ЧО-1011

Глава 9. Родень

В город Первая и Эвлар вошли уже в вечерних сумерках. Сначала деревья сменила разной высоты растительность так, что пришлось продираться сквозь нее, не видя ничего, кроме толстых стеблей с зонтиками на концах. Потом стал явственно слышаться шум, который нарастал с каждым шагом. Наконец, когда они вышли на относительно свободное от высоких зарослей место, перед ними оказалась широкая черная полоса с движущимися и дребезжавшими на все лады повозками.

— Мобили? — догадалась Первая. — А почему они катятся?

— Были бы кораблями — плавали, — хмыкнул Эвлар, — а эти ездят.

— А скимы? — упавшим голосом поинтересовалась девушка.

Ей показалось, что насчет привычного для нее транспорта тоже могло выйти непонимание друг друга. Но парень сомнения развеял:

— Скимы летают… Да-а-а, — протянул он мечтательно, — они другое дело. Техника будущего.

«Хоть тут угадала», — успокоилась Первая и хотела спросить что же им сейчас делать, но Эвлар успокоил ее и тут.

— Сядем на мотор и через десять минут будем дома! Эй, шеф! — он кинулся наперерез желтого цвета мобилю.

Лупоглазый мобиль резко свернул в его сторону, заливая обочину ярким светом. С соседней полосы послышался визг покрышек, угрожающие гудения сигналов и даже бранные выкрики из приоткрытых окон. От необычного зрелища девушка замерла, а потом и вовсе оцепенела, ослепленная светом фар. В чувство ее привел голос Эвлара:

— Садись, стоянка денег стоит!

К счастью, слова «на моторе» не надо было понимать буквально. Девушка последовала примеру парня, дернувшего ручку двери, и через мгновение сидела на заднем сиденье мобиля.

Гонки Первая любила. Высокие скорости, на которых вдавливает в кресло, виражи, на которых ским разворачивается боком, чтобы мчаться по кольцу — все это не шло в сравнение с ездой желтого мобиля. Столько ускорений, торможений и маневров за все время полетов на скимах, она еще никогда не переживала. Пару раз она закрывала глаза и упиралась ногами и руками в переднее кресло, ожидая неминуемого столкновения. Но ничего не происходило, лишь сердитые гудки вдогонку оповещали ее, что опасность миновала и мобиль готов рисковать снова.

Однажды сильный поток воздуха ударил по мобилю, отшвырнув его на край обочины. Если бы не мастерство водителя, мобиль бы лежал в канаве.

— Что это было? — удивилась Первая внезапному порыву ветра. — Шквал?

— Ага, — процедил сквозь зубы водитель и сплюнул в приоткрытое окно, — шакал. Шакал он и есть.

— Стритрейсеры это, — пояснил Эвлар. — Носятся на скимах над городом на максималке. Удовольствие от скорости получают и от того, что люди от них шарахаются. А для пущего пугающего эффекта, не включают ни фар, ни габаритов. Вот и получается, что налетают быстро и внезапно.

— Неужели нельзя навести порядок?

— Порядок-то навести можно, но не для них.

— Ага, — снова подал голос водитель, — мне штраф, если превышу хоть на пятерку, а для этих, как с гуся вода!

Первая ничего не поняла, но доставать расспросами не стала, чтобы не выглядеть совсем уж белой вороной. Она решила, что стритрейсеры — это каста неприкасаемых. Мало ли какие законы в этом странном городе?

Другой раз их мобиль сам резко снизил скорость почти до нуля и прижался к обочине. Девушка подумала было, что они приехали и хотела открыть дверь, но, к счастью, Эвлар ее удержал.

— Сиди, а то размажут и мокрого места не останется.

В тот же миг мимо, едва не касаясь зеркал, промчались длинные черные мобили с сияющими мигалками. Волна воздуха ударила с такой силой, что переставила желтый мобильный минимум на метр в сторону.

— Куда они так спешат? Кому-то стало плохо? — не поняла девушка.

— Нет, просто кому-то слишком хорошо, — подал голос водитель.

Эвлар понимающе хмыкнул, а девушка не рискнула задавать вопросы, чтобы не показаться непонятливой.

— Разве так можно ездить? — не поверила она, когда Эвлар подхватил ее под руку, чтобы уберечь от головокружения.

— Нет, конечно. Но водитель зарабатывает деньги, и время для него — потеря дохода.

— Деньги, деньги… — буркнула Первая. — На что только вы готовы ради них!

— На многое. Скажи, что ты не такая!

— А вот и скажу!

— Потому что ты в них не знала нужды, вот почему ты так говоришь.

Эта фраза прозвучала, как обвинение и Первая очень хотела возразить, но не нашлась что ответить. Конечно, Эвлар был неправ. Но неправ только наполовину. В Мерате не было денег, но был Обрейт. Был ли готов каждый житель ради него на все? Вряд ли, ведь это самое «все» и есть его основа. Основа плохая — рейтинг низкий и наоборот. Получался обратный эффект — чем ты больше стараешься поднять рейтинг нечестным путем, тем больше он падает. Рейтинг нельзя было подарить и им нельзя было наградить. Нельзя было дать взятку или еще каким способом передать другому. Рейтинг — это то, что ты собой представляешь. Как это объяснить Эвлару?

Но говорить ничего не пришлось. Подъезд многоэтажки, в который они свернули с улицы, встретил их бетонным холодом и неприятных затхлым запахом. А еще — обрюзгшим мужиком в грязной майке и вытянутых тренировочных штанах. Он стоял, покачиваясь, ухватившись для равновесия за перила.

— Это сосед, Кирьян. Но все зовут его Флакон, потому что он любит частенько закладывать за воротник. Ничего не бойся, главное — не обращай на него внимания и держись позади меня, — шепнул Эвлар девушке и смело пошел вперед.

Первая не поняла какой воротник может быть на майке, за который любил закладывать этот мужчина. Но, что именно закладывать, как и другие подробности его жизни, знать она не желала. Она постаралась держать к Эвлару поближе, чтобы проскочить мимо за спиной парня. Она остро чувствовала себя здесь чужой и хотела как можно меньше соприкасаться с этим миром.

Сосед был начеку. Он сделал шаг в сторону и перегородил дорогу на удивление большим животом.

— Привет, Флакон, — изобразил добролюбие Эвлар.

— А, это ты… куда? — сосед явно жаждал пообщаться.

Судя по его виду, он уже сделал то, о чем предупреждал парень и теперь чувствовал себя центром Земли.

— Дай пройти, Флакон, надо мне, — уже раздраженно произнес Эвлар и в этом была его ошибка.

— Хм… Ему, видите ли, надо… А мне нет?

Глаза Кирьяна налились кровью и опасно вылезли из орбит. Брызнув слюной и хрюкнув что-то нечленораздельное, он широко размахнулся и раскрытым кулаком засветил Эвлару в ухо. Тот попятился, схватившись за голову, оступился и, если бы не девушка, кувыркался бы по ступеньками.

Первая хотела громко возмутиться и пристыдить хама. Она неосторожно выступила в сторону и едва не угодила в расставленные руки соседа.

— К-к-куда, цыпочка… — выдохнул он смесью лука и перегара.

Как в ее руках оказался пилум, Первая не помнила, а пришла в себя только перед захлопнувшейся перед ее носом дверью, за которую энергично ретировался сосед Эвлара.

— Я убью тебя! — донесся его крик, заглушенный дверным металлом.

— Он… в порядке? В смысле я его не задела? — девушка в растерянности повернулась к парню.

Эвлар смотрел на нее с удивлением. Его ухо распухло и причиняло ему боль, но он нашел в себе силы криво улыбнуться:

— Нормально. Пара ударов тупым концом твоей палки явно пошла ему на пользу. В миг протрезвел! Идеальное средство от похмелья.

— Я не хотела. Не знаю, что на меня нашло…

— Ладно тебе. Пошли, воинственная амазонка. Точнее, пришли — моя дверь рядом.

Первая хотела спросить почему у них все двери железные, но вспомнила о Флаконе и промолчала. Тот, как раз, снова напомнил о себе громким криком и шумом упавшего тяжелого предмета.

— Заходи побыстрей, — Эвлар отпер свою дверь длинным ключом, нервно оглянувшись на дверь соседа.

Обстановка единственной комнаты Эвлара не впечатляла. Старые обои на стенах, местами отслоившиеся и свисающие отклеившимися углами. Пожелтевшие местами от времени, тиснением и расцветкой они намекали, что помнили лучшие времена, когда сверкали сдержанной позолотой. Продавленный диван некогда красного цвета, облупившийся шкаф, стол и пара стульев — вот и вся нехитрая мебель.

Но было нечто, перед чем блекли и стены, и убогая меблировка. На столе стоял широкий плоский монитор, а рядом с ним футуристического вида коробка, которую Эвлар с гордостью назвал системником.

Еще одним предметом, вызывающим у него гордость, был большой экран, занимающий треть пустой стены. «Телек, — небрежно прокомментировал парень, — вещь бестолковая с информационной точки зрения, но в качестве второго моника и фильмов из сети — вполне годная».

По-видимому, он ожидал, если не восхищения, то, хотя бы, сдержанного восторга, но Первую все это оставило равнодушной.

— Нормально, — произнесла она ровным голосом и поинтересовалась насчет кровати.

— Только диван, — насупился парень. — Я буду спать на полу. Сейчас что-нибудь сообразим на ужин. Пойдем, посмотрим, что осталось в холодильнике.

— Мы разве не пойдем в кафе? — удивилась девушка.

— Зачем я с тобой связался, — расстроился Эвлар. — Привыкла к ананасам и рябчикам, буржуйка. У меня нет столько денег, чтобы ужинать по кафе!

— Нет, так нет. Чего кипятиться? Еда — это основная потребность для жизни. Почему она должна что-то стоить? А, если у тебя нет денег, то должен умереть от голода?

— Запросто. Но можешь попросить милостыню и тут уж как повезет. Могут дать, а могут и нет. От профессиональных нищих отбиться опять-таки надо… Нет, пожалуй, проще помереть.

— Какой-то каменный век!

Эвлар молча прошел на маленькую кухоньку и открыл холодильник. Обвел взглядом пустые полки, упомянул про повесившуюся мышь, но, пошарил по уголкам и извлек кусок холодного хлеба и замороженное сало. Быстренько порезал его ломтиками и положил на хлебные кусочки.

— Отлично! Я, честно говоря, не думал, что хоть чего-то осталось. Рубай, закуска отменная.

— Это из той мыши… что повесилась?

Звали поперхнулся, посмотрел круглыми глазами на девушку, а потом рассмеялся.

— Почти, но вкуснее. Ешь, не отравишься.

Первая осторожно откусила и, пожевав, признала бутерброд вполне съедобным. Запили все кипятком с растворимым горьким эрзац-напитком. Эвлар сказал, что таким раньше был кофе, и девушка лишь кивнула головой в ответ. Кофе в Мерате имел совсем другой вкус.

С непривычного напитка Первая долго не могла уснуть, зато Эвлар захрапел сразу же, как прилег. Она почти задремала, как ее разбудили громкие крики за стенкой. Женский и мужской голоса ругались между собой, а потом начала греметь посуда и биться что-то стеклянное.

— Соседи выясняют отношения, — сонным голосом пояснил Эвлар. — Сильно ты Флакона разозлила, вот он на жене свою злость и вымещает. Не переживай, пошумят и успокоятся.

Действительно, через некоторое время соседи выдохлись и наступила полная тишина. Первая провалились в глубокий сон.

Ей снилось, что она снова в падающем космоплане и нужно принимать важное решение, как поступить дальше. Как воочию, перед ней снова были Лара и Восьмая, с растерянностью во взгляде. Заметно тянуло дымом, но корабль был еще послушен.

— Скиппи переключилась на резервное питание, в плотных слоях выброшены рули высоты, мы можем планировать, — бесстрастно произнесла Лара. — Твои действия, курсант?

— Спикировать, набирая скорость и сбить пламя потоком воздуха.

— Перегрузка, Десять-одиннадцать, перегрузка! Догадайся, кто после нее останется в живых?

Первая не знала, что ответить, дым уже забивал легкие и в мозгу включился режим паники, блокируя разум. Ее трясло в вихревых потоках, а в ухо кто-то громко кричал, что ее спасет.

— Просыпайся же наконец! Пожар!

Над ней склонился Эвлар, тормоша ее за плечо. Она его сначала не узнала, пока он не сдвинул прикрывающее лицо полотенце.

— Ну наконец-то, — выдохнул он с облегчением. — Прикрой нос и сматываемся пока не поздно!

— Роботы-ремонтники… Система пожаротушения… — бормотала Первая, не попадая ногами в ботинки.

— Какая система? — поморщился Эвлар. — Тут обыкновенных огнетушителей нет! Хватай свою обувь в руки, я понесу тебя!

В последний момент ботинки все-таки оказались на ее ногах, а магнитные застежки тут же зафиксировали их, но парень уже успел подхватить ее на руки. Тем временем, комната быстро наполнялась дымом, застилая глаза и заставляя кашлять при каждом вдохе.

Первая подумала, что сама она выбраться отсюда бы не смогла и доверилась Эвлару, уверенно пробирающегося к выходу из квартиры. На лестничной площадке дыма было больше. Валил он из распахнутой двери, за которой ранее скрылся сосед. Показались языки пламени, обдавшие невыносимым жаром.

Как они оказались на улице, Первая помнила, как в тумане, точнее — в дыму. Свежий воздух привел ее в чувство, и она поняла, что находится еще в объятиях Эвлара. Смущенный, он поставил ее на ноги и произнес, словно извиняясь:

— Это все Флакон. Спьяну, гадина, пожар устроил. Вон, стоит, пожарным выговаривает.

Первая оглянулась. До этого момента весь свет для нее сошелся на этом парне, а теперь она будто открыла глаза на мир. Неподалёку стояли два красного цвета мобиля с цистернами на борту, множество людей в робах и касках суетились рядом, разворачивая пожарные рукава.

Всеми руководил коренастый пожарный с длинными черными усами. Он делал вид, что прислушивается к незнакомой растрепанной женщине и Флакону, обступившим его с двух сторон, но одновременно успевал отдавать команды и погонять снующих рядом людей в робах.

— Нужно создать пенную пробку на этаж выше. Отсекайте источник огня! Не дайте ему ползти вверх! — кричал подбежавшему пожарному.

— Что вы собираетесь делать?!

— Не мешайте. Делаем, что можем — спасаем здание. Этаж выгорит — это самое меньшее зло, а дальше огонь мы не пустим!

— Моя квартира… — пытался возразить Флакон.

— Кто сейчас туда сунется? Прогорит и потухнет, нам главное дом спасти!

— Мои дети! — верещала женщина.

— Дети? Сколько их?

— Двое, мальчик и девочка, они…

— Куда!? Держите эту сумасшедшую!

Женщина дёрнулась было в сторону дома, но ее удержали двое пожарных, подхватившие ее с разных сторон.

— Раньше о них надо было думать, когда хату запалили! Как и, главное, кто полезет в этот дым? Там же ни черта не видно! Эй, Роман, найдется смельчак, готовый сунуть голову в пекло?

Подбежавший высоких пожарный что-то стал отвечать начальнику, отчаянно жестикулируя. Судя по тому, что никто не ринулся на помощь, желающих не нашлось.

— Дай мне тряпку, — Первая схватила материю, которой Эвлар все еще прикрывал рот.

— Ты что задумала?

Но девушка его уже не слушала. Она подбежала к усатому и встала перед ним, отодвинув Романа:

— Дайте мне куртку, я смогу найти детей!

— Деточка, не путайся под ногами, тут работают взрослые дяди.

— Ах, так?

Первая сдернула с отшатнувшегося Флакона одеяло, увернулась от неуклюжих рук и помчалась в сторону дома. Пожарные, что были рядом, не обратили на нее внимание, им хватало своей работы, и она беспрепятственно проскочила в чадящее нутро подъезда.

Жара пока не чувствовалось, но одеяло быстро прогревалось. Видимость в клубах дыма пропала совершенно. Слезящиеся глаза не видели абсолютно ничего. Первая закрыла глаза и сосредоточилась на ощущениях.

Лестницу она помнила хорошо, за ней находилась площадка и знакомая дверь. Здесь помогала двигаться память, а дальше? Как довериться внутренним чувствам, о которых говорила Артика? «Надо было больше тренироваться», — с сожалением подумала девушка, чувствуя, как начинает тлеть одеяло, прикипая к тонкой курточке.

Неожиданно она словно прозрела не открывая глаз — пространство перед ней превратилось в мутную пелену, сквозь которую угадывались контуры стен и предметов. А еще она четко понимала куда надо было бежать.

Коридор, комната, снова коридор и в нем чудом уцелевшая дверь в крохотное помещение с большим стальным корытом, под которым поместились два маленьких человечка.

Они уже были без сознания, поэтому пришлось выносить только одного. Схватив первого попавшегося, Первая выскочила в коридорчик, понимая, что счет идет на секунды. Комнаты она миновала, как по веревке спелеологов, ступеньки попросту перепрыгнула и, чудом не упав, выскочила во двор.

Несколько рук сразу же скинули с нее горящее одеяло, подхватили ребенка, а кто-то додумался окатить фонтаном воды.

— Еще один, — кричала она, не понимая почему никто не реагирует на ее слова.

Почувствовав на плечах жесткую ткань куртки пожарника, а на голове каску, Первая снова кинулась в дым подъезда. Бежать по старым следам было уже проще. Единственное, что она не учла — возросшую силу огня, вошедшего в полную силу.

Девушка держалась на силе воли, но и та оставила ее вместе с сознанием, как только ей удалось выскочить с ребенком из квартиры. Падая на площадку, она думала только о том, чтобы развернуться спиной и не придавить прижатое к груди маленькое тело.

Перед тем, как сознание окончательно оставило ее, она почувствовала сильные руки, не позволившие ей упасть, и суровую нежность грубых объятий подхвативших ее на руки спасателей.