Чёрные земли

Глава десятая

В борделях мне бывать доводилось. Так уж вышло, что образ жизни не способствовал обзаведению семьёй, а природа требовала своё. Но чаще всего мне приходилось довольствоваться заведениями среднего пошиба, такими, куда не пускают только откровенных бродяг. Ну и работницы там соответствующие, такие, что либо с голодухи можно позариться, либо в состоянии сильного опьянения. Со мной чаще было последнее.

Здесь всё было иначе. Этот дом даже борделем старались не называть. Просто заведение госпожи Фелиции. Ходили слухи, что Фелиция эта, местная бордель-маман, происходит из какого-то дворянского рода, потому и зовётся строго по имени, чтобы, значит, фамилию не полоскать. Но это всё фигня, как поведал нам Гловер, дама эта — обычная проститутка, только умная, грамотная и умеющая видеть прибыль и перспективу. Несколько лет работы, пара удачных моментов, помощь благодарного клиента, — и вот она уже продаёт не своё тело, а чужие. А ещё несколько лет грамотного менеджмента привели к расцвету бизнеса и процветанию самой Фелиции.

А дом внушал. Здание в три этажа, расположенное, пусть и не в центре, но очень близко к нему. Я с удивлением узнал, что тут есть даже подземная парковка. Да, не удивляйтесь, часто услугами работниц пользуются люди известные. Члены парламента, какие-нибудь чиновники, просто богатые люди, промышленники и торговцы. И что же, прикажете им всем заходить в заведение пешком, на глазах у толпы? Нет же, они доедут сюда в закрытом экипаже, вылезут под землёй и спокойно поднимутся наверх. И видеть их будут только те, кто должен. Это обстоятельство радовало, либо работники госпожи Фелиции совсем не стучат, либо стучат только на самый верх, где никому в голову не придёт шантажировать посетителей.

Мы вошли через центральный вход, поскольку репутацию нашу испортить было сложно. Гловер, конечно, дворянин, но бывший, а его репутация загублена давно и прочно. А уж нам троим вовсе терять нечего. Поначалу на нас обратил внимание вышибала, мол, какого беса вам тут надо, у нас приличное заведение.

Это был довольно молодой парень, высокий, крепкий и очень наглый. Допускаю, что большинство посетителей тут вели себя прилично, а редких дебоширов мог успокоить и такой вот сотрудник ЧОПа. Но навстречу ему вышел Хорт.

— Парень, ты чего-то не понял? — спросил он, глядя в глаза охранника. — Мы отдыхать пришли, зови хозяйку, и пусть накрывают на стол.

Охранник, не меняя наглого выражения лица, сейчас явно просчитывал ход возможного столкновения. Потом пришёл к простому умозаключению, что после столкновения с таким, как Хорт, от него мало что останется, выражение лица его слегка поменялось, он открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут в разговор вмешался Гловер.

— Прекратите оба, мы ведь цивилизованные люди, а ты, парень, как тебя зовут?

— Эдвард, — буркнул тот, но даже так чувствовалось, что свои позиции он сдал.

— Так вот, Эдвард, мы пришли в ваше заведение именно потому, что оно приличное, здесь красивые девки и вкусная выпивка. А ещё здесь есть замечательная хозяйка, с которой я знаком лично. Будет лучше, если ты позовёшь её, а мы, так и быть, постоим здесь и подождём.

Эдвард криво улыбнулся, Гловер подкинул ему отличный способ сохранить лицо.

— Как представить?

— Скажи, что пришёл… Гловер, просто Гловер, она поймёт. Я её старый друг.

Кивнув, он отправился вверх по лестнице. Вернулся он довольно быстро. Теперь с ним была миловидная женщина небольшого роста. Не знаю, сколько ей лет по паспорту, даже с учётом магического омоложения, но выглядела лет на тридцать пять-сорок, при этом обладала достаточно стройной фигурой, которую не могло скрыть даже пышное платье. На содержательницу публичного дома она нисколько не походила, скорее, жена респектабельного господина и мать семейства. Косметики минимум, стрижка довольно короткая, что в этом обществе редкость, а волосы, хоть и красиво уложены, не заправлены ни в какой головной убор, что является нарушением приличий. Впрочем, здесь ведь бордель, а потому приличия не в ходу.

— Гловер, мальчик мой, как ты повзрослел, — Фелиция расплылась в улыбке. — Сколько тебя здесь не было? Год?

— Почти два, — Гловер пожал плечами. — У меня были дела.

— И дела эти идут хорошо, — заметила женщина, — раз ты до сих пор не на каторге.

Они подошли друг к другу, после чего Фелиция одарила парня смачным поцелуем. Явно давно знакомы и в хороших отношениях.

— Каторга, как и эшафот, ходят за мной по пятам, — признался Гловер. — Но здесь и сейчас я и мои друзья хотели бы хорошо отдохнуть. Деньги для этого есть, а вот времени может не хватить. Хотелось бы получить максимум удовольствия в короткие сроки.

— Зная тебя, я нисколько не сомневаюсь, что ты явился сюда с тугим кошельком, — Фелиция отстранилась и погладила его по гладко выбритой щеке. — Тебе просто гордость не позволит получать удовольствия в долг. Что же, все удовольствия этого дома к вашим услугам, если средства действительно позволяют, предлагаю вам взять в аренду третий этаж, располагайтесь там, а я распоряжусь насчёт всего остального. Девушки, закуска, выпивка.

— А другие клиенты? — я позволил себе вклиниться в разговор, не хотелось бы конфликтов на ровном месте, чего доброго, полиция приедет, начнут выяснять личности и… — Мы не будем мешать?

— Даже если бы дом был наполнен клиентами, я бы нашла для вас место, — Фелиция обладала каким-то природным талантом располагать к себе, вот и сейчас, когда она одарила меня своим взглядом, я почувствовал какую-то теплоту. Хотелось подольше оставаться в её обществе. — Но именно сейчас, из-за неурядиц в столице, многие клиенты — я имею в виду состоятельных — предпочли разъехаться по загородным имениям. Помещения простаивают, девушки коротают время за разговорами и чтением книг. Прибыль моя упала, едва хватит оплатить счета и аренду здания.

Поблагодарив Фелицию за гостеприимство, мы отправились на третий этаж. Тут, надо сказать, было красиво. Имелся большой зал, где стоял стол, а к нему придвигались диванчики. Такую мебель можно использовать в качестве сидения, а можно, если возникнет такая необходимость, пристроиться горизонтально, чтобы предаваться любви, не отрываясь от банкета. Для тех, кто стеснялся совокупляться на виду у собутыльников, имелись альковы, где широкая кровать занавешивалась плотными шторами, а в нескольких комнатах имелись двери, для большего уединения. Имелись тут и помещения для водных процедур, даже какое-то подобие бани, правда, не очень горячая с очень влажным воздухом, вроде турецкого хамама. Имелся душ, две больших бронзовых ванны и небольшая бочка с прохладной водой, где можно было охладиться. И все эти удобства не нуждались в подливании горячей воды, столица была островком цивилизации с водопроводом и канализацией.

Стоило нам сбросить верхнюю одежду и присесть за большой стол, где при желании можно было разместить три десятка человек, как двери в зал открылись и внутрь вошли три девушки. Молодые, красивые, с дежурными улыбками на лицах. Из одежды на них были только кружевные панталоны и чулки. Грудь выставлена напоказ, явно чтобы испытывать терпение клиентов. Но мы, к счастью, терпением не обижены, возраст далеко не юный, а потому не кинулись в атаку, хотя я с удовлетворением отметил, что организм на женщин реагирует правильно.

На стол выставлялись обильные закуски, бокалы (кажется, хрустальные), столовые приборы. Одна из девушек вежливо поинтересовалась, какие напитки мы предпочитаем. Я и Виго выбрали коньяк, Гловер предпочёл игристое вино, а Хорт и вовсе потребовал пиво, правда, в большом количестве. Зная его, уверен, что малый процент алкоголя в напитке он компенсирует количеством, а потому пива потребуется по меньшей мере бочонок литров на двадцать.

Я мы начали отдыхать, пить старались медленно и больше закусывать, чтобы хватило времени на остальные удовольствия. Девушки быстро скинули свои нехитрые наряды и составили нам компанию, их было уже пять, так что Виго, как самый нетерпеливый, посадил рядом с собой сразу двух. А ещё он дымил сигарой, которую ему принесли на подносе вместе с пепельницей. Коллектив в массе своей был некурящий, но не возражали, дым был ароматный и его быстро вытягивало в открытое окно.

После первых возлияний пружина напряжения внутри меня стала расслабляться. Происходящее казалось идиотизмом, зная, что нас ищут, мы даже не пытались спрятаться, наоборот, выставлялись напоказ. И при этом всем четверым было абсолютно плевать, что в любой момент сюда могут вломиться полицейские, скрутить нас (сопротивляться аресту мы не планировали) и отволочь в тюрьму. В итоге, так всё и будет, вопрос был только в строках.

А потому я, опрокинув следующую стопочку коньяка, покрепче прижал к себе девушку пышных форм (тощие манекенщицы здесь пока не в моде), вдохнул запах её волос и окончательно расслабился. Беседа у нас не клеилась, не затем мы сюда пришли, чтобы трепаться, да и обсуждать дела при посторонних было сомнительной идеей.

А соратники мои всё более расходились, Виго расстегнул штаны и посадил на себя одну из девок, вторую при этом лениво лапал руками. Хорт подошёл к делу более тщательно, он свою пассию поднял на руки и отнёс на кровать. Как они там развлекались, я не видел, от девушки потребуется нехилая выносливость, если такой кабан взгромоздится сверху.

Не стал исключением и я, положив руку на голову девушки, я придал ей правильное направления, та склонилась и стала расстёгивать штаны. Вот так, а теперь забыться и ни о чём не думать. Но мысли в голову лезли, а коньяк отчего-то совсем не пьянил. А девушка старалась, как могла, сказывалась хорошая выучка, настолько хорошая, что всё могло закончиться прямо сейчас, после чего пришлось бы ждать второго захода.

Не закончилось. Волевым решением я остановил её и повёл в комнату, по дороге раздеваясь. Стремление получить удовольствие было таким сильным, что я даже не нагнулся, чтобы подобрать выпавший револьвер. Пусть лежит, завтра подберу, если не забуду. Легонько пнул его в сторону, чтобы никто не наступил и продолжил движение.

Кровать просто сияла свежим бельём, девушка благоухала то ли духами, то ли ароматным мылом, всё это кружило голову похлеще алкоголя. Не в силах больше ждать, я поставил её в позу креветки и совершил то, чего давно требовал организм. Усилия себя оправдали, а удовольствие на мгновение затуманило разум. В себя я пришёл, лёжа на спине всё в той же кровати, а работница секс-индустрии лежала рядом и гладила меня по груди.

Надо сказать, половой акт пошёл на пользу. В голове прояснилось, хмель улетучился, я почувствовал необыкновенный прилив сил и желание продолжать банкет. Подхватив девушку на руки (я, хоть и не Хорт, но тоже могу) я отправился за стол. Проходя мимо соседней комнаты, услышал кряхтение Хорта и жалобные стоны девушки. Оставалось только надеяться, что он её не раздавит.

За столом меня встретил Виго, он уже закончил с делами, временно отослал девок, прикрыл срам простынёй и теперь расслабленно потягивал коньяк из стакана с толстым дном. Отдельно замечу, что коньяк здесь куда крепче стандартных сорока процентов, так нет же, сидит и смакует, словно это чай. Хотя напиток отменный, нечего сказать. Я тоже плеснул себе из большой квадратной бутылки на полтора пальца и присел рядом. Тут же заметил, что Гловера не видно, а потом разглядел, что парень стоит на небольшом балкончике и беседует с Фелицией. Молодец, глядишь, информацию какую-то получит, в будущем пригодится. Может, и не будет ничего. Народ успокоится, заговорщики (если они вообще есть) одумаются, полиция прекратит облавы, а мы спокойно вернёмся в свой дом и продолжим своё ремесло. Руины ждут нас, а богатства там неисчислимы.

Тут вернулся Хорт, полностью голый, уставший, раскрасневшийся, словно его вот-вот ударит инсульт. Тяжко даются любовные подвиги, возраст и лишний вес дают о себе знать.

— Ты не сломал кровать? — заботливо поинтересовался Виго, раскуривая оставшуюся половинку сигары.

— Я на неё не ложился, — с этими словами Хорт налил из кувшина пиво в огромный бокал, объёмом чуть больше литра и начал жадно пить. Осушив ёмкость, он присел рядом с нами и продолжил: — мебель тут хлипкая, просто поставил девушку и пристроился сзади.

Тут вернулись Гловер и Фелиция, хозяйка присела к нам за стол, Хорт поискал, чем прикрыть срам, но махнул рукой.

— Ну, что, как вам в моём заведении? — ласковым голосом проговорила хозяйка.

— Просто замечательно, — ответил я за всех, — остаётся только надеяться, что хватит сил сполна воспользоваться вашим гостеприимством.

— Вы уж постарайтесь, а девушки приложат все усилия. Гловер мне тут кое-что рассказал, я сочувствую вашему положению, но помочь пока ничем не могу. Мои связи не простираются так далеко, чтобы повлиять на чиновников министерства. Могу только пообещать, что о вашем присутствии здесь полиция узнает в самую последнюю очередь. Впрочем, здесь не место деловым разговорам, Гловер, ты до сих пор не выбрал девушку?

— Фелиция, ты же знаешь… — начал он, проведя рукой по щеке хозяйки.

— Знаю, котик, всё знаю. Тебе хочется вспомнить свою юность, когда ты… Впрочем, мне эти воспоминания тоже доставляют некоторое удовольствие, идём.

Она взяла его за руку и, совершенно не стесняясь, расстегнула верхнюю половину платья, оголив прекрасной формы грудь. Только потом они удалились в одну из комнат, но даже там не стали закрывать дверь, видимо, Фелиции нравилось чужое внимание.

— Красивая баба, — заметил Виго, в очередной раз прикладываясь к стакану. — Девушки! Вы куда пропали? Нам срочно требуется помощь.

Отряд девушек, кажется, уже других (я не присматривался) вернулись к исполнению своих обязанностей. Ласки были приятны, вели себя они абсолютно раскованно, а я всё никак не мог расслабиться. Не хочу, даже со всеми этими пряниками, за которые приходится расплачиваться риском и лишениями в Черноте. Хочу сидеть в своей квартире, где есть электричество и горячая вода, тыкать в компьютер, принимать душ, когда захочу, ходить на работу и на тренировки, жениться, наконец, завести детей. А не вот это вот всё, как любили говорить в моём мире. От следующей порции коньяка меня потянуло на разговоры.

— Виго, скажи, а чем ты занимался раньше?

Снайпер поднял на меня удивлённые глаза. Он был слегка пьян, а работница секс-индустрии активно двигала головой под столом, что несколько сбивало его с мысли.

— Ну, был егерем.

— Охотником? Или солдатом?

— Не совсем, в мою задачу входило охранять охотничьи угодья на севере, в этом, как его, Велгере.

Однако, Велгер, насколько я помню местную географию, — это примерно как Камчатка у нас, не полуостров, но тоже отдалённая и почти изолированная область с небольшим населением. А ещё я слышал, что оттуда и началось изучение Черноты, само по себе, люди худо-бедно научились противостоять опасностям и приносить важные и ценные находки. Не знаю, как там сейчас, наверное, так же, как и здесь.

— А как попал сюда?

— Ну, охотничьи угодья располагались у самой границы Черноты. Нас подрядили сопровождать караваны на север, туда, к морю. Опасались, что твари нападут на… нет ведь секрета, что на реках там добывают золото?

— Слышал.

— Так вот, вывозили его по одному маршруту, там такие горы и… неважно, в нашу задачу входило сопроводить чиновника и пару солдат, чтобы на них никто не напал.

— И как? Успешно?

— Поначалу, да, а потом… это были не твари. Люди, какая-то банда, которая специально туда приехала. Дураки. Они думали сорвать большой куш, но с караваном никогда не возили больших партий, считали, что так будет безопасно, местные об этом знали, а вот эти…

— И чем закончилось?

— На нас напали, погибли все, выжил только я, откатился за камень и отстреливался. Положил двоих, ещё четверо ушли, прихватив золото. Парням помочь уже было нельзя, оставалось только догонять грабителей. Они планировали уйти по черноте. Там ведь она идёт узкой полосой, за день можно пересечь, при этом смельчаков, готовых преследовать их там, найдётся немного. А я пошёл. Догнал, убил всех, забрал золото и вернулся с ним в городок, откуда золото отправляли в столицу. А там меня арестовали. Пока я отсутствовал, какой-то чиновник с дерьмом вместо мозгов, организовал поиски, нашёл трупы людей и лошадей, а меня не нашёл. Сделал вывод, что грабитель — это я, завёл дело и объявил меня в розыск. А тут я явился сам. Потом разобрались, но для этого пришлось везти меня в столицу. Посмотрев, как люди живут здесь, я решил не возвращаться в свой медвежий угол, родственников у меня там не осталось, а держаться за свой старый домик не было никакого смысла. Поначалу я ходил в рейды один, а потом меня нашёл Гловер.

— Вот ведь, — Хорта история впечатлила. — Всегда так, государство нам не друг, и никогда им не было. Пытаешься вести себя, как честный человек, а получаешь…

Пиво у него закончилось, но Хорт не растерялся и налил в тот же бокал коньяк, прилично так налил, граммов сто пятьдесят, если не больше.

— А ты как стал рейдером? — спросил я.

— Я — человек рабочий, — с гордостью заявил Хорт. — Руки у меня растут из нужного места, слесарь я.

— А где работал?

— На кораблестроительном заводе, он у нас один.

— Слышал, и что?

— Семь лет назад там была большая забастовка, требовали себе зарплату побольше и ещё кое-что. Власти тогда испугались и отправили войска нас усмирять.

— Это называется забастовка? — ехидно спросил Виго.

— Ну, буянили немного, — признался Хорт, — мастеру морду набили. Мы, может быть, и разошлись бы сами, да только два пехотных полка решили нас поторопить. Стали крутить руки и бить прикладами. А когда принялись за меня, то…

— Можешь не объяснять, — сказал я.

— В общем, на суде меня обвиняли в том, что я сломал две казённых винтовки о спины их владельцев. На каторгу не попал, обошлись тюрьмой. Тогда известия до короля дошли, а Его Величество и призадумался, что вот, люди-то, военно-морскую, мать её так, мощь куют, а их так… В общем, всех простил и велел послабления выписать. Ну и меня, стало быть, из тюрьмы выпустили через полгода. А на завод я уже не пошёл. Отправился на юг, так как раз рейдеры появились. Я поначалу в кузнице местной работал, заодно рейдерам пушки чинил, они тогда ещё бедно жили, это сейчас у каждого ствол с магическим усилением, а тогда-то и кремнёвые мушкеты попадались. Ну и предложили, чего ты, мол, сидишь тут с молотком и отвёрткой, пойдём с нами, там деньги настоящие прямо под ногами лежат. С двумя группами ходил, они погибли, а я вот… слух ходил, что несчастье я приношу, но на нас не подействовало.

Он замолчал и залпом выпил коньяк.

— А ты сам? — спросил Виго. — То есть, мы слышали, что ты в порту работал, боксёром был, а потом к нам прибился. А в порт откуда попал?

— И акцент у тебя странный, никогда такого не слышал, — добавил Хорт, снова наливая коньяк. — А когда дела идут плохо, ты на своём языке ругаешься, смачно так, но непонятно.

— Вы в самом деле хотите это знать? — спросил я, алкоголь уже основательно затуманил мозги и меня потянуло на откровенность. — Там, откуда я родом, говорят: многие знания приносят многие печали.

— Мне уже интересно, — тут же оживился Виго. — Давай, расскажи нам, что ты — внебрачный сын короля, в детстве тебя увезли за границу, а ты вырос и вернулся, чтобы бороться за трон.

— Всё гораздо интереснее, — ухмыльнулся я. — И не так банально.

— Чего? — не понял Хорт.

— Я говорю: история моя куда интереснее, хоть я, конечно, и не сын короля. Так вот, слушайте. Виктор Терехов — моё настоящее имя, родился я тридцать четыре года назад в городе…

— Хорош болтать, давайте выпьем, — Гловер, довольно быстро управившись с хозяйкой заведения, незаметно подкрался и положил на плечо руку.

— Не сбивай его с мысли, — попробовал протестовать Хорт, — он только начал рассказывать историю.

— Пусть сбережёт её для тюрьмы, — мрачно сказал Гловер, наливая себе в стакан коньяк. — Там у нас будет много времени. А сейчас не время слушать байки, будем веселиться!

С этими словами он ухватил проходившую мимо девку и завалил её на диван. Мы последовали его примеру, алкоголь постепенно отнимал силы, а девки вовсю старались их восстановить. Всё закружилось в калейдоскопе, смазливые лица — выпивка — ванна с водой — сиськи — жопа — ещё одна — снова выпивка. Последним кадром, что мелькнул в угасающем сознании были огромные формы проститутки, в которые я уткнулся, стараясь не блевануть. Алкоголь уже просто не помещался внутри.

***

Пробуждение после попойки редко бывает приятным, впрочем, если сам праздник никуда не делся, то можно заставить себя встать, доползти до стола, влить в пересохшее горло кружку ледяного пива, а потом начать праздновать снова. А если в пределах досягаемости есть красивые девки, то пробуждение с их помощью и вовсе можно назвать приятным.

Увы. В этот раз я проснулся иначе. Над ухом щёлкнул взводимый курок револьвера, а холодное дуло уткнулось мне куда-то за ухо. Нет, я этого ожидал, но не думал, что всё случится так скоро. Открывать глаза не хотелось, но я заставил себя это сделать. Луч света был неприятен, но, вопреки ожиданиям, не вызвал головной боли. Объяснялось всё просто: я по-прежнему был пьян. Вчерашняя доза коньяка была близка к смертельной, но, к счастью, усвоился он не целиком, часть спирта всё ещё находилась в пищеварительном тракте, откуда продолжала отравлять мой организм.

Когда я встал и смог хоть как-то сфокусировать глаза на собеседнике, перед ними возник немного расплывчатый образ худого человека в плаще и шляпе, который по-прежнему целился в меня из револьвера. А за спиной его стояли двое в полицейской форме с карабинами. Приплыли.

— Я арестован? — говорил я с трудом, глотка пересохла.

— Именно так, — спокойно заявил человек в шляпе. — Виктор Терехов, вы обвиняетесь в совершении тяжких преступлений. Извольте одеться и проследовать с нами.

Гуманизм полиции простирался необыкновенно широко. Они позволили нам одеться, а потом даже разрешили выпить по кружке пива, благо для этого идти никуда не нужно. Зря, конечно, теперь нас допросить можно будет только завтра. Одежду тщательно осмотрели, отобрав револьверы и ножи. При этом мы успели перекинуться парой фраз.

— Деньги все пропили? — спросил я шёпотом у Гловера.

Он покачал головой.

— Двести фунтов с небольшим.

— А остальные?

— Хм, — только и ответил он, после чего, опрокинув остатки пива в рот, застегнул пиджак и встал перед офицером. — Я готов.

Этот его ответ меня слегка обнадёжил. Кто-кто, а такой пройдоха точно сумеет припрятать деньги от полиции. Вздохнув, я тоже отправился в автозак на конной тяге.