Чужие миры

Глава одиннадцатая

Волга задумчиво рассматривал горизонт. Второй день что-то происходило, но он никак не мог сообразить, что. Мертвый лес будто туманился, сквозь гущу голых деревьев проступали зеленые луга, и если прислушаться, удавалось уловить тихий звон чистых струй воды, разбивающихся о ровную зеркальную гладь.

Он оглянулся вокруг – здесь на милю не было даже ручья, не говоря уже о реке или того больше – водопаде. Конечно, это могли быть выходки Тьмы, но что самое интересное, такое происходило не только здесь, но и по всей мертвой границе мира.

Из-за спины повеяло холодом магии и рядом с его тенью легла чужая.

– Гадаешь? – спросил хриплый голос. – Валишь все на Тьму? Это зря. Не у каждой беды темное происхождение, иные возникают сами по себе.

– Но ты тоже видишь это, Ворон? – взволнованно произнес Волга. – Если знаешь, объясни.

– Роун воссоединяется, – коротко ответил прорицатель.

– Не может быть, – пробормотал витязь, вновь устремляя взгляд вдаль. – Это исключено. Роун и так един, пусть даже люди не видят друг друга. Здесь нечему соединяться.

– Теперь будут видеть, – безразлично отозвался тот. – Порядок нарушен, хрупкая защита повреждена, и на ее восстановление уйдут века, причем еще нужно знать, как восстанавливать. А ведь это ты виноват, – вдруг веско уронил он, искоса глянув на Волгу.

– Я?! – ошарашено воззрился витязь. – Да что ты мелешь?!

– Я тебе не мельница, чтоб молоть, – раздраженно насупился маг. – Воинов кто туда послал? Ты или я?

– При чем здесь…- начал Волга.

– При том, – оборвал его старик. – На них печать Тьмы, это люди, предназначенные для смерти, они обязаны были умереть, но явился ты, герой на белом коне, – он бросил ехидный взгляд в сторону витязя, – спас да еще в придачу ко всему отправил в чистое место. А Тьма что? Она живучая, вот и просачивается обратно, разрушая преграду. Понял теперь?

– Но я же не знал…- посерел лицом колдун. – Просто не давал Убийце войти в полную силу.

– "Просто", – передразнил его прорицатель. – Все-то у вас… А как своих от прошлого отдирали, напомнить? Небось не жалели, людей сметали, словно мусор, и протесты Тьмы, все до одного, игнорировали. А теперь, когда она делает то же самое, вдруг всполошились.

– Они растили угрозу Роуну, – с ненавистью выдохнул Волга.

– А вы, значит, нет, – насмешливо фыркнул маг. – Но даже если так, что с того? Почему вам можно, а им нельзя?

– Да потому, что они…- набрал в грудь побольше воздуха витязь.

– …Тьма, – ответил за него Ворон. – Самому-то не приелась вечная отговорка? Столько усилий да понапрасну. Одного из твоих подопечных смерть и там нашла, – значительно прибавил он, – а скоро и второго настигнет.

– Ты это про что? – подозрительно спросил Волга.

– Про воинов твоих. Пришибли одного, если еще не понял. Как бы не прятал, а все к тому же и свелось. Не чувствуешь? Сила уже движется к Убийце, а, впрочем, куда тебе, молод еще.

– Но как же так?! – Волга из серого стал белым, даже руку к сердцу приложил. Некстати мелькнула мысль, что отсюда надо срочно убираться, пока следующая новость не свалилась подобно тяжелому камню.

– Что, с сердцем плохо? – сочувственно спросил прорицатель с легким оттенком зловредности в голосе. – А с виду силен, как бык. Да-а…хилая нынче пошла молодежь.

– Какая молодежь?! – огрызнулся витязь. – Мне недавно за две сотни перевалило.

– Вот я и говорю – молодежь, – как ни в чем не бывало повторил маг. – Что с вас взять? Ни ума ни разума…

– Как это произошло? – выдохнул Волга.

– А я почем знаю, – пожал тот плечами. – Меня там не было. Видимо, случилось что-то.

– Тогда с чего взял, что убили?! – взъярился витязь.

– Ну даешь, – подивился прорицатель. – Еще и глухой в придачу. Я же сказал, Сила идет, – внятно повторил он, – тем-на-я. Понял?

– Может, не от них, – упрямо тряхнул головой тот.- Почем знаешь?

– Дурак…- скривился маг. – С тобой говорить…- Он резко отвернулся, уменьшаясь до размеров обычной птицы, и взмыл в воздух. – Дуррак, карр…

Волга проводил черную птицу растерянным взглядом, пожал плечами.

– Сам дурак, – обиженно проворчал он и притопнул ногой, рывков перенося себя в тот Роун.

Мертвый лес исчез, звон ручья стал громче, ближе, ветер подхватил витязя под руки… и со всей силы приложил об невидимую стену. Волга сполз вниз, пробороздив по ней лицом, и ошеломленно поднялся, неловко вытягивая руки вперед. Пальцы ощутили прозрачную холодноватую на ощупь поверхность, за которой по-прежнему ярко сияло солнце и чуть волновалась бесконечная зеленая гладь травы.

Волга застыл в молочном вязком тумане, в месте, о котором до этого даже не слышал. А недоступная картина мира насмехалась над ним, одновременно маня к себе и не пуская. Это было до того странно и непонятно, что колдун смешался. Он многое знал и еще больше успел повидать, но такое встречалось ему впервые.

В сердцах он ударил по преграде кулаком.

– Лучше лбом, – посоветовали сзади. – Надежней…

Волга обернулся, потерянно уставившись на немолодого человека, невесть как оказавшегося рядом. Тот слегка улыбнулся, показав белые зубы, и приветственно махнул ему рукой. Колдун не сдвинулся с места, только как-то странно посерел. Светлые глаза округлились и в них языком пламени затрепыхался ужас.

– Дырку проглядишь, – хохотнул человек. – Ну прям застыл. Я в общем-то статуи не собираю, но если ты настаиваешь… – Он сделал паузу, потом еще, посмотрел таким же растерянным взглядом, восхищенно покрутил головой. – Да-а… вот так гость. Пошли, поговорим. Видишь, какой я дружелюбный, не кусаюсь.

– Вы… кто? – наконец выговорил Волга.

– Я… человек, – передразнил тот. – Тут постоишь или все же зайдем в дом?

– Куда? – хлопнул глазами витязь.

– В дом, – повторил человек. – Как бы это попроще… пещера из бревен, понимаешь?

– Чего? – поразился колдун.

– Из бревен, – терпеливо ответил тот. – Есть лес. В лесу деревья, если их срубить – будет бревно. Понимаешь? По облику вроде не варвар, а ведешь себя… впрочем, ко мне давненько никто не заглядывал, может поистребляли там друг друга, а оставшиеся совсем дурные стали. – Он погрузился в раздумья.- Да, всякое может быть.

– Я вообще-то не человек, – с достоинством произнес Волга. – Я колдун.

– Что, колдуны перестали быть людьми? – удивился человек. – Или приравнивают себя к богам? Хотя нет, боги – это в другом мире.

– Колдуны в отличие от людей живут мудростью, с небес направляя тех, что внизу, – с ледяным спокойствием ответил он.

– А я вот тоже колдун, – улыбнулся тот, – но живу не на небе и знаю, сдается мне, побольше вашего, по крайней мере не долблю стены кулаками. А ты, значит, из верхних? И что, там все теперь такие?

– Какие? – ощерился Волга.

– Ну…как бы поточнее, – он приложил палец ко лбу. – Со странностями, – мягко закончил человек.

– Вы это на что намекаете? – почувствовав издевку, потемнел лицом Волга. – Я не бог, обычный колдун, не скрою, что есть и посильнее меня, как есть и слабее, а вот кто вы такой?

– Я же сказал – человек, – приподнял брови тот. – Как и вы, хоть и не желаете это признавать. Даже боги своего рода люди, вертят в руках миры, как игрушки, но также имеют сердце, разум… и хорошо запрятанную совесть. Но не будем об этом, я вижу, что вы пожаловали сюда с иной целью. Так не откажетесь ли посетить мое жилище? Прошу за мной, не заблудитесь.

Он быстро пошел сквозь белесую дымку, выводя витязя к небольшому дому с пышной соломенной крышей. Дверь приветственно распахнулась еще за пару шагов до нее, издала что-то милое и умудрилась потереться об хозяина, как большая деревянная кошка. Волга прошел дверь опасливо, но никаких поползновений не последовало – видимо, его персону сочли недостойной. Втайне колдун обиделся – и здесь ущемили.

– Ну проходите, устраивайтесь, – повел рукой на широкие кресла хозяин. – Ничего, что не очень богато? Я, видите ли, не привык к роскоши. Человек одинокий, гости бывают редко, чаще пролетают, не глядя. Недавно вот один сквозь дом пропахал и не заметил. Вы, как я понял, тоже намеревались, да не вышло.

– Знаете, почему? – жадно спросил витязь.

– Ну конечно, что вы в самом деле, – улыбнулся человек. – Возникла временная преграда, началось слияние, но это ненадолго. Поверьте, вскорости все образуется, уж я постараюсь. А пока советую вернуться и подождать до лучших времен.

– Я… мне срочно в Роун нужно, – пробормотал Волга. – А оттуда люди могут?

– Боюсь, что нет, – с преувеличенной вежливостью ответил тот. – Подумайте сами, ситуация схожая. Если попытаются, то попадут сюда, как и вы.

– И давно вы здесь? – внезапно меняя тему беседы, спросил гость. – Сколько лет?

– Один день, – вновь улыбнулся хозяин. Похоже, радушие было у него в крови.

– Как это "один день"? – не поверил колдун.

– Каюсь, ошибся, – с виноватым видом склонил тот голову. – Ни одного, если быть точным. Видите ли, здесь не существует ночей, один длинный нескончаемый день. Право, начался он давно, очень давно, – его взгляд затуманился, – но закончится ли когда-нибудь, не известно. Я всего лишь хранитель – один из многих, незаметно сменяющих друг друга.

– Но когда вы здесь очутились, то Роун уже был? – продолжал допытываться Волга.

– Нет, Роун, как вы его называете, – явление недавнее. А что это вы заинтересовались? Любознательность взыграла? В таком случае предупрежу, пока не забыл – долго здесь задерживаться не стоит. Так что настоятельно рекомендую отправлять домой, на небо, да смотрите, не провалитесь сквозь облака, а то был тут один умелец. Как шагнул… был и нету.

– Время быстро идет? – тревожно напрягся витязь.

– В том-то все и дело, что не знаю, – развел руками хранитель. – Но лучше уж предупредить, а то я ведь существо мирное, а люди какими были, такими и остались. Могут вернуться и по шее надавать. Не обижайтесь, но вы, я вижу, тоже из таких. Не подумайте, что гоню. Если хотите – оставайтесь и я отвечу на все ваши вопросы… ну почти на все.

– Нет, благодарю за помощь, но я, пожалуй, пойду. – Волга резво вскочил с кресла.

– Доброго пути, – поднялся и хозяин, но руки на прощание не протянул.

Бревенчатые стены растаяли, под ногами вновь оказалась зыбкая пустота. Мир за прозрачной преградой насмешливо резвился, еще не замечая странного двоения своих просторов. А затем все исчезло и Волга вновь оказался твердо стоящим на земле. Родной Роун встретил его пожухлой травой, лес грустно подмигнул последним желтым листом и видение чужого лета отодвинулось, забывшись, как мираж.

Колдун резко переместился к колдовскому камню, заорал во всю мощь легких:

– Эй, Ворон!

– Щас как огрею…- сухо ответил прорицатель, вылезая из избушки. – Я тебе не "эй". Поуважительней бы… Чего надо?

– Сколько прошло времени с нашей встречи? – без предисловий напал на него колдун.

– Аккурат один миг… или чуть больше, – все так же сухо ответил тот. – Заплутал что ли?

– Я пытался перенестись туда и не получилось, – помотал головой Волга. – Как об стену вдарило.

– Мало вдарило, – злорадно ощерился Ворон, – чуть сильнее – и не отвлекал бы меня сейчас. Ну и что? Хранителя увидел? Посоветовал тебе убраться, пока не поздно?

– Ну да, – удивился витязь. – Так ты там бывал?

– Бывал, бывал, – досадливо поморщился тот, – дальше-то что…

– А предупредить?! – возмутился колдун. – А посоветовать?!

– А обойдешься, – коротко ответил маг. – До всего надо доходить своим умом. Ну сказал бы, что изменилось? Как пить дать, ты все равно бы туда слетал – удостовериться. Еще никто и никогда советами сыт не бывал, знают, но норовят проверить, а вдруг с ними все не так будет, вдруг они особенные. Заработают шишку, сидят и потирают, да еще удивляются, как это угораздило?

– Чего шпыняешь?! – разозлился Волга. – На себя погляди! Живешь в прогнившем шалаше, ждешь, когда крышей шарахнет, тоже мне – маг-прорицатель!

– Чего разошелся? – спокойно осведомился Ворон. – Правда глаза колет? Ты успокойся, не забывай: у тебя сердце слабое. Эх ты… Давай лучше рассказывай, что тебе человек говорил?

– Сказал, что преграду скоро восстановит, – немного поостыл витязь. – Ни о каких веках даже не заикался.

– Для него век, что для нас миг, – отмахнулся маг. – Что еще?

– Да ничего, вроде, – дернул плечом тот. – Посетовал, что гости бывают редко и… все.

– Да-а, – поморщился Ворон, – быстро же тебя выпроводили. Вот что, Волга, шел бы ты…

– Куда? – Он подозрительно сощурил вспыхнувшие глаза.

– Не "куда", а откуда, – поправил прорицатель. – Отсюда. Устал я от тебя. Расходились тут, скоро дорогу протопчете… Так и выживаете старого человека с насиженного места. Нет, пора перебираться в горы, леса. Желательно подальше и понадежней.

– А как мы тебя найдем? – растерялся Волга.

– Действительно, как? – зло рассмеялся маг и потер руки. – Решено! Собираю вещички и съезжаю.

– А камень?

– Что "камень"? Камень со мной.

Зеркальная глыба качнулась за спиной Волги и стала медленно погружаться в землю. Колдун незаметно бросил привязывающее заклятие, чтобы не упускать Ворона из виду. Заклятие благополучно достигло каменной поверхности и резко отскочило, на ходу приобретая очертания внушительного булыжника, прямо ему в лоб. Волга напрочь снес хилый сарай, от одного толчка превратившийся в труху. Колкая пыль осыпала лицо, забив глаза и рот.

– Ишь, навострился, – укоризненно поцокал языком Ворон. – Умелец нашелся. Я те дам, колдовать в моем присутствии. Совсем очумел.

Маг продолжал тихо бормотать, то и дело поминая Волгу недобрым словом, потом смолк, видимо, устав.

Колдун кое-как отодрал себя от земли, протер глаза и выплюнул древесную пыль. Поморгал. Потом еще раз, тоскливо оглядываясь вокруг. Камень уполз, оставив пятно рыхлой почвы, а вместе с ним, похоже, и хозяин.

– Ну, кудесник…- зло потряс в воздухе кулаком витязь, поднялся, рассыпая труху и покряхтывая, как старый дед.

Лоб сильно ныл, словно по нему хорошо вдарили кованым молотом. Из-за деревьев вынырнул снежный конь, остановился поодаль, сердито кося золотым глазом – то ли не признавал, то ли брезговал подойти ближе.

– И ты туда же, – укорил его витязь, ловя за удила, тяжело вскочил, осыпая белые бока грязью и трухой. Конь недовольно всхрапнул, но стерпел.

– Молодец, – потрепал его за холку хозяин. – Мне вот сегодня и не такое терпеть пришлось, даже… – неожиданно оборвав фразу Волга уставился на деревья – сквозь голые сучья отчетливо проглядывали нехитрые домишки, будто нанизанные на высокие стволы, сквозь тишину пробивались веселые голоса.

Он чуть прищурился и различил две человеческие фигурки, а дальше несколько воинов в легких кожаных доспехах, спрашивающих дорогу до Власка. ВЛАСКА?! Волга объехал поляну по кругу, но везде виднелись только деревья, поворотил коня назад и удивленно моргнул – дома исчезли, только приглушенные голоса доносились из глубины. Тот Роун вновь затаился, но уже ненадолго.

– Человече, – позвал Ворон. – Что ж ты гостя не встречаешь?

Дверь распахнулась, выпуская улыбающегося хозяина. Он на ходу протянул руку, радостно сжал ладонь прорицателя, похлопал его по спине.

– Вот это новости, – притворно удивился он, – то сижу один, как сыч, то сплошные гости. Тут недавно один заходил, чудной такой. Уткнулся в меня взглядом и молчал, как замороженный.

– Знаю, уже рассказал.

– Знакомый твой? – приподнял брови тот. – А чего ж не упомянул. Я бы тогда его выпроваживать не стал.

По лицу хранителя блуждала радушная улыбка, но в глазах мерцала явная тревога.

– Рад тебя видеть, – просто сказал он. – Трудно мне сейчас, Ворон, всякую помощь бы принял, да только кто предложит? Стыдно признаться, а не могу я ничего с преградой поделать, не по моим силам, аж зло берет.

– Не избежать? – коротко спросил маг. – Ты же знаешь, я тебе не помощник, рад бы, но если тебе не по силам, то мне не по уму.

– Не избежать, – лицо человека потемнело, морщины стали жестче, еще больше старя его. Тревожная печаль из глаз разлилась по всем чертам, выражая безнадежность и боль. – Я впервые чувствую себя таким бессильным, – тихо признался он. – Привык со всем справляться.

– Все мы привыкли, – невесело усмехнулся прорицатель. – Кто-то жить припеваючи, бед не зная, кто-то чувствовать себя властелином крохотного родного мирка, без особых усилий сметающего всех противников со своего пути. А теперь они встают, закаленные, злые, жестокие.

– Куда идет мир? – покачал седеющей головой человек.

– В пропасть, – прямо ответил прорицатель. – И не нам останавливать его.

– А кому?

– Людям, – горько улыбнулся Ворон. – Тем, кого мы привыкли считать слабыми и ни на что не годными, кроме своих мелочных распрей и вечной погони за упущенными мечтами и надеждами.

– Но они действительно слабы, – возразил хранитель. – Что они могут?

– Все. Они сделают то, что им подскажет сердце и совесть, ведь именно их так не хватает нам. Вот и в других мирах боги устают, отстраняются от людей, вынуждая их полагаться только на собственные силы, верить лишь в себя. Так и Роун, наш мир, чувствует изменения и начинает действовать, сплочая свой народ.

– Но разве не Тьма разрушает преграду?

– Лишь отчасти. А так ничто не может воссоединить Роун, кроме него самого. Тьма так же самоуверенна, как Свет. Видно, это у них общая фамильная черта… помимо множества других. Они склонны приписывать себе чужые деяния и заслуги, одинаково не любят стоять на коленях, зато обожают ставить в такое положение остальных. А Роун – живой. Каждое дерево, река, даже болото имеет свой голос, свои глаза. Глаза водяного, лешего… Они истинные жители Роуна, никогда не причиняющие ему вреда потому, что они часть его. И люди, роунцы, тоже его часть, часть силы и жизни. Старый мир качается, погруженный в свои распри, сам изживает себя. Теперь только люди могут восстановить его. Те, кого мы привыкли не замечать.

– А тот, что был у меня, знает это, понимает?

– Ты спятил, дружище. Чтобы это понять, нужно научиться не только видеть свои промахи и ошибки, но и во всеуслышание их признавать. А они с трудом видят и никогда не признают, в этом их сущность – винить во всем людей, тьму… кого угодно, кроме себя.

– Что же остается делать нам?

– Наблюдать за людьми, ждать… помогать по мере сил, не ставя себя ни на чью сторону.

– Странно. Мне казалось, что я ясно видел поток темной Силы, пробившей выход в преграде. Решил, что он – причина слияния.

– Лишь повод, последняя капля, качнувшая терпение мира. Хотя, признаться, без этого потока мы бы долго могли жить в относительном спокойствии. А теперь как это будет? Слияние двух миров… не представляю. Такие разные, противоречивые, смогут ли они действовать сообща?

– Посмотрим, – неопределенно отозвался хранитель. – Время что-нибудь да покажет.

Чертоги запретной темной комнаты сотрясало, взрывая фонтаном огненно-черных капель, полупрозрачных, быстро рассеивающихся, как дым. Убийца мгновенно ощутила их жгучие прикосновения – капли вгрызались в кожу, расплываясь тонким облаком по телу, словно холодная, леденящая вода скользила по горлу умирающего от жажды. Только у нее была другая жажда – жажда смерти тех, кто удерживал ее Силу.

Пальцы рук сжались и резко распрямились. Стальные обжигающие иглы магии брызнули в стороны и вдруг рассыпались тонким острым инеем. Фонтан иссяк, оставив Убийцу на пороге наслаждения. Во всем ее облике один долгий миг скользило напряженное ожидание, а затем черные глаза полыхнули злостью.

– Только один, – безучастно отозвалась из угла тень, – радуйся и этому. Приток к Силе есть приток, неважно, насколько он велик.

– Мне этого мало, – процедила сквозь стиснутые зубы Воислава. – Я хочу всю Силу, целиком.

– Не жадничай, – колыхнулась тень. – Рискуешь лишиться всего.

– Как?! Я сильна, меня нельзя победить, нельзя ничего отобрать. За мной Тьма.

– Это ты за Тьмой, – поправила Воля, – обычная темная приспешница, просто чуть сильнее, чем остальные.

– Ты заговариваешься, – сузились черные глаза. – Не забывайся, иначе от тебя избавятся.

– Мне запрещено высказывать свои мысли? – спокойно осведомилась та.

– Да, пожалуй это так. – Негромкий смех раздробился на множество осколков, на тонкие длинные острия, прошедшие вспышкой сквозь темные стены, озаряя клубящуюся Тьму.

Зеленые кошачьи глаза Воли застыли, словно покрывшись корочкой льда, в глубине скользнула насмешка, мгновенно подмеченная собеседницей.

– Не поладим, – тихо сказала тень.

– Мне это незачем, – оборвала Убийца. – Убирайся, оставь меня одну!

– Это мой дом, – вновь прозвучал безразличный голос. – Хочешь побыть в одиночестве – уходи сама. – Ответом на ее предложение послужил вихрь белого морозного воздуха и ощущение полоснувшего ее ненавидящего взгляда. Опавшие ледяные брызги открыли зеленым глазам пустую комнату…