, того-этого, обязательно. Вжарил бы магией от усей души али вдарил посохом, шобы черепок на куски разлетелся, али клинок в самое серде итъ воткнул…Не сумели сдержать б его, ну, тряпочки, силы маво удара. Я, дык, хотел сему уроду с одного удара все-все зубы енто… Вышибить! Не получилося, однако. Штук пять-шесть у него кажися все же осталося.

— Звучит разумно, если бы ты хотел убить его внезапным ударом, внезапным ударом ты бы его убил, ну или изувечил как минимум, — оглядел архимагистр могучую фигуру Святослава, который казался еще более крупным и внушительным за счет толстого кожаного доспеха. Тщательно выделанные и ловко соединенные друг с другом куски шкур неведомых тварей, большую часть которых опознать так и не получилось, природной драконьей броне, конечно, уступали, но не сказать, чтобы сильно. Вдобавок к ослаблению ударов униформа исчезнувшего давным-давно рода войск могла всегда поддерживать комфортную температуру, не стесняла движений и умела поддерживать жизнь своего владельца не хуже профессионального мага-медика второго ранга. Вооружение защите соответствовало, пусть даже бывший крестьянин и упорно цеплялся за свой посох, габаритами более напоминающий бревно. Зато слева на поясе у него без всяких ножен висел длинный прямой меч, способный вскрыть обшивку броненосца и выметнуть из себя на расстоянии полусотни метров факел ледяного огня, аналогичный чарам пятого ранга, а справа покоилась в кобуре американская техномагическая гаубица, каким-то чудом ужатая до габаритов ручного оружия. — А по какой причине ты пытался вышибить ему все зубы?

— Ну, дык, он же ж меня убить пытался! — Попытался растолковать архимагистру свою точку зрения Святослав, который к огромному сожалению Олега не только имел типичную для обитателей этого мира мстительность, но и совсем не думал своей головой, прежде чем давать волю чувствам. — Давно енто было, стал быть, када война токмо-токомо началась и я итъ курсантом в училище обучался…А ентот хмырь — младшим наставником, того-этого, подвязался тама и на меня, дык, ажно прямо во время урока воздушного элементаля натравил! Ну, я его сегодня, значица, увидел, сразу вспомнил и высказать решил все, шо думаю о талантах яво, ну, педагогических. А поскока говорю плохо, еще и кулаком себе помог, значица, для большей доходчивости…Да токмо не заметил, шо рядом еще вон те гады ошиваются, они меня сразу в небо дернули и на ножи…

— Так, можешь не продолжать, мне все понятно! — Остановил архимагистр словесные мучения Святослава и окружающих его людей. А потом улыбнулся. Добро так, ласково…Олег сразу понял, что сегодня на этом самом капище прольется кровь и кто-то умрет. Возможно, очень медленно и мучительно. — Как уже было сказано, я не потерплю на своей земле безобразных драк и незаконного смертоубийства! Но обиды ваши друга на друга действительно велики, а священный поединок пред ликами истинных богов — это совсем другое дело!