Чёрные сердца

Глава 25 Насильник

Ник забрался в кузов грузовика, держась настороже.

Он оставил Солоника в передней кабине.

Он говорил себе, что у него есть на то весомые причины.

Им нужно оставить кого-то стоять на шухере. Они не могли просто отключиться, когда за ними никто не присматривал. Ник, наверное, не уснёт, но он хотел отключить разум, отдохнуть.

А ещё на улице стоял день. Ему надо оставаться в помещении как минимум десять часов или около того. Солоник был совершенно логичным кандидатом на должность сторожа; ему нужно было, чтобы Солоник присмотрел за Джемом, который сказал, что до сих пор чувствует себя уставшим и хочет поспать ещё несколько часов прежде, чем дать Солонику возможность отрубиться.

В любом случае, Ник не хотел, чтобы Солоник находился здесь, в кузове, с ними.

Он не доверял Солонику в том, что он будет вести себя хорошо, пока сам Ник будет отдыхать. Он сомневался, что станет спать (вампиры обычно не спали), но он ранее уже засыпал, когда был с Джемом.

Это было не так давно, и Ник не хотел рисковать.

Он не хотел идти на ещё один риск — что он проснётся и увидит, как Солоник душит Джема во сне… или пытается трахнуть Ника, пока тот спит, если уж на то пошло.

Джем попросил его лечь с ним в кузове грузовика, иначе Ник просто припарковал бы грузовик где-нибудь в здании и позволил себе расслабиться на водительском месте в кабине.

Однако он ухватился за возможность лечь сзади с Джемом.

Теперь он задавался вопросом, зачем он это сделал.

Он не был уверен, что готов дать на это ответ.

Вместо этого он выбросил всё из головы, забрался в кузов рядом с Джемом и лёг поверх спального мешка, который видящий распаковал и расстелил на полу кузова. Он устроился на спине и положил руки на живот, уставившись в крышу грузовика.

Они завершили предварительную разведку до восхода солнца.

Они нашли здание, которое показалось Нику тем самым.

Здание было старым. Размерами оно напоминало отель или, может, небольшой замок, его окружали леса, обнесённые забором с воротами. Территория была утыкана камерами наблюдения, сторожевыми собаками и вооружёнными охранниками с автоматическими винтовками.

Джем подтвердил, что само здание наполнено в основном людьми.

На них работала как минимум горстка видящих, но если внутри имелись вампиры, Джем не сумел их почувствовать. Он объяснил, как он искал вампиров, оценивая скорее то, где их не было, нежели то, где они были, но Ник так и не понял это до конца, да честно говоря, и не особенно пытался.

Он не хотел отыскивать дыры в том, что сказал ему Джем.

Теперь, когда они находились здесь, он вновь ощущал необходимость спешить.

Ему надо было вытащить оттуда Мири, и побыстрее.

Этот факт он тоже не ставил под сомнение.

— Тебе стоит поспать, — хмыкнул Джем, устраивая своё тело рядом с ним.

Ник повернул голову, затем слегка вздрогнул, увидев, как близко к нему находится лицо видящего. Он выдавил лёгкую улыбку, не позволяя себе отвернуться.

— Поэтому ты попросил меня лечь здесь, сзади? — фыркнул он. — Чтобы поспать?

— А зачем бы ещё я позвал тебя сюда? — спросил Джем.

Он произнёс эти слова нейтрально, но Ник ощутил, как что-то в его сознании вздрогнуло во второй раз.

В этот раз он отвернулся.

Он посмотрел в потолок кузова грузовика, нависающий над ним.

— Я думал, может, ты хочешь обсудить планы, — ворчливо произнёс Ник. — На эту ночь. Я посчитал, что ты не станешь спать весь день. Поскольку мы выдвигаемся этой ночью… в крайнем случае, завтрашней ночью… то у нас мало времени. Ну. При условии, что ты согласен выдвигаться так быстро.

Он повернул голову, снова посмотрев на видящего.

— Я хочу сделать это сегодня ночью, — добавил он. — Я не думаю, что нам стоит ждать.

Даледжем кивнул, и выражение его лица по-прежнему оставалось непроницаемым.

— Ладно, — сказал он. — Если ты это чувствуешь, думаю, нам стоит довериться твоим ощущениям.

Ник кивнул, испытывая лёгкое облегчение.

Он знал, что выдвигаться так быстро — это чертовски беспечно. По правде говоря, он думал, что придётся приложить намного больше усилий, чтобы уговорить видящего на такое.

— Так что? — сказал Ник. — Нам стоит разработать план? Даже если это откровенно глупый план, в последнюю минуту набросанный на коленке?

— Нет, — Джем покачал головой.

— Нет? — Ник искоса посмотрел на него, слегка улыбаясь. — Отважно. Вообще без плана. Не уверен, то ли мне это нравится, то ли я просто испытываю облегчение, поскольку уже не я выгляжу спешащим и беспечным безумцем…

— Я не имел в виду, что нам не нужен план, — перебил Даледжем. — Я имел в виду, что не надо делать это сейчас. Мы поговорим об этом через несколько часов. Я хочу сначала поспать. Нормально поспать… а не скорчившись на сиденье грузовика. Я всегда дерьмово спал в дороге.

Ник кивнул.

— Ты же знаешь, что вампиры не спят, верно? — спросил он после небольшой паузы.

Джем фыркнул.

— Кому ты голову морочишь? Ты раньше дрых как булыжник. И ощущался ты тоже как булыжник. Я думал, ты мне лёгкие раздавишь…

— Это нетипично, — перебил Ник с предостережением в голосе.

Воцарилось молчание.

Затем Джем пожал плечами.

— А у тебя есть какие-то другие дела? — спросил он. — Спать приятнее вместе.

— Я не могу тебя согреть, — предостерёг Ник.

— Я в курсе, брат… по крайней мере, в том смысле, который подразумеваешь ты.

Услышав более явный неприличный намёк, Ник ощутил, как в его груди зарождается боль. Несколько секунд он лежал неподвижно, пытаясь решить, стоит ли ему что-то сказать. Несколько секунд он колебался, хоть и чувствовал, что Джем наблюдает за ним, наверняка забавляясь его молчанием.

— Я лишил тебя дара речи, — заметил видящий.

Ник повернул голову, хмуро посмотрев на него.

— Я хочу укусить тебя, — произнёс он жёстко. — Но я не стану этого делать. Ты это понимаешь. Так?

— А ты кусаешься во сне? — невозмутимо спросил Джем.

— Что? — Ник непонимающе уставился на него. — Нет.

— Так в чём проблема? Почему ты боишься полежать здесь, со мной?

Ник нахмурился, уставившись в потолок.

Он начал отвечать, затем остановился, закрыл рот и посмотрел на нависавшую над ним поверхность белого металла с разводами от воды.

Джем, лежавший рядом, испустил вздох.

Все дразнящие нотки ушли из его голоса.

— Честно говоря, брат, я думаю, что тебе стоит мне позволить. И даже несколько раз.

Ник повернул голову, уставившись на него.

— Позволить тебе? Позволить тебе что?

— Сделать тебе минет, — сказал Джем, и бровью не поведя. — Я полагаю, мастурбация не окажет такого же эффекта? У вампиров всё так же, как у людей и видящих, na? Близость — это часть процесса? Твоему виду важен не только физический акт, но и другие составляющие секса. В противном случае я просто могу оставить тебя наедине на некоторое время, но я думаю, что это мало тебе поможет.

Ник уставился на него. Он понятия не имел, что выражало его лицо.

Чувство, которое нахлынуло на него, было сродни ужасу.

— Нет, — сказал он без раздумий.

Подумав, он покачал головой.

— Нет. Ни за что, бл*дь.

Он продолжал таращиться на лицо Джема, ожидая, когда тот возьмёт назад свои слова, пояснит их каким-то образом, объявит, что это шутка.

Джем этого не сделал.

Зеленоглазый видящий просто наблюдал за Ником, слегка поджав губы и выгнув брови, словно его беспокоило то, что он видел на лице Ника.

— Эй, — позвал Джем, когда Ник не пошевелился.

Когда Ник не заговорил и даже перестал моргать, Джем стиснул его руку.

— Эй. Ник, — беспокойство в его голосе проступило и в глазах, смешиваясь с нежной твёрдостью. — Подумай об этом. Если всё пройдёт хорошо, завтра ты увидишь Мири. Лицом к лицу. Во плоти. Впервые с того инцидента на крыше.

Помедлив, когда Ник поморщился и отвернулся, Джем протянул руку, схватив его за волосы и вынуждая повернуться, посмотреть на него.

— …Ты правда думаешь, что усложнять вам обоим эту встречу — хорошая идея? — спросил Джем. — Ты думаешь, что это хорошая идея — оставлять себя подверженным такой реакции? Которая только усложнит всё для неё?

Он помедлил, глядя Нику в глаза.

— Ты хочешь поступить так с ней? Ты хочешь напугать её вот так? Зная, что она и так будет пи*дец как напугана твоим появлением?

Когда Ник продолжил смотреть в сторону, стиснув зубы, Джем слегка его встряхнул.

— Эй. Я не пытаюсь пытать тебя, брат. Но тебе надо посмотреть правде в лицо. Сейчас же. Пока мы не отправились туда.

Ник покачал головой.

— Нет. Не надо. Я думал, ты займёшься Мири. Я возьму на себя оборону. Буду сдерживать их, пока вы двое…

— Иисусе. Ты действительно настолько бредишь? Бл*дь, ты же понимаешь, насколько это нереалистично, да?

Ник посмотрел на него твёрдым взглядом.

— Я не приближусь к Мириам, — прорычал он. — Я не подойду к ней. Ты понимаешь? Я никогда не приближусь к ней, и уж тем более не прикоснусь к ней даже пальцем, бл*дь. Тот факт, что после всего, что ты увидел, ты думаешь, что я сделаю это или хотя бы испытаю соблазн сделать это…

— Ник. Успокойся. Я этого не говорил…

— И это после всего, что я показал тебе в той хижине… Господи Иисусе. Я никогда не перестану ненавидеть себя за это. Никогда. Я бы никогда не вынудил Мири иметь со мной дело. Я бы даже не зашёл внутрь этого долбаного здания, если бы у нас имелись варианты…

— Брат. Успокойся. Я знаю.

— Иди ты нах*й со своим «успокойся»! — взорвался Ник. — Ты не понимаешь. Не понимаешь. Иначе ты бы сейчас не вываливал на меня это дерьмо…

— Послушай меня! — прорычал Джем.

Его голос изменился, ударив по Нику иным образом, почти как вампирские чары. Ник осознал, что замер неподвижно, подчинившись этому голосу и даже не подумав, почему — просто закрыл рот и продолжил сердито смотреть на другого мужчину в тусклом освещении.

— Слушай, — раздражённо произнёс Джем. — Я беспокоюсь о том, как ты поведёшь себя там, понятно? Я беспокоюсь, что сейчас ты не осознаешь собственное психическое состояние. И я знаю, что это может прозвучать для тебя безумием, учитывая всё, что мы обсудили, но я беспокоюсь, что сейчас ты недостаточно вампир, чёрт подери. Завтра нам понадобится вампир… и я не хочу, чтобы вампир впервые за несколько месяцев слетел с катушек за десять минут до того, как окажется лицом к лицу с Мириам. Я беспокоюсь о ней, да… но я также беспокоюсь о тебе, мать твою!

Ник изумлённо уставился на него.

— Недостаточно вампир? — переспросил он. — Бл*дь, ты серьёзно?

— Ещё как серьёзно, черт подери! — рявкнул Джем. — Ты настолько похож на прежнего Ника, которым ты был до обращения, что даже я едва помню, что ты — не он. Я могу лишь представить, как это сбивает с толку тебя самого, чёрт подери. Не будь с нами Солоника, я сомневаюсь, что хоть один из нас помнил бы, кто ты, мать твою!

Когда Ник промолчал, он отпустил его волосы, а затем и руку.

Он отстранился от Ника, перекатившись на спину, и Ник невольно вздрогнул, заметив, что от утраты контакта его горло сильно сдавило.

— …Gaos, Ник, — Джем покачал головой, уставившись в крышу кузова. — Я бы сказал тебе отправиться сегодня ночью на охоту. Поохотиться на людей. Вспомнить, кто ты… но я обеспокоен, что мы уже прождали слишком долго. Я беспокоюсь, что ты можешь потерять контроль… и если это случится, если ты нечаянно убьёшь кого-то вместо того, чтобы просто покормиться, то ты никогда себя не простишь… и тогда мы вернёмся к исходной точке.

Ник издал презрительный звук.

— Иисусе. Кто тут ещё бредит, — прорычал он. — Бл*дь, Джем, я уже убийца. Я убивал много раз. Этот корабль уже уплыл, бл*дь. Всё кончено. Дело в шляпе. Я никогда больше не буду прежним, никогда…

— Хрень собачья! — рявкнул Джем, гневно посмотрев на него.

Его глаза блестели слишком ярко.

Те светло-зелёные радужки так блестели, что Ник умолк.

Он уставился на видящего, утратив дар речи.

— Я беспокоюсь, что ты себя убьёшь, — хрипло сказал Джем. — Бл*дь, я боюсь, что ты себя убьёшь, Ник. Я беспокоюсь, что сейчас ты оставляешь себя в живых только для того, чтобы помочь Мири…

— И что, бл*дь? — рявкнул Ник. — И что, если я использую это? Что, бл*дь, плохого в том, чтобы использовать это? Я же жив, так?

— Пока что, — парировал Джем, поворачивая голову, чтобы сердито посмотреть на него. — Что будет после этого, Ник? Что насчёт завтрашнего дня? Что насчёт того времени, когда мы вернём Мири Блэку? — его голос сделался холодным. — Или ты собирался позволить, чтобы Блэк позаботился об этой стороне вопроса?

Ник встретился с ним взглядом.

По какой-то причине от взгляда в эти светло-голубые глаза в его груди полыхнула жаркая злость. Он никогда не видел столько эмоций в глазах Джема. Когда он противился Джему в той хижине, когда он не «забыл, что он вампир», как выразился Джем, он пришёл бы в восторг от этой обнажённой уязвимости, от возможности, которой мог воспользоваться Ник-Вампир, чтобы пронзить этого мудака его же открытостью, прямо в сердце Джема.

Даже от одной лишь мысли об этом жёсткая боль в его груди усилилась.

— Блэк заслуживает этой возможности, — прорычал он. — С чего мне лишать его этого?

Джем покачал головой, сердито щёлкнув языком.

— Ты хочешь меня, — зло произнёс Джем. — Я знаю, что ты хочешь меня. Ты действительно будешь таким трусом, Ник? Мученичество ради Мири. Смерть от рук Блэка. И всё? Таков твой план на остаток твоей несчастной бл*дской жизни…?

Ник уставился на него, испытывая смесь ярости и неверия.

Но дело не только в этом.

Слова видящего причиняли боль.

Боль была гораздо сильнее, чем ему хотелось признаваться. Его слова ранили так сильно, что он на мгновение лишился дара речи, пусть в этот раз и по другой причине.

Как будто увидев что-то на лице Ника, Джем нахмурился. Он отвернулся от Ника и уставился обратно в металлический потолок кузова.

— А как же я, Ник? — сказал он, показывая одной рукой жест, который даже сейчас выглядел необъяснимо грациозным. Его странный акцент видящего, который всё ещё сбивал Ника с толку, сделался таким сильным, что Ник с трудом разбирал его слова. — …Я просто могу катиться нах*й, да? Мне не отведена роль в твоей дерьмовой лебединой песне мученика-самоубийцы? Да нахер меня. Так? Кому есть дело до того, что мне тоже не всё равно? Кому есть дело до дурацкого эмоционального видящего да?

Он повернул голову, сердито посмотрев на Ника с расстояния нескольких дюймов.

— Мне не всё равно, мать твою, — прорычал он.

Ник подпрыгнул, широко раскрыв глаза.

Джем этого почти не заметил.

— Мне не всё равно, — рявкнул он ещё громче. — А тебе до меня есть дело? Потому что раньше я думал, что есть. Я думал, что тебе не всё равно, Ник… и это говорит мне, что ты на самом деле такой эгоистичный трус, чёрт тебя дери, что убьёшь себя, лишь бы избегать каких бы то ни было чувств. Это говорит мне, что ничто из того, что мы сделали вместе, тебе вообще не помогло. После всего этого ты по-прежнему бежишь от проблем. Ты по-прежнему бежишь от шанса загладить вину по-настоящему… тяжёлым путём… тем путём, который требует многих лет, иногда десятков лет, а не просто нескольких месяцев терапии или нескольких сотен «мне-так-жаль», или приятных катарсических моментов в бл*дском пространстве…

— Я ненавижу себя! — рявкнул Ник. — Я ненавижу себя, бл*дь! Ты реально этого не понимаешь?

— Конечно, я понимаю! — заорал Джем в ответ. — Ты думаешь, ты единственный в мире, кто чувствует себя таким образом? Почему, чёрт подери, мы так хорошо друг друга понимаем, как думаешь?

Когда Ник вздрогнул, Даледжем стиснул зубы.

— Я знаю, ты не в курсе моего прошлого, — произнёс видящий, снова жестикулируя и сурово поджимая губы. — Я знаю, что тебе мало что известно обо мне, Ник, и не только потому, что ты не спрашивал… но ты же не тупой, бл*дь, Ник. Ты действительно будешь притворяться, будто не заметил, что нас объединяет?

Ник открыл рот, чтобы ответить.

Он остановил себя и закрыл рот обратно.

Он хотел отрицать слова видящего. Он хотел притвориться, будто не заметил. Будто не по этой причине он избегал задавать видящему какие-то вопросы о нём.

Ощущая, как эта боль в его груди усиливается, он стиснул зубы.

— Ладно, — прорычал он. — Ладно. Отсоси мне. Без разницы. Делай, что хочешь. Если ты думаешь, что от этого Мириам будет безопаснее со мной, тогда делай это.

Теперь пришла очередь Джема сверлить его пристальным взглядом.

— Ты теперь и это сведёшь к мученичеству? — произнёс он, и в его жёстком тоне звучало неверие. — Gaos. Ты делаешь из меня насильника, подобного тебе самому? Вот чего ты хочешь, Ник? Чтобы я разделил это бремя с тобой?

Ник ещё сильнее стиснул челюсти.

Это причинило боль.

Это причинило охеренную боль.

Он не хотел думать о том, насколько больнее было слышать это от Джема.

Он не заметил, что закрыл глаза. Он и не знал, что закрыл их, пока не поднял веки…

Он не делал этого, пока не ощутил руки Джема на своём ремне.

Он повернулся, скользнув в сторону как змея, поразив самого себя — одной лишь манерой своих движений он, как и сказал Джем, напомнил себе, что он вампир. Он забыл. Он хотел забыть, так что он действительно почти забыл. Он делал именно то, в чём обвинял его Джем… отстранялся от самого себя, на каком-то уровне притворялся, что этого никогда и не происходило. Притворялся, что весь этот эпизод его жизни был сном, который приснился кому-то другому, принадлежал кому-то другому.

Эта мысль вызвала столь интенсивную боль в груди, что он хрипло ахнул.

Ему не нужно втягивать воздух.

Ему не нужно дышать… он бл*дский вампир.

Он вампир.

От этой мысли в горле встал ком. Он уставился в потолок грузовика, и внезапно в нём не осталось сил бороться с Джемом.

Просто не осталось сил.

Джем прав.

Он пребывал в отрицании. Может, ему лучше сейчас вспомнить, кто он такой. Может, ему лучше вспомнить, пока он не посмотрел в глаза Мири.

Бл*дский убийца, насильник…

— Прекрати, — рявкнул Джем. — Я не знаю, о чём ты сейчас думаешь, но я узнаю этот взгляд, чёрт подери. Это не благотворительность. Это не бл*дская благотворительность.

Ник покачал головой, стиснув челюсти.

Он постарался заговорить, но Джем продолжил ещё более злым тоном.

— Тебе не нужно лежать здесь и говорить себе, какой ты ничтожный кусок дерьма, чтобы не винить себя за то, что позволяешь мне делать это. Ты знаешь, что дело не только в сегодняшней ночи. Не только в том, что я пытаюсь «помочь тебе», чёрт подери. Ты знаешь, что это как минимум отчасти отговорка. Ты не можешь настолько заблуждаться, чтобы не знать, что у меня имеются на это свои причины…

— Заткнись, — хрипло произнёс Ник. — Просто заткнись нахер. Пожалуйста.

Пальцы видящего зарылись в волосы Ника.

Ник осознал, какими длинными сделались его волосы, хотя он как-то не замечал этого до сих пор. Они ещё не отросли такими длинными, как у Даледжема, но почти доходили до плеч — даже длиннее, чем до его вступления в армию, когда он в старших классах был сёрфером.

Эта мысль заставила его вздрогнуть, вызвала столько боли, что перед глазами всё померкло.

— Я ненавижу это, — сказал он крыше грузовика, не обращаясь ни к кому. — Я ненавижу это… я ненавижу себя.

В этот раз Джем не ответил.

Он стал целовать его шею, ещё крепче стискивая волосы.

Ник вздрагивал от каждого поцелуя, извиваясь под ним, и его клыки удлинились, а каждое нервное окончание в его теле полыхнуло и пробудилось к жизни.

Джем ещё сильнее вцепился в его волосы, запрокидывая ему голову на круглую сидушку, которую они оба использовали в качестве подушки. Он придавил его, и Ник подчинился давлению его пальцев, хоть и осознавал, что, наверное, мог бы скинуть с себя видящего, если бы захотел.

Ему хотелось попытаться.

Ему очень, очень хотелось попытаться.

Мысль об этом возбудила его сильнее, чем должна была.

В его сознании раз за разом прокручивалась картинка того, как он швыряет его на пол, удерживает на месте, бл*дь, и наконец-то пускает в ход всю свою силу с этим мужчиной, чёрт подери…

Он задавил эту мысль, когда с его губ сорвался низкий стон.

— Ты хочешь укусить меня? — пробормотал Джем.

Этот голос, эти губы… всё это оказалось так близко к его уху, что он вздрогнул.

Акцент Джема снова усилился, может, стал даже хуже, чем раньше, но в этот раз Ник понял его без проблем.

— Конечно, я хочу тебя укусить, — произнёс Ник хриплым, почти натужным голосом. — Я уже месяцами хочу тебя укусить…

— Пока ты трахаешь меня.

Ник поколебался, ощущая, как боль в его груди усиливается, а в горле встаёт ком.

Затем он кивнул.

— Пока я трахаю тебя.

— Я позволю тебе трахнуть меня сегодня ночью, Ник…

Но Ник уже закрывал глаза, наполовину выбираясь из-под другого мужчины так, чтобы не отталкивать его. Он покачал головой.

— Нет.

— Да. Но ты меня не укусишь… ладно? Может, потом. Но не сегодня. Ладно?

— Нет! — прорычал Ник.

В этот раз он повернулся и сердито посмотрел на другого мужчину.

Джем лишь уставился на него, и на этом пугающе красивом лице не отразилось никакой реакции. Ник затерялся там, затерялся в этих идеальных симметричных чертах, смотрел на видящего в лёгких проблесках света, просачивавшихся через твёрдый корпус кузова.

— Бл*дь, — выдавил он, не сумев оторвать взгляда. — Ну почему ты обязательно должен выглядеть вот так?

— Ты правда думаешь, что если бы я выглядел иначе, это имело бы значение? — спросил Джем чуть жёстче.

Ник покачал головой.

Его грудь горела, заставляя его вздрагивать от боли.

— Я не знаю, — честно ответил он.

Видящий опустил губы, и вот они уже целовались.

Ник снова застонал. Он никогда не целовал никого с клыками — не целовал по-настоящему, не пытаясь укусить… он никогда не ощущал, чтобы клыки возбуждали его партнёра, даже без яда.

Став вампиром, он никогда не целовал кого-то, не кусая — даже других вампиров.

Эта мысль сбила его с толку, возбудила, а затем усилила боль в груди.

Он ненавидел то, как сильно Джем выбивал его из колеи. Он ненавидел это, и это трогало его, возбуждало, раскрывало что-то в нём, заставляло чувствовать себя невыносимо уязвимым до такой степени, что он едва мог это вытерпеть.

Его пальцы сжались в волосах видящего.

Он распустил полухвостик этих волос, потянув и грубо дёрнув, ещё глубже запуская пальцы, как только он справился со шнурком, как только волосы упали на лицо другого мужчины.

Затем видящий стал говорить с ним, бормотать что-то сначала на том другом языке, затем переключаясь между ним и английским.

Пока тот говорил, Ник вздрагивал, целуя его губы, пытаясь заткнуть его и в то же время внимательно слушая его, старясь расслышать и впитать каждое слово.

Он знал, что ему конец.

Что бы он ни сделал, ему конец.

И ничто из этого не поможет ему увидеться завтра с Мири, которая была его лучшим другом, его самым дорогим другом ещё с двадцати-с-чем-то лет.

С Мири, которой он причинил такую боль, что они уже никогда не будут друзьями.

Он разрушил нечто.

Он разрушил нечто, и это уже никогда не удастся восстановить.

Джем застонал, крепче хватая его за волосы, забираясь на его живот и грудь, наваливаясь на него своим весом, а затем он прильнул к нему, стал ласкать его горло зубами и языком, покусывая и целуя кожу до такой степени, что Ник уже ничего не видел.

Теперь он даже не пытался его укусить.

Мысль о том, чтобы укусить его, кормиться от другого мужчины одновременно сбивала его с толку и вызывала тошноту. Он никогда не ощущал такой противоречивой смеси боли, отвращения, желания, злости на себя самого…

— Заткнись, — пробормотал Джем ему на ухо. — Gaos… заткнись. Я буквально слышу, как ты думаешь, брат… я вижу это на твоём лице. Просто заткнись. Хоть раз в своей долбаной жизни перестань думать. Просто будь со мной…

Нику хотелось наорать на него.

Ему хотелось наорать на Джема, сказать, что он ни хера не знает, но руки и пальцы другого мужчины вернулись к его ремню, ловко расстёгивая пряжку.

В итоге он ничего не сказал.

В итоге он лежал на спальном мешке и круглой сидушке, глядя в потолок кузова грузовика и повелевая своему разуму опустеть.

Этого так и не произошло.