Чемпион

Глава 14

«Я тихо так лечу ну типа космонавт

Суету хочу в этом я талант

Хочу моросить как дождик по весне

Давай со мной кружить ну типа мы во сне», певец Saga, песенка про суету.

Дебил, блин. Твердолобый.

Ну а ещё — олух.

Круглый.

Че сказать, накукарекал этот горе оперок знатно. Любопытно даже стало, этот мент такой дерзкий только с несовершеннолетними пацанами и с алкашами? Как разговаривает с людьми постарше и не имеющими пагубных привычек, а заодно имеющими какое никакое, но положение в обществе?

Нутро подсказывало Пельменю, что состоись у этого мента разговор с глазу на глаз с тем же Лехой Грузовиком и сидеть языку Казановы в его тощей заднице.

Накрепко.

Прям глубоко между булок.

Легко так то кидать дешевый понт перед безобидным толстым мальчиком. Когда уверен, что тебе не дадут отпор.

Ну-ну, короче — олух.

Саня не стал заходить домой, пока второй мент, участковый Даня (или как его там?), не вышел из подъезда вон. Этот неспешно спустился с верхнего этажа, взглянул на Пельменя и смекнул, что его однокашник Геннадий Маратович из убойного отдела уже вышел. Что-то хотел у пацана спросить поначалу, но не стал.

Зато у участкового хватило тяму «замести следы» за Казановой. Участковый деловито достал из своей потрёпанной папочки из кожзама целлофановый пакетик, где судя по крошкам хлеба и засохшему кусочку колбасы лежал бутерброд, уже съеденный. Ну и вытряхнул в пакет пепельницу, вместе с окурком косяка анаши, оставленным однокашником опером. С важным видом пакет перевязал узелком, спрятал обратно в папку.

— Жалобы, заявления, Александр Игоревич? У вас или быть может у других жильцов? — спросил у Сани.

— Неа, — Пельмень помотал головой. — Все ровно.

Участковый ещё несколько секунд помялся и таки сказал:

— Ты на Геннадия Маратовича не обижайся, он в своём деле лучший, специалист с большой буквы, — участковый поучительно поднял палец. — И в прошлом квартале получил медаль «лучшему сотруднику» нашего отдела.

— Угу. Молодец мент, — сказал Пельмень, не до конца врубаясь, что делать с сей ценной информации о менте.

Наверное — ничего не делать?

Даня помялся и ушёл. На всякий случай и зачем-то отдав Пельменю честь напоследок.

Когда второй мент вышел, Саня облегченно вздохнул и проследил, чтобы эта сладкая парочка палочек «твикс» свалила на фиг со двора. Как нетрудно было догадаться, пришли менты пешедралом. Как не хорохорился весь из себя расфуфыренный оперок, а даже служебной тачки у него нет. Вот и чапает по улице в своих «модных» туфлях под «крокодила». С таким важным видом, что охренеть можно.

Немного успокоившись, Саня для себя решил так — пусть Казанова со своими угрозами идёт прямиком на хер. В участок к себе, в убойный отдел или куда там Геннадию Маратовичу нужно. И пусть занимается себе своими мокрухами, хоть треснет, «лучший сотрудник» месяца, блин. Сане до него, как и до больного ментовского воображения дела нет в принципе. Понятно, что палить контору ментам Пельмень не собирался ни сейчас, ни в будущем.

И по доброй води видится с Казановой или любым другим опером, участковый или следаком — тоже.

Саня почесал макушку, резюмировал, что по-хорошему этого Геннадия Маратовича следовало послать глубоко в задницу и не ошибёшься. Будь у мента компромат и он бы не устраивал концерт по заявкам, а давно бы закрыл Пельменя. Этот — такой.

Единственным же реальным оставшимся впечатлением от разговора с Геннадием Маратовичем, стало разочарование, что времени на глупости ушло немало. Весь этот трёп занял порядка двух часов.

Ну и окончательно успокоившись, Саня вернулся домой. Там застал батю набуханным в хламину. Дегустация импортного бухла прошла на ура и саке, вернее теперь уже лютая японско-русская смесь сделала своё дело. Оказавшись всеми своими 0,5 литрами внутри желудка бывшего физрука.

Теперь Игорь Борисыч решил вспомнить молодость, нацепил на себя боксёрские перчатки и шлем. И стоя в одних трусах и в кожаном поясе, спасавшем от радикулита, боксировал с тенью. Ну или по крайней мере думал, что боксировал, а на самом деле выдавал невнятные движения-судороги, схожие с эпилептическим приступом.

— Санечек, водка к-к-класс!

— Ага, бать, вижу, что тебя в гавно убрало, — лениво отозвался Пельмень.

Игорь Борисыч икнул и встал в боевую стойку.

— Давай, покажу тебе класс, сынок! Я тебе говорил, что я на сборах с Яновским был…

Понятное дело, что боксировать с собственным батей, с трудом державшимися на ногах, Пельмень не собирался. Потому молча наблюдал за непонятными телодвижениями бывшего физрука, без особого энтузиазма.

Игорь Борисыч видать попытался сблизиться с Пельменем и стукнуть сына по пузу, но вышло дрянно — ноги бывшего физрука переплелись и он завалился, резко подавшись вперёд. Перевернул стол с пустой уже бутылкой саке, а сам рухнул на пол, воткнувшись лицом в пол и забыв выставить перед собой руки.

Секунду спустя по комнате разнесся громкий храп.

— Спокойной ночи, бать.

Пельмень коротко пожал плечами и не стал особо церемониться — взял папашу за ремень от радикулита и рывком закинул на диван — хай дрыхнет, в себя приходит.

Все равно толку от него ноль, а так мешаться не будет. Нельзя, наверное, говорить так про собственного отца, но папка у Сани ещё тот дебилушка — это по-доброму, если что.

Пельмень со вздохом снял с Игоря Борисыча перчатки, шлем. Пособирал разбросанную по комнате экипировку и побросал в клетчатый баул. По хорошему надо это все простирнуть, чтобы уже тренироваться в чистом.

С этими мыслями Саня пошёл в ванную и там загрузил свои вещи в стиральную машинку «Малютка», которую называли не иначе, как «ведро с мотором». Такая штуковина сильно так отличалась от современных стиральных машин с их автоматической стиркой, глажкой, сушкой и фиг ещё знает с чем ещё. Тут все проще ф заносишь такую бандуру в ванну, заливаешь водой из-под крана и перестирываешь накопленное семьей за неделю-две барахло. Ну а потом опускаешь гибкий шланг в ванну и сливаешь использованную мыльную воду.

Техника, че.

Саня завёл стиралку, с минуту понаблюдал за тем как начали барахтаться вещи в барабане и остался удовлетворён, что часть инвентаря для полноценных занятий у него теперь присутствует. И досталась она достаточно легко, что не может не радовать по определению.

Правда будет неплохо разузнать, где батя достал спортивные вещи и посмотреть, что там есть ещё у него в загашнике… Может ради такого случая заказать таки у бывшего физрука целлофан для похудения и шубу? Ну а там понять, где батя отоваривается этим добром.

Разберёмся.

В целом батя, надо отдать ему должное, оказался полезен в некоторых вещах. Ни алкогольным делирием единым, ага.

Пока стиралось спортивное барахло, Саня решил, что самое время озаботиться продуктами пропитания. Незаметно подступало время второго завтрака (да, блин, диета такая, что в час по чайной ложечке, зато регулярно надо жрать) и кушать уже хотелось страшно, а возвращаться на блины или оставленный матушкой «масляный суп» Геркулес не было никакого желания.

Ввиду того, что кашу (а значит — углеводы) поесть не удалось, Саня решил сходу скорректировать диету, чтобы сегодняшний день не оказался упущен по чем зря.

И внёс необходимые корректировки в свой план первого дня, пока не поздно. И прежде всего решил распределить употребления белка и углеводов по разным приемам пищи. Штука это довольно хорошо работает, если подойти к процессу с умом.

Сложные углеводы жрешь вечером, белком накачиваешься с утра. И дела идут тип топ. При условии, что параллельно ты тяжело и много тренишь.

На вскидку, Пельмень вспомнил, что такой подход в пищевом поведении проповедуют легенды смешанных единоборств Андерсон Силва и Джон Джонс, которые прям как Пельмень сейчас, обходились без диетолога во время тренировочного процесса. Все своими силами. И ниче так, неплохо получалось, что у одного, что у второго.

Рацион, который подразумевала такая диета, а ее Саня непременно хотел попробовать, включал от 5 до 7 приёмов пищи в течение дня и плавающие тренировки — трижды по два раза в неделю и трижды по три раза. При этом одно занятие чемпионы ставили на утро и по 1–2 тренировки проводили вечером. Включая хорошие силовые упражнения перед сном.

Ну и день полноценного восстановления и отдыха тоже ни одному спортсмену не повредит. Такой день у обоих в графике имелся. Поставит его и Саня.

Вес в такой диете контролируется просто — за счёт отслеживания количества принимаемых углеводов при неизменном количестве потребляемого белка.

Правда и по этой диете все равно наступало время второго завтрака. Но теперь вместо углеводов сожрать будет достаточно чистый белок.

Посеяв в голове эту мысль, Саня сожрал ещё два яйца, на этот раз приготовив яичницу на скорую руку. Понятное дело, что яйцами сыт не будешь и Саня решил составить как бы между прочим списочек, чтобы успеть посетить местный продуктовый рынок перед второй тренировкой, намеченной на 10 часов утра.

Список продуктов включал: яйца (куда ж блин без них), курочку — грудка без кожи, кофе без сахара, овощи, овсянку (понятное дело без литра масла! — привет матушке и ее Геркулесу), макарохи из твёрдых сортов пшеницы и красный рис. Из жидкости следовало пить литрами воду с лимоном, потому что лимон выступает немалочисленный таким природным жиросжигателем. А ещё лимон содержит витамин С, который крайне нужен и полезен организму в больших дозах при подобного рода нагрузках и образе жизни.

Если удастся отоварится по списку, то вполне себе можно составить недельное меню, чтобы не жестить с одними яйцами и куриной грудкой, от которой короткое время спустя станет воротить.

Составив список, Саня вдруг понял, что до сих пор не имеет понятия в какой стороне находится местный продуктовый рынок. И другого способа, кроме как поинтересоваться у кого-либо из жильцов его расположением — не существует в принципе. Мобильника с Гугл-картами под рукой так то нет. И окей Гугл тоже ни разу не скажешь.

Впрочем, долго ломать голову над решением ребуса Сане не пришлось — в коридоре он увидел соседку пенсионерку, ту самую, с которой Пельмень встретился накануне и был окрещён идиотом.

Бабка катила по полу старенькую тележку и судя по всему собиралась она как раз на рынок. Или что-то типа того.

— Вы куда, уважаемая?

Бабка вздрогнула, покосилась на Пельменя и снова перекрестилась — теперь уже саму себя.

— Опять ты! Тунеядец… пфу на тебя.

— И вам не болеть, бабуль, так куда лыжи намазали? — улыбнулся доброжелательно Пельмень.

— На рынок, — недовольно буркнула старуха и принялась причитать на тему подрастающего поколения и его особенностей.

Бабка высказавшись в сердцах уже собралась уходить, но Саня проскользнул в коридор и перегородил ей дорогу.

— Не подскажите, где рынок? — он расплылся в улыбке.

— А тебе че там надо, мамка послала? — удивилась бабуля. — Она ж у тебя сама ходит по средам.

— Послала, — согласился Пельмень.

Ну и и недолго думая всучил старушке свой списочек с продуктами — посмотреть.

Бабка прищурилась, сделавшись лицом похожа на куриную жопку.

— Я ж не вижу, внучок…

Достала очки, перемотанные изолентой, нацепила на нос.

— Вот, другое дело теперь, — прокомментировала. — Так что у тебя тут? Господи, ты ещё пишешь как курица лапой.

Глаза бабульки заскользили по списку Сани, а одновременно брови поползли вверх.

— Это чего Ирка готовить собралась?

— Чего не так?

— Курочка, яички, лимончики… это ладно. А красный рис это что? Рис же белый, внучок? Во Ирка даёт, — бабулька поправила отчки. — Броколи… это ещё что?

— Капуста такая, бабуль.

— А спагетти?

— Это макароны. Длинные такие.

— Понятно. Так, ну базилик и вообще зелень свежая это тебе к Клавке, но там до 10, а вот рис надо у Аброра брать, у него товар лучше всех. Курочка домашняя и яички у Сурена, у него все домашнее…

Пельмень слушал, кивал, хотя понял сразу, что с навигацией между Клавкой, Суреном, Аброром и остальными запутается сразу же.

И тогда Сане пришла идея в голову, которую он сразу озвучил, не отходя от порога.

— Может прикупите мне базилика или риса, бабуль? А то куплю ещё не то, мамка ругаться станет. Поможете?

Старуха нахмурилась, сняла очки и аккуратно завернула их в тряпочку, кою использовала вместо чехла.

Уставилась на Пельменя.

— Внучок, ты охерел бабушку на рынок гонять?

Пельмень то может и охренел, это да, но и соседка в свои без пяти минут восемьдесят годков была ещё «огого» — весьма и весьма живая. А памятуя о том, что у старухи на ногах был варикоз, то ходить ей рекомендовалось много и часто. Поэтому бабку надо заинтересовать и пусть идёт. Там где Саня убьёт на навигацию по рынку полдня, старуха за полчаса управится.

Как заинтересовать бабульку, Пельмень долго не размышлял и предложил первую «плюху», пришедшую в голову. Припомнил, что вчера вечером видел как красилась его матушка в брюнетку. И если Пельменю память не изменила, кое чего из вчерашних прелестей у матушки осталось в загашнике на следующий раз. И чего бы у матери красочку не одолжить для бабули?

— А я достану вам краску для волос, — сказал он заговорщицким голосом и подмигнул вдовесок.

— Басма? — заинтересовалась старуха, также заговорщицки прищурившись.

— И не только она, покрасим вас, как в молодости будете сногсшибательная брюнетка.

— Внучок, я блондинкой была… — захихикала бабуля. — И басма в фиолетовый красит!

Пельмень замялся, но бабка махнула рукой, лихо так.

— Я согласна! Не брешешь бабке? — она снова прищурилась, на этот раз с недоверием.

— Зуб даю, в каштановый выкрасимся, — заверил Пельмень.

— Смотри мне, без зуба останешься, если надуришь!

Бабуля сложила списочек Пельменя и убрала в карман. Саня в свою очередь вручил бабке свои сбережения в виде тех самых нескольких рублей, что удалось вернуть от Васьки Цыгана.

Понятно уже сейчас, что как минимум половину из списка бабке недостать, но посмотрим.

Бабка засобиралась, а потом видать вспомнила, что хотела посмотреть — достаточно ли у неё прибамбасов для закупорки.

— Соли достаточно, а вот лаврушки надо докупить и баночек, — резюмировала она. — Представляешь, внучок какой-то не особо умный человек банки для солений прямо с кухни украл.

Пельмень покивал — он то представляет.

И даже вроде как знает этого нехорошего человека по имени.

— Сочувствую, бабуль.

— Сочувствуешь ты, а мне заново закупоривать. А на банки у нас дефицит жуткий!

Во как — Пельмень и не знал, что на банки-склянки тоже дефицит. Хотя на что его нету… И тут Саню как догадка прошибла.

Логическая цепочка в голове раз — и выстроилась.

— Бабуль, а вы огурцы крутить собираетесь?

— Внучок, ты че помимо того, что тугой ещё и глухой? Собираюсь, чего я по твоему на рынок иду.

— Тогда у меня к вам деловое предложение, подкупающее своей новизной, так сказать.

— Это ж какое?

— Я вам банки для закупорки достаю, а взамен вы покажете как помидоры и огурцы мариновать, — озвучил Пельмень.

Бабка по третьему разу прищурилась.

— Ну давай, попробуем — ты мне банки, а я стало быть научу тебя закупоривать, — не долго думая согласилась она. — Ты ж смотри, внучок, зубов потом не досчитаешься, если голову мне морочишь.

Пельмень широко улыбнулся.

Ну положим, где брать банки — это разберёмся. С банками в отличие от краски чуточку сложнее получается. Хотя можно на крайний заглянуть к дяде Виталику. У него то стеклотары целый гараж. Правда он вряд ли визиту обрадуется, но как вариант — годно. А в остальном — бизнес с маринадом надо на себя замыкать. Не все ж у Сёмы бабули консервы из кладовки дёргать.

Кстати о Сёме, по хорошему навестить бы Малого в больничке, да за здоровье справиться.