ЧО-1011

Глава 8. Эвлар

Первая спустилась с пригорка, заметив для себя в качестве ориентира высокую сосну. Если держать на нее и чуть правее, то можно было выйти к источнику дыма. И неважно, кто там ее встретит. После пережитого, она перестала бояться любой встречи.

Она просто устала бояться и переживать. Реальный мир обрушился водопадом ледяной воды, затопив все чувства и оставив на поверхности холодный, лишенный эмоций, разум. Попадись ей сейчас хоть куча бандитов, всех отправила бы вслед за Кабаном и его шайкой не моргнув глазом.

Идти по лесу было нелегко. Множество поваленных и полусгнивших деревьев перекрывали дорогу косыми шлагбаумами, проваливались под поставленной на них ступней и вставали на пути трухлявыми баррикадами.

Лес был болен и медленно вымирал, уступая пространство высокой, похожей на папоротник, траве с жесткими листьями. Чтобы двигаться хоть как-нибудь, приходилось сначала забирать далеко в сторону, а потом делать крюк, выдерживая направление на ориентир.

Первая уже десять раз хотела плюнуть на него и просто идти куда получится, но природное упрямство удерживало ее на выбранном пути.

Неожиданно перед ней открылась приличных размеров поляна, свободная от бурелома. Вся она была покрыта невысокой травой, напоминающей клевер. Маленькие листочки нежно-салатового цвета покрывали землю целиком, образуя растительную подушку, в которой подошвы ног тонули, как в киселе. Из нее выглядывали маленькие цветы, источающие едва уловимый пряный аромат.

Идти было легко, цветочный запах приятно щекотал ноздри, вселяя оптимизм и удивительную уверенность в своих силах. Хотелось пробежится по этой поляне раскинув руки, чтобы воздух наполнял легкую курточку, как парус, или упасть на зеленый ковер под ногами и замереть, рассматривая облака на небе.

Она почти готова была осуществить все это наяву, как чуть не налетела на предмет, совершенно не характерный для лесной чащи. Некогда металлическая, а теперь проржавевшая до дыр бочка лежала на боку, наполовину погрузившись в землю.

Первую будто ударили палкой по голове, возвращая с небес на землю, — в глаза сразу бросилась форма бочки, сильно похожая на те, что грузились в космоплан перед полетом. Точку в вопросе поставили следы маркировки желтой краской, в которой можно было распознать треугольник с вписанным кругом.

«Отрава!» — первое, что пришло ей в еще плохо соображающую голову. Но ощущения свидетельствовали об обратном. Она еще никогда не чувствовала себя так прекрасно! Разум вступил в конфликт с чувствами. Можно было, конечно, предположить, что пестициды на человека действуют иначе, чем на инсектоидов, но в такое верилось с трудом.

Тем не менее, Первая насторожилась и по-быстрому покинула поляну, зажав нос. Под кронами деревьев она глубоко вдохнула несколько раз, чувствуя, как начинает кружиться голова. «Ерунда, со временем пройдет», — отмахнулась она и побыстрее пошагала прочь. Однако, не пройдя и сотню метров, у нее началась жуткая головная боль. Такая, что пришлось остановиться и сесть на землю, сжимая виски руками.

Пик боли прошел через несколько минут, но они показались девушке вечностью. Глаза слезились от боли, голова налилась металлом и казалось, что в нее собралась вся кровь и вот-вот разорвет своим давлением. Ей казалось, что смерть неминуема, продлись боль чуть дольше.

Еще через пять минут боль бесследно исчезла и, если бы не пережитые только что ощущения, Первая никогда не поверила бы, что только что готова была прощаться с жизнью. Сочетание странных чувств, вызванных поначалу, и кошмарного последействия наводило на неприятные вопросы. Хорошо было в Мерате — можно было задать вопрос Артике или «воротничку», а кого спросить теперь? Приходиться соображать самой.

Последняя мысль так поразила Первую, что она остановилась и несколько раз повторила ее вслух. До этого момента как-то не было времени осознать в полной мере, что она осталась абсолютно одна, а теперь хотелось даже заплакать от того, что оказалась один на один с миром, явно недружелюбным к чужакам.

Чтобы сбить подползающую тоску, девушка ускорила шаг, не особо разбирая куда идет. На ее счастье, спереди потянуло запахом костра, и теперь уже она просто перебирала ногами, держа нос по ветру. Вскоре показался небольшой просвет, а в нем можно было рассмотреть молодого парнишку, колдующего около черного от копоти котелка.

Костра было не видно и котелок, казалось, стоит на земле. Тогда откуда дым? Первая замерла и решила не приближаться, пока во всем не разберется.

Разгадка оказалась проста. Костер тлел в вырытой ямке, практически не видимый со стороны. Только иногда вырывающиеся языки пламени и поднимающийся от них дым выдавали его местоположение.

Тот, кто помешивал в котелке ложкой, явно не хотел, чтобы его заметили издалека, ведь огонь виден чуть ли не за километр, особенно ночью.

Выйдя сюда до встречи бандой Кабана, Первая бы удивилась такой осторожности и подумала бы о плохом, но теперь она подумала, что поступила бы также, доводись ей развести костер.

Парень не внушал ей чувство опасности. Даже пятнистые штаны, которые она начала считать вызывающей подозрение приметой, были слишком затерты и больше походили на рабочую одежду, чем на армейскую амуницию. Линялая водолазка сидела на нем мешком и сейчас трудно было сказать какого она цвета — коричневого или зеленого, но то, что раньше была однотонной — это факт.

Была в его действиях какая-то спокойная деловитость, свойственная человеку, привыкшему рассчитывать только на себя. Это косвенно намекало, что здесь он один, а, значит, сюрпризов с неожиданными гостями не предвиделось.

Поправив чехол так, чтобы в случае чего пилум быстро оказался в руках, Первая вышла из-за скрывающих ее еловых веток и покашляла.

Реакция парня ей понравилась. Он вздрогнул, но не испугался. Спокойно пожелал доброго дня и пригласил к костру:

— Ты как раз вовремя, уха почти готова. Меня Эвларом зовут.

— Рита, — не задумываясь ответил Первая, удивляясь, насколько это имя стало для нее родным. «Значит, так тому и быть», — подумала она про себя.

— Это у тебя, случайно, не удочка? Там, в чехле, — Эвлар показал взглядом на выглядывающий у нее над плечом кончик из черного материала. — Я, вот, на рыбалку выбрался.

— Нет, — смутилась девушка. — Это так… Для охоты…

— Лук что ли?

— Копье.

— Копье? — Эвлар рассмеялся. — И какого же зверя ты им забила?

— Так… Кабана одного. И двух… подсвинок.

Парень поперхнулся и посмотрел на девушку с подозрением, но ничего не сказал. Он повернулся к котелку и зачерпнул варево ложкой. Подул и попробовал на вкус.

— Готово! Помоги-ка…

Вдвоем они сняли котелок и поставили на землю. Эвлар протянул ложку Первой:

— Пробуй. Прости, на компанию не рассчитывал, поэтому будем хлебать по очереди, сначала ты, потом я.

Прозвучало весьма великодушно и это девушке понравилось. Она зачерпнула ложкой из котелка и поднесла ко рту. Горячая жидкость сильно пахла рыбой, но была вполне съедобна. Вкус был весьма непривычный и нельзя было сказать, что он пришелся ей по душе. Когда первый голод прошел, Первая с благодарность отдала ложку, сказав, что сегодня она совсем не голодная.

Сколько потом Эвлар не нахваливал рыбу и навар, она лишь улыбалась и благодарила в ответ.

— Утром она будет еще вкуснее, — пообещал он, — вот увидишь.

— Я не собираюсь оставаться здесь до утра. Мне нужно срочно в город.

— А мне нет. Тем более, что через час стемнеет, и по ночному лесу гулять будет только сумасшедший. Хотя, судя по твоему прикиду, ты вполне можешь это себе позволить.

— Чем тебе не нравится мой прикид?

— Слишком легкомысленный для леса.

— Я здесь оказалась совершенно случайно и ничего не помню. Слышал взрыв над лесом в той стороне? — Первая махнула рукой в сторону, откуда пришла.

— Ты хочешь сказать, что летела на скиме и он взорвался?

— Да, точно, на скиме! — обрадовалась девушка. Прозвучавшее знакомое название всколыхнуло утихшие было надежды на возвращение домой, и у нее непроизвольно вырвалось: — Ты не знаешь, в какой стороне Мерат?

— А что это такое?

Первая всмотрелась в лицо Эвлара, надеясь, что он шутит, но… Вспыхнувшие было надежды погасли, затушенные холодом простого вопроса.

— Я хотела сказать Родень, — упавшим голосом поправилась она.

— Знаю. Что толку? На ночь глядя я никуда не пойду и тебе не советую. Ложись спать, а утром иди куда хочешь. В шалаше места для двоих хватит.

— Я лучше здесь, у костра.

— Ну и сиди себе, — обиделся парень. — Я как лучше хотел!

Первой не хотелось платить обидой за гостеприимство, и она нашла веский повод для отказа:

— Не обижайся, просто кто-то должен дежурить ночью.

— В этом есть резон, — Эвлар успокоился так же быстро, как вспыхнул. — Тогда ты дежурь до полуночи, а вторую половину я. У меня будильник, — он показал запястье с часами на блестящем браслете.

Зеленый холм из накиданных друг на друга веток в нескольких шагах от костра оказался тем самым шалашом, о котором шла речь. Парень скрылся там, оставив девушку один на один с подступающей темнотой. А ночь ее пугала. Это не темнота в Мерате, подсвеченная во всех углах и играющая разноцветными огнями, это была абсолютная чернота, навалившаяся, кажется, прямо на голову не пропускающим свет мешком.

Луна светила едва, проступая бледным пятном сквозь затянутое облаками небо. Такое тоже не бывало в Мерате — купол позволял регулировать погоду по настроению жителей и, насколько помнила Первая свое время, над Маратом почти всегда синело чистое небо и светило солнце.

В наступившей ночной тишине каждый шорох, крик невидимой птицы или зверя вызывал тревогу, заставляющую всматриваться до боли в глазах в темноту. Сначала Первая не находила себе места, но, со временем, острота ощущений притупилась, и она начала слегка дремать, положив голову на руки, обхватившие копье. И даже не услышала, как подошел Эвлар.

— Моя очередь, — произнес он зевая. — Иди, я освободил место.

Доковыляв по памяти до шалаша, девушка провалилась в глубокий сон, из которого вынырнула, разбуженная первыми солнечными лучам.

Занимающийся день развеял все тревоги и мир заиграл красками, вселяя необъяснимую радость. Взлохматив короткие волосы, Первая выбралась из шалаша и потянулась. Душа отозвалась на щебет утренних птиц звуками знакомых мелодий. Хотелось петь и девушка, незаметно для себя, начала мурлыкать под нос что-то веселое.

Вспомнив про Эвлара, она насторожилась, не обнаружив его рядом с прогоревшим костром. Подойдя поближе, она почувствовала, что наступила ногой во что-то липкое. К ее удивлению, это оказалась вчерашняя уха, вывернутая из котелка. Последнего нигде не было видно. Это озадачило Первую. Эвлар сбежал ночью, прихватив самое ценное? Зачем было выливать наваристый бульон? Не проще было бы прихватить его с собой? Она представила его, бредущего в темноте и помотала головой — в чем-чем, а насчет безыдейности ночных прогулок парень был прав. Тогда что случилось?

Первая в задумчивости стала бродить по округе и почувствовала едва уловимый, но хорошо запомнившийся пряный аромат. Немного покружив, ведомая запахом, она вышла на опрокинутый котелок и лежащее рядом с ним тело. Запах шел как раз от вытекшей из котелка субстанции, никак не напоминающей прежнюю уху.

Даже запахом это назвать было трудно. Терпкая, приторно-слащавая вонь разливалась вокруг, сжимая в спазмах горло и заставляя слезиться глаза. Первая перевернула Эвлара, чтобы хотя бы убедиться, что он жив. От рвотных масс, в которых покоилось его лицо, ее чуть не стошнило саму. Поняв, что если тотчас отсюда не уйдет, то ляжет рядом, она схватила парня за ноги и потащила волоком как можно дальше отсюда. Направление выбирать не приходилось, лишь бы была возможность свободно протащить тело по чистому от сухостоя и кустов месту.

Через сотню шагов она выдохлась. Но и о запахе теперь напоминала лишь пропитавшаяся им одежда. Первая сорвала с себя куртку и хотела бросить на землю, как из ее кармана вывалился блистер с тюбиком антидота.

Сейчас она пожалела, что не стала слушать Кристу о способе применения на первый взгляд простого прибора. Как в этом разобраться самой? Первая разорвала пленку и подумала, что это самое простое, что она может. Рассердившись на себя за глупую мысль, она повертела в руках тюбик и вспомнила, как что-то похожее было в руках солдата из команды Сэма. Коваль, кажется его звали…

Перевернув тюбик красной риской вниз, Первая сильно ударила лежащее кулем тело пониже спины. Судя по сухому остатку, антидот куда-то был впрыснут. Ей очень хотелось, чтобы это была мышца. А сейчас оставалось только ждать.

Ждать, как оказалось, пришлось недолго. Не прошло и минуты, как парень повертел головой, явно не понимая, где находится, приподнялся и попытался сфокусироваться на девушке.

— Ты кто? — наконец выдал он, не в силах поймать разбегающиеся мысли.

— А ты?

Неожиданный поворот вопроса явно поставил парня в тупик. Он помолчал, на его лоб набежали морщинки, символизируя напряженную работу мозговых извилин.

— Ты обломала мне кайф! — наконец понял он, узрев в руках девушки знакомый тюбик с красной маркировкой.

— Я тебя спасла от ломки. Знаешь сколько антидот стоит? Не меньше тысячи монет!

— Я тебя не просил! Да кто ты такая, чтобы так поступать и что тебе нужно?

— Мне нужно попасть в Родень. И ты меня туда приведешь, даже если бы мне пришлось тащить тебя силой.

— Только попробуй! — вскипел Эвлар и попытался вскочить на ноги, но Первая толкнула его ладонью в лоб, и он со стоном повалился на землю.

Ярость его быстро улетучилась и теперь на земле сидел беспомощный жалкий человечек, сжимая голову руками.

— Посмотри, во что ты превратился, даже встать толком не можешь! Ты обращаешь свою жизнь в суррогат, и тело перестает слушаться тебя, понимая, что оно тебе становится обузой.

— Да что ты понимаешь в жизни! Может быть именно там моя настоящая жизнь, а суррогат вокруг. Ты, этот лес, город, люди с их никчемной суетой и пустыми заботами, бесконечное безденежье…

— Тебе еще расплакаться не хватало для убедительности. Хочешь понять где реальность, а где нет? Вот, получай! — Первая пнула его носком ботинка, потом еще раз. — Еще?

— Ай, больно же! Прекращай!

— Реальность — это то, что дано нам в ощущениях, а не в видениях. Чувствуешь боль? Это и есть жизнь.

— В гробу я видел такую жизнь, если она постоянная боль.

— Не постоянная, конечно. Но без нее нет победы. У тебя есть цель в жизни, мечта?

— Конечно. Стать чиновником и ничего не делать.

— Хмм… Ну так ничего и не делай.

— А жить на что? А еще хата нужна и мобиль, а лучше ским, комп нормальный, шмотки… Да мало ли чего от жизни надо!

— На халяву?

— В чиновники попасть тоже надо суметь… А-а-а, понял! То есть ты хочешь сказать, что «ноу пэйн ноу гейм», так? Только вот жизнь — это не игра. Если уж сравнивать с чем-то понятным, то это скорее покер. У кого-то «флеш», у другого «стрит», у кого-то еще круче, но у большинства на руках мусор, а все делают вид, что им прет карта. Только побеждают единицы, те, кто заранее отложил себе нужную масть. Как такое бывает? Я тебе расскажу одну историю, и ты все поймешь.

У меня, между прочим, приличное техническое образование и занимался я тем, что чинил мобили и скимы. Поднаторел в этом деле настолько, что с приятелями начали собирать мобили из старой рухляди, лепя из старого хлама вполне приличную технику. Выходило неплохо. Пока мы промышляли по мелочи, все у нас получалось, жили припеваючи. Но ведь человек натура творческая и хочется большего. А у меня была мечта — собирать скимы. Тут уже другие деньги и бизнес другого уровня.

Не поняли мы это сразу. Ну нам и объяснили. Сначала вежливые люди в пиджаках с галстуками, потом инспекторы всякие, а потом и полиция. Теперь ни денег у меня, ни работы. Хорошо, что из квартирки хозяин не выкинул, все надеется, что долг отдам. Какая же тут игра, если шулеры при власти?

А с работой в Родене туго. Если не пашешь на богатеев типа Миллера или на всяких бандюков, вроде Папаши Джонса, проведешь жизнь в нищете.

Мир так устроен, что выше установленной планки не прыгнешь. А устанавливают ее те, кто имеет власть. И как перетерпеть эту боль? Эх, да что что я говорю, тебе ведь этого не понять. Из богатеньких, небось, будешь, а у таких с рождения все в шоколаде.

Эвллар сплюнул в сторону и снова закрыл голову руками. Его слова показались Первой обидными. Судя по тону, богатым в его обществе было быть нехорошо. По крайней мере так считали те, кто деньгами был обделен.

— Это почему ты так решил? — прервала она наступившее молчание. — Денег ваших у меня нет, а если ты про антидот, так его мне подарили.

— Ага, что-то мне никто ничего такого не дарит. Денег у нее нет… Да у тебя по лицу видно, что не из работяг. Да и… красивая ты. Такие быстро место в жизни находят.

Слова парня для нее были странными и, если бы не время и место, можно было бы назвать приятными. Ее иногда хвалили, за спортивные успехи, за учебу. Ругали за то же самое. Но, с точки зрения чувственного восприятия на нее никто не смотрел, разве что Саша… Да и то, ценил он в ней, скорее, не женское начало, а благодарного слушателя.

Ей захотелось чем-нибудь помочь парню, потерявшему интерес к жизни. Спорить с ним было бесполезно. Разве что убедить в чем-то или… Подарить мечту!

— А если тебе скажу, что я знаю место, где ты сможешь собрать самый настоящий ским. При этом не простой, а с возможностью полета в стратосфере?

Первой пришло на ум, что там, где корабль упал на землю, можно будет наскрести хоть что-то для примитивной поделки. Это же был большой космоплан, а не какой-то задрипанный ским. Лара говорила об усиленной защите, ремонтном контуре и запасных электронных блоках. Должно же было хоть что-то уцелеть.

Первая подумала, что, возможно, она обманывает парня, подарив ему нечто несбыточное. Но это была ложь во спасение. По крайней мере, он себя чем-то займет.

— Откуда тебе про это знать? — Эвлар теперь смотрел на девушку с подозрением. — Ты меня обманываешь?

— Ты же сам сказал, что я богатенькая, верно? Значит про ским у меня ты не сомневаешься? Так вот что я тебе скажу: разбился он во время прогулки, и я теперь выбираюсь в город. Слышал громкий звук над лесом? Вон там, — Первая наугад махнула рукой.

— Хм… Слышал, конечно, не глухой. Вот оно, значит, что… Ским большой был? Что рвануло, топливо? Гибрид был, значит? Сколько двигателей? Какая система привода управления, ручная?

— Что ты от меня хочешь? Я в технике ни в зуб ногой.

— Это не страшно, главное, что в ней соображаю я. Нам бы только до места крушения добраться. Но, сначала в город. Без инструмента никак. Пару инструкций еще прихватить… Пошли, не будем терять времени!

Эвлар преображался на глазах. Если еще минуту назад он олицетворял полную безнадегу, то теперь лучился жизненной энергий и уже был весь в нетерпении.

— В город так в город, — кивнула Первая, — только отмойся сначала. С таким, как ты сейчас, я и шага не сделаю.